Текст книги "Зеро Варош: Полуночное Солнце"

– Ты не виноват в моей смерти… – сказала она вместо обвинений или негодования. – Я прощаю тебя за нее, мой бедный Дэвид. Прости и ты себя тоже. Когда-нибудь…

Он вздрогнул и вновь поднял на нее растерянный взгляд. И в глазах его резко блеснула влага.

– Святая… святая Мария… – сдавленно прохрипел он, словно ему внезапно стало нечем дышать и, быстро выхватив из-за пояса револьвер, порывисто приложил его к виску.

– Нет!! – испуганно вскрикнула Мари, но ее крик безжалостно заглушил громкий звук выстрела.

Кровь и мозги только что живого человека замысловато украсили ближайшую стену, а изувеченное тело беспомощно рухнуло на пол.

Всего лишь секунда. И жизни не стало. Как не стало почти всего, что с ней связано…

Слезы вновь хлынули из глаз Мари, застилая и без того мутнеющий от кровопотери взор. Они текли и текли из-под воспалившихся век, а сознание медленно затухало. Она уже почти совсем не чувствовала ни только рук и ног, но и всего остального. Ей больше не было ни холодно, ни больно. Только странная, но приятная легкость разливалась по телу, делая его каким-то номинальным и практически невесомым.

«Может это потому, что мир вокруг все же ненастоящий? – с вялой надеждой размышляла она. – Лишь очередная фальшивая надстройка или глупая фантазия Бога. Может Дэвид и прав отчасти? В том, что единственный выход из этого бесконечного зацикленного бега – это смерть? Да и кто нам, вообще, сказал, что смерть – это плохо? Глупо, как же все это чертовски глупо…»

Умирать казалось совсем не страшно. Страшно было опять все забыть. Забыть себя и Энни. Забыть Джесса, Джу, Гейба, Диану, Стэнли и даже Дэвида. Хотя вполне возможно, что забвение смерти – это благо. Та долгожданная свобода и покой, который мы все, так или иначе, ищем. Однако, будь у нее такая возможность, Мари все равно выбрала бы помнить. Растворить драгоценные воспоминания в собственной душе, как говорил однажды Стэнли.

Милый Стэнли… Что же с ним стало? Теперь она этого никогда не узнает. Но, может, это и к лучшему? Ведь так для нее получается, что он все еще жив.

«Некоторые иллюзии слишком прекрасны, чтобы с ними расставаться» – как говорил ей еще недавно он сам.

Она ненадолго закрыла глаза. Как же чертовски сильно хочется спать. Но есть ли хоть какой-то повод сопротивляться? Ведь все равно все уже кончено, и бороться дальше нет никакого смысла…

Мари не знала, сколько времени прошло: несколько минут или часов… а может даже целая вечность, но, в какой-то момент, она внезапно увидела пронзительно яркий свет, словно струящийся со всех сторон одновременно. А потом рядом оказался человек. Причем Мари могла бы поклясться, что незнакомец появился совершенно беззвучно, будто возник из ниоткуда, материализовавшись прямо из воздуха. А может так оно и было…

Полицейская форма, короткие взъерошенные волосы, лучики морщинок в уголках цепких глаз. Мари скорее догадалась, чем действительно почувствовала, что он отвязал от креста ее безвольную кисть и крепко стиснул тонкое запястье в собственной ладони, пытаясь предотвратить дальнейшую кровопотерю.

Вроде он крикнул кому-то что-то. И, вроде, кто-то ему что-то ответил. Однако Мари не была уверена в этом. Как не была уверена ни в чем.

– Только не выключайся! Слышишь? – подняв на нее взгляд чистых, лазурных точно небо, глаз, воскликнул мужчина. – Помощь уже в пути. Так что давай, девчонка, держись!! Ты справишься с этим, Мари. Ты же у нас боец! Просто продолжай смотреть на меня и слушать мой голос.

