Текст книги "Звездный прилив"

– Сссмогу. Довольно хорошо. Но не развязывай в зоне «бреда помощи». И сам осторожнее на вторичных волнах.

– Вижу одну. Интервал уже несколько минут, и они выдыхаются. Всплываем сразу за этой. И вы должны вернуться на корабль! Расскажите всё, как было, и попросите о помощи.

– Это надо сделать тебе, Тошио.

– Оставьте. Сделаете, как я прошу? Или я должен держать вас на привязи?

После едва заметной паузы Брукида ответил уже иным тоном:

– Сделаю в точности, как сказано, Тошио. Приведу помощь.

Проверив крен, Тошио соскользнул с саней, держась одной рукой за борт. Брукида смотрел на него через пластик воздушного кармана. Прочная пузырьковая мембрана фиксировала голову дельфа.

Тошио расстегнул захваты, удерживавшие Брукиду.

– Вам надо взять с собой ДУ.

Брукида вздохнул, когда Тошио дёрнул рычаг над воздушным карманом. Небольшой клапан вошёл в дыхало Брукиды. Как змея, десятифутовый шланг обхватил торс дельфа. Дыхательные устройства неудобны и затрудняют речь, но с ДУ Брукиде не надо всплывать за воздухом. Оно поможет старику-металлургу не обращать внимания на подводные крики и не даст забыть, что он – часть технокультуры.

Брукиду держало одно крепление. Тошио поднялся ближе к поверхности, пропуская вторичную волну над головой.

Сани дёрнуло, но сейчас он был наготове. Они находились в глубине, и волна ушла на удивление быстро.

– Пошли! – Тошио дал полную мощность и продул балластную цистерну.

Скоро железный остров остался по левому борту. Крики его товарищей стали отчётливо ближе. Тревожный вопль начинал заглушать тоны «бреда спасения».

Тошио правил мимо острова, к северу; хотел довезти Брукиду подальше.

В этот миг у него над шлемом пронеслось гладкое серое тело. Он сразу узнал его и понял, куда тот мчится.

Он рассёк последний захват.

– Вперёд, Брукида! Вернётесь к острову – сорву с вас экзо и отгрызу хвост!

Брукида рванул с места, сани резко развернуло. Тошно дал предельную скорость, пытаясь догнать Кипиру. Лучший пловец «Броска» летел прямо к западному берегу. Он кричал на безупречном праймале.

– Чёрт подери, Кипиру! Стой!..

Сани неслись почти у поверхности. День угасал, облака наливались красным, но Тошио отлично видел, как далеко впереди Кипиру перелетает с гребня на гребень. Он не обращал внимания на крики Тошио и мчался к острову, где на суше метались в бреду его товарищи.

Тошио почувствовал отчаяние. Через три минуты пойдёт волна. Если она не зашвырнёт дельфа на берег, это получится у самого Кипиру. Пилот родом с Атласта, новой и вполне деревенской аграрной колонии. Вряд ли там изучали кининк, как Крайдайки или Хикахи.

– Стой! Рассчитаем всё и работаем командой! Можем избежать волны! Да стой же ты! – вопил он.

Бесполезно. Фин уходил дальше и дальше.

Бесплодная погоня изводила Тошио. Всю жизнь работать с дельфинами и знать их так плохо! И ведь Совет Земнорождённых отобрал его для этого полёта именно благодаря знанию дельфинов. Смех!

Дельфы всегда вышучивали Тошио. От них перепадало всем человеческим детям, но они же яростно их защищали. Однако попав в судовую роль «Броска», Тошио полагал, что к нему будут относиться как ко взрослому и офицеру. Разумеется, без лёгких перепалок не обойдётся, и у них дома так бывает между людьми и финами, но соблюдалось взаимное уважение. Здесь всё иначе.

Хуже всех был именно Кипиру, он тут же взялся за Тошио и не отставал.

«С чего мне пытаться его спасти?»

Вспомнилось, с какой свирепой отвагой Кипиру отбивал его у хищных водорослей. И никакого «бреда помощи». Дельф полностью управлял своим экзоскелетом.

