Текст книги "Зеро Варош: Первый виток спирали"

– Но я думал, что ты сейчас мне об этом расскажешь? – вопросительно приподнял бровь Гейб.

– Расскажу, конечно, не вопрос… Однако меня напрягает, что она каким-то образом оказалась на свободе. – подчеркнул Джесс. – В то время как я сам лично ее связал и отдал под надзор Джу.

– Зачем это? – не понял Гейб. – Ты, что, сам не мог ее куда надо отправить? Или, в конце концов, тому Тэусу же отдать, уведомив об этом меня…

– Эм… Я лишь хотел, чтобы Джу передал ее тебе, пока я проверяю, что тут задумал Тэус. Мне показалось странным, что Ли не позвала его на помощь. Я хотел сначала проверить, что все это, вообще, значит. – Джесс прекрасно понимал, что еще чуть-чуть и окончательно заврется. – В общем, лучше уж я честно тебе признаюсь, что попросил Джу немного потянуть с этим делом. Чтобы у меня появилась вроде как небольшая фора перед всеми.

– Так ты решил и со мной тоже в кошки-мышки поиграть? – настолько прохладно уточнил Гейб, что Джесс практически кожей ощутил, в каком тот, на самом деле, в бешенстве. – И, я так понял, начал это уже в предыдущую нашу встречу? Так?! Да еще и Джу, оказывается, в свою аферу втянул. Хотя, как я подозреваю, его-то тебе долго уговаривать не пришлось…

– Прости меня, Гейб, за мои идиотские выходки. – виновато прошептал Джесс. – Но дело сейчас даже не в этом… Просто, если Тэус нам не соврал, и Ли действительно на свободе, то я не понимаю, как такое могло произойти. Она была связана и вряд ли могла освободиться сама… А вдруг Тэус нам что-то не договаривает? А если это он ее освободил и, при этом, что-то сделал с Джу?

– Не думаю, что у Тэу настолько сильно съехала крыша. – сухо возразил Гейб. – Однако, я все еще не могу найти Джу, и это уже, мягко говоря, напрягает… Хоть Тэус и вряд ли к этому причастен. Но я терпеть не могу, когда Джу вот так бесследно пропадает. Что там еще празднуют тараканы в его голове неизвестно…

Джесс с готовностью кивнул. Он, и впрямь, уже начал всерьез волноваться за друга и, в то же время, продолжал опасаться, что Тэус просто соврал, чтобы протянуть по максимуму время. Вот только для чего? Какие еще хитроумные планы он строит?

– Я разберусь со всем этим, – заверил Гейб, положив ему руку на плечо. – а ты пока отправишься на недельку домой… – Джесс хотел было что-то возразить, но мужчина предупреждающе сильно сдавил его плечо пальцами. – И даже не думай со мной спорить! Это пока неофициальное отстранение, однако смотри, чтобы в эти дни я тебя здесь не видел! Иначе я просто перестану быть таким милым! Ты же не думал, надеюсь, что я спущу тебе все это на тормозах?!

Джесс удрученно мотнул головой. Как и следовало ожидать, своими выходками он испортил их доверительные отношения с Гейбом. И лучше сейчас не нарываться, пока начальник, действительно, еще довольно мягок с ним. Плохо и то, что Джу тоже получит по ушам, и потом обязательно выскажется по этому поводу.

– Знаешь, что я думаю, Джесс? – раздраженно спросил Гейб. – Что у вас троих какой-то реальный кризис. И у тебя, и у Джу, и у Тэу. – слегка прищурившись, он оглядел Джесса с головы до ног с таким пристальным вниманием, будто он был чем-то серьезно болен. – Я говорил в самом начале Джу о том, что прекрасно понимаю, насколько этот случай, как и сама девушка, неординарные. Однако это вовсе не значит, что нам всем нужно дружно съезжать с катушек и устраивать тут непонятно что…

– Я тебя прекрасно понял. – глухо заверил его Джесс. – Только, пожалуйста, Гейб, пообещай, что сразу же сообщишь мне, как только ты найдешь Джу. У меня, и правда, нет с ним никакой связи.

