Текст книги "Лед твоих объятий"

Он подцепил мой локон и принялся накручивать его на палец.

– Зато ты научился летать, – рассмеялась я.

– А что еще оставалось? Ждать, пока моя жена угробит не только двиг, но и меня? Знаешь ли, я очень люблю жизнь и совсем не тороплюсь с ней расставаться!

– Скажи лучше, что ты боялся остаться беспомощным без своей магии.

– И это тоже, – кивнул муж.

Да, те дни, когда Себастиан не знал, вернется ли его магия или нет, были не самыми легкими в нашей жизни. Проведенные в каменоломнях трое суток не прошли даром, и Кимли понадобилось долгих четыре месяца, чтобы восстановить подорванные ирвием силы. Тиан не подавал виду, но я-то чувствовала, как ему нелегко!

– Хотя больше я все же боялся за свою драгоценную жизнь, – усмехнулся супруг.

– Притворщик! – Я в шутку стукнула Тиана по плечу. – Просто в тебе заговорила обычная мужская гордыня! Как это жена что-то делает лучше тебя? Непорядок!

– Думаешь? – серьезно спросил супруг, но в глазах его плясали смешинки.

– Уверена!

Тиан не стал спорить. Он поднялся с постели и стянул с кресла рубашку.

– Я пригласил леди Клариссу, она поможет тебе подготовиться к приему, – сказал он, застегивая пуговицы.

– Неужели леди Санро согласилась? Помнится, раньше она считала ниже своего достоинства работать, как она выражалась, с неблагодарной молодежью, не умеющей ценить высокую моду.

– Так то раньше. А сейчас ты – моя жена, и для леди Санро большая честь помочь герцогине Эшерской, супруге великого наместника Хроноса. Это дословно, – усмехнулся Тиан.

Да уж! Старая мейсса всегда с пиететом относилась к титулам, а после того как Ричард пожаловал Кимли должность наместника, этот самый пиетет увеличился в разы.

– Во сколько она придет?

– В четыре.

– Отлично. До четырех еще уйма времени.

Я старалась не обращать внимания на появившуюся боль в пояснице и попробовала лечь удобнее.

– Я буду внизу. Эрском должен завезти бумаги, хочу немного поработать. – Муж завязал перед зеркалом галстук и подошел ко мне. – Отдыхай, Бекки. Вечером я за тобой зайду. Кстати, забыл сказать. Тэй передавала тебе привет, она собирается с тобой о чем-то поговорить. Сказала, что у нее хорошие новости, – добавил муж.

– Да знаю я ее новости, – фыркнула в ответ. – Они с Диком тоже ждут ребенка. Я еще месяц назад поняла.

– Тогда ясно, почему Ричард выглядит таким довольным. Наконец-то сбудется его давняя мечта о наследнике.

– Думаю, Дик заслужил свое счастье, – заметила я и задумчиво посмотрела на мужа. – Знаешь, я до сих пор удивляюсь, как он изменился. Раньше император всегда был мрачным и замкнутым. А еще эта его способность чувствовать ложь. Я его с детства побаивалась. А сейчас Ричарда не узнать – веселый, живой, эмоциональный. Он как будто помолодел. И Тэй рядом с ним расцвела, поверила в себя, никогда ее такой красивой не видела.

– Ничего удивительного, – пожал плечами Тиан. – Счастливый брак меняет людей.

– Только некоторые это не сразу понимают, – усмехнулась я.

– Знаешь, Бекки, а ведь я влюбился в тебя с первой минуты, как увидел, – неожиданно признался Тиан. Он смотрел на меня серьезно, без улыбки. – Правда, долго уверял себя, что все это из-за того, что на тебе тогда была личина Анны. Глупо, конечно, но я упорно не хотел видеть истину и цеплялся за прошлое. Боялся боли, боялся новой жизни, боялся искренних чувств.

– Ты поэтому провел обряд единения?

– Да. Сам себе не отдавал отчета, но хотел привязать тебя всеми возможными способами.

– Ну, раз уж у нас день откровений, тогда и я признаюсь. Я ведь тоже влюбилась в тебя с первой минуты. Вот как увидела в старом альманахе твой портрет, так и пропала. И можешь мне поверить, я долго издевалась над своими чувствами, пытаясь их уничтожить. Только ничего не вышло.

– Мартуб-арто, – тихо сказал Тиан.

– Что это значит?

– С древнесартского – судьба.

Муж погладил меня по щеке и положил ладонь на мой живот.

– Хорошо, что ты не сумела побороть свои чувства, – улыбнулся он. – Иначе я просто не знал бы, зачем мне жить.