«А всё потому, что он считает меня детёнышем, – с горечью подумал Тошио. – Понятно, отчего он меня не слушает».

Однако тут брезжил выход. Прикусив губу, Тошио пытался выдумать что-нибудь. Чтобы спасти Кипиру жизнь, придётся унизиться до предела. Решиться на это нелегко, такой жестокий удар по гордости…

С самым скверным ругательством Тошио сбросил обороты и поднял рули глубины. Включив гидрофон на полную мощность, он завопил на плохом тринари:

 
* Тонет ребёнок – угроза ребёнку! *
* Тонет ребёнок – испуган ребёнок *
* Ребёнок людей – спаситель нужен *
*Ребёнок людей – сделай же всё! *
 

Повторял этот зов снова и снова, высвистывая губами, сохнущими от стыда. Стишок заучивали все дети на Калафии. Однако любой ребёнок старше девяти, воспользовавшись им, будет просить перебраться на другой остров, чтобы не терпеть постоянные издёвки. Для старших есть более достойные способы позвать на помощь.

Именно Кипиру не слышал!

Уши пылали, но Тошио повторял сигнал раз за разом.

Не все дети Калафии ладили с финами. С морем была связана только четверть людского населения планеты. Но это были взрослые, умевшие общаться с дельфинами. Тошио всегда причислял себя к ним.

Теперь этому конец. Если ему суждено вернуться на «Бросок», остаётся прятаться в каюте… дни или недели, пока завоеватели Китрупа не спустятся и не приберут их всех.

Сонар показывал ещё одну мерцающую отметку с запада. Тошио ушёл глубже. Да ладно, ему всё равно. Он продолжал свистеть, но слёзы наворачивались на глаза.

 
# Где – где – где ребёнок – где ребёнок? – где #
 

Дельфиний праймал! Совсем рядом! Почти забыв о позоре, Тошио выбрал трос к экзоскелету Брукиды и снова засвистел.

Серая молния пронеслась мимо. Тошио подогнул колени к груди и вцепился в трос двумя руками. Он знал, что Кипиру пронырнёт под днищем и вылетит с другой стороны. Лишь мелькнуло серое, Тошио оттолкнулся от саней.

Тело-пуля вывернулось в мгновенной панике – уйти от столкновения. Тошио вскрикнул, получив удар дельфиньим хвостом в грудь. Но в крике было больше радости, чем боли. Расчёт оказался верен!

Когда Кипиру повернул снова, Тошио ушёл в сторону, пропуская дельфа между собой и тросом. Зажав ступнями скользкий хвост, он затянул трос, как гарроту.

– Попался! – крикнул он.

И в этот миг обрушилась волна.

Водоворот сомкнулся и потащил ко дну. Обломки били в юношу, тело засасывал вихрь, а биения сумасшедшего дельфа помогали ему.

Сейчас страха волны не было. В нём кипела боевая ярость. Адреналин хлестал в кровь горячей струёй. Он наслаждался, спасая Кипиру и тут же воздавая ему за все дни унижений.

Дельфин извивался в панике. Когда волна промчалась над ними, он издал общий для всех крик – наверх, за вдохом. Фин отчаянно рвался к поверхности.

Они вырвались из воды, и Тошио едва не получил в лицо мощную струю из дыхала Кипиру. Несколько прыжков – дельф пытался сбросить нежеланного наездника. Всякий раз, уходя с ним под воду, Тошио пытался докричаться.

– Ты же разумный! – хрипел он. – Дьявол, Кипиру… ты… ты пилот звездолёта!

Убеждать приходилось на тринари, но не стоило и пытаться; он сам был на краю гибели.

– Дубина!.. Член плавучий! – вопил он из рушившихся гидроударов. – Рыба захваленная! Ты меня убиваешь, ты, чёртово… Ити загребут Калафию, потому что вы, фины, распустили языки! И чего мы вас вытащили в космос?

В словах кипела ненависть. Презрение. Но вот Кипиру, похоже, услышал. Встал на дыбы в воде, как разъярённый конь. Тошио почувствовал, что отрывается от дельфа, летит прочь, как тряпочная кукла, и с оглушительным всплеском врезается в воду.