Гейб сухо кивнул, а затем толкнул его в плечо настолько сильно, что Джесс начал стремительно падать, но, не успев долететь до тротуара, бесследно растворился в воздухе. Пронаблюдав за этим, Габриэль раздраженно развернулся на пятках, и, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то, поспешно нырнул в объятия утренней дымки тумана.

***

Мари потерянно и равнодушно наблюдала за тем, как муха, с тихим жужжанием, отчаянно бьется в оконное стекло. На улице стоит чудесный солнечный день, а внутри кабинета врача противная и даже какая-то замогильная тишина, полутьма и пустота. Наверное, все это, по задумке психиатрических умов современности, должно успокаивать, однако Мари от окружающей обстановки хотелось лишь отчаянно выть, беспомощно забившись под стол.

Приятная женщина средних лет, с завивающимися каштановыми волосами до плеч и яркими, чувственными губами, украшающими улыбчивый рот, склонилась над стопкой бумаг, лежащих на столе. На небольшой табличке, расположенной рядом, жизнеутверждающе красовалась золотистая надпись: «Доктор А. С. Байштанд».

– Итак, мисс Ровер… – подняв, наконец, цепкий взгляд больших карих глаз, которые смотрели внимательно, но, при этом, как-то неожиданно ласково, произнесла эта располагающая к себе женщина. – Могу я называть вас просто Мари?

– Мне все равно… – безразлично дернула плечом Мари, пытаясь собрать разрозненные мысли в кучу. – Где я вообще? И что здесь делаю? Вы ведь психиатр, миссис Байштанд, не так ли?

– В последнее время вы пребывали в состоянии нервного ступора. – женщина встала из-за стола и прошла в центр просторной комнаты. – Скажите, Мари, помните ли вы события, предшествовавшие тому моменту, когда вы оказались в нашей клинике?

– Я помню, что была во дворе дома сестры. – болезненно потирая пульсирующий висок, ответила Мари. – Некий человек избил ее мужа… – она запнулась и беспомощно уставилась на женщину, внезапно вспомнив брызги чужой крови, покрывавшие собственную руку. – Получается, я просто сошла с ума? – с отчаяньем спросила она, чувствуя противный, душащий ком в горле.

– Ну… я бы так категорично не высказывалась. – возразила врач, непринужденно присаживаясь в кресло напротив. – Помните, сколько времени вы уже тут провели?

Мари растерянно пожала плечами. Казалось, что события, которые произошли на заднем дворе дома Энни, случились еще вчера или даже сегодня утром, однако вопрос, заданный врачом, явно намекал на то, что времени прошло гораздо больше.

– Несколько дней? – несмело предположила она. – У меня в голове невероятная каша, так что простите, миссис Байштанд…

– Эбигейл, – мотнув головой, предложила та. – можно просто Эби. – и, внимательно поглядев на Мари, продолжила. – На самом деле, уже три месяца. Я понимаю, что вам сейчас, должно быть, трудно в это поверить… Из-за того, что после инцидента, вы пребывали в состоянии сильного эмоционального ступора. Я, вот, сейчас несказанно рада тому, что мы можем наконец-то поговорить. А поэтому, скажите, как вы себя чувствуете, Мари?

– Три м-месяца? – только и смогла выдавить она из себя. – Но этого… просто не может быть… Я почти на сто процентов уверена, что все произошло со мной еще вчера… Или даже сегодня утром…

– Это лишь последствия шока. Поэтому прошу не расстраиваться. – попыталась успокоить ее миссис Байштанд. – В любом случае, я очень рада вашему прогрессу, Мари. Вы, наверное, не помните и того, как мы возили вас в вашу больницу на комплексные обследования?

Мари отрицательно мотнула головой. Ей все еще казалось, что она просто видит идиотский сон и ничего более. Она бы даже не удивилась, если бы дверь вдруг открылась, и сюда вошел один из тех жутких людей, которые цвыркали лезвиями, скрытыми в складках плащей.

