Текст книги "Суеверие"

Глава 43

Через пятнадцать минут Джоанна уже расплачивалась с таксистом возле своего дома на Бикман Плэйс. Она заметила, что консьержа на месте нет, видимо, его вызвал кто-нибудь из жильцов. Джоанна набрала код, вошла в вестибюль и поднялась на лифте к себе. Войдя в квартиру, она опустила жалюзи и только после этого зажгла свет. Раньше она за собой такого не замечала. От кого ты прячешься? – спросила она себя.

Джоанна подумала о Роджере и успокоила себя надеждой, что он уже допил виски и едет в машине домой. Надо было чем-то занять себя до прихода Сэма, но разговаривать по телефону ей не хотелось, а сосредоточиться, чтобы почитать, послушать музыку или посмотреть телевизор, она не могла. Прогулка, вероятно, успокоила бы ее, но Джоанна боялась выходить на улицу. Дома, в знакомой обстановке, она чувствовала себя немножко увереннее. Она заварила себе чаю и улеглась на диван с утренним выпуском «Нью-Йорк Таймc». Но строчки прыгали у нее перед глазами, и она с трудом могла уловить смысл того, что читает.

Зазвонил домофон. Джоанна вскочила и с громадным облегчением схватила трубку, ожидая услышать голос Сэма.

– Джоанна, я внизу. Консьержа нет. Ты можешь меня впустить?

Это был не Сэм. Это был Ральф Казабон.

– Джоанна? Ты где? Алло?

Она застыла на месте, не в силах произнести ни звука.

– Джоанна, это я, Ральф.

Она хотела повесить трубку, но промахнулась по рычагу, и та закачалась на проводе, стукаясь о стену. Джоанна слышала доносящийся из нее голос – он звучал отдаленно, совсем как до этого голос Пита. Она опасливо протянула руку, словно боялась удара током и наконец положила трубку на место.

Домофон зазвонил снова. Джоанна, попятилась, не спуская с него глаз. Она изо всех сил старалась побороть панический ужас. В голове ее проносились дикие мысли, но самой дикой была мысль о том, что бояться нечего, что внизу стоит человек, который просто хочет с ней встретиться, а она – глупая истеричка.

И все же, она познакомилась с ним всего два дня назад. В Нью-Йорке никто не заявляется к малознакомому человеку, рассчитывая, что его так запросто впустят в дом. Но может быть, у него есть какая-то важная причина? Она ведь даже не спросила. Что такого уж страшного в человеке, который звонит ей по домофону, в человеке, с которым она знакома и который учтив, мил и, несомненно, нормален во всех смыслах этого слова? Не сошла ли она с ума? Неужели в следующий раз она испугается собственной тени?

И все же никакими силами нельзя было заставить ее снять трубку и поговорить с ним. Джоанна ходила вокруг домофона, словно вокруг привязанной, но очень свирепой собаки. Звон становился все нестерпимее. Джоанна подбежала к двери и проверила замки. Она была в безопасности, но в ловушке. Что же делать? Может, позвонить вниз и узнать, не вернулся ли консьерж? Или вызвать полицию? Но что ей сказать? Что придумать – ведь у нее нет пока разумного повода просить помощи у полиции?

Позвонить Сэму? Да, позвонить Сэму. Это будет правильнее всего. Сэм поймет, почему она перепугалась. Джоанна начала набирать номер его мобильного телефона; может быть, он уже едет к ней и с минуты на минуту появится? Нужно предупредить его о возможной опасности.

Домофон умолк. В наступившей тишине Джоанна слышала только стук своего сердца. Она вдруг осознала, что не может вспомнить последние цифры номера Сэма, и дала отбой.

Она стояла, вслушиваясь в тишину. Неужели ушел? Он знает, что в квартире кто-то есть, потому что трубку сняли, – но она же ничего не говорила. Трубку мог взять друг, сослуживец, уборщица, в конце концов.

Джоанна осторожно подошла к окну, отодвинула занавеску и выглянула наружу. На улице никого не было. Правда, двери она не видела и, значит, он мог все еще стоять у подъезда – но попытки попасть внутрь он явно оставил.

