Текст книги "Разговоры Пушкина"

[ «Убит ли он?» – «Нет, но он ранен в руку и грудь». – «Странно: я думал, что мне будет приятно его убить, но чувствую, что нет. Впрочем, все равно: если мы оба поправимся, то надо начать снова».]

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, стр. 249–250.

Покамест противник садился в сани Пушкина и отправлялся домой, самого Пушкина переносили в карету, заранее приготовленную семейством его соперника на случай несчастия. Пушкин еще поглядел вслед удаляющегося врага и прибавил: «Мы не все кончили с ним…»

Анненков, I, стр. 427.

По пути домой

Пушкин вспомнил про дуэль общего знакомого их, офицера московского полка Щербачева, стрелявшегося с Дороховым, на которой Щербачев был смертельно ранен в живот, и, жалуясь на боль, сказал Данзасу: «Я боюсь, не ранен ли я так, как Щербачев».

Данзас, стр. 27.

Камердинер взял его в охапку. «Грустно тебе нести меня?»

В.А. Жуковский. Конспективные заметки. Щеголев, стр. 235.

Камердинер Пушкина вынес его на руках из кареты, и раненый ласково спросил его: «Грустно тебе нести меня?»

Анненков, I, стр. 428.

* По приезде домой, однако ж, раненый почувствовал смерть и сказал: «Теперь я вижу, что я убит».

И.Т. Калашников П.А. Словцову. ПС VI, стр. 106.

* Он уже лежал на диване, когда она [Н.Н. Пушкина] вошла в кабинет, взял ее руки, поднес к губам своим и молвил: «Благодарю Бога: я еще жив, и ты возле меня».

Анненков, I, стр. 428.

Приезд его: мысль о жене и слова, ей сказанные: «Будь спокойна, ты ни в чем не виновата».

А.И. Тургенев. Дневник. Щеголев. 3-е изд., стр. 290.

Первые слова его жене… были следующие: «Как я счастлив! Я еще жив, и ты возле меня! Будь покойна! Ты не виновата; я знаю, что ты не виновата…».

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 244.

Жена, пришедши в память, хотела войти, но он громким голосом закричал: «N’entrez pas» [Не входите], ибо опасался показать ей рану…

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину (1-я ред.)[438]438
  Ср. Конспективные заметки В.А. Жуковского (Щеголев, стр. 285).


[Закрыть].

В то время, когда его укладывали, жена, ни о чем не знавшая, хотела войти, но он громким голосом закричал: «N’entrez pas, il y a du monde chez moi» [Не входите, y меня люди]. Он боялся ее испугать.

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину (печатн. ред.).

6 часов 15 минут

…Увидев меня, дал мне руку и сказал: «Плохо со мною». Мы осматривали рану, и г-н Задлер[439]439
  Задлер Карл Карлович (1801–1877) – доктор медицины, занимался изучением русской истории, главным образом эпохой Петра I.


[Закрыть] уехал за нужными инструментами.

Больной громко и ясно спрашивал меня:

– Что вы думаете о моей ране – я чувствовал при выстреле сильный удар в бок и горячо стрельнуло в поясницу; дорогою шло много крови – скажите мне откровенно, как вы рану находили?

– Не могу вам скрывать, что рана опасная.

– Скажите мне – смертельна?

– Считаю долгом вам это не скрывать, – но услышим мнение Арендта[440]440
  Арендт Николай Федорович (1785–1859) – лейб-медик, состоявший по Главному штабу и при государе, известный хирург. Николай I, узнав о ранении Пушкина, немедленно послал к нему Арендта, чтобы таким путем засвидетельствовать официальное участие.


[Закрыть] и Саломона[441]441
  Фон Саломон Христиан (1797–1851) – профессор хирургии и доктор.


[Закрыть], за которыми послано.

– Je vous remercie, vous avez agi en honnête homme envers moi – (при сем рукою потер себе лоб) – il faut que j’arrange ma maison. [Благодарю вас, вы действовали в отношении меня, как честный человек. Я должен устроить мои домашние дела.]

Через несколько минут сказал:

– Мне кажется, что много крови идет?

