Текст книги "Звездный прилив"
Автор книги: Дэвид Брин
Жанр: Зарубежная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)
11
Крайдайки и Орли
– Итак, у нас снова есть оружие, – вздохнул Крайдайки. – Если можно так сказать. Томас Орли отвёл глаза от свежеотремонтированных ракетных стволов и покачал головой:
– Почти то же, что и было, Крайдайки. Мы ведь ничего такого не ожидали, когда увязли в бою у Морграна, возле точки перехода. Повезло, что отделались небольшим ущербом.
Крайдайки согласился.
– Воистину. А если бы я действовал быстрее…
Орли понял настроение друга. Сложив губы, он засвистел. Дыхательная маска усилила слабую картинку звукотени. Глухое эхо металось и летало, как обезумевший эльф, из угла в угол по отсеку, наполненному рабочей водой. Дельфы, работавшие в оружейной, подняли свои узкие морды с челюстями, ловящими звук, следили за скачущей сонарной звукописью и пощёлкивали с насмешливым одобрением.
* Когда приказываешь
Люди завидуют,
Но бремя! О, это бремя! *
Сложное эхо угасло, но хохот звучал. Оружейники булькали и пищали.
Крайдайки дождался тишины. Потом из самой середины его лба раздались щелчки, заполнившие всю секцию и нарисовавшие звукопись, в которой остальные услышали рокот надвигающейся грозы и капли дождя, летящие с ветром. Том прикрыл глаза, чтобы погрузиться в звукокартину.
* На пути моём встали
Твари древние, мерзкие, дикие
Им скажи: «Прочь, или смерть!» *
Орли склонил голову, признавая поражение. Никому не удавалось одолеть Крайдайки в сложении тринарских хайку. Восхищённые позы финов только подтверждали это.
Конечно, это мало что меняло. Уходя из боевой секции, и Орли, и Крайдайки понимали: одного боевого духа для выхода из кризиса мало. Но без надежды нельзя.
Хотя её всегда не хватает. Том знал, что Крайдайки отчаянно тревожится за Хикахи, пусть и умело скрывает это.
Когда они отошли подальше, капитан спросил:
– Джиллиан продвинулась в изучении этого… того, что мы обнаружили причины наших бед?
Том покачал головой.
– За двое суток мы едва час провели вместе.
Крайдайки вздохнул.
– Хорошо бы знать, чем галакты её считают. Хорошо, пошли.
Сзади раздался внезапный свист. Тшут, четвёртый помощник, ворвался в переход в облаке пузырей.
– Крайдайки! Том! Сонар засёк дельфина, далеко к воссстоку, плывёт очень быстро!
Крайдайки и Орли переглянулись. Затем Орли кивнул в ответ на безмолвный приказ капитана.
– Можно взять Тшут и двадцать финов?
– Можно. Прикажи готовиться. Но не стартуйте, пока не выясним, кто он. Двадцати может оказаться мало. Или вообще всему конец.
Том увидел страдание в глазах капитана. Жестом приказав Тшут следовать за ним, он понёсся по водному коридору к шлюзу.
12
Галакты
Патрон и командующий – двойное наслаждение: соро Крат следила за джелло, паха, пила – своими созданиями, которые снова вели флот соро на бой.
– Владычица! – прокричал джелло из группы слежения. – Согласно приказу, мы сближаемся с водным миром на скорости в одну четверть световой!
Крат отозвалась только щелчком языка, но втайне она была счастлива. Яйцо оказалось здоровым. Вернувшись после победы домой, можно будет снова спариться. Экипаж её флагмана работает, как прекрасно отлаженный механизм.
– Флот на один пактаар впереди графика! – прокричал джелло из группы слежения.
Из всех клиентских рас, присягнувших на верность соро, Крат ценила джелло больше всех. Первые клиенты её вида, они были возвышены соро очень давно. Затем сами стали патронами и ввели в их клан ещё две расы. Они были гордостью соро. Цепь возвышения длилась.
Далеко в прошлом явились Породители, создавшие Галактический Закон. С той поры одна раса помогает другой достигать разумности, принимая в уплату договор о служении.
