Текст книги "Лед твоих объятий"

– Тем не менее это произошло, – ответила Энн, и в ее голосе послышались отзвуки волнения. – Эдвин, окаменевший первый король Сартаны, отдал ему свое тело, и Арт смог вернуться.

– И его сразу узнали?

– Нет. Никто даже не догадывался о подмене.

– А вы?

– Его взгляд, его глаза… Они не изменились. И его душа тоже. Я не могла не узнать своего единственного. А потом, во время нашего венчания, появилась Белая Дева и объяснила сартам, что произошло.

– А я думала, это всего лишь красивая сказка. Типа того, что любовь не умирает и способна вернуться даже из-за грани, – тихо сказала я и добавила: – Спасибо, что рассказала мне о прошлом, – у меня наконец-то получилось перейти с Анной на ты. – Мне это было очень нужно.

– Я рада, что мы поняли друг друга, – ответила Энн, и в ее голосе мне почудилась улыбка.

– А то, что происходит сейчас… Тиан ничего мне не объяснил, но ведь это связано с тем темным магом?

– Да, – с небольшой заминкой ответила Анна.

Чувствовалось, что она сомневается, стоит ли говорить со мной на эту тему.

– Энн, я должна знать, где он и что делает. Пожалуйста, не нужно от меня что-то скрывать. Я вполне способна принять всю правду.

– Тиан сейчас в Эгейской пустыне, – тихо сказала Анна. – Пытается уничтожить Семиуса Артани – своего старого знакомого, вознамерившегося переделать мир.

– Это тот самый Артани, что проник в гробницу Терроса?

Я вспомнила древнего старика, мучившего Шанти, его горящие безумием глаза, заклинание, которым он собирался меня убить.

– Да, это он. Семиус долгие годы пытался создать совершенное оружие, чтобы победить Сартану, и наконец ему это удалось, – ответила Энн и задумчиво добавила: – Хронос – странный остров. Террос создал его разумным, но этот разум предпочел зло добру. Энергия острова пробуждает в Истинных магах потаенные желания, усиливает их, а в результате губит.

– Но почему?

– Когда маг погибает, Хронос забирает его силу и питается ею.

– А простые люди?

– Они могут жить спокойно, не опасаясь за свой разум. Остров не нуждается в их жизнях.

– Веселенькое местечко. Тиан как-то говорил, что Хронос изменил его, но я не понимала, о чем идет речь.

– Остров усилил живущее в Себастиане проклятие и использовал его обиду, превратив ее в ненависть. А дальше произошло то, что произошло.

– И что? Этому никак нельзя противостоять?

– Можно. Но для этого нужно приложить усилие и суметь преодолеть просыпающееся в душе зло. Если маг преодолевает искушение, Хронос оставляет его в покое.

– Получается, в свое время Тиан не справился. А как же сейчас? Ему по-прежнему грозит опасность?

– Да. Но теперь у него есть то, что удержит его душу от гибели. Это любовь сата. Твоя любовь, Бекки.

Анна замолчала.

– И сейчас он должен уничтожить Артани, – тихо сказала я, – или погибнуть сам.

– Догадалась? – грустно усмехнулась Энн.

– Я только не понимаю, почему именно Тиан? Неужели больше некому?

– Пришел его черед доказать свою любовь к Сартане, – тихо ответила Анна. – В жизни каждого Истинного обязательно наступает момент, когда приходится выбирать между долгом и собственной жизнью.

Я вздрогнула. Слова Анны прозвучали для меня страшным приговором.

– Так, как выбирал Артур?

– Да. Ты должна верить в своего мужа, Бекки, – твердо сказала императрица. – Тиан – один из самых сильных магов мира, он обязательно справится.

Она ободряюще сжала мою ладонь и спросила:

– Как ты себя чувствуешь? Голова больше не болит?

– Нет, все в порядке, – я поняла, что Энн хочет отвлечь меня от мыслей о муже.

Что ж, я не стала ей препятствовать. Я чувствовала, что о Тиане Анна ничего больше не скажет.

– Вот и хорошо. Значит, все самое сложное уже позади.

Мы еще долго разговаривали обо всем на свете – о прошлом, о моей беременности, о детях и об особенностях маленьких ледяных. А потом Анна помогла мне дойти до дома, и мы провели вечер за игрой в гоби.

