Текст книги "Разговоры Пушкина"

М.И. Пущин[233]233
  Пущин Михаил Иванович (1800–1869) – брат И.И. Пущина, также декабрист. Разжалован в рядовые с определением в Кавказский корпус, где вскоре, в ноябре 1827 г., получил офицерский чин.


[Закрыть] Встреча с Пушкиным на Кавказе. Майков, стр. 388.

Середина июля

При чтении «Бориса Годунова» случился забавный эпизод. Между присутствовавшими был генерал М[ерлини?][234]234
  Мерлини Станислав Демьянович (1775–1833) – польский дворянин; из польской службы перешел на русскую, впоследствии генерал-лейтенант; в 1829 г. – генерал-майор, командовал войсками на русско-персидской границе. См. статью Н.В. Измайлова: «Роман на Кавказских водах». Невыполненный замысел Пушкина (ПС, XXXVII, стр. 84–87). В.В. Вересаев полагает, что генералом М. мог быть генерал Муравьев [Карский?] «Пушкин в жизни», II, 2-е изд., стр. 162.


[Закрыть], известный прежде всего своим колоссальным педантизмом. Во время сцены, когда самозванец в увлечении признается Марине, что он не настоящий Димитрий, М[ерлини?] не выдержал и остановил Пушкина: «Позвольте, Александр Сергеевич, как же такая неосторожность со стороны самозванца? Ну а если она его выдаст?» Пушкин с заметною досадой: «Подождите, увидите, что не выдаст». После этой выходки Пушкин объявил решительно, что при М[ерлини?] он больше ничего читать не станет.

М.В. Юзефович. Воспоминания о Пушкине. РА 1880, III, стр. 443.

В то время явилась в свет книга под заглавием, если не ошибаюсь: «Justine ou les liasons dangereuses»[235]235
  Вероятно, роман известного французского порнографического писателя маркиза де Сада (1740–1814) «Justine ou les malheurs de la vertu», вышедший, впрочем, много прежде, в 1791 г. и в 1797 г. выпущенный вторым изданием. В 1801 г. издание романов де Сада было конфисковано, а автор заключен в тюрьму.


[Закрыть]… Вспомнив как-то о ней, я спросил Пушкина, что̀ это за книга. «Это, – отвечал он, – одно из замечательных произведений развращенной французской фантазии. В ней самое отвратительное сладострастие представлено до того увлекательно, что, читая ее, я чувствовал, что сам начинаю увлекаться, и бросил книгу, не дочитавши. Советую и вам не читать ее».

М.В. Юзефович. Воспоминания о Пушкине. РА 1880, III, стр. 438.

Июль – август. Царские Колодцы

* Верхом на великолепной арабской лошади он подъехал вместе с Караяни к нашей батарее. Издали узнал меня и закричал: «Здравствуй, Ханженков! А что, тебя еще не убили?» – «Слава богу, Александр Сергеевич; как видите, жив и здоров». – «Ну и слава богу». Офицеры сейчас же окружили его.

Рассказ кавказского ветерана о Пушкине…слов есаула П.Г. Ханженкова записал В. Пашков). «Берег» 1880, № 97, стр. 2.

1–6 августа. [Тифлис, у П.С. Санковского][236]236
  Санковский Павел Степанович – с июня 1828 до марта 1832 г. редактировал «Тифлисские ведомости». П.С. Санковский писал: «Мы ожидали сюда одного из лучших наших поэтов, но сия надежда, столь лестная для любителей Кавказского края, уничтожена последними письмами, полученными из России» («Тифлисские ведомости» 1829, № 17).


[Закрыть]

На вопросы Павла Степановича – что так скоро вернулся из армии, Александр Сергеевич ответил: «Ужасно мне надоело вечное хождение на помочах этих опекунов, дядек; мне крайне было жаль расстаться с моими друзьями, но я вынужден был покинуть их. Паскевич надоел мне своими любезностями; я хотел воспеть геройские подвиги наших молодцов-кавказцев; эта «славная часть нашей родной эпопеи, но он не понял меня и старался выпроводить из армии. Вот я и поспешил к тебе, мой друг, Павел Степанович». Затем, обратясь ко мне, взял за руку и проговорил: «Очень рад вас видеть, юный товарищ, воскресшим из мертвых. Когда ворочусь в Россию, вышлю вам все мои безделушки, доселе напечатанные» – и просил дать мой адрес.

Н.Б. Потокский. Воспоминания. РС 1880, № 7, стр. 582.

6 августа

[Уезжая из Тифлиса, Пушкин сказал]: «Когда будете в армии, то прошу передать мой поклон друзьям моим: Вольховскому, Раевскому и другим».

Н.Б. Потокский. Воспоминания. РС 1880, № 7, стр. 582.

Начало августа. Пятигорск

…Мне нужно было спешить к Нарзану, и потому я объявил Пушкину, что на другой же день намерен туда ехать, и если он со мной не поедет, то когда мне его ожидать? «Могу тебе только то сказать, что не замедлю здесь лишнего дня; только завтра с тобою ехать не в состоянии: хочу здесь день-другой отдохнуть»… Возвращаясь домой после заката солнца к вечернему чаю, нахожу Пушкина играющего в банк с Дороховым[237]237
  Дорохов Руфин Иванович (ум. 1852) – известный бретер и дуэлянт, неоднократно разжаловавшийся в солдаты. Л.Н. Толстой вывел его в «Войне и мире» под именем Долохов. О нем упоминает Пушкин в V главе «Путешествия в Арзрум».


