Текст книги "Грустные размышления об ушедшей эпохе"

С первого шага, Протопопов возбудил к себе нелюбовь и презрение общественных и правительственных кругов. Отношение Думы сказалось на совещании с членами прогрессивного блока, устроенном 19 октября у Родзянки (см. прил. V в конце книги); но Протопопов, желавший, "чтобы люди имели счастие", и полагавший, что "нельзя гений целого народа поставить в рамки чиновничьей указки", оказался, несмотря на жандармский мундир Плеве, в котором он однажды щегольнул перед думской комиссией, неприемлемым и для бюрократии, увидавшей в нем мечтателя и общественного деятеля, недаром сам Распутин сказал однажды, что Протопопов – "из того же мешка", и что у него "честь тянет Протопопова, который "стал в контры с собственной думою" и заставил многих сделать из него "притчу во языцех" и отнестись к нему юмористически. Характерно, например, его (ставшее известным лишь впоследствии) знакомство с гадателем Шарлем Перэном, едва ли не германским шпионом, о чем и предупреждал директор департамента полиции; Протопопов не хотел об этом знать, веруя в свой "рок"; он неудержимо интересовался тем, что говорил ему Перэн: что "его планета – Юпитер, которая проходит под Сатурном, и разные гороскопические вещи».

Мистика и аморфно идейный конформизм более чем неплохо же могут ужиться в одной отдельно взятой стране и даже всецело проистекать одно от другого.

Причем все ведь тому вполне этак более чем наглядные первопричины очень уж веско описал Иван Ефремов в его гениальном романе «Час Быка»

«– Когда человеку нет опоры в обществе, когда его не охраняют, а только угрожают ему и он не может положиться на закон и справедливость, он созревает для веры в сверхъестественное – последнее его прибежище».

А что это ему еще, собственно, остается делать, если в стране вся та говорливая разобщенность достигла самого наивысшего своего апогея.

А ведь именно как раз, поэтому тогдашняя Дума и стала более чем явной предшественницей уж того-то самого немыслимо так страшного бредового сна, длившегося целую историческую эпоху…

И кстати, не нагадали ли некие прорицатели России ее вот тех еще грядущих правителей?

Керенский и Ленин были представителями одного знака Зодиака, и родились в одном и том же городе Симбирске.

Ну, так было ли то простое совпадение или нет, то уж выяснить, скорее всего, попросту никогда и близко никак не удастся, ну а то, что новыми оказались одни лишь лозунги да лица… это и есть самый непреложный и весьма, кстати, более чем естественный факт.

Однако сами-то причины для возникновения этакого новообразования под названием СССР вовсе-то не отыскать посреди одних лишь тех разве что только внутренних аспектов всего российского бытия.

Когда совершено некое ужасное преступление, надо бы всенепременно изыскивать именно того, кому оно было действительно выгодно.

То, что Октябрьскую революцию оплатил германский Рейх, в том, конечно же, нет вовсе ведь никаких сомнений, да только откуда это у кайзера обнищавшей за войну Германии оказались в наличии такие огромные деньги?…

А надо бы заметить, что и Япония устроила революцию 1905 года тоже не за свой собственный счет, а на средства, отмытые на американской бирже.

Америка в апреле 1917 вступила в Первую мировую войну, пред тем со всею донельзя же изощренной хитростью всячески очистив себе поле деятельности от далее вовсе-то никому совсем и не нужной, давно ведь сделавшей свое ратное дело – Российской империи.

Россию можно было списать со счетов, сдать ее в утиль исторического процесса, да и весьма вот радостно ее неспешно оккупировать с целью нанесения культурного слоя, а иначе говоря, донельзя  полностью ее поработить, чтоб уж затем высасывать из нее все соки…

А вот для того и нужны были волнения в столице, в конечном итоге явно уж приведшие к сколь еще бесславному отречению довольно вот совсем недалекого умом императора… Он был не только слаб духом, но и слаб всеми свойствами своей донельзя приземленной, но до чего при этом безбожно набожной души…

Его мир был узок, в нем царили призраки и тени…

Страна, снедаемая коварством и похотью сытых высших классов, не имела еще уж изначально нормального прошлого…

Однако вот без бесов-большевиков поддержанных и спонсированных внешними силами, она вполне имела бы все шансы обогнать весь остальной мир при помощи всевозможных блестящих технических нововведений…

Да только этого тогда так и не произошло еще ведь и потому, что господа западные стяжатели «нацелили вилку» на тот весьма уж для них аппетитный кусок русской земли…

Их вовсе не устраивал сам по себе факт, что Россия еще может, в конечном итоге, развиться в сильную державу, способную диктовать свою собственную волю, им-то надо было устроить гражданскую резню, а затем и встать на сторону тех, кто непременно еще окажется, пусть даже и незначительно, но сильнее…

И не оттого ли призрак коммунизма, контрабандой провезенный из Западной Европы, и послужил-таки тем самым до чего еще зловещим «запалом к тому и впрямь накопившемуся за века пороховому погребу» общественного российского недовольства?

И ведь того, значит, самого, что было уж вызвано всегдашним, а главное вездесущим унижением человеческой личности в той-то до чего еще всегда патриархальной и относительно пока вот сытой Российской империи.

Ну а также вот все это было сколь весьма вот неразрывно связано именно с тем сколь еще отвратительно повальным разграблением всего и вся…

А все же вовсе не стоило бы  буквально до кучи сумрачно сваливать всю ту неимоверно страшную вину за произошедшее с Россией на одну лишь чью-либо более чем вопиюще зловещую внешнюю волю, как то более чем беззастенчиво делает англофоб Николай Стариков.