И лишь ночью, лежа без сна, я поняла, что рядом с Энн забыла обо всех своих волнениях и страхах. Одним своим присутствием она отогнала тоску и тяжелые мысли, но сейчас те вернулись, и мне снова стало страшно. Где ты, Тиан? Почему я почти не ощущаю протянувшуюся между нами нить? И почему мне так тяжело дышать?

Себастиан Кимли

– Все готовы?

Артур посмотрел на людей Ричарда и Феради, увидел молчаливые кивки и повернулся к нему.

– Постарайся продержаться полчаса, Тиан. Думаю, этого времени нам хватит, – сказал брат. – И еще, – во взгляде Арта появилось предостережение. – Не пытайся сам уничтожить Артани, Тиан, дождись Дика.

Брат коротко обнял его и тут же отпустил. В синих глазах мелькнуло былое серебро.

– Не переживай, напрасно рисковать я не буду, – кивнул он.

Еще бы! Его жизнь больше не принадлежала ему одному, а обрекать на одинокое существование жену он не собирался. При мысли о Бекки внутри стало тепло. Он никак не мог привыкнуть к тому новому, что вошло в его жизнь, и каждый раз испытывал удивление, обнаруживая в своей холодной прежде душе живые, настоящие чувства.

– Ну все, – распорядился Артур. – Начинаем.

Воины, стоящие вокруг, расступились, освобождая проход. На их лицах сквозь суровое ожидание проглядывало любопытство. Что ж, неудивительно. Мало кто из современных людей умел пользоваться магией его уровня.

Он прошептал заклинание, открыл портал и шагнул в сверкающее марево.

Эгей встретил неласково – ветром, градом, черными тучами. В первый момент он задержал дыхание, привыкая к разгулу стихии, а потом распрямился, обвел взглядом волнующиеся барханы и улыбнулся. Буря, которую он так долго ждал, бушевала над бескрайними просторами, вызывая невольное восхищение. Его всегда завораживали силы природы, и сейчас он невольно поддался очарованию смертоносного урагана. Бесчисленные смерчи гуляли по пустыне, скручиваясь в огромные воронки, тонны песка поднимались в небо и осыпались вниз, земля дрожала, отзываясь на безудержную мощь стихии, а он стоял, широко раскинув руки, и жадно впитывал живительную энергию.

Тысячи песчинок впивались в лицо, жалили кожу, забивались под одежду. Небо исчезло, солнце скрылось, вой ветра отдавался в ушах назойливым стоном.

– Эрено. Стати. Гоби, – громко произнес он, закрываясь защитным магическим щитом, и добавил: – Саторо!

Заклинание поиска прокатилось по пустыне и двинулось дальше, охватывая все большее пространство. Города, деревни, поселения. Перед глазами проплывали обитаемые и необитаемые уголки Хроноса, мелькали люди, дома, деревья. Он видел лица, слышал голоса, срывал личины, но никак не мог обнаружить того, кого искал. Темный маг затаился. Семиус знал, что его ищут, и испытывал удовольствие, играя с ними в прятки.

Он напряженно прислушался и решительно прекратил поиск. Бесполезно. Старик слишком хитер, им его не достать, если только…

Он коснулся сердца, нащупал невидимую нить и, прошептав: «Прости, Бекки», заблокировал араим.

Душу окатило холодом. Мертвенным, страшным, тем самым, что долгие годы мучил его в одинокой тишине склепа.

Он знал, что так и будет, но другого выхода не видел. Бекки не должна чувствовать, что с ним происходит. Не должна догадаться.

– Артани! Слышишь меня? – выкрикнул он, и ветер разнес его голос далеко по пустыне. – Я вызываю тебя на Поединок Правды! Во имя Единого и всех богов подлунного мира!

После этих слов все вокруг стихло. Даже буря успокоилась. Тишина была настороженной, опасной, живой. Казалось, пустыня прислушивается к происходящему и ждет. Ждет неизбежных всплесков силы, крови и… смерти. Ведь ритуальный бой, от которого невозможно отказаться, если вызов прозвучал по правилам, заканчивался только со смертью одного из магов.

– Что? Боишься? – не дождавшись ответа, спросил он. – Или ты, как крыса, привык сидеть в темноте своей пещеры? Выходи! Сразись со мной лицом к лицу!

