Текст книги "Менеджер континуума"

Дракон с ещё большим недоверием взял один гриб на пробу. Пожевал, не оценил, но всё равно начал, давясь, поглощать их один за други. Ему бы сейчас мяса шматок, да только где его взять? Сина категорически запретила после рассвета удаляться с поляны, да и ящер, явно не горел желанием менять облик, опасаясь нарушить конспирацию.

Немного утолив голод, я разлёгся на траве и принялся наблюдать за смешным процессом поедания грибов драконом. Внезапно мне в голову пришла интересная мысль и я обратился к Сине за разъяснениями.

– Слушай, а как ваши службы определили, что мы все мужики. Нет, я-то, понятно… а вот Кормоед, хоть и мужского пола, но не принадлежит к расе людей. А Федя вообще встретился с вашими в облике дракона?

– Так он ещё и дракон? Настоящий?

– Ага. Только сейчас ему превращаться не стоит. Я прав?

– Прав. – девушка всё же с заметным интересом осмотрела завтракающего ящера. Видимо лимит удивления, после которого новые чудеса перестают ошарашивать, у неё не исчерпался.

– И всё же… – напомнил я о своём вопросе.

– Всё просто – некоторые из наших обладают возможностью «взгляда сути». Такой взгляд можно много где использовать – например, диагностировать болезни, различать скрытый брак в изделиях – да мало ли где. В каждую группу пограничной службы включается хотя бы одна, обладающая этой способностью. А уж в следственном отделе все поголовно ею владеют.

– И всё равно, – не сдавался я. – Федя-то – дракон.

– Но, в то же время и мужчина. Все в комитете в первую очередь тренируют взгляд именно на распознавание скрытых мужских особей. А уж как они скрыты – этим они интересуются в последнюю очередь. Скорее всего, они решили, что на нём какое-то хитрое устройство маскировки.

– Допустим, убедила, – согласился я. – А как же тогда полиморф? Он тоже по сути мужик получается?

Девушка пожала плечами. А я заметил, что гоблин с интересом прислушивается к нашему разговору. Сина, между тем продолжила:

– Если пограничницы решили, что он мужчина, значит так и есть. А уж следователи ошибиться не могли – это точно.

– Всё равно – странно. Это, на мой взгляд, настолько чуждое существо, что…

– Ну, хочешь, я проверю? – перебила она меня.

– А ты тоже можешь – вот так, как они?

– Немножко, – призналась девчонка и уставилась каким-то отстранённым взглядом на туманника.

Буквально через секунду она закрыла глаза, потом проморгалась несколько раз, будто не веря увиденному и тихо произнесла:

– Не может быть! Их там двое!

Дальше события понеслись вскачь.

– Не-е-ет! – протестующий крик гоблина разорвал лесную тишину. Он вскочил на ноги и бросился к полиморфу.

Полиморф вскипел, в буквальном смысле этого слова и взмыл метра на три над лужайкой. При этом дона его часть, так и оставшаяся неизменной осталась внизу. Продолжая набор высоты, он трансформировался. Причём, в отличие от Феди, его трансформация была мгновенной. Не громкий хлопок, и вот уже у нас над головами парит точная копия нашего дракона, яростно хлопая крыльями. Плевок пламенем и все, оставшиеся на земле бросились под укрытие деревьев. Все, кроме Сины. Девушка рванула к палатке, видимо не сомневаясь в её защитных свойствах.

Настоящий Федя начал трансформацию ещё на бегу, и под кроны деревьев ввалился бесформенный комок плоти, на глазах набирающий массу и объём. Ещё через пару секунд он с возмущенным рёвом взмыл в воздух, атакуя агрессивного самозванца. В воздухе завязалась нешуточная битва, но, когда я осмелился выглянуть из-за деревьев, драконы – фальшивый и настоящий – уже сместились над лесом, пропав из поля зрения. Только хлопки крыльев, громовой визг и рёв оповещали о том, что до победы ещё далеко.

