Автор книги: Денис Денисов
Жанр: Религиоведение, Религия
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Татарское население Верхнеуральска занималось преимущественно торговлей и сельским хозяйством, а башкиры – отхожими промыслами, прежде всего плотничеством и извозом. На главной площади города располагался Гостиный двор из трех одноэтажных деревянных корпусов. В 1863 г. Верхнеуральск насчитывал 54 лавки, где велась торговля сукном, мехами, кожами, бакалейными, колониальными и галантерейными товарами. Они привозились с троицкого Менового двора, Нижегородской, Мензелинской и Ирбитской ярмарок. Среди торговцев азиатскими товарами: шелковыми и хлопчатобумажными тканями, тюбетейками, халатами, одеялами, обувью, – которые поступали через Троицк и сбывались местному татарскому, башкирскому и казахскому населению, выделялись купцы Музафаров и Тимербаев из казанских переселенцев. В Верхнеуральске действовал базар, который из воскресного постепенно превратился в ежедневный. С окрестностей на него стекались казахи, башкиры, тептяри, нагайбаки, казаки, горнозаводские крестьяне. Кочевое казахское население приводило лошадей и рогатый скот, продавало сырые кожи и войлок, башкиры и тептяри привозили лес, сено, дичь, рыбу и скот, татары-нагайбаки – хлеб, дичь, домашнюю птицу и куриные яйца, казаки – хлеб, сено, огородные овощи и зелень[309]309
Игнатьев Р.Г. Верхнеуральск // Памятная книжка Оренбургской губернии на 1865 г. Издание ОГСК. Оренбург: Губернская типография, 1865. С. 119120.
[Закрыть].
С 1848 г. в Верхнеуральске проводилась ярмарка с 8 по 23 июня. Ежегодно сюда привозилось товаров на 70 000 руб. В 1871 г. по ходатайству городского хозяйственного управления и разрешению министра внутренних дел ярмарка была перенесена на период с 8 по 23 июля[310]310
ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 4102. Л. 117–118; Оренбургские губернские ведомости. 1871. 30 января.
[Закрыть] и получила название Казанской, со временем была открыта еще одна – Введенская с 21 ноября по 3 декабря. Однако они не имели серьезного экономического значения даже в масштабах уезда, а торговцы предпочитали посещать расположенные поблизости крупные ярмарки в станицах Магнитной и Великопетровской, в Миасском заводе, которые проходили в те же сроки. Стремясь переломить ситуацию, найти собственную нишу во внутренней торговле, Верхнеуральская городская управа добилась в 1878 г. открытия двух новых ярмарок взамен существующих: Петровской с 27 июня по 5 июля и Покровской с 28 сентября по 5 октября[311]311
ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 4148. Л. 889–890.
[Закрыть]. Но Петровская все равно перекрывалась ярмаркой в станице Магнитной, которая начиналась 3 июля. Поэтому по ходатайству городских властей и журналу ОГП от 24 сентября 1888 г. № 672 сроки проведения Петровской ярмарки были сокращены и ограничены периодом с 27 июня по 3 июля (указ от 5 октября 1888 г. № 4057)[312]312
ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 4188. Л. 181–181 об.
[Закрыть]. По данным 1895 г., на ярмарки Верхнеуральска было привезено товаров стоимостью 114 600 руб., продано на 69 330 руб., в том числе: мануфактурных – на 21 000 руб., галантерейных – на 480 руб., бакалейных и колониальных – на 11 100 руб., кожевенных – на 4200 руб., овчинных – на 1780 руб., продуктов питания – на 23 500 руб., лошадей – на 1450 руб., рогатого скота – на 2400 руб., баранов – на 2700 руб.[313]313
Обзор Оренбургской губернии за 1895 г. (Приложение ко всеподданнейшему отчету Оренбургского Губернатора). Оренбург: Типо-литография Губернского Правления, 1896. С. 25.
[Закрыть]. В 1889 г. в городе насчитывалось уже 112 деревянных лавок, но к 1900 г. их количество сократилось до 74. Среди мусульманских торговцев в конце XIX – начале XX века выделялись: А. Абдулвалиев (мучная и хлебная торговля), К.Х. Абдуллин (сырые кожи), М.-Ш.Б. Бикбулатов (бакалейные и колониальные товары), А. Гизетуллин (мануфактура), А.М. Музафаров (живой скот), Г.Х. Салихов (скот, мучная и хлебная торговля), Ж. Тажетдинов (меха), К.А. Хайбуллин (кожевенные товары), Б.В. Халитов (мучная и хлебная торговля)[314]314
Уральский торгово-промышленный адрес-календарь на 1915 г. Пермь: Изд. С.С. Вершова, 1917. С. 267–269.