Очевидная догадка вдруг ненадолго озарила затуманенный мозг. Наверное, это и есть тот самый Макс Дэниэлс, друг Стэнли, которому она так упрямо не хотела довериться. А ведь это реально смешно… Настоящая ирония судьбы. Но кто бы мог подумать, что это Он? И что Он придет сюда за ней? Жаль лишь, что Стэнли не дождался подмоги полиции и кинулся спасать ее в одиночку.

Мари радостно улыбнулась мужчине, крепко сжимавшему ее кисть, и почувствовала, как в душе разливается приятная теплота. Ну кто еще, как не Он, вырвет ее из пучины отчаяния и даст очередную призрачную нить надежды?

– Габриэль, – еле слышно прошептала она, – мой неизменный ангел смерти и благой вести…

Мужчина недоуменно и встревоженно нахмурился, словно пытаясь понять, не начался ли у обескровленной девушки предсмертный бред. И это было последнее, что она запомнила перед тем, как ее измученный разум погрузился в бездонную черноту ночи.

ЧАСТЬ 2. ПАЦИЕНТ

«Безумие – это всегда смысл, разбитый вдребезги»

Мишель Фуко

Резкий и противный звук будильника заставил Мари испуганно вздрогнуть. С трудом разлепив тяжелые веки, она уставилась в белый потолок…

Что?! Какой еще потолок? Где это она, вообще? Последнее, что Мари помнила, была яростная атака полчища черных тряпок. Получается, она умерла? Или каким-то невероятным образом попала в больницу?

Мари судорожно оглядела собственные руки, однако никаких порезов на них не обнаружила. Ощупала лицо. Тоже, вроде бы, целое… Или демон все-таки добрался до нее и уволок куда-то, похитив с нулевой отметки? Но что тогда он сотворил с остальными? Убил или попросту оставил на растерзание кровожадным плащам?!

Мари тихо всхлипнула. Страх ледяными пальцами сжимал горло. Страх не за себя, за других. Что же ей теперь делать? Куда она, вообще, попала? Порывисто сев на кровати, она растерянно огляделась по сторонам.

Небольшая чистая комнатка, очень похожая на гостиничный номер. Помимо скромной деревянной кровати, письменный стол, парочка пустых полок да шкаф. Возле стены скучают два увесистых чемодана, а на стуле у кровати аккуратными стопками сложена одежда. У окна расположились пара мягких кресел и низкий журнальный столик. На одном из кресел лежит ноутбук, а на нем мобильник, подключенный на зарядку.

Все это выглядело чужим и абсолютно незнакомым, хотя вещи явно принадлежали ей.

А за окном, тем временем, невозмутимо брезжил рассвет…

«Превосходно. – с горечью подумала Мари. – Ну и куда это я умудрилась проснуться?»

Ей стало по-настоящему страшно. Значит ли происходящее, что она умерла в схватке с жуками и это какая-то реинкарнация, которая почему-то началась не с момента рождения, а откуда-то с середины жизни? Или же она научилась переходить из нулевой отметки в иные, параллельные миры, как и собиралась, и интуитивно сбежала в один из них, когда сработал инстинкт самосохранения перед смертью? Но ведь Джу говорил, что из той ловушки, где они оказались, нельзя выйти. Да и как так у нее получилось оказаться в теле своей иной версии? Разве это, вообще, возможно? Или она опять что-то не так поняла?

Хорошие вопросы, конечно, только ответов на них, все равно, нет. И не просто нет, а даже и не предвидится. На глаза навернулись слезы отчаяния. И, как это ни странно, Мари вдруг почувствовала дурацкое дежавю, словно уже проходила через подобный бред раньше.

«Но тогда со мной был аммонит. – почему-то подумалось ей. – Точно!!»

Лихорадочно схватившись ладонью за грудь, она почувствовала кулон сквозь тонкую ткань ночнушки. Вытащив камень наружу, Мари до боли крепко сжала его в кулаке. Вот она – ее надежда и путеводная нить! Нужно лишь найти Джесса. Ведь он обещал, что отыщет ее повсюду, потому что камень всегда будет с ней, в каком бы мире она ни оказалась. Только нельзя снимать его с себя. Испугавшись, что кулон вдруг каким-нибудь невероятным образом исчезнет, Мари с силой придавила его к груди.

