Текст книги "Жизнь точки на карте"

– Администратор! Я уезжаю. Я звонила из президентского номера, просила подготовить счёт. Готово? Отлично! – пробежав глазами строчки, женщина размашисто расписалась и выписала чек на банк Мельбурна. – Если поступит какая-то корреспонденция, перешлите мне её в Сидней. Всего доброго.

– Счастливого пути вам, мисс Орти.

– Ага, – не оборачиваясь, надменная австралийка шагнула в прозрачные двери, уверенно покидая очередной этап свой жизни.

Посадка в самолёт уже закончилась, и лишь имя Хилари Орти гремело под сводами аэропорта Тулламарин. Однако девушка на посадке была вежлива и очаровательна.

– Багаж вам придётся взять в салон, мадам, погрузчик уже окончил работу.

– Не страшно, – пыхтя от нагрузки на сердце – весь аэропорт от паспортного контроля ей пришлось пробежать насквозь в хорошем темпе, пробормотала Хилари. Пока девушка на стойке отмечала билет, Хилари, как ей казалось, незаметно скинула одну из туфель на слишком высоком каблуке и встала босой ступнёй на прохладный пол аэропорта. От боли она заскрежетала зубами. Оглядела свои чемоданы, закрыв на секунду глаза, потянулась к ним.

– «Оззи» не сдаются! – браво заявила она, вызвав тем самым улыбку контролёрши.

Сильная загорелая рука перехватила кожаный ремень из её ладони.

– Позвольте мне, мэм, – голос был глубоким и мягким, как соболиный мех.

Хилари подняла глаза, встретила улыбающееся, необыкновенно располагающее к себе лицо мужчины; промелькнула короткая ужасная мысль, что вся её искусно наложенная косметика давно уже превратилась в стекающие по щекам струйки грязи – от непрерывной беготни галопом.

Пилот легко подхватил второй чемодан, словно в нём был гагачий пух, а не тяжеленный блок документов, вошёл в алюминиевый «рукав» и обратился через плечо к контролёрше:

– Джоан, дорогая, проверь по списку, все ли явились. Если да, пусть передают Лесли, что можно закрывать.

– Есть, кэп! – шутливо отдала честь контролёрша.

Хилари побежала за пилотом, держа в руках туфли. Девушка-стюардесса в салоне тоже ей улыбалась.

– Мадам, ваше место здесь. Багаж мы уберём в специальное отделение, но ваша сумочка может вам пригодиться. Вот, пожалуйста.

Хилари поблагодарила её, пинком отправляя туфли под кресло и падая со стоном облегчения в него же – успела! Устроившийся у иллюминатора седой священник сочувственно улыбнулся ей.

– Утомились, дитя моё? Активная жизнь не всегда идёт на пользу молодым девушкам.

– И их репутации, да, падре? – сверкнула в ответ озорной улыбкой Хилари Орти.

– В некотором роде и это истина, – благожелательно согласился священник. Точными движениями разгладив воротничок, он поудобнее устроился в кресле. – Я чувствую себя, как Иона в чреве кита. Вы не боитесь летать, дочь моя?

– Нет, отец, – фыркнула Хилари, – я хорошо ориентируюсь во всех стихиях. За исключением огня, может быть.

– Счастливица!

– О да, отец, я счастлива, – женщина охотно согласилась, – я очень счастлива. Спустя пару часов я увижу своих родителей и брата, с которыми находилась в разлуке почти два месяца, и возлюбленного, которого не видела ещё дольше. А через пару недель я выхожу замуж за человека, ради любви которого готова была на преступление.

– Вы прелестны, – пожилой священник открыто любовался нежным сиянием её ласковых серых глаз.

– Благословите меня, отец!

– Конечно, дитя моё, и это будет благословение самого Господа. Наш верховный отец радуется, когда его чада так любят друг друга, что готовы прожить вместе всю жизнь.

– Мне кажется, я сплю – уж слишком я счастлива!

– Но вы заслужили это, дитя моё, я уверен. Господь справедлив, он вознаграждает нас и карает лишь за наши грехи и добродетели. Мы всегда получаем то, что заслуживаем.

– Я не знаю, отец… Я не всегда вела праведный образ жизни.