Не успел он договорить, как воздух на горизонте задрожал, подернулся красной дымкой и вдали, среди бескрайних просторов, показалась сгорбленная фигура.

– Ты осмелился бросить мне вызов, дерзкий мальчишка? – проскрипел седовласый старик.

– Да, я, Себастиан Рональд Кимли, вызываю тебя, Семиус Бродан Артани, на Поединок Правды! – повторил он.

– Тебе не одолеть меня, Кимли! Ты слишком слаб!

Слова Артани разнеслись по пустыне завыванием ветра.

Черный обелиск, венчающий гробницу Терроса, неожиданно покачнулся и рухнул, разбившись на тысячи осколков, а Семиус мгновенно растворился среди барханов.

– Ты слаб, Кимли, – дребезжаще рассмеялся темный маг, возникая рядом с ним и вновь исчезая. – Ты даже не можешь меня найти, куда уж тебе со мной сражаться? Все те годы, что ты провел в склепе, я постигал темную магию, и теперь мне нет равных. А ты… Ты слаб!

– Слаб… Слаб… Слаб… – повторило магическое эхо.

– Не одолеть… Слаб… – проскрипели пески. – Слаб…

– Неужели не нашлось никого посильнее? – снова послышался надтреснутый голос. – А твой брат? Что, Артур решил избавиться от тебя, послав на бой со мной?

Он никак не отреагировал на слова врага, лишь молча смотрел на то, что осталось от гробницы Терроса, и пытался сообразить, почему Семиус разрушил место силы.

– Что? Хочешь понять, зачем я уничтожил обелиск? – снова послышался шипящий голос. – Так я тебе отвечу. Мне больше не нужны внешние источники. Теперь я могу черпать энергию отовсюду, и скоро весь мир окажется у моих ног!

– Пустая похвальба! – усмехнулся он и сосредоточился, стараясь обнаружить, где прячется Артани. – Миру плевать на твои планы.

– Посмотрим, что вы все запоете, когда я воссяду на Ледяной трон в Белых землях Сартаны!

– Не рано ли ты вообразил себя владыкой мира, Семиус? – издевательски протянул он, пытаясь уловить, откуда исходит голос врага.

– Не трудись напрасно, Кимли! – словно почувствовав его усилия, проскрипел Артани. – Ты все равно меня не найдешь, пока я сам не захочу.

– Уверен?

Он потянулся за слабыми вибрациями темной сущности, которые сумел отследить, совершил переход и огляделся. Крев сатари! Доргов Артани! Похоже, он окопался в подземных переходах старого города, а они с Артуром думали, что старик скрывается на западной окраине острова.

Шарг! Он выругался любимым словечком Ребекки, но тут же посерьезнел. Думать о жене не стоило. Одна мысль о Бекки заставляла его забыть о злости, поддаться теплым эмоциям, но сейчас это только мешало. Ему нужно было оставаться бесстрастным, чтобы чувствовать колебания темной сущности Артани.

Он потер рукой лоб и скривился. Ну и местечко! Камень пещеры давил, воздух был затхлым, под ногами мерзко хлюпала зловонная жижа.

– Протеро! – он простер руку, и тесные стены раздались в стороны, открывая длинный узкий коридор. Свет магического маячка качнулся и поплыл вперед, освещая склизкую зелень сводов, неровный каменный пол, разбегающихся от звука его шагов крыс.

Он двинулся вперед, напряженно прислушиваясь к похвальбе Артани, раздающейся в Эгейских песках.

– Ты слабак, Кимли! Жалкий неудачник, не способный довести начатое до конца! – вещал Семиус.

– На себя посмотри – с иронией изрек его магический двойник, оставшийся в пустыне. – Сколько веков прошло, а ты так ничего и не добился!

– Замолчи! Кто ты такой, чтобы меня судить? – взвизгнул старик, а он продолжал осторожно продвигаться по коридору, незаметно подбираясь к пристанищу мага. – Скоро вы все узнаете, кто такой Семиус Артани!

– Боюсь, это произойдет быстрее, чем ты думаешь, – спокойно сказал он, распахивая узкую железную дверь. – Альтерго!

– Ах ты мерзкий ублюдок! – выкрикнул вскочивший со скамьи маг. – Арсалто!

Пещеру заволокло туманом, но он сумел увидеть метнувшуюся тень и бросил заклинание уничтожения:

– Ласартаино!

