Текст книги "Змееловов больше нет"

– Звуки убрал, а внешность не скрыл? – не поверил Барес. – Мне кажется, это глупо.

– Пойдем, нечего тут сидеть, – пресек разговоры Аспис и поднялся, потянув за локоть Кергала. – А ты, Бес, вообще занятия прогуливаешь, давай быстро к Зарку. Вы же сегодня весь день в его полном распоряжении? Вот и вперед. Хвост тут, голова там.

– Я же помочь хочу!

– Уже помог, молодец. А теперь – бегом.

Пререкаться дальше Бес не стал, только вздохнул тяжело, укоризненно и действительно поспешил на занятия. Успокаивал он себя тем, что отец вряд ли станет скрывать от него результаты сегодняшних размышлений.

А еще запоздало отметил, что Аспис все-таки взял себя в руки и больше не пытался по-детски сцепиться с госпожой Неро. И смотрел на нее уже безо всякой враждебности, даже с интересом, да и она как будто не злилась. Неужели разобрались со своими недоразумениями?

Обосноваться решили в моем кабинете. Туда же я позвала капитана: все-таки именно он ведет расследование, пусть и сам недоволен этим обстоятельством. Аспис то и дело нервно поглядывал на часы – два утренних занятия он уже пропустил, предстоящее четвертое – тоже рисковал, до него оставалось всего полчаса. Я свое пропускала прямо сейчас.

Сожри их всех Змея, это не учеба, а безобразие какое-то! Мало было убийства, а ведь теперь еще и с дракой надо разбираться!

– Фалин – убийца? – недоверчиво уточнил капитан, когда мы ему все рассказали. – Да еще при такой тщательной подготовке, ни оставив ни одной улики, не догадался спрятать лицо от случайных свидетелей?

– Все совершают ошибки, – пожал плечами Аспис. – Мне тоже сложно поверить в виновность Фалина, но как минимум проверить эту информацию надо. Хотя бы расспросить его самого, что скажет. И еще раз поговорить с Оташей, действительно ли он весь вечер провел с девочкой. Не думаю, что она так уж пристально следит за временем, алиби Фалина действительно выглядит шатким, и возможность убить он правда имел. Только мотив по-прежнему вызывает большие вопросы. Нори, у тебя есть личные дела персонала? Наших, понятно, нет, но все остальные?

– Есть, но информация в них скудная, никаких зацепок там нет, я уже смотрела. Ладно, я согласна, поговорить с ним действительно стоит, посмотрим, что скажет. Власт, допросишь?

– Лучше бы не один на один, – вмешался змей. – Если рыжий действительно виновен, то это может плохо кончиться для капитана. Поместье убийца, конечно, не покинет, потому что защита тут действительно отличная, но вполне может озвереть и постараться забрать с собой побольше противников. Составишь ему компанию?

– Я хотела еще с Иреймом поговорить, а ты тоже не боевой маг…

– Ирейма лучше попытаться расспросить мне, он скорее расскажет правду знакомому. А вы разберитесь с Фалином.

На том и порешили. Кергала Аспис оставил под нашим присмотром, тем более кабинет парню почему-то нравился больше собственной комнаты. Молодой змей устроился на сундуке, который до сих пор стоял в кабинете: недосуг было убрать, хотя места он занимал изрядно.

Рыжий появился в перерыве, при виде змееныша искренне улыбнулся.

– Ага, нашлась пропажа! Надеюсь, с ним ничего не случилось? Зачем ты меня звала? – полюбопытствовал Фалин, усаживаясь на свободный стул.

– Ты ведь знал мертвого стражника, да? – спросила задумчиво. – Вы встречались раньше?

– Ну если и встречались, я этого не помню, – пожал плечами рыжий. – Может, только совсем мельком. У него не настолько запоминающаяся внешность, как у Асписа. А к чему вопрос?

– Кергал вспомнил, кого он видел в парке той ночью. Тебя, – не стала я ходить кругами. – Мне кажется, старые счеты – более правдоподобный для тебя мотив, чем все остальное.

Если рыжий и играл, то профессионально. Удивился, во всяком случае, очень убедительно и естественно.

– Ты серьезно? Впрочем, да, вряд ли стала бы так шутить. – Он задумчиво качнул головой и растерянно, немного по-детски улыбнулся. – Но я не знаю, что еще сказать. Я действительно допоздна просидел с Оташей и никого не убивал.

