Текст книги "Дюна: орден сестер"

В каждой благородной семье есть свои мрачные тайны.

Преподобная Мать Ракелла Берто-Анирул. Записи ордена сестер

Валя Харконнен наслаждалась каждым днем, проведенным с сестрами при императорском дворе. Здесь место ее и брата, здесь, а не на Ланкивейле. И хотя она всего лишь одна из свиты Преподобной Матери, она в императорском дворце в Зимии. Это очень наглядно показывало, чего заслуживает ее семья.

В прошлом Харконнены находились в самом сердце прежней Лиги благородных, их все уважали, и они были в почете. Но из-за Вориана Атрейдеса, который много лет назад осрамил Абулурда, их выбросили из круга власти. Память об этом преследовала ее, но она использовала технику сестер ордена, чтобы успокоиться и сосредоточиться. Тем не менее, глядя на двор, она видела, какие возможности упущены.

Для всех здесь, даже для Анны Коррино, она всего лишь сестра Валя. Фамилию ее даже не упоминают. Но когда-нибудь…

Сейчас она сопровождала Преподобную Мать на аудиенцию с самыми богатыми руководителями Лиги ландсраада. Она не могла забыть, что когда-то Харконнены были среди благородных, пусть даже теперь их ветви удалены из генеалогического древа императорской семьи.

Когда в первый вечер Преподобная Мать Ракелла предстала перед императором и представила свою свиту, Сальвадор приветствовал их небрежно.

– Надеюсь, ваша школа поможет моей милой сестре. Она нуждается в руководстве и наставлениях.

– Мы будем внимательно наблюдать за ней, сир, – поклонилась Ракелла. – И позаботимся, чтобы она реализовала свой потенциал.

Посреди частного ужина император вытер губы мерцающей салфеткой и мрачно посмотрел на свою еду, словно потерял аппетит. Казалось, он страдает от несварения.

– Мне хочется, чтобы Анна побыстрее улетела, и я надеюсь, что вы постараетесь не привлекать к этому внимания. Не нужно разжигать скандал.

Валя видела по лицу императора, что ему неловко.

Однако следующий свертывающий пространство корабль на Россак вылетал с Салусы через два дня, поэтому пока они оставались гостями императорского дворца. Валю это ничуть не огорчало. Она упивалась подробностями нового опыта, сознавая, что ее предки ходили по этим коридорам и спали в этих комнатах. Ее отец стал бы бароном или герцогом в ландсрааде, если бы у них не отобрали семейное наследие. Такие мысли всегда вызывали у нее гнев, и она успокаивала себя мыслями о брате и о том, что Гриффин старается стать официальным представителем Ланкивейла на Салусе Секундус. Она не сомневалась, что экзамен он сдаст.

Пока суд да дело, Валя старалась сблизиться с Анной Коррино, но сестра императора не хотела общаться и запиралась в своих покоях. Впрочем, у Вали еще будет достаточно времени подружиться с Анной, когда они прилетят на Россак и принцессе придется подчиниться обстоятельствам. Валя не собиралась тратить время в столице империи понапрасну. Чувствуя себя школьницей или туристкой, она попросила у Преподобной Матери разрешения бывать на деловых встречах императора: ей хотелось наблюдать и мечтать о том, что могло бы быть. Ракелла сделала запрос, и сестра Доротея легко раздобыла для них приглашение посещать эти встречи.

Сальвадор проводил аудиенцию в Тронном зале Осеннего крыла дворца, под куполом с яркими фресками, изображавшими героические сражения батлерианской армии с мыслящими машинами. Император сидел на большом золотом троне на возвышении лицом к собравшимся. Помещение не было заполнено, и лишние скамьи убрали в пол, так что пятьдесят явившихся могли приблизиться к императору.

– Сегодня я решил провести более неформальную встречу, – донесся из системы передатчиков голос Сальвадора, чересчур громкий для такой аудитории. Император подождал, пока техники отладят систему, и продолжил: – Нам нужно обсудить определенные экономические проблемы, сферы, в которых руководители планет могли бы больше сотрудничать друг с другом, – для нашего общего блага, разумеется. Поэтому я пригласил несколько экспертов.

Два человека в деловых костюмах поднялись на платформу у возвышения; один из них прошел дальше и включил голографический передатчик. Несколько минут он говорил о налогах, которыми облагаются товары, ввозимые в разные звездные системы, о завышенных ценах, которые взимает «Венпорт холдингз» за транспортировку, и о все возрастающем риске, которому подвергают клиентов дешевые транспортные компании, не использующие таинственных навигаторов. Несмотря на головокружение от пребывания в таком обществе, Вале скоро стало скучно – а потом распахнулась позолоченная дверь, ведущая в зал.