Известно всего восемнадцать случаев за целых сорок поколений возвышения дельфов, когда фины нападали на людей, желая убить. Каждый раз всех финов, родственников преступника, стерилизовали. Но Тошио всё равно ждал, что в любой миг будет уничтожен. Ему было всё равно – именно сейчас он понял, откуда его депрессия. Она вырвалась на поверхность, освобождённая схваткой с Кипиру.

Не возможность погибнуть давила на него последние недели. Мучило то, о чём он не позволял себе подумать со дня битвы над Морграном. Ити… иномирные… галакты всех рас и верований, что сейчас ищут «Бросок», захват корабля с фин-экипажем ничего не завершит.

По крайней мере хоть одна ити-раса догадается, что «Броску» удалось спрятаться. Или могут решить, что команда смогла передать секрет открытия на Землю. Любое из двух предположений влечёт шаг, логичный для одной из самых безжалостных или победоносных рас галактов, – применение насилия.

Земля в состоянии защитить себя. Омнивариум и Гермес, скорее всего, тоже. Тимбрими отстоят колонии Каанана.

Но миры наподобие Калафии или Атласта захватят сразу. Заложниками станут его семья и все, кого он знал. И Тошио осознал, что винит в этом дельфов.

С минуты на минуту должна была пройти очередная волна. Тошио было всё равно.

Мимо него проносило груды плавника. Километром дальше Тошио различил металлический остров. Тот или не тот. Он не мог сказать, на его ли берег выбрасывались дельфины.

Какой-то крупный обломок плыл рядом. Секундой позже Тошио понял – это Кипиру.

Развернувшись на воде, он сдвинул щиток шлема.

– Что, можешь гордиться? – спросил он.

Кипиру повернулся, и большой тёмный глаз взглянул на Тошио. Нарост на дельфиньей голове – генетики дали прежнему дыхалу функции органа речи – испустил долгий, тихий, переливчатый звук.

Тошио не был уверен, что это просто вдох. Возможно, на праймале так извиняются. Ему хватило этой мысли, чтобы снова разозлиться.

– Хватит! Мне надо знать одно: я должен отослать тебя на корабль, или ты считаешь, что остался в уме настолько, чтобы мне помочь? Отвечай на англике и не делай ошибок!

Кипиру мучительно застонал. Тяжело дыша, минуту спустя он еле выговорил:

– Не отсссылай меня назад. Они всссе проссят помощи! Я сссделаю, как ссскажешь!

Тошио помолчал.

– Ладно. Плыви к саням. Когда найдёшь, надень ДУ. Тебя не будет отвлекать воздух, и с ним ты будешь помнить, кто ты. Потом тащи сани к острову, но не слишком близко.

Кипиру мощно повёл головой. «Сейчасс!» – выкрикнул он и, ударив хвостом, ушёл под воду. Отлично, можно действовать дальше. Фин мог заупрямиться, узнав, что ещё придумал Тошио.

До острова – километр. Есть лишь один способ поскорее попасть туда и не изодраться о крутой берег, сложенный металл-кораллом. Тошио снова засёк направление, и тут снизившийся уровень воды подсказал ему, что идёт волна.

Четвёртая волна казалась самой слабой. Он знал, что это иллюзия. В воде он был достаточно глубоко, чтобы волна настигла его, как мягкий холм, а не как косматый вал. Нырнув в этот накат, Тошио позволил ему нести себя, прежде чем снова всплыть на поверхность.

Расчёт был верен. Отплыви он чуть дальше назад, не добрался бы до острова раньше отлива новой волны, которая снесёт обратно в океан. Останься впереди – волна швырнула бы его о берег, как сёрфера без доски, а потом жестокий откат прибоя и…

Но всё происходило слишком быстро. Он плыл так быстро, как мог, но не видел, за гребнем или перед ним. Взглянув назад, Тошио понял, что поворачивать поздно. Несколькими отчаянными гребками он развернулся к высокому острову с лесистой вершиной.