[Закрыть] и офицером Павловского полка Астафьевым: «La glace est rompue [Лед сломан], – говорит мне Пушкин, – довольно мы терпели связанные словом, но ведь слово дано было до вод, на водах мы выходим из-под твоей опеки, и потому не хочешь ли поставить карточку? Вот господин Астафьев мечет ответный». – «Ты совершенно прав, Пушкин. Слово было дано – не играть между собою до вод, ты сдержал слово благородно, и мне остается только удивляться твоему милому и покладливому характеру…» Когда Астафьев ушел, я просил Пушкина рассказать мне, как случилось, что, не будучи никогда знаком с Астафьевым, я нашел его у себя с ним играющего. «Очень просто, – отвечал Пушкин, – мы, как ты ушел, послали за картами и начали играть с Дороховым; Астафьев, проходя мимо, зашел познакомиться, мы ему предложили поставить карточку, и оказалось, что он – добрый малый и любит в карты поиграть». – «Как бы я желал, Пушкин, чтобы ты скорее приехал в Кисловодск и дал мне обещание с Астафьевым в карты не играть». – «Нет, брат, дудки! Обещания не даю, Астафьева не боюсь и в Кисловодск приеду скорее, чем ты думаешь».

М.И. Пущин. А.С. Пушкин на Кавказе. Майков, стр. 392.

Август. Кисловодск

Однажды, возвратившись с прогулки, он высыпал при мне несколько червонцев на стол. «Откуда, Пушкин, такое богатство?» – «Должен тебе признаться, что я всякое утро заезжаю к Астафьеву и довольствуюсь каждый раз выигрышем у него нескольких червонцев. Я его мелким огнем бью и вот сколько уж вытащил у него моих денег». Всего было им наиграно червонцев двадцать. Долго бы пришлось Пушкину отыгрывать свою тысячу червонцев, если б Астафьев не рассудил скоро оставить Кисловодск.

М.И. Пущин. Майков, стр. 393.

Сентябрь

Дуров[238]238
  Дуров Василий Андреевич – бывший сарапульский городничий, брат писательницы Н.А. Дуровой. Пушкин познакомился с Дуровым на Кавказе, возвращаясь из Арзрума.


[Закрыть] помешан был на одном пункте: ему непременно хотелось иметь сто тысяч рублей. Всевозможные способы достать их были им придуманы и передуманы. Иногда ночью, в дороге, он будил меня вопросом:

– Александр Сергеевич! Александр Сергеевич! Как бы, думаете вы, достать мне сто тысяч?

Однажды сказал я ему, что на его месте, если уж сто тысяч были необходимы, то я бы их украл.

– Я об этом думал, – отвечал мне Дуров.

– Ну, что же?

– Мудрено: не у всякого в кармане можно найти сто тысяч, а зарезать или обокрасть человека за безделицу не хочу, у меня есть совесть.

– Ну так украдите полковую казну.

– Я об этом думал.

– Что же?

– Это можно сделать летом, когда полк в лагере, а фура с казною стоит у палатки полкового командира. Можно накинуть на дышло длинную веревку и припречь издали лошадей, а там на ней и ускакать: часовой, увидя, что фура скачет без лошадей, вероятно, испугается и не будет знать, что делать; в двух или трех верстах можно разбить фуру, а с казною бежать. Но тут много также неудобства. Не знаете ли вы иного способа?

– Просите денег у государя.

– Я об этом думал.

– Что же?

– Я даже и просил.

– Как! безо всякого права?

– Я с того и начал: Ваше величество! я никакого права не имею просить у вас то, что составило бы счастье моей жизни; но, ваше величество, на милость образца нет, и так далее.

– Что же вам отвечали?

– Ничего.

– Это удивительно. Вы бы обратились к Ротшильду.

– Я об этом думал.

– Что же, за чем дело стало?

– Да видите ли: один способ выманить у Ротшильда сто тысяч; это было бы так странно и забавно; надобно бы написать эту просьбу, чтоб ему было весело, потом рассказать анекдот, который стоил бы ста тысяч. Но сколько трудностей!..

Пушкин. О Дурове (1833).

Сентябрь – октябрь. Москва

В 1829 году[239]239
  Рассказ, вероятно, относится не к 1829 г., а к 1828 или 1827 г. (Б.Л. Модзалевский. Библиотека А.С. Пушкина. СПб., 1910, стр. VII).


[Закрыть], кажется, Пушкин из Одессы приехал в Москву и остановился в моем доме (ныне дом Обидина, в Глинищевском переулке). Раз он приходит ко мне и говорит: «Меня требуют в Петербург; вот вам ключ от моего сундука с книгами; я поручаю их вам, Лаврентий Николаевич; читайте их, если угодно, но не позволяйте никому рыться в сундуке». После отъезда Пушкина, пользуясь его позволением, я стал пересматривать книги… Между прочим, я нашел у Пушкина сочинение парижского академика[240]240
  Сочинение Шаппа, изд. 1769 г., сохранилось в библиотеке Пушкина, но перешло в нее из библиотеки Загряжского (Б.Л. Модзалевский, стр. VIII и 189). Ср. ПС. IV, стр. 30.


[Закрыть]. «Voyage de Chappe d’Auteroche en Russie et à la Tobolsk en Sibérie pour observer le passage de Vénus sous le disque de Soleil, 1765». На первом листе было написано: «Au Marechal Mortier, Moscou 1812». Этой находке я очень обрадовался, потому что у меня был атлас к этому сочинению, и на первом листе моего атласа была та же надпись… Когда возвратился Пушкин в Москву, я сообщил ему о моем открытии: «Уступите мне ваш атлас, – сказал он, – а вы, Лаврентий Николаевич, выберите себе взамен одну из моих книг».

Л. Обер[241]241
  Обер-Шальме (Aubert Chalmet) Лаврентий Николаевич (ум. 1884) – в 1879 г. статский советник, управляющий конторой императорских московских театров.


[Закрыть]. Мое знакомство с Пушкиным (Отрывки из моей памяти). «Русский курьер» 1880, № 158, стр. 4…Ф.Б. Венок на памятник Пушкину. СПб.: 1880, стр. 340–343.

