Текст книги "Пробуждение"

– Есть еще третий вариант, но он мне не очень нравится… – Андрей покачал головой. – Ты можешь остаться в лесу на некоторое время. Из того, что ты уже слышала во встречах этих заговорщиков, все указывает на то, что Бьорна хотят сместить…

– Если не убить. – подтвердила Валькирия.

– Я могу обсудить с ним этот вопрос и выехать вместе с ним на встречу с тобой… возможно, у него будут какие-то соображения по этому поводу.

Марьяна прочистила горло:

– И… как ты думаешь ему все это рассказать? Что я бессмертная и меня пытались убить, да только убить меня нельзя?

– Хмм…

– Именно. Да, ему можно рассказать лишь про то, что я подслушала, и, возможно, даже объяснить мое отсутствие именно тем, что я скрываюсь от глаз заговорщиков, но…

– Действительно… загвоздка возникнет, если вскроется, что тебя тот ублюдок ударил кинжалом в грудь. Возникнут вопросы, на которые будет очень сложно ответить, не подставив тебя.

Андрей вновь погрузился в размышления, и заметил, как Марьяна отвела взгляд.

– Ты хоть ела? – спросил он.

– Так… – отмахнулась Валькирия. – Мечом особо не поохотишься. Но Вигге вчера убил для нас зайца.

– И ты со вчера ничего не ела?

Женщина покачала головой:

– Не особо тянет даже, учитывая обстоятельства.

Андрей шагнул к своему жеребцу и достал из седельных сумок сверток с небольшим запасом еды, а также сменную одежду для Марьяны. Она молча взяла одежду, но к свертку с едой не притронулась, и мужчина опустился на землю, раскрывая нехитрый завтрак – четыре вареных яйца, пару небольших лепешек и несколько пластин вяленого мяса.

– Сядь, поешь. – сказал он любимой. – Дай мне время обдумать варианты.

Марьяна вздохнула, опускаясь на траву рядом с ним. Есть ей особо не хотелось, но он легонько ткнул ее локтем в бок и женщина, все же, принялась очищать одно из яиц. Ела она молча, без аппетита, запивая все водой из фляги, предложенной Андреем, пока мужчина раздумывал над тем, как можно действовать в сложившейся нелегкой ситуации.

Наконец, Андрей взъерошил волосы и покачал головой:

– Значит так… сегодня оставайся в лесу.

– Я ночью все равно прокрадусь в поселение… понаблюдать.

– Дай договорить. – мужчина почесал свою отрастающую бороду. – Сегодня оставайся незамеченной. Я попробую уговорить Бьорна присоединиться ко мне завтра на прогулке.

– Думаешь, он поедет с тобой один?

Сержант поджал губы, понимая, что северянин может и не захотеть ехать куда-либо с ним в одиночку, а доверять всем без разбора лично ему очень не хотелось.

– Я поговорю с ним сегодня. Сообщу, что кое-что назревает и что нам с тобой не нравится все это. Попробую объяснить почему ты пропала и куда. – сказал он.

– И что же ты ему скажешь?

– Что ты скрылась, потому что побоялась, что тебя могли заметить и заподозрить в том, что ты следишь за заговорщиками.

– А на счет попытки меня убить?

– Хм… – Андрей пожевал губу. – Может, стоит упомянуть, что тебя пытались утопить? Тебя ведь в реку кинули.

Марьяна дернула головой, понимая, что это больше похоже на правду, и сдалась:

– Хорошо. Но если он не поверит?

– Он тебя знает. Ты все эти прошедшие месяцы служила ему верой и правдой…

– Заговорщики тоже.

Андрей замолчал и хмуро вздохнул:

– Будем надеяться, что поверит.

– Ладно. Стоит попробовать. – вздохнула Марьяна, устремив взгляд в землю. – Поступим так, как ты предлагаешь. Езжай домой. Поговори с Бьорном. Завтра встретимся здесь же. Я за ночь попробую разузнать что-нибудь еще.

Она ощутила ладонь мужчины на своем плече и подняла на него взгляд. На лице Андрея была чуть заметная улыбка:

– Я рад, что с тобой все в порядке.