Кормоед – единственный, кто остался на поляне, проводил взглядом скрывшихся из виду ящеров, с досадой и злостью ткнул кулаком в стену палатки. Удар был силён, только гоблин, казалось, его не почувствовал. Перевёл взгляд на нас, потом – на оставшуюся половину полиморфа, опять вслед улетевшим драконам. Наконец, приняв решение, он высоко подпрыгнул на месте, с точно таким же хлопком превратившись в третьего дракона, полетел на помощь. Вот только кому – Феде, или полиморфу. Боюсь, что второму.

Из домика выскочила Сина, уже облачённая в свой боевой костюм. Одна рука костюма на глазах трансформировалась в устрашающую пушку с широким раструбом. Второй рукой девушка ткнула куда-то справа от двери, и домик сложился, вновь представ в виде летающей платформы.

– Подожди меня! – крикнул я, слабо представляя, какая может быть от меня польза, но, не намереваясь отпустить её одну в самое пекло схватки.

Сина не расслышала, или тоже не хотела брать меня без защиты и оружия в бой и вскочила на платформу. Бросив Добрыне и Варежке, чтобы не смели высовываться, я в несколько прыжков достиг платформы и в последний момент вскочил на неё, больно ударившись пятками о взлетающую поверхность.

Платформа скакнула вверх, очутившись над верхушками лесных великанов. И я увидел битву ящеров. Драконы плевались огнём, не приближаясь друг к другу на расстояние удара лапы или хвоста. Два из них, естественно, атаковали третьего. Но вот – кто из них – кто?

Подожди, не стреляй! – крикнул я Сине, пытаясь сообразить, как различить Федю. Если гоблин всё же полетел на помощь именно ему, у нас был шанс подбить кого-то из друзей.

Между тем, обороняющийся ящер явно сдавал позиции. Левое крыло – не пораненное, а скорее обожженное, явно слушалось хозяина с большим трудом. Дракон всё ниже и ниже опускался к вершинам деревьев. Ещё чуть-чуть, и он просто запутается в кронах. Крикнуть что ли, в надежде, что Федя обернётся первым, услышав своё имя? Нет – далеко – не услышат.

И тут из за моей спины раздался короткий, быстро набравший силу и резко оборвавшийся свист. Не успев оглянуться, я увидел в действии оружие мегенок. Один из нападавших драконов в мгновение ока был, как будто иссечён на части. Словно гигантские лезвия прошли его насквозь, порвав ящера на ленточки.

– Как Тузик грелку… – поражёно выдохнул я.

Куски, бывшие ещё недавно агрессивно настроенным драконом, начали падать вниз, но, не успев коснуться деревьев, превратились в облачка серого тумана. Части полиморфа дёрнулись, было друг к другу, пытаясь воссоединиться в единое целое, но, видимо повреждения были слишком сильны, и они развеялись безвредной дымкой.

Я обернулся на девушку. А что если она ошиблась?

Правильно прочитав выражение моего лица, она напомнила:

– Взгляд сути. Я не могла ошибиться.

Между тем, второй атакующий дракон замешкался, поражённый скорой гибелью напарника, чем не замедлил воспользоваться Федя. Рванувшись вверх на пределе сил, он настиг врага и сомкнул гигантские челюсти на основании его шеи. Располовиненная на две неравные части туша камнем устремилась вниз, но, тоже не достигнув леса, попала под контрольный выстрел Сины и, превратившись в дымку, исчезла под порывом утреннего ветра.

* * *

Чистая победа!

Блин! Какая, к лешему, победа?! У нас же на поляне ещё один полиморф остался!

– Сина! Быстрее на поляну, – крикнул я. – Возможно у нас проблемы.

Девушка кивнула и развернула платформу, заходя на посадку. Дракон (откуда только силы взялись?) набрал ускорение, так что приземлились мы вместе.

