Текст книги "Щедрый огород. Авторские секреты выращивания отличного урожая"

Сидераты и влагообеспечение

Как известно, бóльшая часть годовых осадков приходится на межсезонье. Но – если почва вспахана – струи дождя распыляют ее верхний слой, он намокает, становится практически непроницаемым для влаги, и осадки стекают в низины, вымывая и унося с поля значительные количества питательных веществ.

В конце ХХ века в Мексиканском заливе стала расти мертвая зона, полностью лишенная кислорода. Ученым удалось вскрыть алгоритм этого процесса. С полей американских фермеров, расположенных в долине Миссисипи, осадки смывали в залив азотные и фосфорные удобрения, и в обогащенной азотом и фосфором воде бурно развивались микроводоросли. Отмирая, эти водоросли ложились на дно, и за их разложение принимались бактерии. А бактериям для этого нужен был кислород, который они старательно откачивали из воды. Вода становилась безжизненной: в ней не могли жить ни планктон, ни рыбы – вообще никакая живность. Власти обратились к фермерам с просьбой засевать осенью поля сидератами, законопослушные фермеры откликнулись на этот призыв… и мертвая зона в Мексиканском заливе исчезла. В этом случае ощутимый вклад в сохранение окружающей среды внесли именно сидераты.

А механизм сбора влаги сидератами прост. Дожди, падая на землю, укрытую «войлоком», сотканным сидератами, задерживаются этим «войлоком», и вся влага просачивается в почву, пронизанную отмершими корнями растений и ходами почвенных обитателей. Нет потоков воды по полю, нет водной эрозии, вся дождевая влага достается почве, нет смыва питательных веществ туда, где они способны лишь навредить.

Но это еще не вся влагосберегающая и экологическая работа сидератов. Замерзнув, сидераты полегают, но не подчистую. Часть стеблей остается стоять. Кроме того, им на помощь приходят многочисленные стебли всяких перцев, баклажанов и пр. (если, конечно, огородник не затеет осенью бессмысленную зачистку огорода). И вся эта рать – по сути, мусор – задержит снег (в дополнение к дождям). А уже в январе, когда станет пригревать солнце, вокруг соринок начнут образовываться воронки, и талая вода будет медленно просачиваться в землю.

С другой стороны, нетрудно представить себе судьбу снега, упавшего на гладкую черную землю. Снег, обладающий высоким альбедо (отражающей способностью), будет долго лежать, потом, с приходом настоящего тепла, начнет бурно таять, зажурчат ручьи, а с ними и влага, и питательные вещества уйдут с плантации туда, где их не ждут.

Таким образом, сидераты, поддержанные мульчей, осадят в огороде всю влагу межсезонья, предотвратят смыв питательных веществ и поставят заслон водной эрозии.

Правда, однажды довелось услышать резонное вроде бы замечание насчет уклонения от осенней зачистки огорода. Дескать, все равно огород придется чистить, но уже весной, когда дорог каждый час, а осенью, мол, это можно было сделать не спеша.

Но, во-первых, к весне стебли станут хрупкими, и их легко ломать у самой поверхности почвы, заведя за стебель нижний зуб граблей и дернув их на себя. Осенью же стебли – гибкие, упругие, и они вырываются легче, чем ломаются, нарушая строгий, но справедливый императив Н. И. Курдюмова «Не вырывай ничего с корнем!». Это требование Николай Иванович называл одним из принципов умного хозяйствования в огороде. Легко представить себе, какое разветвленное «дерево» формируют, к примеру, перцы в земле и какой урон наносится ей, когда это «дерево» вытаскивают.

Во-вторых, осенняя зачистка огорода однозначно наносит урон окружающей среде, и нет (и не может быть) бонуса, который уравновесил бы этот урон. Впрочем, в проигрыше и огородник. Во время зачистки оказывается так или иначе потревоженной почва, в нее заделываются семена сорняков – весомая часть меню птиц в пору, когда укрылись на зиму насекомые. А если бы почва осталась нетронутой, птицы оказали бы огороднику ощутимую помощь в управлении сорняками.

И снова хочется вернуться к сомнительному определению сидератов как запахиваемого зеленого удобрения. Функция «сберечь всю межсезонную влагу», конечно же, намного значимее для огорода.

И еще о вкладе сидератов во влагообеспечение растений.