– Я правда ничего из этого не помню, доктор. – произнесла она с неподдельным отчаянием. – И вообще, все события, которые произошли со мной после аварии, так или иначе, напоминают сплошной, беспросветный бред. Я чувствую себя так, будто постоянно путаю, где реальность, а где сон. Или что-то в этом роде… Но я, правда, ничего плохого не сделала! На Джоуи напал совершенно другой человек. И я даже знаю его имя! Его зовут Тэус. И он… постоянно преследует меня! Я уверена, что и сам Джоуи его тоже видел! Ведь он же, блин, даже разговаривал с ним при мне…

– Вполне возможно, что для вас все именно так и выглядит. – спокойно кивнула врач. – Но, тем не менее, признайте, что все эти события могут быть последствиями серьезной черепно-мозговой травмы. А этот злой, опасный человек представлять собой лишь продукт вашего дезориентированного сознания. Просто поймите, Мари, что кома – это необычайно тяжелое состояние для организма. Тем более такая длительная. Она просто не могла пройти без удручающих последствий… И моя функция состоит в том, чтобы помочь вам справиться с этими последствиями как можно скорее.

– Я прекрасно понимаю, как все это бредово звучит для вас, – поспешно замотала головой Мари. – но только я вовсе не сошла с ума! И сбежала из больницы лишь потому, что меня пытались убить там. – она в отчаянии заломила руки. – Вы должны мне поверить. Должны! Все эти люди, они… они без конца преследуют меня. И это именно Тэус напал тогда на Джоуи, а вовсе не я…

Мари резко успокоилась и замолчала. А есть ли смысл продолжать? Ведь все это действительно звучит, как чистейшей воды бред. Даже она сама сейчас это остро понимает. Так и кто ей поверит тогда, если она сама с трудом различает, где правда? И неприкрытое недоверие, сквозившее в глазах сидящей напротив женщины, лишь подтверждало ее догадки.

– Да, все это звучит как чертов бред… – печально резюмировала она, в глубине души продолжая надеяться, что лишь попала в какой-то подлый, невероятный переплет, из которого сложно найти выход.

Миссис Байштанд, тем не менее, добродушно улыбнулась.

– Ничего страшного не происходит, Мари. И я рада, что вы сами понимаете абсурдность вашей версии событий. Это говорит о том, что вы делаете успехи. Поэтому я абсолютно уверена, что скоро вы будете в полном порядке. – встав с кресла, женщина подошла к ней и присела на диван неподалеку. – И я еще раз повторю, что нахожусь здесь именно для того, чтобы помочь вам в этом.

В ответ Мари лишь подавленно кивнула.

«Неужели я, и впрямь, сошла с ума и просто путаю сон с реальностью? – расстроенно подумала она. – Неужели это действительно я избила Джоуи, а никакого Тэуса вовсе нет и никогда не было?»

Однако, что-то внутри отчаянно протестовало, а ситуация гораздо больше напоминала подлый подвох или ловко расставленную ловушку, в которую она случайно угодила. Мари едва сдерживалась, чтобы не начать щипать себя, чтобы убедиться, что вовсе не спит. А мания преследования усиливалась с каждой минутой.

«Это не может быть правдой. – убеждала она себя. – Лишь очередной виток затянувшегося бреда. Такая реальность не может быть реальной, поскольку больше похожа на больной, идиотский сон»

Однако вслух она ничего не сказала, продолжая сидеть, уставившись невидящим взглядом перед собой. Она слышала, как на столе тихо тикают часы, отсчитывая секунды прожитого бреда. Кто она вообще, и где находится? Она ничего уже больше не знала. Все перепуталось, и не было понятно, во что можно продолжать верить. Настойчиво казалась, что и ее рука, на которую она смотрит, и окружающая комната, и миссис Байштанд, и мир за окном всего-навсего сон, нездоровая иллюзия или непонятная, злобная шутка Бога.

– Я верю в то, что не сошла с ума. – с твердостью произнесла она. – Наоборот, мне настойчиво кажется, что это мир вокруг просто взял вдруг, однажды, и сбрендил. Но я постоянно теряю уверенность в этом. И уже не знаю, во что мне верить, миссис Байштанд. Как и не знаю, куда дальше идти… Я не знаю абсолютно ничего. Мой мозг почти перестал чему-то удивляться. Порой мне даже кажется, что он работает на каком-то автопилоте.

