Текст книги "Дети палача. Месть иссушает душу"

Глава 13

Ирьяда Нара и целительница Гая вышли из храма после утренней молитвы. Настоятельница посмотрела на чистое небо, в котором резвились ласточки:

– Сегодня будет отличный день.

– Обычно такие слова говорят с большей радостью, – невесело усмехнулась Гая. – У тебя все еще не выходит из головы эта Темная Искра?

– Не выходит, – подтвердила Ирьяда. – Ну не могли те девушки узнать об этой Искре! Это не то, о чем болтают торговки на купище. Мне не по себе, Гая.

Они шли по мощеной плиткой дорожке, по обочинам которой рос аккуратно подстриженный кустарник с густой темно-зеленой листвой. Невдалеке, на посыпанной гравием площадке, собралось с десяток дарний для обучения боевым искусствам. Монастырь славился своими воительницами.

– Думаю, то, что произошло с теми девушками, это предвидение, – заметила Гая.

– Именно этого я и опасаюсь, – вздохнула Ирьяда. – Если в ком-то зародилась Темная Искра, последствия могут быть ужасные.

– Похоже, ты веришь в эту Искру?

– Не знаю, но она не выходит у меня из головы.

Впереди из здания академии выскочила девочка-послушница. Вид у нее был встревоженный. Она приложила лодочкой ладонь ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза, и осмотрелась. Увидела настоятельницу и целительницу и побежала к ним.

– Чувствую, день сегодня не будет отличный, – проворчала Гая, подумав, что девчонка непременно сейчас сообщит нехорошую новость.

– Что случилось? – строго спросила Ирьяда, когда послушница подбежала.

– Там, – девочка указала дрожащей рукой на здание академии. – Севера послала меня разыскать вас, госпожа Ирьяда. Там с сестрой Кирой что-то неладное творится!

Ирьяда и Гая озадаченно переглянулись и побежали за девочкой в академию.

– Ох, не нравится мне все это, – на ходу кряхтела целительница, злясь, что предчувствия ее не обманули. – Ох, как не нравится.

Сестра Кира – худосочная девушка с прямыми светлыми волосами и скуластым рябым лицом лежала на столе классной комнаты в окружении встревоженных послушниц. Тело Киры было напряжено. Руки согнуты в локтях, ладони сжаты в кулаки до белизны в костяшках. На лбу вздулась вена. Выпученные глаза с сузившимися до размера горошины карими зрачками смотрели в потолок. Крылья носа резко расширялись при каждом шумном вдохе.

Гая, оценив ситуацию, сразу же побежала за лекарством, а Ирьяда приказала Севере вывести из класса послушниц.

– Темная Искра! – выкрикнула Кира и поморщилась, словно слова дались с болью.

– Она неожиданно впала в такое состояние, – пояснила Севера. – Сидела на скамье, болтала с подругами…

– Он идет… – прошипела Кира. – Пожалуйста, я не хочу!..

– … и вдруг ее начало курочить, трясти. Мы положили ее на стол, и я послала за вами. Она постоянно говорит странные вещи. Боюсь, в нее вселился демон.

– Не говори глупостей. Ты же знаешь, что это невозможно, – резко сказала Ирьяда. – На территории монастыря – нет! Это какой-то приступ, как с теми девушками прошлой ночью.

Кира дернулась, выгнув спину дугой, и застонала, после чего закричала:

– Мертвые поднялись из земли! Мертвые убили всех, всех! Боги, прошу… Он повелевает ими… Его сила растет. Темная Искра, Искра… Искра… – глаза девушки наполнились слезами, губы задрожали.

Прибежала Гая с кожаной сумкой в руках. Целительница сунула в ноздри Киры щепотку серого порошка, а лицо смочила пахучей жидкостью.

– Надеюсь, она скоро придет в себя, – пробормотала Гая.

– Темная Искра разгорается! – закричала Кира. – Все в деревне мертвы! Они смотрят на озеро. Всех убили мертвые, всех… Нет, на озере в лодке люди. Кто-то остался жив. Фарамор. Носитель. Исходные земли… Нет, нет, нет! Нэб ищет путь! Ищет путь. Он рядом, рядом! Нежить расползается. Остановите это, прошу, остановите! Я не хочу это видеть, пожалуйста, я не хочу все это видеть! – она завыла. Из уголка рта потекла слюна, которую заботливо вытерла Гая.