Или же консьерж вернулся и открыл ему. Но без предварительного звонка его бы не впустили. Это правило было крупными буквами написано в вестибюле: «Все посетители должны предварительно звонить».

– Джоанна?

Она с тревожным возгласом обернулась: голос раздался прямо у нее за спиной. Его голос. В этой комнате, рядом с ней.

Сначала она никого не увидела и уже подумала, что ей померещилось, но тут в прихожей шевельнулась какая-то тень, и в открытую дверь гостиной вошел Ральф Казабон.

– Джоанна, ты не могла бы мне объяснить, в чем дело?

Лицо у него было озабоченное, и в голосе звучало беспокойство. Он был одет более официально, чем в выходные, но в остальном выглядел точно так же. Однако изменились его манеры. В них сквозила фамильярность и даже интимность, которой между ними не было и быть не могло.

– Как вы сюда попали? – задыхаясь, проговорила она.

Он еще больше нахмурился и сделал шаг в ее сторону.

– Джоанна, что происходит?

Она попятилась и задела бедром угол стола. От удара со стола упала лампа и разбилась.

– Не приближайтесь!

Она завела руки за спину то ли для того, чтобы нашарить на столе какое-нибудь оружие защиты, то ли для того, чтобы случайно не разбить что-нибудь еще.

– Прекрати, пожалуйста! – он явно рассердился и попытался схватить Джоанну за плечи, чтобы вытрясти из нее эту дурь.

Она увернулась и принялась быстро шарить по столу. Где-то там лежал нож для разрезания бумаги с длинным и острым стальным лезвием. Наконец она нащупала его среди разбросанных книг и листов бумаги; рукоятка из слоновой кости послушно легла в ее ладонь. Джоанна выставила нож перед собой.

Теперь Ральф встревожился не на шутку и руки держал на весу.

– Хорошо, хорошо... Я не двигаюсь, успокойся... Только скажи мне, в чем дело и позволь тебе помочь... Прошу тебя, Джоанна...

Она прерывисто дышала, и каждый вдох был похож на всхлип. Усилием воли Джоанна взяла себя в руки. Держа нож наготове, она боком, как краб, двинулась к прихожей, ни на секунду не спуская глаз с Казабона.

Он поворачивался за ней, вытянув руки перед собой, – скорее в знак покорности, нежели для того, чтобы защититься или даже напасть, если ее внимание ослабнет.

Но оно не ослабло. Джоанна свободной рукой провела по лицу и оказалось, что она вся в испарине. Она заморгала и широко раскрыла глаза, чтобы согнать застилающую их пелену. Когда до выхода ей оставалось всего несколько шагов, Ральф двинулся за ней, но она угрожающе подняла нож.

– Я вас предупредила – не приближайтесь ко мне!

Чтобы открыть замки, ей пришлось переложить нож в другую руку. Сначала верхний замок, потом нижний. Они были закрыты изнутри, как она их оставила, когда вошла в квартиру.

Джоанна на секунду опустила взгляд, чтобы найти дверную ручку, и краем глаза уловила движение.

– Не смейте!

Он замер.

– Джоанна, прошу тебя... Это же безумие! Что случилось? Ты заболела? Как ты могла подумать, что я причиню тебе вред?

Она нашарила ручку двери и нажала.

– Как вы сюда вошли?

– Как всегда. Да что с тобой?

Джоанна не стала отвечать и спорить, а просто шагнула за порог. Захлопнув дверь, она бросилась к лифту и стала жать кнопку вызова, но тут увидела, что лифт занят, – горит стрелка «вверх». Слышен был шум приближающейся кабины. Лифт остановился, и двери открылись.

Не задумываясь о том, как будет выглядеть в глазах посторонних, Джоанна с ножом в руке смотрела на дверь своей квартиры. Из лифта кто-то вышел, и не успела она оглянуться, как услышала:

– Господи Иисусе, Джоанна! Что происходит?

Она крутанулась на месте, и Сэм едва успел отскочить, но, увидев, что это он, Джоанна упала к нему в объятия. Страх и напряжение последних минут прорвались судорожными рыданиями.

– Что с тобой? Что случилось? Скажи мне! – он осторожно отобрал у нее нож. Джоанна трясущимся пальцем показала на дверь:

– Он там!