– Это потому что вы дезориентированы. – понимающе посмотрела на нее женщина. – Слишком многое свалилось на вас в последнее время. Скажите, вы употребляли какие-нибудь антидепрессанты незадолго до произошедшей аварии?

– Не знаю. – фыркнула Мари, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал не слишком злобно. Чувство самосохранения подсказывало, что не стоит сейчас конфликтовать с доктором, иначе будет еще сложнее доказать свою вменяемость в будущем. – Мне об этом сказала сестра. А потом и лечащий врач спрашивал. Я пыталась вспомнить, но пока не смогла. Зато я вспомнила, что подверглась сексуальному насилию. Возможно, что я могла пить какие-то таблетки из-за этого. Однако я не знаю, доктор… Миссис Байштанд… Эби… Это вы мне скажите… И скажите, что, вообще, со мной происходит? Потому что я уже весьма смутно представляю, что есть вымысел, а что нет…

– Ваша сестра Анна рассказала, что вы пришли к ней после побега из больницы и хотели о чем-то поговорить. Вы очень нервничали и вели себя странно, а затем внезапно вспылили и избили ее мужа ключами от машины, так как не хотели возвращаться в больницу. Вы это помните? Он не стал писать заявление, потому что прекрасно понимает, что вы были не в себе… Об этом же нам может сказать и ваш неожиданный побег из больницы, когда вы вылезли из окна второго этажа при помощи эластичных бинтов. Но вы сбежали оттуда, потому что вам казалось, что кто-то из медиков желает вам зла. Я все правильно говорю, Мари? Поправьте меня, если что-то не так… Когда вас привезли сюда, вы были в состоянии шока, вследствие которого замкнулись в себе и почти ни на что не реагировали. Вы не разговаривали ни с кем и не шли на контакт. Но сейчас я вижу, что у вас явный прогресс, а это значит, что терапия идет в правильном направлении. Поговорите со мной, Мари… Расскажите свою версию событий, даже если она и кажется вам неправильной. Ведь я, действительно, хочу помочь вам во всем разобраться…

Предложение помощи напомнило о Джессе, и Мари инстинктивно протянула руку к аммониту, но, к величайшему расстройству, на шее ничего не оказалось. Это было настолько неожиданно, что с губ ее сорвался разочарованный стон.

– А где мой аммонит? – растерянно спросила она, повернувшись к доктору. – Пожалуйста, верните мне его…

– Аммонит? – переспросила та, явно не понимая, о чем идет речь.

– Кулон с камнем, который был на моей шее. – подсказала ей Мари. – Где он?

– К сожалению, я ничего не знаю о вашем кулоне. Однако не стоит беспокоиться. Он наверняка остался у вашей сестры. Либо же находится, вместе с другими вещами, в камере хранения. Поэтому не стоит волноваться. Я сегодня же спрошу у персонала о вашем кулоне, хотите?

Мари кивнула ей на каком-то полуавтомате.

«А был ли он у меня вообще? – невесело подумала она. – Но я ведь показывала его Энни… Нужно спросить о кулоне у нее!»

– А что насчет моей сестры? – спросила она вслух. – Могу ли я как-нибудь ее увидеть?

– Уверена, что она навестит вас в самое ближайшее время. Тем более, когда узнает, что вам стало гораздо лучше.

– Вы сказали, что я здесь уже три месяца. – пробормотала Мари, все еще не находя в себе никаких моральных сил, чтобы поверить в это. – И как часто сестра приходила ко мне за это время?

– Она была у вас несколько раз. – оптимистично подтвердила женщина.

«Несколько раз. – как-то обреченно подумала Мари. – За три месяца. Всего несколько раз… Но это же какая-то гнусная ложь! Это просто не может быть правдой!»

Ей вдруг сильно захотелось плакать, но собрав волю в кулак, она все-таки сдержалась. Если Энни и злится на нее настолько сильно, что практически перестала приходить к ней, то это лишь значит, что им нужно поговорить. Хоть Мари вовсе не представляла теперь, как сможет объяснить ей происходящее.

