Текст книги "Пробуждение"

– Не отвлекайте меня от работы! – нахмурился он.

Марьяна положила ладонь на плечо Бьорна, шагнув ближе к двери.

– Прошу нас простить за наше бестактное вторжение, герр… – она чуть наклонила голову в недосказанном вопросе.

– Вальтер Фогель. – кратко представился мужчина.

– Герр Фогель, очень приятно познакомиться. Мое имя Марьяна. – женщина чуть поклонилась.

Вальтер оглядел стоящих позади нее мужчин и женщин и пожевал нижнюю губу, о чем-то раздумывая.

– Лекарства есть, говорите? – наконец, спросил он.

Марьяна кивнула, улыбнувшись доброжелательно.

– Ты! – Вальтер указал на Марьяну. – Входи. А остальные пусть ждут снаружи!

Бьорн чуть нахмурился, но кивнул глянувшей на него Валькирии. Кто-то передал женщине одну из сумок с медицинскими припасами, и она шагнула внутрь просторного холла. Вальтер захлопнул дверь за ней, нацепив одну из цепей на крючок, расположенный в стене.

Оглядывая ряды формул и надписей, Марьяна шагнула к одной из стен.

– Позвольте мне спросить… – начала было она.

Вальтер махнул рукой, перебивая:

– Я астрофизик. – хмыкнул он. – Это мои расчеты. Теории. Предположения.

Мужчина направился вглубь строения, вынуждая Валькирию следовать за ним. Проведя ее на обустроенную по-простому кухню, он жестом указал ей на стул у крепкого дубового стола.

– Давно ли вы здесь живете, герр Фогель? – спросила женщина, наблюдая за тем, как мужчина счищает со второго стула стопку книг и записей, прежде чем сесть напротив нее.

– С лета. Тише воды, ниже травы. Расчеты, теории, предположения – все, что меня заботит. Люди… – он сплюнул на пол. – Сошли с ума, сгнили, испортились, обмельчали. Но звезды… звезды и планеты будут всегда.

Марьяна чуть напряглась, понимая, что у мужчины не все в порядке с головой. Вероятно, долгое одиночество привело его к некоторой степени безумия. Чтобы скрыть возникшее в ней напряжение, женщина положила на стол небольшую сумку с лекарствами и раскрыла ее, стараясь сделать все так, чтобы мужчина видел, что внутри не было оружия. Она достала мешочек сушеных трав, из которых они заваривали противопростудный чай, а затем нашла блистер с таблетками, которые они нашли на складе в аптеке.

– Вот этот чай можно пить четыре раза в день, он облегчит ваш кашель. – сказала Марьяна, пододвигая мешочек трав к мужчине. – А это лекарство поможет прийти в норму.

– В норму… – рассмеялся Вальтер. – В норму уже ничто не придет. Мир пал. Мы все медленно умираем. Шторма. Эти чертовы грозы всему виной! Хотите, я раскрою вам тайну? Хотите понять что произошло с миром?

Валькирия нахмурилась, видя загоревшиеся глаза мужчины. Он казался обезумевшим ученым, внезапно обнаружившим заинтересованного в его работе коллегу, с которым можно было обсудить все его расчеты и формулы.

– Идемте, фройляйн! Идемте! – Вальтер подскочил со стула и направился в соседнюю комнату.

Напряженная, Марьяна осторожно последовала за ним, гадая не стоило ли ей ретироваться и оставить астрофизика в покое. Вальтер распахнул занавеску, которая закрывала комнату вместо некогда сорванной с петель двери, и взгляду Валькирии предстала невероятная картина. Обширная комната, из которой была вынесена вся мебель, была изрисована графиками, зарисовками, вычислениями и формулами. В некоторых местах какие-то значения были зачеркнуты, где-то были прилеплены скотчем бумаги с записями, а пол под ногами был завален книгами, бумагами и заметками, сделанными прямо на старом паркете черным маркером.