Марьяна кивнула, хотя и не была уверена в том, что происходящее можно было описать подобным образом. В конце концов, она была в ярости на своего неудавшегося убийцу и переживала за тех, кто остался в поселении. Ведь она прекрасно понимала, что если вдруг с Бьорном что-то случится, во главе всех этих людей, которые стали им почти родными, встанет тот, истинные цели которого были никому не известны. Возможно, он просто жаждал власти. Но, может, за самым простым объяснением крылась более глубокая мотивация, которая пока была совсем не ясна.

– Будь внимателен, но не выдавай, что в курсе того, что происходит, хорошо? – предупредила Марьяна.

Андрей кивнул, и его улыбка стала чуть шире. Он погладил ее плечо и нагнулся к ней, нежно поцеловав.

– Моя Валькирия… – усмехнулся он.

– Валькирия! – тихо каркнул Вигге с высоты своего насеста, чем вызвал смех как у Марьяны, так и у Андрея.

* * *

Бьорн внимательно изучал округу взглядом. Его лошадь шагала очень спокойно, но мужчина все равно пытался разглядеть хоть что-нибудь, что могло подсказать ему, что они не одни. Три его боевых товарища, едущие следом, молчали, напряженные до предела.

Доехав до места, Бьорн остановил лошадь и вновь осмотрелся.

Где-то в зарослях каркнул ворон, и все обернулись в ту сторону. Они не увидели птицы, но осторожно спешились. Один из всадников взял поводья лошадей, оставшись на месте с животными, а прочие направились чуть дальше пешком.

– Валькирия? – тихо позвал Бьорн.

Из-за ствола очень старого дуба вышла Марьяна, хмуро смотря на сопровождавших Бьорна мужчин. Взгляд ее остановился на Андрее, который, казалось, чуть нервничал.

– Я просила вас приехать одних. – глаза Валькирии устремились на Коджина и Хейнриха, стоявших позади Бьорна и Андрея.

– Им я доверяю. – Бьорн чуть заметно поклонился ей. – К тому же… Коджин пришел ко мне с теми же новостями.

Марьяна чуть прищурилась, встретив взгляд ярла:

– Теми же?

– Он сообщил мне, что вчера вечером видел тайную встречу. И случайно подслушал их разговор. – Бьорн оглянулся на японца.

Коджин шагнул ближе к Марьяне и поклонился, приветствуя ее:

– Я стал свидетелем разговора Франца Неймана с одним из дровосеков, Карлом. Они говорили о покушении на Бьорна.

Марьяна отвела взгляд в сторону, понимая, что помимо тех имен, которые она получила ночью, могли быть еще люди, присоединившиеся к предателю. Женщина покачала головой и назвала имена еще нескольких людей, с которыми видела Франца. Бьорн и остальные выслушали ее молча, пока она не завершила свой список.

– Что известно тебе, Валькирия? – Бьорн встретил ее напряженный взгляд.

– Что все эти люди чем-то недовольны в той или иной мере. – ответила честно Марьяна. – Кто-то хочет равноправия, кто-то просто устал слушать чужие приказы. Инга…

Голос подвел ее. Женщина, взявшая под свое крыло Клауса – мальчика, которого они спасли от его собственной матери, была склонена на сторону Франца лишь по той причине, что испытывала к мужчине чувства.

– Инга… – Андрей вздохнул.

– У нее дети. Я видела, как она смотрит на Неймана. Она влюблена в него.

– Как и еще пятеро наших женщин. – Бьорн дернул головой, недовольный складывающейся ситуацией.

– Вполне логично, что бывший некогда психиатром смог найти к каждому особый подход, не так ли?

Бьорн закивал на ее едкое замечание. Он и сам понимал, что неспроста именно появившийся в их поселении психиатр так ловко сплел сети, в которые собирался поймать его и его самых верных людей.

– Тот факт, что Нейман пытался тебя убить… – Бьорн чуть улыбнулся. – Говорит о том, что тебе можно доверять. Потому что он не смог найти к тебе подход.

– Я параноик и псих, что с меня взять? – пожала плечами Марьяна. – Проще убить. Но лучше добить, иначе выживу и буду мстить.

– Ничего иного я от валькирии и не ждал. – ярл шагнул к ней и дружески хлопнул ее по плечу, потом повернулся к Хейнриху, оставшемуся с лошадьми. – Возьми лук, попробуй выследить какую-нибудь дичь, пока мы обсудим все это дело.

