Текст книги "Браслеты Скорби"

Бросив на него сердитый взгляд, Мараси тяжко вздохнула и вышла. Ме-Лаан она не удостоила даже взглядом.

Уэйн поднялся и неспешно подошел к Ваксу, вытащил из кармана коробочку с жевательной резинкой и постучал ею по ладони, чтобы пудра внутри улеглась.

– Эти воры… Уж не подстрелил ли ее кто из них, пока ты отвернулся? – Уэйн кивнул в сторону двери, за которой скрылась Мараси. – А то она какая-то вдруг стала напряженная.

– Просто она за тебя переживала. Я поговорю с ней, когда успокоится.

Ме-Лаан покинула свой пост у двери:

– В нападении было что-то странное?

– Многое, – ответил Вакс, вставая и потягиваясь.

Ржавь! Неужели он и впрямь становится слишком старым для всего этого, как любила шутить Лесси? После драки он обычно чувствовал прилив сил.

«Это из-за смертей…»

Погиб пассажир, пожилой мужчина, и половина охранников ценного груза. Не говоря о множестве раненых.

– Один бандит что-то такое сделал, что лишил меня алломантии, – сказал Вакс, обращаясь к Ме-Лаан.

– Пиявка?

Вакс покачал головой:

– Он ко мне не прикасался.

Пиявки, которые жгли хром, могли устранять металлические резервы других алломантов, но это требовало физического прикосновения.

– Но ощущения схожи: вот сталь была при мне – а миг спустя исчезла. Но, Ме-Лаан, в этом замешано какое-то устройство. Металлический кубик.

– Погоди… – В дверном проеме, озаренная жестким электрическим светом, появилась Мараси. – Кубик?

Все трое повернулись, и она покраснела:

– Что такое?

– Ты удалилась, – со значением сообщил Уэйн, – оскандаленная.

– А теперь вернулась. – Мараси быстрым шагом подошла к Ваксу и начала шарить у себя кармане. – С той же легкостью я могу и здесь быть осканда… скандализированной. – Она вытащила металлический кубик.

– Откуда он у тебя? – Вакс взял его и покрутил, рассматривая со всех сторон.

Да, именно такой он видел перед тем, как лишился сил.

– Тот тип с тростью обронил, – ответила Мараси. – Он сделал такое движение, словно собирался наставить на меня пистолет, но в руке у него оказалась эта штука.

Вакс повернулся к Ме-Лаан – та покачала головой.

– Очень странный пистолет, – заметил Уэйн.

– В преданиях, про которые говорил Вен-Делл, были упоминания об устройстве, способном отменить алломантию? – спросил Вакс.

– Ни о чем подобном не слышала. – Ме-Лаан снова покачала головой.

– Посмотрите, – продолжал Уэйн, – у него и ствола-то нет.

– Но ты говорила, что не увлекаешься научными исследованиями, Ме-Лаан, – забирая кубик, заметила Мараси.

– Так и есть.

– И если бы из этой ржавой штуки можно было стрелять, – прибавил Уэйн, – пуля оказалась бы малюсенькой, как блоха.

Мараси вздохнула:

– Уэйн, позволь шутке умереть, а?

– Душечка, эта шутка была мертва с рождения, – парировал он. – Я ей просто устроил хорошие похороны.

– Нам нужен поезд, направляющийся на юг, – поворачиваясь к остальным, решительным тоном произнесла Мараси.

– Эти бандиты могут что-то знать, – не согласился Уэйн. – Если за ними погнаться, может быть польза. Кроме того, мне так и не удалось вломить кому-нибудь из них, а все по причине несвоевременных целовашек-обнимашек.

– По крайней мере, обнимашки были хорошие, – заметила Ме-Лаан. И в ответ на сердитый взгляд Мараси добавила: – А что такое? Правда хорошие. Бедолага годы провел без толковых обнимашек. У него собралось много неизрасходованной энергии.

– Ты даже не человек, – сквозь зубы процедила Мараси. – Постыдилась бы. Не говоря уже о том, что тебе шестьсот лет.

– Но сердце-то у меня молодое. Честное слово – я его скопировала у одной шестнадцатилетней, которую съела пару месяцев назад.

В комнате стало очень тихо.

