Текст книги "Очень странный факультет. Отбор"

– Идти все равно придется. Стражи не позволят остаться в комнате, – грустно выдала Лена. – Держи платок, спрячь волосы. Старайся не поднимать лицо, а там, глядишь, что-нибудь придумаем…

Она протянула мне свой платок, которым мы прикрыли мои вернувшие природный цвет волосы.

– Есть и плюсы, – осматривая меня, выдала Лена. – Или минусы, даже не знаю, как это назвать правильнее… Свое красивое белое платье ты теперь точно не сможешь надеть. У ни груди, ни задницы…

– Смешно, – отозвалась я, и в этот момент ключ в двери провернулся, приглашая на обед.

Мы выбрались наружу, смешались с толпой девиц.

Но очень быстро возле нас оказалась Станислава, которая едва слышно спросила:

– Псс… ты как?

– Без изменения, – отозвалась я.

– А с блюдцем?

– Потом расскажу…

Нас разделило потоком девиц, и до флигеля добирались уже по отдельности.

Там заняв свое место, я старалась даже по сторонам не смотреть. Опустила голову вниз и изучала пустое дно тарелки.

Гул вокруг перерастал в нетерпение, все ожидали еды от скатерти-самобранки, но сегодня она тянула.

– Что-то долго, – буркнула Лена.

– Такого еще не было, – констатировала рыжая соседка. – Что-то явно не так.

Я вжала голову в плечи еще сильнее. Очень хотелось верить, что происходящее «не так» никак не связано со мной…

В этот момент двери флигеля вновь распахнулись, и в зал между двух столов, девичьего и мужского, вошла делегация из бояр, впереди на переносном троне они гордо несли царя – сам бы он идти явно не мог.

В зале настала тишина, все смотрели на процессию, и даже мне пришлось повернуть туда голову.

– Не к добру, – прошептала Лена…

И сложно было не согласиться.

Трон с царем поставили ровно посередине флигеля, возвышая его над всеми нами.

Царь осмотрелся по сторонам.

С момента нашей последней встречи прошло не так много времени, но выглядеть дедок стал, казалось, еще хуже… Будто не просто старика принесли в зал, а уже издыхающую мумию, которая вот-вот испустит дух и превратится в тлен и прах.

Настолько плохо он выглядел.

Все чего-то ждали.

Царь же смотрел по сторонам, молча скользил взглядом по неровным рядам сидящих по сторонам.

От нас никто не требовал выстроиться перед ним, не бить поклоны, ничего. Мы просто сидели и ждали, пока он смотрел.

От его взгляда все нутро переворачивалось.

Царь будто пронзал им, и я физически ощутила миг, когда он смотрел на меня. Пусть я не могла столкнуться с ним взглядом, боялась поднять голову, но всем сердцем чуяла, что меня изучают.

И не только меня, то и дело девчонки будто без причин «ойкали» и тут же умолкали. Это жуткое ощущение чужого взгляда испытывали все.

После царь повернулся к мужчинам, а я осмелилась поднять взгляд, чтобы из-под ресниц хоть чуточку наблюдать за тем, что происходит.

Царь смотрел то на одного, то на другого. Останавливал взгляд на каждом, буквально на доли секунды, иногда задерживался чуть дольше, иногда проскальзывал без особого интереса.

Я четко уловила миг, когда старик смотрел на Харлинга. В отличие от меня, Виктор не опускал голову, стоял ровно и даже выдержал прямой взгляд, что могло быть истолковано как вызов. Но старик спустя мгновение уже исследовал взглядом оставшихся мужчин.

– Итак, – вдруг заговорил он скрипучим голосом, и я вздрогнула. – Все в сборе, вас ровно сто уже как несколько дней, и все это время я наблюдал.

Внутри меня все похолодело, а старик продолжал:

– Женой моего сына должна стать лучшая из вас, обладающая самыми выдающимися качествами. Кто-то на первый взгляд подходит лучше остальных, кто-то хуже. Поэтому эти три дня я смотрел и ждал, кто проявит себя и как. Некоторые из этого зала уже сегодня покинут нас…

Внутри меня все похолодело.

Что, уже? Без испытаний? Просто царь скажет и кого-то пустят в расход?

– Мы отпустим девушек и их менторов с дарами прочь из замка, – продолжал старик, и я нутром чуяла – врет.