В 1829 году, когда Пушкин воротился в Москву из своего закавказского странствования, я застал его в одно утро за письменным столом; перед ним были развернуты малороссийские песни моего издания 1827 г.

 
Мыне с жинкой не возиться;
А тютюн да люлька
Козаку в дорози
Знадобиться!
 

М.А. Максимович. Барсуков, XVIII, стр. 131–132. – Ср.: РА 1874, II, стр. 1071.

Ноябрь – декабрь

Вскоре после моего выпуска из Царскосельского лицея я встретил Пушкина… который, увидав на мне лицейский мундир, подошел и спросил: «Вы верно только что выпущены из Лицея?» – «Только что выпущен с прикомандированием к гвардейскому полку, – ответил я. – А позвольте спросить вас, где вы теперь служите?» – «Я числюсь по России», – был ответ Пушкина.

Старый лицеист. «Новое время» 1880, № 1521.

* Он [Пушкин] дал мне в альманах «Царское Село» антологическое стихотворение свое «Загадка, при посылке [Дельвигу] бронзового Сфинкса»:

 
Кто на снегах возрастил Феокритовы нежные розы?
В веке железном, скажи, кто золотой угадал?
Кто, славянин молодой, грек духом, а родом германец?
Вот загадка моя: хитрый Эдип, разреши.
 

Оказалась просодическая неисправность во втором гекзаметре: он был у Пушкина так:

 
Кто, славянин молодой, духом грек, родом германец?
 

Я заметил это Дельвигу, указал, как легко исправить погрешность перестановкою двух слов и прибавлением союза «а», и попросил Дельвига сделать эту поправку или принять ее на себя. Он не согласился.

– Или покажите самому Пушкину, или напечатайте так, как есть! Что за беда? Пушкину простительно ошибаться в древних размерах: он ими не пишет!..

В последней корректуре я не утерпел, понадеялся, что Пушкин и не заметит такой безделицы, – и сделал гекзаметр правильным. Тиснул, послал ему свой альманах и несколько дней спустя сам прихожу. А он, впрочем довольно веселый, встречает меня замечанием, что я изменил один из его стихов. Я прикинулся незнающим. Он действительно указал на поправку. Я возразил, улыбаясь, что дивная память его в этом случае ему изменила:

– Так не было у вас и быть не могло!

– Почему?

– Потому что гекзаметр был бы и неполный, и неправильный: у третьей стопы недоставало бы половины, а слово «грек» ни в каком случае не может быть коротким словом.

Он призадумался.

– Потому-то вы и поправили стих! Благодарю вас!

Тут мне уже нельзя было не признаться в переделке, но я горько жаловался на Дельвига, который не хотел взять на себя такой неважной для него ответственности перед своим лицейским товарищем…

Долго после того во время холеры, когда он, уже женатый, жил в Царском Селе, я с ним нечаянно сошелся у П.А. Плетнева, который готовил к печати новый том его стихотворений. Пушкин перебирал их в рукописи, читал иные вслух, в том числе и «Загадку», и, указывая на меня, сказал при всех:

– Этот стих барон мне поправил!

Бар. Е.Ф. Розен[242]242
  Барон Розен Егор Федорович (о нем см. выше) издал совместно с Н.М. Коншиным в 1830 г. (СПб.) альманах «Царское Село». «Загадка» напечатана на стр. 4.


[Закрыть]. Ссылка на мертвых. «Сын Отечества» 1847, № 6, отд. III, стр. 16–18.

23 декабря

I met last night at Baron Rehansen’s the Byron of Russia; his name is Poushkin, the celebrated and, at the same time, the only poet in this country… I could observe nothing remarkable in his person or manners; he was slowenly in his appearance, which is sometimes the failing of men of talent, and avowed openly his predilection for gambling: the only notable expression, indeed, which dropped, from him during the evening was this: «J’aimerois mieux mourir que ne pas jouer».

[Я встретил прошлым вечером у барона Р. русского Байрона – Пушкина, знаменитого и вместе с тем единственного поэта в России… Я не заметил ничего особенного в его личности и его манерах; внешность его неряшлива, этот недостаток является иногда у талантливых людей, и он откровенно сознается в своем пристрастии к игре: единственное примечательное выражение, которое вырвалось у него во время вечера, было такое: «Я предпочел бы лучше умереть, чем не играть».]

Томас Рэйкс (Raikes), эсквайр. Публ. С.Ф. Глинки…XXXI–XXXII, стр. 105–106.

После 1829 г.

Могу сказать только, что почти при каждом со мною свидании, бывало, Пушкин спросит: не написал ли я новых лирических пиес – и всегда советовал не пренебрегать при серьезном, продолжительном занятии драмою и минутами лирического вдохновения. «Помните, – сказал он мне однажды, – что только до 35 лет можно быть истинно лирическим поэтом, а драмы можно писать до 70 лет и далее!»

Бар. Е.Ф. Розен. Ссылка на мертвых. «Сын Отечества» 1847, № 6, отд. III, стр. 12.

Он [Пушкин] частенько говаривал мне:

– У нас еще через пятьдесят лет не оценят Дельвига! Переведите его от доски до доски на немецкий язык: немцы тотчас поймут, какой он единственный поэт и как мила у него русская народность.

Бар. Е.Ф. Розен. Ссылка на мертвых. «Сын Отечества» 1847. № 6. отд. III, стр. 15.

Пушкину все хотелось написать большой роман. Раз он откровенно сказал Нащокину[243]243
  Нащокин Павел Войнович (1800–1854) – товарищ, Л.С. Пушкина и С.А. Соболевского по Университетскому благородному пансиону и один из ближайших друзей Пушкина. Выйдя около 1824 г. в отставку в чине поручика, Нащокин поселился в Москве, где и прожил до смерти, ничем не занимаясь, «в совершенной праздности», по выражению биографа. Человек необыкновенной души, он был бескорыстно и безгранично предан Пушкину, что последний хорошо сознавал, платя ему самым горячим чувством дружбы. В начале 1834 г. женился на Вере Александровне Нарской (ум. 1900 г.), авторе воспоминаний, которая после замужества, познакомясь с Пушкиным, сильно привязалась к нему.