Неожиданно зрачки Киры расширились, тело обмякло. Кулаки начали разжиматься. Девушка глубоко и с шумом вдохнула воздух, будто только что вынырнула из воды и медленно выдохнула. Некоторое время она лежала без движения, глядя в потолок, словно пытаясь усмотреть в нем обрывки своего кошмара, затем медленно повернула голову и удивленно взглянула на Гаю и Ирьяду.

– Что?.. – устало произнесла она. Ее лицо блестело от пота. – Что случилось?

– Все хорошо, девочка, – сказала Ирьяда. – Ты просто потеряла сознание. Как себя чувствуешь?

– Голова… голова болит.

– Встать сможешь? – спросила Гая.

– Конечно, – Кира медленно слезла со стола. Вид у нее был виноватый, словно она сделала что-то нехорошее.

Целительница взяла девушку под руку и повела к выходу.

– Пойдем, я заварю тебе укрепляющего сбора, – сказала она.

Когда они вышли, Севера обратилась к Ирьяде:

– Кира произнесла имя «Фарамор».

– Да, и что? – нахмурилась настоятельница.

– Так зовут брата Невеи.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Имя «Фарамор» довольно редкое, вот я и запомнила. А еще Кира говорила про деревню у озера. В нескольких часах пути от нашего монастыря есть рыбацкая деревушка у озера. Я почему-то сразу вспомнила о ней после слов Киры. Что-то нехорошее творится, госпожа. Что-то странное и очень нехорошее!

Ирьяда подошла к окну, и некоторое время смотрела на верхушки деревьев за монастырской стеной, после чего произнесла:

– Ты еще не знаешь про Искру, Севера.

Она пересказала все, что вычитала книге о Темной Искре. В серых глазах Северы блеснул металл, лицо напряглось, как обычно бывало перед тренировочным боем.

– Я думаю, через приступы послушниц боги пытаются предупредить нас об опасности, – предположила она. – Они хотят, чтобы мы действовали. Вы же знаете, какая обстановка в Исходных землях… Государю Таракоту плевать на все. Он сидит в столице, как червяк в яблоке, и то, что происходит за пределами Алтавира, его мало интересует…

– Что ты предлагаешь? – строго спросила Ирьяда.

– В нашем монастыре испокон веков готовили лучших воительниц. Полагаю, для таких как я можно найти лучшее применение, чем сопровождение паломников к святым местам.

– Возможно, мы себя накручиваем, и нет никакой опасности, – не веря самой себе, сказала Ирьяда.

– Возможно, но проверить стоит. Разрешите мне отправиться в рыбацкую деревню, госпожа. Если я выйду сейчас, к вечеру уже буду там.

Настоятельница некоторое время молчала, обдумывая предложение Северы, затем вздохнула и произнесла:

– Да-да, полагаю, ты права. Проверить стоит. Возьми с собой нескольких дарний… И вот что: если там и правда нежить… В общем, будьте предельно осторожны, предельно! – она многозначительно подняла вверх указательный палец. – А еще… Хм, Невее пока ничего говорить не станем про ее брата. К тому же, ведь мы можем и ошибаться.

– Конечно, госпожа, – Севера поклонилась и быстро пошла к выходу.

Ирьяда проводила ее взглядом и прошептала:

– Надеюсь, что мы ошибаемся.

Ночью Невее снились невнятные тягучие кошмары, и она множество раз просыпалась в холодном поту и с гулко бьющимся сердцем. Но к утру погрузилась в глубокий сон, и пробудилась, когда солнце уже стояло высоко. Под глазами девочки пролегали темные круги, голова казалась тяжелой, но чувствовала себя Невея лучше, чем вчера.

Она села на кровати и до дна выпила пахучий травяной напиток из большой фарфоровой кружки, который с вечера оставила матушка Гая, затем встала и сделала два неуверенных шага. В теле все еще ощущалась слабость, а голова кружилась, но, по крайней мере, девочка могла ходить.

Опираясь рукой о стену, она подошла к окну. Небо было чистым, ни единого облака. За монастырской стеной виднелась мощеная, окруженная статуями дорога, ведущая к мосту. Дальше, в теплом мареве проглядывалась просека, окруженная, будто аркой, деревьями.