– У тебя, случайно, нет никаких травм? – с надеждой поинтересовалась я.

– Если нет – будут? – усмехнулся рыжий. – Увы, я абсолютно здоров. А что?

– Если бы ты не мог бегать, это здорово помогло бы тебя оправдать, – ответила честно. – А пока… Кель, ты ничего больше странного не вспомнил?

Змей неловко повел плечами, отрывисто кивнул, напряженно глядя на Фалина. Потом нахмурился, чуть склонил голову к плечу.

– Не знаю, – не оправдал он надежд. – Ничего.

– Ясно.

На несколько долгих секунд повисла тишина.

– Что будем делать-то? – кашлянув для привлечения внимания, спросил капитан.

– Не знаю, – устало вздохнула я в ответ. – Не думаю, что есть смысл запирать Фалина, все равно с территории поместья не выбраться. Ты же не начнешь теперь убивать направо и налево учеников, даже если это действительно был ты, правда?

– Ну да, – хмуро кивнул рыжий. – Теперь мне лучше бы не оставаться одному, да? Потому что если что-то случится, то я буду первым подозреваемым, и мне стоит заранее озаботиться алиби.

– Боюсь, что так. Извини.

– Да нет, я все понимаю. – Он вымученно улыбнулся. Бравировал и старался не показать волнения, но обвинение в убийстве – не самый приятный жизненный поворот, даже если тебя прямо сейчас не волокут в темницу без суда и следствия. – Спасибо, что у вас хотя бы есть сомнения в моей виновности! Все, я могу идти?

– Да, конечно.

Фалин поспешил на следующее занятие, стараясь не унывать и не терять присутствия духа. Глядя на рыжего сейчас, я окончательно перестала верить в его виновность. Если только у него какие-то серьезные проблемы с головой и под рыжей шевелюрой уживаются разом две личности. Глупость, конечно, но – тоже версия.

– И что теперь? – вопросительно уставилась я на капитана.

Тот усмехнулся.

– Ты меня опередила, я хотел задать тот же вопрос. Ну… Даже моих знаний хватит, чтобы понимать: доказательств против Фалина в любом случае недостаточно. Свидетельство мальчишки, который явно не в себе, не примет никто, и будет прав. Так что мы по-прежнему стоим на месте.

– Не совсем. У нас остается двое подозреваемых. Ну то есть трое, но Сверту я не могу всерьез рассматривать. Кель, скажи, пожалуйста, силуэт Фалина не расплывался, когда ты на него смотрел? Не менялся его рост, не было никаких других… странностей?

Змей задумался, потом медленно качнул головой.

– Ну вот, что и требовалось доказать. Поддерживать сложную иллюзию в движении очень трудно, особенно если двигаешься быстро. Есть способы маскировки более сложные, но они точно не позволят изменить рост и сложение, а Фалин, к счастью, небольшого роста, даже молодые змеи почти все выше него. Так что мог сделать это только кто-то очень опытный и сильный. Получается, если виноват не рыжий, то, скорее всего, Зарк.

– Почему не Аспис?

– Он целитель до кончика хвоста. – Я качнула головой, с удивлением ощущая, что белый змей больше не вызывает злости. Совсем. – При всех недостатках, он точно не убийца. Есть и более весомые аргументы. Если цель его – посеять смуту среди учеников и дискредитировать школу, то смерть Мара была бы на руку. Я почти не понимаю в целительстве, и, если бы он хотел, легко мог добить парня, чтобы накалить атмосферу еще больше.

– Значит, Фалин или Зарк? Или, менее вероятно, Сверта. Что, в общем-то, было очевидно с самого начала. – Цовер устало усмехнулся. – Не знаю, как действовал бы на нашем месте следователь, а мне, кроме военной хитрости, ничего в голову не приходит. Спровоцировать бы его как-нибудь!

– Дело за малым: решить, как, – усмехнулась я.

Однако даже начать думать об этом мы не успели. Дверь без стука распахнулась, на пороге появился взвинченный и напряженный Аспис.

– Что еще? – мрачно спросила я, уже не удивляясь тому, что опять стряслась какая-то гадость.

– Ирейм пропал. Сбежал.

