Текст книги "Зеро Варош: Полуночное Солнце"

В первый раз он был остановлен отчимом на крыше семейного поместья, откуда намеревался спрыгнуть. Во второй – принял внушительную дозу галлюциногенных грибов и бродил невменяемым по улицам местной деревушки, жалуясь встречным прохожим на то, что не может найти путь к железнодорожной станции, пока кто-то из них не вызвал скорую. А в третий так и вовсе вскрыл вены в ванной, очевидно имитируя поступок матери, однако горничная успела вовремя обнаружить произошедшее и вызвать скорую.

Указывалось также, что Джонатан страдает явной мифоманией, поскольку каждый раз пытается оправдать свои поступки невероятными рассказами о заговорах против него и его покойной матери, злобных пришельцах из потустороннего мира, а также коварных сектантах, плетущих замысловатые интриги с целью заполучения некоего древнего артефакта, издавна принадлежащего его семье.

О биологическом отце Джонатана никаких сведений не сохранилось. Его мать, как и положено творческой и мистически настроенной личности, на полном серьезе утверждала, что ребенка ей послали ангелы после того, как она искупалась в водах древнего источника в тайном подземном гроте. Этому важному событию были посвящены некоторые из ее картин. С отчимом Джонатана, Говардом Бернаром, ярым коллекционером современного искусства и щедрым меценатом, она познакомилась около трех лет назад и, в скором времени, вышла за него замуж. Это было первое и последнее замужество в ее жизни.

Кроме всего вышеозначенного, у Лайлы несколько лет назад было диагностировано биполярное расстройство, которое и стало в последствие причиной ее преждевременной гибели. Бернар, винивший себя в том, что в роковой вечер не смог оказаться рядом с любимой женщиной и, таким образом, предотвратить трагедию, испугался, что не справится с острой депрессией приемного сына, поэтому обратился за помощью в клинику «Внутренняя гармония». Которая, понятное дело, тотчас же с радостью бросилась на помощь заблудшей овечке.

К краткому досье прилагались выдержки из клинических исследований и результаты различных анализов, но Мари мало понимала в медицинских бумагах, и тем более настолько профессиональных.

Тем не менее, описанная в досье биография юноши не могла ее ни напрячь. Поскольку то, что психологам казалось бредом и фантазиями, для нее представлялось в совершенно ином свете.

Так, история странного рождения Джонатана напоминала рассказы Гейба о практиках искусственного зачатия детей в Доминитерре. А рассказы юноши о том, что его преследуют пришельцы из иного мира, и вовсе нагоняли страх и воспоминания о людях-плащах, а не рождали столь типичные для других скепсис и недоверие.

«Как же это иронично… – невесело размышляла она. – Когда-то он пришел за мной в психушку с твердым убеждением, что я вовсе не чокнутая, а теперь я также пришла сюда за ним. Похоже, есть во всем этом нечто реально кармическое»

Учитывая подобные обстоятельства, ей еще сильнее захотелось помочь ему. Особенно сейчас, когда Мари понимала, что он, также как и она когда-то, просто пал жертвой гнусного потустороннего заговора.

Больше ничего особо полезного в имеющихся источниках она не нашла. Увлекшись изучением разносортной информации, Мари даже не заметила, сколько времени уже провела в парке, как вдруг явственно почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Вздрогнув, она быстро огляделась по сторонам и заметила стоящую в некотором отдалении высокую фигуру в длинном сером пальто. Лицо мужчины, лет около тридцати пяти, было слишком бледным, отчего голубые глаза выглядели неестественно яркими, почти совсем синими. Их взгляд, блестящий из-под светлых рыжеватых ресниц, казался тяжелым и колючим, словно пронизывая насквозь.

Немного растерявшись, Мари все-таки приветливо кивнула. Ведь неизвестно еще, кем этот человек может оказаться. Кивнув в ответ, тот сделал шаг назад и, неторопливо развернувшись, отправился по узкой аллее в противоположную сторону.

Подорвавшись со скамейки в каком-то сильном полу-интуитивном порыве, Мари бросилась ему вдогонку. Ей почему-то настойчиво верилось, что если он сейчас уйдет, то она больше никогда его не увидит.