Я осмотрел рану, – но нашлось, что мало, – и наложил новый компресс.

– Не желаете ли вы видеть кого-нибудь из близких приятелей?

– Прощайте, друзья! – сказал он, глядя на библиотеку. – Разве вы думаете, что я часа не проживу?

– О нет, не потому, но я полагал, что вам приятнее кого-нибудь из них видеть… Господин Плетнев здесь.

– Да, – но я бы желал Жуковского. Дайте воды, меня тошнит.

В.Б. Шольц[442]442
  Фон Шольц Вильгельм (Василий) Богданович – доктор медицины, лейб-акушер (1798–1860), врач Воспитательного дома, помещавшегося на р. Мойке, 2, Адмиралтейской части, между Синим и Красным мостами, т. е. поблизости от квартиры Пушкина.


[Закрыть]. Записка. Щеголев.

– Плохо со мною, – сказал он, подавая руку Шольцу. Его осмотрели, и Задлер уехал за нужными инструментами.

Оставшись с Шольцем, Пушкин спросил:

– Что вы думаете о моем положении, скажите откровенно?

– Не могу от вас скрыть, вы в опасности.

– Скажите лучше, умираю.

– Считаю долгом не скрывать и того. Но услышим мнение Арендта и Саломона, за которыми послано.

– Je vous remercie, vous avez agi en honnête homme envers moi, – сказал Пушкин, замолчал, потер рукою лоб, потом прибавил: – Il faut que j’arrange ma maison.

[Благодарю вас, вы действовали в отношении меня, как честный человек. Я должен устроить мои домашние дела.]

– Не желаете ли видеть кого из ваших ближних? – спросил Шольц.

– Прощайте, друзья, – сказал Пушкин, обратив глаза на свою библиотеку.

С кем он прощался в эту минуту: с живыми ли друзьями, или мертвыми – не знаю.

Он немного погодя, спросил:

– Разве вы думаете, что я часа не проживу?

– О нет, но я полагал, что вам будет приятно увидеть кого-нибудь из ваших. Господин Плетнев здесь.

– Да, но я желал бы и Жуковского. Дайте мне воды: тошнит.

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину.

– Благодарю вас, – сказал он тут Шольцу, – что вы сказали мне правду, как честный человек. Теперь займусь делами моими…

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 244.

7 часов

С изумлением я узнал об опасном положении Пушкина. «Что, плохо?» – сказал мне Пушкин, подавая руку. Я старался его успокоить. Он сделал рукою отрицательный знак, показывавший, что он ясно понимал опасность своего положения. «Пожалуйста, не давайте больших надежд жене, не скрывайте от нее, в чем дело, она не притворщица; вы ее хорошо знаете; она должна все знать. Впрочем, делайте со мною, что вам угодно, я на все согласен и на все готов». Врачи, уехав, оставили на мои руки больного. Он исполнял все врачебные предписания. По желанию родных и друзей П[ушкина] я сказал ему об исполнении христианского долга. Он тот же час на то согласился. «За кем прикажете послать», – спросил я. «Возьмите первого ближайшего священника», – отвечал П[ушкин]. Послали за отцом Петром, что в Конюшенной. Больной вспомнил о Грече. «Если увидите Греча, – молвил он, – кланяйтесь ему и скажите, что я принимаю душевное участие в его потере»[443]443
  Утром в день дуэли Пушкин получил пригласительный билет на похороны сына Н.И. Греча – Николая Николаевича, скончавшегося 25 января 1837 г.


[Закрыть].

И.Т. Спасский[444]444
  Спасский Иван Тимофеевич (1795–1861) – доктор медицины, домашний врач Пушкиных.


[Закрыть]. Последние дни А.С. Пушкина. Рассказ очевидца (2 февраля 1837 г.). «Библ. зап.» 1859, № 18, стр. 556.

– Плохо мне, – сказал Пушкин, когда подошел к нему Спасский.

Спасский старался его успокоить, но Пушкин махнул отрицательно. С этой минуты он как будто перестал заботиться о себе и все его мысли обратились на жену.