Все будет хорошо. Ей просто нужно найти Джесса…

Вспомнив про звонивший будильник, она поспешно нашла его взглядом. Вот он, стоит на тумбочке у изголовья кровати и показывает шесть тридцать девять. Как бы еще теперь узнать, куда именно она намеревалась встать? Цифры на электронном табло с тихим щелчком сменились на шесть сорок, и будильник вновь противно заверещал. Мари выключила его и слезла с кровати.

Отыскав ванную, она с опаской и любопытством заглянула в зеркало. Кого еще она увидит там – большой вопрос. Но оттуда на нее в ответ выглянула она сама – милая женщина лет тридцати с небольшим. Осветленные на кончиках пряди длинных волос, поспешно сощурившиеся глаза, очевидно привыкшие смотреть на мир сквозь стекла очков, еле заметные веснушки и тусклый измотанный взгляд. То ли она здесь не высыпается, то ли тяжелая работа ее изрядно измучила. В любом случае, раз в зеркале она, то это уже неплохо.

Как ни забавно, но в таком виде Мари чем-то напомнила себе сестру. И что бы только она не отдала сейчас, лишь бы вновь иметь возможность ее обнять!

Светлая пижама, надетая на голое тело, показалась Мари простенькой и даже скучной. Наскоро умывшись, она вернулась в комнату, служившую спальней, кабинетом и залом одновременно. Надо начинать поиски с осмотра вещей. Может там она сможет найти зацепки, куда ей следует двигаться дальше. Почему-то вспомнились слова Джу про соответствующий уровень психологической подготовки. Наверное, он похвалил бы ее сейчас. Ведь она не только не паникует, но даже почти совсем не нервничает. За неимением рядом Джу, Мари мысленно похвалила себя сама.

В одном из чемоданов оказалась сумка с кошельком и документами, а также различная одежда. Из паспорта Мари выяснила, что ее зовут Марианна Ровер.

«Как любопытно. – подумала она. – Фамилия такая же, а имя мамино… Неужели в этом мире нет Энни, а меня назвали в честь мамы?»

День и месяц рождения совпадали с ее датой, а год отставал в прошлое на двенадцать лет. Чуть позже, сверившись с датой в телефоне, Мари убедилась, что здесь ей действительно тридцать пять лет.

Во втором чемодане обнаружилась куча увесистых книг, пухлых тетрадей, записных книжек и дисков, размашисто подписанных маркером. Причем основная тематика всего этого добра, насколько Мари смогла разобраться, была медицина, психология и психотерапия.

– Супер! – цинично фыркнула она. – Ладно хоть не хирургия… Не хотелось бы зарезать кого-нибудь без острой на то необходимости.

Оставив все это, как есть, она с надеждой взяла в руки ноутбук. Однако вход оказался защищен паролем.

– Еще круче! – страдальчески закатила она глаза. – И как мне теперь войти? Но может пароль есть в одной из записных книжек?

Она уже намеревалась было зарыться в них с головой, как вдруг резко остановилась.

– Так ведь я знаю чертов пароль! – одернула она себя. – Точнее, эта версия меня просто не может его ни знать. Правильно?

Она села за письменный стол, водрузила перед собой раскрытый ноутбук, и ненадолго зависла над клавиатурой, задумавшись. Что ей следует сделать, чтобы вспомнить? Тактика, предложенная когда-то Ди, здесь вряд ли подходит. Если ждать, когда ответ сам придет тебе в голову, то можно прождать целую вечность. Значит нужно попробовать вызвать состояние сатори. Ведь оно уже приходило к ней несколько раз за последнее время. Вот только как его вызвать нарочно? Она же не Джесс и попросту не умеет этого делать.

«Интересно, а что бы мне посоветовал Джу?» – с улыбкой подумала она и, шутки ради, попыталась мыслить в его стиле.