– О, вы молоды! У вас искупление ещё впереди – далеко-далеко за горизонтом. Ваша душа очистится, и жизнь будет долгой и счастливой. Вы такая…

– Какая я, отец мой?

– Вы девочка с распахнутыми глазами, бегущая навстречу розовеющему рассвету; всё вокруг необычно и удивительно… но будьте осторожны, дитя моё, будьте бдительны: в единый миг солнце окрасится ярким золотом – металлом жестоким и жгучим… Я молю Господа, чтобы яркость этого пламени не ослепила ваши чудесные глазки… что-то вот-вот должно случиться, я чувствую…

– Я не понимаю, что вы хотите сказать…

– Во имя Господа, я не хотел напугать вас! Простите меня… Я просто размышлял вслух. Я стар и иногда заговариваюсь… не обращайте внимания. Пусть благословение Господне пребудет с вами. Храни вас Господь, милая! – осенив её лоб, на котором сбежались встревоженные морщинки, крестным знамением, святой отец откинулся в своём кресле. До самого конца полёта Хилари не удалось добиться от него больше ни слова; едва только они приземлились в Кингсфорд Смит, священник растаял в толпе встречающих, словно его и не было.

Повесив на плечо самую лёгкую из сумок, а остальной багаж свалив в гору у ног, мисс Хилари Орти долго крутила головой, высматривая в здании аэропорта знакомые лица, пока не вспомнила, что на самом-то деле она не предупредила ни Майкла, ни Джила о своём возвращении и рассчитывать на красную ковровую дорожку при встрече в её положении по меньшей мере смешно. Ей придётся самой позаботиться о вещах, такси и прочих удобствах цивилизации. На всякий случай Хилари всё же набрала домашний номер телефона, но, услышав короткие прерывистые гудки, сразу же бросила трубку и больше дозвониться не пыталась. Во-первых, придётся дожидаться шофёра сорок минут и ещё почти час, чтобы доехать домой… и потом, какой это будет сюрприз для матери! При мысли о Сайсели лицо молодой женщины просветлело: вот уж кого она не дождётся обнять и зацеловать до смерти поскорее…

– Эй, помогите мне с багажом! Ехать далеко, но я плачу вперёд – с чаевыми, – бросив через плечо сумку на пол салона, Хилари поудобнее расположила ноги и захлопнула дверцу со своей стороны. – В Большой Сидней.

– Довезу в полчаса, мэм, – кинув короткий взгляд на банкноту в её руке, шофёр взялся за зажигание…

– Чёртов кретин, идиот, алкоголик! – бушевало в слуховом отверстии так, что мембрана чуть слышно жалобно дребезжала. – Как ты смеешь звонить мне с такими претензиями, надравшись в стельку?! И если бы это было в первый раз! Мне даже противно считать тебя своим сыном, Анджело Орти, а не то чтобы наследником! Да ты разворуешь и развалишь дело всей моей жизни, моих предков за месяц, если не меньше… Ты наркоман, алкоголик, не способный контролировать даже самого себя, а не только бизнес, слабак и скандалист…

– Я не пьян, – пытался вставить в гневную речь отца блеющим тоном протест Энди. – Ну разве чуть-чуть, для храбрости…

– Для храбрости? Чуть-чуть? Для храбрости тебя надо почаще сажать в кутузку – и чтобы вносил сам за себя залоги. Это Джедедия Макмиллан носится с тобой, как с китайской вазой. Он тебя принцем, видите ли, считает наследным!

Сайсели Орти со страхом поглядывала из кухни на дверь кабинета, откуда неслись выкрики разбушевавшегося мужа. Ну как он не понимает, Анджело всегда был не очень закалённым ребёнком; да, у него слабая воля, всякие дурные девицы крутят им, как хотят… но ведь он же их сын, их ребёнок, их первенец. Почему же Джил не жалеет их мальчика? Сайсели захотелось заплакать, на глазах появились слёзы, что бывало с ней очень редко. Наверное, Джилберто прав, и у Хилари больше способностей и сил, чтобы удержать корпорацию на должном уровне; но ведь её назначение на пост президента будет таким нарушением традиций… не говоря уж о том, как пострадают интересы законного наследника – их сына…

Звонок в парадную дверь оборвал её грустные размышления – трели звучали одна за другой, слишком нетерпеливо; Сайсели вытерла руки о полотенце и покинула тёплую кухню, чтобы открыть дверь.