Как выяснилось, мои опасения были напрасными. Оставшаяся на поляне вторая часть полиморфа, а вернее – ещё один полиморф и не думал ни на кого нападать. Более того – он превратился в человека. Когда мы сошли с платформы, то увидели лежащего прямо на траве мужчину лет пятидесяти на вид. Кошка лежала у него на груди, проводя сеанс мурчательной терапии, пёс пристроился на земле рядом, время от времени проводя языком по руке незнакомца. Сразу стала понятна причина, по которой мои звери проявили такую трогательную заботу. Лежащий на земле был предельно истощён. Я не знаю, по какой причине он выбрал человеческий облик – может потому, что хотел произвести наиболее благоприятное впечатление, показать, что он не опасен, а может для того, чтобы побыстрее наладить с нами контакт, но ничего, кроме жалости в настоящий момент он не вызывал.

– Белиасор-тва-а-три-тириест, – в непонятной фразе дракона, принявшего человеческий облик и подошедшего к нам, прозвучало столько почтения и восхищения, что я дёрнул его за рукав и вопросительно изогнул бровь, прося пояснений.

– Учитель, – благоговейно выдохнул дракон. Слово «учитель» прозвучало не просто с заглавной буквы – оно как будто всё из них состояло.

– Твой учитель? – не понял я. Федя отрицательно помотал головой.

– Не мой, хотя я бы с удовольствием у него поучился. Хоть чему-нибудь. Он – ректор самой большой и уважаемой академии в известной части континуума.

– Во как! – впечатлился я. – А в самом начале ты что сказал? Ну, вот это – беле… бели…

– Белиасор-тва-а-три-тириест, – повторил дракон. Это его имя. Хотя, чаще его называют Учитель Белиас.

– Что-то молод он для такого поста, или он внешность как перчатки меняет? – засомневался я, глядя, как Сина, выскочив из костюма, принялась оказывать Белиасору первую помощь – растирать ладони, виски, слушать сердце и вообще – совершать те манипуляции, которые положено делать в подобном случае.

– Нет, что ты! Сколько ему лет даже я не знаю. Но – очень много.

– Но, он точно полиморф?

– Да. Хотя чаще всего его видят именно в этом облике.

– Может другой прикинулся, чтобы таким образом обмануть нас? – моя подозрительность явно хромала на обе ноги, но неприятные сюрпризы уже, честно говоря, достали.

– Вряд ли… – Федя, казалось, не сомневался в личности лежащего перед нами существа. – Никто не осмелится прикидываться Учителем, если не боится далеко идущих неприятных последствий.

Я хотел, было, возразить, что злодеи не побоялись даже продержать его в плену, причём не в самых благоприятных условиях, но тут Белиас открыл глаза.

Ух, ты! Несмотря на сильное истощение, его взгляд был наполнен такой мудростью и добротой, что любой советский художник середины двадцатого века пригласил бы его попозировать для картины «Мудрый рабочий/колхозник наставляет советскую молодёжь на путь строительства коммунизма», а то и самого дедушки Ленина. Что-то я чересчур ёрничаю. Нехорошо это.

Сина метнулась к своему костюму и вернулась, держа в одной руке флягу с водой, а в другой устройство, напоминающее инъекционный пистолет. Белиас взял воду, а вот от укола отказался, слабо покачав головой и жестом отводя от себя руку девушки.

– Сина, не надо, подтвердил я молчаливую просьбу полиморфа.

– Почему, – удивилась она. – Это же безвредный общеукрепляющий раствор. Как раз для таких случаев.

– У него другой метаболизм. Кроме воды он ничего общего с нами не употребляет. Ты его можешь запросто убить. Вот если бы осталось что-то от Кормоеда, можно было хотя бы накормить учителя. Раз он тоже оказался полиморфом.

– Это не… – Белиасор откашлялся. Видно было, что слова даются ему с трудом, – не Кормоед.

– Да мы уже поняли, – сказал я. Полиморф согласно кивнул. После чего продолжил:

– А инъекцию можно сделать. Только чуть позже. Вы наверно не знаете, молодой человек, – как бы ни был обессилен Белиасор, лекторский тон у него включился автоматом. Вот что значит – мастерство не пропьёшь! – но особенность моей расы состоит в том, что когда мы принимаем чей-то облик, то принимаем его полностью – со всеми физиологическими особенностями. Включая химическое строение и, соответственно метаболизм. Просто мой организм настолько обезвожен, что лекарство сейчас будет бесполезно, если даже не вредно.