– Если вы есть хотите, у меня есть два убитых всего полчаса назад зайца. Вигге нервничал, пришлось его пустить поохотиться. – дернула плечом Марьяна.

– Мы сказали, что отправились на охоту. Возвращаться с пустыми руками будет подозрительным.

Валькирия щелкнула пальцами и подняла предплечье. Ее белый ворон слетел с ветви дерева и сел ей на руку, смотря на нее.

– Помнишь оленя, которого мы видели сегодня? – спросила птицу женщина.

– Ага. – отозвался ворон. – Ага.

– Покажи Хейнриху где и помоги выследить.

– Будет сделано. – Вигге взлетел и облетел вокруг Хейнриха, привязывавшего лошадей к одному из деревьев.

– Иди с Вигге. Он покажет дорогу. – Марьяна кивнула мужчине.

Хейнрих взял свой лук со стрелами и благодарно поклонился ей, направляясь следом за птицей.

Андрей поражался тому, как быстро Марьяна умудрилась научить ворона такому обширному списку команд и слов. Поражался он и Вигге – тот был настолько умным, что прекрасно понимал о чем его просят, и часто отвечал хоть и кратко, но всегда разумно и к месту.

Сержант не мешал разговору, возникшему между Марьяной, Бьорном и Коджином. Все трое делились своими опасениями и возможными решениями возникших проблем, толком не приходя к какому-то оформленному плану, который можно было бы воплотить в жизнь.

Проговорили они долго.

Настолько, что когда Хейнрих вернулся, таща на плечах убитого им оленя, Марьяна все еще сидела в размышлениях, пытаясь продумать стоило ли рисковать и возвращаться в поселение, как предложил ей Бьорн, или остаться до поры скрытой и наблюдающей за заговорщиками незаметно.

Доводы, которые высказал ей ярл, были достаточно разумными и обладали своими преимуществами, но женщина боялась, что это могло привести к неожиданным последствиям.

Вигге приземлился на плечо Марьяны, гордо выпятив грудь:

– Сделано! – рапортовал ворон.

– Молодец, Вигге… – женщина погладила птицу по груди, отвлекшись от своих мыслей всего на пару мгновений, чтобы похвалить своего пернатого друга мягкой улыбкой.

– Ну, что скажешь, Валькирия? – Бьорн наклонил голову на бок.

– Выбор за тобой. – Андрей встретил взгляд Марьяны. – В конце концов, тебе подставляться под возможный клинок неудавшегося убийцы снова…

Женщина тяжело вздохнула, заметно сгорбившись от осознания возможных осложнений, которые могут грозить плану, который они обсудили.

* * *

Вечер был спокойным и прохладным. Как всегда, завершившие за день все свои дела поселенцы собрались в пиршественном зале длинного дома, чтобы поужинать и поболтать с друзьями и знакомыми.

Внезапно, дверь длинного дома распахнулась и многие сидящие за столами оглянулись, чтобы посмотреть кто явился позже всех. Первыми вошли Бьорн и Коджин, за которыми шел Хейнрих с оленем на плечах. Самыми последними шла пара.

Увидев шедших рука об руку Андрея и Марьяну, несколько людей поперхнулись. Марьяна отметила еще нескольких, застывших с побелевшими лицами. Мысленно сделав себе пометку, женщина не подала вида и шагала дальше, весело улыбаясь в ответ на рассказанную Хейнрихом шутку.

Бьорн хлопнул одного из кашляющих по спине:

– Не давись едой, олух! – рассмеялся северянин так, словно и не знал, что раскашлявшийся мужчина был одним из заговорщиков.

Вигге, взлетевший на расположенные высоко над головами сидящих балки, уселся там, молча наблюдая за людьми внизу.

Хейнрих направился в сторону кухни, чтобы передать подстреленного оленя работающим там людям, тогда как Бьорн и остальные заняли привычное для них место посреди их боевых товарищей. Зазвучали шутки, несколько людей спрашивали Марьяну где она была и, услышав в ответ, что она потеряла счет времени, прогуливаясь в лесу, отметили лишь, что ей стоило дождаться патруля, чтобы было веселее.

Вечер шел как обычно, если не считать нескольких людей, так явно пялящихся на вернувшуюся с того света Валькирию. Коджин, Андрей и Бьорн отмечали хмурые, задумчивые и паникующие взгляды, обращенные на женщину, понимая, что им удалось именно то, что они и хотели достичь.