Молодой человек со странно настороженными глазами улыбнулся ей чисто механической, насильственной улыбкой, прижимая к груди чёрную кожаную сумку так, словно в ней хранились алмазы из кимберлийских копей.

– Миссис Орти? Мне надо поговорить с вашим мужем – он меня ждёт…

Берясь за рычаг переключения скоростей, водитель искоса посмотрел на свою красивую пассажирку.

– Да вы счастливица, мисс… Не каждой выпадает только одно хорошее в жизни.

– Ой, – смутилась Хилари, – я, наверное, совсем надоела вам изложением причин своего эйфорического состояния.

– Нет, что вы…

– Но у меня и вправду всё замечательно: семья и работа, и свадьба на горизонте – а ведь это совсем не далеко…

– Папа, папа… Отец, ну ответь же мне хоть что-нибудь!.. Отец… Господи Иисусе, что же произошло там?..

Такси притормозило у въезда на бетонированную дорожку.

– А вы уверены, что сюда можно? Написано «Частная собственность. Не-санк-цио-ни-ро-ван-ный въезд запрещён».

– Конечно, можно. Я здесь живу. И потом, вы же не думаете, что я потащу всё своё барахло за четверть мили самостоятельно?

– Ну хорошо, вы меня убедили, – не слишком уверенно отозвался водитель, пожал машину назад, чтобы удачней свернуть на подъездную аллею. И уберёг тем самым себя, а, возможно, и свою пассажирку от серьёзной аварии, если не от гибели вообще: в ту же секунду из ворот «Витч-Хаус» на невообразимой скорости вылетел красный седан с тонированными стёклами, едва не врезался в дуб у ограды. Взвизгнули тормоза, но сумасшедший водитель всё же сумел вписаться в изгиб дороги и скрылся в клубах поднимаемой пыли вдали.

Хилари Орти свела в одну тонкую линию строгие брови.

– Мне это не нравится. Среди наших друзей и знакомых нет лихачей вроде этого. Но вывести из себя можно любого. Мне кажется, что-то произошло там… Поезжайте, поезжайте скорее к дому! – она выскочила из такси ещё до того, как машина остановилась. – Ждите здесь, – скомандовала шофёру.

Легко взбежав по пяти ступенькам на крытую галерею, Хилари приостановилась, отшатнулась в изумлении: красивые витражи из кусочков цветных стёкол, в которых всегда так чудесно переливалось солнце, были разбиты жестокими, злыми ударами; дверь приоткрыта. Только тут она по-настоящему испугалась.

– Мама, папа, я вернулась! – голос её от страха звучал пронзительно. – Мамочка, где вы? Папа! Энди?

Хилари осторожно вошла в дом, словно шаги громче звука падающего листа могли бы нарушить неуверенное, робкое тление огонька надежды внутри неё. Дом молчал – той мёртвой и страшной тишиной, встречающей путника, когда в доме давно уже никто не живёт. Отчаяние медленно заползало в её душу.

Хилари кинулась в кабинет.

– Папочка! Папа, где ты?

Джилберто Орти лежал лицом на столе, сжимая в руке телефонную трубку, из которой тоскливо неслись гудки. Он не шевелился. Хилари подбежала к отцу.

– О, папочка, тебе что, плохо?! – лишь вблизи она разглядела лужицы красной жидкости, напоминающей кетчуп, растекающиеся из-под Джилберто по столу. Рассыпавшиеся веером листы бумаги пропитывались ею, на глазах меняя свой цвет.

– Не понимаю, – глаза Хилари широко раскрылись. Она схватила отца за плечи, подняла его. Глаза Джила Орти были открыты, в них застыло выражение безграничного изумления; взглянув на ровные ряды ран, прострочившие грудь Джила, Хилари скорее умом, нежели сердцем, поняла, что любимого человека ей уже не спасти. Глухой звук, с которым голова Джила упала на стол, заставил её содрогнуться. Но где же Сайсели?

– Мама! Мама, мамочка!

Слабый стон донёсся до обострившегося слуха женщины откуда-то со стороны кухни.

– Мама! – Хилари ворвалась в помещение, улыбаясь, но при виде кровавых следов по всему деревянному полу кухни радость её находки угасла. Сайсели Орти сидела, заваливаясь набок, со смертельно бледным лицом и растрепавшимися волосами, ослабевшими пальцами цепляясь за дверь.

