Текст книги "Сердце вдребезги"
Автор книги: Арина Вильде
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Глава 15
Вероника
Я нервно оглядываюсь по сторонам, смотрю на кирпичную стену, на мусорные баки – куда-нибудь, но только не на Рому.
– Я и так собиралась увольняться, поэтому будь спокоен. Я, наверное, вызову такси.
– Я отвезу. – Он все ещё придерживает меня рукой за поясницу, и я не спешу вырываться. – Вот, держи, – подаёт мне шлем в виде морды волка, и я усмехаюсь. Забавная штука, даже уши имеются. И, кажется, я где-то видела такой же.
Рома подходит к байку, а я застываю на месте.
Да быть не может!
– Соловьев, только не говори, что ты и есть загадочный Ночной Волк!
Такой же байк, такой же шлем – таких совпадений быть не может. Неужели мечта всех девушек, сексуальный парень с отменным торсом, тот, чьё имя хотят узнать тысячи, на самом деле Рома?
– Что? Нет, конечно, просто шлем купил такой же. Крутой, правда? – Он нервничает. Воровато смотрит по сторонам и натянуто улыбается.
– Боже, Соловьев, не могу поверить, что все это время восхищалась твоим байком!
Не могу же я сказать, что, как и остальные девчонки, поливала слюной его фотки и рассматривала голый торс. Нет, этого не может быть.
Подхожу ближе, пытаясь получше рассмотреть железного коня, но в переулке слишком темно, чтобы оценить это произведение искусства.
– Ромашкина, не придумывай ерунды, давай надевай шлем и садись.
– Ты ведь понимаешь, что теперь я в курсе твоего секрета и могу шантажировать тебя им? – хмыкаю, с вызовом смотря на него.
– А ты понимаешь, что я в курсе твоего секрета, который может стать общественным достоянием в случае, если ты проговоришься об этом? – кивает в сторону волчьей морды, которую я сжимаю в руках. – Я хочу поскорей убраться отсюда, садись уже, – раздраженно говорит Рома и заводит мотоцикл.
Я надеваю на голову шлем и сажусь позади него, стараясь максимально держать дистанцию между нашими телами. Боже, не могу поверить, что он и есть Ночной Волк!
– Ты хочешь убиться? – Он хватает меня за руки, притягивает ближе к себе и заставляет обвить руками его торс. – Держись крепче, когда буду набирать скорость, тебя может повести назад, поэтому не отпускай меня. Я без шлема, поэтому гнать не буду, но все равно обхвати меня.
– Хорошо, – говорю дрожащим голосом, потому что я настолько близко прижимаюсь к нему, что чувствую запах его парфюма и тепло его тела. Это будоражит мое сознание, возвращая к тому поцелую в машине.
Мы медленно выезжаем на дорогу, и Рома поддаёт газу, а я крепче сцепляю руки вокруг его груди, чувствуя, как под моей ладонью бьется его сердце.
Рома резко тормозит перед общагой и меня припечатывает к его спине. Я пытаюсь ухватиться хоть за что-то, чтобы не влезть на него как мартышка, но мои руки каким-то чудным образом случайно натыкаются на твердый бугорок под ширинкой. Я краснею как рак и быстро спрыгиваю с байка.
Ой, прости, прости, – зря я, наверное, это сказала, уж лучше бы сделала вид, что ничего не заметила.
– Ничего страшного, – неловко улыбается парень, словно я случайно пролила на него стакан сока, а не притронулась к эрекции.
– Ну… я… я пойду! – выкрикиваю и бегу в сторону своего окна, стараясь не думать о том, что именно спровоцировало в нем такую реакцию.
Ромашкина! – летит мне в след.
– А?
– Шлем, – кивает в мою сторону, и я наконец-то понимаю, что мою голову все ещё защищает шлем. Только не от падения с байка на скорости, а от румянца на щеках и какого-то странного порыва поцеловать парня в знак благодарности.
– Ох, да. – Неловко стягиваю его с головы и протягиваю Роме, не решаясь подойти слишком близко.