В ответ раздался громкий стон и яростные ругательства, а потом в него полетели огненные стрелы.

Он укрепил щит.

– Беркаим! – выкрикнул Артани, укрываясь за каменным выступом.

Потоки силы отразились от стен, и он почувствовал, как закручивается вокруг него магическая ловушка.

– Асаго!

Пространство пещеры озарилось белым огнем, громыхнуло молнией, засверкало отблесками льда. Кольца ловушки мгновенно разошлись, и он снова бросил в едва заметную тень заклятие уничтожения.

– Леторус! – прокаркал Семиус заклинание переноса, исчезая в завертевшейся воронке.

– Перетро!

Он успел накинуть сеть, отслеживающую перемещения, и вслед за врагом оказался в заснеженных горах Вардифа. Огромная горная цепь, отделяющая Хронос от всего остального мира, встретила его порывистым ветром и морозом. Внутренний лед тут же отозвался на родственную стихию, и он усмехнулся. Зря Артани связался с чуждой ему силой.

– Тебе не уйти, старик! – крикнул он, закидывая ледяной аркан.

Снежный буран подхватил его слова и понес их по горам, вызывая зловещее эхо.

– Глупец! Ты никогда не сможешь меня победить! Твоих жалких сил не хватит даже на то, чтобы отследить мои пути, – расхохотался Семиус.

Резкий шум заставил его поднять глаза. Мощная лавина неслась по склону, набирая скорость и силу.

– Перементо!

Он вскинул руку, останавливая движение снежного шторма, и повернул его вспять, заставляя лавину обрушиться на темного мага. Прежняя сила, которую он почти не использовал в новой жизни, пробудилась внутри и ласково заструилась по венам. Он почувствовал, как развернулись за спиной ледяные крылья, как покрылось морозным узором лицо, как ощетинились острыми шипами пальцы.

– Не тебе сражаться со мной силой льда, Артани! – громко крикнул он, и эхо разнесло его голос далеко по окрестностям. – Ты никогда не овладеешь тем, что не принадлежит тебе по праву рождения.

– Да? А что ты скажешь на это?

Горы содрогнулись, и из их недр вырвалась огненная лава. Она неслась на него, испепеляя растущие на склоне вековые деревья, в мгновение ока уничтожая все вокруг и с каждым пройденным рье набирая силу.

– Лэстрато! – грозно выкрикнул он, останавливая раскаленный поток.

Огонь замер.

– Ларони!

Лава покрылась ледяной коркой и застыла безобразными серыми подтеками. И в тот же миг он почувствовал открывшийся портал. Артани снова собирался сбежать.

– Стой, трус! – крикнул он, бросаясь следом.

Как же ему хотелось уничтожить Семиуса! Если Арт с Ричардом на месте, они уже должны были справиться с умертвием Терроса, а значит, Артани неоткуда больше черпать силы. Осталось только добить ненавистного старикашку!

Портал схлопнулся, оставляя его в раскаленных песках Эгейской пустыни, но песчаная буря, гудящая вокруг, не позволяла увидеть злобного мага.

– Где ты, мерзкий ублюдок? Выходи и сразись, как подобает мужчине!

Он пытался уловить вибрации темной сущности, но Артани затаился.

Он одно за другим посылал заклинания поиска, но все было напрасно.

И тут на песок легла большая тень. Он поднял глаза и криво усмехнулся. Прямо над ним парил огромный крылатый монстр.

– Что? Ты по-прежнему хочешь со мной сразиться? – прорычало чудовище.

– Надо сказать, новый облик тебе к лицу, – усмехнулся он и запустил в изменившегося мага ледяные стрелы.

– Слабак! – выдохнул Артани, и из его пасти вырвался огонь. – Что, не нравится? – видя, как он уклоняется от пламени, расхохотался маг. – А вот так?

Новая волна огня хлынула из огромной пасти, и ему с трудом удалось остановить этот поток. Похоже, Артани использовал силу Терроса, а это значит, что Арт пока не добрался до умертвия.

Он скрипнул зубами. Нужно было тянуть время, чтобы дать возможность брату расправиться с восставшим создателем Хроноса.

– Иди сюда, птичка, – поманил он монстра.

