Текст книги "Сердце вдребезги"

Глава 19

Синее свечение полностью окутало комнату, а на стенах и потолке появились очертания звёзд и луны.

Я перевела удивленный взгляд на парня.

– Проектор звёздного неба? Соловьев, ты всё-таки умеешь удивлять? Или у тебя есть отработанная схема соблазнения девчонок, по которой ты всегда действуешь? – усмехаюсь и падаю спиной на мягкую кровать, не отрывая взгляда от потолка.

А Рома знает, как произвести впечатление. Теперь понятно, почему Олю на нем так заклинило. Смесь плохого харизматичного парня с романтичным милым очаровашкой валит наповал.

– А что, схема действует? Признайся, Ромашкина, ты уже влюблена в меня. И это после первого свидания. А теперь представь, что будет через месяц, да ты даже в душ без меня сходить не сможешь. – Рома лёг рядом, полностью повторяя мою позу. Между нашими мизинцами были всего какие-то миллиметры, и мне так хотелось притронуться к нему, переплести наши пальцы и почувствовать тепло его тела. Но я не решалась сделать это первой. Я все ещё не понимала, что все это значит и к чему ведёт.

– Кажется, это ты тут стараешься изо всех сил понравиться мне. Ночной заезд на байке, мост, а теперь это, – указываю пальцем на звёзды, – да ты по уши в меня влюблён и не знаешь, как подкатить. Что, боишься, что я снова возьмусь за старое и хорошенько проучу тебя?

Я переворачиваюсь на живот, упираюсь локтями в матрац и опускаю голову на ладони, не отводя от парня взгляд.

– Еще чего! – хмыкает он, поворачивая голову в мою сторону.

Наши взгляды пересекаются, и из головы вылетают все мысли. Какое-то время мы молча смотрим друг на друга, а потом Рома набрасывается на меня как голодный волк.

Обхватывает рукой мою талию, подминая под себя, и впивается поцелуем в губы. Сначала торопливо, как цунами, которое готово снести все на своём пути, а потом неспешно и нежно, растягивая удовольствие и дразня. Я обхватила руками его плечи, притягивая ещё ближе, и откинула голову назад, наслаждаясь тем, как он ласкает мою шею, то прикусывая нежную кожу до боли, то выводя языком круги.

– Ещё несколько уроков, и будешь богиней поцелуев, – шутливо произнёс он, оторвавшись от меня всего на мгновенье.

Его рука проникает под майку, поглаживая мой плоский животик, а губы вновь накрывают мой рот. Я закрыла глаза, позволяя себе забыться на несколько минут и поддаться соблазну. Определенно, после этой ночи, после стольких поцелуев между нами не останется прежних отношений. Мы пересекли черту ещё в душевых, когда вместо того, чтобы уйти, Рома прижал меня к стене, а я вместо того, чтобы оттолкнуть его, сдалась и позволила поцеловать себя.

Я забываю обо всем. Есть только я, он и звездное небо перед глазами. Делаю глубокий вдох и чувствую запах мужского парфюма – кажется, это «Savage» от Dior, которые я видела на полке в ванной в прошлый раз, а ещё от его футболки исходит запах машинного масла. Именно так пахнет Соловьев, и именно эти запахи навсегда будут ассоциироваться у меня с этим парнем.

Мы все ещё не в состоянии оторваться друг от друга, мои руки блуждают по его крепкой груди, а внизу живота зарождается приятный трепет и дрожь. Мы словно два подростка, которых родители наконец-то оставили одних в комнате.

Все заканчивается за секунду. Когда рука Ромы расстегивает пуговицу моих джинсов и пробирается под трусики. Я напрягаюсь, застывая, и чувствую, что происходит что-то неправильное. Вся магия происходящего вмиг развеивается, опуская меня на землю.

– Нет. – Свожу ноги вместе и уклоняюсь от его поцелуя.

– Прости, – Рома утыкается носом мне в шею, убирая руку из моих трусиков, и тяжело дышит, – я слегка поторопится. Все хорошо? – Он привстает на локтях, поднимая голову и всматриваясь в мое лицо, пытаясь отыскать ответ на свой вопрос.

– Наверное, картошка фри уже остыла, – говорю шепотом, хватаясь за любой предлог, чтобы увеличить расстояние между нами. Слишком уж непонятные для меня чувства пробуждал во мне парень, и, возможно, стоило бы изобразить оскорбленную невинность, устроить истерику и уехать в общежитие, но желание ни с кем не делить Соловьева, которое так внезапно проснулось и сформировалось внутри меня, не давало этого сделать.