Климент Аркадьевич Тимирязев установил связь между углеродным питанием растений и испарением влаги: эти два процесса обеспечиваются одним и тем же органом – устьицами листьев. Климент Аркадьевич говорил: «… растение роковым образом вынуждено много испарять для того, чтобы успешно питаться углеродом, так как условия обоих процессов одни и те же. Растение могло бы себя оградить от жажды, только обрекая себя на верный голод. Ему приходится пролагать свой жизненный путь между углеродным голодом и жаждой». И далее: «Растение, у которого есть возможность использовать больше углекислоты, испаряет слабее (так как обходится меньшей площадью листьев); растение же, помещенное в атмосферу, лишенную этого газа, испаряет сильнее. Трудно было бы найти два процесса, настолько связанных между собой».

А теперь представим себе, что на грядке посеяны сидераты, способные нарастить достойную биомассу: мульчу на поверхности почвы и остатки корней в ней. Разлагаясь в аэробных условиях, эта органика выделяет углекислоту, увеличивает ее концентрацию в воздухе, окружающем растение, и позволяет растению обойтись для нужд углеродного питания меньшей площадью открытых устьиц листьев. Соответственно уменьшается бесполезное испарение влаги и, в конечном счете, повышается засухоустойчивость растений. Иначе говоря, выращивание сидератов является своеобразным сухим поливом.

Сидераты как защитники растений и среды обитания

Сидераты могут защищать растения и среду обитания от разных невзгод. В некоторых случаях сидераты могут предохранить культурные растения от грибковых заболеваний.

К примеру, сухой полив, обеспечиваемый, в конечном счете, сидератами, означает не просто резкое сокращение работы и затрат по сравнению с мокрым поливом, то есть с поливом как таковым. Мокрый полив прокладывает, вообще говоря, путь спорам грибковых заболеваний к растениям, повышает шанс подцепить какой-нибудь фитофтороз. Сухой же полив в этом не грешен. Так что выращивание сидератов может служить одним из приемов предотвращения грибковых заболеваний.

Еще одну возможность дают крестоцветные сидераты. В их корнях любят селиться бактерии рода Pseudomonas. В почве же обитают споры фитофторы. Бактериям Pseudomonas для нормальной жизнедеятельности требуется железо, и они переводят его в форму, доступную для растений. А спорам фитофторы, чтобы ожить, тоже нужно железо, но в исходной форме, в том виде, в каком оно находится в почве. Однако бактерии Pseudomonas уводят железо у спор из-под носа. Остается должным образом распорядиться этой услугой крестоцветных сидератов.

К примеру, картофель от фитофтороза Гридчин предохранял так. Сажал картофель (под палку), сеял (редко, по 4–5 зерен на 1 м²) редьку масличную, мульчировал посадку и не беспокоил ее до самой копки. За это время редька проделывала такую работу.

Всходит она на 2–3 недели раньше картошки, успевает отрасти и, когда начинается весенний лёт колорадского жука в поисках «пастбища», конфузит его, заглушая запах соланина более острым запахом горчицы. Обгоняя в росте картошку, редька затеняет ее, создает бегущую тень и избавляет картофель от избытка света.

Редька начинает усыхать (вместе с корнями) лишь тогда, когда картофель отцветет, а ботва потеряет тургор и начнет вянуть, так что на протяжении всего угрожающего фитофторозом периода бактерии Pseudomonas в живых корнях редьки стерегут здоровье картошки, а мульча – их подстраховывает. Наконец, у редьки крепкие стручки, они держатся до самой копки картошки, во время копки растрескиваются – и делянка оказывается засеянной сидератом!

Похожим приемом можно оберегать и помидоры, но использовать надо не редьку, а горчицу. Замена редьки горчицей вызвана тем, что помидоры надо охранять значительно большее время, и это можно сделать, регулярно подрезая горчицу в начале цветения, – она отрастает.

Андрей Степанович Удовицкий (фото 4—10), известный казахский селекционер картофеля из Костаная (на счету Андрея Степановича – около 40 сортов картофеля), рассказывал мне о таком курьезном феномене. На обыкновенной щирице бывает белый налет, образованный мучнистым грибком – злейшим врагом спор фитофторы. Так что надо позволить щирице расти между картошкой (в разумном количестве, 1–2 кустика на 1 м²), на кустиках поселится этот самый грибок, который будет охранять картофель от непрошеных гостей – спор фитофторы. Ничего себе сорняк!