Прибой кипел в ста ярдах впереди, но склон острова быстро исчезал в подымающейся волне, а завихрение со дна вырастало в чудовище с клубящимся гребнем. Вершина холма будто неслась к Тошио, хотя волна рушилась на берег.

Юноша напряг все силы, когда пена поглотила его. Он был готов увидеть пропасть, и ничего больше. Но увидел обвал белой пены, которая схлынула вместе с волной. Тошио закричал, чтобы уравнять давление в слуховых проходах, и снова поплыл изо всех сил, держась в потоке пены и мусора.

Внезапно вокруг оказался лес. Деревья и кустарник, устоявшие под первыми ударами, дрожали после нового. Некоторые вырывало даже волной от гребков Тошио. Другие стояли, и их ветви хлестали его, когда он лавировал между ними.

Но ни одна острая ветка не вонзилась в него. Ни одна жёсткая лиана не удушила. В бурном, швыряющем хаосе Тошио наконец удалось перевести дух, кое-как вцепившись в ствол громадного дерева, пока бурлящая волна отхлынула.

Чудом он встал на ноги – первый из людей, коснувшийся почвы Китрупа. Ошеломлённый, посмотрел по сторонам, не в силах поверить, что выжил.

Затем Тошио торопливо поднял стекло шлема и снова стал первым человеком, выложившим свой завтрак на почву Китрупа.

8
Галакты

– Прикончить! – требовал Верховный жрец джофуров. – Прикончить окружённый крейсер теннианцев в нашем шестом квадранте!

Начальник джофурского штаба согнул все двенадцать колец своего тела перед Верховным жрецом.

– Но у нас с теннианцами временный пакт! Как мы можем их атаковать, не совершив сперва тайных ритуалов предательства? Их предки не будут ублаготворены!

Верховный жрец джофуров вознёс все шесть верхних колец, вырастая над своей платформой в дальнем углу командных покоев.

– Отставить ритуалы! Сейчас, когда наш союз опустошил этот сектор, когда наш союз сильнее всех! Именно сейчас, пока эта фаза боя не завершена. Когда безмозглые теннианцы подставили нам свои фланги! Теперь мы можем задать им как следует.

Начальник штаба отчаянно запульсировал, его соковые кольца побледнели от волнения.

– Согласен, мы можем менять условия союза, как нам выгодно. Можем предать союзников. Мы можем делать всё для захвата добычи. Но мы не можем ничего делать, не совершая ритуалов! Ритуалы делают нас сосудами, способными нести волю прародителей! Вы низвергнете нас до еретичества!

Платформа затряслась под яростью Верховного.

– Решают мои кольца! Мои кольца – кольца жречества! И мои кольца…

Молитвенный отдел гигантской пирамиды тела жреца взорвался целым гейзером кипящего радужного сока. Липкий жёлтый сироп залил весь мостик джофурского флагмана.

– Продолжать бой. – Жестом боковой руки начальник штаба задействовал свою команду. – Вызвать Квартирмейстера Веры. Передать, пусть отошлёт кольца для получения нового жреца. Вести бой до завершения ритуала измены.

Начальник штаба перегнулся к главам отделов:

– Следует ублаготворить предков теннианцев, и уже потом атаковать. Но помните – теннианцы не должны ничего заподозрить!

9
Дневник Джиллиан Баскин

Давно не получалось добавить запись в личный лог. После Скопления Мелей у нас, похоже, бесконечные хлопоты… Открытие тысячелетия, засада у Морграна, и всё время пытаемся спасти собственные жизни. Тома почти не видно. Он то в машинном, то в боевом отсеке. А я либо тут, в лаборатории, либо ассистирую в медсекции.

Маканай, корабельный доктор, вся в работе. У финов просто дар ипохондрии. Им бесполезно говорить, что всё в их собственных мозгах. Поэтому мы их гладим и говорим, какие они храбрые и что всё будет замечательно.

Полагаю, без капитана полкоманды, уже билось бы в истерике. Многим из них он кажется героем из Сна Великого Кита. Крайдайки перемещается по кораблю, контролирует ремонт и помогает усвоить начало кининк-логики. Видя его, фины приободряются.