Он направился к выходу, но на пороге обернулся и сказал:

– Я люблю тебя, Бекки.

Тиан захлопнул за собой дверь, а я прикрыла глаза, наслаждаясь звучанием самых лучших слов на свете. Казалось бы, так просто их произнести, а как долго мы мучили друг друга, не желая признавать очевидного!

Полежав еще немного, я поднялась и, не обращая внимания на тянущую боль в пояснице, отправилась в гардеробную. Шанти, спавший в глубоком кресле, неохотно поднял голову, посмотрел на меня и сладко зевнул.

– Что, гулена? Долго еще по ночам бродить будешь?

Арс вырос, превратился в крупного хищника, и теперь упорно пытался найти себе подружку. Попытки познакомиться происходили исключительно после захода солнца, и мы уже которую ночь толком не спали, выслушивая басовитые рулады. Все окрестное зверье давно уже разбежалось от этих воплей, и Шанти выл в гордом одиночестве. Правда, Тиан договорился с егерями, те обещали отыскать в лесах Сартаны подходящую самку, ну а пока нам приходилось терпеть ночные загулы нашего подросшего малыша.

«Ррр-ав!» – гулким басом выдал Шанти.

– Жди. Сказали же, будет тебе подружка.

«Ррр-ав?»

– Когда? Скоро. Гельмут передал, что они уже выследили одну красавицу.

«Ррр-гав! Ррр-ав!» – Арс мгновенно оказался рядом и преданно заглянул мне в глаза.

– Успокойся. Разве мы тебя когда-нибудь обманывали? – Я потрепала зверя по холке и прошла к шкафам: – Так, что тут у нас?

Штанги пришли в движение.

– Не то, это тоже не то… Это? Нет. Не подойдет. Вот! Точно. То, что нужно!

Выбор пал на длинное бирюзовое платье с асимметричным вырезом. Оно хорошо скрывало мой живот и подчеркивало грудь. Не платье, а поэма, как сказал мэтр Нароцки. «В нем вы затмите всех остальных дам, миледи!» – заявил знаменитый модельер, когда я мерила его творение. Глядя сейчас на струящийся шелк, я была уверена, что так и будет.

Правда, мечтам моим не суждено было сбыться. Вечером, когда приехала леди Кларисса Санро, внучка легендарной леди Фриды, я поняла, что прием отменяется, потому что наш с Тианом сын именно сегодня решил появиться на свет.

Эпилог

Дорогой отец! Я пишу это письмо и надеюсь, что ты меня поймешь. Вчера мне исполнилось шестнадцать. Я помню, как ты говорил, что это тот возраст, который требует от меня взрослых решений и серьезности. Думаю, ты не будешь спорить, что именно сейчас я должен подтвердить свою самостоятельность и проявить себя.

Ты часто рассказывал мне о Столетней войне и о том, как ты помогал дяде Артуру, возглавлявшему бои за столицу. Я всегда восхищался твоей смелостью, и теперь пришло время доказать, что я достоин называться твоим сыном. Прости, что не сказал вам с мамой о своем решении, но я знаю, вы меня поймете. Ну, может, поначалу разозлитесь и мама пообещает оборвать мне уши, а потом будет убеждать тебя вернуть меня домой, но я верю, что ты сумеешь ее успокоить и уговоришь не волноваться. У тебя это всегда хорошо получается.

Ты должен понять меня, па. Я хочу стать знаменитым двигорщиком. Таким, как мама. Ты ведь знаешь, мне передались ее способности, и я люблю небо больше всего на свете. Нет, конечно, в моем рейтинге привязанностей вы с мамой всегда будете на первом месте, но это не отменяет мою страсть к двигам. Месяц назад я послал документы в Прайсконскую летную академию, и вчера пришел ответ, что меня готовы принять на первый отбор.

Прости, что скрыл от вас с мамой это известие и не попрощался, но я боялся, что вы будете отговаривать меня и убеждать подождать еще пару лет. Я помню мамину уверенность, что до восемнадцати мне нечего делать в академии.

Пап, я же уже совсем взрослый. И гимназию я досрочно закончил, так что имею полное право выбрать себе профессию и начать постигать основы мастерства.

Не волнуйтесь обо мне. Как только я устроюсь, так сразу же свяжусь с вами. И, пап, я вас прошу, не вмешивайтесь в результаты отбора. Я хочу поступить сам, своими силами.

Все. Обнимаю тебя и маму. И Лори с Дженни. И Шанти.

Твой любящий сын Джордж Фрэнсис Кимли.

Он расправил письмо, положил его на стол и задумчиво усмехнулся. Мальчишка. Все-таки сбежал…

– Бекки!