То, что враги злы и хитры, еще никак не умаляет ответственности всех тех из своих, которые до чего неизменно и по сей день младенчески простодушны и наивны, хотя им нисколько так вовсе не следовало быть малыми детьми в большой международной политике.

Однако очень уж на Руси было принято либо кивать на государя как на надежу-батюшку, либо иметь свой личный огород, а в нем-то как следует, и окопаться, а вокруг хоть трава не расти.

Само назначение послов часто являлось своего рода изгнанием проштрафившегося ближника навроде «Посол вон».

Всеобщее неуважение к людям, думающим своей, а вовсе не чужой, барской головой, тоже во многом вполне еще поспособствовало извечно ведь существующему на Руси вящему вот отрицанию вполне полностью и впрямь до чего только разумных основ ведения всех уж тех или иных общественных дел.

И уж делалось все это разве что для сколь еще только подобострастного кивания со стороны туповато воинственного начальства, что было ни с чем разумным совсем этак осатанело вовсе никак явно вот непримиримо.

Да и российскую армию зачастую использовали не во имя защиты своего отечества, а именно ради поддержания всего своего достойного авторитета посреди всех тех крайне спесивых европейских монархов…

А солдат, он ведь все это видел и себе на ус мотал.

Так, что вовсе нечего удивляться сущей приверженности народа к бунту после всех тех никак несоизмеримо с мирным временем чересчур этак длительных трех лет самого вот безвылазного сидения в окопах, за какие те безмерно чуждые простым людям чьи-либо явно собственнические интересы.

Солдат, их до чего еще сильно тогда обижали и держали за сущий скот.

Не все, конечно, и другого к ним отношения тоже вполне  тогда более чем вполне вот хватало, однако озверелая толпа хороших от плохих нисколько так совсем никак не отличает.

Но должны были, как есть, к тому вовсе уж на редкость озверело лютому началу в 20-го века и вправду вот действительно появиться весьма своевременные законы, попросту никак отныне не дозволяющие офицерам бить солдата, словно бы он та еще норовистая лошадь, а не человек.

Взгляды на муштру в 20-ом веке надо было до чего весьма решительно раз и навсегда поменять в свете, куда значительно большего уважения к тем, кому и впрямь уж самой судьбой было во всем предначертано быть в России столпом и защитником во все те грозные времена ее великих бед и напастей.

Армия в России – главный оплот государственности – основная, ее опора и защита.

А, кроме того, ее всегда держит под собой одна лишь только властная рука…

А без нее простому народу, чтобы взбунтоваться, достаточно было разве что лишь явную слабину в единый миг до чего сходу почувствовать.

А уж на нечто подобное Николай Кровавый совершенно тогда еще ведь точно сподобился – манифест отречения, подавшись на угрозы генерала Рузского подмахнув (далее неприличные слова).

Сначала коммунисты царя убили, ну а затем, когда он им вновь этак вдруг до чего же недвусмысленно разом понадобился и скорее всего именно в качестве явной подпорки под престол президента Ельцина, они его взяли да со всем его семейством разом канонизировали.

А между тем незабвенный Николай Второй вовсе не был хоть сколько-то достоин участи умершего мученической смертью святого, ему попросту создали именно подобного рода внешний имидж.

Причем создать его довелось именно той правящей касте, которая вполне осознав все размеры бедствия причинного их великой державе окаянным большевизмом недолго думая всем коллективом, и выбрала в «ряженные в святых», тех, кого их лютые предшественники некогда безжалостно свергли.

И все же, слава тебе Господи, что явно не пришлось им проливать точно тех крокодиловых слез по поводу участи каких-либо других правителей мира сего, до того и впрямь уж на корню начисто загубив то лучшее, что должно было породить те славные и новые веяния в мировой экономике.

Все-таки как-никак, а разум восторжествовал, и большевики свою великую мировую революцию раз и навсегда безвременно профукали.

Вслед за Октябрьским переворотом в Баварии и Венгрии тоже произошли кратковременные смены власти, а в Италии имели место сколь уж сильные рабочие волнения.

И кем это они только были тогда весьма щедро и основательно проплачены?

Коммунистам, им ведь не столько свою страну надо было вдоволь ржаным хлебом накормить, сколько вот до чего всенепременно так надобно было им раздуть мировой пожар, как того вот и требовала их безумная, сатанинская идеология.

Да и сам момент был для того более-менее вполне подходящий, чтоб уж недовольство рабочих можно было очень-то даже легко во всем растревожить и воинственно смело во всем разбудить.

Да только без действительно думающих людей все это – совершенно так напрасный мартышкин труд!

А ведь можно прийти в ужас от одной мысли, что вообще могло бы случиться, кабы те вовсе не склонные к непротивлению злу представители интеллигенции этих явно уж управляемых «реакционными правительствами» держав не отринули бы напрочь бесславный путь босоного коммунизма.

Так как в каждом том или ином отдельном государстве всенепременно имеются в наличии свои лицедеи-адвокаты, из тех людишек, кто не только окажется на высоте, когда надо будет раздеть клиентов до самой последней нитки, но и с радостью бы поучаствовал, а то и возглавил нисколько неправый дележ всей своей великой страны.

И все это как оно и понятно, что под тем самым кровавым соусом вящего избавления от всех тех тяжких пут прежнего злого тиранства.

Так чего уж им было, собственно, не прибрать к своим отнюдь не мозолистым рукам всю ту червем сомнения и близко вот пока нисколько не точеную державу?

Именно этаким злодейски хитроумным ловеласом-адвокатом и являлся тот уж самый кровавый прокурор всея Руси Владимир Ильич Ульянов.