– Не давайте излишних надежд жене, – говорил он Спасскому, – не скрывайте от нее, в чем дело, она не притворщица; вы ее хорошо знаете; впрочем, делайте со мною, что хотите, я на все согласен, на все готов…

Всякий раз, как она входила или только останавливалась у дверей, он чувствовал ее присутствие.

– Жена здесь? – говорил он. – Отведите ее.

Он боялся допускать ее к себе, ибо не хотел, чтобы она могла заметить его страдания, кои с удивительным мужеством пересиливал.

– Что делает жена? – спросил он однажды у Спасского. – Она, бедная, безвинно терпит! В свете ее заедят…

Накануне получил он пригласительный билет на погребение Гречева сына. Он вспомнил об этом посреди своего страдания.

– Если увидите Греча, – сказал он Спасскому, – поклонитесь ему и скажите, что я принимаю душевное участие в его потере.

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину.

8 часов веч.

Расставаясь с ним, Арендт сказал ему: «Еду к государю; не прикажете ли что сказать ему?»

– Скажите, – отвечал Пушкин, – что умираю и прошу у него прощения за себя и за Данзаса.

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 244.

Идя к государю, Арендт спросил Пушкина, не хочет ли он передать ему что-нибудь.

– Скажите государю, что умираю и что прошу прощения у него за себя и за Данзаса.

Кн. П.А. Вяземский вел. кн. Михаилу Павловичу. ИВ 1905, 1, стр. 183.

8–9 часов веч.

Когда я к нему вошел, он спросил, что делает жена. Я отвечал, что она несколько спокойнее.

– Она, бедная, безвинно терпит и может еще потерпеть во мнении людском, – возразил он. – Не уехал еще Арендт?

Я сказал, что доктор А[рендт] еще здесь.

– Просите за Данзаса, за Данзаса, он мне брат.

Желание П[ушкина] было передано доктору А[рендту] и лично самим больным повторено…

Я спросил П[ушкина], не угодно ли ему сделать какие-либо распоряжения.

– Все жене и детям, – отвечал он, – позовите Данзаса.

Д[анзас] вошел.

П[ушкин] захотел остаться с ним один.

И.Т. Спасский. «Библ. зап.» 1859, № 18, стр. 556.

Danzass… lui disait, qu’il était prêt à le venger de celui qui l’a frappé.

– Non, non, répondit – il, – paix, paix.

[Данзас… сказал ему, что он готов отомстить тому, кто его ранил. «Нет, нет, – возразил он, – успокойтесь, успокойтесь»].

А.Н. Веневитинова[445]445
  Веневитинова Анна Николаевна, урожд. кн. Оболенская (1782–1841) – дальняя родственница Пушкиных, мать поэта Д.В. Веневитинова.


[Закрыть] С.Л. Пушкину (8 апреля 1837 г.)…VIII, стр. 67.

…Когда Данзас упомянул о Геккерене, он [Пушкин] сказал:

– Не мстить за меня! Я все простил!

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину.

Данзас… спросил его: не поручит ли он ему чего-нибудь, в случае смерти, касательно Геккерена?

– Требую, – отвечал он [Пушкин] ему, – чтобы ты не мстил за мою смерть; прощаю ему и хочу умереть христианином.

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 246.

Когда Пушкин после роковой дуэли лежал на смертном одре и к нему пришел его секундант Данзас, то больной попросил его подать ему какую-то небольшую шкатулочку. Из нее он вынул бирюзовое колечко и, передавая его Данзасу, сказал:

– Возьми и носи это кольцо. Мне его подарил наш общий друг, Нащокин. Это – талисман от насильственной смерти[446]446
  Ср. рассказ в сб. «XIX век», стр. 393, и письмо Н.Н. Пушкиной к В.А. Нащокиной в журн. «Искусство» (1923, № 1, стр. 326).


[Закрыть].

В.А. Нащокина. Воспоминания о Пушкине и Гоголе. Иллюстр. прил. к «Новому времени» 1898, № 8125, стр. 7.