[Закрыть]:

– Погоди, дай мне собраться, я за пояс заткну Вальтера Скотта[244]244
  Вальтер Скотт (1771–1832) – знаменитый шотландский поэт и писатель, очень высоко ценимый Пушкиным.


[Закрыть].

П.В. Нащокин по записи П.И. Бартенева. Бартенев, стр. 35.

1829–1833 гг.

Когда Павел Войнович был еще холост, Пушкин проездом через Москву, остановившись у него, слушал, как какой-то господин, живший в мезонине, против квартиры Нащокина, целый день пиликал на скрипке одно и то же. Это надоело поэту, и он послал лакея сказать незнакомому музыканту:

– Нельзя ли сыграть второе колено?

Конечно, тот вломился в амбицию.

В.А. Нащокина. Воспоминания о Пушкине и Гоголе. Иллюстр. прил. к «Нов. времени» 1898, № 8122, стр. 7.

1830 г.

…В 1830 году, когда журналисты, прежде поклонявшиеся Пушкину, стали бессовестно нападать на него, я написал письмо к Погодину о значении Пушкина и напечатал его в журнале… Пушкин был очень доволен. Не зная лично меня и не зная, кто написал эту статейку, он сказал один раз в моем присутствии: «Никто еще никогда не говорил обо мне, то есть о моем даровании, так верно, как говорит в последнем номере «Московского вестника» какой-то неизвестный барин»[245]245
  В письме этом особенно доставалось необоснованно нападавшему на Пушкина Н.И. Надеждину, который, по словам Аксакова, «впоследствии сознавался мне не один раз, что был неправ перед Пушкиным».


[Закрыть].

С.Т. Аксаков. Литературные и театральные воспоминания. Собрание сочинений, изд. «Просвещение», т. IV, стр. 315.

[У цыган]

Бежит ко мне Лукерья, кричит: «Ступай, Таня, гости приехали, слушать хотят». Я только косу расплела и повязала голову белым платком. Такой и выскочила… И только он меня увидел, так и помер со смеху, зубы-то белые, большие, так и сверкают. Показывает на меня господам: «Поваренок, – кричит, – поваренок!» Засмеялась и я, только он мне очень некрасив показался. И сказала я своим подругам по-нашему, по-цыгански: «Дыка, дыка, на не лаго, таки вашескери» [Гляди, значит, гляди, как не хорош, точно обезьяна]. Они так и залились. А он приставать: «Что ты сказала, что ты сказала?» – «Ничего, – говорю, – сказала, что вы надо мною смеетесь, поваренком зовете». А Павел Войнович Нащокин говорит ему: «А вот, Пушкин, послушай, как этот поваренок поет»… Тогда были в моде сочиненные романсы. И главный был у меня: «Друг милый, друг милый, с-да-лека поспеши». Как я его пропела, Пушкин… кричит: «Радость ты моя, радость моя, извини, что я тебя поваренком назвал, ты бесценная прелесть, не поваренок!..»

Цыганка Татьяна Дементьевна[246]246
  В письме к кн. П.А. Вяземскому 2 января 1831 г. Пушкин замечал: «Новый год встретил я с цыганами и с Танюшей, настоящей Татьяной-пьяной…»


[Закрыть] по записи В.П. (Б.М. Марковича). «СПб. ведомости» 1875, № 131.

Поэт твердо верил предвещанию во всех его подробностях, хотя иногда шутил, вспоминая о нем. Так, говоря о предсказанной ему народной славе, он смеючись, прибавлял, разумеется, в тесном приятельском кружку: «А ведь предсказание сбывается, что ни говорят журналисты».

С.А. Соболевский. Таинственные приметы в жизни Пушкина. РА 1870, стр. 1382.

…Я как-то изъявил свое удивление Пушкину о том, что он отстранился от масонства, в которое был принят, и что он не принадлежал ни к какому другому тайному обществу. «Это все-таки вследствие предсказания о белой голове, – отвечал мне Пушкин. – Разве ты не знаешь, что все филантропические и гуманитарные тайные общества, даже и самое масонство, получили от Адама Вейсгаупта[247]247
  Вейсгаупт Адам (1748–1830) – основатель ордена иллюминатов. Известие о его смерти могло послужить причиной приводимого разговора.


[Закрыть] направление, подозрительное и враждебное существующим государственным порядкам? Как же мне было приставать к ним? Weiskopf, Weishaupt – одно и то же».

С.А. Соболевский. Таинственные приметы в жизни Пушкина. РА 1870, стр. 1385–1386.

Начало года

А.С. Пушкину предлагали написать критику Исторического романа г. Булгарина[248]248
  «Дмитрий Самозванец», вышедший в 1830 г. Рецензия на этот роман Булгарина была написана бар. А.А. Дельвигом и напечатана в «Литературной газете» 7 марта 1830 г., № 14, стр. 112–113. Булгарин принял критику Дельвига за критику Пушкина.


[Закрыть]. Он отказался, говоря:

– Чтобы критиковать книгу, надобно ее прочесть, а я на свои силы не надеюсь.

Примечание «Литературной газеты» 1830, № 45, стр. 72.

Февраль

The other night in society the conversation turned on murders, which are not unfrequent among the lower orders here, though seldom mentioned, as the very limited public press never takes any cognizance of such events. Poushkin, the poet, said with much gravity: «Le plus interessant assassin, que j’ai jamais connu, était un domestique, que j’avois il y a quelque temps» [Как-то вечером в обществе разговор зашел об убийствах, которые здесь не редки в низших классах общества, хотя редко упоминаются в здешней очень незначительной газетной печати, которая не получает сведений о таких происшествиях. Поэт Пушкин сказал весьма серьезно: «Самый интересный убийца, которого я знал, это слуга[249]249
  Вероятно, Пушкин имел в виду Константина Сазонова, лицейского дядьку, совершившего ряд убийств в окрестностях Царского Села.