«Да просто не думай ни о чем и херачь по первым попавшимся клавишам!» – послышался в голове его насмешливый голос. Ведь она так часто не могла понять, когда он шутит, а когда говорит всерьез.

Ну что же, прикалываться, так по полной. В любом случае, она ничего не теряет.

Уставившись в потолок, Мари попробовала не думать ни о чем. Сначала у нее не получалось, и мысли настойчиво лезли в голову. Однако, в какой-то момент, она все-таки повисла, будто даже слегка задремала с открытыми глазами. Смутные призраки сновидений начали мелькать перед мысленным взором…

И тут ей в самое ухо шепнул отчетливый голос Джу:

– Где спрятан запасной ключ?

От неожиданности Мари подпрыгнула на стуле. Сердце бешено заколотилось в глотке. Голос показался настолько реальным, что она поспешно огляделась по сторонам. Однако в комнате, понятно, никого, кроме нее, не было.

«Так, блин, и до инфаркта недолго…»

Повернувшись к ноутбуку, Мари уверенно пододвинула его поближе и поспешно набрала в окошке пароля «actumNEagas». Ей показалось это невероятно глупым, однако она все-таки нажала на Enter. Тем не менее, экран удовлетворенно моргнул, принимая пароль, и компьютер начал бодренько загружаться.

– Да ладно?! – радостно пискнула она. – Не может быть!!

Но вскоре на экране возник рабочий стол с умиротворяющей картинкой лесного озера на обоях.

Никакой россыпи документов, как это часто встречается у многих, здесь не наблюдалось. Все файлы были аккуратно разложены по папкам, и лишь один оставался прямо на рабочем столе, словно его попросту не успели убрать, куда следует.

«Данные пациентов» – лаконично гласило его название.

Мари с любопытством открыла документ. Оказалось, что это сборник кратких досье подростков возрастом от двенадцати до восемнадцати лет. Каждое с фотографией, небольшой анкетой и выдержками из истории болезни. Похоже, что всех их раньше наблюдал один и тот же доктор. А теперь, получается, эти пациенты перешли к ней? Но по какой причине?

Даже несведущей в подобных вопросах Мари такая ситуация показалась чрезвычайно подозрительной. В любом случае, теперь стало понятно, что она приехала сюда специально за этим. Поэтому и взяла с собой все эти тетради, блокноты и необходимые книги. Очевидно, что и будильник поднимал ее, чтобы отправить на работу. Знать бы еще, куда именно нужно идти…

Мари слегка затошнило от поднявшихся нервов. Она и трудные подростки?? Слишком уж похоже на какую-то дурацкую шутку. Да ее саму, со всеми фобиями и паранойями, можно вполне показывать психиатру. Не зря же она всегда панически боялась психушек. А тут вдруг оказалась с другой стороны баррикад. Неужто стала психотерапевтом лишь для того, чтобы самой не угодить в дурку?

Первой малодушной мыслью было собрать все самые необходимые вещи и сбежать отсюда, куда глаза глядят. Все равно ничего хорошего из этой аферы не выйдет. Нервно хихикая, Мари прокручивала туда-сюда файл с досье. Да эти мальчишки ее просто сожрут. Может она и выглядит на тридцать пять, однако в ее разуме ей все еще двадцать три года! Или же она сама с ними окончательно трекнется. Как вариант. Слетит кукухой на новую квартиру, как метко выражается Джу… И тут Мари испуганно вздрогнула, а лоб ее мгновенно покрыла холодная испарина.

Потому что с экрана на нее недобро щурился Джу.

Мари едва не перекрестилась, словно внезапно увидела Дьявола. Она закрыла глаза и усиленно потрясла головой, в надежде, что это лишь секундное наваждение. Однако, открыв их обратно, вновь увидела перед собой то же лицо.

Нет, конечно, он выглядел гораздо младше и немного иначе, но это определенно был он. Ошибки быть не могло. Мари жадно разглядывала фото не слишком хорошего качества, опасаясь, что лицо на нем внезапно изменится, и она разочарованно поймет, что обозналась. Но нет… Она, конечно, не видела Джу в годы ранней юности, но готова была поклясться, что это точно он.