К горлу Невеи подкатил комок. Она подумала о Фараморе, который так и не пришел. Что могло с ним случиться? Сначала отец, теперь брат. За что ей выпали такие страдания? Невея почувствовала жуткую тоску. Хотелось плакать, но она сдержалась.

К воротам подошли пять женщин, среди которых Невея узнала Северу. Коротко переговорив со стражницами, женщины вышли за ворота. Чуть позже девочка увидела, как они быстро идут к мосту. Золотистые волосы Северы, заплетенные в две тугие косы, искрились в лучах утреннего солнца.

Тоска Невеи быстро сменилась тревогой – тяжелой, беспричинной. В сознании всплыли образы из сна: две фигуры, идущие по дороге со стороны жутких развалин. Внутри у девочки все скрутилось в тугой комок. По телу побежали мурашки.

Глава 14

Солнце только начинало клониться к закату, когда Фарамор и Блэсс вошли в город Аронг. Торговцы уже закрывали лавки, стихала повседневная суета. Прошедший жаркий летний день отражался в лицах людей усталостью.

Аронг больше походил на большую деревню – бревенчатые дома с небольшими подворьями, грязные улицы. Лишь в центре города, на мощеной досками площади стояла единственная местная достопримечательность – высокий белокаменный храм.

– Остановимся здесь на ночь, – произнес Фарамор. За его спиной, на веревочной перевязи висел новый топор с широким полукруглым лезвием. Это оружие он обнаружил в одном из домов рыбацкой деревни.

– Надеюсь, здесь есть приличная таверна, – устало сказал Блэсс. Лысая голова чернокнижника блестела от пота. Последние несколько часов он только и мечтал об отдыхе.

Люди смотрели на Фарамора с опаской, некоторые останавливались, провожая юношу с топором за спиной долгим взглядом. Крупный пес с грязной рыжей шерстью прижался к забору, мелко задрожал и жалобно заскулил, когда некромант и Носитель Искры проходили мимо.

– Я чувствую колдуна, – проговорил Фарамор. – Все так же, как тогда, когда я почувствовал твое присутствие в лесу.

Блэсс остановился, закрыл глаза и медленно покрутил головой.

– Ты прав, – согласился он. – В этом городе есть колдун, такой же, как и я. Думаю, скоро мы с ним встретимся. Он сам найдет нас, будь уверен.

Таверна оказалась столь же убогой, как и сам город. В полумраке, за грязными столами сидели подвыпившие мужчины с угрюмыми лицами. Затхлый воздух пропитался запахом кислой капусты и жареного мяса.

Они уселись за свободный стол и дождались, когда к ним подойдет трактирщик, заказали жаркое с картошкой и пиво. От Фарамора не осталось незамеченными косые взгляды, которые бросали на него посетители таверны.

– Мерзкое местечко, – пробормотал он. Ему было с чем сравнивать. Несколько раз он бывал вместе с отцом в тавернах Алтавира, и в сравнении с теми заведениями таверна Аронга выглядела убого.

– А по мне, так вполне нормальное, – не согласился Блэсс и, усмехнувшись, добавил: – Видал я дыры и похуже.

Когда они завершали трапезу, Фарамор взглянул на дверь и произнес:

– Он сейчас войдет.

Чернокнижник промолчал, зная, кого имеет в виду юноша. Спустя несколько секунд дверь открылась, впуская внутрь красный свет заходящего солнца. В таверну вошел грузный мужчина и мальчик лет десяти.

– Похоже, это и есть наш колдун, – сказал Блэсс.

– Ты прав.

Одутловатое лицо мужчины обрамляли сальные, цвета соломы, волосы. Под маленькими влажными глазами выступали припухлости, как у большинства пьяниц, сидящих в таверне. Мальчик же походил на забитую собачонку. Опустив голову, он испуганно озирался по сторонам, глядя из-под черных прядей волос, падающих на худосочное, с впалыми щеками лицо.

Мужчина осмотрелся, и взгляд его остановился на Фараморе. Мясистые губы расплылись в улыбке, словно он увидел лучшего друга.

– Не нравится он мне, – проворчал Блэсс. – Похож на обожравшегося слизняка.