Произнеся такую длинную для ослабленного существа речь, Белиас обессилено закрыл глаза. А до меня дошло – грибы! Раз уж ему подходит человеческая пища, то грибы уж точно не навредят. А силы-то восстанавливать надо!

Бросив взгляд на куртку, я с огорчением убедился, что проглот Федя успел до боя подчистить все наши запасы. Но в этом не было ничего страшного – достаточно отойти на несколько шагов. Я отправился за пополнением добычи. Девушка, оставив на время пациента, присоединилась ко мне. Вдвоём мы быстро набрали две охапки грибов – даже излишне много, на мой взгляд – вряд ли он сможет в таком состоянии съесть столько. Полиморф благодарно кивнул и начал поглощать предложенное угощение. Несмотря на слабость и отсутствие приборов, он умудрялся делать это настолько аккуратно и интеллигентно, что создавалось впечатление, будто он находится на светском приёме во главе торжественного банкета. Да – такие мелочи говорят о многом и, порой, убеждают лучше всяких слов.

Ну вот – кажется, всё обошлось. Взглянув на Сину, я понял, что поспешил с выводами. Подавленно-грустное выражение на её лице ясно говорило о том, что что-то не в порядке.

– Сина, девочка, тебя что-то беспокоит?

– Да, – казалось, что она мрачнеет с каждой секундой. – Я думаю, что нас засекли пограничники. Во время боя драконы слишком далеко улетели от укрытия, и вышли из зоны действия активной защиты.

Плохая новость. А самое главное, что ничего не поделаешь – Сутки ещё не прошли. Кстати!

– Варёк! – обратился я к кошке. – Таймер ты наш, четвероногий, сколько там до конца суток осталось? – Варежка ненадолго задумалась.

– Чуть меньше часа…

– Местного, или земного? – тут же уточнил я.

– Местного. – с сожалением констатировала кошка.

– Плохо. – я обратился к Сине. – Как быстро реагируют ваши СОБРовцы?

Она, естественно не поняла незнакомой аббревиатуры, но сориентировалась по контексту:

– Не более двух часов.

– Значит, у нас есть шанс.

– Очень маленький. Обычно два часа – это прибыть в самый удалённый район. А мы очень близко от столицы.

– Но, не факт, что нас засекли. По крайней мере, не на сто процентов.

Сина с сомнением покачала головой. Похоже, она смирилась. Я привлёк девушку к себе и стал нежно гладить её по голове, успокаивающе перебирая прядки пушистых волос. Она ответила на нехитрую ласку, доверчиво прижавшись ко мне, как бы ища утешения и защиты.

– Не волнуйся, маленькая, – тихонько прошептал я. – прорвёмся. И не из таких передряг выходили.

Сина молчала, но явно почувствовала себя увереннее. А вот я, наоборот, начал волноваться. Что успеет быстрее – стрелки часов, отмеряющие суточную блокировку способностей, или мегенки, разъяренные вчерашними событиями? Оставался ещё маленький шанс, что нас примут за обычных нарушителей межмировой границы и пришлют не группу захвата, а обычный пограничный развод. Что даст возможность ещё потянуть время.

Я обратил внимание на Белиасора. Ему явно стало лучше. Он исподтишка с лёгкой полуулыбкой с интересом переводил взгляд с меня на Добрыню, Варежку и обратно, как будто изучал, оценивал. Сообразив, что он не будет против беседы, я подошёл к нему и устроился рядом на траве, потянув Сину за собой.

– А скажите, учитель, – выбрал я наиболее уважительную форму обращения. – Вы сами-то можете объяснить, что произошло. Или находясь в плену у вас не было возможности отслеживать события?

– Ну, почему же? – полиморф явно оживился. Похоже, что он ждал того, что я попрошу объяснений. – А что вас, молодой человек, конкретно интересует?

– Всё. Если вы могли наблюдать за событиями, то прекрасно знаете, кто я такой и зачем пошёл с этой компанией. И то, что информации мне частенько катастрофически не хватает.