– Ой… это было невпопад? – сконфузилась Ме-Лаан. – Это было очень невпопад, да? На вкус она оказалась так себе, если вам от этого легче. Совсем не сгнила. И… мне надо перестать говорить на эту тему. Новый Серан? Так мы туда едем или остаемся и будем преследовать бандитов?

– Едем, – сказал Вакс, заслужив кивок от Мараси. – Если эти дела связаны, то с этой бандой мы обязательно столкнемся. Если нет, то я попробую помочь позже, как только разберемся с моим дядей.

– И как же мы попадем в Новый Серан? – поинтересовался Уэйн. – Непохоже, что наш поезд тронется в ближайшее время.

– Через час… – Вакс сверился с расписаниями на стене. – Прибудет грузовой состав. Наш поезд отведут на запасной путь, и мы сможем подать сигнал, чтобы нас подобрали. Удобно не будет, зато утром окажемся на месте. Собирайте багаж. Надеюсь, в нем не слишком много дыр.

Уэйн и Ме-Лаан вышли вдвоем. Возможно, между ними и в самом деле что-то возникло. По крайней мере, Уэйна ничуть не смутило напоминание о том, насколько Ме-Лаан чужая и сколько ей лет.

Впрочем, Уэйн не славился разборчивостью в женщинах. Да и вообще разборчивостью не славился. Вакс оглянулся на Мараси. Та поворачивала кубик так и этак, изучая замысловатую резьбу на гранях.

– Можешь вернуть мне записи Вен-Делла? – спросила она. – Вдруг в них найдется что-нибудь об этой вещице.

– Никак ты почти готова поверить, что это не случайное ограбление поезда?

– Разве чуть-чуть. Ваксиллиум, тебе надо поговорить с моей сестрой.

– Когда я ее видел в последний раз, она казалась совершенно спокойной.

– Ну разумеется, она спокойна. Это же Стерис. – Мараси пожала плечами. – Но она занялась вышивкой.

– А это… плохо?

– Стерис где-то вычитала, что это подходящее хобби для состоятельной женщины. Вот и берется за вышивку, если хочет выглядеть нормальной. Хотя в тайне терпеть не может работать иглой. Поверь, если дошло до вышивки, значит сестра расстроена. Я могла бы с ней поговорить, но Стерис никогда меня не слушала. Ничего удивительного, если учесть, что до подросткового возраста она даже не знала о моем существовании. Пора тебе начинать понемногу вникать в подобные тонкости.

Она вышла из комнаты, и Вакс вдруг с удивлением понял, что улыбается. Что ни говори, Мараси сильно изменилась с того дня, когда они впервые встретились.

Он снял с крючка на стене сюртук, надел и двинулся следом. Мараси подзывала станционного смотрителя – наверное, чтобы устроить им пересадку на грузовой поезд. Вакс неспешно прошелся вдоль путей, мимо холодных электрических фонарей, пока не оказался возле скамьи, где трудилась над канвой Стерис. Сел рядом.

– Мараси говорит, ты переживаешь сложный момент.

Стерис замерла с поднятой иглой:

– Ты очень прямолинеен, лорд Ваксиллиум.

– Случается.

– Но как мы оба знаем, это всего лишь представление. Ты вырос среди элиты Эленделя. У тебя были опекуны, и тебя учили правильной дикции. В юности ты проводил время на приемах и балах.

– А потом провел двадцать лет в Дикоземье, – напомнил Вакс. – Там ветра разрушают даже самый крепкий гранит. Тебя удивляет, что они способны то же самое сделать с человеком?

Стерис повернулась к нему, склонив голову набок.

Вакс со вздохом откинулся на спинку скамьи, вытянув ноги и скрестив лодыжки:

– Тебе когда-нибудь случалось оказаться не в своей тарелке? Все вокруг чувствуют себя прекрасно: знают, что делать, что говорить, – а тебе, ржавь, приходится здорово потрудиться, чтобы во всем разобраться?

– Это описывает всю мою жизнь, – негромко проговорила Стерис.

Вакс обнял ее одной рукой и позволил опустить голову себе на плечо:

– Именно так я себя ощущал на тех приемах. Вращаться в обществе было для меня неприятной работой. Все смеялись, а я замирал от напряжения, пытаясь вычислить, как следует поступать. В те времена я мало улыбался. Впрочем, и сейчас не очень-то часто улыбаюсь. Я сбегал с вечеринок, если мог, и искал дорогу к какому-нибудь тихому балкону.

– И что делал? Читал?