– Простите, пожалуйста! – крикнула она на бегу. – Вы – местный?

Повернувшись к ней, он остановился и отрицательно мотнул головой.

– Меня зовут Мари… анна. – выдохнула она. – А вас?

– Крэвэн. Крэвэн Рэд. – тихо представился он. – Я здесь проездом, как и большинство прочих. А вы, Мари?

Она внезапно ощутила сильнейшее дежавю и внимательно вгляделась в лицо стоящего напротив мужчины. Его застывший взгляд рождал странную мысль, что собеседник попросту не умеет моргать. А еще…

Мари поспешно посмотрела мужчине под ноги, пытаясь разглядеть его тень или ее отсутствие. Однако мягкий утренний свет подло скрадывал полутона и совершенно сбивал с толку.

– Что-то обронили? – безэмоционально поинтересовался он.

– Нет, я… эм… просто… Я тут по работе. А вы?

– Тоже. – кивнул он и, после небольшой паузы, добавил. – Будьте осторожны… Остров полон мрачных тайн и загадок. Не вглядывайтесь в них слишком уж сильно…

– Каких еще тайн? – поинтересовалась она. – Вы можете мне о них рассказать?

Однако он лишь вежливо поклонился и невозмутимо отправился дальше, засунув руки в карманы пальто. И, растерянно глядя ему в спину, Мари не могла отделаться от навязчивого чувства, что встреча эта не только далеко не случайна, но и призвана сыграть роль зловещего предупреждения.

– Почему я вдруг захотела проверить его тень? – пробурчала она себе под нос. – Может оттого, что парень этот совсем не моргает? И взгляд у него такой… пронизывающий. Точь в точь, как у Гейба…

Мари невольно поежилась, заметив, что таинственного мужчины уже и след простыл. Будто он растаял среди деревьев, точно призрак. Да и был ли он вообще? Мари с большим трудом сдержалась, чтобы не ущипнуть себя, настолько сновиденческой внезапно показалась окружающая реальность. Хотя может это лишь усталость и причудливая игра тумана в утренних лучах солнца…

Слегка оглушенная, она вернулась к скамейке, где все еще лежали ее вещи. Наверное, нужно вернуться в отель и хоть немного перекусить. Ощущения такие, словно она не ела уже целую вечность. Того и гляди, в обморок рухнет…

– По крайней мере, спрошу у женщины-упыря, как ее имя. – невесело пошутила Мари себе под нос, отправляясь обратно в гостиницу. – Что-то это милейшее местечко все больше напоминает мне Зеро Варош. Не удивлюсь, если откуда-нибудь вдруг вынырнет мистер Тритон со своими извечными цвырканьями…

Сама того не замечая, Мари резко прибавила шаг. Мрачный безлюдный парк начал казаться слишком уж опасным и зловещим. Хотелось побыстрее оказаться там, где есть хоть какие-то люди, пусть даже и такие странные, как пресловутая женщина-моль.

Благодаря подобной решимости, где-то через полчаса она уже обедала в нарядном зале отеля. Вкрадчиво играла нежная музыка Равеля, а от аппетитных блюд исходили прекрасные ароматы. Бледная женщина, которую, как оказалось, зовут Мелани, принесла их на большом серебряном подносе. Она также любезно напомнила Мари, что ее питание оплачивается клиникой, и призвала ни в чем себе не отказывать.

Поэтому, уплетая вкуснейшие яства за обе щеки, Мари чувствовала себя почти полностью счастливой. Лишь изрядно напрягало то обстоятельство, что в трапезной, помимо нее, никого нет.

– Скажите, Мелани, – спросила она, когда женщина явилась, чтобы забрать посуду. – а сколько именно постояльцев проживает сейчас в отеле?

– Гораздо больше, чем вы могли подумать, дорогая… – улыбаясь приклеенной улыбкой, ответила та. – Глинтвейн? Сегодня прохладно, и вы, наверное, совсем продрогли.

– Но где же тогда все? – изумленно воскликнула Мари. – Здесь всюду настолько тихо, будто на острове почти никого нет.

– Возможно, они придут позже. – пространно пояснила Мелани. – Все-таки для обеда еще слишком рано.