– Мамочка, что с тобой? Господи, что же произошло здесь, что случилось… Почему вы не дождались меня, мамочка?! Я не допустила бы этого, – рыдая, Хилари опустилась на колени рядом с матерью, обняла её, раскачиваясь взад и вперёд в безутешном горе.

– Meine liebe mädchen… tochter, – расслышала Хилари хриплый шёпот. В горле Сайсели что-то угрожающе клокотало. – Ты вернулась…

– О, мамочка!

– …где… отец? Он… убил его?.. почему… не понимаю… я… люблю тебя… будь осторожна… береги Энди…

– Я обещаю, обещаю тебе… ты поправишься!

Сайсели слабо ей улыбнулась.

– Нет… но я буду… помогать тебе… я приду, когда… будет трудно… – с усталым вздохом Сайсели закрыла глаза. Хилари не сразу поняла, что её мать больше не дышит и не шевелится, что она мертва. Выпустив ту, что совсем недавно была Сайсели Орти, её замечательной, обворожительной мамой, молодой и красивой, из своих рук, женщина выбежала из дома – казалось, что стены душат её, не выпуская из своего замкнутого многогранника.

Разглядев выражение её лица, шофёр такси изумлённо шагнул к ней. Споткнувшись, словно слепая, женщина упала на колени прямо в пыль посреди дороги. Разрывающий душу низкий вой раненой в самое сердце львицы подхватил ветер и унёс вдаль, а на дороге осталась только слабая женщина, лишившаяся самого дорогого.

Глава 10

«Вчера состоялись похороны уважаемых граждан нашего города – мистера Джилберто Н.Г. Орти и его супруги, достопочтенной миссис Сайсели Орти, ставших жертвами неизвестного маньяка-убийцы… Миссис Орти была широко известна и почитаема как одна из наиболее щедрых дам-благотворительниц для детских домов и приютов… Присутствовали дети покойных – Анджело и Хилари Орти со своим верным спутником мистером Майклом Ондрада-Йорк; а также главный менеджер корпорации «Орти» и опекун мисс Хилари, мистер Джедедия Макмиллан, и более пятисот граждан Сиднея. Завещание мистера Орти будет вскрыто через два дня, и мы надеемся первыми познакомить наших читателей с его содержанием…» – Майкл нервно смял газеты, не дочитав статьи, обернулся к рыдающей на постели девушке.

– Хилари, ну, Хилари, дорогая моя, хватит.

– Из смерти моих родителей они делают сенсацию, приманку! А ты видел, ты видел этот отвратительный снимок, как меня выводят из церкви?!

– Видел. Я подам на них в суд, – он присел рядом, погладил тёмную встрёпанную голову, от прикосновения к этому желанному, всегда неистово желанному телу почти потерял голову. – О, Хилари, если бы я только был твоим мужем! Я сумел бы защитить тебя от этой грязи.

– Любимый мой, – она слабо улыбнулась – впервые с той ужасной секунды, когда, ворвавшись после приезда из Мельбурна в дом, нашла почти бездыханные тела родителей в комнатах. – Майкл, милый, мы не можем сейчас пожениться. Я должна носить траур. Да и не расположена я веселиться, пока кровь моих родителей стоит у меня перед глазами… пока я не посчитаюсь сполна с убийцей, – тихим, но твёрдым голосом закончила она. – Но я люблю тебя, Майкл, и если ты подождёшь…

– О, я подожду, Хилари, можешь не сомневаться. Я подожду, – в его устах эта фраза приняла неуловимо зловещий смысл.

– Хилари? Это Энди.

– Анджело! Где ты, что с тобой? Нам нужно поговорить. В газетах печатают ужасные снимки – на выдумки ты неистощим. В каком по счёту за вечер баре ты сейчас? Я подъеду.

– Успокойся. Я дома и я трезв.

– В это трудно поверить.

– Уж попытайся. Впрочем, возможно, я накачаюсь до твоего приезда, так что поторопись. Мне надо тебе кое-что рассказать.

– Не вздумай пить! Я быстро.

– Ага. Я пока попытаюсь выставить Клеманс. Она спит.

– Нет, нет, Энди, пожалуйста, – сестра плакала, не скрывая своих слёз. – Зачем ты только мне это рассказал, Энди?