[Закрыть].
Через город проходил крупный скотопрогонный тракт из Троицка на горные заводы Южного Урала: Белорецкий, Узянский, Кагинский, Авзяно-Петровский и далее на Стерлитамак, что обусловило развитие здесь предприятий по переработке животноводческой продукции. Верхнеуральские купцы приобретали скот в казахских степях, откармливали его на полевщине, арендуя участки у казаков, а затем отправляли на местные бойни или перегоняли на заводы и золотодобывающие промыслы. Крупнейшую торговлю лошадьми вел Исмагил Музафаров, который держал в окрестностях города степные табуны. Первые кожевенные и салотопенные заводы в Верхнеуральске были открыты в 50-е годы XIX в. В 1863 г. из 5 предприятий по выделке кожи 2 принадлежали татарским купцам – Биктемирову и Темирбаеву – с 2 дубильными чанами на каждом. Готовые кожи поступали из Верхнеуральска в Мензелинск, шли через Троицк в казахскую степь, а через Уфу и Казань – на Нижегородскую ярмарку. Сало и сырые овчины отправлялись в Уфу, Екатеринбург, Мензелинск, Ирбит[315]315
Игнатьев Р.Г. Верхнеуральск // Памятная книжка Оренбургской губернии на 1865 г. Издание ОГСК. Оренбург: Губернская типография, 1865. С. 121–123.
[Закрыть]. В 1869 г. в Верхнеуральске было 8 заводов – 2 салотопенных, 3 кожевенных, 2 винокуренных и 1 свечной, на которых 94 мастеровых и рабочих выпустили товаров на 73650 руб.[316]316
Ведомость о заводах и фабриках Оренбургской губернии по сведениям 1869 г. // Оренбургские губернские ведомости. 1871. 6 марта.
[Закрыть]. К 1890 г. число заводов увеличилось до 15 (9 кожевенных, 1 салотопенный, 4 пиво-медоваренных, 1 винокуренный) при 319 рабочих, а общая выработка возросла до 109289 руб. в год[317]317
ГАОО. Ф. 164. Оп. 1. Д. 142. Л. 7 об.-8.
[Закрыть]. В 1891 г. открылась бойня и салотопня купца Исмаила Яманчалова, на которой в 1895 г. 33 работника обрабатывали мяса, сала, овчин и шерсти на 20400 руб.[318]318
Перечень фабрик и заводов. Спб.: Типография И.А. Ефрона, 1897. С. 532533.
[Закрыть]. Потребности жителей Верхнеуральска в строительных материалах обеспечивали небольшие кирпичные заводы Тагира Валитова, Якуба Валитова, Мусы Каримова и Зигангира Халитова[319]319
Уральский торгово-промышленный адрес-календарь на 1915 г. Пермь: Изд. С.С. Вершова, 1917. С. 270.
[Закрыть].
Представители мусульманских деловых кругов принимали участие в решении вопросов социально-экономического и культурного развития города через выборные органы местного самоуправления. Гласными Верхнеуральской городской думы избирались: Залялетдин Мухаметович Аминев, Мугафур Амиров, Мухаметвали Амиров, Масягут Билялов, Габдулхади Ибниаминович Курбан-галиев, Аухади Ахмадиевич Музафаров, Ахметвали Музафаров, Ахмеджан Музафаров, Гумер Музафаров, Гамази Хусаинович Салихов, Исмагил Ибрагимович Сейфульмулюков, Муса Ибрагимович Сейфульмулюков, Насретдин Исмагилович Сейфуль-мулюков, Биктагир Валитович Халитов, Мухамеджан Хасанов и др. В 1872–1892 гг. И.И. Сейфульмулюков был членом и казначеем Верхнеуральской городской управы с окладом 600 руб., в 1876–1880 гг. – заступающим место городского головы. От имени муниципалитета он выступал поверенным по сложным юридическим и хозяйственным вопросам: судебным искам, при открытии женского училища, ремонте общественных зданий и др. По журналу городской думы от 7 мая 1890 г. ему было выдано 1200 руб. «за полезную его деятельность» в должности члена и казначея управы. Во время Русско-турецкой войны 18771878 гг. И.И. Сейфульмулюков стал одним из организаторов и членов Верхнеуральского городского попечительства, созданного в помощь нуждающимся семьям призванных на военную службу[320]320
Оренбургские губернские ведомости. 1878. 1 марта; 1890. 14 июля. № 28.
[Закрыть].