Мужчина подошел и уселся на край лавки, которая заскрипела под его весом.

– Вот это сила! Никогда такого не чувствовал! – не отрывая взгляда от Фарамора, подобострастно сказал он. – Я видел много колдунов, но такого… Меня зовут Ратиш, просто – Ратиш. А это, – мужчина кивнул на стоявшего рядом мальчика, – мой племянник, Винк.

– Я не колдун, – произнес Фарамор.

Ратиш посмотрел на Блэсса, затем снова на юношу.

– Быть не может! – приглушенно, чтобы не услышали остальные посетители таверны, воскликнул он. – Я чувствую исходящую от вас силу, господин! Почувствовал еще, когда вы подходили к Аронгу.

– Я не колдун! – с легким раздражением повторил Фарамор.

Брови Ратиша поползли вверх. Он почесал затылок, несколько раз открыл рот, порываясь что-то сказать и, наконец, выдавил:

– Но, господин, как тогда объяснить… Я не понимаю, как тогда…

Фарамор жестом руки остановил его сбивчивую речь.

– Ты слышал когда-нибудь о Темной Искре?

– Хм, – Ратиш нахмурился. – Да, да, да, Темная Искра… Ага… Конечно, конечно я о ней слышал. Я, знаете ли, много читаю и, как-то, в одной древней книге вычитал, что эта Искра мощнейший источник темных сил. Но, господин, почему вы меня о ней спросили?

Фарамор улыбнулся одними уголками губ, склонился над столом и спокойно, словно речь шла о совершенно обыденных вещах произнес:

– Во мне Темная Искра.

Глаза Ратиша растерянно забегали.

– Господин, вы меня разыгрываете? Это шутка?

– С некоторых пор я разучился шутить, – лицо Фарамора стало злым. – И мне теперь, знаешь ли, не до розыгрышей, колдун.

Дыхание Ратиша участилось. Не скрывая волнения, он нервно забарабанил пальцами по столу. Лицо стало пунцовым. Блэсс хорошо понимал его состояние, ведь не далее как прошлой ночью подобные слова Фарамора вызвали в нем такой же шок.

– Вот так дела! – прошептал Ратиш. – Это… Я даже не знаю, что сказать!

Блэсс обратил внимание, что Винк косится на блюдо с остатками жаркого.

– А ты что стоишь? – спросил он мальчика. – Садись за стол, – и выкрикнул: – Трактирщик, еще мяса!

Винк посмотрел на Ратиша затравленным взглядом.

– Садись, – с резкостью в голосе позволил тот, и затем снова с подобострастием добавил, обращаясь к Фарамору: – Для меня это счастье, господин, что я своими глазами… Темная Искра, ну надо же!

Винк сел за стол и Блэсс пододвинул к нему блюдо. Мальчик нерешительно взял кусок масса.

– Забитый у тебя племянник какой-то, – заметил Фарамор.

– А, – отмахнулся Ратиш. – Убогий он, говорить не может. Родители у него умерли, вот я и забочусь о мальце.

– Видно, как заботишься, – съязвил Блэсс. Впрочем, Ратиш на эти слова никак не отреагировал.

Он снова промурлыкал:

– Чудо… воистину, чудо.

– Скажи, ты видел в последнее время еще колдунов? – спросил Фарамор.

– Конечно, господин, – с готовностью ответил Ратиш. – Только в последнее время и видел. Все как один некроманты. Сам я местный, в Аронге живу. Лавка у меня здесь, специями торгую, – он понизил голос. – Никто не знает, что я чернокнижник. За последнее время у меня в доме останавливалось пятеро колдунов. Ищут они что-то, а вот что ищут и сами не знают. Их будто бы зовет кто-то. Да и я, признаться, места себе не нахожу в последнее время, – Ратиш вздохнул и потупил взгляд. – Хочется бросить все и пустится в путь по Исходным землям. Странное, странное чувство. По ночам не сплю почти…

– Все чернокнижники идут в Исходные земли, чтобы подготовить мир к приходу Нэба, – сказал Фарамор.

– Нэба? – сальные глазки Ратиша округлились. – И как же они должны подготовить мир?

– Поднимать кладбища, превращать людей в нечисть, полагаю, что так.

– Простите, господин, но в ваших словах нет уверенности и, причем тут Нэб?