Вошел высокий мужчина с ястребиным лицом, одетый в старинный военный мундир. Присмотревшись, Валя решила, что это подлинный мундир Армии Человечества, какие носили много десятилетий тому назад; мундир украшали ленты и знаки различия. Все обернулись, недовольные помехой; впрочем, кое-кто, казалось, был доволен перерывом в скучной речи. Валя решила, что мужчина похож на актера из исторической драмы о джихаде. Но что-то в этом лице показалось ей странно знакомым.

Мужчина был слишком сосредоточен, чтобы его отвлек гул удивленных замечаний. Он прошел прямо на возвышение, как полководец на стратегическую высоту, отодвинув по дороге удивленного экономиста.

– В последний раз я был на Салусе больше восьмидесяти лет назад, так что кто-то может меня и не узнать. – Он смерил взглядом императора на троне, словно оценивая его. – Я вижу в вас Батлера, сэр, чуть больше Квентина, чем Файкана.

Сальвадор на троне ощетинился.

– Я не знаю вас, сэр. Объяснитесь!

Валя вдруг поняла, кто этот человек. Вернее, кто это может быть. Неужели он еще жив? Холодок пробежал по спине, и ненависть лишила девушку дара речи. Она подолгу разглядывала его портрет, думая о том, какое падение он принес ее семье. Но неужели он еще жив? Не может быть.

С самого прилета она видела в Зимии много памятников Вориану Атрейдесу; она изучала рассказы о его приключениях с Ксавьером Харконненом, запомнила наизусть его обвинительную речь на суде над Абулурдом, приведшую всю семью к падению. Поразительно, но за долгие годы после джихада внешне он не изменился… но этого следовало ожидать. Процедура продления жизни, которой подверг его генерал Агамемнон, была описана в общеизвестных источниках.

Всю жизнь Валя знала, что Вориан Атрейдес опозорил ее семью, но это всегда казалось далеким. Чистая теория. Он исчез несколько поколений назад. Она считала, что он умер, и всегда надеялась, что его смерть была страшной и болезненной.

И вот он здесь! От гнева ее сердце часто забилось.

– Я Вориан Атрейдес, – сказал этот человек, словно ожидая аплодисментов.

В рядах начали повторять его имя. Преподобная Мать Ракелла глядела ошеломленно, хотя в ее глазах загорелся непривычный огонек. Сальвадор выпрямился; он одним из последних в зале понял, кто перед ними.

– Я здесь, чтобы потребовать: защитите мою планету и покончите с несправедливостью. Недавно на планете Кеплер высадились рейдеры и захватили много людей, моих людей. Я прилетел сюда с рынка рабов на Поритрине, где освободил их.

Император откинулся в кресле, и снова его голос слишком громко прозвучал из системы передатчиков.

– Кеплер? Никогда о таком не слышал. – Он осмотрелся, но рядом не оказалось ни одного советника. – Вы были там все эти годы?

– Я надеялся начать там жизнь заново. Учитывая мой вклад в джихад я ведь не слишком многого просил, император Сальвадор?

– Да, конечно. Если вы именно тот, кем представились, вы это заслужили. Вы ушли в отставку героем.

Вориан стоял прямо, не склоняясь перед троном.

– Я здесь, чтобы просить защиты для моей планеты и ее населения. Конечно, я бы хотел, чтобы вы закрыли рынок человеческого мяса на Поритрине и объявили рабство вне закона, но знаю, что этого никогда не будет. Интересы слишком многих это затрагивает. – Он посмотрел на озадаченного экономиста, который стремился закончить свой доклад. – Однако, сир, я приму ваши гарантии защиты Кеплера, чтобы работорговцы больше никогда нас не тревожили. – Он продолжал смотреть на Сальвадора так, словно остальных собравшихся не существовало… словно Вали не существовало. – Я знаю, что хотя бы это Коррино могут мне обещать.

– Если вы сможете доказать, кто вы. – Сальвадор сошел с трона. Его начальное смущение постепенно перешло в благоговение. – Я полагаю, что это возможно, Верховный Башар. Ведь вы, наверное, по-прежнему в этом звании.

– Верховный Башар, – повторил Вори. – А еще Герой Джихада, а до того я был Примера. Не знаю, каковы звания в вашей современной армии. За достойную службу я получил право пользоваться своим званием пожизненно – а в моем случае это очень долго. Если вы потребуете, я представлю образцы для генетической экспертизы.