Потерявшись во всем этом, Марьяна не сразу перевела взгляд на застывшего с безумной улыбкой на лице Вальтера. Тот ждал, пока она осмотрит все помещение, а стоило ей перевести взгляд на него, как он негромко хлопнул ладонями и ринулся к стене:

– Вот здесь! Здесь! Видите, фройляйн? Вспышка! Вспышка, вошедшая в земную атмосферу! Где-то там, во вселенной, что-то пустило эту волну энергии и это привело к штормам на нашей планете, создав цепную реакцию в нашей атмосфере! А вот тут! Смотрите! – он перебежал к другой стене, ткнув в какой-то график.

Его речь стала настолько торопливой и несвязной, что Марьяна перестала понимать о чем он вел речь. Сомнений в том, что мужчина потерял рассудок, у нее уже не было.

Она отступила к дверному проему, не зная как уйти из этого дома, чтобы не пришлось причинять вред астрофизику, чей разум ускользнул от наступления конца света и желания добраться до сути произошедшего кошмара.

– Вы понимаете, какой это дар, фройляйн? – наконец, голос Вальтера вырвал ее из размышлений. – Я дарю все это вам!

Он обвел руками стены.

– Мне? – не понимая, нахмурилась Марьяна.

– Вы молоды! Вы закончите! Я знаю! – Вальтер закивал, и на его лице растеклась мягкая улыбка, а глаза вспыхнули надеждой. – Вы закончите мою работу! А я… я так устал…

Он опустил взгляд, и Валькирия заметила, как его рука достала что-то из-за спины. Когда ее взгляду предстал пистолет, она сделала еще один шаг назад, осторожно подняв руки:

– Герр Фогель…

– Нет, нет, нет! – замотал головой ученый. – Не отговаривайте! Я все решил! Вы – моя надежда! Вы – посланница самих ангелов. Закончите это. А я…

Он поднял пистолет, прижав дуло к своему подбородку.

– Прощайте, фройляйн Марьяна. – сказал он.

Валькирия не успела броситься к нему, чтобы остановить. Прозвучал выстрел и женщина замерла на полушаге, так и не приблизившись к мужчине. Шокированная тем, как прямо на ее глазах голова ученого разлетелась брызгами, перепачкав часть записей и графиков позади него, Марьяна не слышала, как кто-то вышиб входную дверь.

Хлынувшие внутрь здания товарищи по оружию нашли ее быстро – все так же стоящую посреди исписанной безумцем комнаты, смотрящей на медленно стекающую по стене кровь, смешанную с мозгом и кусочками кости.

Когда Андрей хотел было коснуться ее плеча, женщина шагнула к выходу. Подойдя к занавеске, она сорвала ткань и вернулась к телу. Набросив на него ткань, женщина направилась сначала на кухню, чтобы забрать оставленную там сумку с лекарствами, а потом – прочь из этого здания, не желая ни с кем разговаривать.

У самого входа в здание она заметила на комоде пепельницу, в которой было несколько окурков, а рядом – вскрытую пачку сигарет и коробок спичек. Прихватив сигареты и спички, Марьяна вышла на улицу и направилась к остову машины, стоявшей у обочины дороги. Смахнув снег и сев на капот, она дрожащими пальцами достала из пачки сигарету и прикурила ее, а потом задумалась, закрыв глаза.

– Марь? – голос Андрея заставил ее глянуть в его сторону.

Мужчина стоял в нескольких шагах от нее, а рядом с ним замер нахмуренный Илья, крепко сжимающий свой верный лук.

– Все нормально. – ответила им Марьяна, делая очередную затяжку. – Безумец меня не тронул.

– Что там произошло? – Андрей подошел к ней, изучая кажущуюся безразличной женщину, у которой чуть заметно дрожали руки.

– Он обезумел от одиночества и… своих теорий.

– Теорий? – Илья наклонил голову вбок. – Каких теорий?

– Он был астрофизиком. Видимо, все то время, что он жил здесь, он пытался найти ответ на мучавший его вопрос. Про те шторма, что уничтожили наш мир.

Андрей нахмурился, понимая, что что-то, сказанное безумным ученым, могло повлиять на состояние Марьяны даже больше, чем самоубийство, которое он совершил на ее глазах.

– Валькирия! – Бьорн окликнул женщину, и та перевела взгляд на мужчину, стоявшего в дверях.

Вздохнув, Марьяна встала и отдала недокуренную сигарету Илье. Тот переглянулся с Андреем, но промолчал. Валькирия же направилась к Бьорну – сдержанная и внешне спокойная.