– Ты прав, колдун, я еще ни в чем не уверен. Мне приходится идти, будто бы на ощупь. Когда не знаю, что делать дальше, появляются те, кто указывает правильный путь: Сэдра, Хет, Блэсс… и, надеюсь, что ты.

– Вы хотите сказать, что наша встреча не случайна?

– Да, колдун, наша встреча не случайна, – твердо сказал Фарамор. – Уж в этом я точно уверен.

Некоторое время Ратиш молчал, обдумывая сказанное, после чего глупо улыбнулся:

– Я польщен, господин. Да-да, правда, польщен! Никогда бы не подумал, что я… Вот так дела! Но чем же я могу вам помочь?

Фарамор пожал плечами.

– Всему свое время, увидим. Ты спросил причем тут Нэб? Ну что же, отвечу, хотя прозвучит это несколько странно: я должен открыть путь Нэбу, впустить его в этот мир.

– Ого! – воскликнул Ратиш. – Да у вас, господин, огромные планы! – без тени иронии добавил он. – В двух днях пути от Аронга есть храм Нэба, вы знаете об этом?

Фарамор удивленно вскинул брови.

– Нет.

– Место там мрачное, скажу я вам. Люди обходят его стороной. Почти никто уже и не помнит, чей это храм.

– А ты откуда знаешь, что это храм Нэба? – спросил Блэсс.

– Вычитал в старой книге. Там и карта прилагалась. Лет пять назад я был возле храма, но внутрь зайти не решился. Мрачное, мрачное место, очень мрачное. Люди в окрестных деревнях даже говорить о нем боятся.

– А ты зачем пошел к храму? – усмехнулся Фарамор.

– Любопытство, – всплеснул руками Ратиш. – Вычитал в книге и хоть убей: надо взглянуть своими глазами. Я и колдуном-то стал из-за любопытства… и первого покойника поднял из-за него же…

Подошел трактирщик и поставил на стол новое блюдо с мясом. Блэсс пододвинул блюдо Винку.

– Ешь, малец, – сказал он.

Фрамора удивило, что человек причастный к гибели целой деревни проявляет заботу о каком-то мальчишке.

– … И на соседа я порчу навел тоже из-за любопытства, – продолжал Ратиш, – а не потому, что он мне не нравился…

– Вот ты и пригодился, колдун, – довольно проговорил Фараор. – Видишь, наша встреча все-таки не случайна, как я и говорил. Ты покажешь нам дорогу к храму, – слова прозвучали как приказ.

– Конечно, конечно, – охотно согласился Ратиш. – А сегодня, милости прошу ко мне в дом.

Глава 15

Севера и четыре дарнии стояли в тени деревьев на опушке и смотрели на бродивших по деревне мертвецов.

– Так это все правда, – с напряжением в голосе сказала одна из дарний по имени Валия. За спиной девушки висел зачехленный лук и колчан со стрелами.

– Правда, – прошептала Севера. – Полная деревня нежити. Все – правда. Мы узнали, что хотели, теперь пора возвращаться.

Мертвецы ходили по улицам поселения совершенно бесцельно. Некоторые натыкались на заборы или стены домов, поворачивались и шли в противоположном направлении, пока не упирались в очередное препятствие. Дюжина тварей просто стояла и раскачивалась, будто деревья на ветру. Даже сюда, до опушки, где стояли женщины, доносился запах гниющей плоти.

Заходящее солнце окрасило мир в красные тона и казалось, что в водной глади озера полыхает пламя.

– Постойте! – резко сказала Уора, самая молодая из пятерки женщин. – Клянусь Дарой, там, на крыше дома живой человек! – она указала пальцем направление.

– Верно, – приглядевшись, согласилась Валия. – Кажется… кажется это мальчик.

– Будь я проклята! – воскликнула черноволосая южанка Зингара. Ее крепкое телосложение больше подошло бы мужчине, а горячая кровь делала девушку в бою опасным противником. – И, правда, мальчишка.

– Что будем делать? – спросила Райна – женщина средних лет. За ее спиной крест-накрест висели два коротких меча с квадратными гардами и длинными рукоятями. Она обучила мастерству боя не одно поколение дарний.

Севера глубоко вздохнула.

– Что делать…

Зингара с легким недоумением посмотрела на подруг.