«Главное, просто увидеть ее. А там я уже что-нибудь придумаю…»

Поэтому она твердо решила, что будет играть по всем правилам. Ведь доктор хвалит ее сейчас и отмечает прогресс. Значит и она тоже будет делать вид, что рада своему прогрессу и старается закрепить его и развить. Поэтому необходимо перестать говорить всякие подозрительные для посторонних вещи. Про странных людей или про ее манию преследования… А вот про провалы в памяти говорить можно. И даже нужно! Ведь это сможет помочь списать любые неудобные поступки на травму мозга, а также даст возможность не отвечать на те вопросы, которые обсуждать, по каким-то причинам, не хочется. Потому что всегда можно будет сказать, что она ничего не помнит, что запуталась и дезориентирована, но, при этом, упорно старается расставить вещи и события на места… Так и есть: именно подыгрывать, а вовсе не сопротивляться, будет сейчас наилучшей стратегией для нее.

Заметив, что она болезненно трет висок, доктор встала с дивана и сочувственно прикоснулась к ее плечу. И то ли это было профессионально выработанным навыком, то ли она действительно была доброй и неравнодушной, но Мари явно ощутила исходящую от нее волну поддержки.

– Не расстраивайтесь из-за сестры. – ободряюще произнесла женщина. – Просто дайте ей время. Она понимает, что вы сейчас не в порядке. Она любит вас и обязательно поддержит. А вы пока можете постараться выздороветь. И я помогу вам в этом. Договорились?

Мари с готовностью кивнула.

– Да, я постараюсь, миссис… эм… Эби. Я расстроилась вовсе не из-за Энни. Я знаю, что сестра любит меня. Просто я… Как бы вам сказать… Просто так много всего у меня в голове… Я запуталась во всем этом, и поэтому мне немного грустно…

Врач ласково улыбнулась, а затем подошла к столу и, усевшись за него, записала что-то в журнал.

– А для того, чтобы вам не было одиноко и грустно, я сегодня же переведу вас в общее отделение. – глядя на Мари так, словно это являлось невероятно хорошей идеей, промолвила она. – Ваш терапевт утверждает, что здоровье у вас сейчас удовлетворительное. А мы с вами только что убедились, что в психологическом состоянии также наблюдается прогресс, поэтому я уверена, что общение с другими людьми пойдет вам на пользу. А вы что об этом думаете, Мари?

Ей хотелось возразить и сказать, что это плохая идея, поведать о том, что она никогда и не была особо общительной персоной, и что общество чокнутых психов, и вовсе, не находит увлекательным, но Мари вновь напомнила себе о принятом решении играть по правилам.

– Да, вы совершенно правы. – ответила она с напускным энтузиазмом, – Я уверена, что это будет замечательно. Я буду очень стараться, Эби! Я правда хочу выздороветь. Я так устала от того, что часто не могу понять, где реальность, а где сон… Поэтому я хочу как можно быстрей вернуть себе твердую почву под ногами.

Сказанное было отчасти правдой. Ведь она действительно очень устала. Но вот о том, что она абсолютно не верит, что миссис Байштанд в состоянии помочь, можно и промолчать. Ей нужно время, чтобы попытаться самостоятельно понять, что следует делать дальше, а также встретиться и поговорить с Энни. И Мари прекрасно понимала, что вовсе не хочет тратить это время на пререкания с врачами. Ну и пусть они верят, что стараются помочь. Лишь бы только не пытались сотворить из нее невменяемый овощ или каким-то иным образом осложнить, и так весьма непростую, ситуацию.

И, глядя на то, как миссис Байштанд удовлетворенно кивает, Мари похвалила себя за правильно выбранную стратегию. Она станет хорошей девочкой, и будет играть по всем правилам для того, чтобы выйти отсюда как можно быстрее. Тем более, что сбежать из психушки уже совсем не так просто, как из обычной больницы. Особенно если учесть, что здешние доктора знают, что она на это способна.

Однако в голове Мари до сих пор никак не могла уложиться одна вещь. Она ни в какую не могла поверить, что прошло уже целых три месяца. Это было какой-то чудовищной несостыковкой для разума, с которой тот упрямо отказывался мириться. Поэтому, выходя из кабинета врача, она дала себе слово, что обязательно найдет способ, во всем разобраться.