– Он не тронул меня. – подойдя к северянину, сказала она.

– Что там случилось? Это ты его застрелила?

– Нет. – покачала головой Марьяна. – Я предпочитаю убивать мечом, ты это и сам знаешь. Он застрелился. Сказал, что устал…

– А что за письмена и формулы на стенах? Он тебе что-нибудь сказал об этом?

– Он… изучал астрофизику. И искал ответ на вопрос откуда пришли те шторма, что привели к катаклизму. Нес что-то про вспышки энергий и что-то такое, я поняла очень мало из его слов.

Бьорн задумался, потом мрачно кивнул:

– Хорошо. Отдохни. Приди в себя. Мы осмотрим его жилище.

Марьяна кивнула ему в ответ и направилась к лошадям, не желая быть рядом с домом безумного астрофизика.

* * *

После того, как все, достойное внимания в доме астрофизика, было загружено на вьючную лошадь, Бьорн вышел на улицу и задумался.

Он увидел Марьяну, которая подзывала своего ворона с небес, и направился к ней.

– Все спокойно? – тихо спросил женщину он.

– В округе никого. По крайней мере, Вигге никого не видел, иначе дал бы мне знать. – Марьяна улыбнулась приземлившемуся на ее предплечье ворону и погладила птицу по груди.

– Есть вопрос… – Бьорн наблюдал за тем, как Марьяна позволила ворону запрыгнуть на ее плечо, прежде чем встретить его взгляд. – Хоронить мы его не обязаны…

Марьяна отвела взгляд на долю мгновения, явно о чем-то раздумывая, потом вновь посмотрела в его глаза:

– Может, сжечь тело? В его доме полно деревянной мебели, которую можно использовать в качестве дров. Мне не хотелось бы, чтоб его тело осталось вот так… никем не тронутое, до самой весны.

Бьорн глянул в сторону здания, потом вздохнул, покачав головой:

– Ты права. Стоит отдать ему дань уважения. Хотя бы за его стремление узнать правду о произошедшем. – наконец, ответил он.

– Позади здания есть приличная аллея, там можно сложить погребальный костер, и не бояться, что огонь перекинется на какое-то здание, когда мы уедем отсюда.

– Я распоряжусь, чтобы все подготовили. – мужчина хлопнул ее по плечу и направился обратно внутрь, где его люди согревались, пока время позволяло не покидать тепла нагретого здания.

Валькирия рассеянно погладила Вигге по крылу и посмотрела в небо, гадая на счет погоды. Низкие облака могли прорваться снегом вновь в любое мгновение, и она очень надеялась, что этого не произойдет – ей хотелось убраться подальше от дома астрофизика как можно скорее.

Заметив на крыше дома Илью, который забрался туда вместе с парой лучников, она махнула Скальду рукой. Тот помахал в ответ, отвлекшись от обозрения округи лишь на пару мгновений.

В течение часа все было готово – северяне соорудили приличный погребальный костер для мертвого ученого и, для верности сбрызнув древесину и тело бензином, найденным в одной из близстоящих заброшенных машин, подожгли все это дело, окружив получившийся костер и почтительно опустив головы.

Марьяна не участвовала в действе, смотря на горящие останки со странным смешением чувств. С одной стороны, ей до сих пор было не по себе от того, что она видела. С другой – ей казалось, что ученый мог быть на верном пути, и, если бы не охватившее его безумие, вполне мог бы найти ответ на так сильно мучающий ее саму вопрос.

Почему она была такой, какой была? Почему после попадания в нее молнии она выжила и стала способна залечивать полученные раны и повреждения, а также не поддаваться болезням?

Этот вопрос был для нее самым важным – ведь она видела тела людей, которые попадали под разряд. От них оставались кучки пепла и обожженные до костей угли, и никто из них не стал таким же, как она. Так что же так сильно отличало ее от других?

Уезжая от дома астрофизика со своими боевыми товарищами, Марьяна продолжала думать над этим. Никто не трогал ее и не отвлекал от размышлений – все знали как могло повлиять на нее самоубийство, случившееся на ее глазах. Лишь Андрей и Илья подозревали о том, что причиной ее задумчивости могло быть нечто иное.