– Ты должна была знать, Хилари. Твой дружок Ондрада – убийца, он убил наших отца и мать. Расставайся с ним поскорее, пока он не прикончил и тебя.

– Господи, брат, ты разбил моё сердце! Неужели ты мог желать мне этого? Никогда, никогда уже я не смогу полюбить мужчину! – рыдала она.

– А женщин тебе любить нет смысла, – цинично захохотал Энди. – Хилари… ты что-то решила? – встревожился он – характер сестры не был в семье загадкой.

– Да, Анджело, – глаза мисс Орти были уже сухими. – Я его уничтожу.

– Хилари, ты что? Он же убийца, тебе жить надоело?!

– Нет, – девушка вращала в пальцах отделанный золотом карандаш. – Он сдохнет морально… Но это уже мой план и тропа моей мести.

Глава 11

– Мисс Орти, вам звонит мистер Ондрада по общей связи. Соединить?

– Скажи ему, Перл, у меня совещание. Сегодня и завтра я занята, не смогу с ним связаться, а потом уезжаю в Коста-Рику или Сингапур на полгода.

– Сообщить мистеру Ондраде, что вы не желаете его видеть? – бесстрастный голос секретарши граничил с автоматизмом.

– Конечно, нет, Перл, будь вежлива с моим женихом. Он достоин самого лучшего отношения. Кстати, мне нужен Джед Макмиллан. Попроси его мне позвонить.

– Конечно, мисс Орти, как прикажете.

Опершись обеими локтями о стол, Хилари сжала между ладонями раскалывающуюся от боли голову. Она же знала, как настойчив в своих желаниях Майкл, догадывалась, что он будет преследовать её, полагая, что она верит официальной версии смерти родителей. Она же не собиралась раскрывать карты до начала осуществления своей мести. Но и видеть Майкла Ондраду она больше не могла.

Сколько же прошло времени? Пять минут? Или больше? Что она делала это время? Бумаги… она подписывала какие-то бумаги, читала их… Где Джед? Надо быть осторожнее, а то натворит в бессознательном состоянии таких дел, что потом их не распутает и весь штат юристов её корпорации.

Мигнул огонёк внутренней связи, и Хилари сразу схватилась за трубку.

– Джед, дорогой, как я рада твоему звонку! Ты мне нужен…

В ответ до неё донёсся сухой смешок.

– Я рад был бы услышать это в другой ситуации.

– Джед? – Хилари Орти нахмурилась. – Нет. Это ты, Майкл? Что тебе нужно? Откуда ты звонишь?

– Из твоей личной приёмной. Хилари, что происходит?

«Уволить Перл Фридрих», – черкнула в лежащем перед ней на столе блокноте Хилари.

– Что происходит, Майкл? Где? Я не уверена, что поняла твой вопрос.

– Что с тобой? Ты прячешься от меня?

– О чём ты? – женщина изобразила непонимание. И отчётливо услышала, как заскрипел зубами по другую сторону провода её собеседник.

– Ты отказала мне в приёме, мои письма и цветы, посланные тебе, встречают меня утром в моей же конторе… Это нечестно. Могла бы хоть объяснить. Я получил отставку?

Женщина прижала ледяные кончики пальцев к пылающему лбу. Похоже, эта история не пройдёт для неё бесследно. Но с другой стороны, это её первое серьёзное сражение без поддержки отца за спиной.

– Ты удивительно догадлив, Майкл.

– Почему?

– Видишь ли, Майкл, я поняла, как различаются наши взгляды на жизнь, семью, брак, детей, работу – практически на всё. Мы с тобой плохо совместимы.

– Не говори ерунды, – сухо засмеялся мужчина. – Мы замечательно «совмещались» с самой первой минуты нашего знакомства. И всё было хорошо – до какой-то блажи, пришедшей тебе в голову.

«Хороша блажь, – мысленно отозвалась Хилари Орти, – убийство ни в чём не повинных людей…»

– Здесь замешан мужчина? – выдвинул новую версию Майкл.

– Мне не нравится, каким тоном ты со мной разговариваешь.

