Текст книги "Звездный прилив"

19
Крайдайки

– Кининк – учение о взаимосвязи, – сказал он слушателям. – Этот аспект порождён общим дельфиньим наследием. Но кининк ещё и умение точно сравнивать. Вторая часть досталась нам от человеческих патронов. Кининк есть синтез двух видений мира, такой же, как и мы сами.

Около тридцати неодельфов парили перед ним. Цепочки пузырьков поднимались из их дыхал. Перемежающиеся непроизвольные щелчки сонаров были единственными звуками.

Люди отсутствовали, и Крайдайки не было необходимости держаться чётких конечных согласных и долгих гласных стандартного англика. Но его речь в буквенной записи порадовала бы любого профессора английского.

– Подумайте о бликах на поверхности океана, там, где воздух касается воды, – предложил он ученикам. – Что нам говорят эти блики?

Во взглядах учеников читалось лишь удивление.

– О каких бликах идёт речь? Говорю я об отражениях из-под воды или на воде? И даже больше – это отражения света или звука?

Он развернулся к одному из самых внимательных дельфинов.

– Уаттасети, представь, что ты один из наших предков. Какое сочетание видишь ты?

Техник двигательного отсека заморгал.

– Звуковые образы, капитан… Доразумные дельфины подумали бы о следах звука в самой воде, отражающихся от поверхности вниз.

Усталость звучала в голосе техника, но Уаттасети появлялся на каждом занятии, настойчиво желая самосовершенствоваться. Ради душевного строя таких, как Уаттасети, загруженный капитан выкраивал время на занятия.

Крайдайки кивнул.

– Вот именно. А что подумают люди?

– Что отражается свет, идущий сверху, – тут же ответил повар кают-компании Стат.

– Вполне возможно, хотя мы и знаем теперь, что многие из «ушастых» в конце концов начинают слушать…

Все с удовольствием похохотали после безобидной шутки в адрес патронов. Смех – мера состояния духа команды, и он замерял его, как замерял бы массу топливной ячейки, сжимая её челюстями.

Впервые увидев подплывающих к группе Такката– Джима и Кта-Джона, Крайдайки ощутил мгновенное беспокойство. Такката-Джим посигналил бы ему, если что-то случилось. Однако похоже, он просто приплыл послушать.

Если это означало наступление конца долгой и необъяснимой угрюмости первого помощника, Крайдайки оставалось только радоваться. Он оставил Такката– Джима на борту, вместо отправки с Орли в спасательной группе, чтобы всё время держать его под присмотром. Без всякого воодушевления он раздумывал, не пора ли менять всю цепочку офицеров.

Капитан дождался, пока утихнет смех.

– Теперь подумайте вот о чём. Где мысли людей об этих бликах от поверхности воды сродни нашим?

Тела слушателей отразили высокую сосредоточенность. Занятие было предпоследним. Работы по ремонту требовали присмотра, и было велико искушение отменить встречи. Но слишком многие в команде страстно хотели изучать кининк.

В самом начале полёта почти все фины занимались учёбой, играми и спортивными соревнованиями, помогавшими избавиться от скуки дальнего перелёта. Но после трагических событий в Скоплении Мелей, когда двенадцать финов погибли, обследуя жуткий брошенный флот, некоторые стали отделяться от корабельного сообщества, сбиваясь в собственные малые группы. Некоторые даже проявляли странный атавизм – растущие затруднения в пользовании англиком и в способности сосредотачиваться, так нужной космонавту.

Крайдайки пришлось постоянно менять расписание вахт, находя замены. Он поручил Такката-Джиму подбирать работу для «потерянных». Помощнику это занятие, казалось, было по душе. С помощью боцмана он находил полезное дело даже для самых тяжело поражённых.

Крайдайки чутко прислушивался к всплескам плавников, тревожному бурлению жабролёгких, ритмам сердцебиения. Такката-Джим и Кта-Джон парили спокойно и, казалось, даже сосредоточенно. Однако Крайдайки чувствовал скрытое напряжение.