Мари кисло улыбнулась и машинально кивнула.

– Скажите, а может вы знаете человека по имени Крэвэн Рэд? – задала она еще один мучающий ее вопрос. – Я встретила его сегодня в парке.

– Нет, к сожалению, у нас такого постояльца нет. – возразила Мелани. – Возможно, что это кто-нибудь из поместья.

– Поместья?

– Семейства Нуаре. – подсказала Мелани и поспешно растворилась в глубинах комнат вместе с подносом.

Так вот оно что! Оказывается, на острове еще и поместье есть, о котором нигде ничего не упоминается. А какие еще тайны хранит это миленькое местечко?

Ожидая обещанный глинтвейн, Мари боролась с сильным приступом клаустрофобии, накатившим на нее еще в парке и с той поры усиливающимся с каждой минутой.

«Все на этом острове как-то странно. Чертовски странно. Ох и везет же мне на всякие мерзкие местечки. – невесело думала она. – А если этот мир, и вовсе, ненастоящий? Что если это лишь очередной дурной сон? Но где тогда можно отыскать эту чертову реальность? При условии, что она вообще есть, конечно…»

– Мрачно, Ровер. – прошептала она вслух. – Слишком уж мрачно. Даже для тебя…

Надо просто думать о хорошем и настроиться на позитив. Вот сейчас она выпьет вина, согреется и пойдет наверх, чтобы хорошенько отдохнуть и выспаться, а завтра утром, со свежими силами, отправится в клинику, где все, возможно, наконец встанет на свои места.

По крайней мере, вокруг будут другие люди, и появится шанс увидеть знакомое лицо.

***

Несмотря на то, что весь остаток вчерашнего дня и всю ночь Мари провела в отеле, практически не вылезая из теплой кровати, ей так и не удалось полноценно отдохнуть. Она продолжала то и дело выискивать новую информацию, перечитывать ранее найденную и без конца думать о том, что ей теперь с этим делать.

Поэтому, когда будильник утром пронзительно запищал, она чувствовала себя изрядно разбитой. Однако возможность встретиться с Джу и возлагаемые на эту встречу надежды быстро подняли ее с кровати.

Добраться до здания клиники не составило большого труда, учитывая, что туда вела прямая дорога из отеля. Как это ни странно, но ни в самом отеле, ни по пути в больницу Мари так и не встретила никого из обещанных постояльцев или банально спешащих на работу прохожих, что уже начинало несказанно нервировать, напоминая скверно поставленную пьесу.

Массивное здание клиники выглядело явным выходцем из предыдущих эпох, но при этом было весьма чистым и ухоженным. Внутри играла тихая умиротворяющая музыка. Что-то легкое, классическое и ненавязчивое.

На ресепшене Мари заметила милую блондинку лет двадцати пяти и подошла прямо к ней. Крупная родинка на щеке девчушки приковывала взгляд. Наконец-то хоть кто-то живой, помимо парочки мутных личностей. На бейджике значилось: «Ева Сандэй, администратор».

– Простите. Меня зовут Марианна Ровер. – обратилась к девушке Мари. – Я здесь по поводу работы. Не подскажите, куда мне необходимо пройти?

Администратор оказалась приветливой особой и без лишних расспросов проводила ее прямиком к кабинету главного врача. Где не менее милая конопатая секретарша предложила подождать в приемной, угостив чашечкой превосходно пахнущего кофе.

Значит, люди здесь все-таки есть. Причем весьма естественные и дружелюбные. Чего не скажешь об окружающей обстановке. Так, сидя на шикарном кожаном диване в пафосном интерьере, сочетавшим черный мрамор пола, грецкий орех панелей, кофейный бархат тяжелых портьер и светлый беж тканевых обоев с тонким золотистым тиснением, Мари усиленно пыталась взять себя в руки и унять дрожь в коленках.

Помимо давления на психику роскошного интерьера, она все острее ощущала, что ее появление здесь нельзя назвать ничем иным, как жалким и никчемным фарсом. Кого она пытается обмануть, прикинувшись тем, кем не является? Опытного психотерапевта, который враз раскусит ее невежество в данной сфере? Да здесь любая нянечка-недоучка, в сравнении с ней, может считаться светилом психологической науки.