– «Признайся, верность женская мужчине – перо, что плавает в морской пучине…»

– Это Джон Китс, – холодно прокомментировала Хилари. – «Ода к Фанни». Я учила не только экономику, Майкл. Прощай, – одним нажатием пальца она отключила функцию громкой связи, чтобы тут же включить её вновь, соединяясь напрямую с секретаршей.

– Мисс Фридрих.

– Да, мисс, – в голосе Перл она услышала не замечаемое до того потаённое злорадство и даже вызов.

– Мисс Фридрих, я, кажется, давала вам указание не беспокоить меня соединением с мистером Ондрадой. Я не знаю, сколько он вам заплатил. Меня это и не интересует. Но день, когда вы позволите себе подобный номер ещё раз, станет вашим последним днём в «Орти Энтерпрайсиз». Вам это понятно? – как наяву она представила себе опущенные в притворном смирении глазки Перл.

– Да, мисс, – тихо отозвалась секретарша. – Я… прошу прощения. Я не хотела повредить вам.

– Меня не интересует ваша мотивация, – Хилари помедлила, не решаясь закончить на столь жёсткой ноте. И только эта пауза дала ей шанс услышать истинное мнение секретарши о ней. «Эта Орти – настоящая стерва», – проговорила Перл, явно обращаясь к кому-то находящемуся в приёмной.

Хилари в ярости вскочила. С неё достаточно! Она уволит нахалку прямо сейчас, на глазах у всех, и тем самым преподаст урок бунтарям, не готовым смириться с изменившейся властью. Она подбежала к выходу… и едва успела защититься выставленными ладонями от летящей навстречу двери.

– Мистер Ондрада! – пронзительно верещала Перл из приёмной.

Майкл едва не сбил женщину с ног, затормозив движение в последний миг.

– Хилари! – он был очень бледен, зеленовато-серые глаза горели, контрастируя с цветом лица. – Нам надо поговорить.

Хилари Орти невольно попятилась. Во взгляде Майкла Ондрады было что-то пугающее её. Возможно, одержимость одной-единственной идеей – доказать ей, что она ошибается. Но Хилари знала правду.

– Убирайся, или я вызову охрану!

– Давай. Мы, богатые, любим этим грозить.

Женщина сделала ещё один шаг назад. Она, не задумываясь, выполнила бы свою угрозу, но была беззащитна за пределами своего стола, в который было вмонтировано всё, что нужно для бизнеса, в том числе и кнопка вызова охраны.

– Перл…

Майкл сделал шаг к ней, и звукоизолирующая дверь захлопнулась, прервав её связь с внешним миром.

Незваный гость издевательски улыбнулся, давая понять, что видит её насквозь.

– Ну, чем ты теперь станешь мне угрожать, девочка?

Хилари Орти огляделась. Ну что ж, если необходимо, она будет рассчитывать только на себя.

– Ладно, давай поговорим, Майкл. Присаживайся, – указав ему на кресло, она направилась к своему столу с очевидным намерением занять кресло руководителя.

– Э, нет, – Ондрада-Йорк перехватил её в движении. – Я предпочёл бы разговаривать с тобой на равных, а не под прицелом пистолетов. Будь так добра, сядь рядом со мной, любимая. Совсем недавно тебе эта просьба не показалась бы столь отвратительной, – отреагировал он на выражение лица Хилари.

Всего пара секунд, и женщина готова была временно подчиняться его решениям. Собственно говоря, выбора у неё не было – в физическом плане она не могла сравняться с Майклом Ондрадой.

Хилари села на диван, отодвинувшись от посетителя как можно дальше. Но диван не футбольное поле, и это «дальше» не превышало полуметра. Лица обоих были холодны и враждебны. Хилари защищалась, а Майкл не понимал препятствия, которое он атакует.

– Ну, я тебя слушаю. Что ты можешь сказать мне, Майкл?

Ондрада тщетно искал остатки былой страсти в обращённом к нему лице.

– Ничего нового. Я люблю тебя. Почему ты так ко мне переменилась?

– Между нами возникли проблемы, Майкл.

– Тогда почему я узнаю о них в последнюю очередь? А знаешь, я догадываюсь, в чём тут дело… До меня дошли слухи о знаменитой пресс-конференции Анджело в ночном клубе. Говорят, его процитировала даже пресса – мои юристы сейчас готовят иски к этим газетам. Твой брат утверждает, что именно я убил Джила и Сайсели. Ты тоже поверила в это, да?