Вакс коротко рассмеялся:

– Нет. Время от времени я, конечно, берусь за книгу, но настоящий читатель у нас Уэйн.

От изумления Стерис подняла голову.

– Я серьезно. Правда, он предпочитает книжки с картинками, но все-таки читать любит. Ты бы слышала, как он читает по ролям. А вот я… я просто находил балкон, с которого открывался вид на город, и смотрел. Слушал. – Вакс улыбнулся. – Когда я был мальчиком, многие считали меня слабоумным, потому что я сидел и пялился в окно.

– Потом ты нашел путь в Дикоземье.

– Я был так рад, что сбежал от Эленделя и его фальши. Ты называешь меня грубым. Что ж, я хочу быть именно таким человеком. Я им восхищаюсь. Возможно, я всего лишь его играю, но это искренняя игра. Болтаться мне на виселице, если я вру.

Стерис некоторое время сидела тихо, опустив голову ему на плечо, а Вакс глядел в темноту. Приятная выдалась ночка, если вдуматься.

– Ошибаешься, – наконец сонно проговорила Стерис. – На твоем лице все же появляется улыбка. Как правило, когда ты летишь по стальным линиям. Лишь в такие моменты, мне кажется… я вижу… что ты по-настоящему счастлив…

Вакс взглянул на нее, но, судя по дыханию, Стерис уже задремала. Тогда он откинулся на спинку скамьи и сидел так, размышляя о ее словах, пока к станции не подъехал товарный состав.

10

Вакс резко проснулся от звука далеких взрывов.

Тотчас же вскочил, сбитый с толку, с затуманенным взором, схватился за флакон с металлом. Где он? В служебной кабине грузового поезда – просторной, с жесткими кушетками в задней части, где машинисты могли подремать, пока поезд ждет разгрузки. Стерис спала на одной из них, укрытая его сюртуком. Уэйн дремал в углу, надвинув на лицо шляпу.

На этот раз они не взяли с собой слуг – те должны были прибыть на следующем пассажирском поезде. Ме-Лаан решила, что поедет в грузовом отделении вместе со своим багажом, – хотела просмотреть узлы с костями, чтобы выбрать нужное тело на эту ночь.

Осушив флакон с металлом и выхватив Виндикацию, Вакс двинулся вперед на звуки. Теперь, когда он полностью проснулся, они совсем не походили на взрывы. Непрерывный рокот вдалеке, похожий на землетрясение. Законник прошел в кабину локомотива. Это была машина новой модели – из тех, что работали на нефтяном топливе и не нуждались в тендере с углем.

Мараси стояла в передней части кабины рядом с машинистом, высоким парнем с ясными глазами и предплечьями, похожими на поршни.

Этот рокот… Вакс нахмурился и в ответ на сердитый взгляд Мараси опустил револьвер. Небо было ярко-голубым; наступило утро. Войдя в кабину, Вакс увидел, как впереди поднимается Новый Серан. Город располагался на огромных плоских каменных террасах. Их было не меньше дюжины, и каждую рассекали многочисленные речушки, которые, достигая края, низвергались на самую нижнюю террасу. Рокот порождало не землетрясение и не взрыв, а… водопады.

Одни, поистине грандиозные, обрушивались с высоты пятидесяти или более футов, другие – всего с пяти-шести. Все это казалось рукотворным, ибо разнообразные ветвящиеся потоки и каскады в итоге соединялись в реку, которая текла от Нового Серана к далекому Эленделю.

Водопады настолько завораживали, что засунуть Виндикацию в кобуру удалось лишь со второй попытки. Да и сам город. Здания будто вырастали между потоками, ярко-зеленые лозы покрывали утесы, словно локоны самой матери-природы. А на заднем плане надменные, с белыми вершинами вздымались горы Серан.

Мараси с широкой улыбкой высунулась из кабины, чтобы получше разглядеть самую высокую часть города. Машинист стоял у своих рычагов, клапанов и рукояток, делая вид, будто ничего особенного не происходит, хотя явно следил за реакцией Вакса и Мараси.

– Я часто думаю, – наконец проговорил он, – что Гармония немного рисовался, когда творил это место.

– Я и представить себе не мог, что существует нечто подобное, – подходя к Мараси, восхищенно произнес Вакс. Позади него, зевая и пошатываясь, поднялся Уэйн.