До наступления вечера они успели осмотреть несколько магазинов и аптек, где нашлись скудные, но весьма полезные находки – ящик специй и сушеных трав, кое-какие семена, а также охапка лекарств долгого хранения.

В одном из магазинчиков Илья обнаружил кем-то забытую сумку, в которой была небольшая аптечка, набитая стерильными бинтами и шприцами в стерильных упаковках. Их они взяли, а вот одежду оставили – в поселении несколько ткачих создавали отличные вещи из шерсти овец, которые северяне выращивали на одном из полей.

Именно для них Марьяна прихватила целый пакет с пряжей, найденный в одном из магазинчиков торгового центра, где они рыскали в поисках. Бьорн смеялся, когда увидел ее с достаточно тяжелым огромным пакетом разноцветной шерстяной пряжи на плече, и направил по ее указаниям пару ребят, чтобы те поискали что-то еще подобного рода, так как им могли пригодиться также и спицы с иголками, а также какие-нибудь ткани, если их не растащили мародеры.

Валькирия не стала говорить о швейном наборе, который она прихватила для себя, чтобы иметь возможность чинить одежду в пути, если в этом возникнет необходимость.

Когда же солнце почти скрылось за горизонтом, они заехали в старую библиотеку, чтобы иметь возможность переночевать под крышей и согреться лучше, чем где-либо еще.

Оставив лошадей на попечение нескольких воинов, Бьорн и остальные направились вглубь библиотеки.

– Хельга просила заглянуть сюда и поискать несколько книг… – Бьорн обвел взглядом обширный читальный зал и отметил места, где люди некогда соорудили временные стоянки. – Осмотримся.

Воины разбрелись, а Марьяна почувствовала себя не к месту. Если разговаривать по-немецки она, более или менее, научилась, то читать для нее было трудно, и она могла только помочь если бы нашлась стойка книг на японском, китайском или английском языках.

Андрей же запросто мог найти разыскиваемые северянами книги – от медицинских справочников для Хельги, до каких-нибудь книг, касавшихся инженерного дела или фермерства.

Валькирия шагала по залам библиотеки, грустная от того факта, что кладезь знаний оказалась в столь плачевном состоянии. Некоторые окна – высокие, некогда радовавшие глаз витражами – были разбиты, на полу валялись остатки порванных книг, разбитых бутылок из-под алкоголя, обрывки одежды и пятна крови. В одной из комнатушек, дверь в которую женщина открыла с трудом, она обнаружила иссохший скелет с большой Библией в руках, прижатой к груди. Тело было расположено так, словно этот незнакомец пытался скрыться от кого-то, охраняя единственное, что было для него важным. Судя по темным пятнам на его одежде, он был ранен и умирал очень долго, прежде чем покинуть этот мир.

Тяжело вздохнув от такой картины, Марьяна вышла прочь и вернулась в зал, где обустраивался лагерь.

Проходя мимо опрокинутых стеллажей с книгами, Валькирия увидела весьма немаленькую гору почерневших книг – кто-то некогда сложил из томов костер и, судя по всему, жег достаточно продолжительное время.

Марьяна осуждающе покачала головой – какие-то люди согревали себя тем, что сжигали кладезь знаний, которая могла бы помочь будущим поколениям, лишенным благ цивилизации. Подойдя ближе, она заметила клочки страниц, среди которых выделялись несколько с красочными иллюстрациями каких-то болезней. Медицинский справочник мог бы стать ценной находкой… если бы только его не сожгли какие-то неразумные люди.

В такие моменты Марьяна понимала, что катаклизм был чем-то нужным миру – чтобы истребить подобных личностей, не думающих ни о чем, кроме сиюминутного желания поесть, согреться, и иметь кого-то рядом, чтобы утолить свои низменные порывы. К сожалению, подобные люди, все же, выжили, и могли еще долгое время портить окружающую их действительность своими поступками.

Марьяна осмотрелась, разглядывая множество деревянной мебели, которую могли пустить на растопку вандалы, и снова тяжело вздохнула.