Идут сообщения о боях в припланетном космосе. Вместо завершения они только разгораются и набирают силу. Нам всё тревожнее за группу Хикахи.

Круга света от настольной лампы не хватало, чтобы преодолеть угрюмый сумрак в лаборатории. Второй одинокий светильник горел в дальнем конце каюты. Тускло высвеченная гуманоидная фигура, таинственная тень, лежала на стасис-столе.

– Хикахи… – вздохнула Джиллиан. – О Ифни… Где вы можете быть?

Не пришло даже монопульс-подтверждение от группы Хикахи, что они получили приказ на возвращение, – это тревожило всех. «Бросок» не мог позволить себе потери этих членов дельф-команды. Пусть и часто не во всём управляемый вне пределов пульта, Кипиру оставался лучшим пилотом. Даже Тошио Ивашика рос на глазах.

Но больнее всего от возможной гибели Хикахи. Как Крайдайки будет командовать без неё?

Хикахи – лучший дельф-друг Джиллиан, как Крайдайки для Томаса или Тшут. В который раз Джиллиан удивилась, почему старшим помощником назначили Такката-Джима, а не Хикахи. Это было неразумно. Единственное предположение – за этим стоит политика. Такката-Джим – стенос. Скорее всего, с отбором постарался Игнасио Мец. Он ещё на Земле настойчиво продвигал некоторые дельф-расовые типы.

Эти мысли Джиллиан записывать не стала. К чему тратить время на досужие размышления?

«Вообще пора заняться Херби».

Выключив дневник, она встала и подошла к стасисстолу, где древнее иссохшее тело парило в мощном поле предельно замедленного времени. Древний труп за стеклом усмехался ей в лицо.

Он не был человеком. На Земле ещё не существовали даже многоклеточные, когда это создание жило, дышало и вело космические корабли. Но оно до жути напоминало именно человека. Прямые руки и ноги, почти человеческая голова на прямой шее. Нижняя челюсть и глазницы были странными, но череп ухмылялся человеческой ухмылкой.

«Сколько тебе, Херби? – молча спросила Джулиан. – Миллиард лет? Два? Почему все твои древние корабли так долго ждали, никем не замеченные, пока мы не оказались поблизости… стайка маугли и только что вознесённых дельфов? Почему нам суждено было найти вас? И почему от одной твоей голограммы, выстреленной на Землю, сошла с ума половина патронских рас Галактики?»

В микро-библиотеке «Броска» не было ничего. Она отказалась распознавать Херби. То ли что-то скрывала, то ли архив слишком куцый, чтобы помнить расу, вымершую так давно.

Том попросил Нисса заглянуть в неё. Пока ехидное тимбримийское изделие только морочило им головы.

Между основной работой и медотсеком Джиллиан выкраивала по несколько часов, чтобы исследовать реликт, не разрушая его, и, может быть, понять, отчего ити так взбудоражены. Не поймёт она – не поймёт никто.

Как-то нужно успеть поработать нынче вечером.

«Бедняга Том, – Джиллиан улыбнулась. – Придёт от своих машин вымотанный, а я к нему с сексом… Он просто прелесть, что не сдаёт».

Она взяла пионофон.

«Ладно, Херби. Так что у тебя был за мозг?»

10
Мец

– Извините, доктор Мецссс. Капитан с Томасссом. Орли в боевой рубке. Чем могу быть полезен?

Как обычно, Такката-Джим безупречно вежлив. Англик его почти идеален по произношению, даже в рабочей воде. Игнасио Мец не мог не улыбнуться: к Такката– Джиму у него было особое отношение.

– Нет, первый помощник. Заглянул на мостик узнать, не ответила ли группа Хикахи.

– Нет. Остаётся только ждать.

Мец огорчённо прищёлкнул языком. Он уже был уверен – исследовательская группа погибла.

– Что ж… Уверен, что галакты не предлагали переговоры. Так?

Такката-Джим отрицательно повёл крупной пятнисто-серой головой слева направо.