– Ну да, – хмыкнул машинист. – Элендельцы часто забывают, что за пределами города существует целая страна. Без обид, милорд. В Эленделе есть на что посмотреть, поэтому логично, что это немного ослепляет.

– Вы из Нового Серана? – спросила Мараси.

– Здесь родился и вырос, капитан Колмс.

– Тогда, может быть, подскажете, где искать отель «Медные врата»?

– О, это хорошее место! – Машинист махнул рукой, указывая направление. – Верхняя терраса, округ лодочников. Ищите большую статую лорда Рожденного Туманом. От нее до отеля меньше двух кварталов.

– Как близко вы сможете нас подвезти? – уточнила Мараси.

– Боюсь, совсем не близко. Даже пассажирский поезд может подняться только до средних уровней. Мы же остановимся на самом дне. Чтобы подняться наверх в гондолах, понадобится часа два. Если же предпочитаете ехать в карете, то есть еще рампы, но так уйдет больше времени – да и вид из гондол открывается куда лучше.

«Прокатиться в гондолах было бы чудесно… если бы нам удалось поспать больше пары часов», – подумал Вакс.

Принимая во внимание вечерний прием, требовалось отдохнуть и быть во всеоружии.

– Короткий путь? – спросил он у Мараси.

– Ты ведь понимаешь, что я в юбке.

– Понимаю. А что случилось с той новенькой констебльской униформой с брюками?

– В багаже. Не всем нравится носить форму, когда в этом нет необходимости, Ваксиллиум.

– Ладно, можешь подождать и добираться в гондолах. Будешь думать обо мне – о том, как я мирно отдыхаю в мягкой постели в своем номере, пока вы ошалело моргаете, то и дело засыпая на…

– Ладно, уговорил! – перебила Мараси, шагнув к нему. – Только держись подальше от скопления народа.

Вакс обхватил ее за талию.

– Я вернусь за вами, – сказал он Уэйну, который кивнул в ответ. – Машинист, будьте любезны, организуйте доставку наших вещей в «Медные врата».

– Да, милорд.

Вакс открыл дверь кабины, глотнул еще металла – из запаса в багаже, – потом прижал к себе Мараси, зажег сталь и прыгнул. Вспышка алломантической силы послала их далеко от поезда, который, замедляя ход, приближался к домам, сгрудившимся у подножия Нового Серана.

Они начали падать по направлению к этим домам, но выстрел из Виндикации в момент сближения с землей дал Ваксу возможность оттолкнуться и направить их вверх, мимо нижних уровней, используя найденный там металл, чтобы все время держаться в воздухе.

По сравнению с Эленделем дома здесь казались крошечными. В Эленделе практически не встречались частные одноэтажные домики – даже в трущобах обычным делом были высокие многоквартирные здания. Происходило постоянное движение: какие-то районы постепенно ветшали, заполняясь беднотой, в то время как жители побогаче переселялись в другие. Просматривая старые карты, Вакс всегда поражался тому, что нынешние трущобы когда-то считались первоклассной недвижимостью.

В Новом Серане многоквартирные дома оказались редкостью, и все они, включая три небоскреба, ютились в небольшом коммерческом квартале на верхней террасе. Террасы, разумеется, ограничивали размеры города, но были достаточно большими, чтобы вместить все население. И не только население – на террасах Вакс разглядел множество парков и маленьких рек, ни одна из которых, впрочем, не была достаточно глубокой, чтобы по ней ходили суда, как по каналам в Эленделе.

Вакс держался крыш, а не улиц, хоть юбка и не доставляла Мараси особых проблем. Она обернула ее вокруг ног, перед тем как они взлетели, и, поскольку движение происходило, как правило, вверх, подол не развевался.

Прыгая по высокой дуге, Вакс и Мараси обогнули жилые кварталы и добрались до следующего утеса. Здесь Вакс высмотрел подходящую для якоря гондолу и с ее помощью закинул их на пятьдесят футов или около того, к верхнему уровню террас. Удивительное, ни с чем не сравнимое ощущение, когда летишь вдоль клубящегося водопада, а под тобой простираются блистающие бассейны и роскошные сады…

Они аккуратно приземлились рядом с водопадом. Мараси перевела дух, когда Вакс наконец ее отпустил; по напряженной хватке чувствовалось, что полет понравился Мараси куда меньше, чем ему. Стальное отталкивание не было для нее естественным, как и высота, – едва освободившись, она попятилась от обрыва и спросила:

– Отправишься за остальными?