Да что же со мной творится такое? Настроение скачет похлеще, чем у беременных. Я разрываюсь между желанием стукнуть его по голове и прижаться к груди, чтобы ещё раз побывать в тёплых объятиях.
Ну пока. И спасибо! – Смотрю на него, не в силах отвести взгляд.
– Звони, если что. Завтра после пар начнём делать курсовую, у тебя же нет планов?
Какую курсовую? – хмурюсь, потому что от одной мысли о том, что мы будем находиться наедине, живот сводит сладкой истомой, а руки начинают дрожать.
Нашу.
– Я поняла, что нашу, но мы вроде бы все прояснили: с меня теория, с тебя расчеты и графики.
Я передумал, – говорит будничным тоном, скрывает лицо за шлемом и, пока я стою и соображаю, что сказать в ответ, срывается с места и уезжает прочь.
Класс!
Несколько минут я ошарашенно гляжу вслед парню, а потом все же забираюсь в окно и прямо в одежде ложусь на кровать.
Мои мысли скачут в разные стороны, не давая уснуть. Я пытаюсь распланировать завтрашний день, подбираю правильные слова для Рустама – хозяина клуба, потому что знаю, как непросто уйти из этого места. Пытаюсь разложить по полочкам свои странные чувства к Соловьеву и убеждаю себя, что я не сошла с ума. Это никакая не симпатия, просто благодарность за то, что, несмотря на нашу вражду, он уже во второй раз приходит мне на помощь.
А потом вспоминаю о своём внезапном открытии, достаю из-под подушки телефон и ищу аккаунт Ночного Волка. С придиркой рассматриваю каждую фотографию и окончательно убеждаюсь, что это и в самом деле Рома.
Родинка на правом боку, обнаженный торс, на который у меня случилась возможность поглазеть вживую, байк – таких совпадений не бывает. С интересом листаю ленту, а потом удаляю каждый свой лайк под фото. Подумает ещё чего обо мне! Хотя, судя по тому, что каждый его пост собирает минимум семьдесят тысяч сердечек, вряд ли он заметит меня среди стада своих поклонниц.
Я засыпаю как раз перед тем, как у Оли звенит будильник, и решаю прогулять пары, а просыпаюсь оттого, что кто-то тормошит меня за плечо.
– Эй, Ромашкина, час дня, проснись и пой! – слышу сквозь сон и бормочу что-то в ответ. Этот надоедливый Соловьев даже поспать не дает. – Студентка Ромашкина, хватит спать! – орет на ухо, и от неожиданности я открываю глаза, дергаю головой и больно врезаюсь в кого-то лбом.
– Ау-у-у-у! – Хватаюсь за голову и с удивлением пялюсь на Соловьева, который точно так же, как и я, кривится от боли. – Что ты здесь делаешь? – ахаю и оттягиваю вниз задравшуюся майку.
– Как это что? Мы ведь партеры! – У меня складывается ощущение, что либо я попала в параллельную вселенную, либо Рома успел напиться в стельку, уж слишком он светился от счастья и доброжелательности. – Вот, это тебе, американо. – Ну точно здесь что-то нечисто.
Недоверчиво принимаю из его рук картонный стаканчик и натыкаюсь взглядом на Олю. Очень недовольную, злую Олю. Если бы взглядом можно было убивать, я бы давно была мертва.
– Спасибо, но я все равно не понимаю, с чего такая доброта. – Подавляю в себе чувство неловкости, свешиваю ноги с кровати и делаю глоток кофе, надеясь, что он не успел туда плюнуть.
– Ну, я решил, что после бессонной ночи тебе обязательно нужно будет подзарядиться.
Я подавилась. Все, теперь точно придётся спать с открытыми глазами, потому что Оля не упустит случая удушить меня подушкой. Из уст Ромы фраза прозвучала так, словно мы с ним занимались всякими непристойностями до самого утра.
– Олечка, ты ведь в курсе, как Ника трудится после пар? Я не раз говорил ей, что совмещать работу и учебу не самая лучшая идея.
Понимать это нужно так: Ромашкина, ты у меня на крючке. Бросай страдать херней, иначе я растреплю всем о твоём маленьком секретике.