С прокладкой железных дорог в конце XIX века Верхнеуральск оказался в стороне от новых торговых путей и переживал экономический спад. В условиях развития капиталистических отношений, финансово-кредитной сферы, модернизации промышленности, перенаправления товарных потоков местные предприниматели оказались неспособными к успешной конкуренции, и продолжали хозяйствовать прежними методами, что придавало экономике города патриархальный характер. Перепись 1897 г. показывает, что основными сферами деятельности мусульманского населения Верхнеуральска были: наемные работы (20 %), торговля (19,7 %), сельское хозяйство (19,2 %), промышленное и ремесленное производство (11,1 %), отбывание наказаний (7,4 %), военная служба (7,1 %), извозный промысел (3,7 %), строительство (3,4 %), другие занятия (8,4 %). Существенная часть городского населения была тесно связана с земледелием и торговлей продуктами сельского хозяйства. В сословной структуре мусульманской общины преобладали мещане (69,1 %) и крестьяне (22,6 %), присутствовали «инородцы» (3,6 %), казаки (2,6 %), купцы (1,2 %), дворяне и почетные граждане (0,4 %), иностранные подданные (0,3 %), неизвестные (0,2 %у.
В Верхнеуральске не сложилось значительной прослойки мусульманской буржуазии, способной адекватно и быстро отреагировать на изменившиеся условия экономической и общественно-политической жизни в конце XIX – начале XX в., адаптировать к ним исламские институты, самостоятельно профинансировать и осуществить либеральные преобразования. Этому препятствовало и разделение самой общины на небольшие приходы, что не позволяло консолидировать финансовые и материальные средства. Несмотря на статус уездного города, Верхнеуральск оказался на периферии движения исламского обновления, в рамках которого в других городах Оренбургской губернии были учреждены мусульманские благотворительные и культурно-просветительские организации, открыты приюты для сирот и бедняков, бесплатные библиотеки, развивались издательская деятельность и книготорговля, средства массовой информации и публицистика на национальных языках, на основе межкультурного диалога появлялись новые формы художественного выражения (профессиональный театр, авторская музыка и др.).
Только по инициативе и при финансовой поддержке троицких купцов братьев Яушевых в городе началось реформирование системы мусульманского образования с введением звукового метода обучения и преподавания светских дисциплин. Сначала [321]321
Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Т. XXVIII. Оренбургская губерния. СПб., 1904. С. 136–139, 162–163.
[Закрыть] инновационные программы были внедрены в практику мужского медресе и женского мектебе при 1-й соборной мечети. Воспитание девочек ограничивалось изложением основ ислама, изучением татарского языка, арифметики и географии. Юноши получали более глубокое образование, которое предусматривало изучение правил ритуального омовения, молитвы, поста и жертвоприношения, священной истории, правил орфоэпического чтения Корана (таджвида), этики, мусульманского торгового права, не только татарского, но и арабского языков, а также арифметики и географии. В качестве учебников использовались: «Мугаллим аввал» («Первый учитель») и «Мугаллим сани» («Второй учитель») Ахметхади Максуди, «Яна Кыйраэт» («Новое чтение») Габдуллы Тукая, «Мухтасар имля мугаллими» («Краткий курс правописания») Салахутдина Камалетдинова, Коран, «Бадау-ул-магарифи-л-исламия» («Начало исламского вероучения. Учебник для начальной школы после букваря»), «Аввалул-назафат фи масаил-иль-тахарат» («Первоначальная чистота в вопросах омовения»), «Азкару-с-салат» («Молитвы намаза»), «Ибадат салас: закат, руза и хадж» («Три основы благочестия ислама: милостыня, пост и паломничество»), «Тарих анбиа» («История пророков») и «Китабу-л Мугаллямат» («Поступки людей с точки зрения ислама») Галимджана Баруди, «Тарбияле бала» («Воспитанный ребенок») Ризаэтдина Фахретдина, «Фан таджвид» («Наука таджвида») Шагида Гауни, «Хисаб гамали» («Практическая арифметика») Ибрагима Идрисова, «Бидаят жаграфия» («Начальная география»). Мужское медресе, возглавляемое указным муллой Сабиржаном Гумеровичем Музафаровым, располагалось непосредственно в его доме при мечети. Женское мектебе нашло приют в доме верхнеуральского мещанина Ахмеджана Музафарова, где преподавала крестьянка деревни Нагадак Стерлитамакского уезда Уфимской губернии (ныне Аургазинского района Республики Башкортостан) Ханифа Арасланова. В 1913–1914 уч. г. медресе насчитывало 30 юношей, а мектебе – 20 девушек[321]321
Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Т. XXVIII. Оренбургская губерния. СПб., 1904. С. 136–139, 162–163.