– Давай сначала поищем отель. – Взмахом руки Вакс указал на статую лорда Рожденного Туманом, которую заметил, когда они снижались. Покрытая зеленой патиной голова статуи возвышалась над крышами ближайших домов и служила прекрасным ориентиром. Туда он и двинулся.

Мараси последовала за ним, и вскоре они вышли на довольно многолюдную улицу, где на каждом углу бойко торговали юные газетчицы и газетчики. Лошадей и карет здесь оказалось куда меньше, чем в Эленделе, зато немало велотакси. Учитывая расположение города, удивляться было нечему. И конечно, воздушные подъемники, предназначенные не только для перевозки с одной террасы на другую, но и из конца в конец самой террасы.

– Словно акула среди пескарей, – пробормотала Мараси.

– Это ты к чему? – не понял Вакс.

– Погляди, как люди тебя огибают. Лорд Симинес в одном из своих трудов сравнил констеблей с акулами и продемонстрировал, что люди на оживленной аллее ведут себя по отношению к ним точно так же, как животные, заметившие приближение хищника.

Вакс не обратил на это внимание, но Мараси была права. Люди обходили его по широкой дуге. Только вряд ли они догадывались, что он констебль, – наверняка все дело в туманном плаще-пыльнике, оружии и, видимо, росте. Здесь все были чуть ниже, и Вакс возвышался над толпой на несколько дюймов.

В Эленделе его одежда смотрелась вполне нормально, и то же самое относилось к кому угодно. Элендель был смесью всего со всем, как старая бочка, полная разнокалиберных гильз. Здесь же люди носили более светлые наряды: дамы предпочитали пастельных тонов платья, джентльмены щеголяли в белых костюмах в полоску и шляпах-канотье. По сравнению с ними Вакс выглядел точно дыра от пули посреди витражного окна.

– Какая разница, я все равно никогда не умел сливаться с обществом.

– Это верно. Кстати, хотела спросить. Сегодня вечером Уэйн тебе понадобится?

– На приеме? – с изумлением уточнил Вакс. – Я не в силах вообразить себе развитие событий, при котором он не напьется и не окажется лицом в чаше для пунша.

– Тогда я его одолжу. Хочу проверить кладбища: вдруг там найдется штырь Ре-Луура.

Вакс хмыкнул:

– Это будет грязная работа.

– Потому мне и нужен Уэйн.

– Принял к сведению. Каковы, по-твоему, шансы найти эту штуку закопанной в одной из могил?

Мараси пожала плечами:

– Полагаю, начать стоит с самого простого и очевидного.

– Ограбление могил у нас теперь самое простое?

– Да, если как следует подготовиться, – упорствовала Мараси. – В конце концов, я не собираюсь копать…

Вакс отвлекся.

Шум толпы точно отодвинулся, когда он увидел газету, которую держала над головой девочка-газетчица на ближайшем углу. Неровное перевернутое «М»… он отлично знал, что это за символ. Не дослушав Мараси, Вакс протолкался сквозь прохожих к девочке и схватил газету.

Невероятно. Заголовок гласил: «Ограблен особняк Фартинга». Вакс разыскал несколько клипов для газетчицы:

– Особняк Фартинга? Это где?

– По Цветущей улице вон туда. – Девочка дернула подбородком в нужную сторону, и монеты исчезли в ее руке.

– Идем, – остановил Вакс снова открывшую было рот Мараси.

Люди и впрямь перед ним расступались, что было удобно. Вакс мог бы взлететь, но нашел особняк без труда, отчасти потому, что вокруг столпились зеваки. В точности как и в Дикоземье – намалеванный красным символ. Только на этот раз он испортил стену красивого трехэтажного каменного особняка, а не дилижанса.

– Ваксиллиум, ради здравого смысла… – догнав его, взмолилась Мараси. – Что на тебя нашло?

Он молча указал на символ.

– Он мне знаком, – проговорила Мараси. – Почему он мне знаком?

– Ты читала истории о моей жизни в Дикоземье. Он там был… это символ Эйпа Мэнтона, одного из моих заклятых врагов.

– Эйп Мэнтон! – воскликнула Мараси. – Разве он не…

– Да, – вспомнив о ночи пыток, подтвердил Вакс. – Он охотится на алломантов.