– Я, конечно, понимаю, Ирьяда наказала не впутываться в неприятности, но мы же не можем взять и просто так уйти? Вы же понимаете, что эти твари его на части разорвут. О чем тут вообще думать?! Да я потом саму себя возненавижу, а уж вас тем более… И вот еще что…

Райна так зыркнула на южанку, что та сразу же замолчала.

– Ты думаешь, мы твари бездушные, Зингара? – резко сказала Райна. – Никто не собирается бросать этого мальчишку. Вот раскудахталась…

– И как же мы отобьем мальчика у этих тварей? – робко спросила Уора.

– Как-как, а мечи нам на что? – буркнула Зингара.

Валия усмехнулась.

– Да, стратег из тебя еще тот… Тебе бы армией командовать.

Южанка насупилась, в глазах мелькнули злобные огоньки. Райна взглянула на Северу.

– А ты что скажешь? Лезть на рожон было бы глупо. Тварей надо как-то отвлечь. Каково твое слово?

– Да, ты права, тварей надо отвлечь, – Севера замолчала, собираясь с мыслями, и через некоторое время произнесла: – Мертвяков в деревне не меньше сотни и, полагаю, убить их не так-то просто, ведь они и так уже мертвы.

– Отрубить их гнилые бошки и все дела! – со злостью проговорила Зингара. – Мертвецы, не мертвецы, а действует это безотказно на всех!

Мальчишка лежал на плоской, покрытой соломой крыше одного из домов почти в самом центре деревни. Иногда он шевелился, разминая руки и ноги, но осторожно и медленно.

– Бедолага, – прошептала Уора. – Сегодня была такая жара. Он целый день лежал на солнцепеке.

– Сделаем так, – четко сказала Севера. – Уора, Зингара и Валия, вы отвлечете нежить, выведете ее из деревни. А мы с Райной постараемся снять мальчишку с крыши. Когда все закончится, встретимся возле перекрестка на тракте. Как вам план?

– Простенький, но разумный, – согласилась Райна.

– Мне нравится! – губы Зингары растянулись в улыбке, глаза же оставались серьезные.

Севера нахмурилась и весомо сказала:

– А ты, Зингара, не лезь на рожон! Знаю я тебя… Вы войдете в деревню вдоль берега, а мы с Райной со стороны леса. Вперед!

Они разделились. Всем пятерым дарниям не терпелось пустить в ход оружие, испытать себя в настоящей схватке. Севера и Райна прошли вдоль опушки и, обнажив мечи, стали ждать, когда их подруги начнут действовать.

Бродившие по окраине деревни мертвецы заметили трех женщин. Нежить во всем поселении начала поворачиваться в их сторону, как единый организм.

Валия с резким выдохом выпустила стрелу. Та с мгновенным хрустом вошла в глаз мертвецу, погасив в нем желтый огонь, и вышла из затылка, разбрызгивая серую слизь. Нижняя челюсть мертвяка поползла вниз. Между гнилых зубов показался черный язык. Твари помчались к дарниям. Некоторые, как чудовищные звери, бежали, упираясь руками в землю.

Выпустив стрелу и, пробив череп еще одному мертвяку, Валия выкрикнула:

– Уходим! – она была раздосадована, что стрелы не причиняют вреда нежити.

Севера и Райна смотрели, как мертвецы бегут вдоль берега за дарниями. Зингара остановилась и дождалась первого врага. Она ловко уклонилась от удара гнилой руки и с яростью отсекла мечом оскаленный череп, с торчащими в разные стороны клочьями грязных волос. Обезглавленное тело пробежало несколько шагов, упало на четвереньки и поползло.

– Я знала, что Зингара не удержится! – со злостью проговорила Севера.

– Эти твари довольно быстры для мертвых, – нахмурилась Райна.

Нежить, издавая звук, похожий на шелест листьев, двигалась по улицам деревни. В вечерних сумерках глаза мертвяков горели яркими желтыми огнями.

Мальчик приподнял голову и осмотрелся. Он увидел, что нежить быстро продвигается в одном направлении, и страх в его глазах разбавился удивлением.

Стрела Валии раздробила шейные позвонки мертвеца. Полуразложившаяся голова откинулась за спину и повисла на сухожилиях. Мертвяк, вытянув вперед руки, закружился на месте.