Сальвадор заморгал, очевидно, не зная, как вести себя с такой легендарной фигурой; из толпы слышались восторженные приветственные возгласы.

– Нам нужно обсудить положение, сэр, а пока я приветствую ваше возвращение на Салусу. Дом Коррино помнит ваши выдающиеся заслуги во время джихада и великие победы, которые вы ради нас одержали. Если бы не ваш героизм, Верховный Башар Атрейдес, никого из нас здесь не было бы.

Он вышел вперед и пожал Вориану руку.

Почтительность императора покоробила Валю. Она подумала, что ее сейчас вырвет.

Собравшиеся разразились приветственными и одобрительными возгласами, но Вале приходилось сдерживаться, чтобы не закричать. Как император может выказывать Атрейдесу почтение после того, что сделала эта сволочь? Этот человек сокрушил Дом Харконненов и вышвырнул семью на помойку истории. Его следует бросить в самую глубокую темницу на Салусе.

Ей хотелось броситься к нему и использовать все знакомые ей методы боя – но не сейчас, еще нет. За время пребывания в ордене она научилась терпению и умению планировать. Сейчас нужно помогать Преподобной Матери Ракелле и подружиться с сестрой императора. Она не хочет отказываться от возможности восстановить положение своей семьи.

С другой стороны, ее брат в силах позаботиться об остальном. Она верила Гриффину и знала, что он сделает это ради нее. Теперь, когда Валя знает, что Вориан Атрейдес жив, знает, какую планету он называет домом, Гриффин сможет выследить его и восстановить семейную честь.

Как ни печально, я вынужден признать, что я – венец своей кровной линии. Все мои потомки – разочарование, несмотря на преимущества своего происхождения.

Генерал Агамемнон. Новые мемуары

Близнецы провели в заключении в своей холодильной камере, неподвижные и в полном сознании, больше ста лет. Все это время Андросу и Хайле доводилось только думать и строить планы. Никогда не покидавшие лаборатории, они ничего не знали о джихаде или о человеческой Лиге, сражавшейся с Синхронизированными мирами.

Тишина внутри запечатанной базы казалась тяжелой и неестественной, как будто стены еще дрожали от криков.

– Мы убили их всех слишком быстро. – Андрос стоял в лабораторном модуле, изучая пересечения красных всплесков на стенах и части тел мастеров меча и батлерианцев, неумышленно выпустивших их. – Они могли предоставить больше информации.

Мастер меча Эллюс не хотел выдавать тайны, но ему пришлось это сделать, когда Хайла пальцами выдернула ему несколько зубов.

– Наше нетерпение можно простить. – Она свела кончики пальцев и ощутила сухость свертывающейся крови. – Мне было тревожно, а Юнона не дала времени попрактиковаться в умениях, которые передала нам.

Благодаря тому, что рассказал между воплями Эллюс, Андрос и Хайла теперь знали об основных чертах великой чистки против Омниуса после окончательной победы у Коррина и о том, как провалились попытки кимеков восстать. Битва, уничтожившая столько неокимеков и боевых кораблей-роботов, была лишь незаметной небольшой схваткой гораздо более грандиозной войны. Тем не менее она оставила двойников в западне, и им пришлось год за годом ждать в холодильнике.

Более слабую личность это могло бы свести с ума, подумала Хайла.

– Надо уходить отсюда, – сказал Андрос. – Возьмем их корабль, изучим их записи и узнаем все необходимое.

– Юнона создала нас как сверхсущества. – Хайла окинула взглядом картину бойни. – Мы только что доказали это, но нам нужно гораздо больше узнать, увидеть и сделать.

– Юнона не вернулась после того, как Омниус напал на эту базу, и не завершила нашу подготовку, – сказал Андрос. – Остальное нам придется делать самим.

Титан Юнона, одна из старейших кимеков, была напарницей генерала Агамемнона более тысячи лет. Юнона, Агамемнон и остальные двадцать титанов тиранили покорное человечество, а затем хирургически ликвидировали свои органические тела и поместили свой мозг в особые камеры, чтобы он мог много столетий жить в теле машины. Однако вначале Агамемнон сохранил свое семя, чтобы создавать потомков, когда понадобится. Но сыновья подвели его, и Агамемнон всех их уничтожил.

Однако Юнона создала тайную пробную программу, сотворив из спермы Агамемнона и яйцеклетки девушки-рабыни Хайлу и Андроса. Генерал Агамемнон ничего не знал об этом. Юнона усовершенствовала детей – пропитала их кожу флоуметаллом, обострила рефлексы, нашпиговала сознание знанием самых сложных боевых искусств и тактическими познаниями, внесла в податливый мозг всю информацию, необходимую им, чтобы стать неуязвимыми. Достойными детьми Агамемнона.