Но как он здесь оказался? Вакс посадил его в тюрьму, и не в каком-нибудь маленьком поселке. Эйп Мэнтон сидел под замком в Тру-Мадиле, самом большом городе Северного Дикоземья, чей каземат был надежен как тиски. Как же, ради истинного имени Гармонии, он добрался оттуда в далекий Новый Серан?

Грабежами Мэнтон не ограничится. За кражами у него всегда стоял мотив, некая цель.

«Я должен вычислить, что он взял и почему он…»

Нет.

Нет, не сейчас.

– Пойдем в отель, – с трудом оторвав взгляд от красного символа, сказал Вакс.

– Ржавь! – проговорила поспешившая следом Мараси. – Он может быть как-то замешан?

– В дела Круга? Ни в коем случае. Он ненавидит алломантов.

– Враг моего врага…

– Только не Эйп, – возразил Вакс. – Даже повиснув на краю пропасти, он не схватится за руку, которую ему протянет металлорожденный.

– Значит…

– Значит, с нашим делом он не связан, – подытожил Вакс. – Мы не будем обращать на него внимание. Я сюда приехал из-за дяди.

Мараси кивнула, но выглядела обеспокоенной. Они прошли мимо жонглера-хватателя, который ронял шары, а потом заставлял их взлетать, притягивая алломантией – вместе со случайными предметами, принадлежащими кому-нибудь из увлеченных зрелищем зевак. Пустая трата алломантических способностей. И столько народу. Душно. Вакс надеялся, что, покинув Элендель, избавится от улиц, забитых людьми. Он едва не вытащил револьвер, чтобы выстрелом разогнать толпу.

– Вакс… – Мараси схватила его за руку.

– Что?

– Что?! Ржавь, да ты бы мог сейчас прибить чью-нибудь голову к стене одним взглядом!

– Со мной все в порядке, – твердо сказал Вакс, высвобождая руку.

– Твоя вендетта против дяди…

– Это не вендетта. – Вакс ускорил шаг, двигаясь сквозь толпу; ленты туманного плаща развевались у него за спиной. – Ты знаешь, чем он занят?

– Нет, и ты тоже не знаешь.

– Он разводит алломантов. Возможно, и ферухимиков. Мне не нужно знать его план в деталях, чтобы понимать, насколько это опасно. Что, если он создает армию из громил и стрелков? Из двурожденных. Из сопоставителей!

– Это может оказаться правдой, – признала Мараси. – Но ты преследуешь его не из-за этого, верно? Он тебя обставил. В деле Стожильного мистер Костюм взял над тобой верх. Ты проиграл битву и теперь хочешь победить в войне.

Вакс остановился:

– По-твоему, я настолько мелочен?

– Учитывая то, что я сейчас сказала, да. Да, я отчасти считаю тебя мелочным. Нет ничего плохого в том, чтобы злиться на Костюма, Ваксиллиум. У него в плену твоя сестра. Но, ржавь, не позволяй этому влиять на твои суждения.

Вакс перевел дух, потом жестом указал на особняк, расположенный дальше по улице:

– Хочешь, чтобы я вместо этого погнался за Эйпом?

– Нет. – Мараси покраснела. – Нам нельзя отвлекаться от поисков штыря.

– Ты здесь ради штыря, Мараси, а я приехал, чтобы найти Костюма. – Вакс кивком указал туда, где дальше по улице виднелась скромная, едва заметная на фасаде здания вывеска отеля. – Зарегистрируй нас. Я отправляюсь за остальными.

– С этим люксом и другими номерами вы, можно сказать, сняли весь верхний этаж, – просияв, сообщила хозяйка отеля, которая настаивала, чтобы ее называли тетушкой Джин.

Уэйн, проверив богатый комнатный бар, зевнул и потер глаза:

– Отлично. Мило. Можно мне вашу шляпу?

– Мою… шляпу?

Пожилая дама дотронулась до своего внушительных размеров головного убора. Поля шляпы, украшенной гирляндами из цветов, величественно ниспадали. Цветов была целая куча. Шелковые, решил Уэйн, но с виду совсем как настоящие.

– У вас есть дама сердца? Хотите подарить ей шляпу? – предположила тетушка Джин.

– Не-а. Я ее надену в следующий раз, когда буду пожилой дамой.