Мари затошнило от поднявшихся нервов. Но позорно ретироваться уже, по-видимому, было поздно, так как дверь широко распахнулась и в приемную размашистым шагом вошел долговязый тощий мужчина, лет шестидесяти пяти. Его некогда черные волосы все еще пытались упрямо спорить с наступающими сединами, а маленькие, но невероятно цепкие глазенки, похоже, прекрасно справлялись без очков.

– Тэк-с. – склонившись над ней, точно хищный гриф, изрек он. – И кто это тут у нас? Мисс Ровер, я полагаю?

Мари кивнула и поспешно вскочила, чувствуя себя невероятно глупо и беззащитно. Ей хотелось просто выбежать отсюда и скрыться в неизвестном направлении. Но осуществить подобное на острове может оказаться крайне проблематично.

– Пройдемте-ка в кабинет. – он приветливо указал на массивную дверь широченной, как лопата, ладонью. – Так как вы добрались, милочка? Надеюсь, не укачало?

– Эм… нет. Я-я-а в порядке, спасибо. – промямлила Мари, проходя вместе с главврачом в его еще более пафосный, чем приемная, кабинет.

– Тогда отчего ж вы такая бледная? – поинтересовался он. – Может по коньячку?

Мари растерянно замерла, глядя на то, как старикан озорно ей подмигивает.

– Расслабьтесь, Марианна. – извлекая из бара стаканы и наливая коньяка, ухмыльнулся мужчина. – Ведь доподлинно известно, что чрезмерно серьезное лицо – одна из причин преждевременного инфаркта… Как вы уже наверняка догадались, я и есть тот самый доктор Браун. Или просто Джереми. Прошу, как говориться, уж если и не любить, то при всякой встрече чарующе улыбаться. Да шучу я, шучу… – откровенно посмеиваясь, добавил он, глядя на ее беспомощное выражение лица. – Ваш дядя ну о-о-очень нам вас рекомендовал. – он протянул ей стакан. – Итак! За встречу?

Мари кивнула и, выдавив из себя улыбку, легонько стукнула стаканом о стакан.

– Как вам понравился наш очаровательнейший и уютнейший остров? – приглашающе кивнув на комфортное мягкое кресло и присаживаясь на соседнее, спросил он. – Уже успели тут немного осмотреться? Всех новоприбывших обычно неимоверно притягивает маяк.

– Я там еще не была. – усаживаясь в кресло, пробормотала Мари. – Мой дядя слишком мне льстит. А я… я, честно говоря, боюсь не справиться…

– Ну что же вы, право… Это с вашими-то данными и таким внушительным… экхм… послужным списком? К тому же, я вовсе не намерен загружать вас тоннами работы. Начните пока с малого. Думаю, что парочка пациентов будет в самый раз. А дальше уже поглядим, как все пойдет. Согласны?

– Эм… Да! – обрадовалась Мари. – Я бы вообще начала с одного, если вы, конечно, не против. Чтобы максимально вникнуть во все тонкости дела.

– Что ж, пусть будет так. – он как-то странно хихикнул. – Не хочу на вас давить… Как, скажем, насчет Максимильяна Лэйдона? Очень милый, скромный и тихий мальчик…

– А можно мне начать с Доэрти? – выпалила Мари. – Просто у меня уже как-то раз был подобный случай… Не то чтобы сильно похож, однако некоторые элементы…

– Тэк-с… – скривив замысловатую гримасу, изрек он. – Значит, решили начать с одного, но сразу по-жестче? Джонатан – один из трудных пациентов. Я бы пока не рекомендовал. К тому же, вы обычно специализируетесь на подростках, а этот мальчик уже довольно-таки взросленький. Вы ведь очень красивая женщина, понимаете. Молодая. И из-за этого могут возникнуть определенные проблемы с налаживанием контакта… Или я не прав?

– Прошу вас! – с жаром возразила Мари. – Трудности меня не пугают. Разве их наличие – не повод проверить и расширить свои способности?