Крайдайки содрогнулся. Внезапно ярко представились пристальные и угрюмые глаза первого помощника и крупные острые зубы боцмана. Он унял дрожь, ругая себя за слишком живое воображение. С чего ему бояться этих двух!

– Вот мы размышляем об отражениях на границе схождения двух сред, воздуха и воды. – Он поспешно заговорил снова: – И люди, и дельфины представляют себе барьер, думая о такой поверхности. С каждой стороны есть область, слабо познаваемая даже после пересечения барьера. Но у современного человека имеются все приспособления, чтобы не бояться воды, чего не было прежде. Неофины с их инструментарием могут жить и работать на воздухе, глядя вниз безо всякой тревоги.

– Подумайте, как заработало ваше мышление, когда я задал первый вопрос. Первая ваша мысль была о звуковых отражениях снизу. Наши предки беспечно остановились бы на этом первом обобщении, но вы – нет. Вы уже не обобщаете, не подумав о возможных альтернативах. Вот оно, главное отличие существа, способного планировать. Для нас это – новое.

Таймер на экзоскелете Крайдайки засигналил. Он уже опаздывал. Хотя капитан устал, ему ещё надо провести совещание, а потом он хотел посмотреть на мостике, нет ли известий от Орли.

– Как китообразному, чьё наследие и сам мозг приспособлен лишь для интуитивного мышления, учиться шаг за шагом анализировать сложные проблемы? Иногда ключ к ответу находится в формулировке вопроса. На сегодня я прощаюсь с вами, упражняйтесь в минуты досуга. Попробуйте сформулировать проблему отражения от поверхности на тринари… так, чтобы требовался не единственный ответ или трёхуровневое противопоставление, а простое перечисление всех возможных отражений.

Он увидел, что несколько финов недовольно нахмурились.

Капитан подбадривающе улыбнулся.

– Знаю, это звучит трудно. Но я и не требую от вас сочинить это сейчас же. Чтобы представить себе, как это сделать, примите эхо такого сна.

 
* Разделяет пленка
       Небозвезду – Морезвезду *
* Что же видим мы
       Угол зрения сузив?
* Отразится спрут,
       Свистящий в охоте на звёзды! *
* Кричащая, звёзды клюющая крачка
       Отразится!
* Взблески звёзд в глазах любимой
       Отразятся!
* Солнце в беззвучной своей похвальбе —
Отразится! *
 

Широко раскрытые глаза слушателей стали для него наградой. Поворачиваясь, чтобы уплыть, он заметил, что Такката-Джим покачивает головой, словно оценивая мысль, ране не возникавшую.

Встреча закончилась, но Кта-Джон не отступал.

– Видели? Сслышали, Такката-Джим?

– Видел и ссслышал, боцман. И, как всегда, впечатлён. Крайдайки гений. Так на что вы хоттели обратить моё внимание?

Кта-Джон щёлкнул челюстями, что было сверхневежливо в присутствии старшего офицера.

– Он не сказал ни ссслова о галактах! Ни слова об осаде! Ни ссслова о планах вытащить нассс отсюда! Или, если ничего не останется, о схватке! И ни звука о нарастающем расколе в команде!

Такката-Джим выпустил струю пузырей.

– Который вы так умело подогреваете. Нет, не утруждайтесь отстаивать невиновность. Тонко действуете, и я знаю – строите опору для меня. Поэтому я закрываю на это глаза. Но не надейтесь, что Крайдайки из-за своей занятости этого не заметит. А когда заметит, Кта-Джон, берегите ваш хвост! Потому что мне о ваших делишках ничего неизвестно.

Кта-Джон тихо выдыхал пузыри, но не торопился отвечать.

– Что касается планов Крайдайки, не надо спешить. Посмотрим, выслушает он нас с доктором Мецем или будет упорствовать в желании доставить эти тайны на Землю нераспечатанными.

Такката-Джим увидел, что великан-стенос намерен перебить его.

– Я знаю, вы хотите, чтобы мы обдумали и третий вариант. Вам хотелось бы, чтобы мы в одиночку атаковали всех галактов, да?

Великан не ответил, но его глаза сверкнули.

