Текст книги "Искушения Парижа"

Глава десятая

Гардения сбежала вниз по ступеням к серой машине, в которой ее ждал лорд Харткорт. Яркое солнце слепило ей глаза и раскрашивало все вокруг золотыми праздничными красками.

Сегодня все выглядело для нее по-особому, потому что она чувствовала себя бесконечно счастливой.

На ней было новое платье, доставленное утром от мсье Борта, – цвета цикламена с голубой отделкой, очень изящного и простого покроя. Она выглядела в нем как свежий нежный цветок.

– Вы пунктуальны, – заметил лорд Харткорт с улыбкой, выйдя из машины и раскрыв для нее дверцу. – Ни одна из знакомых мне женщин не отличается этим качеством.

– Я собралась уже полчаса назад, – бесхитростно призналась Гардения.

О кокетстве она даже не помышляла, потому, имела слишком мало опыта в отношениях с мужчинами и была ослеплена вспыхнувшим в ее сердце чувством.

– Мне казалось, я никогда не дождусь этого момента, – сказала она, садясь в машину.

Лорд Харткорт вернулся на свое место и окинул спутницу продолжительным нежным взглядом.

– Я тоже ждал нашей встречи с огромным нетерпением.

– Куда мы поедем? – спросила Гардения.

– В один ресторанчик на берегу Сены, – ответил лорд Харткорт, заводя двигатель. – Надеюсь, вам он понравится.

Там чудесно готовят, и прямо из окон можно наблюдать за движущимися по реке баржами. Открыли это заведение не так давно. Вскоре в него устремятся толпы народа, и оно потеряет свою нынешнюю прелесть. Пока же его посещают лишь истинные ценители прекрасного.

Гардения рассмеялась.

– Вот, значит, какого вы о себе мнения!

Лорд Харткорт улыбнулся.

– Когда в этот ресторанчик устремятся потоки людей, Гардения, он перестанет быть подходящим местом для нас с вами.

Гардении нестерпимо захотелось прижаться щекой к его плечу, но она сдержалась.

Лишь прошептала:

– Повторите последнюю фразу еще раз. «Для нас с вами» – это звучит восхитительно. Для нас двоих…

– Для нас двоих, – произнес лорд Харткорт. – Господи, какой же вы еще ребенок, Гардения. Мне предстоит научить вас множеству вещей.

Когда они подъехали к ресторану, Гардения с удовлетворением отметила, что возле него стоит лишь несколько экипажей и пара машин.

Обстановка этого заведения была уютной и простой, но лорда Харткорта встретили в нем как почетного гостя. Официант в униформе проводил их к свободному столику, расположенному в небольшом углублении в стене.

Гардения сняла перчатки, и ей подали меню.

– Только не торопитесь, – предупредил ее лорд Харткорт. – Выбор блюд во французском ресторане – дело святое. Необходимо тщательно все обдумать и обсудить с официантом детали.

Гардения чуть было не сказала, что вовсе не голодна; но вовремя передумала, почувствовав, что таким образом испортит лорду Харткорту трапезу.

– Может, вы выберете что-нибудь и для меня?

Лорд Харткорт ждал, что она попросит его об этом. Поэтому с готовностью кивнул.

На протяжении довольно длительного периода он обсуждал с официантом особенности разных блюд, потом – вин. А когда заказ был наконец сделан, протянул Гардении руки. Она с радостью вложила в них свои маленькие пальчики.

– У меня для вас хорошая новость, – сообщил он.

– Какая? – спросила Гардения.

– Один мой друг хочет, чтобы в квартире, за которую он заплатил вперед, кто-нибудь пожил. Дело в том, что его срочно отправляют в Швецию. Ему следует уехать уже завтра. Вы согласились бы переехать в эту квартиру?

– Конечно! – воскликнула Гардения, не веря своему счастью.

– Она не очень большая и не отличается роскошью, но расположена на левом берегу Сены недалеко от собора Парижской Богоматери. Позднее я смогу предложить вам дом, а пока вы вполне можете пожить и там.

– Как замечательно! – Гардения прижала ладони к груди. – Я не ожидала, что все решится так скоро.