Улыбчивый санитар подвел ее к старшей медсестре, и медики начали говорить о ней, но Мари слушала их в пол-уха. Слишком уж много информации в голове требовало немедленного внимания. И потому все, чего она сейчас хотела, так это побыстрее оказаться в тихом месте, наедине с собой.

***

Яркий свет солнца отражался от стеклянных витрин магазинчиков сотнями озорных солнечных зайчиков, которые нещадно слепили глаза. Раскуривая очередную сигарету, Джу в который раз похвалил себя за то, что не забыл захватить спасительные темные очки. Прохожие неспешно проплывали мимо скамейки, на которой он сидел, не обращая на него никакого внимания. Сам же Джу, наоборот, то и дело пытливо вглядывался в возникающие на горизонте женские фигурки, каждый раз с досадой осознавая, что очередная проходящая мимо леди вовсе не та, которую он ждет.

«Блин, да где ее носит?! – раздраженно подумал он. – Уже на целый час почти что опаздывает…»

В голову потихоньку начали закрадываться мысли о том, что Ли вовсе не придет. И дело тут даже не в том, что она могла запросто кинуть его с их договоренностью, но и в том, что за последнее время могло произойти все, что угодно. Ведь Джу уже и сам почти что задницей ощущал, что его настойчиво разыскивает Гейб, а также предполагал, что тот, ко всему прочему, еще и неимоверно зол. А из-за того что успешно прятаться и одновременно пытаться отслеживать происходящие события довольно сложно, Джу чувствовал себя еще и оторванным от реальности. Что также не могло ни раздражать.

– Эй, панк! Не угостишь сигареткой? – неожиданно раздавшийся почти над самым ухом голос заставил нервно вздрогнуть и неловко поперхнуться табачным дымом.

Джу поспешно повернулся и увидел беззвучно подкравшуюся субтильную фигуру, облаченную в потертую кожаную куртку, на пару размеров больше, чем требовалось, драные на коленках джинсы и тяжелые армейские ботинки. И фигура эта, горделиво вскинув точеный подбородок, с вызовом смотрела на него сверху вниз. Полудлинная мальчишеская стрижка темно-каштановых волос пришельца отросла с такой же небрежностью, как и его собственная, а большие серо-голубые глаза смотрели с подобным колючим холодом из-под длинных пушистых ресниц. Пухлые, чувственные губы, при этом, скривились в заносчивой усмешке, а вздернутый кончик носа и тонко очерченные скулы придавали лицу что-то по-подростковому хрупкое и одновременно дерзкое.

– Сам ты панк! – фыркнул Джу. – Да и вообще… Тебе курить-то хоть уже можно, щегол?

Несмотря на агрессивные слова, голос его прозвучал миролюбиво, а рука покладисто полезла в карман куртки за пачкой. Подошедший человек ловко перескочил через скамью и, присаживаясь рядом, мягко толкнул сидящего на ней Джу задницей, демонстративно предлагая немного продвинуться вбок.

– Э-кхм… – пробормотал Джу, нервно выдыхая тонкую струйку сигаретного дыма через нос. – Кто бы мог подумать, что такой худенькой девчонке вдруг не хватит места на столь длинной скамейке?

– Это точно!! – фыркнула девушка, нетерпеливо выдернув пачку сигарет у него из рук. – Расселась она тут, понимаете, так широко, что рядом с ней уже даже и сесть негде!

Оценив по достоинству зубастую находчивость своей неожиданной собеседницы, Джу заливисто рассмеялся, любезно поднося огонек зажигалки к чужой сигарете. Эта хрупкая девушка с андрогинной внешностью с некоторых пор являлась вторым агентом Тэуса, однако Джу еще почти совсем ее не знал.

– Но ты-то что тут забыла, Ди? – с любопытством спросил он, внимательно разглядывая мягкий профиль необычной девчонки. – Честно говоря, я ждал вовсе не тебя… И еще… А разве ты уже успела окончательно выздороветь?

– Такие, как я, долго не болеют. – усмехнулась она, картинно выпустив струйку дыма меж пухлых сексуальных губ. – Такие обычно быстро определяются… Либо туда, либо сюда… А чего зря в постели-то валяться?