– Точно, картошка. И чизбургеры, – выдохнул он, слезая с меня.

Молча мы высыпали на тарелку картошку, разложили остывшие чизбургеры и гамбургеры на кровать и уселись друг напротив друга, все ещё не произнося ни слова и не зная, с чего начать. Весь этот день от начала и до конца был странным. Слишком странным.

Я схватила первый попавшийся бургер, избавилась от обертки, поднесла его ко рту и вспомнила об одной важной вещи.

– Черт, мне нельзя его есть, – с сожалением смотрю на разрезанную пополам аппетитную булочку и выглядывающий кусочек жёлтого сыра между ее половинками.

– Только не говори, что боишься поправиться. Серьезно, Ромашкина, ты и так худышка.

– Нет, у меня режим и правильное питание. Я же спортсменка, если ты забыл. Тренер убьёт меня за это. – Разочарованно кладу чизбергер на тарелку и гипнотизирую румяную картошечку, которую уничтожает Соловьев.

– Ты ещё большая зануда, чем я думал. Здесь нет твоего тренера, Ника, так что смело можешь съесть эту булку с нереально вкусной котлетой. Я разрешаю, давай же, – голосом искусителя говорит он и хватает мой чизбургер. – Если я покормлю тебя из своих рук, ты можешь сказать всем, что я насильно заставил тебя есть вредную пищу. Затолкал прямо в рот, приставив пистолет к виску.

Мы смеёмся, а потом Соловьев и правда подносит бургер к моим губам и я чувствую, как мой рот наполняется слюной. Как же пахнет!

– Ладно, один раз можно, – говорю обреченно и, перехватив кисть Ромы, кусаю аппетитный чиз. – Ммм, это божественно, – закатываю глаза от удовольствия и отбираю остаток булочки у парня.

– Картошечки? Колы? – словно искуситель улыбается он.

– Колу, пожалуйста.

Мы наслаждаемся импровизированным ужином, болтаем о всякой ерунде, отмечаем в календарике дни, когда будем вместе работать над курсовой, а потом просто лежим в объятиях друг друга и смотрим на «звезды», пытаясь найти в них очертания созвездий. Если бы кто-то когда-то сказал мне, что самое лучшее свидание у меня будет с Соловьевым, я бы не поверила и рассмеялась ему в лицо. Потому что мне до сих пор не верится, что это правда. Что мы можем сосуществовать вместе, в одной вселенной, на одной планете и в одном городе, не убив друг друга.

Глава 20

Вероника

Утро выдалось сумбурным и неловким. Второй раз за неделю мы проснулись в одной постели, правда, в этот раз полностью одетые, позавтракали на бегу, вызвали такси и отправились на пары. И снова я без конспектов и учебников. И снова приехала на учебу с Соловьевым.

А ещё мне было чертовски любопытно узнать, что дальше. Можно ли это считать настоящим свиданием? Будет ли продолжение? Надо ли мне это?

– Как насчёт сходить сегодня вечером куда-то? – словно прочитав мои мысли, спросил Рома, приобнимая меня и целуя в висок. Со стороны, наверное, мы выглядели как настоящая влюблённая пара.

– Сегодня я не смогу. У меня тренировка допоздна и ещё кое-какие дела. Давай завтра? – Сегодня я собиралась сходить в клуб и поговорить о своём уходе. Из-за этого я нервничала с самого утра и готовила причины, которые озвучу управляющему.

– Ладно, тогда завтра. В восемь нормально?

– Да.

И снова между нами неловкость, и я даже знаю, чем она вызвана. Никто из нас не решается задать главный вопрос.

– Это будет официальное свидание? – подаю голос.

– Второе официальное свидание, – улыбается парень, а потом протягивает купюру водителю. – Спасибо, сдачи не надо.

Мы выбираемся из салона, я оглядываюсь по сторонам и выдыхаю, когда не замечаю ни одного знакомого лица.

– Слушай, хотела попросить тебя, – неуверенно начинаю, поворачиваясь в сторону Соловьева, – давай в университете без обнимашек и всего такого.

Наблюдаю, как меняется выражение лица Ромы и тухнет взгляд, поэтому спешу добавить:

– Я, конечно, не боюсь Олю, но всем известно, что она по уши в тебя влюблена, а мне с ней ещё минимум год жить. Не хочу однажды проснуться и обнаружить, что облысела. Всё-таки хотелось бы возвращаться в общежитие со спокойной душой.