– Согласен. Но сразу хочу предупредить, что не всегда имел возможность следить за происходящим. Дело в том, что никто из моей расы, пожалуй, кроме меня, не может долго находиться в состоянии покоя. По крайней мере, так долго, как вы наблюдали за время путешествия. Поэтому мои пленители время от времени менялись ролями, когда их никто не видел. А чтобы исключить малейшую возможность моего побега, на время смены обликов они меня усыпляли. С гарантированным запасом. И то, что я сейчас нахожусь немного не в форме, объясняется не пленом, не тяготами пути, а тем, что так долго находился в аморфном виде. Поэтому они так спешили – им обязательно надо было донести меня живым до пункта назначения. Впрочем, мы отвлеклись. Давайте я всё расскажу с самого начала. Итак…

Белиасор рассказывал действительно со всеми подробностями, поэтому рассказ получился долгим и весьма занимательным, позволив нам хотя бы на время отвлечься от нависшей угрозы нападения. Если пересказывать вкратце, то дело было в следующем…

Раса полиморфов была одной из самых древних разумных рас континуума, если не самой древней (Федя недоверчиво хмыкнул, но вмешиваться в повествование не стал). Когда начали появляться молодые расы, полиморфы, на правах «старших братьев» попытались взять под контроль развитие событий – по сути, захватить главенствующую роль в континууме. Однако молодые выскочки и не подумали подчиниться. Они попросту плевали на все притязания туманников. Конечно, можно было бы объявить войну и силой попытаться установить свои порядки, но всё дело в том, что полиморфы, обладая значительной продолжительностью жизни, были весьма немногочисленны, по сравнению с остальными.

То, что они опережали других в развитии – культурном, техническом и магическом могло позволить им устроить показательный геноцид для отдельно взятой расы. Но не было никакой гарантии, что остальные, устрашённые жестоким примером не объединяться и не нанесут туманникам значительный урон. А жертвовать собой ради доминирования в континууме не хотелось никому. Тем более, что высокий уровень жизни вкупе с долгожительством делал каждого туманника весьма ценным субъектом. В первую очередь для него же самого.

Полиморфы затаились, при этом, не оставляя своих наполеоновских планов. Они пробовали пойти политическим путём, пробираясь на крупные и даже правящие должности в различных мирах под личиной аборигенов. Но стоило только такому руководителю заявить о доминантной роли чужой расы, его тут же переставали понимать. В лучшем случае – поднимали на смех.

В конце концов, среди полиморфов начали появляться те, кто решил, что противостояние молодым раса ни к чему хорошему не приведёт. Представители этой группы инакомыслящих видели, что раса, посвятившая себя одной единственной, притом совсем не благой цели, постепенно вырождается. Как в духовном плане, так и в научной, магической и прочих сферах.

Оппозиция вновь вышла в континуум, но уже как настоящие старшие товарищи – в качестве наставников, коллег, друзей. За долгую историю сотрудничества, многие туманники добивались того, чего другие не смогли достичь силой или хитростью. И Белиас был ярким тому примером. Он очень гордился тем, что заслужил своё почётное звание и уважение представителей многих рас.

Но представители старых методов, а таких, к сожалению, оказалось большинство, не успокаивались. Они устраивали различные провокации, плели интриги… в общем, мешали остальным жить и портили добрую репутацию своих соплеменников.

И вот, несколько лет назад, к Белиасору обратились двое представителей его расы. Именно из числа тех, кто придерживался старых убеждений. Они попросили пройти курс обучения в его академии, мотивируя это тем, что готовы изменить свои взгляды, но хотят поближе и инкогнито понаблюдать за другими представителями разумных. Учитель согласился, но для себя решил постоянно присматривать за ними. Во избежание, так сказать.

Годы шли, но двое его новых студентов вели себя просто замечательно, если не сказать – образцово. Один из них обучался в облике человека, а второй – гнома. Они вполне мирно общались с преподавателями и другими студентами. И когда подошло время их выпуска, Белиасор вздохнул с облегчением – всё сложилось именно так, как и говорили полиморфы вначале.