Много миллионов лет назад древние льюберы удостоили возвышения пьюберов – так, во всяком случае, утверждала Библиотека. Льюберы давным-давно вымерли. А пьюберы всё ещё живут где-то, в упадке и дегенерации.
Но прежде чем дегенерировать, они успели возвысить хулов, в свою очередь поднявших в клиенты предков Крат, едва вступивших в каменный век. Затем хулы вернулись в свой родной мир и занялись философией.
Теперь сами соро обзавелись множеством клиентов. Джелло, паха и пило – наиболее удачные возвышения.
Крат слышала пронзительный голос Каббер-кабуба, тактика-пила, добивавшегося от своей команды информации из малой корабельной Библиотеки, которую затребовала владычица. Каббер-кабубявно боялся. Отлично! Страх подстёгивает работников.
Единственными млекопитающими на борту были как раз пила, коренастые двуногие из мира высокой гравитации. Они стали очень влиятельной расой во многих всегалактических бюрократиях, в том числе и в важнейшей – Институте Библиотеки. Пила уже возвысили собственных клиентов, умножая славу клана.
Увы, пила больше не клиенты по договору о служении. А было бы полезно покопаться в их генах: мохнатые маленькие разумники линяют и противно пахнут.
Совершенных клиентов нет. Всего двести лет назад земляне глубоко озадачили пила. Замять дело оказалось трудно и дорого. Крат не знала деталей, но это было как– то связано со светилом землян. С тех пор пила их истово ненавидят.
При мысли о землянах брачный коготь Крат задёргался. Всего несколько поколений, и они выросли в почти такую же проблему, как благочестивые кантены или тимбрими с их дьявольскими фокусами. Соро терпеливо дожидались возможности стереть пятно с репутации своего клана. На счастье, земляне – высокомерные невежды и потому уязвимы. Возможно, сейчас подвернулся именно такой случай!
Как заманчиво было бы сделать хомо сапиенс клиентами с договором о служении! А ведь это возможно. Каких перемен можно добиться! Как переплавить этих хомо!
Крат взглянула на свой экипаж и в который раз пожалела, что запрещено вмешиваться, менять, давать новые формы по собственной воле уже взрослым расам. Можно было бы столько сделать! Но это требует изменения законов.
Если бы эти выскочки, водные млекопитающие с Земли, нашли то, что ей кажется, правила очень даже могут быть изменены. Если Породители в самом деле возвращаются из тьмы веков… Какая насмешка, что на этот покинутый флот наткнулась самая младшая космическая раса! Владычица почти простила дельфам их существование за то, что статус патронов они отдали людям.
– Владычица! – позвал высокий джелло. – Джофур-Теннианский союз нарушен, они дерутся между собой. Получается, они утратили господство!
– Сохранять бдительность. – Крат вздохнула. Джелло слишком переживают из-за мелкого предательства. Союзы складываются и распадаются, пока кто-то не достигнет превосходства. Ей нужно, чтобы этой силой стали соро.
Дельфины должны достаться ей. Когда она выиграет бой, достанет этих безруких уродов из подводного святилища и вытащит из них всё!
Вялым жестом левой лапы она вызвала Библиотекаря– пила из ниши.
– Всё данные о водных тварях, которых мы ищем, – сказала она ему. – Хочу знать больше об их склонностях: что они любят, а что нет. Говорят, их связь с людьми-патронами не слишком прочная и уязвима. Мне нужен инструмент, чтобы расколоть дельфинов.
Каббер-кабуб склонился и нырнул в свой библиотечный отсек, над входом в который вился иероглиф – многолучевая спираль.
Крат слышала голос судьбы. Здесь, в этой точке пространства, – узел силы. Ей не требовались приборы, чтобы понять это.
– Я получу их. Законы будут изменены!
13
Тошио
Тошио отыскал Ссаттатту возле гигантской древодрели. Фин был раздавлен о чудовищное растение, экзоскелет расколот на куски.
Продираясь сквозь изломанный подрост, Тошио, когда хватало сил, высвистывал призыв на тринари. Но по больше части просто старался удержаться на ногах. С самого отлёта ему почти не приходилось ходить. Ушибы и тошнота тоже не очень этому способствовали.
К’Хита он нашёл на мягкой куче травоподобных растений. Экзоскелет был цел, но дельф-планетолог истёк кровью из трёх глубоких ран на брюхе. Тошио запомнил место и двинулся вперёд.