– Кто?

– Ральф Казабон.

– Что? – Сэм ринулся к двери, но Джоанна его удержала:

– Нет, подожди! Надо сходить за подмогой!

– На это нет времени!

Тут Джоанна сообразила, что забыла ключи.

– Мы не сможем войти.

Сэм задумался на мгновение.

– А у консьержа есть запасные?

Джоанна кивнула:

– Да.

– Сходи за ними. Я подожду здесь.

– Нет, я не хочу, чтобы ты...

– Пожалуйста, Джоанна, сделай, как я говорю, -

Сэм показал ей нож для бумаги и добавил: – Не волнуйся, мимо меня он не проскочит.

Лифт снова был занят, и Джоанна побежала по лестнице. В вестибюле она увидела Фрэнка Флориса, консьержа; он сидел за своим столом. Услышав ее шаги, он поднял голову и окинул Джоанну удивленным взглядом.

– Фрэнк, кто-то проник ко мне в квартиру, и вам лучше подняться со мной. Дайте, пожалуйста, запасные ключи.

Фрэнк сунул руку в ящик стола.

– К вам кто-то забрался? Мистер Таун только что поднялся наверх. Вы его видели?

– Да. А вы не видели другого мужчину несколько минут назад? Высокого, с темными волосами?

– Пока я тут сижу, никто не проходил. Я был внизу, проверял котел, но входная дверь была на замке. Никто не смог бы войти без ключа, разве что кто-нибудь открыл ему из квартиры, – он отдал ей ключи и спросил: – Хотите, чтобы я позвонил в полицию?

– Пожалуй, нет. Просто поднимитесь со мной.

Они пошли наверх пешком. Фрэнк, который был мужчиной сильным, но тучным, совсем запыхался. Сэм стоял на площадке. Увидев их, он сделал знак, что ничего нового не произошло.

– Так, теперь расскажите мне, что происходит, – сказал Фрэнк, входя в роль человека, отвечающего за безопасность жильцов. – Это сумасшедший, пьяница или маньяк?

– Да нет, не думаю, – сказала Джоанна.

– Вы его знаете?

– Немного, – кивнула Джоанна. – Но мистер Таун с ним не знаком.

– Ясно, – сказал Фрэнк, воображая, что он все понимает, и окинул Сэма оценивающим взглядом. – И вы просили этого человека уйти, верно, мисс Кросс?

Она подтвердила.

– А он отказался?

– Да.

Фрэнк поскреб подбородок.

– Вы не знаете, он не вооружен?

Джоанна не ждала такого вопроса.

– Нет... нет, я уверена, что у него нет при себе оружия.

– А в доме есть? Пистолет, нож?

– Нет, ничего. Кроме...

Фрэнк проследил ее взгляд и увидел в руке Сэма нож для разрезания бумаги.

– Я возьму его, если не возражаете, мистер Таун. – Сэм заколебался. – Не беспокойтесь, сэр – я бывший солдат и умею с ним обращаться.

Сэм покосился на Джоанну и с неохотой протянул Фрэнку нож.

– Не дадите ли мне ключи, мисс Кросс? – сказал Фрэнк, сунув нож за ремень.

Джоанна отдала ему связку и предупредила, что открыть нужно только верхний замок. Жестом попросив Сэма с Джоанной отойти в сторону, Фрэнк быстрым, решительным движением открыл дверь и громко произнес:

– Охрана. Встаньте, пожалуйста, так, чтобы я вас видел, сэр.

Тишина. Сэм заметил, что рука Фрэнка непроизвольно потянулась к дубинке на поясе. Консьерж оглянулся на Джоанну:

– Вы уверены, что здесь кто-то есть, мисс Кросс?

– Был, – проговорила она, внезапно почувствовав себя неуютно.

– Так, – сказал Фрэнк, адресуя свои слова тому, кто прятался в квартире. – Я прошу вас немедленно выйти, иначе мне придется вызвать полицию.

– Черт с ней, с полицией, – сказал Сэм, потеряв терпение, и протиснулся мимо Фрэнка. – Я хочу взглянуть на этого типа...

– Прошу вас, мистер Таун, предоставьте мне разобраться самому...