– Спасибо за заботу, но не стоило волноваться. А теперь можешь идти, тебе наверняка ещё нужно подобрать правильный ракурс для фотки в инстаграме.
Выразительно смотрю на него, давая понять, что здесь ему не рады, и намекая на то, чтобы не забывал, что и у меня припасён козырь в рукаве.
– Оля обещала угостить вкусным тортом, не могу отказаться от предложения. Оль, ну поставь, что ли, чай, – улыбается ей очаровательной улыбкой, но девушка не спешит покинуть комнату. Так и вижу, как в ее голове крутится мысль, можно ли нас оставлять наедине, или же, как только за ней закроется дверь, мы бросимся в объятия друг друга и начнём заниматься непристойными вещами.
– Не хочешь помочь мне? – спрашивает с надеждой во взгляде.
– Кухня – это женское дело, здесь подожду. – Он садится на стул, тем самым показывая нам обеим, что и с места не сдвинется.
Как только за ней закрывается дверь, с наших лиц слетают доброжелательные маски.
– Какого черта ты тут устроил?
– Собирайся, я приехал за тобой.
– Зачем?
– Отвезу тебя в клуб и прослежу, чтобы ты уволилась. Сегодня же! – Он буравит меня злым взглядом, но кого-кого, а Соловьева бояться уж точно не буду. Даже если он начнёт извергать пламя из своего рта.
– Я сама решу, когда и как мне уволиться. Не понимаю твоей озабоченности по этому поводу.
– А я не понимаю твоего спокойствия, – выкрикивает, повышая на меня голос. – Туда ходят одни извращенцы, я не хочу узнать, что в какой-то прекрасный день тебя поимели против воли в одной из кабинок.
– В таком случае ты тоже извращенец.
– Ромашкина, это не шутки. Ты и сама должна понимать это. – Мы буравим друг друга взглядами, и я из последних сил сдерживаю себя, чтобы не вылить на его голову кофе. Очень странное у него проявление заботы.
– Соловьев, я уже большая девочка и не нуждаюсь в чьей-либо опеке, особенно твоей.
– Ромашкина, я уже большой мальчик и мне прям чешется проявить к кому-то заботу. Карта пала на тебя. Радуйся.
– Уж лучше бы ты ненавидел меня, как прежде. Вон об Оле лучше позаботься, она к тебе явно неравнодушна.
– Я не…
Договорить Рома не успел, в комнату впорхнула девушка с тортом на белой тарелочке, и мы быстро отвели взгляды друг от друга, делая вид, что увлечены рассматриванием обоев и коврика на полу.
– А вот и я, – пропела она, зыркая в мою сторону.
Намек понят, не дура.
– Ладно, вы тут веселитесь, а я в душ.
И убежала раньше, чем ядовитая ревность успеет проникнуть под кожу. Даже думать не хочу, как Оленька собирается развлекать Рому, но вот тот факт, что он, кажется, совершенно равнодушен к ней, меня по каким-то причинам успокаивал.
Тот чертов поцелуй сделал своё дело, внёс сумятицу в мою душу.
– Эй, Ромашкина, ты здесь? – сквозь шум воды слышу мужской голос.
– Это женская душевая, идиот, выйди! Сейчас же! – На всякий случай выключаю воду и прикрываюсь полотенцем.
– Знаешь, торт у Оли отвратительный, – слышу приближающиеся в мою сторону шаги и поплотнее запахиваю шторку в кабинке.
– Уйди отсюда, извращенец! – Мой голос дрожит, в голове какого-то черта крутятся картинки, как Рома прижимается к моему мокрому телу и нежно проводит рукой по спине…
– Не нервничай так, я просто зашёл пригласить тебя пообедать вдвоём, я помню, что ты сладкоежка, а рядом есть отличный ресторан. Конечно же, я угощаю. Соглашайся, Ромашкина-а-а, – пропел он, останавливаясь напротив меня.
Нас разделяет лишь тонкая шторка, и я рада, что она не прозрачная. Я чувствую, как дрожит мое тело – то ли от нервного напряжения, то ли от возбуждения и ожидания того, что будет дальше.