[Закрыть].
С разрешения инспектора народных училищ Орского и Верхнеуральского уездов от 28 января 1908 г. № 131 в том же году было открыто реформированное мужское мектебе при 2-й соборной мечети Верхнеуральска. Первоначально оно располагалось на частной квартире, а учителем в нем был верхнеуральский мещанин Насретдин Сейфульмулюков, получивший домашнее образование. В 1911 г. мужское училище было [322]322
ГАОО. Ф. 21. Оп. 2. Д. 618. Л. 312–323 об.
[Закрыть] перенесено непосредственно к мечети, и его возглавил зять аху-на Мусалим Салимгиреевич Сюндюков, окончивший знаменитое казанское медресе «Мухаммадия». Год спустя с разрешения инспектора народных училищ Верхнеуральского уезда было открыто женское мектебе, которое помещалось на частной квартире в доме Тупицына. Преподавала в нем жена учителя Зубайда Сюндюкова, урожденная верхнеуральская мещанка, дочь указного муллы Масягута Билялова, получившая домашнее образование. Программы обучения принципиально не отличались от принятых в первом приходе. Для девочек они были рассчитаны на три года, а для мальчиков – на четыре. В 1913–1914 уч. г. в женском мектебе занимались 20 человек, а в мужском – 48[323]323
Там же. Л. 312 об. – 313 об.
[Закрыть].
Если первый приход пользовался покровительством богатых троицких купцов Яушевых, то прихожане 2-й мечети для финансирования деятельности своих учебных заведений, консолидации денежных средств попытались создать мусульманскую благотворительную организацию. В качестве ее учредителей дворянин Рустемгирей Сахибгиреевич Чанышев, верхнеуральские мещане Мухамеджан Валиевич Амиров, Мухаметрахим Каримович Каримов, Мухаметвали Ахмадиевич Мустафин, Насретдин Ибрагимович Сейфульмулюков, орский мещанин Бадретдин Хусаинович Салихов, крестьяне Мубаракгали Бикмухамедович Габитов и Мусалим Салимгиреевич Сюндюков 24 мая 1913 г. подали в Оренбургское губернское по делам об обществах и союзах присутствие прошение об утверждении устава «Общества попечения о детях мусульман, учащихся в Верхнеуральском при 2-й соборной мечети мектебе». Целью деятельности благотворительной организации провозглашались «изыскание и доставление средств к поддержанию и обеспечению» этой начальной школы, а также «оказание материальной помощи детям неимущих родителей». Для ее достижения Общество должно было: 1) приобретать в собственность подходящее помещение для мектебе и предметы обстановки; 2) обеспечивать его учебными пособиями и другими необходимыми принадлежностями; 3) подбирать мугаллимов (учителей) с хорошей нравственностью и безупречным поведением по соглашению с учебным начальством; 4) заботиться о приличном содержании педагогов и начальной школы; 5) наблюдать за преподаванием мугаллимов, поведением и успехами учащихся; 6) предоставлять беднейшим ученикам пищу, одежду и жилье; 7) содействовать выпускникам в трудоустройстве или продолжении образования «сообразно склонностям и намерениям» в духовных, общеобразовательных или профессиональных учебных заведениях. В частности, для этого планировалось открыть при 2-й соборной мечети г. Верхнеуральска среднее религиозное училище (медресе) с 3-летним курсом обучения[324]324
РГИА. Ф. 821. Оп. 133. Д. 475. Л. 53–53 об., 55.
[Закрыть]. Исполняющий должность оренбургского губернатора барон Д.О. Тизенгаузен в общем дал положительное заключение на проект создания Общества, призванного содействовать просвещению и оказывать поддержку учащимся из бедных семей. Однако он счел необходимым исключить из проекта устава положение об участии в деятельности организации христиан, которое могло «вызвать лишь нежелательные с точки зрения общественного порядка и спокойствия осложнения». Для обеспечения надзора за деятельностью Общества чиновник предложил дополнить документ параграфом об обязательном ведении его переписки и отчетности на русском языке. Рассмотрение проекта устава проходило в годы реакции, когда царские власти негативно относились ко многим общественным инициативам мусульман, подозревая их в стремлении к сепаратизму. В своем отзыве от 20 октября 1914 г. за № 49749 Министерство народного просвещения отметило, что многие мектебе и медресе уклоняются от первоначального характера конфессиональных учебных заведений, мусульмане пытаются превратить их в общеобразовательные школы, находящиеся вне прямого контроля правительства, а «направление воспитания» здесь «нередко носит тенденциозный характер в смысле развития обособленности и национального самосознания мусульман». Поэтому оно считало нежелательным создание мусульманского просветительского общества в г. Верхнеуральске. Ознакомленный с этими соображениями оренбургский губернатор Н.А. Сухомлинов изменил свое первоначальное мнение и в конфиденциальном письме от 26 ноября 1915 г. № 9983 также высказался против его открытия[325]325
Там же. Л. 52–52 об., 64–71.