Ответом ему стала мощная струя огня. Крылья обожгло жарким дыханием, и он с трудом сдержал стон. Тонкий прозрачный лед начал таять, причиняя невыносимую боль.

– И это все, что ты можешь? – превозмогая неприятные ощущения, рассмеялся он. – Натянул личину какого-то птенца и думаешь, что я в ужасе сдамся?

Разъяренный Семиус тут же кинулся на него, но он увернулся, и огромные когти с неприятным скрежетом прошлись по песку, оставляя глубокие борозды. Еще один рывок – и темный маг зацепил его ногу, обжигая раскаленным прикосновением.

– Нравится, слабак? – прогрохотал монстр.

Горячая лава поползла по ране, сжигая кожу, плавя обрывки одежды, жадно облизывая обнажающиеся кости.

Боль была невыносимой, но он собрался, из последних сил поднял руки и направил на монстра снежный буран.

Минуты бежали одна за другой, а он все не опускал ладони, не позволяя Артани сбежать. Тело монстра леденело, страшная морда покрылась коркой и стала трескаться и рассыпаться на части, чешуйчатый хвост забился в конвульсиях, а он все не сбавлял напора, добивая ослабевшего врага.

Прошло еще какое-то время, и из пасти чудовища вырвался предсмертный хрип.

Монстр дернул хвостом, попытался встать и рухнул, рассыпавшись ледяными осколками, а на песке осталось лежать бездыханное тело Артани.

– «Снежная смерть» еще никогда меня не подводила, – усмехнулся он и, с трудом переставляя ноги, подошел к поверженному врагу.

– Вот и все.

Он сорвал с груди Семиуса знак силы и распрямился, вглядываясь в обезображенное лицо темного мага. Душу захлестывала радость. Он справился. Сумел. Все закончилось.

Он устало вздохнул и провел рукой по лбу. Можно возвращаться домой, к Ребекке. При мысли о жене на губах сама собой появилась улыбка. Бекки… Как же он хотел ее увидеть, прижаться к теплому телу, отогреть оледеневшую душу…

Глава 15

Ребекка Гринделл

Я закрыла за собой дверь спальни и прислонилась к стене. Бесконечно длинный день закончился, и можно было уйти в свои покои и больше не изображать перед родными оптимизм и веселье, в то время как душу раздирает тягучая тоска.

Кимли не было уже двое суток, и я не знала, где он и что с ним. А главное, никто не мог мне сказать, как долго еще продлится его отсутствие. Артур до сих пор не вернулся, Анна волновалась, но старательно это скрывала, отец на все мои вопросы твердил только одно: «Не думай о плохом, дочь. Все будет хорошо», но чем чаще он это повторял, тем меньше я в это верила. Раньше, когда могла видеть, я не замечала многих вещей. Например, я даже не догадывалась, каким разным бывает молчание или как много оттенков у выражения «все будет хорошо». А еще я не умела слушать людей, тишину, мир. И только теперь, оставшись в темноте слепоты, научилась различать мысли и настроение собеседника, ложь и правду, любовь и неприязнь.

Странно, конечно, шутит судьба. Думала ли я, отправляясь в Ругден, что найду в этом старом мрачном замке свое счастье? Нет, конечно. Вернее, я была уверена, что ничего, кроме скуки, в ссылке меня не ждет. И вот пожалуйста! Я не только нашла там мужа, но и умудрилась влюбиться в него. Да, теперь можно было честно признаться самой себе, что мне хватило одного взгляда на портрет ледяного красавца канцлера, чтобы потерять власть над своими чувствами. А потом я долго сопротивлялась, не желая признавать очевидное.

Я усмехнулась и провела ладонью по лбу. Любовь… Моя любовь сейчас далеко.

– Где же ты, Тиан? – прошептала я.

Тонкая нить безвольно повисла в руке. Она едва светилась, почти не рассеивая окружающую тьму, и мне казалось, что другой ее конец уже не связан с Кимли.

– Глупости! Я сама себе придумываю всякие страхи! С Тианом все в порядке, – я специально произнесла это вслух, но слова упали в пустоту, не находя отклика в моей душе.

Оторвавшись от стены, осторожно прошла к окну и подставила лицо свежему ветру. Эх, сейчас бы забраться в двиг и рвануть ввысь, за облака! Я бы мигом отыскала мужа. Небо никогда меня не подводило.

