Текст книги "Солдаты эры Водолея"

И с бокалом шампанского в руках двинулся в сторону обрыва. Только тут Аксель Норлин успел рассмотреть, что он направляется не куда глаза глядят. У далекого края обрыва стояла девушка в светлых спортивных штанах и ветровке с наброшенным на голову капюшоном. Ей точно и дела не было ни до каких контрактов!

– Конечно, согласны, милый Аксель, – сказала мисс Негро. – Позвольте называть вас так. Едва увидев вас, мы с мистером Крауном сразу поняли: вы – наш человек!

4

Экипировавшись в удобный спортивный костюм, одев тонкую шерстяную шапочку, взяв рюкзачок, Георгий Горовец вышел из номера. В вестибюле гостиницы «Фарлэнд» он подошел к консьержке.

– Я слышал, тут у вас есть развалины старинного замка, где-то за городом, это правда?

Пожилая женщина улыбнулась:

– Именно так, герр Ражефф, – сказала она, коверкая на свой лад его и без того выдуманную фамилию. – Поместье называется Волчье логово.

– Брр, – театрально поежился он.

– Там и впрямь страшновато, – вновь улыбнулась консьержка.

– Надеюсь, волков там нет?

– Не думаю, герр Ражефф, но там скалы и пропасти, тоже опасно.

– А как туда добраться? Если взять горный велосипед, к примеру?

– Так вы будете добираться полдня. Вам надо сесть на попутку и проехать на северо-запад до озера Брюнваль. А вот уже там, если вас откажутся довести до места, пересесть на велосипед и опять ехать на северо-запад. Лет сорок назад мой молодой человек возил меня туда, и не раз, – объяснила она свою осведомленность. – Говорят, с тех пор там ничего не изменилось. Те же скалы и те же развалины.

– Благодарю вас, – сказал Горовец.

Еще рано утром он думал взять напрокат велосипед и совместить приятное с полезным – крутя педали, прокатиться до Волчьего логова, а не то с этими переездами он совсем забыл о спортивном зале! И уже там, на развалинах, осмотреться…

Когда он выходил из гостиницы, к нему подошел улыбчивый рыжий мужчина в спецовке.

– Патерсон, – представился он. – Водитель продуктового фургона. Я слышал, вы интересуетесь Волчьим логовом? Так я сейчас свободен – могу выручить. Я знаю эти места, как свои пять пальцев, да и много с вас не возьму!

Горовец улыбнулся – предложение было кстати. Фургончик оказался за углом гостиницы. Комиссар забрался на соседнее сиденье, и они поехали.

Чего только Горовец не услышал за час пути от водителя Патерсона о здешних местах! И о замке в том числе…

– Был у нас в городке такой учитель, Адельборг, ославил Гульденштерн на весь шар земной, – говорил здоровенный водитель, накручивая баранку. – Чуть не убил известного фокусника – стрелял в него!

– Неужели?

– Да-а, – басовито отвечал конопатый водитель. – Так и было, клянусь! Я учился у него пару лет. Географ он был, этот Адельборг. Так вот, он всем говорил, мол, хозяин замка жив, и однажды вернется в свой дом. Я, говорит, его всю жизнь жду! Представляете?

– А что за хозяин?

Но Патерсон только качал головой:

– Кто ж его знает? Сумасшедшим он оказался, наш Адельборг. Спятил он – и все тут. Так и помер в клинике. Не дождался хозяина! – гоготнул он.

Время пролетело быстро – сверкнуло справа озеро Брюнваль, каменистая дорога повела влево, там же слева открылась пропасть, и уже вскоре, вдалеке, на утесе показались развалины замка. Высоко над фургончиком пролетел небольшой вертолет – он держал курс как раз на замок.

– Я передумал, – сказал водителю Горовец, – хочу посмотреть на развалины через эту пропасть. Сделать фотографии. Вы не против?

– Вы платите – ваше дело, – доброжелательно откликнулся водитель. – Через пропасть, так через пропасть. Я сам тут частенько останавливаюсь – перекусить, выпить немного пива. Не все же в пабах отсиживать задницу. Тут сухая корочка слаще!

Они съехали с дороги влево и скоро остановились у края соснового леса. Здесь уже стоял небольшой красный автомобиль. Пустой. Горовец присмотрелся – машина была из здешнего проката. Еще один турист?

Надев рюкзак, повесив на шею фотоаппарат, Горовец вошел в сосновый лес.

– Будьте осторожны! – крикнул ему вслед водитель Патерсон. – Там осыпи!

– Буду! – откликнулся фотолюбитель.