Приложенная анкета сообщала: «Джонатан Бирн Доэрти. Семнадцать лет. Признаки социопатии и мифомании. Эпизоды демонстрации суицидальных наклонностей…», а также множество прочей увлекательной информации.

– Но ведь имена версий могут и не совпадать, правильно? – воодушевленно выдохнула она. – Даже он сам говорил мне об этом. Как бы там ни было, я должна… нет, просто обязана поехать туда и увидеть этого мальчишку собственными глазами!

На титульном листе документа с анкетами красовался замысловатый логотип, а рядом надпись: «Частная оздоровительная клиника „Внутренняя Гармония“, остров Миднайт Сан, Новая Шотландия, Канада».

– Так, стоп! – еще раз пробежалась Мари глазами по адресу. – Что же это, получается, что я сейчас на острове? Или это не единственный их филиал?

Она схватила мобильник и быстро запустила навигатор. Судя по данным карты, она и вправду на острове, среди скудных строений которого абсолютной доминантой выделяется разлапистое здание упомянутой клиники с множеством подсобных сооружений. Мари тут же с любопытством осмотрела карту всего острова, пытаясь понять, куда она, вообще, попала.

Так, здесь был собственный морской причал, электростанция и прочие коммуникации, вертолетная площадка и гостиничный комплекс для персонала и посетителей, в котором она, как раз, и проснулась. Дальняя же часть суши выглядела не настолько обжитой. Тем не менее, на карте значилось наличие там нескольких дорог и строений, никак не подписанных, отчего их назначение оставалось загадкой.

«Надо бы почитать поподробнее про этот остров и больницу» – подумала Мари.

Но сейчас, похоже, необходимо отправляться в саму клинику и пытаться уже на месте понять, что к чему. И, несмотря на то, что она и психиатрия никогда особо не ладили, нужно найти в себе силы и смелость сделать это. Хотя бы потому, что там Джу.

Но как же это все иронично… Кто бы мог подумать, что когда-нибудь в жизни она отправится в здание психушки добровольно. Что ни говори, а у судьбы порой весьма своеобразное чувство юмора.

Быстро собравшись, Мари выпорхнула в коридор и спустилась по широкой мраморной лестнице в фойе. На стенах повсюду висели фотографии разных лет с красивыми видами острова, а также его главной здравницы, серьезных врачей и довольных пациентов, да старого маяка, по-видимому являющегося главной местной достопримечательностью.

В гостинице было как-то подозрительно тихо, и даже внизу никого не оказалось. Мари подошла к стойке регистрации и хлопнула пальцами по настольному колокольчику. Прождав несколько минут, она хотела было позвонить повторно, как вдруг откуда-то сбоку появилась импозантная пожилая леди. Причем возникла эта женщина настолько бесшумно и внезапно, что Мари невольно вздрогнула, поначалу приняв ее за призрака.

– Доброе утро, мисс Ровер! Чем я могу вам помочь? – по-английски, но с явно выраженным французским акцентом осведомилась пришедшая.

Ее глаза были темно-серыми, точно ртуть, а коротко-стриженные волосы серебристо-седыми. Улыбка, хоть и доброжелательная, казалась какой-то неестественной, словно криво приклеенной поверх абсолютно безэмоционального лица. Бледную и сухую, как пергамент, кожу покрывала россыпь странноватого оттенка веснушек, казавшихся мелкими брызгами краски-серебрянки. Таким образом, незнакомка гораздо больше походила на бабочку моли или ночного мотылька, чем на живого человека.

– Я-я-а… – промямлила Мари. – Просто не знала, следует ли у вас сдавать ключ, когда уходишь куда-нибудь…

– Это на ваше усмотрение, дорогая. Решили осмотреть наш милый остров? Только не прогуливайтесь по нему ночью. Местные туманы невероятно коварны…

– Э-эм.. нет, я это… просто на работу иду. – несмело ответила Мари.