Внутри возникло непреодолимое стремление выйти из дома, подняться на двиг-ро и завести мотор железной птицы. Я бессильно сжала руки, но тут же распрямилась и вскинула голову. Ничего, еще не все потеряно. Вот вернется ко мне зрение, и тогда…

Тихий стук заставил отвлечься от мечтаний.

– Ребекка, нужно поговорить, – услышала я голос императора, а вскоре и сам Ричард появился в комнате.

С ним вошел кто-то еще. Женщина. Тонкий цветочный аромат духов показался мне очень знакомым.

– Бекки!

– Тэй? – Я обернулась на голос и ощутила крепкое объятие подруги.

– Ох, Бекки! Как же я соскучилась! – всхлипнула Тэй, целуя меня в щеку.

– Подожди, как ты здесь оказалась?

– С Ричардом прилетела.

– С Ричардом? – Я удивленно отстранилась от Тайры.

– Да, Ребекка, я взял Тэй с собой, она давно рвалась с тобой увидеться, – вмешался император, и я повернулась на его голос.

– Ваше величество. – Реверанс вышел так себе.

– Рад встрече, Бекки, – тепло отозвался Ричард и обратился к Тэй: – Я вас оставлю, но ненадолго. Нам с Ребеккой еще предстоит разговор.

– Хорошо, – ответила Тэй, и в ее голосе появились какие-то особые нотки. Непривычные и незнакомые.

– Постойте, я, наверное, чего-то не понимаю.

Я попыталась сосредоточиться. Если Тэй называет правителя по имени, а тот возит ее к подругам, значит… А что это значит?

– Тэй, может, объяснишь, что происходит?

Я напряженно ждала ответа. Вспомнилась недавняя таинственность Тэй, ее нежелание рассказывать о своей жизни, долгое пребывание в столице. Неужели это то, о чем я думаю?

– Ричард сделал мне предложение, – тихо сказала Тэй.

В ее голосе я расслышала затаенную радость. Слепота научила меня быть внимательной к подобным мелочам. Новость, мягко говоря, ошарашила. Тэй и император? Кто бы мог подумать!

– И что ты ответила? – машинально спросила у подруги.

– Я люблю его, Бекки, – решительно ответила Тэй. – Очень люблю. Никогда раньше даже не представляла, что можно кого-то так любить.

– А Ричард? Он тоже тебя любит?

– Я надеюсь. Дик… Он необыкновенный, Бекки! Ох, какая же я была дурочка! Помню, когда меня представляли ко двору, я едва сознание не потеряла от страха. Я тогда даже глаза на императора боялась поднять.

– И как вы поняли, что любите друг друга?

– После того как ты вернулась в Хронос, Ричард пару раз вызывал меня во дворец, расспрашивал о тебе, пытался выяснить подробности твоих отношений с мужем. Нет, ты не думай, ни о чем серьезном я ему не рассказывала. Он задал пару общих вопросов, типа того – общаемся ли мы с тобой и как твои дела, а потом мы говорили о самых разных вещах – о книгах, о цветах, о том, что каждый из нас любит. И я сама не заметила, как перестала бояться императора. С каждым днем я все сильнее ощущала, что уже не могу обходиться без этих встреч, скучала по Дику, рвалась его увидеть.

Тэй прерывисто вздохнула и сжала мою руку.

– А когда Дик сделал мне предложение, я едва не умерла от счастья. Ох, Бекки, если бы ты только знала, как я его люблю! И мне кажется, он больше не думает об императрице Беатрис.

– И когда свадьба?

Мне показалось, что не стоит углубляться в тему первого брака императора. Ни к чему Тэй думать о том, что было до нее. Хватит того, что я сама столько времени страдала из-за бывшей жены Тиана, для Тэй такой участи я не хочу.

– Через месяц. Еще столько всего нужно сделать, – вздохнула подруга. – Я порой жалею, что мы не можем просто пойти в храм и принести клятвы Единому.

– Зато у тебя будет настоящая королевская свадьба, – усмехнулась я. – Помнишь, ты в детстве мечтала о принце? Мечты сбылись, за исключением того, что тебе достался не принц, а целый император.

– Ох, Бекки! Вечно эти твои шуточки!

– Никаких шуточек! Я же тебе обещала, что ты обязательно встретишь настоящего мужчину, как из рассказов тетушки Гвендолин. Ну вот, так и случилось.