[Закрыть]. В результате прошение верхнеуральских мусульман было отклонено.
Наконец одновременно с завершением строительства 3-й городской мечети в 1913 г. при ней открылась еще одна мусульманская школа, уже сразу как новометодная. Указной имам Багман Форвазитдинович Файрузов преподавал те же предметы и по тем же учебникам.
В целом мусульманские учебные заведения Верхнеуральска обслуживали потребности преимущественно городского населения и серьезно уступали сельским медресе уезда по уровню образовательных программ, поскольку в них были слабо представлены естественные науки.
Рассмотрение вопроса об истории мусульманской общины Верхнеуральска в дореволюционный период приводит нас к следующим выводам. Постоянные жители из числа мусульман появились здесь в начале XIX в., когда в городе стали постепенно оседать татарские торговцы. В отличие от большинства других городов Оренбургской губернии формирование мусульманской общины в Верхнеуральске стало следствием не естественного развития процесса урбанизации, постепенного притока людей из сельской местности под влиянием сложного комплекса социально-экономических факторов, а принудительного переселения в 1849 г. жителей упраздненного хутора Слатинского. В силу особенностей формирования мусульманского населения, его компактного проживания в городе, наличия земляческих, клановых связей, группировок, разности экономических интересов дальнейшее развитие общины шло по пути ее дробления и сооружения обособленных квартальных мечетей. Слабость местной мусульманской буржуазии, ее разобщенность не позволяли консолидировать финансовые и материальные средства. Поэтому верхнеуральская община во многом оказалась в стороне от процессов модернизации, адаптации традиционных исламских институтов к меняющимся условиям экономической и общественно-политической жизни, которые широко развернулись в мусульманском сообществе Российской империи в конце XIX – начале XX в.
3. Челябинск
Челябинская крепость на Оренбургской пограничной линии была заложена в 1736 г. По сравнению с другими городами губернии, в Челябинске мусульманская община сформировалась достаточно поздно. Так, по данным 1863 г., здесь проживало всего 53 последователя ислама[326]326
Памятная книжка Оренбургской губернии на 1865 г. Издание ОГСК. Оренбург: Губернская типография, 1865. Б. п.
[Закрыть] (0,9 % населения). Это было связано с удаленным, окраинным положением города, неразвитостью коммуникаций, отсутствием здесь крупной приграничной торговли и промышленности, благодаря чему основную часть переселенцев перетягивал на себя более привлекательный и развитый в экономическом отношении Троицк. В 70-80-е годы XIX в. число челябинских мусульман постепенно увеличивалось за счет татарских и башкирских мигрантов, которые предпочитали селиться на Азиатской ул. (ныне ул. Елькина).
Согласно законам Российской империи, образовать самостоятельный мусульманский приход можно было только при наличии не менее 200 душ мужского пола. Поэтому первоначально для регистрации актов гражданского состояния (рождения, смерти, заключения и расторжения браков) челябинские мусульмане были вынуждены обращаться к муллам ближайших деревень, что, разумеется, требовало времени и денежных затрат. Кроме того, в Челябинске как уездном центре часто возникала потребность в собственном служителе ислама для привода мусульман к присяге, например, при разбирательстве дел, рекрутских наборах и проч. Лишь когда численность общины приблизилась к установленному законом размеру, стало возможным поставить вопрос о регистрации прихода. 30 марта 1883 г. мусульмане г. Челябинска в присутствии уездного исправника постановили приговор, которым ходатайствовали об утверждении в должности муллы избранного ими башкира Мухаметхакима Мухаметзарифовича Салимова «впредь до постройки ими мечети». Он родился 17 марта 1846 г.[327]327
ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 38. Л. 185 об.-186.
[Закрыть] в деревне Сафакулевой Карасевской волости Челябинского уезда (ныне районный центр Сафакуль Курганской области), окончил медресе в деревне Кшкар Казанской губернии и в г. Троицке. С 1873 г. проживал в Челябинске, где имел собственный дом по Азиатской ул. и занимался торговлей «красным» товаром[328]328
ГАОО. Ф. 21. Оп. 2. Д. 625. Л. 67.