Через пять минут деревья стали редеть – впереди открывался неровный край обрыва. И впрямь стоило быть осторожным! Горовец прошел еще шагов пятьдесят, обогнул кусты и тотчас увидел стоявшую у края обрыва темноволосую молодую женщину, в джинсах и ветровке. Она разглядывала в бинокль развалины замка…

– Гм-гм, – деловито откашлялся комиссар. Он опасался напугать незнакомку и решил привлечь ее внимание издалека. – Осторожнее, тут осыпи!

И все-таки девушка испугалась – она обернулась быстро и резко. Сжимая в руке бинокль, она хмурилась, разглядывая так внезапно появившегося мужчину. Девушка стояла как раз на фоне обрыва, полного дымчатой синевы, и скалистого утеса с развалинами замка над этой бездной.

– Вот так встреча, милая пани! – искренне вырвалось у Горовеца.

Перед ним была Зоя Вайдова. Даже сердце у комиссара забилось чаще. Ученица Пташки не сразу поняла, кто вышел к ней из леса, а потом тоже расцвела, угадав в путешественнике недавнего знакомого по Праге.

Она недоуменно покачала головой:

– Господи, комиссар, как я рада… Простите, забыла, как вас зовут…

– Горовец, комиссар Горовец. Можно просто Георгий. Даже нужно, – требовательно добавил он.

Зоя Вайдова улыбнулась:

– Согласна.

– Что вы тут делаете? – спросил он, подходя к Зое.

Она кивнула в сторону обрыва.

– Смотрю на восьмое чудо света – замок на Волчьей горе. – На ее груди висел бинокль. – Кажется, в нем теплится жизнь.

– Что это значит? – спросил Горовец.

– А вы поглядите сами, – сказала Зоя, снимая с шеи бинокль. – Там целый пикник. Вертолет, шатер, фуршет, гости…

– Не может быть, – прикладывая бинокль к глазам, проговорил Горовец. – А впрочем, может. И даже не теплится, а едва ли не бьет ключом. С того самого дня, как мы с вами познакомились, я точно вошел в лабиринт, из которого нет выхода, – обернувшись к Зое, честно признался он. – Ваш рассказ оказался началом этой нити. И я не удивлюсь, если другой конец приведет меня вовсе не к свету, а к чудовищу. – Горовец вновь приложил бинокль к глазам. – А вот аппаратик ваш слабоват. Мой-то, полевой, остался в Праге. Думал, время навалом, куплю по дороге, не буду таскать с собой. Кстати, нас засекли; тот юнец у обрыва; нет, это девчонка; да-да, девушка; плоховато видно; кажется, она смотрит прямо на нас…

…Оставив компанию, Дерик приближался к молодой женщине, которая была немногим старше его – в светлых свободных штанах и белой ветровке с капюшоном. Они были знакомы вот уже три дня, но он все никак не мог привыкнуть к ее присутствию – молчаливому, грозному…

Она обернулась, когда он был в десяти шагах от нее. Широкоскулое лицо, белые в легкую рыжину коротко стриженные волосы. Сейчас капюшон был свободно наброшен на ее голову. Спортивная фигура. Несвойственная женщине собранность, ничего не говорящий взгляд. Увесистый полевой бинокль на груди – хоть пятна на Луне рассматривай. Он встал рядом, по правую руку. Теперь они оба смотрели с края скалы в эту изумрудно-голубую пропасть…

Дерик вспомнил, как вертолет доставил его на плато рядом с замком. Как они прошли завалы из древнего камня, поросшие мхом. Его подвели к лестнице, что вела вниз – в подземелье. Рядом были навалены камни – недавно разобранная кладка.

«Преданные вам люди укрыли это сокровище от чужих глаз и рук, – сказала мисс Блэк. – Ступайте осторожно, повелитель. Это не мраморная лестница вашего офиса».

При свете факелов, которые держали сопровождавшие их телохранители, они спускались вниз, глотая сырость, проходили все новые коридоры. В руках Дерика тоже был факел. Огонь выхватывал из темноты грубую кладку стен, полуразвалившиеся ступени, арочные проемы вдруг возникавших дверей. Ему казалось, что они спускаются в бездонный колодец, из которого не будет возврата. Его слуха касался звон оружия, вопли гибнущих людей. Несколько раз он замедлял шаг, но все же переборол безотчетный страх.

И вот они уже входили в залу, куда сопровождавшие допущены не были. Они остались за несколькими поворотами отсюда. Теперь у них с мисс Блэк в каждой руке было по факелу. Женщина подошла к одной из стен. И там, в ярком свете, Дерик увидел скульптуру. Это была древняя, полуразрушенная картина в камне.