– Кстати, об этом, – Рома приобнимает меня за талию и притягивает к себе, когда мы продвигаемся сквозь толпу студентов к учебному корпусу, – все хотел спросить. Прости, если это не мое дело, конечно, но почему ты живёшь в общежитии? У тебя что-то случилось в семье? Ты ушла из дома?

– Что-то вроде того, – выдыхаю, и мне очень хочется поделиться с ним своими бедами и неудачами, рассказать, как выживала долгие годы, но я не решаюсь. Слишком рано. Конечно, мне все равно, что подумает обо мне Соловьев, когда узнает, что я нищенка, но делиться самым сокровенным, тем, что так долго никому не рассказывала и всячески оберегала от чужих глаз и ушей, пока что не собиралась. То, что мы сходили на одно свидание и даже не убили друг друга, ещё ничего не значит. Предают все, даже родная мать.

Весь день мы обмениваемся тайными взглядами, строчим друг другу сообщения и якобы случайно касаемся друг друга, выходя из аудитории либо ожидая под дверью преподавателя. И это так мило. Соловьев вообще оказался удивительно милым парнем. Хотя он, кажется, даже в школе был таким. Доставучий до трясучки, постоянно что-то да вытворит, но обязательно передаст мне листочек с правильными ответами по контрольной. Мы словно с первого нашего знакомства построили вокруг себя свой мирок, где установили личные правила и не подпускали к себе больше никого.

– В «Хранителе секретов» снова вышел интересный пост. Читали уже? – выкрикнула Майя, невысокая блондинка, которая всегда смотрела на всех свысока.

– И что в этот раз?

– Бортникова взяли на взятке, кто-то из студентов пожаловался декану. Звезда баскетбольной команды Ситников бросил Раевскую ради какой-то первокурсницы…

Мой телефон вибрирует, сообщая о входящем:

«Встретимся на перемене в библиотеке? На том самом месте?»

Я усмехаюсь.

«Да, только в этот раз без шантажа, пожалуйста, иначе мне придётся отправить в «ХРАНИТЕЛЬ СЕКРЕТОВ» фото Ночного Волка. Ты ведь не хочешь, чтобы на тебя набросилась толпа возбужденных девушек и разорвала на куски?»

«Кажется, кто-то пересмотрел парфюмера».

* * *

В этот раз я прихожу в библиотеку с опозданием. По дороге забегаю в уборную, чтобы поправить укладку и нанести на губы прозрачный блеск. Несколько минут смотрю на себя в зеркало и не могу стереть с лица довольную улыбку. Потом всё-таки беру себя в руки, изображаю надменно-соблазнительный взгляд и иду на встречу с Соловьевым.

Поправочка: тайную встречу.

В этот раз вместо коротенького платья на мне джинсы, но это не мешает мне соблазнительно вилять бёдрами и привлекать взгляд парня к своим ногам.

– Что желаете почитать? – выгибаю бровь и облизываю нижнюю губу, медленно двигаясь между стеллажами. – Может, Роберт Кийосаки? – медленно достаю со стеллажа с бизнес-литературой книгу, предлагая ее Соловьеву.

Он стоит в конце прохода у окна и с усмешкой глядит на меня.

– Или, может, хотите окунуться в… – тяну с полки напротив за корешок первую попавшуюся книгу. – «Психология сексуальности», – прыскаю со смеха, не понимая, как эта книга попала в этот отдел.

– Пожалуй, это я бы прочёл. С практическими занятиями, конечно.

Рома отталкивается от подоконника и подходит ко мне.

– Знаешь, что мне хотелось сделать во время пар? – его голос звучит хрипло, а руки уже начали исследовать мое тело.

– Вернуться домой и выспаться? – Мое тело дрожит, когда его пальцы проходятся по полоске оголенного живота.

– Мммм, и это тоже, но больше всего я хотел посадить тебя на стол, прижать к себе и целовать. Так долго, чтобы ты растаяла в моих руках и просила о большем. – Его глаза гипнотизировали, а губы манили. Помимо воли я представила картину, о которой рассказывал Рома, и, несмотря на то, что это было так порочно и неправильно, мне это нравилось.

Я обвила его шею руками и притянула к себе. Его язык грубо скользнул в мой рот, а руки сжали талию. Наш поцелуй был тягучим, как смола, я смело отвечала Роме, дразня его нижнюю губу и мурлыча от удовольствия, словно кошка.

Вероника Ромашкина прячется среди груды пыльных книг чтобы втайне от всех поцеловаться с Ромой Соловьевым – если бы в школе об этом узнали, то не поверили бы.

– Как насчёт сбежать с пар и отправится в какое-то уютное местечко? – оторвавшись от меня на мгновенье, спросил Рома.