Никто не отпускает переселенок просто так. Разве что обман Мишеля раскрылся и так изощренно царь выгонит тех, кто никогда и не был переселенцем.

– У менторов было свое задание, – продолжал речь старик. – Кто выполнил его, тот получает иммунитет до следующего задания, а его подопечная остается проходить испытания дальше. Вам нужно было кое-что найти…

В зале повисла тишина. Нездоровая.

Девчонки смотрела на своих менторов, которые только и делали, что посылали их куда подальше все то время, что они тут находились. А я смотрела на Харлинга, который рыскал сегодня по саду в поиске чего-то… и попросил меня только об одном – не мешаться под ногами. Какие у него были шансы найти что-то нужное за столь короткое время?

– Выйдите вперед те, кто нашел искомое.

Неровные ряды менторов дрогнули. Кто-то остался на месте, кто-то двинул стулья в сторону, чтобы выбраться и предстать перед царем. Вышел и Харлинг.

Я даже не знала, радоваться или нет, а вот Лена рядом облегченно выдохнула – ее пьянчуга стоял рядом с Виктором.

Я покосилась на бледную Станиславу. Ее ментор остался за столом.

– Показывайте, – приказал царь. – Что можно найти, но нельзя украсть? Но вы смогли и украли? Что можно подарить, но нельзя продать, но вы купили? Какой дар вы нашли в зимнем саду?

Мы с Леной переглянулись.

То, что менторы что-то искали, было очевидно, но они никогда не просили помощи, наоборот, прогнали, словно разговор – это табу.

Харлинг достал нечто крошечное из кармана и вытянул ладонь вперед. Я не видела на ней ничего, но казалось, там что-то настолько крошечное, что невозможно разглядеть.

Что-то такое же крошечное доставали и показывали остальные.

– Смотри, – шепнула Лена. – Он его гладит. Оно живое?

Ментор соседки и в самом деле кого-то поглаживал пальцем на своей ладони.

– Я не вижу, – шептала я. – Что там?

– Не могу объяснить, но оно точно живое, похоже на крошечное существо с глазками. И у всех разные. Один белый, другой будто из воды. У твоего вообще искрится, как шаровая молния из огня. И глаза такие, как лед! Ой, а у моего моргает, будто изумрудное!

– Элементали! – гордо объявил царь. – Не каждый способен их призвать! Что ж, вы можете вернуться и остаетесь в замке и дальше. Остальные выйдите вперед, и ваши подопечные тоже!

Оставшиеся менторы принялись неохотно выбираться из-за стола, как и добрая половина девушек с нашего. Станислава тоже ушла.

– Раз ваши менторы не справились, – огласил царь, глядя на девиц, – теперь все зависит от вас. Мои глаза слабы, но я способен разглядеть достойных для своего сына.

Он сделал незаметный знак стражнику, и тот принялся по одной выводить девиц перед царем.

– Кривовата… Низковата… – коротко, будто выбирал картофель в магазине, выдавал старик, иногда скептически поджимая губы. – Косовата… Эту поверни… Оставляй. Следующая… Плосковата… Туповата…

По мере раздачи этих скупых оскорблений я приходила в ужас. Царь бросал нелестные характеристики, а значит, подписывал многим приговор.

Иногда кому-то везло.

Старик оставил двух девиц, причем не сказать чтобы откровенных красавиц. Он явно видел в них что-то иное, недоступное пока моему пониманию.

Когда дело дошло до Станиславы, мое сердце замерло. Пусть мы не были подругами, пусть общались недолго, но все же общались. И рыжая мне помогала.

– Рыжевата… – бросил старик, и Станиславу уже возвращали в толпу, когда она, будто баран, уперлась ногами.

– И это все?! – возмутилась она. – Больше достоинств не нашлось?

Стражник опешил, царь выгнул сухую бровь.

– Верни девицу! – приказал он прислужнику.

И Станиславу поволокли обратно.

– Покрутись, – приказал царь. – Что в тебе есть такого, что достойно моего сына?

Но Станислава не шелохнулась.

– Нужно еще разобраться, – гордо вскинула она голову, – достоин ли он меня.

– Дерзко, – старик почему-то усмехнулся. – Но храбро! Что ж… почему бы нет. Ты мне запомнилась. Оставайся.