[Закрыть], бывший у меня несколько времени назад»].

Томас Рэйкс. Письмо 1/III– 1830 г. Публ. С.Ф. Глинки. ПС, XXXI–XXXII, стр. 109.

*…Стал он частенько к нам ездить… А мы все читали, как он в стихах цыган кочевых описал. И я много помнила наизусть и раз прочла ему оттуда и говорю:

– Как это вы хорошо про нашу сестру, цыганку, написали!

А он опять в смех:

– Я, – говорит, – на тебя новую поэму сочиню!

А это утром было, на Масленице, и мороз опять лютый…

– Хорошо, – говорит, – тут, тепло, только есть хочется.

А я ему говорю:

– Тут поблизости харчевня одна есть, отличные блины там пекут, – хотите, пошлю за блинами?

Он с первого раза побрезгал, поморщился.

– Харчевня, – говорит, – грязь.

– Чисто, будьте благонадежны, – говорю, – сама не стала бы есть.

– Ну хорошо, посылай, – вынул он две красненькие, – да вели кстати бутылку шампанского купить.

Дядя побежал, все в минуту спроворил, принес блинов, бутылку. Сбежались подруги, и стал нас Пушкин потчевать: на лежанке сидит, на коленях тарелка с блинами – смешной такой, ест да похваливает:

– Нигде, – говорит, – таких вкусных блинов не едал…

Только в это время в приходе к вечерне зазвонили. Он как схватился с лежанки:

– Ахти мне, – кричит, – радость моя, из-за тебя забыл, что меня жид-кредитор ждет!

Цыганка Татьяна Дементьевна по записи В.П. (Б.М. Марковича). «СПб. ведомости» 1875, № 131.

* Нащокин пропадал в ту пору из-за Ольги[250]250
  Цыганка Ольга Андреевна – подруга Татьяны Дементьевны, жившая долго с П.В. Нащокиным и доставлявшая ему много волнений и страданий (об этом см. письма Нащокина к Пушкину, 1833–1834 гг.). Нащокин расстался с ней только перед своей женитьбой, и то вынужден был венчаться тайно от нее.


[Закрыть]… и Пушкин смеялся над ним:

– Ты, – говорит, – возьми коромысло, два ведра молока нацепи на него и ступай к своей Ольге под окно, авось она над тобой сжалится.

А Нащокин очень нашелся ответить ему на это:

– Тебе, – говорит, – легко смеяться, напишешь двадцать стихов, столько же золотых тебе в руки, – а мне каково? Действительно, – говорит, – одно остается, – нацепить себе ведра на плечи.

Цыганка Татьяна Дементьевна по записи В.П. (Б.М. Маркевича). «СПб. ведомости» 1875, № 131.

Февраль – март

В счастливую эпоху первого моего литературного успеха я встретил в Смирдинской библиотеке А.С. Пушкина и удостоился услышать из уст великого поэта лестный отзыв о моем водевиле.

– В число книг, которые мне пошлете, – сказал он Смирдину[251]251
  Смирдин Александр Федорович (1795–1857) – видный книгопродавец и книгоиздатель, пользовавшийся большим уважением литераторов.


[Закрыть], – включите и водевиль Каратыгина[252]252
  Каратыгин Петр Андреевич (1805–1879) – младший брат знаменитого трагика, известный актер-комик и талантливый водевилист, сочинивший, переведший и переделавший 68 пьес. Первое его произведение, о котором упоминается в данном случае, – одноактный водевиль «Знакомые и незнакомцы», впервые был представлен 12 февраля 1830 г. Этой книги в библиотеке Пушкина не сохранилось.


[Закрыть].

– Позвольте же мне, Александр Сергеевич, вручить его вам с моею надписью.

– Обяжете! – отвечал он, пожав мне руку.

П.А. Каратыгин. Записки. СПб., 1880, стр. 199.

21 марта

К Пушкину – «Моск[овский] Вестн[ик]» и «Лит[ературная] Газета» одно и то же». Толк[овали] о наш[ей] лит[ературе].

М.П. Погодин. Дневник. ПС XXIII–XXIV, стр. 103.

6 апреля

Пушкин приехал в Москву с намерением сделать предложение Н.Н. Гончаровой[253]253
  Гончарова Наталия Николаевна (1812–1863) – будущая жена поэта.


[Закрыть]. По обыкновению, он остановился у Нащокина. Собираясь ехать к Гончаровым, поэт заметил, что у него нет фрака.

– Дай мне, пожалуйста, твой фрак, – обратился он к Павлу Войновичу. – Я свой не захватил, да, кажется, у меня и нет его…

Сватовство[254]254
  Впервые Пушкин сватался к Н.Н. Гончаровой в конце апреля 1829 г., послав сватом к ее матери графа Ф.И. Толстого. В ответ он получил только право надеяться и, в письме к будущей теще, просил дальнейшие переговоры вести через того же Толстого. Уже после поездки в Арзрум, в сентябре, побывав у Гончаровых, он встретил весьма холодный прием. Женитьба Пушкина имеет свою грустную историю, виновницей которой была мать невесты, Н.И. Гончарова. Злоключения Пушкина далеко не кончились 6 апреля 1830 г. Но, во всяком случае, тогда он имел все основания радоваться благополучному исходу.


[Закрыть] на этот раз было удачное, что поэт в значительной мере приписывал «счастливому» фраку.

В.А. Нащокина. Воспоминания о Пушкине и Гоголе. Иллюстр. прил. к «Нов. времени» 1898, № 8115, стр. 6.