Сатима оказалась у самого берега. Маленькая самка потеряла много крови и корчилась в истерике, но была жива. Тошио залил её раны биопеной и стянул края ремонтной лентой. Затем вытянул руки-манипуляторы и камнем вколотил их как можно глубже в грунт: закрепить её перед ударом пятой волны было нечем.
Но эта волна была больше похожа на разлив, чем на цунами. Тошио цеплялся за дерево, пока она катилась дальше, захлёстывая его по шею.
Как только вода начала спадать, он оттолкнулся и поплыл к Сатиме. Нащупав ручку на экзоскелете, освободил её и подтолкнул в откатывающуюся волну. Гребя изо всех сил, он старался держаться рядом и не отставать.
Стараясь заклинить самку в путанице ветвей, чтобы её не унесло отливом, Тошио уловил краем глаза какое– то движение в кроне дерева. На обычные колебания ветвей это не было похоже. Взглянув вверх, он встретился взглядом с парой маленьких тёмных глаз.
На большее времени не было, отлив потащил их с Сатимой сквозь мусор и обломки в только что налившуюся трясину. Неожиданно оказалось, что сил хватает лишь на то, чтобы смотреть вперёд.
Тошио пришлось тащить Сатиму по скользким стеблям водорослей и стараться при этом не задеть раны. Иногда казалось, что она приходит в сознание. Дельфиньи вскрики начали обретать звуки тринари.
Свист заставил Тошио вглядеться. В полусотне метров от берега Кипиру тянул к ним сани. Дельфин был в ДУ, но мог подавать сигналы.
– Сатима! – крикнул Тошио раненой дельфе. – Плыви к саням! К Кипиру!
– Пристегни её к воздушному мешку! – крикнул он Кипиру. – Смотри на сонар! Плыви отсюда, когда пойдёт волна!
Кипиру мотнул головой. Сатима отплыла на сотню футов, и он с помощью саней потянул её на глубину.
Пятеро. Значит, остались Хист-т и Хикахи.
Тошио вскарабкался по стеблям водорослей и снова полез в путаницу изломанных ветвей. Сознание его было таким же пустынным и мёртвым, как остров, по которому он пробирался. Слишком много трупов для одного дня – слишком много мёртвых друзей.
Сейчас Тошио понял, как был несправедлив к финам.
Несправедливо обижаться на их насмешки – они таковы по натуре. Если не принимать в расчёт человеческого генного вмешательства, дельфины всегда воспринимали людей со снисходительной иронией, с тех самых пор, как первый гребец спустил на воду первое долблёное каноэ. Так сложился тип поведения, который возвышение могло чуть изменить, но не удалить.
Да и зачем удалять? Теперь Тошио уяснил, что калафианцы, лучше всех работавшие с дельфинами, были особым типом людей – грубоватыми до толстокожести и с изрядным чувством юмора. Дельфины не работали с теми, кто не заслужил их уважения. Он заторопился к серому телу, видневшемуся в кустах. Но нет, это снова Ссаттатта, её передвинуло волной.
Тошио потащился дальше.
Дельфины отлично понимали, что для них сделали люди. Возвышение – процесс болезненный. Но никто из них не хотел, даже если бы смог, вернуться к Сну Великого Кита.
Дельфины знали и то, что довольно свободные кодексы, управлявшие поведением членов галактических рас, законы, закреплённые в Библиотеках за тысячелетия существования, разрешали людям требовать от своих клиентов сотни тысяч лет служения. Человечество содрогалось при одной мысли об этом. Хомо сапиенсу было меньше лет. Если у него и имелся где-то свой патрон, достаточно могучий, чтобы претендовать на такое положение, Tursiops amicus в качестве бонуса ему бы не достался.
Все существующие дельфины знали, как человечество относится к этому. Поэтому дельфины входили в Совет Земнорождённых наравне с шимпанзе.
Наконец Тошио понял и то, как он оскорбил Кипиру во время борьбы в море. Больше всего он жалел о своих словах про Калафию. Ведь Кипиру охотно умер бы тысячу раз ради спасения родного мира Тошио. Он себе вырвет язык, прежде чем опять сказать такое. Никогда!