– Ох, простите, наверное я неправильно вас вчера поняла. Мне показалось, вы сказали, что вам на работу только в понедельник. А это завтра. Так как сегодня с утра вроде бы еще воскресенье.

– Ой! Нет-нет, наверное, это я перепутала дни. – Мари глупо улыбнулась собеседнице. – Что же, тогда действительно осмотрю остров, раз я все равно уже встала… А может у вас есть какой-нибудь путеводитель? Я была бы весьма признательна.

Женщина с готовностью протянула небольшую книжицу, словно она появилась у нее в руке посредством мысли. Мари поспешно взяла красочную брошюру, благодарно кивнула и направилась к выходу.

Расспрашивать бледную незнакомку о чем-то еще, включая ее имя, почему-то совсем не хотелось. Было в этой женщине что-то пугающее и зловещее. Словно она давным-давно умерла в этом отеле и теперь вынуждена находиться здесь вечно.

«Да она вполне могла бы сыграть вампирку в кино. Ей даже грима никакого не надо» – нервно размышляла Мари, с любопытством оглядывая пустынный двор четырехэтажной, как оказалось, гостиницы.

Ни автомобилей, ни велосипедов, ни постояльцев… Лишь маленькая птичка, задорно прыгающая по зеленой лужайке. Если бы не она, то двор стал бы похож на один из тех застывших на бумаге снимков, которые украшают гостиничный интерьер.

«Ну и местечко! Интересно, сколько постояльцев живет сейчас в гостинице? И неужто они все прям до единого еще спят? Или в клинику удрали с утра пораньше?»

Прохладный морской ветерок, хмурое небо, далекие крики чаек и легкий запах соли. На самом деле, не так уж и плохо, лишь слегка холодновато и совсем безлюдно. Но, несмотря на то, что мизантропической натуре Мари подобное окружение нравилось, здешнюю атмосферу вряд ли можно было назвать полезной для психики депрессивных пациентов. Тем более склонных к суициду персонажей. Хотя Мари, конечно, не психиатр, чтобы утверждать такие вещи со знанием дела. Всего лишь размышления дилетанта, не более того…

Из двора гостиницы шли две асфальтированные дороги. Одна вела в сторону клиники, а вторая в парк. По крайней мере, так показывал навигатор. Отправившись по второй, Мари без труда нашла удобную скамейку, затерянную среди кривоватых деревьев, и расположилась на ней с ноутбуком. Парк казался мрачноватым и совершенно безлюдным, так что ей вряд ли здесь кто-нибудь помешает.

Невероятно удачно, что еще целый день в запасе, чтобы собрать как можно больше информации о месте, в которое она умудрилась попасть. Порыться не только в интернете, но и в многочисленных папках компьютера. Вдруг там обнаружатся какие-нибудь полезные сведения. К тому же Мари захватила с собой одну из записных книжек. Судя по тому, что, в отличие от прочих, эта оказалась исписана лишь до половины, записи здесь должны быть самые последние. А в качестве отдельного бонуса в кармане покоился врученный женщиной-молью путеводитель.

Таким образом, поле для предстоящей исследовательской деятельности намечалось весьма широкое. Жаль только, что нечем позавтракать, ведь спросить у странноватой незнакомки про еду, Мари как-то не догадалась.

«Да к черту даже еду. – со вздохом подумала она. – Мне бы хоть чашечку горячего кофе»

Отбросив несбыточные мечты в сторону, Мари открыла ноутбук и ввела в поисковике название острова. Может это и глупо, конечно, надеяться найти необходимую информацию в интернете, однако нужно же ей было с чего-то начинать…

***

Как это ни странно, поиск информации в интернете показал, что ее не так уж и много. Хотя, казалось бы, в наши дни во всемирной паутине можно найти все, что угодно.

Так, чрезвычайно скудные заметки об острове чаще всего ограничивались радужной рекламой местной клиники, как лучшего места, призванного вернуть душевное равновесие тем клиентам, которых заботит не только гарантированно высокий результат, но и строгая конфиденциальность.