– Присмотрись к этому барельефу, Дерик, – требовательно сказала она.

Это были старик и девушка. Лица, хоть время источило их, еще можно было рассмотреть. Старик сидел в кресле. Сухое широкоскулое лицо. Длинные волосы распущены по плечам. На груди амулет – дракон в шестиконечной звезде. Девушка, в полном рыцарском доспехе, стояла рядом. Она опиралась на меч, который острием вонзался в землю. Дерик присмотрелся к лицу старика, и оно кого-то напомнило ему. Он точно видел его, но куда более молодым, привлекательным…

Ища поддержки, Дерик быстро взглянул на спутницу.

– Ты узнал его? – с надеждой в голосе спросила она. – Правда? Говори же, узнал?

Он еще раз взглянул на картину, вновь поднял глаза на мисс Блэк.

– Да, узнал…

Не таким стариком – угрюмым, утратившим силы, но полным энергии мужчиной он видел себя в рыцарском седле, преклонял колена пред папским престолом, поднимался по лестнице, ведущей ко Дворцу дожей…

– Этой скульптуре семьсот пятьдесят лет, – сказала Мисс Блэк. – Даже если до сегодняшнего дня ты и сомневался в моих словах, то больше в твоем сердце сомнений не будет!

И тогда он услышал шорох за своей спиной. Чувствуя, как колкий мороз пробежал по лопаткам, рывком обернулся. В факельный свет вышла она – в короткой кожаной курке и джинсах, с короткими белыми волосами. Широкоскулое лицо. Неподвижные глаза. Руки заправлены в карманы, точно она – уличный подросток, простая девчонка, что ищет приключений в ночном городе. Она встала рядом с мисс Блэк, и та взяла ее за руку. Но он уже видел ее – только что! Дерик быстро взглянул на портрет, жадно высматривая юную воительницу рядом со стариком. Короткая стрижка – под шлем, то же широкоскулое лицо, твердое, волевое. И взгляд – готовый сразить врага не хуже, чем ее меч.

– Это мой сюрприз тебе, – сказала его спутница.

– Кто… она? – кивнув на девушку, вставшую рядом с мисс Блэк, спросил он.

– Барбара, – ответила мисс Блэк.

– Но… ее лицо? – оглянувшись на стену, недоуменно проговорил Дерик. – Я не понимаю…

– Рядом с герцогом Вествольфом его дочь – юная герцогиня Хельга. Твоя дочь…

Дерик всматривался в черты молчаливой молодой женщины – живой, незнакомой, стоявшей сейчас перед ним и не отпускавшей его взгляда.

– Я не понимаю, – повторил он.

– Иногда случается великое таинство, – проговорила мисс Блэк. – И люди обретают не только душу, но и те же черты. Это бывает тогда, когда общая цель, объединяющая людей, неистребима, вечна… Нам остается только сказать: да будет так!

…Его воспоминание оборвал рокот вертолета. Дерик обернулся. Там забирался в кабину этот смешной Аксель Норлин, которому выпало стать его библиотекарем. У герцога Вествольфа, наверное, тоже был чернокнижник. Так может быть, в образе этого недотепы, полжизни посвятившего нелюбимой работе, он готов был заново взяться за свое ремесло?

– Они только что приготовили мясо, – сказал Дерик Барбаре. – А устрицы просто великолепны.

Она только улыбнулась ему в ответ. К ним подошла мисс Блэк – встала между ними.

– Завтра все будет окончательно утверждено, – сказала она. – А послезавтра сюда приедет целая армия рабочих!.. Милая, – осеклась она, обращаясь к подруге, – дай мне бинокль, – мисс Блэк протянула руку. – Хочу насладиться пейзажем и… кое-что рассмотреть.

Девушка послушно отдала свой бинокль. Мисс Блэк приняла его, приставила к глазам, навела резкость.

– За нами следят – мужчина и женщина.

– Они там уже минут десять, – сказала Барбара.

– Туристы? – нахмурилась мисс Блэк.

– Хочешь, проверим? – наши ребята вмиг перехватят их.

– Не стоит. Когда замок начнет расти, они сюда потянутся толпами!

Дерик был последним, кому достался бинокль. Через изумрудно-голубую пропасть на них смотрели двое – коренастый мужчина в спортивном костюме и молодая женщина в джинсах и ветровке. Мужчина направил бинокль ровнехонько на него, Дерика Даймона, ничуть того не стесняясь.

– Это не туристы, – убежденно сказал он. – И они мне не нравятся: это – чужаки.

– Я могу снять их из винтовки, – предложила Барбара.