– Если бы у меня была такая возможность, я переселил бы вас из дома герцогини уже сегодня, – сказал лорд Харткорт твердо. – Мне невыносимо думать, что вы живете там, где постоянно ошивается барон. Когда я вспоминаю о том, как он с вами обошелся, мне хочется задушить его собственными руками.

Гардения вздохнула.

– Я очень благодарна вам за заботу, – пробормотала она. – Я сама не могу терпеть барона и была бы счастлива, если бы больше никогда в жизни его не видела. Он отвратителен! Но вот тетя Лили… Как я скажу о своем переезде ей?

– Поведение вашей тети во многом возмутительно, – сдержанно произнес лорд Харткорт.

– Но она так добра ко мне… – тихо сказала Гардения.

– Я не вполне с вами согласен, – возразил лорд Харткорт. – Но давайте поговорим о чем-нибудь другом. Вы хотите взглянуть сегодня на квартиру?

– А это возможно? – воодушевленно спросила Гардения.

– Конечно. Ведь вам интересно?

– Еще как! – Гардения радостно улыбнулась. – Не сомневаюсь в том, что она мне понравится. Но главное, чтобы вам в ней было удобно.

– Ошибаетесь, моя милая глупышка. Главное, чтобы квартира пришлась по вкусу вам. Я ведь не смогу постоянно находиться с вами рядом.

Гардения на мгновение задумалась.

– Верно, вы ведь должны ходить на работу. Я все понимаю. По утрам я буду готовить вам завтрак. Я неплохой повар, вот увидите.

Между бровей лорда Харткорта образовалась небольшая складка.

– Но, Гардения… Быть с вами каждую ночь у меня не получится. Раз в неделю, возможно. А еще по выходным. Но на выходные лучше вообще уезжать из города. На расстоянии двадцати – тридцати миль от Парижа есть множество милых отелей…

Он резко замолчал, обратив внимание на то, что Гардения смотрит на него как-то странно.

– Но… – начала было говорить она, но тоже смолкла, увидев поразительно красивую женщину, покинувшую своего кавалера, с которым только что вошла в ресторан, и решительно направившуюся к их столику.

Приблизившись, дама бесцеремонно уставилась на лорда Харткорта.

Гардения смотрела на нее во все глаза. Зеленое платье, экстравагантная накидка из шифона и кружева, огромная шляпа со страусовыми перьями! А какая белая кожа у этой женщины.

Ее ресницы, накрашенные тушью, были очень длинными и пушистыми, а глаза – необыкновенными.

Лорд Харткорт медленно поднялся на ноги.

– Нам не о чем разговаривать, – процедил он сквозь зубы.

– Как это не о чем? Я должна объяснить тебе, что произошло. Выслушай меня хотя бы раз. Ты отказался встречаться со мной, не ответил ни на одно из моих писем. Это жестоко, Вейн!

Голос женщины звучал как дивная мелодия. Гардения не могла понять, почему на лорда Харткорта не действуют чары этой красавицы.

– Нам не о чем разговаривать, Анриэтта, я уже сказал, – заявил он безапелляционным тоном.

У Гардении все замерло внутри.

«Значит, эта обольстительная фея и есть та самая Анриэтта, – подумала она с горечью. – Та Анриэтта, о которой мне рассказывал Бертрам Каннингхэм…»

– Прощай, Анриэтта! – сказал лорд Харткорт и вновь опустился в кресло. – Наш разговор окончен.

– Окончен? – переспросила Анриэтта резко изменившимся голосом. Теперь в нем звучали неприятные, злобные нотки. – Больше ты ничего не хочешь мне сказать? Да как ты смеешь обращаться со мной как с грязью, прилипшей на улице к ботинкам? – визгливо прокричала она. – Сегодня утром ко мне приходил твой поверенный. Сказал, что я должна освободить дом. Я освобожу его, но только тогда, когда соберу вещи. Можете подавать на меня в суд, ваша милость, я все равно не потороплюсь! – Ее губы искривились в усмешке. – Но до суда дело не дойдет! Тебе ведь не хочется стать главным участником крупнейшего в Париже скандала?

Лорд Харткорт спокойно смерил бывшую подругу презрительным взглядом. Судя по всему, ее крик и угрозы абсолютно на него не действовали.