* * *

Когда они уже все сидели вокруг костра, тихо переговариваясь, Марьяна расслышала тихий шорох, донесшийся откуда-то сверху за ее спиной. Напрягшись, она обернулась к лестнице, ведущей наверх.

Они проверили библиотеку на наличие людей, но, может, кто-то заметил их костер и решил подкрасться?

Поднявшись со своего места, Марьяна вгляделась во тьму и едва заметные в тусклом свете костра очертания лестницы и расположенной наверху балюстрады. Замолчавшие северяне медленно поднимались со своих мест, напряженные от поведения Валькирии.

– Вигге? – тихо позвала своего ворона Марьяна, но шелест его крыльев раздался за спиной – там, где были их лошади.

Ворон подлетел к ней и сел на ее плечо, тихо и вопросительно каркнув. Нахмурившись, Марьяна бросила настороженный взгляд на Бьорна.

– Проверим? – спросила она его почти шепотом.

Он глянул на нее и кратко кивнул, жестом выбрав шестерых воинов, чтобы те следовали за ними. Они направились к лестнице – двое из их товарищей прихватили с собой наспех сделанные накануне факелы, чтобы освещать путь. Марьяна заметила кого-то, мелькнувшего прочь – в темный провал высокой арки, которая вела в длинный коридор с множеством офисов, явно некогда принадлежавших библиотекарям.

Группа продвигалась медленно и осторожно, внимательно разглядывая все углы и места, где мог бы спрятаться взрослый человек. Изучив один офис, потом другой, они двигались дальше. Когда в одном из дальних помещений раздался едва слышный хруст, северяне переглянулись.

Марьяна, наконец, медленно и почти бесшумно обнажила меч, готовая встретить как неприятеля, так и животное – кто бы ни издавал звуки, потревожившие тишину позднего вечера.

Практически без единого звука они подкрались к тому офису, откуда донеслись шорохи, по пути все равно проверяя остальные – вдруг там затаилась засада. Наконец, они заглянули в помещение и заметили глаза, в которых отразилось пламя их факелов.

Фигура, слишком маленькая для взрослого человека, метнулась за опрокинутый некогда тяжелый стол и затаилась там.

Осторожно приблизившись, Бьорн заглянул за стол и увидел совсем маленького мальчика, которому едва было лет шесть. Пацаненок жался в углу, стараясь быть меньше, чем он был на самом деле.

Оглянувшись на Марьяну и другую женщину, которые стояли чуть позади, Бьорн кивнул им в сторону мальчишки и подал жест другим, чтобы те опустили оружие.

Валькирия переглянулась с Сандрой – высокой, худощавой молодой женщиной, которая любила носить свои темно-русые волосы в множестве кос, собранных на затылке в получающийся пышным хвост. Та убрала топорик за пояс и медленно шагнула к столу, обходя его.

– Привет. – тихо позвала она мальчишку. – Как тебя зовут?

Мальчик затравленным зверем смотрел на стоящих вокруг людей.

– Я Сандра. – попробовала снова женщина.

Мальчик очень осторожно выполз и чуть выпрямился. Марьяна смотрела на него и вспоминала подобных детишек в логове бандитов, откуда некогда спасала Илью с Андреем.

Бьорн посмотрел на сурово выглядящих мужчин и кивком отправил их прочь из офиса. Андрей отступил к двери, но не ушел, оставаясь на всякий случай рядом.

– Как тебя зовут, мальчик? – Марьяна подала голос, стараясь улыбнуться как можно более приветливо.

Тот осмотрелся, снова показавшись ей диким зверенышем, и вдруг перемахнул через стол, быстро убегая прочь. Он избежал Бьорна, нырнул под руки Андрея, который попытался его поймать, и тут же скрылся в коридоре.

– Эй! Стой! – кто-то позвал парнишку, и все ринулись за ним.

Марьяна умудрилась успеть убрать катану в ножны и обогнать тех, кто бежал впереди, прежде чем завернуть за мальчишкой в самую крайнюю комнату. Стоило ей вбежать, как она тут же остановилась. Кто-то врезался в нее, чуть пошатнув, и северяне застыли в двери, смотря на то, как ребенок пытался растолкать женщину, лежавшую на грязном матрасе рядом с чуть дымящейся жаровней, сделанной из какого-то куска железа.