– Жестко, но справедливо. – согласился Джу. – А где, все-таки, сама Ли?

– По последним данным, у нее сейчас разговор с папочкой Тэусом. – ответила Ди, с пристальным вниманием его разглядывая, – Причем, судя по всему, разговор тяжелый… почти как чертов чугунный блин…

Не подавая виду, Джу внутренне напрягся, тщетно пытаясь понять в каком направлении свернули стремительно развивающиеся события. Оставалась ли в силе их тайная договоренность с Ли или уже нет – теперь вовсе непонятно.

– И что у вас с Ли за общие дела могут быть? – прохладным голосом спросила, тем временем, девушка. – Лично я еще с самой первой встречи поняла, что таким, как ты, доверять нельзя. Вот и сейчас всеми фибрами души чую, что ты, наверняка, задумал что-то подлое…

Джу лишь громко и пренебрежительно фыркнул, ничего на это не ответив.

– А еще Ли в свои интриги втянул… – не унималась, однако, собеседница. – Ну? Чего молчишь-то теперь, лиса? Скажи еще, что я не права, и что все, в итоге, не закончится какой-нибудь пакостью…

– Думаю, если бы Ли хотела, чтоб ты была в курсе наших с ней тайных делишек, то сама бы тебе все, небось, рассказала, не так ли? – с ядовитой улыбочкой огрызнулся Джу. – Ты сама, вот, зачем сюда пришла? Неужто лишь для того, чтобы поведать свой трогательный рассказ про ваши взаимоотношения с папочкой? Или для того, чтобы в очередной раз банально подтвердить чертово клише, рассказав мне о том, что не доверяешь таким спорным типам, как я? Если так, то знай – я таких, как ты, с детства навидался, спасибо…

Ди внезапно вспылила и двинула острым кулаком ему в плечо. И это было действительно больно. Однако Джу, с завидным упрямством, не только не пошевельнулся, но даже не поморщился.

– Полагаю, что это твое! – прорычала Ди, протянув ему кулон на цепочке. – Я лишь обещала подруге, что помогу, и именно это сейчас и делаю… Хоть мне самой ваши шашни совсем не нравятся!

Джу выхватил из руки девушки знакомый аммонит и поспешно затолкал в карман куртки.

– Мне тоже, знаешь ли, много чего не нравится. – буркнул он. – Жизнь, вообще, в целом далеко не праздничный торт!

Девушка злобно фыркнула и, продемонстрировав ему оттопыренный средний палец едва ли не в самое лицо, также поспешно запихала в собственный карман его начатую пачку сигарет, которую все это время продолжала вертеть в руках. И было в этой выходке что-то детское и даже какое-то беспризорное. У Джу даже мелькнуло в голове нечто похожее на легкое дежавю.

– Ну и ладно, забирай на здоровье. – презрительно скривив губы, бросил он. – Тебе ж их, наверно, еще не продают… Мальчик-подросток…

– Девочка-Буч! – не осталась, в свою очередь, в долгу Ди.

Она стремительно вскочила со скамьи и, раздраженно дернув плечами, точно распсиховавшаяся на что-то кошка, широкими шагами отправилась вдоль по залитой солнцем улице.

«И вовсе я на девушку не похож! – раздраженно фыркнул про себя Джу, вперившись холодным прищуром в хрупкую, быстро удаляющуюся спину. – Так что, необоснованно! И какого, вообще, черта Ли понадобилось втягивать во все эту странную девицу? Ну да ладно. По крайней мере, аммонит теперь у меня»

Встав со скамейки, он хотел было отправиться в противоположную сторону от той, куда только что ушла Ди, но испытал неожиданный приступ предчувствия, состоящего из смеси сильной тревоги с болезненным ностальгическим ощущением. Поэтому со вздохом остановился и, вернувшись обратно, присел на ту же скамью. Рука машинально потянулась за сигаретами, но, вспомнив, что девчонка только что стащила его пачку, он лишь беззвучно выругался и, повернув голову, резко вздрогнул от тяжелого взгляда человека, к тому моменту уже сидящего рядом. И любит же он вот так внезапно появляться!