Далее. Благодаря сидератам биоценоз становится разнообразнее, крепнет его иммунная система, растут возможности самозащиты. К примеру, с помощью ржи, тритикале, гречихи, чумизы можно избавить грядки от подавляющей части сорняков. Бобовые обогащают почву азотом, улавливаемым клубеньковыми бактериями. Крестоцветные сидераты (горчица, масличная редька, сурепка) санируют (оздоравливают) почву, в частности делают ее неуютной для спор фитофторы.

Оздоравливающее действие сидератов особенно ощутимо на тяжелых, уплотненных почвах, в которые плохо проникает вода. Мощной корневой системой сидераты дренируют и структурируют почву, способствуя образованию мелких комочков. Но и на легких почвах они находят себе работу в качестве «санитаров» и мелиораторов. Обогащая почву органикой и гумусом, они повышают ее водоудерживающую способность: комочки почвы обволакиваются водяной пленкой, и чем больше органики в почве, тем больший объем влаги она может удерживать в пленках – он может подчас вдвое превышать объем обволакиваемых комочков!

Мне приходится много ездить, люблю сидеть у окна и часто вижу поля сразу после дождя. Если дождь был основательным, то в низинах на некоторое время образуются мочажины. Но – лишь на голых полях, вспаханных и не успевших покрыться растительностью. На почве же, укрытой живой или отмершей органикой, мочажин обычно не бывает. Сколь бы мощным ни был дождь, вода быстро уходит: частично собирается в упомянутых пленках, частично дренирует в нижние слои почвы.

В предыдущем пункте говорилось о способности сидератов предотвращать грибковые заболевания растений – это тоже можно толковать как содействие благоденствию биоценоза. На это же направлены многие другие функции сидератов.

Фото 4—10. Казахский селекционер картофеля А. С. Удовицкий

Сидераты защищают растения от избыточной солнечной радиации. Вспомните свои прогулки босиком по пляжу в ясный летний день. Как пяточки? Не жгло? Жгло-о-о – даже на светлом песке! А как накаляется значительно более темная почва в огороде! И ясно, что почва вокруг растений нуждается в укрытии от солнца не только в жаркое, но и в умеренное лето.

Небывало знойное лето 2010 напомнило еще об одной заботе – необходимости защищать всеми возможными способами от солнца не только почву, но и сами культурные растения. Этим летом горели даже яблоки, не заслоненные от солнца, не говоря уже о ботве картошки, плодах перца, листьях огурцов, капусты и других культур. А лучших защитников растений, чем другие растения, надо поискать. Причем в роли защитников могут выступать и овощные культуры, и травы, и цветы, и те растения, что обычно используются как сидераты, и даже… сорняки.

Перечень заслуг сидератов следует дополнить их способностью препятствовать водной и ветровой эрозии почв и даже рекультивировать начавшие разрушаться почвы. Об этом, в частности, шла речь в начале разговора о сидерации, когда упоминалось о том, что полтавские ученые С. Поспелов и В. Самородов, изучавшие феномен изумляющих успехов «Агроэкологии», считают сидерацию основой обновления почв и экосистем полевых агроценозов.

По сути, весь этот пункт пронизан мыслью о благотворной роли сидератов для окружающей среды.

Само собой разумеется, что на каждом этапе работы в огороде надо как можно бережнее обращаться с поверхностью почвы. Сеять – предпочтительно вразброс. Сажать рассаду – под колышек (я еще помню те времена, когда иного способа посадки и не было). Сажать картошку – под палку. И с каждым годом почва будет все сильнее пронизываться и переплетаться корнями. А от эрозии – и памяти не останется.

Волюшка-воля сидератам в огороде

Все, что сказано выше о сидератах, носит универсальный характер. К примеру, сидератам безразлично, где «пахать» землю – на грядках в палисадниках, в огородах, под деревьями на дачных участках или на бескрайнем поле. Всюду они «пашут» землю обстоятельно, глубоко. Это можно сказать о каждой из перечисленных функций. Но малая площадь превращает выращивание сидератов в детские забавы: допускает бóльшую свободу в выборе культур, в наборе орудий и иных аксессуаров, в способах сева и даже в сроках – иначе говоря, позволяет играть этими факторами, забавляться ими. Чего не скажешь о больших площадях: на них, естественно, не разгуляешься, большинство факторов не оставляют земледельцу люфта.