«Так ты мой Босуэлл, мой Ситон, мой Игор или мой Яго? – думал Такката-Джим, глядя на гиганта-дельфа. – Сейчас ты служишь мне, но на деле кто кого использует: я тебя или ты меня?»

20
Галакты

Сражение гремело вокруг флотилии маленьких боевых кораблей ксаппишей.

– Мы только что потеряли КС’ктау и КС’кленну. Треть наших сил.

Старший лейтенант-ксаппиш вздохнул.

– И что? Младший, сообщайте новости, а не то, что я уже знаю сам.

– Наши патроны-ксатинни тратят клиентов, как активный газ, а свои силы берегут. Вон как они отползают в сторону, готовые убраться, если станет слишком горячо! Нас же швыряют под огонь!

– Они всегда такие, – согласился старший.

– Но если ксаппишский флот уничтожат здесь, в этой мелкой стычке, кто защитит три наши крошечных мира? Кто обеспечит наши права?

– А для чего наши патроны? – Старший офицер понимал, что ирония очевидна. Он настроил экраны для отражения внезапной псионной атаки.

Младший счёл ниже своего достоинства развивать тему и вместо этого проворчал:

– А нам-то что эти земляне сделали? Чем они опасны нашим патронам?

Мощный залп крейсера танду едва не зацепил левое крыло маленького ксапишского разведкатера; младший офицер успел заложить рискованный вираж уклонения. Старший ответил, будто ничего не случилось:

– Похоже, ты не веришь, что Прародители вернулись.

Второй только фыркнул, наводя торпеду.

– Верно. Мне тоже кажется, что это лишь часть программы уничтожения землян. Старшие расы-патроны считают их угрозой. Они – дикари без наставников и потому опасны. Отстаивают революционные практики возвышения… что ещё опаснее. Они – союзники тимбрими, а это непереносимое оскорбление. И их вера привлекает. А это уже совершенно непростительно.

Катер тряхнуло: торпеда рванулась к истребителю танду. Маленький корабль на мощном ускорении ушёл в сторону.

– Думаю, нам надо выслушать землян! – прокричал младший офицер. – Если все клиентские расы Галактики взбунтуются…

– Так и случалось, – прервал его старший. – Смотри записи Библиотеки. Шестикратно – за всю историю Галактики. Дважды – успешно.

– Не может быть! И что?

– А что ты думаешь? Клиенты превратились в патронов тех, кто помладше, и обращались с ними так, как когда-то обращались с ними.

– Поверить не могу!

Старший офицер вздохнул.

– Так посмотри.

– И посмотрю!

Но не сумел. Неотслеженная антивероятностная мина оказалась прямо по курсу. Маленький катер исчез из Галактики, очень живописно и совершенно безвозвратно.

21
Дэнни и Тошио

Дэнни снова проверила заряды. Ход корня древодрели был тёмным и узким. Луч нашлемного фонаря скорее давал тени от множества корней, чем свет.

Она крикнула, задрав голову:

– Ты заканчиваешь, Тошио?

Он устанавливал взрывчатку в верхней доле, ближе к поверхности металлического холма.

– Ага, Дэнни. Если ты закончила, спускайся. Буду с тобой через минуту.

Даже его ноги в ластах было не разглядеть. Голос искажал узкий ствол, полный воды. Такое облегчение – выбраться отсюда.

Преодолевая приступы клаустрофобии, Дэнни сползала вниз. Нет, такая работа не по ней. Однако её требовалось сделать, и никак не дельфинам.

На полпути вниз Дэнни попала в петлю вьюна. Потянула, но он не поддавался. Рывки ещё больше запутывали стебель, заставляя вспомнить рассказ Тошио о водоросли-душительнице. Едва не поддавшись панике, Дэнни заставила себя перестать брыкаться, сделать глубокий вдох и осмотреть живой силок.

Всего лишь мёртвый стебель, зацепившийся за ногу. Легко уступил ножу. Теперь она спускалась осторожнее и наконец попала в грот под металлическим холмом.