– Куда? – хором спросили мы с капитаном, одинаково ошарашенные этой новостью.

– Из поместья не выйти, там слишком серьезная защита, – добавила я.

– Понятия не имею! – пробурчал змей. Подошел ближе, оперся о спинку одного из кресел.

– Погоди, но как-то же ты нашел Кергала даже тогда, когда наши поисковые чары не помогали! – напомнила я.

– Не сработает, у меня нет образцов его крови. Я уже сходил на место драки, но увы, Мангир его, кажется, так ни разу и не зацепил. А больше взять негде.

– А образцы Келя были? – Я озадачилась.

– С Келем… – Он странно поморщился, бросив задумчивый взгляд на притихшего на своем месте змееныша. – С Келем все сложно, его я могу найти по крови всегда. Он мой сын.

– О как! – крякнул капитан. – А мамаша-то где?

– Понятия не имею. Я даже не знаю, кто она, – недовольно отмахнулся Аспис.

А мое сердце на этих словах подпрыгнуло и затрепыхалось где-то в горле, заставив посмотреть на молодого змея уже другими глазами. Может ли быть, что?..

Не знаю, что я надеялась увидеть. Сходство с отцом, если подумать, было очевидным: да, другой оттенок кожи и волос, но Аспис – альбинос, это нормально. А со мной… сложно судить. Я нечасто смотрелась в зеркало и не могла вот так с ходу сказать. И никакой подходящей магии, чтобы определить родство, в моем арсенале нет… Знать бы точнее, сколько лет этому парню!

– Нори, ты тут? – окликнул меня капитан. Кажется, они со змеем уже успели что-то обсудить.

– Да, извините, – встряхнулась я, с усилием отрывая взгляд от Кергала. – Как он умудрился сбежать?

– Точно – не тут, – хмыкнул Цовер.

– Высадил замок, – терпеливо повторил уже для меня Аспис. Смотрел при этом ласково и грустно – настолько, что мне проще оказалось спрятаться за разложенными на столе бумагами, делая вид, что навожу в них порядок, чем достойно выдержать этот взгляд. – Зарк не стал запечатывать магией: не думал, что парень подастся в бега. Ему ведь и правда некуда деваться, да и смысла нет. Ну да, подрались, виноват, но никто бы его казнить не стал, уж как-нибудь решили вопрос! Власт проверил: поисковые чары его не видят. И это странно, потому что Ирейм не настолько талантлив в этом разделе магии, как Кергал.

– Его исчезновение само по себе странно, – заметила я хмуро, стараясь сосредоточиться на деле и не коситься напряженно на Келя. – Как бы нам не найти еще один труп.

– Не этот ли парень составлял алиби Зарка? – припомнил капитан.

– Этот, – подтвердила я. – Только это, сожри меня Змея, опять ничего не значит! С одинаковым успехом это и Зарк мог избавиться от лжесвидетеля, и настоящий убийца – попытаться подставить Зарка.

– Вы так говорите, как будто уже нашли его труп, – проворчал Аспис.

– А ты действительно веришь, что он просто сбежал, чтобы спрятаться на чердаке? – спросила я, покосившись на змея.

– В любом случае дверь ломал, кажется, он сам, и без применения магии. Никаких посторонних следов я не нашел. Поэтому давайте искать. Живого или мертвого, но нельзя же оставить все как есть, пока сам не объявится!

– Или кто-нибудь почувствует характерный запах, – мрачно пошутил Цовер.

Поиски ничего не дали. Ни те, которые мы организовали по горячим следам имеющимися силами, ни те, которые устроили после окончания занятий с привлечением остальных учеников. Обшарили, кажется, каждый сантиметр коридоров, комнат и парка, заглянули в каждую щель, куда мог бы забиться змей, – тщетно.

Когда стемнело, свернули поиски на улице. Ими занимались взрослые: за остальных учеников было неспокойно, да и погода совершенно испортилась – зима, как всегда стремительно, накрыла эти места. Похолодало, с неба сыпался снег вперемешку с мокрым льдом. Шквалистый ветер под прикрытием деревьев ощущался слабее, но они так кренились и стонали, что нагоняли жуть. К тому же это я не чувствовала холода, а змеи откровенно мерзли.

А к отбою я приняла волевое решение прекратить поиски и в школе.