Он выбрался на прогалину. Там, в мелкой луже, застрял дельфин-турсиопа.
– Хикахи!
Она была изодрана, избита о скалы, бока сочились кровью, но в сознании. Когда Тошио бросился к ней, она окликнула его:
– Стой, Остроглазый! Не шевелисссь! Мы тут не одни.
Тошио замер. Приказ Хикахи был понятен. Однако и не подойти к ней было нельзя. Раны выглядели угрожающими. Если у неё в коже осколки металла, нужно удалить их как можно быстрее, пока не началось заражение крови. А дотащить её до моря будет очень нелегко.
– Хикахи, вот-вот пойдёт новая волна. Может достать и сюда. Нам надо подготовиться!
– Стой, Тошио. Волна не докатится. Лучше оглядись. Видишь, это намного важнее!
Только теперь Тошио внимательно осмотрел прогалину. Лужа находилась ближе к её краю, вокруг – множество борозд, означавших, что она выкопана совсем недавно. А затем он понял, что руки-манипуляторы с экзоскелета Хикахи пропали.
Но кто же тогда… Тошио словно прозрел. В мешанине плавника на дальнем конце прогалины, разбросанного по подросту, он различил наконец остатки разрушенного, размётанного поселения.
В постоянном шевелении китрупского леса Тошио разглядел фрагменты грубых, изорванных, неуклюже вывязанных сетей, куски кровель и острые металлические обломки, примотанные к деревянным шестам.
Ветви шевельнулись иначе. Затем одна за другой появились руки – маленькие, с растопыренными пальцами, похожими на паучьи лапки; а за ними – пристальные, поблёскивающие тёмные глаза, смотревшие на Тошио из-под насупленных зеленоватых бровей.
– Аборигены! – прошептал он. – Я уже видел одного, потом забыл. Они выглядят до-разумными!
– Да-а… – выдохнула Хикахи. – Поэтому секретность ещё важнее, чем прежде. Быстрее, Остроглазый! Говори, что случилось.
Тошио пересказал только то, что сделал после первого удара волны, умолчав о своей борьбе с Кипиру. Взгляд из гущи листьев не давал сосредоточиться, а как только он пытался взглянуть туда сам, глаза мгновенно исчезали.
Едва Тошио договорил, накатилась последняя волна.
Пена бурлила внизу, но Хикахи оказалась права: до неё вода не достала.
– Тошио! – засвистела Хикахи. – Ты всё сделал отлично. Спас не только нас, но и этот маленький народец. Брукида справится. Он пришлёт помощь. Меня пока оставь тут. Делай то, что я прикажу! Пусть Кипиру сейчас же ныряет. Ему надо искать тела и обломки, избегая слежки. Ты похорони Ссаттатту и К’Хита, собери все фрагменты их экзоскелетов. Когда прибудет помощь, нам придётся очень быстро уходить.
– Но вы точно выдержите? Раны кажутся мне…
– Я выдержу! Мои друзья поливают меня водой. Деревья скрывают от спутников. И ты следи за небом, Остроглазый. Скрывайся! Заканчивай, а я надеюсь к этому времени убедить наших маленьких хозяев довериться нам.
Она явно устала. Тошио разрывался пополам. Вздохнув, он заставил себя вернуться в лес и побежал между поваленными стволами, следуя за отступающей водой.
Кипиру вынырнул как раз тогда, когда он вышел на берег. Дыхательное устройство он снял и остался в воздушном пузыре. Сообщил, что отыскал тело Фип-пита, того самого, которого первым схватила водоросль-убийца. Должно быть, его обескровленное укусами тело вырвала волна цунами.
– Есть следы Хист-та?
Кипиру показал – нет. Передав приказ Хикахи, Тошио смотрел, как сани снова ушли под воду.
Минуту он простоял на берегу, разглядывая западный небосклон. Багровое солнце Китрупа заходило. Несколько звёзд мерцали в разрывах облаков, становившихся угрожающе тяжёлыми. Тошио решил не снимать гидрокостюм, хотя капюшон сбросил. Бриз был холодным, но дышалось гораздо легче.
Если бой в припланетном пространстве ещё длился, он этого не видел. Вращение Китрупа оставило в стороне горящие скопления плазмы и обломков.