Тут уже ждали Кипиру и Сах’от. ДУ-шланги накрывали их дыхала, оплетая торсы. Прожектора двух саней преломлялись в бесчисленных нитях капель, словно туман, клубившийся в гроте.

Тусклый свет сочился от входа в пещеру, в который заплыли фины.

 
* Носятся эхо в каменной клетке
       Рыбу ловить будет непросто *
 

Дэнни оглянулась на Сах’ота, не слишком уверенная, что поняла его затейливый тринари.

– О да! Тошио установит заряды, и нам лучше быть снаружи. Взрывом эту пещеру изрядно тряхнёт.

Кипиру кивнул, соглашаясь. Почти всю дорогу от корабля до острова военный комиссар экспедиции молчал.

Дэнни оглядела подводную пещеру. Кораллоподобные сапрофиты выстроили свой дворец на океанском хребте, богатом силикатами. Структура росла медленно, но когда холм наконец поднялся над поверхностью океана, смогла развиться и надводная жизнь. Среди растительности взошла и древодрель.

Каким-то образом она пробивала металлическую плоть острова и дотягивалась до богатых органикой пластов под ним. Извлечённые минералы растение выбрасывало наверх. Внизу ширилась полость, в которую когда-нибудь сползёт и снова станет корой весь остров.

Дэнни-эколог заподозрила что-то странное в этом процессе. Корабельная микроветвь Библиотеки вообще не упоминала металлоостров, что тоже было любопытно.

Трудно поверить, что древодрель постепенно эволюционировала в такой нише, подобно большинству видов. Она могла выжить лишь по схеме «всё или ничего», требовавшей огромной энергии и упорства. Как успела стать такой? Дэнни всё больше удивлялась. И что происходило с холмами, когда они обрушивались в полость, созданную для них древодрелью? Ей довелось видеть несколько таких дыр, всосавших острова. Глубокие, мутные, тёмные, по-видимому, куда глубже, чем кажется.

Дэнни повела лучом по подошве острова. Отражение поразило её. Она ожидала увидеть рваную и неровную поверхность, но не ряды блестящих впадин в гладком металле.

Подплыв к одному такому углублению, Дэнни навела камеру. Чарли Дарта обрадуют снимки и образцы их экспедиции. Разумеется, никаких благодарностей.

Скорее любое интересное фото или образец породы вызовет скорбные вздохи из-за её неспособности найти очевидные подсказки.

В глубине одной из ям что-то медленно двигалось, извиваясь и поворачиваясь. Дэнни посветила туда и вгляделась. Похоже на корень. Она смотрела, как ответвления этого корня сперва удержали несколько тонких плавающих нитей, а затем втянули их внутрь. Подцепив несколько нитей, она спрятала их в сумку для образцов.

– Дэнни, пора! – донёсся крик Тошио. Сани со стуком затормозили рядом. – Пошли. У нас всего пять минут до взрыва!

– Ладно, ладно, – отозвалась она. – Минуту. – Профессиональное любопытство взяло верх над всем.

Дэнни не могла объяснить, почему живой организм врывается в бессолнечную тьму массива почти чистого металла. Сунув руку поглубже в яму, она поймала извивавшийся корень-щупальце, упёрлась в металлическую твердь и рванула.

Сперва пружинистый корень был прочен как сталь и даже словно втянулся назад. Дэнни решила уже, что сама попалась. Но корень вдруг оторвался. Дэнни разглядела сверкнувший твёрдый конец, когда заталкивала кусок в сумку для образцов. Прогнувшись, она оттолкнулась ластами от металлической стены.

Кипиру укоризненно посмотрел на неё, пока она крепилась к саням. Он повёл машину к выходу из пещеры, к свету дня, где их ждали Тошио и Сахат. Миг спустя грохнул взрыв, гулкое эхо встряхнуло воду на отмели.

Прождав час, они вернулись в пещеру.

Заряды разнесли ствол древодрели там, где она уходила в подошву металлического холма. Перерубленный ствол наклонно уходил вниз, в непроглядную глубину. Обломки всё ещё скользили в дыру. Полость под островом заполняли колеблющиеся стебли каких-то растений.