После ужина, когда они расходились по домам, Бьорн отметил мрачно наблюдавшего за Марьяной Франца, стоявшего рядом с Ингой. Женщина, стоявшая рядом с психиатром о чем-то говорила, но обращенный в сторону Валькирии взгляд мужчины не вызывал сомнений – тот думал о чем-то своем, и вовсе не о своей спутнице.

Провожая Андрея и Марьяну, Бьорн простился с ними у самых дверей их дома, тихо сказав на прощание:

– Будьте осторожны.

Вигге каркнул, влетая в дом, и северянин усмехнулся.

– Если что – Вигге прилетит к тебе. – Марьяна кивнула, отвечая на рукопожатие Бьорна.

– Спокойной ночи! – махнул мужчина паре и направился к себе домой. – Увидимся завтра!

Зайдя следом за Марьяной, Андрей бросил осторожный взгляд на улицу, прежде чем закрыть дверь. Стоило ему обернуться к ней, как он увидел ее улыбку.

– Что? – слишком погруженный в размышления о предстоящих опасностях, он не понимал ее мягкого взгляда.

Валькирия усмехнулась и шагнула к нему, обвивая его шею руками и притягивая к себе:

– А ты не соскучился? – промурлыкала она.

Андрей расплылся в улыбке. Близость столь желанной, любимой женщины, отодвинула на последнее место все остальное. Марьяна припала к его губам своими, и он прижал ее к себе, чувствуя нахлынувший на него жар.

Все остальное могло подождать.

Подхватив ее на руки, он направился с ней в спальню, совсем не думая о том, что кто-то мог подглядывать за ними…

* * *

Марьяна улыбалась, чистя своего коня перед седловкой. Несколько ее товарищей по патрулю уже были в конюшне и заняты своими лошадьми, готовясь к предстоящему выезду. Гром млел, подставляя бока щетке в ее руках, а женщина, усмехаясь его реакции, продолжала доводить его шкуру до блеска.

Вигге внезапно каркнул, взмахнув крыльями, привлекая внимание Марьяны к подходящему мужчине.

– Доброе утро. – прозвучало у двери денника.

– И вам доброе, герр Нейман. – отозвалась Марьяна, не отвлекаясь от своего коня, но чуть напрягшись внутри.

– Я вас не видел со свадьбы Коджина. Говорят, вы вернулись лишь вчера… – мужчина изучал ее внимательным взглядом.

– Да, решила проветриться в лесу после всего выпитого на свадьбе. – посмеялась Валькирия, бросив быстрый, веселый взгляд на мужчину. – Немного загуляла.

За то мгновение, которое она смотрела на него, она заметила напряжение во всем теле мужчины.

– О. – Франц нервно прочистил горло. – В любом случае, я рад видеть вас в добром здравии, фройляйн.

– А с чего бы ей не быть в добром здравии? – Бьорн подошел, хлопнув Неймана по плечу. – Она из всех наших обладает самым крепким иммунитетом! Ни разу не болела.

– Много свежего воздуха и регулярные физические упражнения делают свое дело. – подмигнув Бьорну, ответила Марьяна. – Ты у нас тоже крепок духом и телом!

– Стараюсь! Хоть иной раз и болею простудой. – мужчина посмеялся, направляясь дальше к деннику своей лошади. – Не отвлекайся! Скоро выезжаем!

– Спорим, я буду в седле до того, как ты закончишь седлать свою лошадь?

– Ну уж нет! Я тебе и так уже проспорил на свадьбе!

Марьяна глянула на мявшегося у денника Франца, хмуро смотревшего на Бьорна:

– Герр Нейман?

– Прошу простить меня. Я вовсе не хотел отвлекать вас. – Франц поторопился направиться прочь, оставляя Марьяну наедине с Громом и Вигге, пристально следившим за психиатром.

– Хорошего дня, герр Нейман! – не удержавшись от едкой ухмылки, крикнула в спину мужчины Валькирия.

Когда Марьяна выводила поседланного Грома, к ней подошел Андрей, ведя своего жеребца следом:

– Что он хотел? – спросил он очень тихо, чтобы их никто не подслушал.

– Поболтать. – хмыкнула Марьяна в ответ. – Видимо, проверял меня на наличие бинтов или ран, скрытых одеждой.