– У тебя, случайно, нет сигаретки, Гейб? – шутливо спросил у мужчины Джу, упрямо делая вид, что ничего особенного не происходит. – А то я свою пачку, кажется, где-то посеял…

– Только не говори мне, что ты просто решил написать отчет в располагающей к тому обстановке. – холодно бросил Гейб, и в голосе его прозвучали предупреждающие нотки.

– А ты, похоже, весьма серьезно настроен. – невесело заключил Джу. – Ну и что такого сегодня утром произошло? Что интересного я уже пропустил?

– Да, ты прав. Я невероятно серьезно настроен. Причем настолько, что даже отстранил Джесса на неделю. – подтвердил Гейб, отмечая, как болезненно парень поморщился, услышав эту неожиданную информацию. – Поэтому давай обойдемся без всяких глупых игр и кривляний, ладно?

– Ладно. – пожав плечами, буркнул Джу. – Но я просто не понимаю. Тэус нас и так уже опережает, а ты еще и Джесса отстранил… Так какого ж лешего, Гейб?! Почему вдруг?

– Потому что поведение Джесса меня напрягает. – спокойно ответил он. – Раньше он никогда не вел себя настолько безрассудно и безответственно. И никогда не лгал мне, в отличие от тебя. Поэтому я уверен, что Джесс не в порядке, и у него какой-то психологический кризис из-за Мари. К тому же, я уже сотни раз тебе говорил, что мне все равно, если Тэус нас опередит. Потому что это всего лишь работа, Джу! Тэус также, как и мы, работает на Великую Церковь. Поэтому подобные соревнования не более, чем глупость и ребячество… Однако на этот раз все обстоит гораздо хуже! Поскольку на этот раз у вас всех дружно съезжает крыша! И это обстоятельство меня, как человека все еще разумного, попросту не может ни напрягать…

– Ге-ейб… – почти что простонал Джу, задрав ноги на скамью и подтянув колени к подбородку. – Я, конечно, понимаю о чем ты говоришь, но… – он перевел на него взгляд. – Но я, блин, просто не могу допустить того, чтобы ее заграбастал Тэус!! Я не могу и не смогу с этим смириться! Нет, нет и еще раз нет!! И если ты хочешь меня остановить или даже как-то ограничить, то лучше прибей собственноручно прям здесь, на этой скамейке…

– Тэус пообещал мне, что оставит девушку в покое на неделю. – со вздохом промолвил Гейб, размышляя над тем насколько упрямым может быть Джу. – В конце концов, ей действительно нужно время. А вы все просто в клочья ее разорвать готовы. Где ваше банальное человеческое сочувствие, хотя бы?!

Джу виновато скривил губы, задумчиво водя подбородком по собственной коленке, торчащей наружу сквозь дырку на драных джинсах.

– И ты ему веришь? – скептически спросил он. – Думаешь, Тэус тебе не наврал? На войне ведь, и впрямь, все средства хороши…

– Тэу мой давний друг. – заверил его Гейб и, протянув руку, убрал длинные пряди челки с хитрых глаз парня. – Поэтому я полностью уверен, что он поступит именно так, как сказал мне.

Под пристальным взглядом пронзительно-синих цепких глаз, смотрящих словно в самую душу, Джу невольно съежился, с трудом подавив острое желание тряхнуть головой так, чтобы вновь спрятать беззащитный взгляд под шторкой волос.

– Не ври мне. – даже как-то ласково сказал Гейб, но Джу почти физически ощущал его незримое психологическое давление.

– Дай мне три дня. – продолжая выдерживать пронзительный взгляд посланника, ответил он. – Всего лишь три чертовых дня, Гейб! И не говори мне, пожалуйста, что тебе все равно, что будет с этой девчонкой… Если бы ты только знал, что Тэус замышляет относительно нее! Клянусь, что ты бы даже не поверил в тот горячечный бред…

– Я много чего повидал в своей жизни. – возразил ему Гейб. – Поэтому меня уже трудно чем-то по-настоящему удивить… И, кстати… А ты не хочешь рассказать мне о том, где, в итоге, находится Ли? Ты сам ее отпустил или как?