[Закрыть]. При рапорте от 12 апреля 1883 г. № 1418 челябинский уездный исправник представил засвидетельствованный им приговор на распоряжение Оренбургского губернского правления. К нему были приложены свидетельство Оренбургского магометанского духовного собрания от 11 июня 1876 г. за № 1187, которое удостоверяло, что в результате испытания в знании правил мусульманской религии Салимов оказался способным быть имам-замигом, хатыбом и мударрисом, а также свидетельство Сафакулевского сельского общества от 19 мая 1875 г. за № 351 о согласии на его увольнение для поступления на должность муллы. По получении приговора губернское правление передало его в Оренбургское магометанское духовное собрание и просило дать заключение о том, можно ли определить муллу в г. Челябинск при отсутствии там мечети и без образования самостоятельного прихода. Духовное собрание отозвалось, что оно не возражает против утверждения имама, однако следует обязать жителей выстроить мечеть, поскольку приход может быть учрежден только при ней. Губернские власти остались недовольны таким заключением. По закону только приходские муллы могли вести метрические книги о рождениях, браках и умерших. Из отзыва Духовного собрания было непонятно, получит ли Салимов такое право, а если нет, то в чем тогда будут заключаться его обязанности. По журнальному постановлению от 19 сентября 1883 г. Оренбургское губернское правление запросило у Оренбургского магометанского духовного собрания более подробных разъяснений по этому вопросу. Одновременно челябинскому исправнику было предписано собрать сведения о том, смогут ли местные мусульмане построить в городе мечеть, и из какого числа душ будет состоять новый приход. 30 апреля 1884 г. мусульмане г. Челябинска в количестве 143 человек постановили новый приговор и ходатайствовали о разрешении им постройки мечети с образованием самостоятельного прихода, в котором будут состоять не менее 300 душ мужского пола: около 200 мусульман проживали в самом Челябинске, а остальные хотели приписаться из окрестных деревень. Они обязались после получения разрешения немедленно представить на рассмотрение план предполагаемой мечети. При рапорте от 28 июня 1884 г. за № 3329 челябинский уездный исправник направил новый приговор губернским властям. Рапортом от 24 мая 1884 г. № 1431 Духовное собрание сообщило, что избранный мусульманами г. Челябинска Салимов, впредь до образования там самостоятельного прихода и постройки мечети, имеет право исполнять обязанности приходского муллы, вести метрические книги, совершать браки и погребения. С учетом собранных сведений Оренбургское губернское правление журнальным постановлением от 9 августа 1884 г. № 696 утвердило Мухаметхакима Мухаметзарифовича Салимова в должности муллы г. Челябинска, а также в званиях имам-замига, хатыба и мударриса. Соответствующий указ от 25 сентября 1884 г. № 4545 для выдачи ему был послан в Челябинское полицейское управление, которому следовало предварительно привести Салимова к присяге на верность службы, а затем объявить о решении мусульманам г. Челябинска. Оренбургскому магометанскому духовному собранию было предложено снабдить Салимова установленными метрическими книгами. Относительно же постройки мечети через Челябинское полицейское управление было объявлено, что она будет разрешена губернским правлением не раньше, чем мусульмане представят на утверждение план мечети и добьются в городской управе соответствующего земельного отвода[329]329
ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 4172. Л. 511–514.
[Закрыть].
Этого не потребовалось, потому что крупный челябинский предприниматель Закир Галеевич Галеев пожертвовал религиозной общине собственный участок в 1-й части г. Челябинска, на Азиатской ул., в 24-м квартале, №№ 312 и 313, длиной 35, шириной по улице 15 саженей, а общей площадью 525 кв. саженей. Он приобрел его вместе с деревянным домом, флигелем и надворными постройками 28 апреля 1886 г. у оренбургского купца 2-й гильдии Александра Захо за 800 руб.[330]330
Оренбургские губернские ведомости. 1886. 2 августа. № 31.
[Закрыть]
3 февраля 1889 г. мусульмане подали заявление в Челябинскую городскую управу, в котором просили освидетельствовать место на предмет будущей постройки. Городская дума 14 февраля 1889 г. постановила образовать по этому поводу специальную комиссию, в состав которой вошли гласные А. Чикин, В.К. Покровский, М.Н. Крашенинников, М.В. Борисов и Н.И. Тржановский. 8 марта 1889 г. они осмотрели участок и единогласно высказались за то, что «место вполне и совершенно пригодно для постройки мечети». 9 апреля 1890 г. доверенные челябинской мусульманской общины Мухаметхаким Салимов и Закир Галеев обратились в городскую управу с просьбой о разрешении начала строительства[331]331
Дегтярев И.В., Боже В.С. Купола над городом: Исторические судьбы челябинских церквей. Челябинск: Челябинский обл. славян. культур. центр, 1992. С. 29–30; ОГАЧО. Ф. И-3. Оп. 1. Д. 183. Л. 11–11 об., 17, 22.