– Точно. – Тэй обняла меня, прильнула щекой к щеке и шепотом спросила: – Ты сама как? Справляешься?

– С переменным успехом, – хмыкнула я. – Правда, стараюсь верить в лучшее.

– А врачи что говорят?

– Ну, Легрэ у нас оптимист. Пытается разработать специальную сыворотку, ему Тиан какую-то идею подсказал, вот бьется теперь. Даже лорда Куорна привлек. Надеюсь, вместе у них что-нибудь получится.

– Обязательно получится, Бекки! Надо верить. Лорд Куорн – настоящая легенда, ему под силу невозможное. Он найдет решение, вот увидишь!

Тэй обняла меня еще крепче.

– Ты сильная, Бекки. Ты справишься, – твердо сказала она, и я удивилась переменам, произошедшим с подругой. В нашем дуэте именно она всегда нуждалась в утешении, а сейчас мы словно поменялись ролями. Тэй повзрослела, окрепла, и ей больше не требовалась чья-то поддержка, она сама могла ее оказать.

– Сартане повезло, – улыбнулась я. – Ты будешь хорошей императрицей, Тэй.

– Если вы закончили, я хотел бы поговорить с Ребеккой, – раздался голос Ричарда.

Я не сумела уловить, когда он вошел в комнату, и не знала, как много он слышал, но не стала скрывать свою осведомленность:

– Поздравляю с предстоящим бракосочетанием, ваше величество. И очень за вас рада.

– Спасибо, Бекки, – отозвался Ричард.

Я не видела императора, но мне казалось, что он изменился. Исчезла суровая отрешенность, голос звучал живо и молодо, и казалось, что Ричард скинул с плеч добрую сотню лет. Вот только я почему-то не была до конца уверена в его чувствах. Тэй все время говорила о том, как она влюблена, но ни разу не сказала о любви самого Ричарда.

– Тэй, подожди меня в гостиной, – попросил император невесту, и я постаралась выкинуть из головы ненужные мысли. – Это ненадолго.

– Пока, Бекки, – поцеловала меня Тэй. – Еще увидимся.

Она вышла, а я напряженно ждала, что скажет мне Ричард. В груди возникло неприятное ноющее чувство, то самое, что всегда предрекало неприятности.

– Ваше величество? – не выдержав, обратилась к императору.

– Скажи мне, Бекки, что ты видишь? – спросил тот.

– Темноту.

– А нить? Араим? Ты его ощущаешь?

– Я его вижу и чувствую на ощупь. Он гладкий, как шелк, и светится.

– И сейчас?

– Сейчас нить потускнела и не стало прежнего натяжения.

– Понятно, – задумчиво сказал император и замолчал.

– А почему вы спрашиваете, ваше величество? Что-то случилось с Себастианом?

Сердце дернулось, а потом забилось быстро-быстро.

– Успокойся, Бекки. Кимли тут ни при чем. Я пытаюсь понять, как вернуть тебе зрение. Если ты видишь араим, значит, не все потеряно.

– Хорошо, если так, – кивнула я, но думала не о собственном зрении, а о муже. Почему-то мне казалось, что император лукавит. Слишком уж поспешно он заговорил о моей слепоте.

– Ваше величество, а вы уверены, что…

– Можешь обращаться по имени, Бекки, – перебил меня император. – Мы с тобой достаточно близкие родственники, чтобы избегать официоза.

– Хорошо, – кивнула я. – Вы уверены, что с моим мужем все в порядке?

– Да, – твердо ответил император. – С Кимли все в порядке. Не волнуйся о нем, Бекки. Он скоро вернется.

– Откуда такая уверенность?

– Я слежу за ситуацией. – Ричард взял меня за руку и неожиданно спросил: – А где твой зверь?

– Шанти? Спит. Облюбовал себе место в гардеробной и отключился.

Я не стала уточнять, что спит арс исключительно на половине Тиана, уткнувшись носом в его одежду.

– Да? Ну ладно.

Я услышала, как скрипнуло кресло и император поднялся.

– Рад был тебя увидеть, Бекки, – тепло сказал он.

– Всего доброго, Ричард, – попрощалась я.

* * *

Утро началось с тихого стука в дверь и голоса мамы:

– Бекки, ты проснулась?