Дерик отнял бинокль от глаз. Увидев его замешательство, мисс Блэк рассмеялась.

– Никого не будем убивать раньше времени! – Каролайн взяла Дерика и Барбару под руки. – Идемте к столу – отпразднуем первый день в родовом гнезде!

5

Каролайн подтолкнула его вперед и закрыла за ними двери. Дерик огляделся: это был альков. Древний камень стен и полов укрывали ковры. Жарко был растоплен камин в полтора человеческих роста. В медных подсвечниках горели длинные свечи. Замок оживал, выходя из спячки, отогреваясь в этом огне. Слева поднималась высокая кровать – туго надутый гигантский матрас, ортопедическое чудо, застеленный шелковыми простынями. Рядом стоял стол, где на блюдах лежала снедь – жареные цыплята, колбасы и сыры; хлеб, овощи и фрукты; было много сортов вина.

– Твоя первая ночь в замке Вествольфов, – подходя сзади и кладя ему руки на плечи, тихо сказала Каролайн.

Сколько тепла разливалось от ее прикосновений! Сколько жара и силы было в нем…

– А не лучше ли вернуться в гостиницу? – осторожно спросил Дерик. – Тут мрачновато и дико, ты… не находишь?

Он обернулся к молодой женщине и встретился с ней взглядом. Но взгляд у мисс Блэк, его служанки и наставницы, теперь был другим. В ее глазах таилась та женская теплота, о которой он мечтал, едва увидев ее впервые в своем кабинете, заговорив с ней.

– Не нахожу, – сказала Каролайн. – Здесь все так, как и должно быть.

Справа стояла кадушка, от которой шел пар. Рядом, на раскладных стульях, которые они привезли с собой, были аккуратно сложены полотенца.

– А это что? – спросил Дерик.

– Твоя купальня, – просто сказала она.

– Купальня? – нахмурился он. – Здесь?

– Эх ты, дитя каменного города, – снисходительно вздохнула Каролайн. – Когда-то ты принимал свои ванны только так.

Юноша с трудом проглотил слюну.

– Я не хочу здесь купаться, – упрямо проговорил он. – И не буду.

– Ты – взрослый мужчина, Дерик, – сказала она. – Не противься мне, и получишь все, о чем мечтал. – Она уже брала его за руку и подводила к кадушке. Сколько благовоний было разлито в горячей воде, сколько ароматов исходило от ее душистого и притягательного жара! – Я сама искупаю тебя, – сказала она. – Сама.

Дерик отрицательно замотал головой:

– Я так не могу.

– Ты стесняешься меня? – спросила она.

– Да, – честно признался он.

– И напрасно, – сказала Каролайн. – Господа никогда не стеснялись своих слуг. Потому что знали – они, вершители судеб, прекрасны в их глазах. И делают одолжение тем, что позволяют купать себя и кормить, укладывать спать и… делить с собой постель.

Дерик вновь посмотрел на спутницу, губы его дрогнули. Но он не успел что-то сказать.

– Ты ведь этого хотел, не так ли? – Она коснулась ладонью его лица. Ее тон стал требовательным. – Ну, говори же…

– Да, – еще нерешительно проговорил он.

– Тогда тебе не стоит бояться, Дерик. – Она уже подвела его к кадушке, запустила руку в горячую воду. – То что надо! Представь, что ты – юный король, которому пора научиться многому. Не только повелевать людьми, но и получать удовольствия, без которых жизнь – сущий ад. А ты достоин всех удовольствий этого мира. Сегодня у тебя было много хлопот, Дерик, ты устал и напряжен, но я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Позволь… – Она зацепила пальцами его джемпер и потянула вверх. – Подними руки, милый. – Каролайн стянула с него джемпер, затем майку. – Тебе стоит расслабиться, полежать в горячей кадушке, я сама намылю твое тело и смою с него пену. – Она обняла его сзади, но только для того, чтобы расстегнуть ремень. – Вот так…

Вся его одежда осталась тут же, на ворсистом ковре. Нагого, она повернула Дерика к себе, заглянула в серые глаза юноши, обняла его за шею. Сейчас он был натянутой до предела струной, не иначе.