И напоследок – заклинание. Не бойтесь ни культур, которые сеются, ни их комбинаций, ни сорняков, ни погоды, ни даже сроков. По-настоящему у земледельца есть один-единственный беспощадный и страшный враг – голая земля, а у земли, соответственно, одна изначальная беда – нагота (в любую пору года!). Плохой земли не бывает. Бывает земля – голая! И ничто и никто лучше сидератов не может прикрыть этот срам в огороде и сделать землю доброй, щедрой, способной досыта и вкусно кормить всех – и тех, кто ее топчет уже сейчас, и тех, кому это еще предстоит.

«Сеялка» Гридчина

Гридчину, создателю беспахотно-сидеральной агротехники, доводилось, естественно, много сеять. И поскольку этот сев производится, как правило, в неблагоприятную, часто сухую, осеннюю пору, то неудивительно, что у Виталия Трофимовича накопился довольно богатый арсенал уловок и приемов, обеспечивающих успешный сев.

Обычно сидераты сеют вразброс щепотью. Операция, прямо скажем, непростая, чревата неравномерностью сева, требует некоторой сноровки. Но Виталий Трофимович сумел сделать из сева забаву. Вот об этом я и хочу рассказать.

Берем ПЭТ-бутылку и в нижней части цилиндра (или на донышке) делаем отверстия, диаметр которых чуть меньше двух поперечников намеченных к высеву семян. Размер отверстий и их число подбираются эмпирически, учитывая калибр семян и нужную густоту сева (фото 4—11).

Фото 4—11. «Сеялка» Гридчина

Технически эта операция исполняется так. Иглой, шилом или гвоздем прокалываются отверстия заведомо меньшего, чем нужно, диаметра, а потом надфилем или просто ржавым гвоздем шабрятся (будто шомполом чистят ружейный ствол), и «сеялки» испытываются. Семена должны свободно выпадать при потряхивании бутылки, но – по одному из каждого отверстия.

Таких «сеялок» нужно столько, сколько групп семян разного калибра предполагается посеять. К примеру, одна общая «сеялка» будет у редьки, редиса, дайкона; другая, с меньшими отверстиями, – у капусты, рапса, горчицы, тифона; третья – у сурепки; четвертая – у амаранта; пятая – у чернушки; шестая – у свеклы… Слава богу, пластиковые бутылки – не дефицит.

А при севе нужно насыпать семена в «их» бутылку, завинтить крышку и ходить вдоль грядок, потряхивая «сеялкой» (фото 4—12). Хочешь сеять гуще – иди медленнее и встряхивай бутылку чаще, хочешь реже – иди быстрее и встряхивай бутылку менее энергично.

Фото 4—12. «Сеялка» Гридчина в работе (отверстия в донце бутылки)

Визуальный контроль – отличный, два семени выпасть одновременно и лечь рядом практически не могут, так что сгустки исключены. Если замечена прогалина, над нею можно тряхнуть «сеялку» еще разок-другой. Остается прикрыть семена (боронованием или припалыванием).

Сев на самом деле превращается в забаву, совершенно не сравнимую с утомительным севом щепотью в рядки, формирование которых тоже требует немалых усилий и времени.

Рассказ на лекциях об этих «сеялках» неизменно вызывает живой интерес слушателей. И их легко понять. С годами утрачивается эластичность пальчиков, щепоть становится все более грубым, не очень подходящим для тонкой работы орудием, и перекладывание заботы о равномерном севе с пальцев на бутылки, над которыми время не властно, весьма привлекательно.

Если отверстия сделаны в донце бутылки, то потряхивать ее следует вверх-вниз. Если же отверстия – в нижней части цилиндра, то сподручно держать бутылку в одной руке и постукивать ею по ладони другой руки (фото 4—13).

Фото 4—13. «Сеялка» Гридчина в работе (отверстия в нижней части цилиндра)

Огородники трудно расстаются с разными традициями – даже с очевидно никчемными. «Сеялки» Гридчина сыграют не последнюю роль в том, что сев вразброс потеснит сев в рядки. Того, кто пару раз тряхнет «сеялкой» Гридчина, уже не заставишь работать щепотью. Не найдет он в себе сил отказаться от двух удовольствий сразу – от изумительно равномерного сева (фото 4—14) и работы стоя.