Как оказалось, расслабился он зря. Обучение в акадении нужно было этим двоим только с одной целью – приглядеться к Учителю, изучить его характер, привычки, поведение – всё, что могло быть однозначно идентифицировано с Белиасором. Дождавшись выпуска, и тем обеспечив себе дополнительное алиби – мало ли куда направляются дипломированные выпускники академии, они хитростью захватили ректора в плен, намереваясь избавится от него в каком-нибудь затерянном мире. В то время, как один из них удерживал пленника, второй, прикинувшись ректором объявил, что отправляется в соседний сектор, для проведения изыскательской экспедиции. Только, из экспедиции они должны были вернуться уже без настоящего ректора. Но с его двойником, настроенным при этом враждебно к другим расам. А поскольку Белиас обладал на своём уровне значительной властью и авторитетом, то с помощью его образа можно было бы добиться многого. Ну, или, в крайнем случае, просто дискредитировать идею сотрудничества полиморфов с другими разумными. Для путешествия был нанят гоблин – проводник. Тем более, что сами аферисты способностью проводников не обладали.

– Всё это понятно, – резюмировал я. – Не ясно, только – почему нельзя было избавиться от вас прямо на месте, не покидая стен академии?

– О, бесшумно это провернуть весьма непросто. Я хоть и находился в заточении, но случись прямая угроза моей жизни, мой организм, помимо моей воли сам бы начал активно сопротивляться. И это – поверьте – весьма не тихий процесс.

– Тогда зачем им сдались мы с Добрыней и Варежкой?

– А это уже просчёт самих заговорщиков. Они настолько торопили настоящего Кормоеда, стремясь побыстрее достичь неизученных, а от того пустынных в большинстве своём миров, что гоблин, желая угодить клиентам, бросился на поиски хоть какой-то возможности ускорить путешествие. Так он и наткнулся на вас. А вот когда Кормоед решил взять с собой и дракона, похитители заволновались. Они попытались было отговорить проводника от участия в походе Феди, но тот стоял на своём – видимо уже наобещал дракону совместное путешествие.

Вот тогда они и подменили настоящего гоблина, похитив его вещи и выдав за него второго полиморфа. Всё это происходило ещё в гостинице вампира, поэтому прошло мимо вашего внимания. К сожалению, судьба настоящего гоблина, скорее всего, печальна. В дальнейший путь вы отправились уже с лже-Кормоедом, но это уже не беспокоило туманников – в команде появился новый проводник.

Тут же они скорректировали планы, с учётом новых членов группы. Было решено инсценировать смерть Кормоеда, попутно избавившись и от меня. Тогда вместо трёх полиморфов осталось бы только два, и назад можно было бы возвращаться, по очереди прячась один в другом, восстанавливая силы, когда никто не видит – просто на время удаляясь от группы, прикрываясь какими-нибудь незначительными причинами. Вы же были дополнительной гарантией их алиби – такие авторитетные свидетели – команда манипуляторов и дракон.

Им оставалось только дождаться удобного мира, чтобы закончить свой план, но Добрыня вёл таким маршрутом, что для его осуществления всё не представлялось никакой возможности. И только благодаря счастливой случайности в лице этой замечательной девушки замысел заговорщиков раскрылся, и им пришлось вступить с вами в битву.

– То есть вам просто повезло? – нарушил я установившееся молчание. Спросил просто так – всё было ясно и без дополнительных комментариев. Просто во время разговора немного забывалось о нависающей опасности. Очень не хотелось тупо сидеть и ждать. Хотя…

– Да, – ответил Белиасор. – Хотя после вашего присоединения к группе вы так регулярно нарушали их планы, не вписываясь в стандартную логику поведения…

– Подождите! – перебил я полиморфа. Хоть это было и невежливо, но поднять шансы на спасение было гораздо приоритетнее. – Варёк, сколько ещё осталось?

– Минут двадцать пять примерно…

– Сина, – переключился я на девушку. – Так какого мы сидим на одном месте? Давай стартуем и полетим ещё дальше от столицы. Даже если нас засекут, это будет дополнительный шанс. Ведь ещё догнать надо.