Сил Тошио не хватало даже на то, чтобы погрозить кулаком, но он скорчил гримасу южному небу, от души надеясь, что галакты перебьют друг друга.
Вряд ли. Найдётся победитель. И очень скоро он спустится на планету, чтобы найти людей и дельфов.
Расправив плечи, Тошио стряхнул усталость и зашагал прямо к лесу, под защиту густых крон.
Группа отыскала юношу и дельфу почти сразу после высадки. Под кое-как сложенной крышей, собиравшей тёплый дождь во множество струй, они жались друг к другу. Вспышки молний скрывали слабый жёлтый свет фонарей спасателей. В блеске первой молнии Томасу Орли померещились мохнатые приземистые фигурки вокруг землянки и калафианина. Однако, пробравшись сквозь кусты поближе, он не нашёл этих животных или тех, кто мог там ещё быть.
Страх, что это падальщики, исчез – Тошио пошевелился. Но всё же правая рука Орли была на игольнике, а фонарём в левой он освещал Ханнесу Суэсси дорогу. Внимательно оглядев прогалину, Орли запомнил всё – запахи, звуки, живую поверхность металлического холма, все возможные детали.
– Что с ними? – спросил он секундой позже.
– Тихо, тихо, Тошио. Это же я, Ханнес, – услышал он бормотание инженера. В нём звучала почти материнская нежность.
– Да, мистер Орли, – отозвался Суэсси. – Они оба в сознании, но не очень способны говорить.
Томас ещё раз осмотрел место, затем повернулся, чтобы поставить фонарь возле Суэсси.
– Молнии скроют всё, – сказал он. – Вызову транспорт, чтобы побыстрее забрать эту пару отсюда. – Он нажал кнопку на раме забрала шлема и быстро просвистел на отличном тринари. Шесть секунд. Ходили слухи, что Орли говорит и на праймале, хотя свидетелей не было.
– С минуты на минуту. – Он присел возле Тошио, который тоже сел, после того как Суэсси занялся Хикахи.
– Здравствуйте, мистер Орли, – сказал юноша. – Простите, что оторвали вас от дела.
– Ничего, сынок. Мне всё равно хотелось поглядеть, что и как снаружи. Капитан получил повод отпустить меня. Отправим тебя на борт, а мы с Ханнесом и Тшутом сплаваем поглядеть на упавший корабль. Ты как, можешь отвести нас к Ссаттатте и К’Хиту? Хотим прочесать остров, пока не кончилась гроза.
Тошио кивнул.
– Конечно, сэр. Столько я пройду. Кажется, Хист-та не нашли?
– Нет. Мы начали беспокоиться, но и вполовину не так сильно, как после рассказа Брукиды. Кипиру нам рассказал остальное. Он ведь очень высокого мнения о тебе. Ты здорово управился.
Тошио отвернулся, будто устыдившись похвал.
Орли с интересом взглянул на него. Прежде он не обращал особого внимания на этого гардемарина. В первом цикле полёта мальчик выглядел сообразительным, но не слишком ответственным. Когда они нашли брошенный флот, он почему-то становился всё мрачнее по мере того, как уменьшались их шансы вернуться.
А теперь ещё эта новая черта. Слишком рано высчитывать последствия, но, похоже, какой-то обряд посвящения для Тошио состоялся.
С берега донеслось гудение. Вскоре появились два арахнобота, оборудованных гамаками, а в них – по водителю-дельфину в экзоскелете.
Тошио прерывисто вздохнул, когда Орли помог ему встать. Потом старший наклонился и поднял с земли какой-то предмет. Взвесил его в левой руке.
– А ведь это мотыга, точно? Из частей позвонка металлической рыбы, приклеенных к деревянной рукоятке.
– Похоже.
– Они уже обзавелись языком?
– Нет, сэр. Точнее, есть начала. Вроде бы уже стабилизированы. Отчетливый тип охотников-собирателей. Хикахи считает, что им около полумиллиона лет.
Орли покивал. На первый взгляд, туземцы вполне созрели. Доразумная раса на самой подходящей для возвышения стадии. Просто диво, что никто из галактов– патронов ещё не наткнулся на них и не возвёл в клиенты для тысячелетнего служения.