– Как насчет вернуться в аудиторию? Через пять минут начнётся лекция.

– У меня очень злая девушка.

– Мммм, с каких это пор я твоя девушка? – я совру, если скажу, что в этот момент не задержала дыхание, а сердце не стало биться быстрей.

– С того момента, как из-за тебя мне впервые дали в нос, – хмыкнул Рома, поправляя мою майку и отходя от меня на несколько шагов.

–. С восьмого класса, что ли? – пытаюсь разбавить юмором такой важный для нас с ним момент.

– Ты как-то далеко ушла в прошлое.

– Ну просто, помнится, Ваня из десятого «В» хорошенько накостылял тебе из-за того, что я намекнула ему, что ты всем рассказываешь о его проблемах с вшами, – изображаю пальцами кавычки и вызывающе смотрю на парня, ожидая его реакции.

– Это была ты? Не-е-ет.

– Прости, но на войне все способы хороши.

– Ромашкина, тебе сейчас лучше бежать от меня, и желательно как можно дальше, потому что меня на месяц лишили компьютерных игр из-за той драки.

Взгляд Ромы полыхнул, и я перестала улыбаться. Сейчас точно что-то будет. Я сорвалась с места, выбегая из библиотеки, и поняла, что давно не была счастлива, как в этот момент. Сильные руки парня схватили меня сзади и закружили в коридоре. Наш смех эхом отдавался от стен пустующего крыла библиотеки, и, казалось, все стало на свои места. Как прежде. Главное, чтобы в этот раз Соловьев не разбил мне сердце, как тогда, когда осенним днём я стояла и смотрела, как он выходит из дверей школы за ручку с другой девочкой.

Глава 21

Эта осень была необычной. Полной сюрпризов, неожиданностей, новых событий и неприятностей, которые не давали насладиться моментом. Без них, увы, никак.

Первым неприятным событием стало то, что я не смогла просто так уйти из клуба. Я весь день мысленно репетировала речь, перебирала слова и придумывала причины, по которым меня бы без лишних вопросов уволили по собственному деланию. Но, как обычно это бывает в моей жизни, все пошло не так, как я ожидала.

– Отработать две недели – это, конечно, хорошо, – протянул Александр Олегович, управляющий клуба, – но как ты собираешься расплачиваться за все свои косяки?

– Какие косяки? – нервно тереблю подол юбки, сидя на стуле как натянутая струна.

– Как какие? Вот эти. – Мужчина достаёт из нижнего ящика увесистую папку и бросает ее на стол, заставляя меня нервничать ещё больше от неизвестности. – Так, Ромашкина, вот, – он достаёт один из листов, полностью исписанный корявым почерком, – двенадцать разбитых тарелок, двадцать два бокала. В мае нахамила клиенту, и он, между прочим, очень настойчиво просил меня уволить тебя, Ника, но я ведь ценю своих сотрудников, не правда ли?

– Д-да, – киваю, избегая липкого взгляда мужчины, от которого хочется замотаться с ног до головы в одеяло.

– В июне было три жалобы, – продолжает он, а я не могу поверить, что кто-то из наших сливает ему все косяки девочек.

– Те парни приставали ко мне, я всего-навсего настойчиво попросила их оставить меня в покое, – возмущаюсь, вспоминая тех пьяных идиотов.

– Значит, невежливо попросила. Ты работаешь не в пиццерии, это стриптиз-клуб, и нужно заинтересовать клиента так, чтобы он был готов оставить здесь за ночь свою месячную зарплату. Я взял тебя с улицы, разглядел потенциал, разрешил танцевать на разогреве и пошёл навстречу, когда ты попросилась на место официантки. А теперь ты вот так вот просто решила уйти.

Александр Олегович ломает комедию, уж что-что, а найти официантку в стрип-клуб дело нескольких часов. На самом деле, я уверена, причина его «негодования» в том, что я когда-то отказала ему.

В прошлом году Александр Олегович настойчиво приглашал меня на ужин, делал неприличные намёки, а ещё пытался уговорить участвовать в основном шоу и танцевать приваты, но на все предложения я ответила отказом. Что-то подсказывает мне, что он держал меня в надежде, что в один прекрасный день я соглашусь раздвинуть перед ним ножки.

– Дело в том, – робко начинаю я, изображая невинную овечку, – что я занимаюсь спортом и попала в сборную страны, которая готовится к чемпионату Европы, поэтому нас отправляют на спортивные сборы, месяца на три-четыре. Поймите меня правильно, я с детства занимаюсь этим и другого такого шанса больше не будет, поэтому и не смогу выйти на работу.