– Странное место для приглашения на обед, не находишь? – говорю язвительным голосом, и мой взгляд падает на смеситель.
Я злорадно усмехаюсь, радуясь, что парень не видит мое лицо. Сразу бы догадался о чём-то нехорошем.
Запахиваю поплотнее вокруг себя полотенце, чтобы оно не свалилось в самый ответственный момент, беру в руки смеситель, включаю воду, делая вид, что продолжаю принимать душ, а потом резко открываю шторку и направляю струю воды на ошарашенного парня.
Глава 16
Я думала он разозлится, начнёт фыркать и орать, что я дура, но Рома громко расхохотался, отпрыгивая в сторону, а я подхватила его заразительный смех и сделала шаг вперёд, чтобы вновь поразить свою цель.
Пол полностью залит водой, одежда парня промокла и прилипла к телу, а он смотрит на меня горящим взглядом, словно я в эту минуту не поливаю его от души из лейки, как цветы на грядке.
– Ох, Ромашка-Ромашка, сама напросилась, – говорит голосом искусителя и прежде, чем я понимаю, что происходит, я оказываюсь прижатой к холодной стенке душевой, а смеситель вырван из моих рук и брошен на пол.
Я задержала дыхание. Его тело находилось слишком близко к моему, и это было так волнительно. Мне не хотелось вырваться, как от всех тех парней, которые клеились ко мне ранее. Мое сердце трепещет в груди, ожидая, что же будет дальше.
Оттолкнуть?
Закричать?
Дать пощечину за то, что явился в женскую душевую?
Он молчит. Прерывисто дышит, не делая никаких движений, но и не отходит. Его грудь вздымается вверх-вниз, и я немного отстраняюсь, чтобы наши тела не соприкасались.
Внезапно я чувствую, как рука Ромы касается моих волос, с которых стекает вода, и всё-таки поднимаю на него взгляд.
Мгновенье – и я в плену медовых глаз. Мы не отрываем взгляды друг от друга, и я могу видеть, как расширяются его зрачки. Он наклоняет чуть вбок голову и с интересом рассматривает меня, словно увидел впервые. Его взгляд скользит по моему лицу и опускается ниже. Губы чуть приподнимаются в улыбке, а потом он запускает пятерню в свои мокрые волосы и хмыкает, как если бы я сказала что-то, во что он не верит.
Я как раз отхожу от внезапного наваждения и собираюсь оттолкнуть от себя парня, включить стерву и закатить фирменную истерику, но не успеваю.
Он впивается в мои губы, застигнув меня врасплох. И это не тот нежный, неторопливый поцелуй, который был в машине. Это поцелуй изголодавшегося тигра, дикий и безумный, заставляющий забыть обо всем вокруг и сгореть. Но не сейчас.
Я оказываю сопротивление, просто из-за того, что не хочу, чтобы он догадался о моей симпатии, которая ходит по краю лезвия рядом с ненавистью. Сжимаю плотно губы, не давая проникнуть языком в рот, и осыпаю его грудь и плечи ударами кулачков. Я дёргаюсь назад, пытаясь сократить дистанцию между нами, но натыкаюсь лишь на холодную стену.
Рома хватает меня за талию, вжимая в себя, и от этого движения полотенце соскальзывает с моей груди. Я пытаюсь придержать его, на минуту теряюсь, приоткрывая рот, и его язык бесстыдно врывается внутрь.
– Ммм, – мычу, не собираясь подчиняться.
Чувствую, как его руки по-хозяйски блуждают по моему телу, и успокаиваюсь, когда понимаю, что он схватился за полотенце и обернул его вокруг моей груди. А потом схватил меня за затылок, фиксируя так, чтобы у меня не было никаких шансов на сопротивление.
Я сама не поняла, как начала отвечать на поцелуй. Вцепилась руками в его плечи, и из моего рта раздался бесстыдный стон. Ноги дрожали, и, если бы не стена позади меня, я бы давно рухнула на пол. Внизу живота заграждалось какое-то неведомое ранее чувство. В какой-то момент Рома оторвался от моих губ и начал ласкать мою шею, щекоча языком. Я слышала его тяжелое, прерывистое дыхание, кожа горела от его прикосновений, и, кажется, я сошла с ума, потому что запустила пальцы в его отросшие волосы и притянула его голову ближе, призывая не останавливаться. Я падшая женщина, не иначе.