– Вот так, гадина! – выкрикнула Валия.

Зингара с легкостью обезглавила очередную тварь и побежала. Ей в плечо ударил брошенный мертвым стариком камень.

– Ах ты, падаль! – прошипела она.

Валия выпустила еще одну стрелу. Зингара резко развернулась. Меч со свистом рассек воздух и снес половину черепа мертвячке с отвалившейся челюстью и прекрасно сохранившимися рыжими волосами.

Несколько тварей запутались в растянутых на берегу сетях и теперь барахтались в них, скатываясь в воду.

– Нам пора! – сказала Севера.

– Да, – кивнула Райна.

Они побежали в деревню.

Солнце скрылось за лесом и небо на западе стало темно-алым. Мальчик подтянулся к краю крыши и заглянул вниз. Он увидел, как по двору ползает скелет с останками плоти на костях, стянутых рваными сухожилиями. Вокруг летало полчище мух и суетилось с десяток крыс.

– Беги, Зингара! – Закричала Уора. – Что ты делаешь, дура?!

– Сейчас! – прошипела та. – Прикончу еще одного.

Мертвец с длинной седой бородой попытался ударить ее корявой палкой, но Зингара парировала удар, сделала молниеносное круговое движение мечом – по стали метнулся алый всполох – и перерубила обе руки мертвецу. Резкий взмах…

– Вот так, погань!

…и меч с хрустом рассек шею.

На Зингару, словно чудовищная жаба, прыгнула девочка с трупными язвами на лице. Она обхватила руками ногу южанки и впилась зубами чуть выше колена. Зингара вскрикнула, перехватила меч и сверху вниз вонзила в голову мертвячке. Тварь не ослабила хватку, продолжая вгрызаться в ногу.

– Мерзость! – сквозь стиснутые зубы выдавила Зингара.

Мертвец в черном полуистлевшем балахоне замахнулся на нее камнем. Южанка выдернула меч из головы девочки, чувствуя, что не успеет отбить удар, но подбежала Уора и с диким воплем раскроила твари череп до самой шеи широкой изогнутой саблей. Глаза девушки пылали яростным огнем. Она отпихнула труп ногой, резко развернулась, схватила маленькую мертвячку, вцепившуюся в ногу Зингары за волосы и рванула на себя. Южанка взвыла от боли. Зубы девочки-нежити сжимали лоскут окровавленной ткани. Уора дернула голову твари в сторону, сворачивая ей шею. Девушка, скорее ощутила, а не услышала хруст позвонков. Желтый огонь в глазах мертвячки мгновенно погас, но руки по-прежнему продолжали крепко сжимать ногу Зингара.

Нежить бесшумными тенями мелькала в сгущающихся сумерках, быстро приближаясь к дарниям. Валия спустила тетиву. Мощь удара стрелы, пробившей череп мертвеца, отбросила того назад, опрокинув на спину.

Севера и Райна вбежали во двор, спугнув крыс, которые с писком метнулись в разные стороны. Женщины увидели, как им на встречу, с чавканьем загребая грязь, ползет скелет. В одной глазнице черепа тускло светился желтый огонь.

– Никогда не думала, что когда-нибудь увижу подобное! – с дрожью в голосе произнесла Райна. Она подошла к скелету – ее лицо сморщилось в гримасе отвращения – и с силой ударила сапогом по черепу.

– Эй, парень… – глядя на крышу, приглушенно крикнула Севера.

Из-за угла дома осторожно вышел мальчик. Он покосился на обезглавленный скелет, после чего перевел взгляд на Северу. В глазах стоял страх с примесью недоверия.

– Ты уже спустился? Отлично! – сказала Райна. – Не бойся, мы пришли помочь. Нам надо спешить, пока нежить не вернулась, – она подошла и взяла мальчика за руку.

Уора обезглавила еще трех мертвецов, а Зингара, тем временем, сумела-таки освободить ногу от хватки девочки-нежити.

– Уходим! – выкрикнула Валия. У нее в колчане осталось всего две стрелы.

Зингара, превозмогая боль, побежала. Уора попятилась, глядя на тянущуюся вдоль берега темную вереницу нежити, развернулась и помчалась вслед за подругами. Над ее головой пролетела брошенная мертвецом палка.