Но Сэм пропустил эти слова мимо ушей. Он ворвался в квартиру и забегал по комнатам.

– Казабон?.. Ральф Казабон, я хочу тебя видеть! Где ты?

Наконец стало ясно, что в квартире никого нет. Только разбитая лампа на полу служила признаком того, что здесь творилось что-то неладное. Джоанна подняла ее и поставила на место.

– Кажется, все в порядке, мисс Кросс, – сказал Фрэнк, подозрительно поглядывая на Джоанну.

– Кажется, да. Вероятно, он выскользнул, когда я вышла за дверь... а мистер Таун еще не появился, – она поглядела на Сэма. – У него было достаточно времени, правда ведь?

– По-моему, да, – соврал Сэм.

– Тогда он, наверно, еще в здании, – у Фрэнка снова проснулся азарт. – Пойду проверю.

Никто не стал его отговаривать.

Поблагодарив Фрэнка и извинившись за беспокойство, Джоанна закрыла за ним дверь. Когда она вернулась в комнату, Сэм стоял у стола и что-то рассматривал.

– Он был здесь, – сказала она так, словно боялась, что Сэм ей не верит.

Сэм вырвал листок из блокнота, лежавшего рядом с телефоном.

– Здесь его адрес и телефон, – он снял трубку и набрал номер. – Не отвечает, – он повесил трубку и убрал листочек в карман. – Завтра я проверю, чей это номер.

Джоанна подошла ближе.

– Сэм, скажи, что ты мне веришь. Веришь, что он был здесь.

Сэм обнял ее:

– Я тебе верю.

Глава 44

Они перебрались в отель, который был в нескольких кварталах от Бикман Плэйс. Они понимали, что это нелогично, но так им было спокойнее. Ни у Сэма, ни у Джоанны не было аппетита, но они решили, что скоротать вечер лучше всего за ужином, и отправились в китайский ресторанчик на Третьей Авеню. Джоанна там часто бывала – жизнерадостная атмосфера этого заведения действовала на нее благотворно.

Она пересказала Сэму свой разговор с Роджером. Слушая ее, Сэм задумчиво улыбался.

– Роджер крайне редко так напивается, – сказал он. – И как правило, это происходит тогда, когда его мозг занят решением какой-то загадки, – как у Шерлока Холмса была «задача на три трубки».

– Да уж, для нашей задачи три трубки это минимум.

Они немного поговорили о том, что мучило их обоих, но вскоре замолчали, признав, что слова больше не имеют никакого значения. События вышли из-под контроля, и Сэм не лучше Джоанны знал, что теперь делать и что их ждет впереди. Потом они побрели в отель по сырой ноябрьской погоде. Джоанна прихватила из дома снотворное; приняв по таблетке, они обнялись и уснули на пышной огромной кровати.

Утром они проснулись рано и в восемь часов уже закончили завтракать. Джоанна позвонила на свой автоответчик, Сэм тоже, но никому из них никаких важных сообщений не поступало.

– Может быть, уже можно позвонить Роджеру? – сказала Джоанна. – Конечно, рановато, но я хочу убедиться, что вчера он без приключений добрался домой.

– Если у него похмелье, он все равно не признается.

– Я все-таки позвоню, – сказала она. – У меня отчего-то беспокойно на душе.

Джоанна набрала номер. После нескольких гудков ей ответил незнакомый мужской голос. Джоанна тут же вспомнила то утро, когда она звонила Мэгги, а трубку сняла ее дочь, и сердце ее тревожно забилось.

– Я звоню Роджеру Фуллертону, – сказала она. Голос у нее слегка дрожал: – Он на месте? Не могли бы вы его позвать?

– Могу я узнать, кто его спрашивает? – сказал мужчина на другом конце провода. Тон его не сулил ничего хорошего.

По лицу Джоанны Сэм заметил, что возникли какие-то сложности, и подошел к ней.

– Я знакомая Роджера, – сказала она в трубку. – Джоанна Кросс.

Она услышала, как ее собеседник, прикрывая трубку рукой, что-то говорит в сторону.

Сэм взял у Джоанны трубку.

– Алло? Алло? – настойчиво повторил он. – Извините, с кем я разговариваю?