Не знаю, чем бы все закончилось, но, когда хлопнула входная дверь и послышались голоса, мы отпрыгнули друг от друга, как от огня. Рома, в отличие от меня, быстро сориентировался и задвинул шторку, чтобы скрыть нас от лишних глаз.
– Кран, что ли, потек? Надо сантехника вызвать, а то затопит ещё весь этаж, – воскликнула незнакомка.
– Черт, я шампунь в комнате забыла, дашь свой?
– Без проблем.
Мы с Ромой неподвижно стояли по разные стороны душевой, боясь смотреть в глаза друг другу. Послышался шум воды через перегородку, и я опасливо отодвинула краешек шторки, чтобы убедиться, что путь к двери чист.
– Уходи, – шиплю, не смотря на парня.
– Встретимся в восемь, – послышалось у самого уха, и я вздрогнула от лёгкого прикосновения его пальцев к моему плечу.
– Нет.
– Да, Ромашкина, да. Я заеду. – Он выскочил из кабинки и быстро скрылся за дверью, оставляя после себя лишь мокрые следы от кроссовок на полу и смятение в моем сердце.
Боже, что это только что было? Чертов Соловьев!
* * *
Я прокралась в комнату, словно вор. Ловила косые взгляды Оли и боялась, что та как-то узнает о том, что было между нами с Ромой в душе. По моим красным опухшим губам, например. Или горящим щекам. Но Оля молчала, хмурилась и даже не пыталась заговорить со мной. Наверное, в ее голове сейчас шли сложнейшие мыслительные расчёты по завоеванию Соловьева.
До самого вечера я не находила себе места. Крутилась вокруг зеркала, заглядывала в шкаф и перебирала одежду. И нет, я не собиралась идти на встречу с Ромой. Перебьется. До шести вечера не собиралась. А потом поняла, что если не появлюсь, то он решит, что я струсила. Поэтому надела удобные джинсы, которые облегали мои ноги как вторая кожа, белую маечку, собрала волосы а высокий хвост, нанесла легкий макияж и уселась на стул, гипнотизируя телефон.
– Куда-то идёшь? – подала голос Оля.
– Эм, с друзьями прогуляюсь, давно не виделись с ними.
– Ясно.
– А ты?
– Спать буду, завтра на первую пару.
– Ясно.
– Окно оставлять открытым?
– Да, наверное, да. – Я и сама не знала, насколько может затянуться наше… свидание? Как это вообще можно назвать?
– Окей.
И снова неловкое молчание.
Оля надела наушники и полностью ушла в себя, я буравила взглядом телефон и чувствовала, как с каждой минутой меня все больше и больше поглощало волнение.
Мне не давал покоя чертов поцелуй. Соловьев целовал меня, потому что я ему нравлюсь или потому что просто хочет забраться мне в трусики? Или, может, таким образом решил припомнить все хорошее, что было между нами в школе? Или поспорил с кем-то? Ну не могу я просто взять и поверить, что он вдруг увидел меня спустя пять лет и загорелся пламенной любовью.
Ровно в восемь на телефон пришло сообщение:
«Жду».
Ровно в восемь пятнадцать я схватилась за чёрный мусорный пакет и вышла из комнаты, пытаясь скрыть дурацкую улыбочку. А ещё несчетное количество раз поглядывала на свое отражение в экране телефона и дрожала как осиновый лист. Так, Ромашкина, соберись, ты ведь столько лет противостояла этому идиоту, так к чему сейчас эта неуверенность?! Тем более что выглядела я очень даже ничего.
– Привет, – улыбнулся парень, как только я вышла из общаги на крыльцо.
На нем были чёрные рваные джинсы и черная футболка. И смотрелся он отпадно. Между нами был всего один шаг, и я прекрасно могла различить тот самый аромат парфюма, который мне так нравился. А парень, кажется, серьезно подготовился к встрече.