Она вдруг остановилась, увидев заглянувшего в конюшню Клауса. Мальчик увидел ее и ринулся к женщине. Замерший рядом с Марьяной Андрей нахмурился, наблюдая, как мальчишка добежал до Валькирии и крепко обнял ее вокруг талии, прижимаясь к ней всем телом.

Удивленная, Марьяна погладила ребенка по голове:

– Привет, Клаус. Что случилось? – тихо спросила она.

Мальчик замотал головой, и Марьяна расслышала тихий всхлип.

– Клаус? – Андрей медленно опустился на колено, пытаясь увидеть лицо мальчика. – Что произошло?

Мальчик поднял взгляд на Валькирию, и она увидела слезы в его глазах.

– Я слышал… – запинаясь, прошептал ребенок. – Он сказал… Инге… что ты мертва.

– Кто сказал? – Марьяна чуть нахмурилась.

– Дядя Франц.

– Я жива, дитя. Все хорошо. – женщина постаралась изобразить самую нежную улыбку, на которую была способна. – Жива и здорова.

– Ты же не покинешь меня?

– С чего ты взял?

Мальчик не сдержал слез, хлынувших из его глаз. За прошедшее время, что он жил в поселении, Марьяна стала для него родным человеком. Она учила его защищаться, гоняла на тренировочном поле каждый раз, когда он приходил туда поглазеть на ее тренировки с Коджином. Мальчик с радостью учился всему, что она могла его научить, и смотрел на нее скорее как на старшую сестру или веселую, но строгую тетю. И если Инга заботилась о нем, как приемная мать, то Марьяна была родной по совсем иной причине.

Он был бы рад жить вместе с ней и Андреем, но понимал, что они заботились о нем и не хотели, чтобы он был один, когда их не было в поселении. Но сама мысль о том, что с ними могло что-то случиться, довела его до слез.

– Эй, не плачь. – Марьяна взъерошила волосы мальчугана. – Настоящие воины не плачут.

– Плачут, моя валькирия. – вздохнул Андрей, погладив мальчика по спине. – Просто мы даем волю слезам лишь рядом с самыми близкими.

Марьяна вздохнула и подхватила ребенка на руки, отпуская поводья Грома. Шагнув к выходу, она расслышала, как ее конь двинулся следом за ней.

– Давай договоримся, мой маленький викинг… – Марьяна мягко ткнула ребенка в нос кончиком пальца и улыбнулась. – Если ты обещаешь мне, что будешь сегодня тренироваться с мечом, то когда я вернусь, я научу тебя новому приему.

Клаус обнял ее крепче, и женщина погладила ребенка по плечу.

– Ну? Что скажешь? Мы договорились? – спросила она.

– Валькирия… – тихо позвал мальчик.

– Что?

– Обещай мне, что вернешься.

– Я обязательно вернусь, Клаус. Слово Валькирии.

– И… – мальчик утер нос рукавом, но промолчал.

– И? – с улыбкой ждала его слов женщина.

– Обещай мне, что не умрешь.

Эти слова заставили Марьяну рассмеяться чистым, открытым смехом. Мальчик не мог знать, что для нее было невозможным погибнуть – будь то от хвори, или ран, полученных в бою.

– Валькирии не могут умереть. – смеясь, ответила Марьяна. – Мы бессмертны!

Андрей, все это время шагающий рядом, усмехнулся, понимая, что сказанная в такой манере правда не вызвала бы подозрений ни у кого, кто мог бы ее слышать.

– А ты! – Клаус внезапно повернулся к сержанту, и его личико стало серьезным. – Обещай мне, что проследишь за тем, чтобы она сдержала данное ею слово!

Мужчина заулыбался и кивнул:

– Обещаю, Клаус!

– Шкуру сдеру, если нарушишь обещание! – мальчик соскользнул на землю, стирая с лица остатки слез. – Понял?

Сержант рассмеялся на пару с Марьяной – мальчишка нахватался от женщины не только некоторых приемов в обращении с оружием, но так же и манерностей из речи Валькирии.

– Охотно верю, маленький воин! – Андрей, наконец, кивнул.

Клаус посмотрел на выводящего свою лошадь Бьорна и протопал к северянину, удивив того своей серьезностью.

– Ярл! – уверенно поприветствовал мужчину Клаус. – Приглядывайте за Валькирией, чтобы с ней ничего не случилось!