Мамуля вошла в спальню, и комнату окутал тонкий аромат ее духов. Фрезия и апельсин. Что-то новенькое! А как же любимые «Гверци»? Она же никогда им не изменяла!

– Детка, ты прекрасно выглядишь. – Мне достался поцелуй в щеку и нежное объятие.

– Спасибо, мам, подозреваю, что ты тоже. – Я улыбнулась, старательно скрывая собственную тоску.

Со вчерашнего дня та не только не прошла, но даже усилилась. А еще я чувствовала, как беспокоится ребенок. Это, конечно, могло показаться странным, но я отчетливо ощущала тревожные импульсы, атакующие сердце. Или все это игры моего подсознания?

Я провела по лбу рукой, пытаясь прогнать тяжелые мысли, и усмехнулась. Надо же, сама не заметила, как переняла у мужа его любимую привычку!

– Как ты себя чувствуешь, Бекки? – в голосе мамы звучало плохо скрытое беспокойство.

Новость о моей беременности их с папой не очень обрадовала, и теперь родители переживали, что я слишком слаба, чтобы выносить здорового ребенка. Я сама слышала, как отец вчера вечером сердито ворчал: «Это безумие, Ди! Она на ногах еле держится, какая беременность? Пусть сначала окрепнет, наберется сил, определится с этим своим… мужем, а тогда уже и решает, рожать от него детей или нет».

Я как раз хотела поговорить с родителями и подошла к отведенным им покоям, но, уловив, о чем идет речь, остановилась перед дверью.

– Ты преувеличиваешь, Алекс, – неуверенно ответила мама. – Бекки говорит, что хорошо себя чувствует.

– Нашла кого слушать! – сердито фыркнул папа. – Твоя дочь хоть раз призналась в том, что ей плохо? А? То-то же. Она и умирать будет с улыбкой на губах. Ты что, сама не видишь? Этот ребенок вытягивает из нее все силы. Ребекка уже на тень похожа, похудела, в чем только душа держится. Нет, нужно что-то делать. Надо избавляться от этого… от этой проблемы.

– Алекс, ну что ты говоришь? Ты понимаешь, что Бекки никогда на это не пойдет? Она любит Себастиана и рада беременности. Ты бы видел, как она сияет, когда говорит о своем малыше. Для нее он не просто пара клеток, а живое существо, сын.

– Глупости! – отрезал отец. – У нее еще будет возможность родить. Ты должна с ней поговорить.

– Нет, – в голосе мамы прозвучала непривычная твердость.

– Ди, ты что, не слушала меня?

– Я ничего не буду говорить Ребекке, – упрямо повторила мамуля.

– Что ж, я сам ей скажу, – после паузы резко выдохнул родитель.

– Не советую, если не хочешь потерять дочь, – тихо произнесла мама. – Ребекка тебе этого не простит.

– Крев сатари! – выругался отец и принялся нервно мерить шагами комнату. – Как ее угораздило связаться с этим проклятым Кимли? Я сразу говорил, что ни к чему хорошему их брак не приведет! И вот пожалуйста. Моя дочь теперь калека, а этому ледяному хоть бы что!

– Перестань, Александр, – возмутилась мама. – Себастиан не виноват в том, что произошло. Если бы не он, мы могли бы никогда не увидеть нашу дочь!

Папа что-то буркнул, послышался тихий звук поцелуя и чуть слышный мамин шепот:

– Ну, хватит, дорогой. Все не так плохо. Бекки у нас сильная, она обязательно справится.

Я тогда осторожно отошла от двери, предоставляя мамуле самой успокаивать отца. И сейчас мне ужасно хотелось обнять ее, прижаться, как в далеком детстве, когда она была не известной писательницей, а всего лишь моей мамой, и забыть обо всех бедах. Но я не могла позволить себе подобной слабости.

– А я пришла позвать тебя в сад. В твоем положении полезно пройтись перед завтраком, тем более что погода сегодня просто чудесная, – воодушевленно сказала мамуля и предложила: – Давай я помогу тебе одеться?

М-да. Последний раз она одевала меня, когда мне было пять лет. Неожиданная забота тронула до глубины души.

– Выбери какое-нибудь платье, – предложила я. – На свой вкус.

– О, на мой вкус у тебя ничего подходящего нет, – рассмеялась мама. – Придется довольствоваться твоими экстремальными нарядами.