– Ой, я и забыла, что ты должен был прийти в восемь, – отмираю и пытаюсь изобразить неподдельное удивление. – Я вышла мусор вынести. – Поднимаю в воздух пакет, тем самым показывая, что нет, я не наряжалась для него, и нет, я совершенно не собиралась приходить к нему на встречу.
– Значит, я вовремя подъехал, а ты, как по расписанию, в восемь вечера вышла выбросить мусор.
– В восемь пятнадцать, – высокомерно хмыкнула и пошла вдоль аллеи к мусорным бакам.
На улице уже смеркалось, и я с сожалением взглянула на небо. Уже совсем скоро ударят первые морозы и начнутся бесконечные дожди. Лето так быстро закончилось, что я не успела и глазом моргнуть.
– У нас очень насыщенная программа на вечер, – догоняет меня Соловьев и пристраивается рядом. – Можешь даже не оставлять открытым окно в комнате, вернёмся под утро.
– У нас первая пара завтра. Никаких опозданий. И я хочу выспаться.
– Ты спала целый день. Кстати, ты уволилась? – его голос резко меняется. От веселого мальчишеского переходит к серьезному и твёрдому.
– Не успела.
Черт, с этим поцелуем и душевными терзаниями я совершенно забыла о том, что собиралась поехать в «Шелк».
– Ты обещала.
– Отстань.
– Ромашкина, я беспокоюсь за тебя.
– Я уже не маленькая девочка, – говорю намного резче, чем хотелось бы, и размахиваю руками, совершенно позабыв о том, что держу мусорный пакет.
Моя ноша ударяется о ствол дерева, рядом с которым мы остановились, но, к счастью, торчащий небольшой сук лишь слегка прокалывает пластик.
– Вижу, что не маленькая, – хмыкает Рома, и я перевожу взгляд туда, куда он пристально смотрит.
Через небольшую дырку в пакете на землю выпало несколько салфеток, ватные тампоны и… презерватив. Использованный презерватив.
Мои глаза расширяются от удивления, а потом я натыкаюсь на пристальный взгляд Ромы.
– Это не мое, – выпаливаю, краснея как помидор.
– Ага, верю. Выносить из дома мусор по вечерам, кстати, плохая примета, – хмыкает парень и как-то странно поглядывает на меня. – Жду в машине.
Рома уходит, а я так и стою на месте, не в силах пошевелиться. Смотрю ему в спину и понимаю, что ни фига он мне не поверил.
А ещё мне не даёт покоя одна мысль: неужели Оля, та самая девушка, которая так безумно и фанатично влюблена в Соловьева, спит с кем-то? Прямо в нашей комнате. В мое отсутствие. Как бы там ни было, а подставила она меня знатно.
Бросаю надорванный пакет в мусорный бак, какое-то время топчусь на месте, боясь вновь встретиться с Ромой взглядом, но потом все же иду к машине и с самым невозмутимым видом сажусь на переднее сиденье.
– Надеюсь, обойдётся без приключений? – пытаюсь пошутить, спасая неловкую ситуацию.
– И я.
Рома на удивление молчалив. Сосредоточенно ведёт машину, хмурится и время от времени поглядывает меня.
– Я живу не одна, ты ведь знаешь, – не знаю почему, но я вдруг начала оправдываться.
– Ага, с Олей.
И снова замолкает. Настроение портится ещё больше. Ну вот, теперь я точно уверена, что он решил, что я ветреная особа. Либо расстроился, что Оля не хранит ему верность.
Становится обидно за себя. Хочется закрыться в туалете и знатно прорыдаться. Может, тогда мне полегчает?
– Отвези меня обратно, – срывается с моих губ, потому что этот вечер полностью испорчен. Не может между нами ничего быть, не надо было соглашаться на его предложение.
Мы как ночь и день, огонь и лёд, небо и земля – абсолютно разные. И наш максимум – и дальше игнорировать друг друга.
– Слышал, что я сказала? Я передумала, – говорю резким голосом, не отрывая от него взгляд, но Рома реагирует совершенно не так, как я ожидала. Резко сворачивает в первый попавшийся съезд и тормозит за серой пятиэтажкой.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.