Он махнул рукой, и стражник подтолкнул Станиславу к тем двум девицам, которые уже точно оставались проходить отбор дальше.

Следующих барышень царь просмотрел бегло, и пусть даже они пытались повторить дерзкий номер, который провернула рыжая, но второй раз уже не сработало.

Царь потерял интерес к оставшимся, раздав еще пяток коротких характеристик:

– Жирновата… бледновата… кисловата… страшновата… скучновата…

Приговор был вынесен. Девиц и их менторов быстро увели, а те даже не сопротивлялись.

Покинули флигель и бояре, и царь…

В кромешной тишине скатерть-самобранка соткала обед.

Только теперь кусок в горло никому не лез.

Я считала оставшихся в зале… Нас оставалась ровно половина от начального числа.

– Еда другая, – донесся до меня шепот, я обернулась на Стасю, та пояснила: – Блюда другие. Погляди на остальных…

Я осмотрелась. Если раньше многие набрасывались на тарелки и забывали обо всем, пока не наедятся до отвала, то сейчас «поедательный» эффект словно исчез.

Я обернулась на Харлинга, тот смотрел на меня, но из-за того, что я все еще прятала лицо в капюшоне, он щурился и пытался разглядеть мое лицо, но не получалось.

– Еда нормальная? – осмелилась громко, почти на весь зал, спросить я.

И эхо разнесло мой голос под сводами: «Нормальная, нормальная…»

– Похоже, как только нас стало меньше, пропала необходимость нас чем-то пичкать, – ответила Лена, жуя кусок картошки. – Даже вкус другой.

Я осмелилась последовать ее примеру и осторожно взяла кусок хлеба, прожевала.

Станислава смотрела на все это с опаской.

– Знаете, я лучше по яблокам… – отозвалась она, но все же придвинула к себе плошку с квашеной капустой.

По окончании обеда нас развели обратно по комнатам.

Стало заметно, как мало тех, кто остался жить парами. Многие комнаты стражник даже не отпирал – потому что в этом не было нужды. Я проследила за тем, как Станислава в одиночестве прошла в свою комнату и страж запер за ней дверь.

Когда дверь закрыли за нами, я бросилась к спрятанному блюдечку, Лена спешила за мной.

– Что ты задумала?

– Мы не успели узнать самого главного, просто времени не хватило. – Я прокатила яблочко по кромке и четко потребовала: – Покажи мне Харлинга!

Блюдце мгновение настраивалось на нужную волну, пока не высветило такую же, как и наша, комнату, в которой были двое. Виктор и ментор Лены.

Они о чем-то оживленно разговаривали.

Харлинг взмахивал руками, было видно, что он негодует. Ментор Лены отвечал спокойно, безэмоционально и даже собранно.

– А он не такой уж у тебя сумасшедший, – заметила я. – Быть может, он так маскировался всегда? Смотри… руки не трясутся, пропала дурацкая пьяная улыбка. И сегодня он не пел!

– Жаль, звука нет, – произнесла Лена. – Понять бы, о чем они.

Я задумалась.

А ведь странно.

Почему нет звука? Так задумано или я просто не просила? Может, надо конкретизировать яблочку приказы еще более четко?

Я коснулась катящегося плода и уточнила техническое задание:

– Не только покажи, но и дай послушать, о чем говорят в той комнате!

Яблочко дрогнуло вместе с изображением, но тотчас же блюдечко завибрировало, рождая звук, только голоса были искажены, как в неправильном одноголосом дубляже. Приходилось внимательно следить за тем, кто именно говорил, чтобы понять, кому принадлежит та или иная фраза.

– Ты не понимаешь?! Их обокрали! – возмущался Харлинг. – То, что здесь творится, – преступление!

– Это выживание, – отвечал другой. – Либо так, либо мы были бы на их месте. Очевидно, что им нужны самые сильные из нас, слабаки выбывают.

Мы с Леной переглянулись.

– Вдобавок, если так посудить, ты все же ничего не крал, – продолжал ментор Лены. – Само место такое, вытягивает из нас все, что может. Просто кто-то из нас может забрать это обратно, а кто-то нет. Ты смог, причем быстро. Сразу смекнул, что к чему, а у меня ушло гораздо больше времени. А ведь я здесь один из первых…

Харлин опустился на край свободной кровати и уронил голову в ладони.