То ли этот змей, живой или мертвый, испарился, то ли… здесь есть какие-то тайные переходы. К сожалению, кроме официального плана для учеников, выставленного на всеобщее обозрение, других карт у меня не было. По результатам обыска решили отправить королю соответствующий вопрос: если что-то и есть, то только у особого отдела. Обыскивать поместье повторно в надежде наткнуться на другую карту – пустая трата времени, все интересное уже откопали профессионалы.

И в конце этого длинного, суматошного дня я нашла себя в одиночестве, в пустом кабинете и с твердым ощущением, что я не справляюсь с возложенными обязанностями. У хороших директоров не висят трупы на деревьях, ученики не пропадают и не избивают друг друга до полусмерти. Только самоотвод тут можно взять разве что к Змее в пасть: вряд ли у его величества много других желающих занять эту должность и хоть немного для нее подходящих.

Нет, я, конечно, утрирую, никто меня не казнит за отказ. Просто отвратительно ощущать собственное бессилие. Я ведь на самом деле хотела помочь…

На душе было тоскливо.

Помимо действительно важных, больших и общих проблем меня терзали и личные, совершенно неуместные сейчас. Хотелось поймать Кергала и сравнить его лицо с собственным отражением в поисках общих черт, но я старательно боролась с этим стремлением: слишком велик был соблазн выдать желаемое за действительное и найти то, чего нет.

А еще было страшно: и подтвердить, и опровергнуть, и найти своего сына, и особенно – снова узнать, что он мертв. Создатель! Ну какая из меня мать? И зачем вообще нужна такая родительница, по сути, взрослому уже мужчине?..

На беду, я вспомнила, что проверить родство по крови могут змеи. Не все, конечно, но Аспис, как целитель, наверняка умеет. Однако обратиться к нему с такой просьбой я не могла. Даже просто сказать, что у нас был общий ребенок, – это уже звучит безумно. А если вдруг подозрение подтвердится? Что делать тогда? Как жить дальше, как работать рядом, если это и сейчас – мучительно?

Помимо прочего, тяготил и неоконченный разговор с белым змеем. Я никак не могла объяснить себе его поведение и странную реакцию на мои слова. Да, Великий Змеелов был изрядной сволочью, и многие другие ему не уступали, но при чем тут, в самом деле, он? Виноват в том, что показал мне истинное положение вещей? Или он как-то умудрился исказить мое восприятие, внушить то, чего не было? О нет, я слишком отчетливо все помнила! Да и обман разума – прерогатива змеев, не людей. Максимум, что может дать алхимия, – увеличить внушаемость, заставить говорить правду или подменить реальность бредом. Явно не тот случай.

Тогда что? Что хотел сказать Аспис и как собирался себя оправдать? Ведь собирался же!

Только гордость и понимание несвоевременности таких расспросов удерживали меня от того, чтобы прямо сейчас найти змея и продолжить прерванный разговор.

В конце концов, покоилась эта история под слоем пыли столько лет, так какой резон ворошить ее вот прямо сейчас? Все это может подождать пару-тройку дней, пока мы не разберемся с действительно важными вещами.

И ведь, если подумать, разве это что-то меняет? Даже если окажется, что каким-то мистическим образом мои воспоминания не имеют ничего общего с реальностью и Аспис меня не предавал, это все – давнее, наглухо забытое прошлое. Да, наверное, мне станет легче и уж точно будет проще смотреть змею в глаза. Но на этом – все! Чувство давно и окончательно умерло. Или нет?..

Ощущая, что окончательно и бесповоротно тону в этих мыслях, я вышла из кабинета, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Работать я в таком состоянии не смогу, уснуть тоже не получится, значит, надо на что-то отвлечься. В голову пришел единственный вариант – библиотека. Взять что-нибудь легкое и не обременяющее разум, должна же там быть хоть какая-то развлекательная литература! Надеюсь, это поможет. И, надеюсь, Ежина не запечатывает библиотеку на ночь какими-то смертоносными чарами.

Дорике было плохо. Не физически – все телесные страдания их маленькой семьи в этот раз взял на себя Мангир. А вот основная часть душевных, похоже, досталась ей.

Было обидно за брата и очень жаль его, но эти чувства к вечеру поутихли: жизни Мара больше ничто не угрожало, и пусть он за день не очнулся, но это целительный, хороший сон.