– Расслабься же, милый, – она коснулась губами его щеки, поцеловала в губы. – Ничего не бойся. Я – твоя рабыня. – Каролайн провела руками по его худощавому телу, улыбнулась. – За что люблю юность – это за мгновенную готовность. – Ее руки не упустили ничего. – Но еще рано. – Каролайн сбросила черный жакет и брюки и осталась в тонком кружевном белье. Узкий бюстгальтер едва удерживал ее полную грудь, трусики врезались в круглые бедра и ягодицы. Дерик боялся смотреть на нее, и одновременно, мимолетом, пожирал глазами эту женщину. – Полезай в кадушку, Дерик. У нас много времени – вся ночь. – Ее голос, улыбка и впрямь давали ему необыкновенную легкость. – И много других ночей…

Он уже не стеснялся своей наготы – он просто горел. Весь. Без остатка. Дерик готов был потерять сознание от окутавших его ароматов – молодого сильного тела нежданно-негаданно появившейся в его жизни «рабыни», ее духов…

Он забрался в горячую воду и привалился спиной к высокому краю. Его напряжение и скованность уходили. Закрывая глаза, чувствуя, как руки Каролайн ласкают ему плечи и шею, он ощутил великое блаженство, которого никогда не испытывал раньше. Каролайн сама намылила его разбухшей мочалкой, что-то воркуя, нашептывая. «Со мной ты будешь во сто крат сильнее, а я – с тобой, – говорила она ему. – Мы только в начале пути…»

Позже, как и обещала, она сама смыла с Дерика пену, набросила на него полотенце.

– Моему королю понравилось принимать ванну с благовониями? – вкрадчиво спросила Каролайн, когда он выбрался из кадушки.

– Да, – благодарно признался юноша. – Я… счастлив. – Он поднял на нее глаза. – Я не знал, что бывает так…

Дерик привлек ее к себе, впился в нее руками, уткнулся лицом в ее шею. Губы его еще неловко, но так страстно искали прикосновений ее тела.

– Конечно, конечно, – сказала она. – Но до кровати осталось десять шагов. – У огромного надувного матраса, застеленного яркими цветными простынями, она нежно бросила. – Ложись. – Сама, прогнув спину, неторопливо расстегнула и сбросила один лоскуток материи; двигая бедрами, стянула другой. Поставила одно колено на пружинистую резину, отбросила назад волосы. – Я прекрасна, Дерик?

Он не ответил: просто не мог говорить – ответом был его взгляд.

Каролайн поставила второе колено на матрас и так, точно львица – к жертве, подкралась к нему, нависла на ним. Ее полная грудь касалась сосками груди Дерика. Каролайн улыбалась – и не было для юноши в эти мгновения ничего более притягательного и чувственного, чем ее мушка над верхней губой.

– Когда-то я тенью приходила к тебе ночью, – вкрадчиво проговорила она. – Но теперь все изменилось, и мы наяву принадлежим друг другу. Тебе надо только слушаться меня…

Она долго целовала его, потом, все сделав сама, села на Дерика верхом и сразу нашла нужный ритм. Все произошло быстро – и Каролайн завладела каждой клеткой его тела, когда голос юноши сорвался на хрип. Дерик был молод и готов к подвигам – и потому тотчас наступило продолжение…

В камине славно трещали дрова, и тени ползали по стенам и потолку этой спальни – такой древней, выложенной на века из грубого камня, и такой современной – с яркими искусственными коврами и надувной постелью.

Они ели мясо, пили вино, и вновь Дерик бросался в ее объятия. Каролайн давала ему все, что он хотел получить, и даже сверх того: предлагая все новые блюда, она открывала юноше ранее неведомый ему мир, полный сладкой ярости и упоительного забвения…

Было за полночь, когда Дерик, обвитый руками Каролайн, увидел крадущуюся к ним от дверей тень. Он хотел было вскочить с постели, но Каролайн удержала его.

– Тш, тш! – торопливо зашептала она, удерживая его за плечи. – Тш… Все хорошо, милый, все хорошо…

А в эту минуту, стянув джинсы и скинув легкую майку, оставшись нагой, к ним в постель уже забиралась Барбара, так непохожая на Каролайн сложением, но не мене прекрасная.

– Нам всем хватит места, – сказала Каролайн. – Тебе, мне и Барбаре…

Он не осмелился перечить ей. А Барбара, не говоря ни слова, уже на коленях стояла над ними. Она была крепкой и сильной, с небольшой острой грудью и сильными бедрами. Хватило одного взгляда Каролайн, чтобы она легла рядом и, не говоря ни слова, закинула руки за голову. Но Дерик, понимая, что от него хотят, еще медлил…

– Иди же к ней, – сказала Каролайн. – Иди!

Она подтолкнула его – и Дерик сам не успел заметить, как оказался в цепких объятиях Барбары, пленившей его худощавое тело крепкими ногами, и уже под прицельным взглядом Каролайн, этой изощренной женщины, продолжал начатое с ней – с ее подругой…

– В замке снова забилось сердце, – через туман подступающего экстаза услышал он голос наставницы. – Сердце Дракона…