– Дело не во времени, – отозвался он. – А в понимании. Мне просто пришлось это сделать! Без вариантов!

Ментор Лены заинтересовался.

– Как? Расскажи? Выманивал на сладкое?

Я вдруг вспомнила, как этот мужчина сидел на лавочке и в самом деле кого-то подзывал вкусняшками. Я тогда сочла его окончательно поехавшим.

– Нет… – Харлинг отвернулся и замолчал.

Разговор этих двоих сошел на нет. Я убрала яблочко с блюдца, понимая, что если и услышим что-то нужное, то не скоро.

– Ты хоть что-то поняла? – спросила я у соседки. – Как понимать, что они украли что-то у других?

Лена пожала плечами.

– Я видела только странных существ в их руках. Если речь об этих… как их… «элементалях», то я ни у кого из девочек таких не видела. Как можно такого украсть? Что это вообще за существа? Питомцы? Или местная разновидность покемона?

Я вспомнила слова царя…

– Что можно найти, но нельзя украсть? Но они смогли и украли… – повторила я. – Что можно подарить, но нельзя продать, но они купили? Разве купили? Он сказал, что этот дар они нашли в саду. Они все постоянно рыскали по саду и что-то искали. Менторы, Харлинг и… Мишель.

Я вновь подняла взгляд на Лену.

– Ты говорила, что тот мальчик Михаил, который тебя сюда привел, он тоже постоянно что-то искал в саду. Так?

Она кивнула.

И у Мишеля точно было больше времени, чем у Харлинга, чтобы разобраться… Он подсказал ему, что делать.

Я опять сжала кулаки, поминая мысленно братца добрым словом.

– Они что-то забрали у тех, кого сегодня увели, – ответила я. – Что-то важное.

– Либо купили, – напомнила Лена. – Либо им подарили. Не надо думать сразу о плохом.

Но вот у меня не выходило. Думалось самое жуткое.

Когда прозвенел колокол на ужин, я никуда не хотела идти. Но вновь пришлось заворачиваться в платок и прятаться под капюшоном.

– Мне кажется или ты подросла, – оптимистично заметила Лена. – Смотри, уже лодыжки из-под штанов торчат. Ты точно начала взрослеть.

Я с облегчением выдохнула. Если так, то к утру действие яблок точно пройдет и я вернусь в старый облик.

Пока шли на ужин, я размышляла только о том, как бы мне побыстрее переговорить с Харлингом, но я не ожидала того, что за несколько часов во флигеле все изменится.

Раздельные столы убрали, вместо них теперь стоял один большой круглый стол.

Нам наконец-то разрешали сидеть вместе.

Я бросилась к Виктору, хоть и понимала, что много не узнаю – слишком много лишний ушей вокруг, но хоть что-то…

– Почему ты прячешь лицо? – первым задал мне вопрос он.

Пришлось слегка приспустить капюшон, и прежде чем лицо Виктора вытянулось от удивления и шока, я тут же спряталась обратно.

– Несчастный случай на производстве, – пошутила и тут же начала шептать: – К утру пройдет. Но у меня к тебе вопросов не меньше. Что за элементали? Откуда? У кого вы их сперли? Я все слышала.

– Ника… я же просил не лезть. – Голос его звучал укоризненно и виновато одновременно.

– Мне повторить вопрос?

– Нет, – коротко ответил он, запуская руку в карман камзола и доставая оттуда нечто, чего я не видела. – Но тебе нужно это забрать у меня. Я должен тебе это отдать.

Я вытаращилась на него.

– Что? Ты смеешься? Если оно украдено, то никогда!!!

– Оно украдено у тебя же, – ответил Харлинг. – Мишель забрал вчера и утром передал мне. Это твой дар!

– Что? – пискнула я. – Что значит «это мой дар»? Но я ничего не вижу?!

– Потому и не видишь, что у тебя это забрали. Нет внутренней силы, чтобы даже это увидеть! Зато остальные видят, ну или некоторые из них, – пояснил Харлинг и обвел залу взглядом.