Я затаила дыхание, ожидая его ответа. Конечно, я могла просто не выйти на смену и забить на все, но я прекрасно знала, что с такими людьми, как он, лучше не связываться. Для него не составит труда найти, где я живу, и хорошенько проучить зарвавшуюся девчонку. С такого места просто так не уходят.

– Вот как, чемпионат Европы, – восхищённо говорит он и откидывается на спинку кресла, – и каким же видом спорта ты занимаешься?

– Вольной борьбой, – прочищая горло, вру, не краснея. Если он узнает о художественной гимнастике – путь мне к шесту в зале.

– Да ладно, ты – и вольная борьба? – Он обводит меня насмешливым взглядом, явно не доверяя словам.

– В весовой категории до пятидесяти пяти килограмм, – гордо произношу. – И что же делать? Давайте я заплачу за разбитую посуду, а? Мне в октябре нужно уехать, а после Нового года я переезжаю в другой город.

– Ну, я даже не знаю, но что-нибудь обязательно придумаем. Ты пока что иди, работай, а через недельку зайдёшь ко мне и найдём выход из сложившейся ситуации. – Ни его слова, ни улыбка не понравились мне, я поблагодарила мужчину за понимание и быстро покинула кабинет. Весь вечер была на взводе, ожидая, что в любой момент Александр Олегович может вызвать меня к себе для ускорения «решения вопроса», и на какое-то время даже забыла о Рома. А когда вспомнила, обнаружила в телефоне около двадцати сообщений.

20:47 «Может, ну их к черту, эти твои тренировки? Давай сбежим, а?»

20:59 «Я знаю место, где продают самые вкусные в городе торты, как насчёт отправиться туда прямо сейчас?»

Хм, а парень знает, как правильно завоевывать девушек.

21:16 «Знаешь, кажется, я уже привык, что ты ночуешь у меня. Не хочешь повторить? В детстве всегда мечтал о совместных ночевках с друзьями».

21:48 «Хотя нет, прости, не получится, Барсику не понравится, что в доме будут чужие».

21:53 «Но гараж всегда свободен, в машине спать не так уж и плохо».

22:08 «Кажется, я несу какую-то чушь. Это все потому, что я не знаю, куда себя деть. Слишком много лишней энергии, и хотелось бы, чтобы ты помогла от неё избавиться».

22:37 «Как насчёт сходить завтра в кино? Есть мультфильм про какую-то принцессу, боевик, триллер и сопливая мылодрама. Что выбираешь?»

23:07 «Ладно, выберу сам. Завтра в девять вечера сеанс, удивишься моему выбору».

23:22 «Ромашкина, где тебя носит? Могла бы хотя бы «угукнуть» или прислать стикер. Ты умеешь вообще слать стикеры? Смотри, какие у меня есть клевые!»

Я прыскаю от смеха, потому что на экране весёлый член, с глазками и ртом, приветственно размахивает руками, а вокруг него россыпь красных сердечек.

23:23 «Ой, сорян, не то».

А дальше много разных стикеров с единорогом и енотом.

00:03 «Ладно, я спать, а ты злая. Могла бы подыграть мне, подать хоть один признак жизни, сказать, что я классный парень, в конце концов. Надеюсь, у тебя случился приступ икоты, потому что я уже третий час думаю о тебе».

00:11 «Икаешь?»

Господи, он настоящий идиот. И, кажется, мой идиот. Сажусь на диван, чувствуя, как ноют от усталости ноги, но уходить домой не спешу. Несколько раз перечитываю от начала до конца сообщения Ромы и решаю не мучить бедолагу и отправить ответ: «Угу».

«Так сойдёт или надо ещё какой-то стикер прикрепить? Танцующую грудь, например?»

«А вообще, было весело наблюдать за тем, как ты поговорил сам с собой».

К моему удивлению, уже через несколько секунд на экране высветился ответ. Три ночи, почему он до сих пор не спит?

03:06 «От груди не откажусь. Затаил дыхание. Жду. Знай, если завтра я не приду на занятия, я умер от эстетического шока».

Я: «Спокойной ночи, извращенец!»

03:07 «Спокойной ночи, развратница».

03:08 «Может, всё-таки приедешь ко мне? Я уже договорился с Барсиком. За две консервы и три пачки корма. Проход открыт».

Я: «Кошмарных снов, дорогой. До завтра».

Выхожу из чата, быстро переодеваюсь и вызываю такси.

Кино. Завтра мы с Ромой идём в кино. И как я вообще согласилась на это все?