10 мая

С лекции к Пушкину – долгий и очень занимательный разговор об русской истории:

– Как рву я на себе волосы часто, – говорит он, – что у меня нет классического образования; есть мысли, но [не] на чем их поставить.

М.П. Погодин. Дневник. ПС XXIII–XXIV, стр. 106.

13 мая

Проч[ел] I дейст[вие] Марфы[255]255
  «Марфа-посадница» – трагедия М.П. Погодина, напечатана в августе 1830 г., но в свет вышла позднее.


[Закрыть] Пушкину, сказав: «Моя цель на другом поприще, след[овательно], неудача на этом не приведет меня в уныние. Будьте откровенны». – «В восторге». – «Я не ждал. Боюсь хвалить вас. Ну, если вы разовьете характеры так же, дойдете до такой высоты, на какой стоят нар[одные] сцены. Чудо. Уд[ачная?] догадка. Это и хорошо, что вам кажется общим местом. Diable etc.». Приятно.

М.П. Погодин. Дневник. ПС XXIII–XXIV, стр. 106–107.

14 мая

Про[читал] еще 2 действия. Пушкин заплакал: «Я не плакал с тех пор, как сам сочиняю, мои сцены народные ничто перед вашими. Как бы напечатать ее», и целовал и жал мне руку.

М.П. Погодин. Дневник. ПС XXIII–XXIV, стр. 107.

Июнь

Пушкин говорил М.А. Максимовичу, что князю Юсупову хотелось от него стихов, и затем только он угощал его в Архангельском.

– Но ведь вы его изобразили пустым человеком.

– Ничего, не догадается![256]256
  Послание «К вельможе» (Кн. Н.Б. Юсупову, в Архангельское) впервые напечатано в «Литературной газете» 1830, т. I, № 30. Обращено оно к кн. Николаю Борисовичу Юсупову (1750–1831), бывшему сенатором и членом Государственного совета. Послание это вызвало много противоречивых толков, доходивших до того, что Пушкина обвиняли в низкопоклонстве.


[Закрыть]

Кн. П.А. Вяземский. Из записной книжки. РА 1887, III, стр. 455.

15 июня

Сегодня говорил мне Пушкин об актере Montalan: «Я применил к нему стих Лафонтена: «Voilà tout mon talent, je ne sais s’il suffit» [Вот весь мой талант, не знаю, достаточно ли его].

Кн. П.А. Вяземский. Старая записная книжка. СПб., 1884, стр. 122.

Первая половина июля. Захарово[257]257
  Захарово – подмосковное сельцо, приобретенное М.А. Ганнибал, бабушкой поэта, в 1799 г. (по другому показанию, в 1806 г.); с тех пор все семейство проводило там летние месяцы до 1811 г.


[Закрыть]

* Приезжал он ко мне сам, перед тем, как вздумал жениться. «Я, – говорит, – Марья[258]258
  О Марье Федоровне и приезде Пушкина в Захарово перед женитьбой рассказывает в своих воспоминаниях и С.П. Шевырев. Майков, стр. 324.


[Закрыть], невесту сосватал, жениться хочу…» – «Чем, мол, вас, батюшка, угощать я стану? Сем, мол, яишеньку сделаю!» – «Ну, сделай, Марья!.. – Все наше решилося, – говорит, – Марья: все, – говорит, – поломали, все заросло!» Побыл еще часика два. «Прощай, – говорит, – Марья, приходи ко мне в Москву! А я, – говорит, – к тебе еще побываю».

Марья Федоровна (дочь Арины Родионовны) по записи Н.Б. «Москвитянин» 1851, IX–X, стр. 32.

2 июля

On m’a conté une anecdote du poète Pouchkine. Quelqu’un, après une longue absence le revoquant, lui demande: comment, mon cher, on me dit que vous allez vous marier? Certainement, repondit l’autre, et ne croyez pas que ce sera la derniere sottise que je ferai dans ma vie [Мне рассказывали анекдот о поэте Пушкине. Кто-то после долгого отсутствия, увидев его, спросил: «Как, мой дорогой, мне передавали, будто вы женитесь?» «Совершенно верно, – ответил тот, – и не думайте, что это будет последней глупостью, которую я сделаю в своей жизни»].

А.Я. Булгаков К.Я. Булгакову. РА 1901, III, стр. 482.

Август

После Июльской революции 30-го года, Пушкин говорил: «Странный народ! Сегодня у них революция, а завтра все столоначальники уже на местах, и административная махина в полном ходу».

Кн. П.А. Вяземский, VII, стр. 482.

20 августа. Москва

В.Л. Пушкин[259]259
  Князь П.А. Вяземский в дневнике своем от 25 августа относит этот эпизод ко дню, предшествовавшему смерти В.Л.; П.В. Анненков, со слов одного из близких знакомых В.Л., рассказывал, что умирающий «поднялся с постели, добрался до шкапов огромной своей библиотеки, где книги стояли в три ряда, заслоняя друг друга, отыскал там Беранже и с этой ношей перешел на диван зала. Тут принялся он перелистывать любимого своего поэта, вздохнул тяжело и умер над французским подлинником» (Пушкин в Александровскую эпоху, стр. 18). В.Л. Пушкин погребен 23 августа 1830 г.


[Закрыть], четверть часа до кончины видя, что я взял в руки «Литературную Газету», которая лежала на столе, сказал мне задыхающимся и умирающим голосом: «Как скучен Катенин!» – который в то время печатал длинные статьи в этой газете. – «Allons nous-en, – сказал мне тут Александр Пушкин, – il faut laisser mourir mon oncle avec un mot historique» [Уйдемте, дадимте дяде моему умереть с историческим словом].

Кн. П.А. Вяземский А.Я. Булгакову 6 ноября 1853 г. «Москвитянин» 1854, № 5, отд. IV, стр. 11.