Юнона надеялась запустить обширную программу выращивания, когда близнецы проявят свои способности. Расхаживая в своем громоздком боевом теле перед воспитательными камерами, Юнона говорила о больших ожиданиях, которые возлагает на миг, когда представит близнецов их легендарному отцу. Юнона с искренней печалью и гневом рассказывала о том, как Вориан Атрейдес, тринадцатый сын и величайшая надежда Агамемнона, в конце концов предал их.

Близнецы впитывали каждое ее слово, впитывали ее мстительный дух.

Нападение роботов на базу уничтожило воспитателей-неокимеков, всех работников лаборатории. Хайле горько было сознавать, что царица кимеков так быстро забыла о них. Но если верить последним булькающим словам мастера меча Эллюса, и Юнона, и Агамемнон были мертвы, обоих предал Вориан Атрейдес.

– Возьмем с собой что-нибудь из лаборатории? – спросил Андрос.

– Нам ничего здесь не нужно. Меня тошнит от этого места. Хватит и нас с тобой. Пусть космический вакуум вернет себе эту базу.

Вдвоем они прошли к батлерианскому кораблю и быстро освоились с приборами в каюте. Пилот установил на импровизированном алтаре три иконы; на одной была изображена красивая женщина, на другой – младенец, на третьей безволосая женщина андрогинного вида, поднявшая в благословении руку. Хайла выбросила иконы.

В навигационной системе корабля содержались сведения о важнейших планетах вновь созданной империи. Хайла также нашла исторические отчеты о джихаде против Омниуса, воспевавшие великого героя Вориана Атрейдеса, их брата.

– Нам предстоит работа, – сказал Андрос, – и долгое путешествие.

– Время у нас есть. Мы ждали сто лет. Теперь давай отыщем братца.

Андрос включил двигатели, и корабль поднялся над усеянной кратерами поверхностью, оставив позади населенную призраками базу.

История сотрудничества школы Сукк и сестер с Россака не вызывает удивления, поскольку во время джихада доктор Мохандас и Ракелла Берто-Анирул работали в одной команде, боровшейся с эпидемиями. Сегодня обе группы продолжают совместно спонсировать образовательные форумы, но мы подозреваем, что их связи гораздо глубже.

Отчет разведывательной службы принцу Родерику Коррино

Чем больше он думал, тем сильнее императора тревожило новое появление Вориана Атрейдеса, не говоря уж о его требовании. Легендарный герой войны, почитаемый не одним поколением школьников, вождь, который помог спасти человечество в ходе чудовищного конфликта… и так вовремя вернулся после восьмидесяти лет отсутствия? Чего он хочет на самом деле? Горсть военных патрульных кораблей, чтобы защищать никому не нужную планету? Все это казалось очень подозрительным.

В этом деле с отпрыском Атрейдесов и подтверждением его личности Сальвадор старался действовать по возможности осторожно. Да, долгожительство Вориана Атрейдеса было хорошо известно и задокументировано, но объявить себя давно исчезнувшим героем войны мог любой внешне похожий человек, взяв за основу статуи и портреты из книг по истории. Ни один живой человек не помнил, как выглядел Вориан во плоти, каковы были его манеры или голос. К тому же легковерная толпа продолжает искать за каждым углом изменника Тура Бомоко, поэтому внешность нельзя считать абсолютным доказательством.

Он император и должен проявить осторожность. Но если он действительно тот, кем представился (а Сальвадор подозревал, что так и есть), пожалуй, можно будет использовать популярность Атрейдеса.

Чтобы получить время на размышления, император отослал экспертов-экономистов, служащих ландсраада и сестер с Россака со строгим приказом никому не говорить о необычном посетителе, хотя понимал, что скоро слухи – а потом и общее волнение – все равно возникнут, особенно если удастся генетически подтвердить подлинность личности пришельца. Вориан Атрейдес как будто понимал и даже предвидел такие вопросы и сомнения и не возражал, когда император потребовал предоставить биологические образцы для проверки. И сейчас Сальвадор просто дистанцировался от того, что казалось ему несомненным.

Пришельца подвергла тщательному медицинскому осмотру сама доктор Ори Зома, глава школы Сукк, недавно вернувшаяся в Зимию из-за дел в старом центре школы. И сейчас проводился анализ образцов его крови.