– Довольно хороший стимул. – похвалил собеседник. – Однако не забывайте, что там ярко выраженный пример социопатии вперемешку с признаками биполярного расстройства в депрессивной фазе. И все это под соусом плохой наследственности и мифомании. Вот наш милейший доктор Райт, чья жизнь, как вы уже наслышаны, оборвалась в силу трагической случайности, воспринимал этот случай слишком уж эмоционально. Так что с мальчишкой следует держать ухо востро. Он наплетет вам кучу душещипательных бредней. И я крайне надеюсь на ваш высокий профессионализм…

– Я буду предельно внимательна. – пообещала Мари, несмотря на явный скепсис в глазах собеседника, – Я вам гарантирую. Могу я приступить к работе прямо сейчас?

– Сейчас? – глаза у старикашки полезли на лоб. – К чему, помилуйте, такая спешка? Может, для начала, следовало бы ознакомится с клиникой, ее распорядками и методологией? Изучить историю болезни пациента и записи об их сеансах с доктором Райтом? Или даже встретиться с нашим драгоценным учредителем, который, как раз, намерен в ближайшие дни посетить остров?

Мари поспешно закивала, опасаясь сделать неверный шаг и все разрушить. Ведь пока что ее фарс проходит довольно удачно. За что, очевидно, следует сказать спасибо чистому везению.

– Да-да, конечно, я просто имела в виду, что могла бы ознакомиться со всем этим уже в процессе. Так сказать, параллельно…

– Н-да, ваш дядя предупреждал, что у вас немного нестандартные методы. – задумчиво изрек Браун и взгляд его пытливо впился ей в лицо. – А теперь я могу наблюдать это воочию. Что ж, пусть будет по-вашему. Секретарь проводит вас в новый кабинет. Обустраивайтесь пока там. Историю болезни Джонатана вам скоро принесут. А часа через два состоится ваш первый сеанс. Постарайтесь, чтобы он был как можно больше похож на непринужденное знакомство. Также весьма настоятельно рекомендую освежить в памяти внутренние правила клиники. Особенно те, что касаются соблюдения строгого инкогнито пациентов. Не только с кем бы то ни было за пределами клиники, но и с другими пациентами обсуждать клиентов строго запрещено, как и называть их фамилии, имена или озвучивать другие личные данные. Это можно делать лишь с медперсоналом клиники. Да и то, смотря с кем… Мы чрезвычайно ценим комфорт наших клиентов.

– Конечно! – с жаром кивнула Мари. – Я это прекрасно понимаю.

– Вот и отлично. Тогда желаю удачи. – резюмировал он и залпом допил коньяк.

Мари же свою едва-пригубленную порцию скромно отставила, опасаясь, как бы это не оказалось какой-нибудь хитроумной проверкой и, вежливо кивнув на прощание, вышла.

В приемной ее уже ждала приветливая девушка-секретарь, явно получившая от своего начальника довольно четкие инструкции заранее, так как с готовностью повела Мари вглубь больничных коридоров.

Так что по-настоящему выдохнуть удалось лишь внутри просторного кабинета, хоть и немного вычурного, но хотя бы не такого пафосного, как у мистера Брауна.

Изнеможенно опустившись в строгое, комфортное кресло, Мари почувствовала себя психически истощенной. До сих пор не верилось, что встреча с главврачом прошла настолько гладко, если не считать общей напряженности и некоторых особо нервных моментов. Не иначе, как само провидение помогало ей в этом.

«Хотя, если подумать, это может лишь подтверждать мои догадки о том, что этот мир ненастоящий. – удрученно подумала она. – Эх, как было бы здорово, если бы вошедший сюда Джу вдруг заговорщически шепнул мне, что пришел сюда за мной, прям как тогда…»

Через несколько минут в кабинете появилась строгая медсестра средних лет, скупо представившаяся. Женщина принесла увесистую папку с историей болезни Доэрти, которую и водрузила на стол прямо перед носом Мари.

– Мы редко используем помощь санитаров. – поведала она. – Однако если что-то вдруг пойдет не так, то под столешницей, на внутренней стороне абажура, левой боковине полки и подоконнике есть тревожные кнопки. Хотя наши пациенты обычно не буянят…

Вежливо улыбнувшись, женщина удалилась, оставив Мари наедине с медицинскими записями и собственными мыслями.