– Отвали. – пробормотала спящая, отмахиваясь от ребенка.

Мальчишка затравленным зверем посмотрел на северян и бросился к другому взрослому – гулко храпящему парню, который лежал в шаге от женщины на таком же грязном матрасе.

– Дядя! – позвал парня мальчик. – Дядя!

Тот заворчал, пытаясь перевернуться на другой бок, но ребенок не отставал, и парень подскочил, хватая ребенка за одежду на груди. Подтянув его к себе, он гневно посмотрел на него:

– Какого черта ты будишь меня, паразит? – рявкнул парень.

Ребенок указал на стоявших молча северян, и когда парень поднял на них глаза, его лицо сменило выражение с гнева на страх. Отпихнув ребенка прочь – в сторону женщины, парень поднялся со своего места, нервно оглядывая незнакомцев.

– Что вам надо? – фыркнул парень, сжимая руки в кулаки.

– Добрый вечер, незнакомец… – Бьорн вышел вперед, чуть кивнув и подав жест своим людям.

Четверо молча ретировались в коридор, Марьяна, Андрей и Сандра остались, но у двери, чтобы не вызвать у незнакомцев излишнюю нервозность.

– У нас нихрена нет! – парень скрипнул зубами. – Ни еды, ни чего-то еще. Убирайтесь отсюда!

– К сожалению, в данный момент это невозможно. – Бьорн прочистил горло. – Мы остановились на ночлег внизу.

Парень скривился, глянул на продолжающую спать женщину, и подумал некоторое время.

– Вот и возвращайтесь туда! – наконец, сказал он.

Бьорн обвел взглядом их скудное жилище и чуть наклонил голову:

– Если хотите, мы поделимся с вами едой…

Марьяна заметила, как мальчик встрепенулся, с надеждой посмотрев на Бьорна.

– Какого черта… – наконец, очнулась ото сна женщина на матрасе.

Она с трудом приподнялась и скривилась, словно ее мучила тяжелая мигрень.

– Мама… – мальчик вцепился в ее руку. – Дядя предложил нам еды.

Женщина потерла лицо ладонью и подняла затуманенный взгляд на Бьорна. После этого она посмотрела на Андрея, Марьяну и Сандру. Пару мгновений она сидела молча, потом фыркнула:

– И что же вы хотите взамен?

– Ничего. – дернул плечом Бьорн.

– Лишь спокойно переночевать внизу. – Марьяна внимательно изучала пару взглядом, все время возвращаясь к ребенку.

Что-то в этой группе ей очень не нравилось, но она не могла бы сказать что именно. Их тяжелый подъем после сна мог запросто быть объяснен долгим отсутствием пищи, их нежелание спокойно говорить – тем, что они могли стать параноиками в сложившихся обстоятельствах. И мальчишка тоже мог быть затравленным чисто по причине того, что научился не доверять никому, кроме тех, с кем он находился.

Валькирия отметила в грязных людях признаки побоев – у каждого в той или иной степени проглядывали сквозь слой грязи синяки на коже. Даже мальчик обладал почти зажившим синяком на скуле, словно недавно его кто-то ударил по лицу.

– Держите… – Сандра сделала несколько шагов навстречу троице, доставая из сумки на поясе сверток ткани.

Она раскрыла его, и взгляду парня предстал ворох вяленого мяса. Парень оглянулся на сидевшую рядом женщину и ребенка, шагнул к Сандре и выхватил сверток из ее рук. От резкого жеста один из кусочков поменьше упал на пол. Прежде чем кто-то что-либо понял, мальчик метнулся к нему и схватил кусочек, тут же сунув его в рот и принимаясь посасывать его.

– Переночевать можете. Но завтра утром выметайтесь отсюда! – грубо фыркнул парень, откусывая от пластины сушеного мяса крупный кусок.

Бьорн кивнул и подал остальным жест. Они осторожно отступили назад и вышли, оставляя эту семью наедине с полученной пищей. Когда отряд вернулся в свой лагерь, северяне расселись на свои места, но постоянно бросали взгляды в сторону балюстрады. Однако, никого больше видно не было.