Нам передавали современники, что, услышав эти слова от умиравшего Василия Львовича, Пушкин направился на цыпочках к двери и шепнул собравшимся родным и друзьям его: «Господа, выйдемте, пусть это будут последние его слова».

П. Б[артенев]. РА 1870, стр. 1369.

20–22 августа. Москва

И.И. Дмитриев, подозревая причиною кончины Василия Львовича холеру, не входил в ту комнату, где отпевали покойника. Александр Сергеевич уверял, что холера не имеет прилипчивости и, отнесясь ко мне, спросил: «Да, не боитесь ли и вы холеры?» Я отвечал, что боялся бы, но этой болезни еще не понимаю. «Немудрено, вы служите подле медиков. Знаете ли, что даже и медики не скоро поймут холеру. Тут все лекарство один courage, courage и больше ничего». Я указал ему на словесное мнение Ф.А. Гильтебрандта[260]260
  Гильтебрандт Федор Андреевич (1773–1845) – известный хирург, профессор хирургии, а затем анатомии и физиологии в Медико-хирургической академии в Москве.


[Закрыть], который почти то же говорил. «О да! Гильтебрандтов немного», – заметил Пушкин.

М. Макаров. Воспоминания. «Современник» 1843, т. 29, стр. 384.

Сентябрь – ноябрь

Имение[261]261
  Село Болдино Нижегородской губернии. Пушкин приехал в Болдино в начале сентября и 26 августа, в день именин Натальи, не мог быть в Апраксине.


[Закрыть], где Пушкин жил в Нижнем, находится в нескольких верстах от села Апраксина, принадлежавшего семейству Новосильцевых, которых поэт очень любил, в особенности хозяйку дома, милую и добрую старушку. Она его часто журила за его суеверие… Г-жа Новосильцева[262]262
  Новосильцева Наталья Алексеевна, урожд. Остафьева – 2-я жена сергачского помещика, бригадира Петра Алексеевича Новосильцева.


[Закрыть] праздновала свои именины, и Пушкин обещался приехать к обеду, но его долго ждали напрасно и решились, наконец, сесть за стол без него. Подавали уже шампанское, когда он явился, подошел к имениннице и стал перед ней на колени: «Наталья Алексеевна, – сказал он, – не сердитесь на меня; я выехал из дому и был уже недалеко отсюда, когда проклятый заяц пробежал поперек дороги. Ведь вы знаете, что я юродивый: вернулся домой, вышел из коляски, а потом сел в нее опять и приехал, чтоб вы меня выдрали за уши».

[Т.] Толычева[263]263
  Псевдоним писательницы Екатерины Владимировны Новосильцевой (ум. 1885).


[Закрыть]. Исторические анекдоты и мелочи. РА 1877, II, стр. 99.

Приехал в Апраксино Пушкин, сидел с барышнями[264]264
  Дочери П.А. и Н.А. Новосильцевых – Анастасия, Варвара и Мария Петровны (последняя в замужестве Ахматова).


[Закрыть] и был скучен и чем-то недоволен – так говорила Настасья Петровна. Разговор не клеился, он все отмалчивался, а мы болтали. Перед ним лежал мой альбом, говорили мы об «Евгении Онегине», Пушкин молча рисовал что-то на листочке. Я говорю ему: зачем вы убили Ленского? Варя весь день вчера плакала!

Варваре Петровне тогда было лет шестнадцать, собой была недурна. Пушкин, не поднимая головы от альбома и оттушевывая набросок, спросил ее:

– Ну а вы, Варвара Петровна, как бы кончили эту дуэль?

– Я бы только ранила Ленского в руку или в плечо, и тогда Ольга ходила бы за ним, перевязывала бы рану, и они друг друга еще больше бы полюбили.

– А знаете, где я его убил? Вот где, – протянул он к ней свой рисунок и показал место у опушки леса.

– А вы как бы кончили дуэль? – обратился Пушкин к Настасье Петровне.

– Я ранила бы Онегина; Татьяна бы за ним ходила, и он оценил бы ее и полюбил ее.

– Ну, нет, он Татьяны не стоил, – ответил Пушкин.

А.П. Новосильцева по записи Н. Кр. «Курские губ. вед.» 23 января 1899, № 29 (Среди газет и журналов).

18 ноября. Болдино[265]265
  Пушкин задержался в Болдине вследствие свирепствовавшей в столицах холеры. Он дважды пытался выехать в Москву, но не получал пропуска через карантины. О второй своей попытке он и повествует в этом письме.


[Закрыть]

Выехав на большую дорогу, я увидел, что вы были правы – 14 карантинов были только аванпостами, а настоящих карантинов только три. Я храбро явился в первый (Сиваслейка, губ. Владимирская); инспектор спрашивает мою подорожную, сообщив, что мне предстоит всего 6 дней остановки. Потом он бросает взгляд на подорожную:

– Вы не по казенной надобности изволите ехать?

– Нет, по собственной, самонужнейшей.

– Так извольте ехать назад, на другой тракт, здесь не пропускают.

– Давно ли?

– Да уж около 3 недель.

– И эти свиньи, губернаторы, не дают этого знать?

– Мы не виноваты-с.

– Не виноваты! А мне разве от этого легче? Нечего делать – еду назад в Лукоянов…

Пушкин Н.Н. Гончаровой (18 ноября 1830 г.).

11 декабря. К Пушкину…

Я сказал ему, что буду писать Бориса и Димитрия – «Пишите, а я отказываюсь».

М.П. Погодин. Дневник. ПС XXIII–XXIV, стр. 109.

Конец года

По свидетельству покойного П.В. Нащокина, в конце 1830 г., живя в Москве, раздосадованный разными мелочными обстоятельствами, он выразил желание ехать в Польшу, чтобы там принять участие в войне[266]266
  Первые известия о Польском восстании появились в печати 28 ноября 1830 г. Оно явилось одним из первых известий, встретивших Пушкина по возвращении из Болдина в Москву.