Хилари побледнела. Головная боль опять возвращалась к ней.

– Уходи, Майкл Ондрада. Забудь моё имя, моё существование и не появляйся тут – никогда. Это самое большее, что я могу сделать во имя нашей прошлой любви.

– Хилари! – Майкл выглядел уязвленным. – И ты могла…

– У Анджело есть доказательства, Майкл. Мой безответственный алкоголик-брат в этот раз знает, что говорит.

– И что же он говорит?

– Разве ты не читал эти самые газеты? Анджело слышал, как отец произнёс твою собственную фамилию в тот момент, когда его… – голос женщины сорвался, и она замолчала.

– Хилари… – Майкл напрягся, – милая, я не знаю, какого чёрта Джил произнёс ее, но меня в твоём доме не было, я клянусь!

– Правда? А ты подумай, вспомни получше, что ты делал в тот день.

– Я был в Перте.

– Да? А может быть, на другом конце Земли?

– Хилари, что всё это значит? Зачем мне было убивать Джила и Сайсели?

– Не знаю, Ондрада. Но когда узнаю, берегись. Ты будешь умирать медленно… Лучше спрячься, Ондрада.

Майкл криво усмехнулся.

– Если бы я был убийцей, что помешало бы мне сейчас инсценировать «несчастный случай» для тебя? Ты можешь неудачно упасть, споткнувшись о ковёр, и разбить голову вот об этот столик. Или твой замечательный химический шарфик вспыхнет от пламени зажигалки, и ты, потеряв самообладание, выпрыгнешь в открытое окно…

Губы Хилари задрожали – она не предусмотрела всех опасностей пребывания с убийцей родителей наедине. Посмотрев на её лицо, мужчина грубо рассмеялся.

– Ты – мнительная и слабая папенькина дочка, Хилари Орти. Я сам не понимаю, что в тебе заставило меня так влюбиться. Ты предала меня при первом же испытании. Полагаю, что ты мне больше не нужна.

Майкл Ондрада встал и подошёл к двери, захлопнул её за собой – а Хилари всё продолжала сидеть, будто зачарованная, глядя в пространство. Она очнулась от звука пролетающего в небе самолёта и, зябко поёжившись, потёрла плечи руками. Наверно, она что-то не поняла в случившемся. Разве это не предполагалось быть её местью? Майкл Ондрада должен был смиренно признать своё преступление, если не раскаяться в нём, умолять её о прощении, а после безропотно отправиться в тюрьму и понести заслуженное наказание. А вместо этого он оскорбил её и унизил, и ушёл победителем. Ему не пройдет это даром…

Хилари Орти и не догадывалась, что в это же самое время в двух кварталах от «Элпайн билдинг» проходит секретное совещание, посвящённое по большей части её персоне. Двое мужчин и молодая, с экзотической внешностью женщина планировали разные способы получения доступа к её состоянию.

– Лолли, деточка, я одного не пойму – почему ты всё ещё думаешь, что ты умнее всех нас, вместе взятых?

– Потому что я умнее, Лукас. Я бы на твоём месте вообще помолчала – после того, что ты натворил.

Мужчина постарше, так некстати вставивший своё замечание, слегка попятился перед напором горящих зелёных глаз удивительно привлекательной рыжеволосой женщины, наступающей на него. Взгляд прекрасной Лоретты проник в самую глубину мозга, заставив пошатнуться. Видение младшей сестры и по совместительству любовницы, в кровь раздирающей лицо недостаточно проворной прислуги, встало перед ним как живое. Лукас Йорк струсил.

– Лолли, я пошутил, Лолли, – на всякий случай он загородил лицо руками. Однако Лоретта уже потеряла к Лукасу интерес. Она обернулась к третьему, молчаливо и равнодушно наблюдающему за происходящим, участнику заговора. – Джеффри, ты так спокоен. Неужели тебе не интересны подробности моего плана?