Теперь люди и фины «Броска» обзавелись новым обязательством, более секретным, чем раньше.
Орли сунул артефакт в карман и положил руку на плечо Тошио.
– Что ж, расскажешь нам остальное по дороге на корабль. А ещё хорошенько поразмысли.
– Сэр? – Тошио недоумённо оглянулся.
– Не каждому выпадает дать имя расе будущих звездоплавателей. Понимаешь, фины просто потребуют от тебя песни об этом.
Тошио посмотрел на старшего, не понимая, шутит он или говорит серьёзно. Однако Томас Орли сохранял на лице обычную загадочную маску.
Потом Орли взглянул на грозовые тучи. Когда роботы двинулись подобрать Хикахи, он отступил на пару шагов и усмехнулся, глядя на занавес, опустившийся на сцену небесного театра.
Часть вторая
Течения
14
Дэнни
Оторвавшись от поляризационного микроскопа, Чарлз Дарт хрипло выругался. Полжизни он старался избавиться от проклятой привычки, но сейчас схватил себя за уши и дёрнул. Это обезьянье движение на корабле никому не удавалось повторить. Понимай он, что совершает его, немедленно прекратил бы.
Только восемь из ста пятидесяти членов экипажа «Броска» обладали руками… или наружными ушами. Один из них делил с ним сухую лабораторию.
Дэнни Судман и в голову не приходило разбирать поведение Чарлза Дарта. Она уже давно не замечала ни его ковыляющую походку, ни визгливый хохот шимпанзе и густую шерсть, покрывающую тело.
– Что такое? – поинтересовалась она. – Опять проблемы с кернами?
Чарли рассеянно кивнул, уставившись на экран.
– Ага.
Низкий скрипучий голос. Даже в самом лучшем варианте Чарлз Дарт говорил, как человек с камешками в горле. Если мысль была сложной, Дарт, сам того не замечая, начинал размахивать руками, договаривая на языке жестов своей ранней юности.
– Не разберусь никак в этой концентрации изотопов, – ворчал он. – Минералы где попало… Железопоглощающие без железа, сложные кристаллы на глубине, не позволяющей такой сложности. Дурацкие ограничения капитана Крайдайки не позволяют работать! Пусть позволит хоть сейсморазведку и глубинный радар.
Повернувшись в кресле, он уставился на Дэнни, словно ожидая поддержки.
Дэнни улыбнулась широко, до самых скул. Миндалевидные глаза весело сузились.
– Разумеется, Чарли. А что такого? Сидим в покалеченном корабле, на дне океана планеты-убийцы, десятки флотов могучих и надменных патронов дерутся за право сцапать нас, а вы хотите лишь немного повзрывать и порассылать гравилучи. Мысль что надо! Но есть идея покруче. Берём что-нибудь с надписью: «Эгей, зверюги! Ешьте нас!» и начинаем размахивать этим в небесах. Как вам?
Искоса взглянув на Дэнни, Чарли вдруг улыбнулся одной из своих редких улыбок – кривых, но широких.
– Ладно, мне не нужны мощные гравибласты. Всего несколько крошечных сейсмопроб. Ты же знаешь, что ити их даже не заметят.
Дэнни расхохоталась. Чарли хочет позвонить в планету, как в колокол, и посмотреть, что скажут сейсмоволны о её внутренностях. Крошки-взрывчики, о да! До килотонны! Иногда Чарли до того уходит в планетологию, что Дэнни это беспокоит. Но сейчас он явно забавлялся.
Чарли тоже хохотал, коротко и хрипло ухая, – белые голые стены сухого отсека гудели эхом. Он гулко хлопал по своему столу.
Усмехаясь, Дэнни сложила бумаги в папку и застегнула молнию.
– Знаете, Чарли, в нескольких градусах отсюда полно действующих вулканов. Если вам повезёт, один может сработать неподалёку.
В глазах Чарли зажглась надежда.
– Ой, вы так считаете?
– Ну да. А если ити начнут бомбить планету, желая добраться до нас, близкие попадания принесут вам тонну данных. Только бы они не начали бомбить так, что нам станет не до геофизики Китрупа. Завидую, что в этом положении вам может достаться позитив. Пока я намерена забыть о моих разочаровывающих исследованиях и сходить перекусить. Присоединитесь?