[Закрыть]: в неприятельском лагере находился кто-то по имени Вейскопф (белая голова), и Пушкин говорил другу своему: «Посмотри, сбудется слово немки, – он непременно убьет меня!»

С.А. Соболевский. Таинственные приметы в жизни Пушкина. РА 1870, стр. 1382.

…В исходе 1830 г.[267]267
  Свадьба Пушкина оттягивалась вследствие различных мелочных препятствий, воздвигавшихся матерью невесты. Тревожное состояние духа Пушкина ярко сказалось в письмах его к друзьям.


[Закрыть], наскучив тем, что свадьба его оттягивалась… он говорил Нащокину, что бросит все и уедет драться с поляками.

– Там у них есть один Вейскопф (белая голова): он наверное убьет меня, и пророчество гадальщицы сбудется.

П.И. Бартенев. Девятнадцатый век, I, стр. 386.

Намереваясь отправиться в Польшу, Пушкин все напевал Нащокину:

– Не женись ты, добрый молодец, а на те деньги коня купи.

П.В. Нащокин по записи П.И. Бартенева. Бартенев, стр. 41.

1830–1831 гг.

Четыре года я не встречался с ним, по причине турецкой кампании и моего путешествия на Востоке, и совершенно нечаянно свиделся в Архиве Министерства иностранных дел, где собирал он документы для предпринятой им истории Петра Великого. По моей близорукости я даже сперва не узнал его, но, благородный душою, Пушкин устремился прямо ко мне, обнял крепко и сказал: «Простили ль вы меня? А я не могу доселе простить себе свою глупую эпиграмму, особенно когда я узнал, что вы поехали в Иерусалим[268]268
  О А.Н. Муравьеве и столкновении его с Пушкиным см. стр. 95.


[Закрыть]. Я даже написал для вас несколько стихов: что когда, при заключении мира, все сильные земли забыли о Святом граде и Гробе Христовом, один только доблестный юноша о них вспомнил и туда устремился. С чрезвычайным удовольствием читал я ваше путешествие». Я был тронут до слез.

А.Н. Муравьев. Знакомство с русскими поэтами. Киев 1871, стр. 18–19. Перепеч. «Русское обозрение» 1895, № 12, стр. 600.

Декабрь 1830 г. – январь 1831 г. Остафьево[269]269
  Остафьево – любимое подмосковное имение (в Подольском уезде) кн. П.А. Вяземского, давшее название знаменитому архиву Вяземского.


[Закрыть]

 
Не торговал мой дед блинами,
В князья не прыгал из хохлов,
Не пел на клиросе с дьячками,
Не ваксил царских сапогов[270]270
  Отрывок из стихотворения Пушкина «Моя родословная. Вольное подражание лорду Байрону», написанного незадолго перед тем, 16 октября 1830 г., в Болдине.


[Закрыть].
 

…П.П. Вяземский[271]271
  Князь Вяземский Павел Петрович (1820–1888) – сын В.Ф. и П.А. Вяземских, историк литературы, библиограф, впоследствии начальник главного управления по делам печати и сенатор.


[Закрыть]. А.С. Пушкин. РА 1884, II, стр. 415–416.

1830–1832 гг.

Пушкин заставил меня взглянуть на дело серьезно. Он уже давно склонял меня приняться за большое сочинение и, наконец, один раз после того, как я ему прочел одно небольшое изображение небольшой сцены, но которое, однако ж, поразило его больше всего, мной прежде читанного, он мне сказал: «Как с этой способностью угадывать человека и несколькими чертами выставлять его вдруг всего, как живого, с этой способностью, не приняться за большое сочинение – это просто грех».

Н.В. Гоголь. Авторская исповедь.

Ср. Анненков, I, стр. 367.

1831 г.

«Я непременно буду писать о «Страннике», – сказал он [Пушкин] мне… – «Пора нам перестать говорить друг другу вы», – сказал он мне, когда я просил его в собрании показать жену свою. И я в первый раз сказал ему: «Пушкин – ты поэт, а жена твоя – воплощенная поэзия».

А.Ф. Вельтман[272]272
  С ранней юности Вельтман писал стихи, но только с конца 20-х гг. начал их помещать в журналах. Выйдя в 1831 г. в отставку, он всецело посвятил себя литературному труду и на этой почве ближе сошелся с Пушкиным. «Странник» – роман Вельтмана, вышедший в свет в 1831–1832 гг. В библиотеке Пушкина сохранился экземпляр ч. 3. «Странника», с надписью: «Александру Сергеевичу Пушкину Вельтман»; заметок в тексте нет (Б.Л. Модзалевский, Библиотека Пушкина, стр. 22). – Ср. в письме Пушкина к П.В. Нащокину от 1 июня 1831 г.


[Закрыть]. Воспоминания. Майков, стр. 131–132.

С.-Петербург [у С.Ф. Тимирязевой][273]273
  Тимирязева Софья Федоровна (1799–1875), р. Вадковская, по первому браку Безобразова – жена ген. – майора (1830), астраханского военного губернатора, впоследствии сенатора Ивана Семеновича Тимирязева (1790–1867). Их сын – Федор Иванович (р. 1832), впоследствии (1879) саратовский губернатор. С.Ф. Тимирязева была роста 2 арш. 8½ вершков.


[Закрыть]

Однажды после обеда, когда перешли в кабинет и Пушкин, закурив сигару, погрузился в кресло у камина, матушка начала ходить взад и вперед по комнате. Пушкин долго и молча следил за ее высокой и стройной фигурой и, наконец, воскликнул: «Ах, Софья Федоровна, как посмотрю я на вас и на ваш рост, так мне все кажется, что судьба меня, как лавочник, обмерила».