– Конечно! Я слежу за всеми своими людьми, Клаус. Тебе не о чем беспокоиться. – отозвался Бьорн, бросив странный взгляд на Марьяну и Андрея.

Кивнув удовлетворительному ответу, парнишка направился прочь, оставляя позади озадаченного Бьорна и собирающихся вокруг людей, почти готовых к выезду.

Марьяна и Андрей оказались в седлах до того, как Бьорн смог подойти к ним, чтобы спросить что произошло и почему Клаус взял с него такое обещание. Когда же они направили лошадей к вратам, Бьорн придержал свою, поравнявшись с Андреем, Марьяной и Коджином. Японец хоть и был свидетелем произошедшего, так и не спросил что послужило причиной.

– Клаус беспокоится за тебя, Валькирия… – сказал тихо Бьорн.

– Он случайно слышал, как Франц сказал Инге, что я мертва. – Марьяна отозвалась тихо, глянув в сторону на наблюдавшего за ними издали мужчины – одного из тех, кто встречался с Нейманом ночью накануне.

Бьорн помрачнел и оглянулся на провожавших их взглядами поселенцев. Решив, что обсудить этот вопрос можно будет за пределами поселения, он поддал своей лошади пятками, пуская ее рысью.

Отряд последовал за своим предводителем без единого слова.

* * *

Вернувшись с патруля, Валькирия не стала даже обходить поселение и направилась прямиком в длинный дом, где поужинала вместе со своими товарищами. После этого она прошла в сторону пирса, где обычно проводила несколько часов в своеобразной медитации, но долго не просидела там и ушла едва солнце начало клониться к закату.

Хотя день еще был в разгаре, и многие были заняты своими делами, Марьяна слонялась без дела, не желая ни тренироваться, ни отдыхать.

В какой-то момент она заметила одного из замеченных ею заговорщиков, и задумалась, он наблюдает за ней, или нет. Думать об этом долго ей не дали – она увидела Клауса, который воровато шмыгнул в одно из строений, где находились складские помещения, и Валькирия решила проследовать за мальчишкой, заинтригованная его поведением.

Когда она зашла в здание, Клауса уже и след простыл, поэтому Марьяна осторожно прошла вглубь, высматривая мальчика, чтобы расспросить его по поводу того, что он делал в этом месте.

Дверь за Валькирией тихо скрипнула, и женщина обернулась, увидев, как в помещение вошел один из знакомых ей заговорщиков. Это был высокий, крепко сложенный мужчина с угрюмым выражением лица и очень широкими плечами – он всегда работал там, где требовалась сила и выносливость, часто переносил тяжести и поэтому был совсем не чужд нагрузкам разного рода.

– Рейнер… – кивком поприветствовала мужчину Валькирия, внутренне напрягаясь.

Тот не ответил, впившись в нее тяжелым взглядом, и направляясь прямо к ней.

Марьяна наблюдала за тем, как он двигался, пытаясь понять что у него на уме, но сдержанный шаг мужчины ничем не выдал его истинных намерений. Он подошел к ней, замерев на расстоянии вытянутой руки, и Валькирия увидела, как сузились его глаза.

Женщина отвлеклась на долю мгновения, заметив нырнувшего за какую-то коробку Клауса. Рейнер схватился за грудки Марьяны и рванул ее к себе. Затрещала ткань под его сильными пальцами, и, стоило Валькирии дернуться прочь, рубаха порвалась.

Мужчина опустил взгляд и его глаза расширились, видя ее грудь. Этой доли мгновения хватило Марьяне, чтобы врезать кулак в его челюсть, отправляя его на деревянный пол. Не давая ему и мгновения передышки, она пнула его в живот.

Мужчина перекувырнулся от силы ее пинка, вылетая сквозь дверь на улицу. Валькирия прыгнула следом, обрушивая на мужчину еще один удар, и совершенно игнорируя тот факт, что тот порвал ее одежду.

Находящиеся на улице люди замерли, увидев, как она подошла к Рейнеру с перекошенным от ярости лицом и ударила его пяткой в челюсть. Прежде чем она могла шагнуть к нему вновь, кто-то перехватил ее, и Марьяна увидела напряженный взгляд голубых глаз Андрея.