– В следующий раз, когда вы что?! – Тетушка Джин побледнела, но в этом, скорее всего, был виноват протопавший мимо в своем туманном плаще Вакс, ржавь его побери! Ну никак человек не научится сливаться с обстановкой.

– Эти окна открываются? – спросил Вакс, указывая на огромные выступающие окна пентхауса люкс.

И не просто спросил, а залез на диван и толкнул оконную створку.

– Ну, когда-то открывались. – Изумленная тетушка Джин захлопала глазами. – Но они дребезжали на ветру, поэтому мы закрасили рамы наглухо и запечатали задвижки. Я не могла жить спокойно при мысли о том, что кто-то…

Раздался треск – краска снаружи посыпалась, не обошлось, наверно, и без щепок, – и Вакс, выломав задвижку, распахнул окно.

– Лорд Ладриан! – ахнула тетушка Джин.

– Я заплачу за ремонт, – шагнув с дивана на пол, бросил Вакс. – Мне нужно, чтобы оно открывалось – на случай, если придется выпрыгнуть наружу.

– Выпрыгнуть…

– Ага! – воскликнул Уэйн, открывая нижнее отделение бара.

– Спиртное? – хмыкнула проходившая мимо Мараси.

– Арахис. – Уэйн покачал головой и, выплюнув жвачку, сунул в рот горсть орехов. – Ничегошеньки не ел после того, как ухватил тот фрукт из чемодана Стерис.

– О чем ты бормочешь? – спросила с дивана строчившая в блокноте Стерис.

– Я оставил взамен вторую… – Уэйн порылся в кармане плаща-пыльника и вытащил туфлю. – Кстати говоря, Джин, вы не хотите поменять свою шляпу на…

– Вашу туфлю? – переспросила тетушка Джин, повернувшись к нему, и вздрогнула, когда Вакс распахнул второе окно.

– Ну да, – подтвердил Уэйн. – И туфля, и шляпа – предметы одежды, верно?

– Что мне делать с мужской туфлей?

– Надеть, когда в следующий раз сделаетесь парнем, – пояснил Уэйн. – У вас для этого безупречно подходящее лицо. И плечи под стать.

– Ну, я…

– Пожалуйста, не обращайте на него внимания. – Стерис поднялась с дивана и подошла к хозяйке гостиницы. – Вот, держите. Я приготовила для вас список возможных сценариев, которые могут воплотиться в жизнь в период нашего пребывания здесь.

– Стерис… – предостерег Вакс, распахивая третье и последнее окно.

– Что? – вскинулась она. – Я не допущу, чтобы слуги оказались застигнуты врасплох. Их безопасность – наша забота.

– Пожар?! – ужаснулась глянувшая в список тетушка Джин. – Перестрелки. Грабеж. Взятие заложников. Взрывы?!

– А вот это совершенно несправедливо, – заметил Вакс. – Зря ты Уэйна слушала.

– Но вокруг тебя и впрямь все взрывается, дружище, – парировал Уэйн, уплетая орешки. – О, солененькие, вкусные!

– К несчастью, он прав, – констатировала Стерис. – Я насчитала семнадцать взрывов с твоим участием. Это громадная статистическая аномалия – даже если учитывать твой род занятий.

– Ты шутишь. Семнадцать?

– Увы, да.

– Хм. – Не то чтобы Вакс этим гордился…

– Однажды, как раз когда мы там находились, взорвалась кондитерская, – подавшись поближе к тетушке Джин, доверительно начал рассказывать Уэйн. – Динамит в торте. Большой беспорядок. – Он протянул ей горсть арахиса. – А если я добавлю к туфле эти орешки?

– Это мой арахис! Из этой самой комнаты!

– Но теперь он стоит больше, – не согласился Уэйн. – Потому что я очень-очень голодный.

– Я же советовала не обращать на него внимания, – напомнила Стерис, постукивая по блокноту, который вручила тетушке Джин. – Послушайте, вы прочитали только оглавление. На остальных страницах содержится разъяснение возможных сценариев, которые я набросала, и оставила указания, как следует себя вести. Кстати, я отсортировала список по вероятному имущественному ущербу.

Вакс прыгнул в центр комнаты и вскинул руку. Дверь затряслась.

– Что… что он делает?! – всполошилась тетушка Джин.

– Выбирает подходящее место для того, чтобы выбить дверь усилием мысли, – пояснил Уэйн. – На случай, если кто-то к нам ворвется.