Все менторы что-то вручали своим подопечным, а те радостно брали в ручки что-то, чего я не видела. Кто-то будто даже чесал у «этого нечто» за ушком. А кто-то, как и я, был несколько растерян…

– Им пришлось забрать чужое, чтобы подарить своим, – ответил Харлинг. – Всех пустышек, ты сама видела, сегодня выгнали, кроме одной… Той дерзкой. Тебя бы тоже выгнали, если бы мы не схитрили…

– Я не понимаю… – озадаченно выдохнула я. – Получается, тем, у кого дар был, теперь достанется еще и второй? Хорошее подспорье для победы. А как же те, у кого дара не было вовсе? Мишель ведь сказал, тут не все переселенки.

– Теперь есть, – мрачно ответил Харлинг. – Иногда его можно украсть и подарить. Вельшийцы этому научились. Так что забирай. Твой дар… Поэтому менторы постоянно отгоняли от себя подопечных, чтобы не украсть у своих же. Случайно.

В моем горле пересохло.

– Так значит, дар есть у всех, кто остался? – прошептала я.

Харлинг кивнул.

– Мишель многим пожертвовал, чтобы ты осталась… Не тяни. Просто забери. – Он вновь протянул мне ладонь, а я все еще в сомнениях, но очень осторожно коснулась этой пустоты пальцем.

Словно жар объял мое тело, огненный импульс растекся от кончиков ног до кончиков волос… И взметнулись крылья за спиной!

Но прежде чем я успела ухватиться за силу, она вновь исчезла. Будто и не было.

– Будь все проклято, – прошипела я. – Зачем отдавать то, чем невозможно пользоваться?

– Как я понимаю, дальше начнутся более изощренные испытания. И без магии никто не справится, – ответил Харлинг. – Так что мы в одной лодке… Ника.

– А как же Станислава? – Я обернулась по сторонам в поисках рыжей подруги и ее ментора, и еще тех двоих, которых оставил царь. – У нее, получается, нет магии? Если ее ментор не справился с заданием?

– Я бы не был так уверен. – Склонив голову набок, Харлинг пристально изучал рыжую. – Вряд ли правящий столь долгие годы человек мог быть сильно поражен ее наглости и дерзости, чтобы просто так оставить здесь. Есть что-то еще. Будь с ней аккуратна. Я не верю в доброту этого места.

В доброту уже не верила и я.

Ни этого места, ни Мишеля – который шел не на обычные сделки с совестью, а на нечто большее.

Он научился воровать дар, чтобы отдать тем, у кого его не было.

Зачем?

Я сжала кулаки, и в это время раздался звон колокола, приглашающий к столу.

Расселись.

Оживленные разговоры продолжали висеть под сводами флигеля. Все радовались!

Кроме меня.

Что дальше? Нас опять будут кормить, пока не отсеют еще половину на следующем этапе?

Скатерть соткала праздничные яства, пожалуй, такого пышного застолья я не видела еще ни разу с тех пор, как оказалась в этом месте.

Одновременно с этим в центр залы вошел один из бояр, которого я узнала сразу. Именно он принимал ставки на выигрыш одной или другой девушки.

– Государь поздравляет прошедших в следующий этап! – начал он. – И объявляет следующее задание. Его властью вам всем дозволяется пользоваться своей силой и магией! Данное разрешение ограничено некоторыми помещениями дворца – а именно учебным флигелем и другими подсобными помещениями! С завтрашнего дня все девушки обязаны посещать занятия для освоения своей силы, а в конце будет экзамен! Только успешно завершившие этот этап пройдут дальше.

– И сколько он будет длиться по времени? – раздался чей-то робкий голос, и эхо разнесло его по залу.

– Семь дней, – отозвался боярин. – Начиная с этой ночи каждая из вас будет жить отдельно. После ужина стражи проводят всех вас в ваши новые покои.

– А наши вещи?! – Кто-то быстро сообразил, что будущее расселение грозит не просто новой кроватью.

– У вас будет несколько минут после ужина, чтобы все забрать, – отмахнулся боярин, видимо считая этот вопрос ерундовым.

Мы же незаметно переглянулись с Леной.

Кто-то из нас двоих должен был остаться в комнате, а вместе с ним и добытое волшебное блюдо.

Признаться честно, мне не очень хотелось оставлять соседке, теперь уже бывшей, отлично настроенный шпионский агрегат.

Ей же наверняка точно так же не захочется отдавать его мне.

– Разделяй и властвуй, – тихо произнес рядом со мной Харлинг.

Едва завершился ужин, нас повели обратно в замок.

И мы все спешили.

Нескольких обещанных боярином минут могло не хватить.