Осторожно подошли к пролому.

– Пошлю-ка я сначала робота, – сказал Тошио. – Ниже могут быть нестабильные куски.

 
* Сделаю это, Бегущий-Лестницей
* Роботу нужен мой – мой нейрошунт *
 

Тошио кивнул:

– Ты прав. Давай, Кипиру.

Пилот с прямым интерфейсом ЦНС – машина сможет управлять ею лучше Тошио. Из людей в команде киборг-входы были только у Эмерсона Д’Анита и Томаса Орли. Людям понадобилось немало времени, чтобы справиться с побочными эффектами таких имплантаций, а дельфинам он нужен больше, и они от природы лучше к нему приспособлены.

Управляемый Кипиру маленький зонд отделился от кормы саней, подплыл к пролому и исчез в нём.

Тошио и не думал, что его могут послать сюда вместе с Кипиру. На место, где они оба, как ему казалось, проявили себя не с лучшей стороны. Их назначение в эту экспедицию с миссией защищать двух ведущих исследователей и помогать им было ещё непонятнее. Почему Крайдайки не назначил кого-нибудь другого? Кого-то понадёжнее?

Конечно, капитан мог приказать всем четверым убраться с корабля, просто чтобы не путались под ногами. Но непохоже. Тошио решил не копаться в логике Крайдайки. Непостижимость была её сердцевиной. Может, так и становятся капитанами? Тошио твёрдо знал одно: они с Кипиру будут делать свою работу как можно лучше.

Он – гардемарин и званием выше Кипиру. Но, по традиции, мичманы и пилоты могут командовать гардемаринами, если приказом не определено другое. Тошио назначен в помощь Дэнни и Сах’оту. За безопасность отвечает Кипиру.

Тошио всё ещё удивлялся, что другие останавливались и слушали его предложения, что его мнение почти всегда учитывается. Даже с этим надо свыкнуться.

Экран показал цилиндрическую пробоину в пузырчатом металле – робот посылал изображение. Обломанные пни – всё, что осталось от корней, удерживавших ствол древодрели. В объективе проплывали щепки и мусор.

Робот поднимался, в проломе сквозь облака пузырей виднелся свет его прожектора.

– Сани пройдут, как ты думаешь? – спросил Тошио. Кипиру свистнул, что проход вроде достаточен.

Робот вынырнул в пруду шириной несколько метров. Камера панорамировала, показав голубое небо и густую зелёную листву. Высокий ствол древодрели грохнулся в лес. Из-за краёв пруда не удавалось разглядеть ущерб, нанесённый им, но Тошио был уверен, что дерево упало в стороне от деревни аборигенов.

Они опасались, что взрыв в недрах острова перепугает жителей острова. Но всё же пришлось рискнуть и выйти так, потому что карабкаться от пляжа по предательским склонам было опасно, да ещё по-дурацки подставляться спутникам-шпионам галактов. Случайное падение случайного дерева вряд ли даже засекли сверху.

– Оп-па, – Тошио ткнул пальцем в изображение.

Дэнни придвинулась к дисплею.

– Что такое, Тош? Проблема?

Кипиру остановил камеру, заканчивавшую панораму.

– Вот, – сказал Тошио. – Над прудом висит обломок коралла. Похоже, вот-вот рухнет.

– А робот может его чем-нибудь подпереть?

– Не знаю. Кипиру, что ты думаешь?

 
* Сбываются планы
       По воле судьбы
* Мы просто рискнём
       Мы просто попробуем *
 

Кипиру уставился в два своих дисплея и напрягся. Тошио знал – пилот слушает путаный рисунок звукообразов, передаваемый через его нейрошунт. По команде Кипиру робот зашагал к кромке пруда. Когтистые руки ухватили губчатый край обломка и потянули на себя. Посыпались камни.

– Осторожнее! – крикнул Тошио.

Обломок скалы подался вперёд. Камера показывала, как он угрожающе сползает вниз. Дэнни отшатнулась от дисплея. И тут камень перевернулся и рухнул на робота.