Территория острова с конца девятнадцатого века являлась частной собственностью, но Мари не смогла найти, чьей именно. Шахта, расположенная на противоположной, западной части суши, значилась в источниках как давно законсервированная. С той же стороны, если верить данным, до сих пор сохранились старинный маяк и заброшенный причал. Однако что конкретно здесь добывали и почему перестали, Мари в свободном доступе не нашла. Вероятно, что для поиска подобной информации следовало посетить какую-нибудь региональную библиотеку или архив.

Про саму клинику информации также было до странности мало. В паре заметок она упоминалась как место лечения некоторых знаменитостей, однако никаких подробностей, по понятным причинам, там не освещалось.

Таким образом, интернет оказался не слишком-то продуктивным источником. По-видимому, оттого, что это место все-таки отчасти оторвано от времени и современных технологий, застряв в прошлом, словно призрак в тумане.

Полученный же в отеле путеводитель представлял собой небольшую брошюру с очень красочными фотографиями острова, в реальности невероятно серого и унылого. По крайней мере, именно таким было первое впечатление Мари. Но может виной тому, конечно, плохая погода, заставлявшая то и дело поплотнее укутываться в легкое укороченное пальтишко да мечтать о чем-нибудь ароматном и горячем.

В наибольшей степени книжонка расхваливала местную клинику, учрежденную неким меценатом по имени Виктор Люсьен Нуаре, путешественником и художником, историком и археологом. Видимо, он-то и являлся владельцем острова, хотя об этом нигде и не упоминалось. На фото красовался импозантный сухонький старичок, с убеленными сединами висками, усами и бородой, точеными скулами и слегка отстраненным, мечтательным взором больших светлых глаз, чье лицо сразу всплыло в памяти, так как присутствовало на многих снимках, развешенных по стенам отеля.

Также в брошюре говорилось, что в здешней шахте некогда добывали платину и палладий, однако подробности не уточнялись. Местный маяк сохранился с тех давних времен и ныне зажигался лишь раз в году, двадцать пятого июля – день памяти святого Христофора, считавшегося покровителем острова. В связи с чем, Мари попросту не могла ни вспомнить одну из странных картин, висевших на стенах каменного особняка, в котором она провела свою первую ночь в Зеро Вароше.

Брошюра так же, как и странная женщина в отеле, предупреждала, что приезжим стоит воздерживаться от ночных прогулок по острову. Так как местные туманы представляли чрезмерную опасность тем, что, скрадывая очертания ландшафта, могли оказаться причиной падения с обрыва.

«Ну вот… Опять проклятые туманы в унылом неприветливом месте. – отметила про себя Мари. – Это уже начинает напоминать какую-то злобную карму…»

На жестком диске ноутбука она обнаружила пригласительное письмо от клиники на имя доктора Марианны Ровер. В нем ей предлагалось приехать, чтобы непосредственно ознакомится с работой учреждения и принять консультативное участие в процессе врачебной практики в качестве рекомендованного специалиста по проблемам трудных подростков. Также упоминалось, что проезд, проживание, питание и прочие расходы, связанные с новым местом работы будут полностью оплачены клиникой. В адресе получателя значилось некое местечко в графстве Саффолк. Почему-то Мари это обстоятельство невероятно сильно взволновало, хотя она никогда раньше не бывала в Саффолке. Тем не менее, отчего-то стойко казалось, что с этим место связано нечто невероятно важное.

«Ох уж все эти дежавю, бесконечные дежавю…» – посетовала она про себя, чувствуя, как сердце тревожно колотится в груди, будто предчувствуя что-то неизбежно трагичное.

Постепенно дежавю стали настолько привычными, что представлялись неотъемлемой частью жизни. И хоть Мари прекрасно понимала, что это внутренний голос пытается таким образом подсказать что-то конкретное, однако далеко не всегда оказывалась способной понять, что именно заключается в подобных посланиях.

Все прочие документы, найденные на просторах жесткого диска, дали ей весьма мало. Старые записи с историями болезней, разложенные по папкам и помеченные для архивации, документы и договора на оказание медицинских услуг, в которых почти ничего не было понятно, многочисленные статьи и монографии на темы психологии и психотерапии, а также прочая разноплановая ерунда.