В последнее посещение Пушкина (весной 1836 г.) Нащокин настоял, чтобы Пушкин принял от него… кольцо от насильственной смерти… По свидетельству Данзаса, он не носил его во время дуэли, а на смертном одре сказал Данзасу, чтобы он подал ему шкатулку, вынул из нее это бирюзовое кольцо и отдал Данзасу, прибавивши: «Оно от общего нашего друга».

П.В. Нащокин по записи П.И. Бартенева. Бартенев, стр. 411.

Иногда, но редко, подзывает к себе жену и сказал ей:

– Будь спокойна, ты невинна в этом.

А.И. Тургенев А.И. Нефедьевой. ПС VI, стр. 50.

Около 12 часов ночи

* Прежде получения письма государя сказал:

– Жду царского слова, чтобы умереть спокойно.

И еще:

– Жаль, что умираю; весь его бы был.

А.И. Тургенев – неизвестному. ПС, VI, стр. 54.

Ночь с 27 на 28 января

Больной испытывал ужасную муку. Но и тут необыкновенная твердость его души раскрылась в полной мере. Готовый вскрикнуть, он только стонал, боясь, как он говорил, чтобы жена не услышала, чтоб ее не испугать.

– Зачем эти мучения, – сказал он, – без них я бы умер спокойно.

Наконец боль, по-видимому, стала утихать, но лицо его выражало глубокое страдание…

– Жену, просите жену, – сказал П[ушкин]. Она с воплем горести бросилась к страдальцу… Я спросил его, не хочет ли он видеть своих друзей.

– Зовите их, – отвечал он…

– Что сказать от тебя царю? – спросил Жуковский.

– Скажи, жаль, что умираю, весь его бы был, – отвечал Пушкин…

Я взял больного за руку и щупал его пульс. Когда я оставил его руку, то он сам приложил пальцы левой своей руки к пульсу правой, томно, но выразительно взглянул на меня и сказал:

– Смерть идет…

Приезда Арендта он ожидал с нетерпением.

– Жду слова от царя, чтобы умереть спокойно…

И.Т. Спасский. «Библ. зап.» 1859, № 18, стр. 557.

* Кажется, Виельгорскому[447]447
  Граф Виельгорский Михаил Юрьевич (1788–1856) – камер-юнкер, большой знаток музыки и композитор, близкий друг Пушкина.


[Закрыть] сказал он однажды:

– Жду Арендта и царского слова, чтобы умереть спокойно.

…П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 245.

* Это были душу раздирающие два дня; Пушкин страдал ужасно, он переносил страдания мужественно, спокойно и самоотверженно и высказывал только одно беспокойство, как бы не испугать жены. «Бедная жена, бедная жена!» – восклицал он, когда мучения заставляли его невольно кричать.

Кн. П.А. Вяземский в. кн. Михаилу Павловичу. ИВ 1905, I, стр. 183.

…Il [А.В. Веневитинов][448]448
  Веневитинов Алексей Владимирович (1806–1872) – брат поэта; в это время он, в чине надворного советника, служил в Министерстве внутренних дел.


[Закрыть] vous dira certainement combien votre fils était occupé de vous dans ses dernieres mtes [Он вам расскажет, конечно, насколько ваш сын был озабочен мыслию о вас в свои последние минуты], «бедный, бедный отец, как ему будет грустно»[449]449
  Слова эти были обращены к Е.А. Карамзиной, жене историографа.


[Закрыть].

А.Н. Веневитинова С.Л. Пушкину (8 апреля 1837 г.). ПС, VIII, стр. 66.

10 часов утра. [Написано в квартире Пушкина]

Сегодня впустили в комнату жену, но он не знает, что она близ его кушетки, и недавно спросил при ней у Данзаса: думает ли он, что он сегодня умрет, прибавив:

– Я думаю, по крайней мере желаю. Сегодня мне спокойнее, и я рад, что меня оставляют в покое; вчера мне не давали покоя.

А.И. Тургенев А.И. Нефедьевой. ПС, VI, стр. 51.

11 часов 30 минут

…Опять призывал жену, но ее не пустили; ибо после того, как он сказал ей: «Arndt m’a condamné, je suis blessé mortellement» [Арендт меня приговорил, я ранен смертельно], она, в нервическом страдании, лежит в молитве перед образами. Он беспокоился за жену, думая, что она ничего не знает об опасности, и говорит, что «люди заедят ее, думая, что она была в эти минуты равнодушною»: это решило его сказать ей об опасности.