Ночь прошла спокойно, хотя Марьяна вызвалась дежурить большую часть ночи и не сводила взгляда с лестницы, ведущей наверх. В какой-то момент ей показалось, что она расслышала голоса, доносящиеся с той стороны, но никто так и не вышел.

Утром она очнулась к грохоту брошенной совсем рядом тяжелой сумки. Стоило ей подскочить на ноги, как она увидела парня, женщину и мальчишку с прошлого вечера. Малец прятался позади своей матери, тогда как та стояла молча, опустив взор в пол и никак не реагируя на происходящее. Парень же принялся весьма грубо разговаривать с Бьорном.

По лицу незнакомца было видно, что ему вовсе не нравилось что он делает, но его, вероятней всего, убедила женщина, и теперь он торговался с предводителем отряда, чтобы их взяли с собой в дальнейший путь.

Бьорн, казалось бы, вовсе не хотел брать с собой эту троицу, но поглядывал на ребенка, и каждый раз в его взгляде сквозило сомнение. Наконец, он тяжело вздохнул:

– Мы можем взять вас с собой. Но в нашем поселении никто не отлынивает. Будете работать наравне со всеми! – достаточно жестко сказал он.

Парень бросил недовольный взгляд на женщину, от которого она чуть поежилась, а потом вновь посмотрел на Бьорна:

– По рукам!

– Чем занимались до катаклизма?

– Я машины чинил. Она… – парень кивнул в сторону спутницы. – Посудомойкой была. Меня Виктор зовут.

– Элена. – представилась женщина, а потом глянула на сына и тихо добавила. – А это Клаус.

Бьорн кивнул очень задумчиво и подал жест своим людям собираться. Когда троица увидела, что у северян были лошади, лишь один из них воодушевился – мальчик подбежал к одной из лошадей и протянул к ее носу ладошку. Животное чуть наклонилось к ребенку и осторожно понюхало, позволяя мальчишке погладить себя.

– Поедете на одной из вьючных лошадей. – Бьорн кивнул товарищу, который как раз заканчивал грузить отдохнувших лошадей. – Тристан, распредели поклажу на других.

– Я не умею. – фыркнул парень, шагнув к стоявшему рядом Грому.

Конь Марьяны прижал уши и чуть прищурился, готовый укусить наглеца.

– Не смей трогать моего коня. – предупредила его Валькирия звенящим сталью голосом.

– Тупое животное! – фыркнул Виктор вместо ответа.

Гром злобно клацнул зубами, словно отвечал на грубое замечание в свою сторону, а Марьяна встретилась взглядом с Андреем, и тот понял ее без слов – ей совсем не нравился этот человек. Но поспорить с решением Бьорна они не решились.

– Тристан, поведешь коня за собой. – Бьорн сжал руку в кулак.

Он уже успел пожалеть, что согласился взять троицу с собой – слишком грубым и дерзким был Виктор.

Марьяна запрыгнула в седло, наблюдая, с каким трудом взбирался на спину вьючного коня парень, а за ним – Элен, которой помог взобраться Тристан. Виктор при этом даже не шелохнулся помочь женщине. Когда позади матери посадили Клауса, Тристан запрыгнул на свою лошадь, держа поводья вьючной в руке.

Стоило им двинуться к выходу, как Марьяна отметила, что Клаус схватился за бока своей матери, но та шлепнула его по рукам, и мальчик понуро убрал руки.

* * *

Бьорн отправил Коджина, Тристана, Илью, Андрея и Марьяну вместе с троицей выживших вперед – их группа должна была начать неторопливое продвижение назад в сторону поселения, тогда как остальной отряд собирался проверить еще несколько мест за день. Встречу назначили на окраине города в одном из самых крайних зданий, где можно было переночевать.

Ехали они медленно, молча и спокойно, если не считать периодическое недовольное фырканье сидящего кулем на спине лошади Виктора. С каждым проходящим часом он нравился Марьяне все меньше.

В какой-то момент парень ущипнул лошадь по шее, заставив ту дернуться, отчего Клаус едва не упал.

– Не делай так. – кратко предупредила его Марьяна. – Иначе пойдешь пешком.

– Заткнись, сука! – прошипел на нее Виктор.

Прозвучал звук доставаемого из ножен меча и Виктор дернулся назад, ощутив клинок у самого горла.