[Закрыть], а 12 апреля Челябинская дума поручила исполнительному органу оформить земельный отвод[332]332
Оренбургские губернские ведомости. 1890. 21 июля. № 29.
[Закрыть]. Работы по сооружению каменного здания мечети растянулись на 1890–1899 гг. До их окончания челябинские мусульмане совершали богослужения во временном деревянном здании. Новая каменная мечеть, получившая в народе название «Белой» (Ак-мечети), стала подлинным центром объединения мусульманской общины города, местом сосредоточения его религиозной и культурной жизни.
Став приходским муллой, Мухаметхаким Мухаметзарифович Салимов не прекратил занятия торговлей. Он даже открыл новую точку на Христорождественской пл. (ныне пл. Е.М. Ярославского), а старую мануфактурную лавку на Азиатской ул. оставил своему сыну Мухаметшакиру. К 1909 г. состояние имама достигло 25 тыс. руб. Это позволило некоторым прихожанам упрекать его в том, что «увлекаясь торговлей, он манкирует своими служебными обязанностями»[333]333
ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 4216. Л. 214–214 об.
[Закрыть]. Недовольство вызвало и то, что мулла позволил своему родственнику Хусаинову открыть питейное заведение на расстоянии всего 38 саженей от мечети. Однако в целом он пользовался большим авторитетом среди челябинских мусульман и доверием оренбургского муфтия Мухаммедьяра Султанова. Отношением от 14 июня 1890 г. № 94 глава российских мусульман сообщил Оренбургскому губернскому правлению, что имам-замиг, хатыб и мударрис г. Челябинска Мухаметхаким Мухаметзарифович Салимов, «как духовное лицо, в верности вполне благонадежный, исполняющий все поручения Магометанского Духовного Собрания аккуратно и безвозмездно, заслуживает звания ахуна»[334]334
Там же. Д. 4198. Л. 289–289 об.
[Закрыть]. В уважение личной просьбы оренбургского муфтия губернское правление журнальным постановлением от 24 сентября 1890 г. № 849 присвоило Мухаметхакиму Салимову почетное звание ахуна (надпись на указе от 29 сентября 1890 г.). 20 июля 1901 г. за № 1236 челябинский уездный исправник И.Н. Балкашин вошел с представлением к оренбургскому губернатору об исходатайствовании мулле награды «за ревностную службу»[335]335
Там же. Оп. 1. Д. 591. Л. 35.
[Закрыть].
Фото 41. Ак-мечеть в г. Челябинске
В конце XIX столетия численность мусульманской общины Челябинска продолжала постепенно увеличиваться за счет естественного прироста населения и набирающей силы урбанизации. Так, в 1890 г. здесь проживало 312 мусульман[336]336
ГАОО. Ф. 11. Оп. 2. Д. 3577. Л. 10 об.-11.
[Закрыть], в 1894 г. – 354 (2 % населения)[337]337
Адрес-календарь и справочная книжка Оренбургской губернии на 1896 г. Издание Оренбургской Губернской Типографии и Статистического Комитета/ Под ред. Секретаря Комитета. Оренбург: Губернская Типо-литография, 1895. Б. п.
[Закрыть], а в 1896 г. – 428 (1,9 %)[338]338
Адрес-календарь и справочная книжка Оренбургской губернии на 1898 г. Издание Оренбургской Губернской Типографии и Статистического Комитета/ Под ред. Секретаря Комитета. Оренбург: Губернская Типо-литография, 1898. Б. п.
[Закрыть]. Показателем роста мусульманской общины и ее экономического благосостояния стало избрание еще одного священнослужителя. Указом Оренбургского губернского правления от 30 января 1896 г. № 569 в должности муэдзина соборной мечети был утвержден башкир деревни Мансуровой Карасевской волости Челябинского уезда (ныне Сафакулевского района Курганской области) Исхак Хусаинов, который родился в 1870 г.[339]339
ГАОО. Ф. 11. Оп. 2. Д. 3473. Л. 38.
[Закрыть]. Он был не только земляком, но и любимым учеником челябинского ахуна, который воспитал его как сына, на протяжении 6 лет обучал в приходском мектебе и содержал на собственные средства. Поэтому Салимов лично хлопотал перед прихожанами об избрании его на должность азанчея, а затем выдал замуж за него двух своих дочерей. Исхак Хусаинов проживал в собственном доме по Азиатской ул., имел свидетельство на звание временного купца 2-й гильдии и торговал сырыми кожами, скопив к 1909 г. небольшое состояние в 10 тыс. руб.[340]340
ГАОО. Ф. 21. Оп. 2. Д. 625. Л. 67а об.