В ожидании ответов Сальвадор не знал, нервничать или считать, что ему оказана особая честь. Требовалось поговорить с Родериком. Тем временем, сославшись на неотложные имперские дела, он предложил Вориану Атрейдесу стать на время гостем дворца. Человек из прошлого, казалось, понимал сдержанность Сальвадора, чувствовал себя неловко во время встречи и постарался быстрее уйти.

– Буду ждать вашего вызова, сир.

Но вместо того чтобы заняться делами, Сальвадор сидел в одиночестве, обдумывая различные сценарии развития событий; всю вторую половину дня он ждал новостей от доктора Зомы.

Наконец врач, вся – компетентность и деловитость, вошла в Тронный зал. Она церемонно поклонилась трону, выпрямилась и четко и профессионально сообщила результаты:

– Мы провели проверку, сир, сопоставив новые образцы с ДНК, взятыми с исторических артефактов времен джихада. Этот человек действительно тот, кем назвался, – Вориан Атрейдес.

Император кивнул, хотя новость его не обрадовала. Возвращение героя могло породить нестабильность в дни, когда империя не могла себе этого позволить. Сальвадору и его брату нужно было решить, что делать.

После того как весть о возвращении Вори распространилась, жители Зимии внезапно затеяли празднество – так распрямляются после дождя поникшие цветы. Величайший герой джихада! Легендарный Примера, больше двух жизней сражавшийся с мыслящими машинами, с самого начала конфликта до кровавой развязки! Сама эта мысль расжигала воображение, будоражила народ, отрывала от тревожной повседневной жизни. Атрейдес словно вышел из тома по истории, волшебным образом вернулся к жизни.

Размахивая флагами, возобновив пышные празднества времен сразу после джихада, батлерианцы маршировали и пели в память о трех мучениках: Серене Батлер, ее младенце-сыне Манионе и Великом Патриархе Иблисе Джинджо.

В разгар этих празднеств император Сальвадор встречал Вори улыбками и приветствовал, как товарища после долгой разлуки. Когда толпа собралась на площади перед дворцом, император принимал аплодисменты, будто они отчасти предназначались и ему. Вори участвовал в этом спектакле, как человек проходит неприятную медицинскую процедуру.

Люди обращались с ним как со спасителем, просили прикоснуться к их детям, благословить любимых. Батлерианцы приняли его как своего, хотя он их не поощрял. Их движение казалось куда более радикальным, чем крестовый поход Райны Батлер против всех форм машин и технологии в мрачные дни джихада. Приверженцы Райны причинили огромный ущерб, особенно на Парментьере, где внучка Вори Ракелла лечила зараженных чумой Омниуса и сторонники Райны набросились на нее.

Батлерианцы его тревожили.

Прошло немало десятилетий с тех пор, как Вори в последний раз бывал в столице, и теперь, глядя по сторонам, он видел повсюду признаки упадка: техника не развивалась, а отступала. Об этом говорили мелочи – транспорт, инструменты, даже освещение и звуковые системы парада в его честь; все казалось чуть более примитивным. Но он вежливо смотрел, как многоцветный парад движется мимо императорской трибуны.

Улыбающийся император сидел рядом с ним, а брат императора Родерик держался в тени, руководя событием. Толпа на площади все росла, крики и приветственные возгласы оглушали. Люди выкрикивали имя Вори, требовали, чтобы он произнес речь. Император поднял руку и попытался призвать к порядку, но успеха не достиг. Однако, когда встал Вори, толпа мигом замолчала – с такой стремительностью устремляется в открытый люк корабля воздух.

– Благодарю вас за этот замечательный прием. Прошло много времени. Я сражался в джихаде Сирены Батлер и теперь вижу, что дала моя победа: свободную империю, живую цивилизацию, которой больше не мешает угроза мыслящих машин. – Он с ложной скромностью улыбнулся. – И я тронут, что вы не забыли меня.

В наступившей тишине кто-то прокричал:

– Ты пришел сесть на трон? Ты здесь, чтобы вести нас?

Кто-то другой крикнул:

– Ты наш следующий император?

И голоса слились в громовой гул. Толпа орала его имя:

– Вориан! Вориан!

Вори удивленно рассмеялся и отмахнулся от вопросов:

– Нет-нет… я пришел, чтобы защитить жителей Кеплера, и только. Императорский трон принадлежит Коррино.

Он повернулся к Сальвадору и почтительно поклонился. Толпа вновь разразилась рукоплесканиями. Тем не менее он слышал, что продолжают выкрикивать его имя, а не Сальвадора.

И видел, что императору это не нравится.