– Уходи, Анриэтта, или я велю позвать хозяина ресторана, – сказал он невозмутимо.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Анриэтта пыхтела от негодования и не двигалась с места.

– Я оставил тебя с изумрудным ожерельем, – вновь заговорил лорд Харткорт. – Но до сих пор за него не заплатил. Если ты только попытаешься разжечь скандал или не выселишься из дома как можно скорее, я свяжусь с ювелиром и сообщу ему, что отказываюсь покупать эту побрякушку. Поняла?

Анриэтта продолжала вызывающе и с ненавистью смотреть на лорда Харткорта, но по выражению ее лица было видно, что она сдалась. Он не имел ни малейшего желания возвращаться к ней и ясно дал это понять. На поиски очередного любовника, готового тратить на нее сумасшедшие деньги, ей предстояло затратить немало сил и времени, и оставаться ни с чем она явно не желала. Поэтому, боясь лишиться и ожерелья, резко развернулась, намереваясь уйти, но задержалась еще ненадолго – ее взгляд упал на Гардению.

– Может, все дело в тебе? – прошипела она с той же злобой в голосе. – Не из-за тебя ли он так настойчиво пытается от меня отделаться? Учти: через несколько недель ты до смерти ему надоешь. Ты не в его вкусе, это я точно знаю.

Можешь передать это и своей потаскухе-тетушке!

– Анриэтта! – рявкнул лорд Харткорт.

Но Анриэтта его не слушала. Она уже шагала к выходу, где ее ждал мужчина, вместе с которым они пришли.

– Пойдем отсюда! В этом заведении я встретила пренеприятных личностей! – воскликнула она как можно громче. – Не могу находиться с ними под одной крышей!

Немногочисленные посетители, не привыкшие слышать брань в подобных местах, удивленно повернули головы, но Анриэтта уже вышла, сопровождаемая кавалером и длинным шлейфом изысканного аромата.

Лорд Харткорт с облегчением вздохнул.

– Ради Бога, простите меня, Гардения! – пробормотал он. – Я и подумать не мог, что встречусь здесь с Анриэттой. Если бы я предвидел, что она придет сюда и устроит сцену, ни за что на свете не подверг бы вас этой пытке.

Гардения не отвечала. Ее лицо было белым как полотно. Видя это, лорд Харткорт уже не знал, что делать.

– Наверное, вам следует чего-нибудь выпить, чтобы расслабиться. – Он сделал жест рукой, подзывая официанта, – Откройте нам, пожалуйста, шампанское.

Официант ловко откупорил бутылку с игристым вином и наполнил бокалы.

Лорд Харткорт взял свой и одним глотком опустошил его наполовину.

Гардения даже не пошевелилась. А когда официант отошел от их столика, произнесла неестественно тихо и спокойно:

– Насколько я поняла, мне можно въезжать в квартиру, о которой вы рассказали, уже завтра?

– Да, да, завтра, – оживленно ответил лорд Харткорт.

Перевести разговор на другую тему и забыть об Анриэтте – он мечтал в данную минуту только об этом.

– Но разве до завтра мы успеем пожениться? – спросила Гардения все тем же тихим голосом.

Наступило напряженное молчание. Лорд Харткорт изменился в лице, крепче сжал пальцы вокруг ножки бокала и уставился на его содержимое – светло-желтую жидкость с поднимающимися вверх пузырьками. Потом сдавленно ответил:

– Давайте поговорим об этом позднее, Гардения.

Гардения пошевелила рукой, задевая бокал с шампанским, к которому так и не притронулась. Бокал со звоном ударился о столешницу и разлетелся на куски, а вино мгновенно залило скатерть;

– О Боже! Какая я неуклюжая! Простите меня… – пробормотала Гардения.

– Не беспокойтесь, – принялся утешать ее лорд Харткорт. – Сейчас все это уберут, а скатерть поменяют. Официант!

Гардения взглянула на свое платье и ахнула.

– Наверное, мне следует сходить в уборную.

– Конечно, конечно, – согласился лорд Харткорт. – Там вам помогут привести себя в порядок.

Гардения поднялась со стула и прошла в уборную, располагавшуюся правее кухни. Женщина средних лет встретила ее у двери и предложила свою помощь.