– Просто прочитайте блокнот, хорошо? – любезным тоном попросила Стерис.

Тетушка Джин в замешательстве перевела на нее взгляд:

– Это что… угрозы?

– Ну что вы, – мягко возразила Стерис. – Всего лишь хочу, чтобы вы были готовы.

– Она все делает тщательно, – подчеркнул Уэйн.

– Мне нравится быть тщательной.

– Обычно это означает, что, если попросить ее убить муху, она спалит дом – просто для того, чтобы не сомневаться в выполнении задания.

– Уэйн, как не стыдно? Ты без всякой нужды заставляешь леди беспокоиться, – строго произнесла Стерис.

– Затопление в связи с перенаправлением водопада, – уткнувшись в блокнот, прочитала тетушка Джин. – Нападение колоссов. Э-э-э… стадо коров, в панике несущееся через вестибюль?

– Последнее крайне маловероятно, – согласилась Стерис, – но лучше на всякий случай подготовиться!

– Но…

Дверь в примыкающий люкс распахнулась.

– Привет, человеки! – Ме-Лаан шагнула через порог. На кандра были всего лишь облегающие шортики и полоска ткани, прикрывающая грудь. – Вот не знаю, что надеть этим вечером. Как на ваш взгляд? Большие груди? Маленькие груди? Или… сверхбольшие?

Все находившиеся в комнате замерли.

– Что такое? – спросила Ме-Лаан. – Выбор правильного размера бюста – жизненно важный вопрос для леди, которая готовится к вечернему приему!

Тишина.

– Это… в каком-то смысле неприличный вопрос, Ме-Лаан, – наконец выдавила Стерис.

– Ты просто завидуешь, потому что не можешь снять свои на время пробежки, – парировала Ме-Лаан. – Эй, где там коридорный с моими вещами? Клянусь, если он уронит хоть одну из моих сумок и в ней треснет хоть один череп, все здесь содрогнется от моей ярости! – И, развернувшись, ушла.

– Она сказала что-то про… черепа? – пролепетала тетушка Джин.

Дверь захлопнулась.

– Ага! – опустив руку, воскликнул Вакс. – Нашел!

Мараси подошла к пожилой даме, обняла ее за плечи и увела в сторону:

– Не переживайте. Все будет совсем не так плохо, как может показаться. Скорее всего, ничего не случится ни с вами, ни с вашим отелем.

– Помимо окон, которые выломал Вакс, – встрял Уэйн.

– Помимо окон, – бросив на него сердитый взгляд, согласилась Мараси.

– Юная леди, – чуть слышно проговорила тетушка Джин. – Вам надо убраться подальше от этих людей.

– Они хорошие. – Мараси улыбнулась. – Просто у нас была слишком длинная ночь.

Тетушка Джин нерешительно кивнула.

– Вот и славно, – еще шире улыбнулась Мараси. – А теперь, когда вы спуститесь, не соблаговолите ли отправить кого-нибудь в торговое бюро с поручением? Мне нужно, чтобы они составили список всех до единого, кто работает на местных кладбищах.

– Кладбищах? – ужаснулась тетушка Джин.

– Это жизненно важно, – доверительно шепнула Мараси и, вытолкав женщину в коридор, закрыла дверь.

– Кладбища? – поинтересовалась Ме-Лаан, сунув голову в комнату. Теперь она была совершенно лысой. – Я кое-что вспомнила. Вы мне не закажете чего-нибудь поесть? Милый такой кусок состаренного мяса.

– Ты хотела сказать – гниющего, – уточнил Вакс.

– Нет ничего прекрасней запаха полежавшего денек на солнце полуразложившегося бочка, – мечтательно произнесла Ме-Лаан и снова скрылась в своей комнате, когда раздался стук в дверь. – А! Мои сумки. Отлично. Что? Нет, разумеется, здесь нет никаких трупов. Зачем мне кости, на которых еще осталась плоть? Спасибо. Пока.

Уэйн закинул в рот остатки орешков:

– Не знаю, как вы, а я собираюсь найти местечко, чтобы пару часов вздремнуть.

– Кто где будет спать, Ваксиллиум? – уточнила Мараси.

– Ты и Стерис – в люксе по другую сторону коридора. Мы с Уэйном – здесь. У Ме-Лаан, естественно, отдельная комната. Она, скорее всего, захочет… э-э-э…