Если бы не блеск глаз, она бы подумала, что Джеффри Йорк спал. Но брату, во всём ей подчиняющемуся, было просто не важно, что делать – только бы угодить ей. В своей семье Лоретта всегда была лидером. Скорую на расправу, её боялись и обожали. Даже отец ждал несколько месяцев её согласия перед тем, как жениться во второй раз. Лоретте льстило, что Людвиг Йорк ни за что бы на это самостоятельно не решился. Кроме того, она понимала, что приход в дом мачехи пошатнет её положение кумира. Она дала отцу разрешение по одной– единственной причине, когда увидела своего будущего сводного брата. Лоретта влюбилась. И за все минувшие восемнадцать лет Майкл ни разу не разочаровал её жадной и эгоистичной влюблённости. Впрочем, Лоретта готова была прощать ему мелкие недостатки вроде намерения жениться на другой женщине. Жизнь есть жизнь, и никто не поймёт женитьбы мужчины на сестре, пусть даже сводной. Им с Майклом не быть вдвоём, и Лоретта была готова формально отдать его в чужие руки. В случае с Хилари Орти разговор даже не мог идти о любви, Лоретта понимала. Только об увеличении состояния. И в этом деле Лоретта готова была помогать сводному брату всеми силами. Даже если он не просил о помощи.

– Ты, – вновь повернувшись к Лукасу, Лоретта ткнула его пальцем в грудь, – полоумный придурок, разрушил все наши планы поженить Майка и эту Орти. Кто тебя просил вмешиваться? Ты хоть понимал, что она может и не броситься за утешением в объятия Майка – и принесли заодно все свои денежки, а начать его подозревать? А так ведь и случилось. Ты, что, не мог подождать, пока они с Майком поженятся? Всё уже к этому шло…

– Лолли, котеночек, – Лукас Йорк защищался, – с чего ты решила, что эту бойню устроил я?

– А кто же ещё? – Лоретта кипела от негодования. – Мы все прекрасно знаем, что Майк был в Перте в тот день и никого не нанимал для работы, а Джеф сидел под моим присмотром. Я знаю, что это был ты, и даже знаю, где ты спрятал автомат. Сказать? – наклонившись, она прошептала несколько слов на ухо Лукасу, и тот сник на глазах. – Что, будешь опять утверждать, что ничего не помнишь? – с вызовом проговорила Лоретта.

Лукас виновато смотрел на нее.

– Не помню. Ты же знаешь, я болен. Врачи говорят…

– Я знаю, что говорят врачи. Ты психопат. Но ты разрушил все наши планы. Эта девица Орти теперь не желает и видеть Майка. А нам нужны её деньги. Мы можем похитить её и выдать насильно за Майка замуж. Но долго он её в подвале не продержит, не то время. А если она найдет способ обратиться в ФБР? Нет… Мы поступим хитрее. Мы ей подсунем другого жениха.

– Я могу на ней жениться! – выступил с инициативой старший Йорк, стремясь искупить свою провинность перед сестрёнкой.

– Ты? – Лоретта с презрением посмотрела на Лукаса. – Да ты же идиот. Одна я и могу переносить тебя. Как я могу быть уверена, что ты спокойно дождешься того времени, когда можно будет выдать её смерть за несчастный случай? Мне не нужны подозрения. Нет уж. Я знаю, кто будет новым поклонником. Им будет Джеффри.

Младший брат только лениво приоткрыл глаза. Он знал, что у него нет никаких шансов устоять против Лоретты.

Глава 12

– Я давно мечтал с вами познакомиться, – меняя колесо, парень болтал без остановки, и Хилари невольно была зачарована этим журчанием. – Я всё смотрел и смотрел, даже ездить за вами начал, как маньяк какой-то…

– Да зачем вам это надо? – Хилари готова была засмеяться. Молодость и жизнерадостность незнакомого поклонника, его комплименты согревали её сердце. – Вы, наверное, моложе меня…

– Мне уже двадцать три, – немного обиделся юноша, откидывая со лба светлые волосы. – Я взрослый. А вы – такая красивая… Я ужасно рад, что появился повод с вами познакомиться, – он посмотрел на полосы пыли на своём плаще и заливисто рассмеялся, – пусть даже такой грязный.

Хилари улыбалась. Мальчик был очень даже симпатичный. И старше её, хотя выглядел безусым юнцом. А тот всё не умолкал:

– Вас зовут Хилари, я знаю. Я спрашивал у миссис Хэндерсон в тот вечер, когда увидел вас у неё в гостиной. А я – Линдон. И я разрешу вам сократить это ужасное имя так, как вам хочется, если вы согласитесь пойти со мной на бейсбол. У меня как раз, чисто случайно, есть два билета…