А.И. Тургенев неизвестному. ПС, VI, стр. 54.

11 часов утра

Император написал собственноручно карандашом записку к поэту следующего содержания: «Если хочешь моего прощения [за дуэль, вероятно] и благословения, прошу тебя исполнить последний долг христианина. Не знаю, увидимся ли на сем свете. Не беспокойся о жене и детях; я беру их на свои руки». Пушкин был тронут, послал за духовником, исповедался, причастился и, призвав посланного государева, сказал ему:

– Доложите императору, что, пока еще вы были здесь, я исполнил желание его величества и что записка императора продлит жизнь мою на несколько часов. Жалею, что не могу жить, – сказал он потом друзьям своим, окружающим умирающего, – отныне жизнь моя была бы посвящена единственно государю.

Жене своей он говорил:

– Не упрекай себя моей смертью; это дело, которое касалось одного меня.

В.А. Муханов[450]450
  Муханов Владимир Алексеевич (1805–1876) – камер-юнкер, знакомый Пушкина.


[Закрыть]. Дневник (1 февраля 1837 г.). «Московский пушкинист», I, стр. 49–50.

«Скажите государю, – говорил Пушкин Арендту, – что жалею о потере жизни, потому что не могу изъявить ему мою благодарность, что я был бы весь его!» (Эти слова слышаны мною и врезались в память и сердце мое…)

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 244.

– Простил ли царь моего Данзаса? – спросил Пушкин у Арендта…

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 244.

* Жук[овский]. – Государь приказал тебе сказать, Пушкин, чтобы ты был спокоен и ни о чем не заботился; жена и дети будут призрены.

Пушк[ин]. – Благодарите государя; скажите ему, что я умираю спокойно. Я молю [?], чтобы он долго, долго жил и был счастлив счастием народа своего и счастием сына.

Просит государя за Данзаса.

В.И. Даль. Черновик записки о болезни и смерти Пушкина. Новые материалы о дуэли, стр. 111.

* Я возвратился к Пушкину с утешительным ответом государя…

– Вот как я утешен! – сказал он. – Скажи государю, что я желаю ему долгого, долгого царствования, что я желаю ему счастия в сыне, что я желаю ему счастия в его России.

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину.

* Несколько раз Пушкин повторял:

– Отдайте мне это письмо, я хочу умереть с ним. Письмо! Где письмо?

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину.

Пушкин впускал к себе только самых коротких своих знакомых, хотя всеми интересовался: беспрестанно спрашивал, кто был у него в доме, и говорил:

– Мне было бы приятно видеть их всех, но у меня нет силы говорить с ними.

Данзас, стр. 33.

En prenant congé de ses amis, qui tous entouraient son lit en sanglotant, il a dit: «Карамзиных здесь нет?» On a fait tout de suite chercher m-me Карамзин, qui est arrivée au bout de quelques instants. En la voyant il lui a dit d’une voix faible mais distincte: «Благословите меня» et comme elle le bénissait de loin, il lui a fait signe d’approcher, il a baisé sa main.

[Прощаясь с друзьями, которые, все рыдая, стояли у его постели, он спросил: «Карамзиных здесь нет?» Тотчас же послали за г-жой Карамзиной[451]451
  Карамзина Екатерина Андреевна (1780–1851) – жена историографа, сестра кн. П.А. Вяземского, с которой Пушкин был очень близок с юношеских лет.


[Закрыть], которая через несколько минут и приехала. Увидев ее, он сказал слабым, но явственным голосом: «Благословите меня». Когда же она благословила его издали, он знаком попросил ее подойти и поцеловал ее руку.]

Кн. Е.Н. Мещерская (дочь Н.М. Карамзина). Письмо. Грот, стр. 259.

Ср.: Ст. и нов. VI, стр. 21.

Узнав от Даураса о приезде Катерины Андреевны Карамзиной… Пушкин пожелал с нею проститься и, посылая за нею Данзаса, сказал:

– Я хочу, чтобы она меня благословила.