– Я плохо себя чувствую, мадам, – пробормотала Гардения по-французски. Ее лицо выглядело болезненно бледным, и женщина помогла ей добраться до стула и сесть.

– Может, принести вам немного бренди, Ma'm'selle? спросила она.

Гардения вяло кивнула.

Несколько глотков горячительного напитка придали ей сил.

Ее щеки порозовели.

– Мне необходимо отсюда уйти, мадам, но так, чтобы Monsieur об этом не узнал, понимаете? – сказала она. – Со временем ему, конечно, все станет понятно…

Женщина кивнула. Выполнять странные просьбы посетителей давно вошло в ее каждодневные обязанности.

– Через ту дверь вы можете выйти во двор, Ma'm'selle.

Сверните налево и увидите стоянку для наемных экипажей.

– Большое вам спасибо, – произнесла Гардения, поднимаясь со стула и доставая из сумочки купюру в пять франков.

Взяв деньги, женщина просияла.

– Я ничего не скажу вашему Monsieur, – заверила она. – Он узнает о том, что вы ушли, только когда сам о вас спросит.

– Вы очень добры, – с искренней признательностью ответила Гардения и поспешно выбежала из здания через дверь в дальней стене.

Внутренний двор был переполнен ящиками из-под вина, мусорными баками и бездомными кошками.

Гардения быстро пересекла его, свернула налево и без труда нашла стоянку для наемных экипажей. Она была пуста.

Лишь через несколько минут к ней подъехала древняя коляска, запряженная не менее древней клячей. Гардения велела извозчику отвезти ее к дому графини де Мабийон.

Лишь забравшись в экипаж и усевшись на сиденье, она прижала ладони к щекам и принялась обдумывать ситуацию, в которой оказалась.

Ее сердце нестерпимо болело, как от удара кинжалом, и она прекрасно понимала, что эту боль причинила ей отнюдь не Анриэтта, а лорд Харткорт.

«Какая я глупая, какая наивная! Решила, что вот-вот выйду замуж по любви! – размышляла она, глотая то и дело подступавший к горлу ком. – И почему мне не пришло в голову, что лорд Харткорт, высказывая желание заботиться обо мне, вовсе не думает о законном браке?

Наверное, все дело в моем воспитании, в том, что мама и папа готовили меня совсем к иной жизни. В том, что я росла в другой среде, в окружении других людей…»

Она вспомнила роскошную Анриэтту и сравнила с ней себя.

И поняла, что бывшая подруга лорда Харткорта права: он устал бы от своей новой пассии буквально через несколько недель и тоже отделался бы от нее, как от пришедшей в негодность вещи.

Она осознала вдруг, что дом, в который лорд Харткорт обещал переселить ее позднее, был домом, где сейчас еще жила Анриэтта, и почувствовала себя настолько униженной, что едва не расплакалась.

Закрыв глаза, она медленно покачала головой, будто желая очиститься от грязи, в которую по неосторожности наступила.

Ей вспомнилось, каким словом назвала продажная Анриэтта ее тетю, и голова у нее пошла кругом.

«Неужели тетя действительно пала настолько низко? – думала она. – Неужели в этом городе порочны и развращены абсолютно все?»

В ее памяти одно за другим всплыли высказывания бывавших в доме тети мужчин, и она вдруг поняла, что в силу своей неискушенности понимала их абсолютно не правильно. Сейчас смысл всех произнесенных ими слов дошел до нее с ужасающей ясностью. Неудивительно, что тетины гости смело бросали на нее косые взгляды, что останавливавшиеся с ними в парке джентльмены рассматривали ее настолько откровенно, что она чувствовала себя обнаженной.

Ее охватило безудержное желание сегодня же уехать из Парижа, вернуться на родину, поселиться среди приличных людей и начать новую, достойную жизнь. Но от этой затеи пришлось тут же отказаться – на поездку и проживание где бы то ни было в другом месте она не имела денег.

Когда разбитая коляска остановилась у дома Мабийон, к ней поспешно подошел лакей и, открыв дверцу, помог Гардении спуститься на землю.

– Заплатите, пожалуйста, извозчику, – попросила она и уверенно зашагала вверх по лестнице, внезапно решив, что сейчас же направится к тете и заведет с ней откровенный разговор.