Довольно надолго Мари залипла в папках с фотографиями, где помимо красочных видов различных городов Европы, на нее с улыбкой смотрела она сама, часто в компании с какой-то незнакомой девушкой, очевидно подругой, а иногда и других людей, чьи лица не навевали никаких чувств или воспоминаний. Всего лишь чужая жизнь, подсмотренная исподтишка.

«А жаль…» – вздохнула про себя Мари, мечтавшая обнаружить на фотографиях кого-нибудь знакомого.

К тому же, подтверждая ранние догадки, Энни на снимках она так и не обнаружила. И, как бы это ни было глупо, внезапно почувствовала себя невероятно одинокой из-за данного обстоятельства. Но почему злая судьба вечно норовит разлучить ее с сестрой? Что за трагичная карма такая?

Однако больше всего Мари удивила отдельная папка, где хранилась целая куча книг, посвященных различным оккультным практикам и прочим эзотерическим изысканиям. Их было настолько много, что вряд ли это можно было списать на праздное любопытство. Здесь же хранились материалы объемной работы, озаглавленной: «Психология мифологического в мышлении. Генезис и становление архетипов: личностное переживание содержания мифов с древних времен и по наши дни».

Пробежав несколько страниц по диагонали, Мари беспомощно почесала в затылке и закрыла файл. Текст был написан на тяжеловесном научном языке, в котором ей практически ничего не было понятно.

«Мисс Ровер, похоже, что здесь вам невероятно жмет череп. – иронично ухмыльнулась она про себя. – Вот как бывает, по-видимому, когда излишне рьяно увлекаешься психологией»

В записной книжке язык был подобным, однако еще более обрывочным и невнятным. Поэтому все, что Мари удалось понять, так это то, что она фиксировала здесь подробности встреч со своими пациентами, так как отдельные записи были подписаны разными именами, которые периодически повторялись. Самые загадочные и любопытные из них, помеченные именем «Анна», оказались зашифрованными. Латинские буквы в них шли вперемешку с цифрами и специфическими символами, поэтому прочитать их не представлялось никакой возможности. Конечно, Анной могли звать любую пациентку, и совпадение с именем сестры здесь наверняка чисто случайно, однако факт, что зашифрованными оказались именно эти данные, не мог оставить равнодушной впечатлительную натуру Мари. Да еще и интуиция настойчиво подсказывала, что в таинственных записях содержится нечто неимоверно важное. Кто знает, может потом она все же сможет их как-нибудь расшифровать?

Удивила также надпись на последней странице блокнота, несколько раз подчеркнутая и обведенная в кружок.

«Предпочтения: хрупкие зеленоглазые брюнетки постарше. Типаж: учительница, надзирательница, госпожа» – сообщалось в ней.

«Что это, блин, за ерунда? – напряглась Мари. – Чьи это еще предпочтения такие?»

Однако никаких дополнительных указаний или расшифровок на этот счет на странице не значилось. А на предыдущей, так и вовсе, красовалось расписание какой-то пригородной электрички. Отложив пока блокнот в сторону и вновь открыв файл с данными пациентов, она нетерпеливо пролистала до анкеты Джонатана, чтобы ознакомится с ней подробней. Вряд ли это, конечно, можно было назвать полноценной историей болезни, скорей уж краткими выдержками из нее.

Так, из записей Мари узнала, что Джонатан – единственный сын Лайлы Кэри Доэрти, художницы и состоятельной меценатки, покончившей с собой менее года назад, вскрыв вены в ванной собственного загородного поместья в окрестностях Лондона, в то время пока ее муж, отчим Джонатана, находился на работе в столице. Сам же юноша и вовсе был на учебе в Нью-Йорке, откуда срочно приехал на похороны, и больше уже к учебе не возвращался. Впав в глубокую депрессию и прекратив всяческое общение со сверстниками, Джонатан устроил пожар в доме, а затем несколько раз пытался покончить с собой различными способами.