Скрипнув зубами, Валькирия указала на валявшегося мужчину на земле:

– Он получил по заслугам! – зарычала она.

Андрей посмотрел на выглянувшего из-за двери Клауса, который испуганно наблюдал за происходящим. Судя по тому, как мальчик прятался, он видел все, что произошло внутри здания до того, как Марьяна выкинула своего обидчика на улицу.

Клаус заметил, что Андрей на него смотрит и вышел к ним, сжимая в руке свой тренировочный деревянный меч.

– Он напал на Валькирию! – звонко сказал мальчик. – Я все видел!

Приближающиеся к месту потасовки Бьорн с несколькими людьми из его боевого отряда расслышали мальчишку, и ярл подал жест двум из своих людей. Два крепких мужчины направились к Рейнеру и, схватив его за руки, потащили куда-то.

Марьяна проводила взглядом избитого ею мужчину, а потом встретила взгляд Бьорна.

– Приведи себя в порядок, Валькирия. – сказал женщине Бьорн. – Поговорим позже.

Та кивнула в ответ, и мужчина посмотрел на Клауса.

– Я все видел! – повторил мальчик. – Он напал на нее!

– Пойдем со мной. – Бьорн кивнул мальчику. – Расскажешь что случилось.

Клаус с готовностью кивнул в ответ и направился следом за Бьорном, который устремился в ту же сторону, куда утащили Рейнера.

– Идем. – Андрей ощутил, как плечи Марьяны начинают понемногу расслабляться. – Тебе следует сменить рубаху.

Марьяна опустила взгляд на порванную ткань, потом оглядела собравшихся зевак и фыркнула:

– Ну что? Кто еще хочет посмотреть на меня? – она разорвала остатки рубашки, оставаясь в одном лифчике – единственном современном предмете одежды, что она носила под старомодными одеяниями, которыми ее снабдили в поселении.

Бросив рубаху на землю, Марьяна сплюнула и направилась домой, ощущая пылающий в сердце гнев.

* * *

Вечер пришел с тяжелым, неумолимым желанием что-то сделать по поводу произошедшего. Однако, Бьорн и его люди задержали Рейнера и на протяжении нескольких часов допрашивали его. Делать было нечего.

Марьяна старалась держаться спокойно, но это удавалось ей с великим трудом. Ей хотелось действовать – и, прежде всего, загнать Франца в угол и допросить самостоятельно, невзирая на любые последствия.

Окруженная своими боевыми товарищами, женщина ковырялась в плошке принесенной ей еды, и особо не обращала внимания на царящие среди мужчин и женщин разговоры. Мрачная и задумчивая, Марьяна сидела над плошкой с едой и не могла заставить себя даже поесть.

– Поешь, пожалуйста. – попросил ее Андрей, сидящий рядом все это время и наблюдавший за ее мысленными терзаниями.

– Марь, не мори себя голодом. – расположившийся напротив Илья встретил ее хмурый взгляд.

– Да отстаньте вы от нее. – его девушка, Грета, сидевшая по левую сторону от Скальда, казалось, прекрасно понимала почему Марьяна была лишена аппетита. – После того, что случилось, я бы тоже отказалась есть.

«Если бы ты знала…» подумала Марьяна, чуть покривившись.

Тем не менее, она, все-таки, принялась есть, хоть голода и не ощущала. Рассеянно слушая разговоры, царящие за столом, она понемногу заставила себя хоть немного, но расслабиться. Аппетита не было, но она упорно поглощала свою порцию еды, чтобы не обидеть готовящих на кухне поваров и поварих, которые каждый день старались порадовать людей вкусной и сытной пищей.

Доев, Марьяна некоторое время сидела на лавке, наблюдая, как расходятся ее боевые товарищи, а потом решила, что и ей тоже была пора направляться домой – к теплой постели и спокойствию одиночества, разделенного с Андреем, который мог бы отвлечь ее от всего, что происходило в ее мыслях.

Стоило Марьяне подняться из-за стола, как она ощутила резкую боль в желудке. Пошатнувшись, она вцепилась рукой в плечо Андрея.

– Марь? – обеспокоенно прошептал на это мужчина.

– Помоги мне добраться до дома… – выдохнула она, прижимая ладонь к животу и уже понимая что именно случилось.