Человек на том конце назвался. Сэм узнал его. Это был один из членов университетской администрации. К счастью, он тоже знал Сэма и отвечал ему охотнее, чем Джоанне. Слушая его, Сэм медленно опустился на край кровати и взял Джоанну за руку.

Они сели в поезд на Пенн Стэйшн и около десяти были уже в Принстоне. Не дожидаясь автобуса, они взяли такси, и через несколько минут вышли у ворот колледжа. К этому времени Джоанна знала о смерти Роджера Фуллертона столько же, сколько Сэм.

У него в комнате произошел пожар. Огонь не распространился дальше, и через некоторое время самопроизвольно погас. Тело Роджера обнаружили только утром, меньше чем за час до звонка Джоанны.

На газоне стояла пожарная машина, а вокруг нее с озадаченным видом бродили пожарники, явно не понимая, что они тут делают. У входа в здание Сэм увидел не только местных охранников, но еще и двух полицейских. Они должны были не пускать любопытных, но Сэму с Джоанной разрешили войти.

Человека, с которым они разговаривали по телефону, звали Джерри, а фамилию Джоанна не запомнила. Он был явно потрясен случившимся, и все время поглядывал на Джоанну, словно был убежден, что женщине здесь не место.

– Можете зайти, – сказал он. – Врач и полиция еще там. Чертовщина какая-то. Такое невозможно себе представить.

Сэм повернулся к Джоанне:

– Может быть, ты подождешь снаружи? – тихо спросил он. – Не уверен, что тебе стоит на это смотреть.

Она покачала головой:

– Я ни за что бы туда не пошла, но это мой долг.

Сэм взял ее под руку, и охранник распахнул перед ними дверь.

В кабинете все было точно так же, как в тот день, когда Джоанна впервые здесь побывала. Горы книг и бумаг, фотографии и картины, компьютер с захватанным дисплеем. Все было по-прежнему, даже кожаные кресла, в которых они тогда сидели, остались на том же месте, только были пусты – за исключением кресла Роджера.

Как и тогда, оно было повернуто к свету настольной лампы, и сбоку от него стоял столик с книгами, коробкой манильских сигар и недопитым стаканом виски.

Но сидящая в кресле фигура не поддавалась описанию. Обугленный с головы до ног труп казался адской карикатурой на человека. Только одна рука, свисающая с подлокотника, избежала испепеляющего жара пламени. Судя по сохранившемуся рукаву, на Роджере был тот же костюм, в котором она видела его в последний раз.

Ей хотелось завопить, убежать или даже упасть в обморок. Но ужас приморозил ее к месту, и она не могла ни пошевелиться, ни закричать. Она чувствовала, что Сэм обнимает ее за плечи и сама судорожно вцепилась в него, не в силах отвести взгляд от страшного зрелища.

Два человека – один на корточках возле трупа, другой у стены – зашевелились, и Джоанна только теперь их заметила. Она услышала какой-то странный звук и вдруг поняла, что сама его издала. С того момента, как они вошли в комнату, она не дышала, и теперь с шумом втянула в себя воздух.

– Не обращай внимания... – выдавила Джоанна. – Что с ним случилось?

Один из полицейских, тот, что стоял у стены, подошел к ней.

– Это мы как раз и пытаемся выяснить. Лейтенант Фрайзер, окружная полиция.

Сэм и Джоанна назвали себя.

– Роджер Фуллертон был когда-то моим профессором физики, – сказал Сэм. – Мы были дружны. Я виделся с ним вчера. Джоанна – мисс Кросс – видела его после этого. Они вместе выпили, а потом он поехал сюда.

– Я вызвала ему машину, – сказала Джоанна. – Мы расстались что-то около семи часов вечера.

Лейтенант кивнул и сделал пометку в блокноте.

– Похоже, все так и было. Мне сказали, что около девяти его видели уже здесь, – он посмотрел на них. – Что вы еще можете сообщить? Не заметили ли вы что-нибудь необычное? Может быть, у него было какое-то особое душевное состояние?

Сэм покачал головой.

– Не думаю, что произошло самоубийство, если вы к этому клоните. Позвольте мне осмотреть тело.

– Пожалуйста.