Гораздо горше и тяжелее было наблюдать за сестрой и Баресом. Дорика почти сразу начала замечать, что внимание симпатичного парня гораздо сильнее привлекает Тори, но до сих пор получалось закрывать на это глаза и убеждать себя, что просто так кажется и на самом деле все неоднозначно. А вот сегодня обманывать себя стало уже невозможно. Как нежно он ее обнимал, как смотрел, как вдруг разом доверилась ему обычно скрытная Тори…

Дорика завидовала сестре, не могла не обижаться и злилась на себя за это. Конечно, она ни за что не стала бы ссориться с близняшкой из-за парня, да и Барес, если откровенно, понравился ей просто потому, что хороший и симпатичный, влюбленной она себя не чувствовала. Но радости это все равно не добавляло, заставляло Дори нервничать, огрызаться по пустякам и отчаянно желать оказаться в одиночестве где-нибудь в дальнем углу, где ее никто не побеспокоит и где она никого ненароком не обидит под влиянием своего дурного настроения. Особенно тяжело было видеть сестру – рассеянно улыбающуюся, витающую в своих мыслях и не замечающую ничего вокруг. С одной стороны, Дорика безусловно радовалась счастью близняшки, но с другой… И это противоречие ужасно выматывало.

От тяжелых мыслей немного отвлекли поиски пропавшего ученика, Ирейма. И хоть это было недостойно и неправильно, но Дори даже немного надеялась, что с ним действительно случилась какая-то гадость. Что бы там ни говорили старшие, а девушка видела глаза этого типа и точно знала, что Мара он хотел убить. Не сразу, медленно, наигравшись вдоволь, как кошка с мышью.

И это тоже неприятно было сознавать. Что старший брат, надежный и казавшийся самым сильным и замечательным, оказался гораздо слабее какого-то противного чужака. Умом Дорика всегда понимала, что змеи физически сильнее людей, особенно когда во второй ипостаси, но получить этому такое подтверждение было… горько.

А еще стыдно было за свою панику, когда началась драка. Но совсем немного, потому что она растерялась даже меньше учительницы – Сверта казалась вообще парализованной увиденным. Наверное, так и стояла бы неподвижно, если бы сама Дорика не сообразила позвать кого-то еще из старших.

В конце концов снедаемая дурным настроением девушка нашла себе подходящее место – в открытой галерее над парадным входом, куда можно было попасть из коридора второго этажа.

Когда поместье еще служило поместьем, здесь, наверное, располагалось прекрасное и уютное место для отдыха. Красивые вазоны с цветами, изящные кованые кресла и столики, дивный вид.

Сейчас чугунные витые прутья, не скрытые мягкими подушечками, покрывалами и скатертями, напоминали вывернутые ребра какого-то старого, почерневшего скелета. В углах виднелись кучки мусора, сорванные ветром листья, и какая-то труха покрывала и сиденья стульев, и голые столы. Цветы зачахли и очень соответствовали своим видом настроению Дорики, как и погода за балюстрадой.

Дори, кутаясь в куртку, подошла к перилам и облокотилась на них обеими руками, глядя в истрепанный ветром и дождем сад. Прикрыла глаза. Холод ее не беспокоил – на Чумных болотах это была обычная погода, та местность не баловала теплом и солнцем. На мгновение она остро захотела вернуться обратно, туда – к немногочисленным, хмурым, но по-своему добрым обитателям деревушки Большая Рассоха. Там было скучно, но удивительно просто. А здесь…

Но мысль промелькнула мимолетно. Стоило вспомнить чадящую печку, темную крошечную баню, которую топили раз в две недели, постоянный холод с сыростью и угрюмую бесцельность всего существования, и Дорика нашла свое настоящее увлекательным и приятно разнообразным. Ну подумаешь, парень выбрал другую. В конце концов, он ведь ничего самой Дори не обещал, да и выбрал – сестру! То есть кого-то явно не хуже нее самой, а это ведь не так обидно, да?

Свежий воздух, одиночество и воспоминания оказали на Дорику благотворное воздействие, она заметно повеселела. И даже почти собралась возвращаться в комнату, когда поняла, что уже не одна на балконе.

В первый момент испугалась – все-таки где-то по школе ходит не только убийца, но и, может быть, злой на весь мир Ирейм! – но потом узнала пришельца.