Фото 4—14. Равномерный сев с помощью «сеялки» Гридчина

Глава 5. Почвозащитная агротехника

В этом очерке – рассказ о третьем принципе Концепта плодородия, о том, что огородник должен не хозяйничать, а хозяйствовать в огороде, стремиться каждым своим шагом способствовать совершенствованию, облагораживанию, а не истощению и эрозии почвы. В распоряжении огородника много средств разумного хозяйствования. Прежде всего, главнее всего-всего-всего…

Отказ от пахоты/перекопки

В предыдущем очерке в пахоту/перекопку было выпущено много стрел. В частности, в пункте с красноречивым названием «Глубокая «вспашка» почвы» (имелось в виду – растениями). Но стрел всегда будет мало – так провинилась пахота перед Землей. Ее усердием Земля лишилась двух третей возделываемых площадей.

Вот емкая цитата из «Новой системы земледелия» Овсинского:

«В большинстве случаев почва содержит в себе огромное количество питательных веществ для растений, которое Дегерен называет “ужасным”. Однако, несмотря на это “ужасное” количество содержащегося в почве питания, все-таки тратятся громадные суммы, которые тоже можно назвать “ужасными”, на искусственные удобрения и создается специальная литература об удобрении почвы…

Если бы мы захотели на погибель земледелия создать систему, затрудняющую использование питательных веществ из почвы, то нам не нужно бы было особенно трудиться над этой задачей – достаточно было бы выполнить советы приверженцев глубокой вспашки, которые вопрос о малой эффективности питательных веществ в почве разрешили самым тщательным образом. Благодаря этому “ужасное”, как говорит Дегерен, количество питания в почве не доступно для растений, вследствие чего и результаты получаются действительно “ужасные”.

Знаменитый Крупп своими снарядами для военного разрушения не принес столько вреда человечеству, сколько принес завод плугов для глубокой вспашки. Никакие военные контрибуции не сравняются с теми убытками, которые приносит земледелию глубокая вспашка».

А вот слова А. И. Шугурова, директора успешного хозяйства «Пугачевское» Мокшанского района Пензенской области: «Традиционная система обработки земли с помощью плуга убивает весь живой микробиологический процесс запахиванием аэробных и выпахиванием анаэробных бактерий».

В период с мая до последних дней осени, то есть практически в течение всего вегетационного периода, в непаханой почве разница температур на глубине плодородного слоя и вверху (в верхнем слое почвы и прилегающем слое воздуха) колеблется около 12 °C.

И именно эта довольно большая разница позволяет активно дышащей почве ежедневно «вытягивать» до 100 г влаги из каждого прилегающего кубометра воздуха! А за весь сезон, по подсчетам агронома Ткаченко, современника Овсинского, на каждом квадратном метре почвы может осесть более чем 12-сантиметровый слой росы! Такое не под силу ни капельному поливу, ни сплинкеру, ни обычному шлангу, ни ковшику, ни лейке.

Устойчивый урожай, практически не зависящий от капризов погоды, позволяет, в конечном счете, получать именно ощутимая разность температур нижнего плотного слоя почвы и поступающего воздуха. Не без помощи капилляров, поднимающих в плотной – и только в плотной! – почве накопленную внизу влагу. Удовлетворяются потребности не только растений, но и всей почвенной биоты, в частности почвенных микроорганизмов.

Как живучи заблуждения! Казалось бы, не распыли почву плугом, а дай ей вольно дышать с помощью отмирающих корней растений! Но нет – и осенью, и весной таскают тракторы плуги по полям и перетирают почву. Благодаря зяблевой пахоте, например, почва теряет более половины осадков. Этот механизм очень прост: первые же капли дождя измельчают крупинки на поверхности вспаханной почвы, пылинки намокают, смыкаются «локтями», и почва покрывается непроницаемым для влаги «листом линолеума», по которому вся вода устремляется по бороздам в низины, а пашня, по сути, остается сухой. Вдобавок «линолеум» досушивает почву, включая в работу капилляры.

Любопытный факт: поливы паханой почвы резко повышают ее теплопроводность, уменьшают разницу температур в глубине и на поверхности почвы и фактически гасят процесс атмосферной ирригации, отключают природный «полив». Больше того, приближая температуру всего плодородного слоя почвы к температуре воздуха (а то и накаленной до 70 °C поверхности почвы), искусственные поливы обваривают, в буквальном смысле этого слова, нежные корешки растений. Экстремальным летом 2010 мне довелось слышать очень много жалоб примерно такого типа: «Стояли перцы как перцы. Но вроде бы ослаб тургор. Решила помочь им – жара как-никак. Полила – и перцы сникли. Навсегда».