– Только попробуй с ней еще раз так заговорить, ублюдок. И я порешу тебя на месте. – прорычал ему Андрей.

Виктор гневно прищурился и поднял руки вверх:

– Ладно, ладно…

Андрей убрал меч в ножны так же быстро, как и обнажил его. Марьяна же переглянулась с Коджином и увидела его хмурый, полный недоверия взгляд.

– Веди себя прилично, и мы поладим. – предупредил Андрей хмуро. – Будешь вести себя, как подонок – бросим одного в снегу, и живи, как хочешь.

– Как скажешь, здоровяк. – Виктор изобразил натянутую, очень лживую улыбку.

Дальше все ехали молча, пока не пришло время сделать привал. Коджин завернул в какой-то двор, где располагался очень приятный, все еще не потерявший красоты парковый уголок. В летнее время, вне всяких сомнений, он был чрезмерно заросшим и неухоженным, но сейчас представлял собой идеальное место для отдыха, так как лошадей можно было привязать у кованной ограды, а костер развести у совсем небольшого фонтана.

Когда Виктор спрыгивал с коня, то хотел было врезать животному кулаком в нос, но вовремя увидел прищуренный, обещающий неприятности взгляд Марьяны. Скрипнув зубами, парень направился прочь и, встав в углу этого заметенного снегом сада, принялся облегчаться, совсем никого не стесняясь.

Тристан помог Элен и Клаусу с коня, и Марьяна отметила про себя тот факт, что мальчишка старался быть тише воды, ниже травы – как в общении с Виктором, так и с собственной матерью. Понимания того, кем был ребенку Виктор, до сих пор не было. Он мог оказаться с равным успехом и отцом мальчика, и младшим братом Элен, и попросту любовником женщины.

Илья прошел мимо Марьяны, на пару мгновений поймав ее взгляд, и они кивнули друг другу. Оба думали об одном и том же и поняли друг друга без слов.

Валькирия занялась лошадьми, проверяя седла и уздечки – это вошло у нее в привычку и служило лишь для того, чтобы заранее отметить возможные места для ремонта. Кроме того, ее интересовало состояние коня, который вез на своей спине троих. Когда она увидела, что Виктор каким-то образом умудрился за короткое время натереть холку лошади, она покачала головой – если так продолжится, то потертостей не миновать, и лошадь придется лечить после возвращения в поселение.

Илья же, направившийся в обход, чтобы лучше осмотреться, шел осторожно, пока его нога не зацепилась обо что-то, скрытое под толстым слоем пушистого снега. Рухнув, мужчина ругнулся и начал вставать, но ощутил под ладонью нечто странное, похожее на ткань, обтягивающую что-то жесткое. Сметя снег в сторону, он замер.

– Андрей! – не своим голосом позвал друга Скальд.

Сержант подбежал к Илье и увидел выглядывающий из-под снега кусок тела. Это была мужская нога, оторванная у самого бедра, и, судя по всему, пролежавшая там достаточно приличное время, замерзнув на морозе.

– Коджин! – позвал японца Андрей, и тот направился к ним.

Марьяна заметила странный сугроб рядом с собой и шагнула к нему, осторожно счистив часть снега. Увидев искаженную в гримасе отрубленную голову, она широко распахнула глаза, торопливо расчищая окружающий снег. Всего несколько минут спустя ее взору предстала ужасающая картина.

Искалеченные тела целой группы людей валялись под снегом, промерзшие настолько, что невозможно было с точностью сказать когда именно их убили.

Рядом с ней хохотнула Элен и нагнулась к отрубленной ноге, поднимая ее.

– Милый, я нашла себе подушку! – рассмеялась женщина.

Марьяна уставилась на нее, не веря своим ушам.

– Отлично. А для меня найдется? – Виктор, наконец, вернулся и увидел груду тел.

Изучив трупы безразличным взглядом, он подхватил руку и придирчиво изучил ее взглядом. Марьяна уже было подумала, что он уже видел нечто подобное когда-то, но парень вдруг погрузил зубы в край плоти и рывком оторвал кусок замороженного мяса. С хрустом перемалывая замерзшую человеческую плоть, Виктор закивал и откусил еще кусок.