– Привет. Тоже захотелось воздухом подышать? – улыбнулась она Кергалу.

Молодой змей стоял на полпути между девушкой и дверью, как будто не знал точно, чего именно хочет – сбежать или подойти.

– Привет, – тихо ответил парень и осторожно приблизился, словно боялся – или самой девушки, или напугать ее. Остановился рядом, положил ладони на перила. – Чердак закрыли, – пожаловался он. – Наружу тоже нельзя. В комнате… плохо.

– Может, тебе просто в другую комнату перебраться, если эта не нравится? – предложила Дори, с любопытством разглядывая строгий профиль юноши. И рассеянно подумала, что он вообще-то даже ничего, только уж больно тощий.

– Поможет? – с сомнением покосился на нее Кель.

– Ну, попробовать можно, – философски пожала плечами Дори.

– А ты почему тут?

– Хотелось побыть одной. Ну, знаешь, бывает такое – все не так, как надо, и все вокруг раздражают. Хочется не то чтобы убежать от проблем, но хоть не портить настроение дальше.

– Мне уйти? – опомнился Кергал.

Чувства девушки были ему более чем понятны: она доступно объяснила то его состояние, какому он даже не пытался найти название. Сильнее всего озадачивало, что, оказывается, это нормально и бывает не только с ним.

– Нет, не надо, я уже успокоилась. Да и с тобой удивительно легко. Ты чудной такой, но хороший, – сообщила она. – Дай руку. Ну не так, дай я обопрусь…

Кель так и не понял, чего от него хотят. А девушка в итоге тяжело вздохнула и, подтащив его ближе за локоть, вскарабкалась на перила, одной рукой держась за них, а второй – опираясь на плечо змея. Да так и осталась сидеть, потому что Кергал показался надежней и устойчивей скользкого гладкого мрамора.

– Холодно, – полувопросительно заметил парень, хмурясь.

– Ну я же тут не жить собираюсь! – Дори легкомысленно поболтала ногами. – Так просто, посидеть.

– Зачем?..

– Не знаю. Если есть перила, почему бы на них не посидеть? Это приятно. Я бы еще ноги наружу свесила, но тут магия не пускает. Чувствуешь, совсем рядом?

– Да.

Обучение шло впрок не только близняшкам и остальным нормальным ученикам, но и Келю – тоже. Он научился не просто ощущать магические преграды и инстинктивно их избегать, но понимать, насколько они действительно опасны. Какая-то просто спружинит и не позволит пройти, какая-то – испепелит на месте.

Чары не были живыми существами, и даже Келю никогда не приходило в голову их одушевлять, но сравнение их с животными, которое приводил на уроке Фалин, показалось молодому змею очень удачным. Ведь и правда, по некоторым зверям сразу можно видеть, готовятся они напасть или нет. Для этого даже не обязательно так уж хорошо знать повадки того или иного существа, достаточно довериться чутью и знать какие-то общие принципы. И точно так же, как с животными, есть шанс не угадать, и нападение последует мгновенно, без предупреждения: опасная ловушка может успешно прикидываться, например, безвредной сигналкой. Здесь уже требуется особая подготовка.

Кергалу вообще нравилось, как рассказывал и держался Фалин. И тем сильнее потрясло его вдруг возникшее воспоминание – бегущий стражник, а следом за ним – рыжий учитель. Раньше Кель, конечно, не смог или, вернее, не стал бы связывать это событие с убийством, но после всех изменений, которые произошли в нем, и расспросов трудно было не сложить один плюс один. И горечь разочарования была еще одним очень новым, сокрушительно сильным чувством. На этот раз, увы, очень неприятным.

Правда, оказалось, что и такие ощущения, когда чудится, что мир рушится, – тоже проходящие. Сейчас Келю было просто обидно, но действительность в лице симпатичной девушки рядом волновала куда сильнее.

– Иди сюда, это правда приятно, – позвала Дори и похлопала ладонью по мрамору рядом с собой. О том, что без опоры на Келя сидеть вроде как страшновато, она уже и не вспомнила.

Молодой змей взобрался на предложенное место гораздо легче и проворнее Дорики, ловкости ему было не занимать.