Стоило только мне оказаться в комнате, как мы с Леной почти синхронно выпалили:

– Блюдо мое!

Осеклись.

Отвернулись.

– Так, давай только драться не будем! – предложила я.

Она скрестила руки на груди.

– И не собиралась. Но блюдо тебе не отдам. Так нечестно, если бы не я, ты бы про него даже не узнала.

– А если бы не Стася, мы бы не открыли раму, – напомнила я.

Лена надула губы.

– Давай ни тебе, ни мне… – предложила я. – Ни Стасе! Я забираю яблоко, ты оставляешь себе блюдо! Иногда по договоренности будем встречаться и использовать его в общих интересах.

Лена задумалась и кивнула.

– По рукам.

Через пять минут я уже стояла на пороге комнаты со своими скудными пожитками и ждала, когда меня «переведут».

Но все оказалось куда сложнее. Когда явился охранник с ключами, за его спиной маячила одна из девиц с полной охапкой вещей.

– А эта почему не готова? – он кивнул головой на Лену. – Или у тебя вещей нет?

– А разве она не остается? – робко спросила я. – Мы думали, кто-то один уходит. А раз я последняя прибыла, то это явно я.

Охранник посмотрел на меня, как на скудоумную, и повторил слова боярина на ужине:

– Сказано же, все переселяются.

Мы с Леной переглянулись.

– Тогда нам надо еще пять минуточек, – взмолилась я, понимая, что спрятанное под подушкой блюдо – это так себе укрытие.

– Никаких, – охранник был не преклонен, глядя на Лену. – Собирай, что успеешь, и пошли.

Метеором Лена метнулась к своему тулупчику, бросила его на кровать, и в него замотала подушку, делая что-то типа тюка.

– Подушку положь! – потребовал стражник.

Но Лена замотала головой.

– Ни за что! Я ее сама набивала, пух у жар-птиц щипала целый месяц! Чтобы на жестком не спать! Костьми лягу – подушку не отдам!

Понимая, что переселение затягивается, стражник махнул рукой, подталкивая ожидающую девицу в нашу комнату и запирая за ней дверь.

На этом и я, и Лена поняли, что номер с подушкой нам простили.

Нас повели по коридорам, по итогу Лене досталась одна из комнат в соседнем крыле, а мне пришлось спуститься со стражем на этаж ниже, где он отпер одну из дверей и так же бесцеремонно, как и остальных, втолкнул меня внутрь.

Дверь за спиной закрылась.

Я осмотрелась по сторонам.

Ожидала увидеть подобную нашей бывшей скудную комнатку, но вместо этого с удивлением обнаружила и кровать побольше, и мебель посолиднее.

Здесь даже был собственный туалетный столик и дополнительная дверь, ведущая в… Я нерешительно ее толкнула, чтобы убедиться в догадке.

Своя умывальня!

– Вот это сервис! – присвистнула я. – И за что такие преференции?

Вопрос прозвучал в пустоту, пустота, разумеется, промолчала.

Но вскоре я все же нашла ответ в записке, лежащей в ящике туалетного столика.

«Все что смог. Мишель»

Я скомкала послание и отбросила его обратно в ящик стола.

– Могла бы и догадаться, – пробурчала я. – Но благодарностей не жди!

Если бы блюдо оставалось у меня, я бы костьми легла, но попыталась узнать, куда делись те, кто не прошел дальше.

Но из-за того, что магический артефакт пришлось располовинить, я оставалась в неведении.

– Ну ничего! – буркнула я. – Раз завтра нас отведут туда, где магией можно пользоваться, посмотрим, кто от этого еще выиграет.

У меня была впечатляющая фора перед теми, кто получил силу только сегодня. У меня были опыт и знания. Пусть недолго, но я училась в Академии Таль.

Пусть совсем немного, но меня натаскивала ненавистная мне, но самая строгая наставница Грэмми. И я сумела выжить в том доме!

И пусть самую капельку, но я точно знала, и у меня уже был опыт прокладывания порталов.

Завтра я собиралась сотворить отчаянную попытку связаться с тем, кому все еще точно могла доверять в этом мире. Провесить портал в лачугу! Ведь знала: там до сих пор каждый день бывает Грант.

И он наверняка не в курсе, что он как-то связан с тем, что происходило в Вельшийском царстве.