Сердце подсказывало ей, что люди не зря говорили о герцогине столько ужасных вещей, но она хотела услышать подтверждение им от самой тети. Допускать ошибку за ошибкой по причине своей неопытности и своего неведения становилось для нее невыносимым.

В холле ей навстречу вышел дворецкий.

– Где ее светлость? – спросила Гардения, не узнавая собственного голоса. Он прозвучал слишком резко.

– Ее светлость в своей комнате, – ответил дворецкий. – Она велела, чтобы машина ждала ее у дома в час сорок пять. – Он взглянул на часы. – А сейчас только час сорок.

– Я поднимусь к ней, – пробормотала Гардения, обращаясь больше к себе, нежели к дворецкому.

Как только она коснулась рукой поручня, со стороны парадного до нее донесся знакомый голос Бертрама Каннингхэма.

– Я хотел бы срочно увидеть мисс Уидон.

– Извините, но я занята, – громко и подчеркнуто холодно крикнула Гардения, поворачивая голову. Теперь она понимала, к чему так настойчиво склонял ее этот Бертрам, и была зла на него не меньше, чем на всех остальных.

Берти подскочил к ней и схватил за руку.

– Не упрямьтесь, я пришел к вам по крайне важному делу.

Не успела Гардения опомниться, как он буквально силой потащил ее в библиотеку. А закрыв за собой дверь, выпалил:

– Сегодня герцогиню должны арестовать.

Гардения посмотрела на него так, словно перед ней стоял сбежавший из психиатрической лечебницы пациент.

– Что вы имеете в виду? – спросила она, изумленно пожимая плечами.

– Прошлой ночью Сюрте2222
  Французская сыскная полиция.


[Закрыть] задержала Пьера Гозлина, – сообщил Бертрам. – Мне сказали, что он признался в том, что продавал военные секреты барону фон Кнезебеху.

– Барону? Но тетя наверняка…

– Ваша тетя – активная помощница барона, – произнес Бертрам, понизив голос. – Эту информацию я получил от проверенных людей. И у меня нет оснований сомневаться в ее правдивости.

– Тетю спасет барон! – воскликнула Гардения.

– Не спасет, – отрезал Бертрам. – Сегодня утром он покинул Париж.

– Значит, ей придется одной за все отвечать… – пробормотала она.

– Надеюсь, вы понимаете, что должны немедленно бежать отсюда? Чем раньше вы это сделаете, тем больше у вас останется шансов на спасение, – торопливо проговорил Бертрам. – Судьба герцогини меня не интересует, я страшно переживаю за вашу участь. – Он нервно сглотнул. – В последнее время вы жили в этом доме. Никто не поверит в то, что вас не привлекали к осуществлению преступных махинаций.

Гардения вспомнила о своем кошмарном походе в комнаты лорда Харткорта и почувствовала, как от страха ее сердце превращается в комок льда.

– Что же делать? – произнесла она на выдохе.

– Бежать, – с чувством ответил Бертрам. – Вашу тетю арестуют, ее деньги заморозят по крайней мере до тех пор, пока ей не вынесут судебный приговор. Но очень сомневаюсь, что после суда она получит свободу.

Гардения глубоко вздохнула.

– Значит, мне следует как можно быстрее увезти ее отсюда. Мы поедем в Англию.

– Я так и думал, что именно эта идея придет вам в голову, – сказал Берти. – Но ехать в Англию для вас небезопасно. Вы англичане, все и ожидают, что вы поспешите вернуться на родину. Направляйтесь лучше в Монте-Карло. Монако – нейтральное государство. Оттуда в Англию вы сможете перебраться на корабле.

Он извлек часы из кармана жилета и взглянул на них.

– Еще нет и двух. Поезд на Монте-Карло отходит с Лионского вокзала в четырнадцать сорок пять. У вас еще есть время.

– Но… это невозможно… – пробормотала Гардения, но тут же приказала себе не поддаваться отчаянию и панике. – Вообще-то, думаю, мы успеем на этот поезд.

– Вы умница! – похвалил ее Берти. – Уверен, у вас все получится. А теперь мне надо бежать, вы ведь понимаете. Я пришел к вам, рискуя потерять работу.

– Я очень вам благодарна, – сказала Гардения.