Проверив наличие указанных кнопок, она как можно тщательней осмотрела кабинет. Тем не менее, никаких скрытых от глаз камер и микрофонов не обнаружила. Либо их здесь действительно нет, либо они очень уж ловко спрятаны.

С особым подозрением Мари покосилась в сторону зеркала в витиеватой деревянной раме. Хоть оно и небольшое, да и висит не слишком удачно для просмотра комнаты, но все же.

«Да оставь ты уже свои паранойи. – мысленно одернула она себя. – Может здесь, и впрямь, ничего не понапрятано. Все-таки врачебная тайна и все такое, разве нет? Клиенты у них весьма богатенькие. Еще разорутся на подобное или в суд подадут…»

Усевшись за стол, она начала листать записи в папке, но строчки упрямо разбегались, а поднятые нервы мешали сосредоточиться. В голову навязчиво лезли разнообразные мысли, а в сердце подло обустраивалась надежда.

Всего лишь пара часов и у нее будет, наконец, ответ на столь волнующий вопрос: узнает ее Джу или нет?

***

Два с лишним часа, вопреки ожиданиям, пролетели почти в мгновенье. Сама не понимая почему, Мари постепенно разволновалась настолько сильно, что сердце готово было выпрыгнуть из грудной клетки.

Сжавшись в тугой комок нервов в широком кресле за массивным столом, она ждала, когда медсестра приведет Джу так, словно готовилась к собственному расстрелу.

И вот, наконец, дверь неторопливо открылась…

В комнату буднично вошла медсестра, а следом ОН. Да-да, действительно он!!

Мари жадно впилась взглядом в казавшуюся непривычно субтильной фигуру. Волосы были слишком короткими и темными, скулы и нос слишком острыми, а плечи слишком угловатыми, однако это несомненно был он. Гораздо юнее и нескладнее, но все с тем же колючим взглядом серых глаз, смотрящим на окружающий мир и людей с холодным недружелюбным прищуром. Будто волчонок, готовый в любой момент яростно защищаться.

Забавно, но Мари едва сдержалась, чтобы не вскочить с места и не кинуться обнимать его, настолько родным и близким он вдруг показался. Словно они знакомы уже целую вечность.

– Мистер Доэрти. Джонатан. – сдержанно кивнула она вместо этого. – Садитесь, прошу вас…

Наблюдая за тем, как он с показной небрежностью устраивается на диване, украдкой ее разглядывая, а медсестра не спеша выходит за дверь, Мари поймала себя на том, что с нетерпением отсчитывает секунды. И хоть в глазах юноши не было и тени узнавания, она все еще надеялась на чудо.

«В любом случае, я рада его видеть. – заключила она про себя, стараясь смотреть на него без неуместных эмоций. – Живым, хотя бы. После кровавой атаки черных тряпок… Хоть это был и не он, похоже. В смысле, другая версия…»

– Так ты здесь вместо Райта? – прервав ее мысли, спросил он, после ухода медсестры начиная разглядывать нового доктора уже более откровенно. В голосе его сквозил странный, непривычный акцент.

– Мари. – представилась она. – А тебя это смущает?

– Да нет, не знаю, – с явной издевкой во взгляде изрек он, – А тебя?

«Ох… – подумала Мари. – Похоже, я уже успела подзабыть, что с Джу всегда весьма непросто общаться. Но это лишь подтверждает тот факт, что это действительно он. Ведь он? По крайней мере, в какой-то степени…»

– Меня – нет. – стараясь не падать духом, ответила она. – Я очень рада нашей встрече. А ты привык к мистеру Райту?

– Роберт… Ну, он был неплохим, хоть и заметно туповатым. Однако мне жаль, что он умер.

– Я буду помогать мистеру Брауну с сегодняшнего дня. Если ты не против, конечно.

Он оценивающе ее оглядел, и Мари вдруг стало смешно. Ей почему-то показалось, что она совершенно точно знает, о чем сейчас думает этот самоуверенный, пока еще нескладный мальчишка. И если раньше подобные догадки ее бы напрягли, то теперь, после предыдущего общения с Джу, она нашла их милыми и забавными. Хотя он бы, наверное, разозлился. Но то ли карма у Джу такая – вечно появляться перед ней в неподходящих его отвязному имиджу образах, то ли ей просто везет на подобные ситуации.