Данзас, стр. 33–34.

Полдень

Около часу приехал доктор Даль. Пушкин просил его войти и, встречая его, сказал:

– Мне приятно вас видеть не только как врача, но и как родного мне человека по общему нашему литературному ремеслу…

Нашли полезным поставить ему пиявки. Пушкин сам помогал их ставить; смотрел, как они принимались, и приговаривал:

– Вот это хорошо, это прекрасно.

Через несколько минут потом Пушкин, глубоко вздохнув, сказал:

– Как жаль, что нет теперь здесь ни Пущина[452]452
  Пущин Иван Иванович, см. выше.


[Закрыть], ни Малиновского[453]453
  Малиновский Иван Васильевич (1796–1873) – лицейский товарищ Пушкина, сын первого директора Лицея; в 1837 г. жил у себя в деревне.


[Закрыть], мне бы легче было умирать.

Данзас, стр. 34–35.

После 2 часов дня

Я подошел к болящему – он подал мне руку, улыбнулся и сказал: «Плохо, брат!»… Пушкин положительно отвергал утешения наши и на слова мои: «Все мы надеемся, не отчаивайся и ты!» отвечал: «Нет; мне здесь не житье; я умру, да видно уж, так и надо!»

В.И. Даль. Записка. «Медицинская газета» 1860, № 49.

– Кто здесь? – спросил он Спасского и Данзаса. Назвали меня и Вяземского.

– Позовите, – сказал он слабым голосом.

В.А. Жуковский С.Л. Пушкину.

Ночь с 28 на 29 января

…Спрашивал: «Который час?» и на ответ мой продолжал отрывисто и с расстановкой: «Долго ли мне так мучиться! Пожалуйста, поскорей!»

В.И. Даль. Записка. «Медицинская газета» 1860, № 49.

– Ах, какая тоска! – восклицал он иногда, закидывая руки на голову. – Сердце изнывает!

Тогда просил он поднять его, поворотить на бок или поправить подушку – и, не дав кончить этого, останавливал обыкновенно словами:

– Ну, так, так – хорошо; вот и прекрасно, и довольно; теперь очень хорошо!

Или:

– Постой, не надо, потяни меня только за руку – ну, вот и хорошо, и прекрасно!.. Кто у жены моей? – спросил он между прочим.

Я отвечал:

– Много добрых людей принимают в тебе участие. Зала и передняя полны с утра до ночи.

– Ну, спасибо, – отвечал он, – однако же пойди скажи жене, что все, слава богу, легко; а то ей там, пожалуй, наговорят!

В.И. Даль. Щеголев, стр. 201–202.

28–29 января

У меня крепко пожал он руку и сказал:

– Прости, будь счастлив.

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 245.

…Когда доктора обещали ему хорошие последствия от лекарств, он отвечал им:

– Дай Бог, дай Бог!

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову. РА 1879, II, стр. 245.

29 января, позднее утро

П[ушкин]… взял меня за руку и спросил:

– Никого тут нет?

– Никого, – отвечал я.

– Даль, скажи же мне правду, скоро ли я умру?

– Мы за тебя надеемся, Пушкин, – сказал я, – право, надеемся.

Он пожал мне крепко руку и сказал:

– Ну, спасибо!

Но по-видимому, он однажды только и обольстился моею надеждою: ни прежде, ни после этого он не верил ей, спрашивал нетерпеливо:

– Скоро ли конец? – и прибавлял еще: – Пожалуйста, поскорее!

Я налил и поднес ему рюмку касторового масла.

– Что это?

– Выпей это, хорошо будет, хотя, может быть, на вкус и дурно.

– Ну, давай, – выпил и сказал: – А это касторовое масло?

– Оно, да разве ты его знаешь?

– Знаю, да зачем же оно плавает по воде? Сверху масло, внизу вода.

– Все равно там (в желудке) перемешается.

– Ну хорошо, и то правда…

Когда тоска и боль его одолевали, он крепился усильно и на слова мои:

– Терпеть надо, любезный друг, делать нечего, но не стыдись боли своей, стонай, тебе будет легче, – отвечал отрывисто:

– Нет, не надо стонать; жена услышит; и смешно же, чтобы этот вздор меня пересилил, не хочу.