Сэм подошел ближе. Медэксперт, сидевший на корточках перед трупом, поднял на Сэма глаза. Эксперту было за пятьдесят, и на его белой, как сыр круглой физиономии ясно читался испуг.

– Вы когда-нибудь видели что-то подобное? – спросил его Сэм.

– Ни разу за всю свою жизнь.

Сэм обошел кресло и потрогал кожаную обивку рядом с плечом трупа.

– Никакого остаточного жара, – сказал он. – А сам пожар кто-нибудь видел?

– Никто вообще ничего не знал, пока утром не пришла уборщица, – отозвался от порога Джерри. Сэм посмотрел на него и снова заговорил с медэкспертом:

– Вы слышали о самовозгорании человека?

Тот оттолкнулся рукой от пола и встал.

– Слышал. Но я в это не верю. Люди не могут ни с того ни с сего вспыхнуть.

– Вам стоило бы почитать о таких случаях, – сказал Сэм. – Тут все признаки налицо. – Он обошел столик и встал напротив кресла, внимательно рассматривая останки Роджера. – Не мне вам рассказывать, какая нужна температура, чтобы человеческое тело обуглилось. По меньшей мере три тысячи по Фаренгейту. А теперь взгляните, – показал он. – Этот жар почти не коснулся кресла. Огонь не задел ни столик, ни ковер, – Сэм задрал голову. – На потолке и стенах есть тонкий налет сажи, но вы заметили? Нет никакого запаха, а вы знаете, наверное, как пахнет горелое человеческое мясо. Его запах не смог бы так быстро выветриться.

– Я это все и без вас знаю, – сказал медик. – Не сомневаюсь, мы выясним, стечением каких обстоятельств был вызван этот эффект. А до тех пор, простите, не могу согласиться с вашими безосновательными выводами.

– Самовозгорание человека, – пробормотал Сэм словно про себя. – Иногда его еще называют небесным огнем.

Лейтенант Фрайзер провел рукой по лицу:

– Откуда бы ни взялся этот огонь, он не был послан с небес, доктор Таун. Это было другое место.

Они сидели в углу почти пустого вагона. Поезд вез их обратно на Пенн Стейшн. Сэм посмотрел на часы:

– Можно мне позвонить по твоему телефону?

Джоанна достала мобильный телефон, и Сэм набрал номер. После того как они уехали из Принстона, он уже третий раз пытался дозвониться до Райли. И сейчас ему тоже никто не ответил – ни слуга, ни автоответчик.

– Позвоню еще раз, когда приедем, – сказал Сэм, возвращая Джоанне трубку. – Если и тогда ничего не выйдет, поедем к нему.

Они ничего не рассказали лейтенанту Фрайзеру об Адаме Виатте и об эксперименте, в котором Роджер Фуллертон принимал участие. Они понимали, что рано или поздно об этом станет известно и им придется отвечать на вопрос, почему они промолчали, – но до этого еще надо дожить. Сейчас было важно другое – что делать дальше, после того, как они расскажут обо всем Уорду?

Самовозгорание человека, сказал Сэм Джоанне, когда они вышли из Принстона, многие, в том числе и он сам, считают одной из форм полтергейста. Существует множество достоверных свидетельств, что разные люди, дети и взрослые, неосознанно становились причиной сильных пожаров, в результате которых часто страдали сами.

– Фактов полно, только людям надо отважиться посмотреть им в лицо, – говорил Сэм. – Но когда-нибудь это сделать придется.

Джоанна смотрела в окно, но перед глазами у нее стояла безжалостно подробная картина смерти, и ее ничем нельзя было заслонить. Понимая ее состояние, Сэм взял Джоанну за руку.

– Мне кажется, я уже никогда не смогу заснуть, – проговорила Джоанна.

– Сможешь, – сказал он. – Я тебе обещаю.

Она склонила голову ему на плечо, но не осмелилась закрыть глаза.

Когда они сошли с поезда, Сэм снова набрал номер Уорда. На этот раз ответили почти сразу. Голос слуги-китайца звучал встревоженно:

– Вам надо прийти, доктор Таун. Мистер Райли оставил послание – вам и мисс Кросс. Пожалуйста, приезжайте быстрее.