– Нет, пожалуй. Спасибо. Захватил сюда с собой. Останусь и немного поработаю.
– Ну, как хотите. Вообще вам стоит получше узнать весь корабль, а не только лабораторию и каюту.
– Я говорю с Мецем и Брукидой по видео, и мне незачем глазеть на чудо Руба Голдберга, теперь ещё и нелетающее.
– А кроме того… – съехидничала она.
Чарли ухмыльнулся.
– А кроме того, ненавижу сырость. Всё время думаю, что вам, людям, надо было возвышать собак, после того как вы наложили свои заклятья на нас, Рап’ов[3]3
Pan satirus – видовое название шимпанзе.
[Закрыть]. Дельфины славные – у меня много близких друзей среди финов. Но лишь поэтому превращать их в космонавтов!
Он покачал головой в грустной задумчивости. Чарли явно считал, что процесс возвышения на Земле шёл бы куда успешнее под руководством шимпанзе.
– Ну, вообще-то они превосходные космолётчики, – не согласилась Дэнни. – Взглянуть хотя бы на космического ковбоя, Кипиру.
– О да. А как его плющит, когда он не за штурвалом? Честное слово, Дэнни, в этом рейсе я задумался, годятся ли вообще фины для космоса. Обратили внимание, как некоторые из них ведут себя с начала передряги? Стресс их просто размазал, особенно больших стеносов Меца.
– Надо быть снисходительнее, – упрекнула его Дэнни. – Кто мог знать, что всё будет так сложно. И большинство финов справляются прекрасно. Как тогда Крайдайки увёл нас из засады у Морграна!
Чарли покачал головой.
– Не знаю. Я бы хотел в команде побольше людей и шимпов.
Дельфы отстали от шимпов в космосе на одно столетие. Дэнни знала, что и через миллион лет шимпы по этой причине будут относиться к ним покровительственно.
– Ну, раз вы остаётесь, я иду. – Дэнни забрала бумаги и тронула дактозамок двери. – Пока, Чарли.
В закрывавшуюся дверь донёсся оклик шимпа:
– Кстати, Ткаат или Сах’от могут мне позвонить. Думаю, эти наползающие плиты – палеотехнические аномалии. Небезынтересно для археологов!
Дверь закрылась, и Дэнни не ответила. Если не отзываться, потом можно притвориться незнающей. Разговаривать с Сах’отом – никогда, что бы там ни открыл Чарли!
Столько времени уже потеряно на маневры уклонения от этого самого дельфа.
Сухая зона «Броска» достаточно просторная, хотя нужна только восьми членам команды. Сто тридцать финов – при старте с Земли их было на тридцать два больше – могут находиться в сухом колесе только на арахноботах, робоходулях.
Есть секторы, которые нельзя заполнять рабочей водой или рисковать ими при скачках тяготения, как случается во время свободного полёта в центральном стволе. Некоторые материалы не выносят влагу, в мастерских машинного трюма нужна тепловая обработка при обычной силе тяжести. А людям и шимпам требуются жилые площади.
Дэнни остановилась на перекрёстке. Посмотрев в коридор, подумала, не постучаться ли во вторую дверь слева. Если Том Орли у себя, она может попросить совета – что делать с проблемой, которая с каждым днём всё обременительнее… с необычным… «вниманием» Сах’ота.
Лучше Томаса Орли никто не мог бы подсказать, как оценить поведение нечеловека. Официально он консультант по неземным технологиям, но ему явно добавили обязанности психолога в помощь доктору Мецу и доктору Баскин при оценке работы совместного дельфо-человеческого экипажа. Он понимает китообразных и должен объяснить, чего Сах’оту от неё надо.
Обычная нерешительность Дэнни снова проснулась. Тома не стоило отвлекать по многим причинам – например потому, что сейчас каждая минута его времени уходит на то, чтобы найти способ спасти их жизни. То же самое можно сказать обо всех членах команды, но опыт и репутация Тома убеждали: ему это может удасться в первую очередь.