Бертрам открыл дверь и отступил в сторону, пропуская Гардению вперед. Она, поравнявшись с ним, приостановилась, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку, как сестра брата.

Он улыбнулся и прошептал:

– Я безумно за вас волнуюсь.

– Еще раз огромное спасибо, – ответила Гардения и стремительно зашагала через холл к лестнице.

Взбежав на второй этаж, она без стука влетела в комнату герцогини.

Та сидела перед зеркалом в окружении служанок, заканчивавших приводить ее в должный вид.

– А вот и ты, девочка моя! – воскликнула она протяжно, увидев Гардению. – А я собиралась послать кого-нибудь к тебе в комнату. Хотела узнать, не желаешь ли ты прогуляться вместе со мной.

– Тетя Лили, я должна поговорить с вами наедине, – заявила Гардения.

Служанки молча положили на столик расчески и щипцы и направились к выходу. Ивонн окинула Гардению недовольным взглядом. Но та не обратила на нее ни малейшего внимания.

– Нам следует срочно уехать, тетя Лили, – сказала она, закрыв дверь на замок, когда девушки вышли.

– Уехать? – рассеянно переспросила герцогиня, оглядывая племянницу с головы до ног. – Ты чудесно выглядишь сегодня. Это платье – настоящее произведение искусства. Только мсье Ворт мог создать подобную прелесть.

Гардения ее не слушала.

– Пьера Гозлина арестовали сегодня ночью, – выдала она. – Говорят, он во всем признался.

По резко изменившемуся выражению лица герцогини было понятно, что ей ясен весь ужас создавшейся ситуации. Казалось, она прекратила дышать, настолько ошеломительной явилась для нее сообщенная Гарденией новость.

– Мы должны немедленно уехать, – продолжила Гардения. – Поезд уходит с Лионского вокзала в четырнадцать сорок пять.

– Поезд на Монте-Карло? – спросила герцогиня надтреснутым голосом.

– Да, – ответила Гардения. – По мнению мистера Каннингхэма, нам следует направиться именно туда. За портами и железнодорожными вокзалами наверняка вот-вот установят наблюдение. Все ждут, что мы попытаемся вернуться на родину.

– Барон… Я должна связаться с бароном! – вскрикнула герцогиня.

– Барон покинул Париж сегодня утром, не потрудившись предупредить вас об опасности, – сказала Гардения.

Герцогиня беспомощно вскинула руки, потом прижала их к лицу.

– У нас крайне мало времени, тетя, – четко и твердо заговорила Гардения. – Я скажу служанкам, чтобы они собрали чемоданы – упаковали в них самое необходимое. Для всех, кто остается в этом доме, мы едем в Англию, потому что получили оттуда печальное известие, слышите? Попросите Ивонн, чтобы она собрала и остальные ваши вещи и была готова отправить их по адресу, который мы сообщим позднее. Вы понимаете, о чем я вам толкую, тетя Лили? – спросила она, приближаясь к герцогине и касаясь ее руки.

– О да, – ответила та еле слышно. – Я все понимаю…

Не теряя времени, Гардения открыла дверь, позвала служанок и велела им собрать вещи. А сама побежала в свою комнату и попросила Жанну уложить в чемодан сшитые в салоне мсье Вор га платья.

– Мы срочно уезжаем в Англию. Получили одно страшное известие.

Взяв свой паспорт, она полетела вниз в кабинет мсье Груаза.

– Нам с герцогиней необходимо незамедлительно выехать в Англию, – сообщила она, чувствуя, что уже устала повторять эту ложь. – Пожалуйста, дайте нам все наличные ее светлости, что у вас имеются.

Мсье Груаз всплеснул руками.

– Вчера вечером ее светлость проиграла в карты значительную сумму. Поэтому денег осталось совсем немного. Я собирался съездить в банк только завтра утром.

– Дайте нам все, что есть, – распорядилась Гардения.

Секретарь достал пачку банкнот и вручил ее ей.

Она вновь побежала наверх, в комнату герцогини.

Та все так же сидела перед зеркалом, белая как мел. Ивонн упаковывала вещи.

Гардения взглянула на часы.

– Мы выходим через пять минут! – скомандовала она.

Герцогиня беспомощно вскрикнула.