Даже если он ее и не помнит, их встреча, все равно, не может быть случайной. Это то, во что Мари твердо верила. Надо только понять, куда следует двигаться дальше.

– Не-а… – изрек, тем временем, он. – У тебя красивые сиськи. У Роберта таких точно не было…

Услышав столь явное подтверждение собственных догадок, ей стало смешно вдвойне. Наверняка раньше она бы разозлилась на подобную фразочку, но не сейчас.

– Только си-иськи? – с деланным разочарованием протянула она. – Печально, если так…

– Не, ну… глаза тоже красивые… Зеленые. Да и вообще… – внешне он все еще выглядел невозмутимым, но Мари уже слишком хорошо знала Джу, чтобы понять, что он на самом деле смутился.

– Спасибо. Очень приятно, что я нравлюсь настолько симпатичному юноше. Так как, расскажешь теперь немного о себе?

– А чего тут рассказывать? – закинув ногу на ногу, фыркнул он. – Все есть в моем деле, полагаю…

– Да по фигу мне на это дело. – стараясь подражать речи Джу, ответила она, небрежно откидываясь на спинку кресла. – Сам расскажи, что да как. Почему я должна верить каким-то там записям, чьи бы они ни были?

Глаза мальчишки тут же вспыхнули неподдельным любопытством, что не могло ее ни порадовать.

«Погоди, я быстро найду к тебе подход, мелкая вредина! – заносчиво подумала она про себя, бросая оппоненту мысленную перчатку. – Ведь это – все еще ты, несмотря ни на что»

– Прям все как есть рассказать? – приподняв одну бровь, поинтересовался он.

– Ну… можешь, для начала, наврать с три короба, если тебе так веселее. – фыркнула на сей раз уже она. – Или мы сможем обойтись без этого? Как думаешь? И еще… Могу я звать тебя просто Джо? Если тебя это не раздражает, конечно…

– Да хоть чудовищем Франкенштейна. – заливисто рассмеялся он. – Честно говоря, мне реально фиолетово. Бабушка, к примеру, звала меня Бирном. Как истинной ирландке ей было чрезвычайно важно, чтобы у ее единственного внука было непременно ирландское имя.

– Если тебе действительно все равно, может я могла бы называть тебя Джу? Просто ты очень похож на одного моего друга. И характером, и внешне. Только помладше…

– Джу?

– Сокращение от Джудас. Но он, похоже, не очень-то любит свое полное имя.

– Ну и зря! – забравшись на диван с ногами, воодушевленно возразил он. – Классное же! Так вполне могли бы звать какого-нибудь пафосного рокера. Чего ему не нравится-то? Он бы предпочел, чтобы его звали Майклом, Кевином или еще как затрапезней?

– Это лишь мои предположения. Исходя из того, что он предпочитает сокращенную версию полной. Но угадать наверняка, что творится в его замысловатом разуме зачастую весьма не просто…

– Ха, а ты реально прикольная, знаешь? – положив подбородок на собственные колени, мечтательно изрек он. – Я бы с тобой зажег.

«Попался! – хихикнула про себя Мари. – Надо теперь слегка охладить его пыл, чтобы наглец не забывал, кто истинный хозяин ситуации»

– Да, но ты такой юный… слишком уж юный для меня, – беззлобно и даже с тенью сожаления в голосе возразила она. – Так что вряд ли подобное осуществимо. Иначе у меня будут серьезные проблемы, ты же понимаешь?

Его щеки тут же вспыхнули, а в глазах проскользнула неприкрытая обида.

– Уже почти конец октября! – злобно буркнул он.

– И что?

– А то, что через два с половиной месяца мне будет восемнадцать, балбеска! Прочти уж таки разочек досье для разнообразия!

«Ого! – удивленно подумала Мари. – Как же сильно его это задело»

– Ну, вот тогда и поговорим на эту тему, идет? – миролюбиво развела она руками, будто проблема оказалась пустячной и разрешилась сама собой.

– Серьезно? – недоверчиво сощурился он. – Или ты просто намерена к тому времени придумать какую-нибудь новую отговорку?