В.И. Даль. Щеголев, стр. 202.

Полдень

Нередко на вопрос: не угодно ли вам видеть жену или кого-либо из друзей – он отвечал:

– Я позову.

И.Т. Спасский. «Библ. зап.» 1859, № 18.

12 часов дня

…Теперь я опять входил к нему; он страдает, повторяя:

– Боже мой, боже мой! Что это!

Сжимает кулаки в конвульсии.

А.И. Тургенев [А.И. Нефедьевой?]. ПС, VI, стр. 54.

1 час дня

…Сейчас сказал доктору и поэту Далю, автору «Курганного казака», который от него не отходит:

– Скажи, скоро ли это кончится? Скучно!

А.И. Тургенев А.И. Нефедьевой. ПС, VI, стр. 52.

1–2 часа дня

Пушкин сам себе пощупал пульс, махнул рукою и сказал:

– Смерть идет.

А.И. Тургенев [А.И. Нефедьевой?]. ПС, VI, стр. 54.

…Он… щупал пульс свой и говорил:

– Вот смерть идет.

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову.

2 часа дня

– Опустите сторы, я спать хочу, – сказал он сейчас.

А.И. Тургенев А.И. Нефедьевой. ПС, VI, стр. 53.

2 часа 35 минут пополудни

[Пушкин сказал]:

– Нет, мне не жить и не житье здесь. Я не доживу до вечера – и не хочу жить. Мне остается только – умереть.

В.И. Даль. Черновики записки. Новые материалы о дуэли, стр. 112.

Прощаясь с женою, Пушкин сказал ей:

– Vas en campagne, porte mon deuil pendant deux années, puis remaries-toi, mais pas avec un chenapan.

[Отправляйся в деревню, носи траур по мне в течение двух лет, потом выйди замуж, но только не за шалопая.]

Рассказы Вяземских о Пушкине. РА 1888, II, стр. 311.

[Е.А. Долгорукова] слышала, как Пушкин уже перед самою кончиною говорил жене:

– Porte mon deuil pendant deux ou trois années. Tâche qu’on t’oublie. Puis remarie-toi, mais pas avec un chenapan.

[Носи по мне траур два или три года. Постарайся, чтоб забыли про тебя. Потом выходи замуж, но не за шалопая.]

П.И. Б[артенев]. О последних днях Пушкина. РА 1908, III, стр. 295.

По ее [Н.Н. Пушкиной] объяснению, Пушкин на смертном одре сказал ей:

– Если ты вздумаешь выходить замуж, посоветуйся с Нащокиным, потому что это был мой истинный друг.

В.А. Нащокина. Воспоминания о Пушкине и Гоголе. Иллюстр. прил. к «Новому времени». 1898, № 8129, стр. 6.

2 часа 45 минут пополудни

П[ушкин] раскрыл глаза и попросил моченой морошки. Когда ее принесли, то он сказал внятно:

– Позовите жену, пусть она меня покормит…

Наталья Николаевна опустилась на колени у изголовья смертного одра, поднесла ему ложечку, другую – и приникла лицом к челу отходящего мужа. П[ушкин] погладил ее по голове и сказал:

– Ну, ну, ничего, слава богу, все хорошо.

В.И. Даль. Щеголев, стр. 203.

П[ушкин] за 5 минут до кончины призывал жену, чтобы она покормила его морошкой. Она стала на колени, дала ему ложечку. Он погладил ее по голове и проговорил:

– Ну, ничего, ничего, слава богу, хорошо.

В.И. Даль. Черновик записки. Новые материалы о дуэли, стр. 112.

Незадолго до смерти ему захотелось морошки. Наскоро послали за этой ягодой. Он с большим нетерпением ее ожидал и несколько раз повторял:

– Морошки, морошки.

Наконец привезли морошку.

– Позовите жену, – сказал П[ушкин], – пусть она меня накормит.