– Мои драгоценности! Ехать куда-то без них – это просто безумие.

– Конечно, – согласилась Гардения. И, взяв у тети ключ, поспешила к небольшой нише, где в металлическом сейфе хранились драгоценности.

Время неумолимо двигалось вперед, и от волнения сердце Гардении колотилось все чаще и чаще.

Она достала кожаный чемоданчик с расположенной над сейфом полки, открыла сейф и принялась перекладывать бархатные коробочки с драгоценностями в соответствующие отделения чемодана. Некоторые из них почему-то остались незаполненными.

– Это все, что у вас есть, тетя Лили? – крикнула она.

– Украшения из изумрудов и сапфиров я отнесла к Картье, – ответила вместо герцогини Ивонн. – Мне сказали, что почистят их только к завтрашнему утру.

Гардения закрыла чемодан и вышла из ниши.

– Нам пора.

– Ее светлость не может путешествовать в таком виде, – озабоченно произнесла Ивонн и достала из шкафа дорожную накидку из габардина кремового цвета. – Может, дать ей еще и собольи шкурки? Если на корабле будет прохладно, она укроет ими ноги.

– Хорошая мысль, – ответила Гардения, приближаясь к шкафу. На одной из полок лежала еще одна дорожная накидка. – Я возьму это для себя. Конечно, размер явно не мой, но это не столь важно.

Их с герцогиней роскошные платья абсолютно не подходили для путешествия. Поэтому Гардения была готова закрыть свой наряд какой угодно накидкой, лишь бы не привлекать к себе внимания.

Когда они спускались вниз, часы показывали четверть третьего. Времени до отправки поезда оставалось катастрофически мало, но Гардения старалась об этом не думать.

Ивонн несла чемоданы и то и дело вспоминала о чем-нибудь важном, что тоже следовало упаковать.

– Синие туфли к платью! О, кажется, я забыла их положить!

– Ни о чем не переживайте, – отвечала Гардения. – Оставшиеся вещи перешлете позднее.

Она не имела понятия о том, что упаковала Жанна в ее чемодан. Это был все тот же старенький чемодан, с которым ей пришлось уехать из дома.

Вещи уложили на багажник наверху машины. Гардения помогла тете забраться в салон и быстро села рядом.

– К Северному вокзалу! – громко крикнула она.

Шофер завел двигатель, и автомобиль рванул с, места.

Гардения планировала, что где-нибудь по дороге они пересядут на такси. Но было слишком поздно – двадцать минут третьего. На укладывание чемоданов и прощание со слугами ушло слишком много драгоценного времени. Чтобы успеть на поезд, им и так следовало мчаться на максимальной скорости.

Сняв со стенки переговорный рупор, Гардения сообщила шоферу:

– Я перепутала вокзалы! Нам нужно не на Северный, а на Лионский!

– Не волнуйтесь, мисс, – ответил шофер по-английски, и Гардения поняла, что это Артур.

У герцогини было два шофера: один – француз, другой – англичанин, Артур. Именно с ним она приезжала в Англию семь лет назад, когда покупала там «роллс-ройс».

Какая удача, подумала Гардения, с облегчением вздыхая.

На Артура можно положиться. Он – англичанин.

Она торопливо пересела с заднего сиденья на небольшое сиденье напротив, опустила вниз стеклянную перегородку, отделявшую пассажиров от шофера, и негромко заговорила:

– Послушайте, Артур, езжайте как можно быстрее. Это жизненно важно для ее светлости. Мы направляемся не в Англию, а в Монте-Карло и должны успеть на поезд. Он уходит в два сорок пять. Возникли проблемы, понимаете? Серьезные проблемы. Нам нужна ваша помощь.

– Сделаю для вас все, что в моих силах, мисс; – спокойно ответил английский слуга.

– Вам станут задавать вопросы, Артур, – продолжила Гардения. – Возможно, в тот момент, когда вы вернетесь в дом Мабийон, туда уже приедет полиция. Вы прослужили ее светлости много лет. Сможете оказать ей одну серьезную услугу?

– С удовольствием, мисс, – ответил шофер все так же невозмутимо. – Ее светлость – отличная хозяйка.