– Ну? – подбодрила его девушка. На балконе было уже почти темно, фонари здесь не горели, и лишь слабо отсвечивали окна этажом выше. Этого не хватало, чтобы различить выражение лица собеседника, но Дори и так знала: Кергал выглядит очень сосредоточенным и собранным, как будто решает важную задачу.

– Неудобно, – решил Кель. – Неустойчиво. Опасно.

– Ты зануда, – хихикнула она и шутливо толкнула его плечом. Потом опять уцепила под локоть – для устойчивости. И так нахохлилась, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Желание поругаться со всем миром пропало у нее еще раньше, а вот сейчас Дорика вдруг нашла себя в прекрасном настроении, как будто ничего неприятного не случилось – ни с ней, ни даже с Маром. И благодарить за это явно стоило случайного собеседника.

Почему-то с ним было хорошо и уютно. Странный и явно не вполне нормальный юноша не казался Дори смешным или жалким, лишь самую малость забавным и – очень милым. Конечно, было обидно, что парень не в себе, но ведь состояние его улучшалось изо дня в день, это бросалось в глаза! Очень хотелось бы прямо сейчас заглянуть в будущее и узнать, каким он станет, например, через год, когда уже вполне оправится от потрясений.

А Кель и вовсе замер, боясь не то что пошевелиться – глубоко дышать! Внутри все дрожало и обмирало от восторга: его особые чувства к Дорике никуда не делись, и сейчас это ощущалось особенно остро. Но, на удивление, никакого желания сбежать от столь сильных эмоций и спрятаться не было.

Наоборот, Кергал ловил себя на том, что сила и яркость собственных чувств начинают ему нравиться, и совсем не хочется уже возвращаться обратно.

Так он быстро привык к тому, что в этом большом доме всегда тепло и не нужно искать особого места, чтобы согреться. Привык не задумываться о том, где брать еду, и перестал таскать ее в комнату. Уже запасенные сухари, правда, не выкидывал, не настолько он еще доверял окружающим; но горячая, свежая и вкусная еда очень Келю нравилась, и он совсем не стремился назад, к прежнему выживанию с постоянными поисками объедков и страхом быть обнаруженным.

А теперь вот оказалось, что, помимо обычных бытовых удобств или неудобств и обеспечения себя всем необходимым для выживания, существует еще что-то. Знания, которые совершенно не нужны в жизни, все равно вызывают интерес и стремление выяснить побольше – о мире, о людях вокруг, о себе самом. И чувства – пугающе сильные, разные, – занимают в этом мире отдельное, большое, важное место.

Поэтому Кель сидел неподвижно, впитывая новые впечатления и ощущения. А потом, когда девушка зябко поежилась и отпустила его локоть, чтобы поплотнее закутаться в куртку, повинуясь не то наитию, не то смутным обрывкам воспоминаний, аккуратно обнял ее за плечи. Дорика на мгновение замерла настороженно, а потом подвинулась ближе и пристроила голову на остром плече парня. Жилистый и тонкий, он, однако, был на удивление теплым.

Сидели они так долго, пока совсем не стемнело, и никому не хотелось нарушать хрупкое ощущение уюта. Дори в итоге сдалась первой: сидеть на холодном камне было не очень-то удобно, и никакая куртка от этого не спасала.

– Пойдем внутрь? – неуверенно предложила она, не шевелясь. – Холодно…

Кель кивнул, соскользнул на пол и, не дожидаясь просьбы, подал девушке обе руки, помогая спуститься. И хотя необходимости в этом не было, Дори с удовольствием воспользовалась предложенной помощью.

К себе в комнату она вернулась очень рассеянной и задумчивой, прокручивая в памяти события вечера и копаясь в собственных чувствах. От вопросов сестры лишь невнятно отмахнулась расплывчатым «дышала воздухом».

Она не то чтобы хотела что-то скрыть или сердилась на сестру – нет, обида уже совершенно прошла, и Дори сама себе удивлялась, почему ее пару часов назад так волновал выбор Бареса; хороший парень, да, и это только повод порадоваться за близняшку. Просто… Она сама толком не понимала, что вообще можно сказать об этом вечере и почему у нее сейчас такое настроение.

Не могла же она влюбиться в Келя, правда? То есть он, конечно, забавный и даже симпатичный, хоть и чудной, но совсем не такой, в которого можно влюбиться.

Наверное.