– Вот еще! Я, что, похожа на балаболку? Если только ты сам за это время раз пять не передумаешь. – усмехнулась она. – А то я-то, в принципе, далеко не предел мечтаний. Да и сиськи у меня, честно говоря, маленькие.

– Врешь ты все. – тщетно пытаясь подавить улыбку, отмахнулся он.

– Пока не проверишь – не узнаешь. А пока может все-таки расскажешь мне немного о себе?

– Может и расскажу… Только вот моя версия отличается от того тотального вранья, что меня окружает. Просто когда куча людей в сговоре и слаженно врут, то становится довольно легко слепить из тебя психа, склонного к патологической лжи и суицидальным припадкам, не так ли? А правда состоит в том, что мой отчим упрятал меня сюда специально. Веришь?

– Да. Верю. Это как-то связано со смертью твоей матери?

Ненадолго повисшая в воздухе напряженная тишина успела заставить Мари пожалеть о слишком уж прямолинейном вопросе. Однако юноша, все же, продолжил.

– Говорят, она убила себя в депрессивном порыве. – с резкостью в голосе выплюнул он. – Говорят, что и я тоже пытался. Плохая наследственность и все такое… – он злобно сощурился. – Вот только это фига с два! Потому что произошедшее – поганый заговор! И ты такая же, как все остальные, и на самом деле никогда не поверишь мне. А может тоже с ними в завязке. Скорей всего… Лишь лжешь мне сейчас и лицемерно прикидываешься добренькой, как и все прочие упыри.

Мари хотела было возразить, но Джонатан ее попросту не слушал.

– Молчи!! Меня реально тошнит от всех вас! – по нарастающей продолжал заводиться он. – Продажные двуличные твари!!

Порывисто вскочив с дивана, он быстро приблизился к столу:

– Давай уже, жми на эту чертову кнопку! А то мало ли что я сейчас выкину…

И все же он реально неуравновешенный. Хотя, может это и от затянувшегося стресса. Мари тяжело вздохнула, с демонстративным спокойствием встала и медленно обошла стол вокруг. Взгляд юноши обжигал злостью и холодом, поэтому было немного страшно, но она верила, что уже достаточно хорошо его знает. Поставив на это, Мари подошла к мальчишке вплотную и смело сказала едва ли не в самое лицо:

– Ну, так валяй! Выкини. А что ты сделаешь-то? Стукнешь меня? Изнасилуешь? Вены себе перегрызешь? Ручку в глаз воткнешь? Мебель сломаешь? Каков твой план, а? Поделись, интересно…

Он пару раз беспомощно моргнул, явно растерявшись.

– Молчишь? – тихо продолжила она, стараясь скрыть нервную дрожь в голосе. – Тогда я скажу. Сядь обратно, успокойся и расскажи мне все, как есть. Потому что я не смогу помочь тебе, не зная, во что ты вляпался. И потому что я – вовсе не враг тебе. Ты можешь, конечно, мне не верить, но я оказалась здесь едва ли не случайно. И единственная причина, почему я все еще не свалила из этого мерзкого местечка, это ты. Почему именно ты, спросишь? Да, правильно, потому что ты похож на моего друга, который не раз мне помогал. Я должна ему, фактически жизнью обязана, понимаешь? Поэтому можешь считать это переносом или чем-то там еще в этом роде, однако я верю, что должна помочь тебе. Это понятно? Так что, как видишь, мы с тобой на одной стороне баррикад. Если ты – не упрямый осел, конечно.

Выпалив эту развернутую, звучащую довольно грубовато и отчасти безумно, речь, она почувствовала нервное истощение. Но с чего она, вдруг, решила, что у нее все получится? Наладить с ним контакт, найти общий язык… Ведь Джонатан – вовсе не Джу. У него совершенно другая жизнь, другой опыт и, возможно, даже характер. Хотя про характер – это вряд ли… Однако, в любом случае, он не знает, кто такая Мари Ровер. Так и с чего он, вдруг, должен считать ее другом? Уж кому, как ни ей, знать, насколько сложно порой рождается доверие, и особенно у людей, безжалостно загнанных жизнью в угол.