Он съел 2–3 ягодки, проглотил несколько ложечек соку морошки, сказал:

– Довольно, – и отослал жену…

И.Т. Спасский. «Библ. зап.» 1859, № 18, стр. 558.

Сию минуту я входил к нему, видел его, слышал, как он кряхтит; ему надевали рукава на руки; он спросил:

– Ну что, кончено?

Даль отвечал:

– Кончено, – но после, подумав, что он о себе говорит. Даль спросил его: – Что кончено?

Пуш[кин] отвечал:

– Жизнь.

Ему сказали, что его перекладывали и что кончали надевание рукава.

А.И. Тургенев А.Я. Булгакову. ПС, VI, стр. 55.

…Умирающий несколько раз подавал мне руку, сжимал ее и говорил:

– Ну, подымай же меня, пойдем, да выше, выше! Ну, пойдем!

Опамятовавшись, сказал он мне:

– Мне было пригрезилось, что я с тобой лечу вверх по этим книгам и полкам, высоко – и голова закружилась.

Раза два присматривался он пристально на меня и спрашивал:

– Кто это? Ты?

– Я, друг мой.

– Что это, – продолжал он, – я не мог тебя узнать?

Немного погодя он опять, не раскрывая глаз, стал искать мою руку и, потянув ее, сказал:

– Ну пойдем же, пожалуйста, да вместе!

В.И. Даль. Щеголев, стр. 203–204.

…Забывшись, вдруг спросил:

– Что, кончено?

– Что кончено?

– Жизнь!

– Нет еще.

– О, пожалуйста, поскорее!

В.И. Даль. Черновик записки. Новые материалы о дуэли, стр. 112.

За несколько минут до смерти он попросил приподнять себя и перевернуть на другой бок.

– Жизнь кончена, – сказал он.

– Что такое? – спросил Даль, не расслышав.

– Жизнь кончена, – повторил Пушкин, – мне тяжело дышать.

А.В. Никитенко. Записки и дневник, I, стр. 287.

…Dix [minutes avant d’avoir rendu le dernier soupir, comme il sentait le froid de la mort pénetrer peu a peu ses membres, il a dit: «Все кончено», et comme on n’avait pas compris ce qu’il voulait dire, un de ses amis a demandé: «Что кончено?» – «Жизнь кончена», a-t-il répondu avec une voix claire et distincte.

[Минут за 10 до неизбежного исхода, чуствуя распространявшийся по членам его холод смерти, он сказал: «Все кончено». Не расслышав этих слов, кто-то из друзей спросил: «Что кончено?» «Жизнь кончена», – отвечал он, совершенно внятно и ясно.]

Кн. Е.Н. Мещерская неизвестному. Грот, стр. 259.

Последние минуты его были, что он сказал доктору Далю перевязать повязку. Пока тот его поправлял, Пушкин сказал: «Готово», на что Даль тоже сказал «готово». «Нет, – возразил Пушкин, – не перевязка, а смерть, она идет». Потом сказал: «Прощайте, друзья, прощай, свет»…

А.П. Языков А.А. Катенину (1 февраля 1837 г.). Описание Пушкинского музея имп. Александровского лицея. СПб., 1899, стр. 453.

Я, по просьбе его, взял его под мышки и приподнял повыше. Он вдруг, будто проснувшись, быстро раскрыл глаза, лицо его прояснилось, и он сказал: «Кончена жизнь». Я не дослышал и спросил тихо: «Что кончено?» «Жизнь кончена», – отвечал он внятно и положительно. «Тяжело дышать, давит», – были последние слова его.

В.И. Даль. Щеголев, стр. 204.

Минут за пять до смерти П[ушкин] просил поворотить его на правый бок. Даль, Данзас и я исполнили его волю: слегка поворотили его и подложили к спине подушку. «Хорошо», – сказал он и потом несколько погодя промолвил: «Жизнь кончена». «Да, кончено, – сказал доктор Даль, – мы тебя поворотили». «Кончена жизнь», – возразил тихо П[ушкин]. Не прошло нескольких мгновений, как П[ушкин] сказал: «Теснит дыхание». То были последние его слова.

И.Т. Спасский. «Библ. зап.» 1859, № 18, стр. 558.