– Но с воздуха невозможно уйти в другой мир, – попробовала возразить она.

– Не волнуйся – это уже не твоя проблема. Поверь, я знаю что делать.

В глазах девчонки зажёгся робкий проблеск надежды. Она моментально приняла решение.

– На платформу все. Живо!

Мы подхватились, и чуть не столкнувшись лбами вскочили на летательный аппарат, который немедленно взмыл в воздух. Сина задала маршрут и повернулась ко мне.

– Молодец, подбодрил я её. Теперь мы точно прорвёмся!

– Да… я так рада, что вы уйдёте. Меня, правда скорее всего теперь вычислят… но я что-нибудь придумаю.

Я так и застыл с открытым ртом.

– Подожди, подожди. Как это – вычислят? Ты что – собираешься остаться?

– Ну… да. А как же иначе? Из женских миров не положено переходить в…

– Да забудь ты ваши бредовые порядки! – я почти сорвался на крик. – Ты пойдёшь со мной – в мой мир, слышишь? Не в дурацкие мужские миры внутри вашего ненормального домена, а в обычный мир. Вместе со мной! Я тебя здесь не оставлю!

Не смотря на то, что я орал, как потерпевший, Сина с каждым словом оттаивала всё больше.

– Ты… ты хочешь меня… выбрать?

– Да я тебя уже выбрал. Там – на площади… Самое главное – ты сама-то хочешь сбежать отсюда?

– Хочу. Теперь хочу.

Уф-ф! Вот и договорились. Осталось совсем чуть продержаться. Если повезёт – уйдём коридором. А нет – ради такого случая я не собираюсь скрывать то, что мне известна тайна телепорта. И пусть потом хоть все умные головы в континууме устроят на меня охоту. Нужен им телепорт, так пускай получат. Если сумеют разобраться – как я это делаю.

Не успели. Совсем немного. Когда по подсчётам Варьки оставалось около семи минут, нас накрыли. Причём в прямом смысле этого слова. Когда эта штуковина вынырнула из-за горизонта, я, поначалу, принял её за обычный самолёт. Но с какой-то нереальной скоростью это настигло нас, превратившись из серебристой полоски в какое-то жуткое подобие космических линкоров, как их любят изображать в буржуйских киноэпопеях, наподобие «Звёздных войн». Нет – эта махина всё же не была размером в несколько километров, но и двухсотметровая в длину громадина, бесшумно зависшая у нас над головами, производила неизгладимое впечатление. В первую очередь она подавляла. Ну что, скажите, можно противопоставить металлической штуковине, по сравнению с которой ощущаешь себя даже не мышью рядом со слоном, а муравьём, рядом с динозавром. И всё это счастье зависло прямо над головой.

Сина с убитым видом, даже не дожидаясь никаких действий со стороны противника, повела нашу платформу на посадку. Как только мы коснулись земли, от металлического монстра отделились три небольших воздушных катера, и начали стремительно снижаться, Захватывая нас в центр получившегося треугольника.

– Стрелять будут? – спросил я у девушки. – Или сначала поговорят?

Она отрицательно покачала головой, и не понятно было – на какую именно часть моего вопроса. Желая подбодрить Сину, я попытался обнять её за плечи, но сделать это в то время, когда она была облачена в боевой костюм – получилось не очень.

– Давай сыграем в заложницу? Скажем, что это мы тебя захватили…

– Они уже всё знают. Мне только что по внутренней связи пришёл приказ не сопротивляться.

– Варька?

– Две минуты. – кошка даже не сомневалась в сути моего вопроса.

– Должны продержаться. Добрыня, если что – сможешь вывести куда-нибудь, где хоть на этот раз будет действительно безопасно?