Андрей подскочил, ловя ее в свои объятия, и направился к выходу, напряженный и поглядывающий на немногочисленных людей, остававшихся в длинном доме. Казалось бы, никого не интересовала внезапная слабость, накрывшая Валькирию, которая обычно была сильной и выносливой.

Добравшись до улицы, Андрей ощутил, как ее ноги подкосились. С губ Марьяны слетел едва слышный стон, и она согнулась пополам.

– Говори со мной! – прошептал мужчина, утягивая ее за собой в сторону их дома.

– Меня… – голос женщины дрогнул, и она замолчала на несколько мгновений. – Кажется, меня отравили…

На улице было свежо, вечерняя прохлада приятно холодила кожу, и мало кто бодрствовал. Но среди немногочисленных людей был Коджин – он прогуливался со своей женой перед тем, как отправиться спать. Заметив Андрея и Марьяну, японец подбежал к ним, обеспокоенный болезненным видом Валькирии.

– Что произошло? – его взгляд встретился с голубыми глазами Андрея.

– Позови Бьорна. – кратко отозвался сержант.

– И Хельгу… – простонала Марьяна, скрипя зубами.

Коджин смотрел на них всего мгновение, прежде чем ринуться прочь.

Андрей направился дальше, с каждым шагом чувствуя, как Марьяна слабеет все сильнее.

– Ты уверена, что Хельга сможет помочь? – прошептал он.

– Я не хочу дохнуть долго и мучительно… – прошипела Марьяна, почти падая.

Зарычав, Андрей поднял ее на руки и заметил, как глаза женщины закрылись. Очень надеясь, что она просто потеряла сознание от той боли, что она испытывала все это время, он заторопился домой, где он мог бы оказать ей какую-никакую помощь.

Стоило им оказаться дома, мужчина уложил Марьяну в постель. Балансирующая на грани сознания и обморока Валькирия содрогалась при каждом спазме, который бил по ее желудку. Андрей заставил ее выпить полную флягу воды и подставил ведерко, когда жидкость вызвала рвоту.

Всего пару минут спустя в их дом вошли Бьорн, Хельга и Коджин. Андрей подскочил на ноги, но его тут же отпихнула с дороги Хельга – сосредоточенная женщина принялась осматривать Марьяну, даже не беспокоясь о том, что мог бы сказать Андрей.

– Ее отравили. – сказал сержант на хмурый взгляд ярла.

Хельга задумалась на пару мгновений, потом ощупала живот Марьяны в области желудка, и полезла в свою сумку.

– Кто-нибудь, принесите воды. Да побольше. – сказала ведьма, доставая из сумки несколько мешочков, а так же упакованный шприц и бутылочку с какой-то жидкостью. – Валькирия…

Женщина коснулась покрытого испариной лица Марьяны, и та с трудом разлепила глаза.

– Постарайся не засыпать, хорошо? – Хельга потрясла ее слегка.

– Хорошо… – тяжело дыша, отозвалась Марьяна очень слабым голосом.

Хельга наполнила шприц и сделала ей укол, а затем приняла у Коджина котелок с водой и поставила его на столик рядом с кроватью.

– Ты со мной? – позвала Марьяну Хельга. – Мне надо будет промыть твой желудок… С учетом обстоятельств, тебе придется очень много выпить…

Марьяна попробовала упереться руками в кровать, чтобы привстать, но тело не подчинялось ее воле, и она упала обратно на матрас с тихим стоном.

– Чашку, стакан, что угодно! Сейчас же! – рявкнула в сторону мужчин Хельга.

Андрей быстро принес ей один из простеньких кубков, вырезанных из дерева. Забрав его, Хельга сыпанула в него перетертый в мелкий порошок уголь, и залила водой. Размешивая это, она кивнула в сторону Марьяны:

– Усади ее, поможешь ей.

Андрей поднял Валькирию, и Хельга почти насильно влила содержимое кубка в глотку женщины. За первым отправился второй – также с замешанным в воду углем. Когда ее начали поить третьим, Марьяна скривилась и отпихнула руку Хельги прочь, сгибаясь над ведерком.

Настроенная серьезно, Хельга раз за разом заставляла Марьяну пить разведенный в воде уголь, постепенно изгоняя из желудка возможные остатки отравы. Когда, наконец, она была удовлетворена результатом, а Валькирия больше не скрючивалась от боли в желудке, ведьма отложила мешочек с углем и взяла второй.