– Увы, сэр. Им явно больше по душе взаимоистребление. Каждые несколько часов в систему Ксимини врывается новое боевое соединение и начинает бить по остальным. Вряд ли в ближайшее время дойдёт до дипломатии.

Доктор Мец нахмурился: что за нелогичность… Мысля рационально, галакты должны были позволить «Броску» передать своё открытие в Институт Библиотеки и на этом закончить. Равный доступ для всех!

Но галактическое единство скорее в нарушениях, чем на деле. И слишком многие свирепые расы владеют большими кораблями и тяжёлым оружием.

«Вот мы в самой гуще событий, – думал он, – и у нас то, чего хотят все. И вряд ли это гигантский флот древних. Что-то другое их так возбудило. Что-то, что Джиллиан Баскин и Том Орли отыскали в Скоплении Мелей. Хотел бы я знать, что.»

– Вы не хотите, чтобы я сегодня приссоеднился к вашему ужину, доктор Мец?

Мец моргнул. Какой нынче день? Ах, конечно. Среда.

– Непременно, первый помощник. Ваше общество и беседа с вами крайне утешительны. После шести, хорошо?

– Возможно, девятнадцать ноль-ноль будет удобнее, сэр. Я как раз передам вахту.

– Прекрасно. Тогда в семь.

Такката-Джим кивнул и, развернувшись, скользнул к своему посту.

Мец оценивающе разглядывал фина. «Лучший из моих стеносов, – думал он. – Но не знает, что я его крёстный, генокрёстный. Всё равно горжусь им».

Все дельфины экипажа были из вида Tursiopus amicus. Но некоторым трансплантировали гены Stenos bredanensis, глубоководного дельфина, по интеллекту наиболее близкого к афалинам.

В природе bredanensis имеют репутацию животных, беспредельно любопытных и не страшащихся никаких угроз. Поэтому доктор Мец добился реализации эксперимента по внесению их ДНК в генетический пул неофинов. В условиях Земли большинство неостеносов развивались прекрасно, демонстрируя инициативу и блестящий интеллект.

Но их неукротимость и задиристый нрав повлекли за собой недовольство жителей земных приморских поселений. Ему пришлось очень потрудиться, чтобы Совет согласился, что назначение нескольких стеносов на высокие должности в экипаже первого корабля с дельф– командой будет важной акцией.

Доказательство – Такката-Джим. Холодная логика, отменная корректность; фин, пользующийся тринари лишь в виде исключения и кажущийся неуязвимым для Сна Китов, так сильно действующего на другие типы, вроде Крайдайки. Такката-Джим – самый дельфогуманоидный из всех встречавшихся Мецу дельфинов.

Он смотрел, как первый помощник управляет вахтенной командой – безо всяких кининкских притч, которые вечно употребляет Крайдайки, но со всей точностью и краткостью англика. Ни единого лишнего слова.

«О да, – подумал он. – По возвращении ему достанется отличная характеристика».

– Доктор Мецссс?

Повернувшись, Мец шарахнулся от совершенно неощутимо приблизившегося огромного дельфина.

– Ч-чч. А, Кта-Джон. Вы меня испугали. Чем могу быть полезен?

Дельфин-великан улыбнулся. Грубая пасть, шкура в тёмных разводах и глаза навыкате могли бы многое сказать Мецу… но он уже знал всё сам.

«Feresa attenuata… – он смаковал эту мысль. – Как прекрасен, как пугающ… Мой самый секретный проект, и никто, даже ты сам, Кта-Джон, не знаешь, что ты куда большее, чем ещё один стенос…»

– Простите, что помешал, но шимп-учёный Чарлссс Дарт просится с вами поговорить. Думаю, маленькая обезьяна снова будет цепляться к кому-нибудь.

Мец нахмурился. Кта-Джон просто боцман, и никто не ждёт, что он будет так же воспитан, как Такката– Джим. Однако следует знать границы, особенно если учесть секрет его происхождения. «С парнем придётся поговорить, – отметил он для себя. – Такое поведение может нам повредить».

– Пожалуйста, известите доктора Дарта, что я иду, – сказал Мец дельфу. – Здесь я пока всё закончил.