– Наш следующий мир по маршруту – вообще пустыня. А других вариантов я пока не чувствую. Две минуты…

Десантные боты коснулись земли и из них посыпались амазонки, все как одна в боевых костюмах, наподобие костюма Сины. Явно в боевом режиме. Повторять участь туманников не хотелось. Из мега-железяки, до сих пор висящей наверху, раздался усиленный голос:

– Внимание группе подозреваемых в терроризме. Не пытайтесь оказать сопротивление, иначе будете уничтожены. Не пытайтесь начать переход – все станции Мегены блокированы. Сложите оружие и дожидайтесь группы захвата.

Эх! Брюса Уиллиса бы сюда – он бы заценил.

А дальше случилось то, что никак не должно было случиться.

– Время! – выкрикнула Варька.

Но я даже ничего не успел предпринять, как Сина, крикнув что-то неразборчиво-ругательное в адрес висящей над головой туши, выстрелила по ней из своего встроенного излучателя.

Выстрел не причинил ни малейшего вреда монстру, но в ответ ударил ослепительный луч кислотно-зелёного цвета и на миг окутал фигуру девушки.

– Щит! – рявкнул я. – Щит! И ещё раз – щит!

Три невидимых волны, заключив нашу группу в непроницаемую сферу, разошлись от нас, разметав нападающих амазонок вместе с десантными ботами. Девушка, похоже, не пострадала. Видимо я вложил на эмоциях такой запас силы, что даже недо-линкор подбросило в воздухе, заставив перекувырнуться, как бабочку под порывом ветра.

– Всё, уходим! Добрыня – веди!

Вот только пёс не стал срываться с места, грустно смотря куда-то мне за спину.

– Сина… – тихо сказал он.

Я резко обернулся, ожидая увидеть самое страшное, но то, что открылось мне, было скорее непонятным. И не менее опасным.

Сина таяла на глазах. Просто становясь всё более и более прозрачной. Не похоже было, что она испытывает какие-то страдания, но непонятное оружие амазонок всё же достало её, и теперь происходило что-то, с чем я не знал, как бороться.

Бросившись к девушке, я попытался схватить её за руку, но не почувствовал ни малейшего сопротивления – моя рука просто прошла насквозь.

– Варька, что делать? – в панике обратился я к единственной в нашей компании, кто мог хоть как-то помочь с информацией. Кошка на миг замерла.

– Уходим!

– Ты что – совсем озверела? – заорал я. – Я её здесь не оставлю.

– Поверь, с ней ничего не будет. Ей сейчас никто не навредит. Чем скорее мы уйдём, тем быстрее вернёмся.

– Да что это, в конце концов, такое?

– Временной стазис. Всё – потом объясню. Они сейчас возьмутся за нашу защиту.

И действительно, в первый слой защиты прилетело что-то очень сильное, заставив завибрировать даже почву под ногами. Сфера пока держалась.

– Что?! Да я их сам сейчас…

Приготовившись устроить маленький армагеддец местного масштаба, я сотворил какой-то нереальный по мощности пульсар, еле удерживая его между раскрытыми ладонями. Бросил взгляд на девушку, чтобы набраться решимости – ведь до сегодняшнего дня мне не приходилось вот так просто уничтожать разумных. Почти полностью прозрачный силуэт как-то жалобно покачал головой и я скорее почувствовал, чем услышал, как она прошептала: «Не надо…»

На моё плечо легла сильная рука.

– Кошка права, – окрепший голос Белиасора вывел меня из мгновенного ступора, – сейчас уже ничего не сделать. Уходим. Я тоже помогу, но – потом.

Я развеял пульсар, ощущая полную опустошённость, посмотрел на Добрыню. Пёс отрицательно мотнул мордой:

– Я не вижу Пути. Нас действительно блокировали.

– Хорошо, – подавленно сказал я, – держитесь все за меня – я ещё точно не знаю, как это сработает.

Наша команда, не задавая лишних вопросов, ухватилась за мою одежду. Даже пёс схватился зубами в край куртки. Варька запрыгнула на плечо и вцепилась когтями. Я сотворил коробок со спичкой, и, максимально чётко представив окрестности гостиницы вампира, активировал телепорт. Только бы все прошли! Бросив взгляд на то место, где несколько секунд назад растаял силуэт Сины, я сделал шаг вперёд. Обязательно вернусь за тобой, девочка!