Дэнни тяжело вздохнула. Другая причина – стеснительность. Девушке непросто идти за советом к такому прославленному мужчине, как Том Орли. А уж просить разобраться в поведении влюблённого дельфина…
Как бы Том ни был готов ей помочь, он всё равно рассмеётся или попытается сдержать смех. Дэнни понимала, что это и вправду смешно – для всех, кроме неё, объекта домогательств.
Дэнни быстро зашагала к лифту.
«Чего ради я вообще сунулась в космос? Ну да, шанс двинуть карьеру. А с личной жизнью на Земле был полный обвал. Но чего я достигла к этому дню? Обзор биологии Китрупа застрял. Над планетой кружат тысячи чудовищ, отталкивающих друг друга, чтобы спуститься и отловить меня, а одуревший дельфин лезет ко мне с предложениями, которые и Екатерину Вторую вогнали бы в краску. Конечно, это несправедливо, но кто сказал, что жизнь справедлива?»
«Бросок» строился как модификация «Охотника на Снарка» – корабля исследовательского класса. Сейчас в строю мало «Снарков». Осваивая тончайшие технологии Библиотеки, земляне научились сочетать новое со старым – древние галактические проекты и собственные технологии. Когда начинали закладывать «Снарки», эта фаза едва разворачивалась.
Корабль выглядел как огромный цилиндр с утолщёнными концами и пятью выступающими вдоль корпуса фиксаторами реальности: пять рядов по пять пирамид. В космосе они фиксируют его в защитной стасис-сфере. Сейчас они были просто опорами для повреждённого корпуса «Броска», лежавшего на боку в илистом каньоне, на дне чужого моря, под восьмьюдесятью метрами вод.
Между третьим и четвёртым кольцом фиксаторов корпус чуть вздувался, вмещая сухой сектор. Он вращался, что давало примитивную искусственную гравитацию. Люди и их клиенты уже научились создавать поля тяготения, но почти каждый земной корабль ещё был оборудован и такими центробежными колёсами. Кто-то считал это чем-то вроде отличия: землянам и их клиентам даже дружественные расы советовали быть скромнее, не подчёркивая, что три расы этого Солнца иные, чем все галакты. Эти «сироты Земли»…
Сухая зона «Броска» могла вместить до сорока человек, хотя сейчас тут было всего семеро людей и один шимп. Тут была и территория отдыха для финов, бассейны для прыжков, погружений и сексуальных игр в часы, свободные от вахты.
Но во время посадки колесо не может вращаться. Большая часть его помещений будет наклонена и недоступна, а огромный центральный отсек заполнен рабочей водой.
Дэнни взлетела на лифте по одной из спиц между сухой зоной и жёсткой осью корабля. «Позвоночник» держит внутренние пространства «Броска». Выйдя из лифта, она попала в восьмигранный проход с дверями и панелями на всех плоскостях и прошла пятьдесят метров от сухой зоны к носу, пока не добралась до шлюза центрального отсека.
В невесомости их можно было проплыть. Гравитация делала всё странно чужим.
По шлюзу вдоль стены шёл ряд прозрачных контейнеров со скафандрами и дайверским снаряжением.
Дэнни взяла в своём контейнере бикини, маску и ласты. При «нормальных» обстоятельствах она взяла бы комбинезон, маленький поясной бустер и, наверное, пару широких наручных крыльев. Потом прыгнула бы прямо туда, и влажный воздух донёс бы её куда угодно, если, конечно, следить за движением спиц вращающегося сухого колеса.
Но сейчас колесо не двигалось. А центральный отсек заполнен средой повлажнее воздуха.
Она поспешно разделась и натянула купальник. Потом постояла перед зеркалом, подгоняя бикини. Дэнни знала, что привлекательно сложена. По крайней мере так говорили все знакомые мужчины. Но она всегда находила повод для упрёков самой себе – плечи чуть шире, чем надо…
Улыбнулась зеркалу. Отражение мгновенно изменилось. Крепкие белые зубы прекрасно оттенили тёмнокарие глаза.
Тогда она насупилась. Ямочки на щеках делают её младше, а этого следует избегать. Вздохнув, она тщательно заправила чёрные волосы под резиновую шапочку.
Хватит возиться.
Проверив замки футляра с бумагами, она вошла в шлюз. Дверь защелкнулась изнутри, и шипящая солёная вода забила из отверстий в полу.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.