[Закрыть]
В 1897 г. в Челябинске проживали 897 мусульман (4,5 % населения). По национальностям они распределялись следующим образом: татары – 700 человек (78 % мусульман), башкиры – 170 человек (19 %), кабардинцы – 11 человек (1,2 %), казахи – 8 человек (0,9 %), прочие – 8 человек (0,9 %)[341]341
Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Т. XXVIII. Оренбургская губерния. СПб., 1904. С. 54–57, 70–71.
[Закрыть].
Стремительно растущее мусульманское население начинало играть все более заметную роль в общественной жизни города, привнося в его культуру свой колорит. Так, 29 апреля 1901 г. впервые в Челябинске прошло празднование Сабантуя. Напротив городской больницы был очерчен круг для национальной борьбы на поясах (куреша), обозначена флагами дистанция конных бегов и врыт в землю высокий гладкий столб для лазания удальцов за подвешенными наверху подарками. В призовой фонд соревнований было пожертвовано много отрезов ситца, сорочек, халатов, а также часы и деньги. Состязания продолжались с 12 до 5 часов и собрали сотни участников из числа не только самих горожан, но и жителей различных волостей Челябинского, Троицкого и Шадринского уездов. Небывалое прежде «увеселение» привлекло и многочисленную русскую публику. Всего в праздничных мероприятиях приняло участие не менее 2000 человек[342]342
Оренбургская газета. 1901. 9 мая. № 1201.
[Закрыть], и с этого времени ежегодно проводимый Сабантуй стал одним из наиболее ярких культурных событий для многонационального населения уездного города.
Данные Первой всеобщей переписи 1897 г. показывают, что челябинские мусульмане жили на средства от казны, общественных учреждений и частных лиц (27,3 %), занимались наемными и поденными работами (20 %), торговлей (18 %), сельским хозяйством (10,6 %), транспортным обслуживанием (7,2 %), отбывали наказания (5,4 %), обеспечивали промышленное и ремесленное производство (4,6 %), несли военную службу (1,6 %), работали в строительстве (1,4 %), других сферах деятельности (3,9 %). Показателем стремительного формирования мусульманской общины стало абсолютное преобладание в ее сословной структуре недавних переселенцев из числа крестьян (71,4 %), отмечены также мещане (23,2 %), купцы (1,9 %), казаки (1,3 %), «инородцы» (1,2 %), дворяне и чиновники (0,5 %), неизвестные (0,5 %)[343]343
Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Т. XXVIII. Оренбургская губерния. СПб., 1904. С. 70–71, 148–149, 166–167.
[Закрыть]. Несмотря на невысокую долю купечества, мусульмане были достаточно широко представлены в торговой сфере города. В начале XX в. мануфактурную торговлю здесь вели З.З. Ахунов, Г. Валиуллин, Н.Г. Габдулкаримов, Гайнуллин, Г.И. Исмагилов, М.-К. Кутлукадышев, А.М. Мавлютов, Х. Мавлютов, Б. Надиров, М.-Х. М.-З. Салимов, М.-Ш. М.-Х. Салимов, Сафиуллин, З.И. Тумашев, А. Хабибуллин, А.-Х. Хабибуллин, братья Яушевы, на торговле шелком специализировался Т. Максутбаев, мехами – Р.Г. Габбасов и А.С. Сайфутдинов. Галантерейные товары предлагали магазины У.А. Ахметова, Ш.А. Ахметова, М.Ф. Валеева, Х. Габитова, Ш. Ниязова, Хабирова, Я. Яруллина, «Торгового дома братьев Яушевых». Бакалейной торговлей занимались Ш.А. Ахметов, Бикташев, И.Г. Галеев, Х.М. Гафуров, З.С. Киреев, З. Киреев, М.-К. Кутлукадышев, М.-Г. Латыпов, Б.-Х. Салихова, М.Г. Хамзин, А. Хусаинов, Р.Ш. Юняева, Я. Яруллин, продажей масла – И.И. Рахимкулов, фруктов – Ш. Асфандияров, Ш.А. Ахметов, З.Х. Ахтямов, Бикташев, Ш.С. Валитов, Х.М. Гафуров, Ш. Мухаметов, М. Мухаметрахимов, Сайфутдинов, Р.Ш. Юняева [344]344
Уральский торгово-промышленный адрес-календарь на 1911 г. Пермь: Издание С.С. Вершова, 1910. С. 257, 260, 263–265.
[Закрыть].
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.