– Да, дорогой?

– Ты не хочешь узнать, где сейчас твой сын?

Он посмотрел на подошедшую жену и привычно подставил щеку для утреннего поцелуя. Ребекка еще не успела одеться, и ее шелковый пеньюар провокационно обнажал соблазнительную грудь. После рождения детей фигура Бекки стала еще роскошнее, и сейчас он с трудом сумел преодолеть извечную тягу прикоснуться, сжать в объятиях, прильнуть губами, ощутить жар податливой плоти.

– Думаю, Джордж еще отсыпается после вчерашней вечеринки.

Жена обняла его, и он утонул в ее мягкой нежности.

– Подожди, что-то случилось? – почувствовала неладное Ребекка. – Что еще натворил этот мальчишка?

– Ничего особенного. Всего лишь сбежал из дома, чтобы поступить в летную академию.

– Вот паршивец! Я ему все уши надеру! Тиан, чего ты сидишь? Одевайся, поехали! Нужно найти этого не в меру самостоятельного летуна!

– Да, Джорджи предвидел твою реакцию, – хмыкнул он, удерживая Бекки.

– Еще бы он не предвидел! Я же его предупреждала, чтобы раньше восемнадцати даже не думал ни о каких академиях!

– Да? А зачем тогда научила водить двиг?

– А разве могло быть иначе? Он же вырос на двиг-ро!

– Значит, сама виновата, – усмехнулся он, наблюдая, как забавно сердится жена.

– А я не понимаю, ты почему такой спокойный? – отстранившись, спросила Бекки. – Наследник в бега подался, а ты сидишь и ничего не делаешь! Или я чего-то не знаю? – Бекки прищурилась и посмотрела на него с подозрением: – Тиан?

– Не суетись. Я еще месяц назад знал, что он отправил документы в Прайскон и поговорил с ректором. Симмонс обещал, что присмотрит за парнем, да и охрана у него будет. Пусть Джордж считает себя самостоятельным и взрослым, мальчику это необходимо, а снежные духи его подстрахуют.

В глубине души он был доволен поступком сына. Джордж сделал правильный выбор, отправив документы в Прайскон. Гринделл будет в бешенстве. При мысли о том, что надежды тестя увидеть Джо в дипломатическом корпусе не сбылись, настроение улучшилось еще больше.

– Как всегда, великий наместник предусмотрел каждую мелочь, – усмехнулась Ребекка и вздохнула. – Я тоже знала, что Джо собрался в академию, только надеялась, что он не решится уйти из дома вот так, втихую, – жена покачала головой. – И все равно, он еще такой маленький. Помнишь, каким крошечным он родился? Я до сих пор не могу забыть малюсенькие пальчики с розовыми ноготками, белое личико, румяные щечки. Тогда мне казалось, что это самый красивый ребенок на свете.

Ребекка замолчала. В ее ясных голубых глазах светилась нежность.

– Ну, ты и сейчас продолжаешь так считать, хотя Джи-Джи из прелестного малыша давно уже превратился в высоченного парня, разговаривающего исключительно басом и таскающего мои сигареты.

– Для меня он всегда будет нашим маленьким сыном, – вздохнула Бекки.

Он мягко усмехнулся, притянул жену ближе и обнял, уткнувшись в ее распущенные волосы.

– Не переживай. У нас ведь есть еще Лори и Дженни, они пока достаточно малы, чтобы с радостью терпеть наши сюсюканья.

– Одно утешение! – смешливо фыркнула Ребекка и легко чмокнула его в губы.

Он задумчиво улыбнулся.

Да, он хорошо понимал то, о чем говорила Ребекка. Вспомнилось рождение Джорджа, захлестывающее душу волнение и дрожь в руках, когда он впервые прикоснулся к собственному сыну. Крев сатари! Тогда, заглянув в серьезные синие глаза, он раз и навсегда понял, что сделает все, чтобы его ребенок вырос настоящим человеком. Не Истинным ледяным, не великим магом, не настоящим аристократом. Человеком. И пожалуй, у него получилось. У них с Бекки получилось.

Он улыбнулся шире и крепче обнял прильнувшую к нему жену.

– Не трусь, Бекки, – твердо сказал он и добавил: – Джордж не пропадет, он ведь твой сын.

Ребекка вздохнула.

– Будем надеяться, что ему передались твои благоразумие и выдержка, – тихо прошептала жена и коснулась его губ поцелуем. – Но уши я ему все равно надеру, – лукаво усмехнувшись, добавила она.

А он сделал то, о чем просил в письме сын: принялся успокаивать супругу, ведь у него это всегда так хорошо получалось.