Изображение заметалось. Дэнни всё равно смотрела на дисплей, а Тошио и Кипиру вглядывались в дно шахты-ствола. Внезапно ливень обломков хлынул из пролома, исчезая во тьме шахты. Осколки вспыхивали блеском в прожекторах саней, рушась в бездну.

После долгого молчания Кипиру сказал:

 
* Зонд внизу – лёгкие не дышат
* Я уцелел – отключенье не смерть
*Зонд ещё жив – брошен на сушу, свистит *
 

Кипиру так рассказал, что робот остаётся на связи и застрял на каком-то вязком уступе. Крошечный мозг и передатчик уцелели, а Кипиру не пережил шок внезапного разрыва нейроконтакта. Но танки плавучести робота пробиты. Он уже никогда не всплывёт.

 
* Последний препон – должно быть
* Тогда мне идти —
       Осторожно,
              Проверить —
* Дэнни, сани возьми – следи за мной! *
 

Прежде чем Тошио или Кипиру успели вмешаться, Сах’от оттолкнулся от своих саней и отплыл. Мощно ударив хвостом, он исчез в шахте. Кипиру и Тошио обменялись взглядами и общей злобной мыслью – «чокнутые штатские».

«Хоть бы камеру взял!» – подумал Тошио. Но тогда, если бы Сах’от подождал, у Тошио был бы шанс настоять на сомнительной чести первым нырнуть в разведку прохода.

Он взглянул на Дэнни. Она напряжённо следила за дисплеем, будто он мог подать весть о том, что с Сах’отом. Придётся напомнить ей, что она плывёт следом и управляет вторыми санями.

Тошио всегда воспринимал Дэнни Судман как ещё одного взрослого учёного, приветливого, но загадочного. Теперь ему было понятно, что и она не более взрослая, чем он. Пусть у неё статус и почести настоящего профессионала, но ей не хватает разносторонних знаний и навыков, какие ему дала офицерская выучка. Того, что ждёт его во время карьеры – людей, вещей, событий, – ей не видать никогда.

Он снова посмотрел на вход в ствольную шахту. Кипиру выпускал нервные пузыри. Придётся что-то решать, если Сах’от не вернётся.

Сах’от явно плод генетического эксперимента, в ходе которого геноинженеры закрепляли набор качеств до рассчитанного оптимума. Если его сочтут удачей, набор передадут в главный пул всех видов неодельфов. Собственно, процесс имитирует, хотя и ускоренно, тот отбор и смешение, который работает в живой природе.

Однако такие эксперименты иногда завершаются незапланированным образом. Тошио не знал, можно ли доверять Сах’оту. Скрытность этого фина – вовсе не то, что непроницаемость, надёжная и вдумчивая, капитана Крайдайки. Она раздражала, как притворство некоторых знакомых людей.

К тому же сексуальные забавы с Дэнни. Само собой, он не ханжа. Хобби вроде этого не то чтобы запрещены. Они просто влекут проблемы.

Похоже, Дэнни не понимает, что каким-то неочевидным образом поощряет Сах’ота. Тошио задумался, хватит ли ему смелости поговорить с ней, да и какое ему до этого дело?

Ещё одна тревожная минута. Когда Тошио уже собрался нырнуть сам, Сах’от вылетел из ствола и развернулся к ним.

 
* Чист путь —
       К воздуху веду вас! *
 

Кипиру толкнул сани к дельфу-антропологу и выговорил что-то настолько высокочастотное, что даже Тошио со своими калафианскими навыками почти ничего не разобрал.

Пасть Сах’ота искривилась и закрылась в знак неохотного повиновения. Но взгляд оставался вызывающим. Он посмотрел на Дэнни, поворачиваясь и подставляя зубам Кипиру свой грудной плавник.

Пилот куснул его согласно уставу, затем вернулся к остальным.

 
* Чист путь —
       верю ему
* Вот мы идём —
       Без этих ДУ
* Обсудим как люди
       Нашу работу *
*Как нам встретить
       будущих братьев-пилотов *
 

Сани двинулись в ствол древодрели и начали всплывать в облаке пузырей. За ними всплыли остальные.