– Тогда слушайте. – Гардения взволнованно сглотнула. – Как бы долго вас ни расспрашивали, говорите, что отвезли ее светлость на Северный вокзал. По крайней мере до тех пор, пока мы не достигнем Монте-Карло. Пусть все думают, что нас следует искать по пути в Англию.

– Хорошо, мисс, – сказал Артур.

А немного помолчав, поинтересовался:

– Произошло нечто, каким-то образом связанное с немецким бароном, верно?

От слуг ничего не утаишь, подумала Гардения.

– Да, Артур, – произнесла она вслух.

– Этот человек никогда мне не нравился, – пробормотал шофер едва слышно.

– Не выдавайте нас, – взмолилась Гардения. – Все слуги в доме считают, что мы едем в Англию.

– Я не подведу вас, можете не сомневаться.

Гардения уже протянула руку, чтобы поднять разделявшее их стекло, когда Артур воскликнул:

– Минутку, мисс! У меня возникла идея. Я посажу вас в поезд, а потом съезжу на Северный вокзал, немного там покатаюсь. Кто-нибудь из носильщиков обязательно запомнит, что видел мою машину. Они очень любопытны. Наверняка полиция все проверит.

– Отличная мысль! – ответила Гардения, чувствуя некоторое успокоение. – Мы почти приехали, тетя Лили, – сказала она, вновь подсаживаясь к герцогине. – Я сама куплю билеты. Когда вернусь, нам следует как можно быстрее добежать до поезда. Мы не должны привлекать к себе внимание.

Было без двадцати пяти три, когда Артур остановил машину у Лионского вокзала. Гардения помчалась за билетами.

К счастью, два купе в спальном вагоне были еще свободны.

Наняв носильщиков, они поспешили к поезду и вбежали в него буквально за минуту до отправления.

– Имейте в виду это, мисс, – предупредил Артур, протягивая несессер герцогини Гардении.

Она проследила за его взглядом и увидела на чемоданчике изображение герцогского герба, богато украшенного драгоценными камнями.

– Спасибо, Артур. Вы нам очень помогли. Герцогиня не забудет вашей доброты, я знаю, – сказала она, взяла несессер и помахала свободной рукой.

– Желаю вам удачи! – крикнул Артур, и поезд тронулся.

Гардения прошла в купе герцогини. Та полулежала на койке, закрыв лицо руками.

– Вам что-нибудь нужно, тетя Лили? – заботливо спросила Гардения.

– Бренди, – прохрипела герцогиня.

Гардения позвонила в колокольчик и сделала заказ незамедлительно появившемуся на пороге проводнику. Через некоторое время он принес бутылку «Курвуазье» и два бокала, поставил их на столик и вежливо сообщил, обращаясь к Гардении:

– Ужин в шесть часов, мисс.

– Спасибо, мы поужинаем здесь. Я позвоню вам позднее, – ответила она.

– Хорошо, мисс. Я постелю постели через три с половиной часа.

Когда он ушел, Гардения наполнила бокалы и протянула один из них тете.

Та взяла его и тут же с жадностью хлебнула бренди.

– Слава Богу, успели. – Гардения вздохнула. – Но опасность минует только утром, когда мы пересечем границу.

– Это произойдет около семи, – сказала герцогиня. – В Монте-Карло я бывала не раз.

– Значит, целых шестнадцать часов нам предстоит пребывать в страхе! За это время полиция может выяснить, куда мы едем, и отправить на одну из промежуточных станций этого направления телеграмму с просьбой ссадить нас с поезда!

Гардения погрузилась в размышления.

«Не лучше ли нам было ехать в Бельгию или Голландию? – подумала она. – Нет… И в Бельгию, и в Голландию нам пришлось бы выезжать с Северного вокзала. Правильно предположил Бертрам: вероятнее всего, полиция посчитает, что мы движемся именно на север».

Герцогиня попросила еще бренди и, когда Гардения вновь наполнила ее бокал, опустошила его так же быстро, как первый. И только после этого немного ожила.

– Позвольте, я помогу вам снять шляпу и накидку, – сказала Гардения. – Теперь, когда нас никто не видит, можно расслабиться.

– А ты уверена, что барон покинул Париж? – взволнованно спросила герцогиня. – Мне следовало попытаться связаться с ним, я должна знать наверняка, что он обо всем знает.