Что тут скажешь? Потому физика и наука, что ее законы непреложны. Про них уж не скажешь: «Закон, что дышло…». Это в юриспруденции судьбы людей могут зависеть от красноречия (или косноязычия) адвоката и прокурора, настроя судьи и т. п. А физический закон не обойдешь, не объедешь.

Тоже ведь расхожее заблуждение: дескать, полив – это благо. А вот поди ж ты – не всегда. Почве, «вспаханной» корнями растений, не страшны никакие ливни: вода уходит по ходам отмерших корней на глубину около полуметра и рассредоточивается по капиллярам. Вдобавок значительные количества воды накапливаются в пленках, обволакивающих частицы почвы, богатой органикой.

Кроме того, подвижная (капиллярная) влага и проникающий в пористую почву воздух организуют круговорот питательных веществ. Поступающий с воздухом углекислый газ преобразуется в угольную кислоту, она переводит находящиеся в почве в изобилии питательные вещества в доступные для растений формы, и с помощью капиллярной системы питательные растворы поступают к корням растений. Важную роль при этом (в условиях достаточной аэрации) играют арбускулярно-микоризные грибы (АМ-грибы) и бактерии. Они не только фиксируют свободный азот из воздуха, но и наполняют плодородный слой почвы микроэлементами, ферментами и другими важными средствами жизнеобеспечения растений.

Терентий Семенович Мальцев говорил: «Какой создала природа почву, такой она и должна быть. Рыхлить можно, а переворачивать нельзя». Мне довелось встретить яркое подтверждение правоты Терентия Семеновича в трилогии А. В. Клименко «Жили среди нас…», описывающей жизнь западносибирского уездного города (кстати, это мог быть и родной Терентию Семеновичу Шадринск) в первой половине прошлого века:

«Иван Пивоварчик был из тех поздних переселенцев, что всю жизнь искали свое черноземное Эльдорадо: распахивали целину, засевали, снимали урожай и, обманутые щедростью земли, обрастали хозяйством, рожали детей, но на третий-четвертый год из пустыни прилетал сухой желтый ветер, поднимал вверх распаханный вспушенный чернозем и вместе с семенами уносил черное облако крестьянских надежд».

Какой выпуклый и берущий за сердце образ – черное облако крестьянских надежд. Анатолий Васильевич заметил, что чернозем – распаханный, вспушенный, то есть разглядел и недвусмысленно указал первопричину беды. И далее:

«От голода уходили на новые земли. Искали-искали, и не от удачи, не от мудрости, а от усталости останавливались, снова клали саманные хаты, докапывались до соленой, как пот, воды, сажали перед окнами скупую на тень желтую акацию. Жили – ждали беды». И это на богатейших землях степной Сибири! Очень точно расставлены акценты.

С удовольствием замечу, что я четверть века тому назад начал поворот от безумной пахоты шевелением почвы вилами без оборота пласта, чтобы как можно меньше беспокоить почвенную биоту, а через год-два и вовсе забыл о механическом рыхлении. Уразумел, что растения делают это в тыщу раз лучше.

И вот еще одна стрела для пахоты. У соседей на даче, пока они каждую осень поднимали зябь, с весны до самого июня стояла «хорошая» лужа в низине. И как только соседи перестали пахать, лужа забыла дорогу к ним в огород: корни растений – всех, и культурных, и сорняков – сделали почву влагопроницаемой. Теперь весенние воды не ждут, когда их высушит солнце, а равномерно насыщают запасами влаги ВЕСЬ огород. ВЕСЬ, потому что непаханый.

Напоследок – толика позитива. Выше Лилия Журавлева рассказывала об открытом для посещения садоводов огороде, где все растения высаживались без перекопки – на принципах разумного огородничества.

Далее Лиля пишет: «Наконец-то услышала, поняла и ощутила, что плодородие – это ПРОЦЕСС! И нам нужно поддерживать этот процесс регулярно! Что урожай – это не самоцель, а приятное следствие активного почвенного процесса! Причем урожай действительно другой! Его МНОГО, и он ВКУСНЫЙ. ОБ ЭТОМ НАПЕРЕБОЙ РАССКАЗЫВАЮТ В ЭТОМ ГОДУ САДОВОДЫ, КОТОРЫЕ ПОВТОРИЛИ НАШ ОПЫТ У СЕБЯ НА УЧАСТКЕ (см. фото 5–1 и фото 5–2, понятные без комментариев).

Фото 5–1. Голая земля, покрытая коркой

Фото 5–2. Плодородная мульчированная земля