Скоро они свернули к опушке, где среди стены деревьев темнел проем проселочной дороги ведущей к тракту. Большинство мертвяков начало возвращаться в деревню, но некоторые продолжали медленно брести в сторону леса, где скрылись беглянки.

Алая полоса на западе растворилась, и мир окутала тихая звездная ночь.

Севера, Райна и мальчик прибыли на перекресток, где их дожидалась Валия. Она пояснила, что Зингара и Уора отправились в монастырь, так как южанка получила ранение.

– Мертвяк зубами вырвал из ее ноги кусок мяса, – с отвращением сказала Валия. – Я обработала рану жгучей мазью, но, думаю, этого недостаточно. Ее должна осмотреть Гая, и чем раньше, тем лучше.

Севера сжала кулаки и поморщилась.

– Зингара, Зингара!.. Лучше бы я не брала ее с собой! – с негодованием произнесла она. – К чему было лезть на рожон?!

– Что сделано, то сделано, – рассудила Райна. – А сейчас нам пора в путь. Главное, мы спасли парнишку.

Женщины взглянули на мальчика. С всклокоченными светлыми волосами и длинной до колен белой рубахе, он походил на привидение. Босоногий, с изнуренным лицом, парнишка косился на просеку, ведущую в деревню, словно опасаясь, что из темноты вот-вот покажутся мертвецы.

– Эй, тебя как зовут? – стараясь говорить бодро, спросила Севера.

– Демлин, – голос мальчика слегка дрожал. – Меня зовут Демлин, госпожа.

Севера отметила, что в целом парнишка держался неплохо, учитывая то, что ему пришлось пережить.

– Мы отведем тебя в монастырь святой Дары, Демлин. Там о тебе позаботятся.

– В монастырь? – удивилась Валия. – Но… – она запнулась.

– Да, он мужчина! – резко сказала Севера.

Райна положила руку на плечо Валии.

– В данных обстоятельствах некоторыми правилами можно и пренебречь. Полагаю, Ирьяда это тоже понимает.

– Да я же не против! – всплеснула руками девушка.

– Тогда в путь, – подвела итог Севера.

Они двинулись по дороге к монастырю. Шли быстро, стараясь поскорее убраться подальше от мертвого поселения. После гнилостного зловония деревни свежий ночной воздух приятно вливался в легкие. Нервное напряжение постепенно спадало, но не оставляло ощущение, что там, в темноте, за их спинами бесшумно движется нежить.

Севера мысленно ругала Зингару и благодарила богов за то, что все остались живы. А ведь все могло бы быть по-другому. Чуть больше безрассудства и этот поход закончился бы плачевно. Потеря здравого смысла у одного члена команды может повлечь гибель остальных. А то, что Зингару укусил мертвяк? Ну, что же, будет ей хороший урок.

– Я видел своего деда, – произнес Демлин. – Мы похоронили его месяц назад. Он… он забил камнем рыбака Синка.

– Мне жаль, – сказала Севера.

– Мой дед был добрым человеком, – мальчик всхлипнул. – Очень добрым!.. Почему?..

Райна обняла Демлина за плечи и прижала к себе.

– Душа твоего деда в чертогах Трех Богов, – мягко произнесла она. – А та тварь, что ты видел… это не он, поверь.

Некоторое время шли молча. Мальчик тихонько плакал, то и дело, вытирая рукавом слезы. Севера подумала, что жизнь этого паренька разделилась на до и после. Чья-то злая воля все перечеркнула. Он больше не будет прежним. То, что ему пришлось пережить, оставит в душе темный след.

– Несколько человек спаслись, – снова нарушил молчание Демлин. Он перестал плакать, но голос все еще дрожал. – Я видел. Они успели добежать до лодок.

– Слава богам, – прошептала Валия.

– Еще я видел человека с серыми волосами, – продолжал мальчик. – У него был топор. Те… – он поморщился и на несколько мгновений замолчал, после чего с напряжением в голосе выдавил: – мертвые его не трогали. Да, не трогали. Он был страшнее мертвых.

– Некромант, – со злостью проговорила Райна.

Севера глубоко вздохнула:

– Сомневаюсь, хотя без некромантии здесь не обошлось. Серые волосы, серые… – она задумалась. Может Фарамор непричастен к этому кошмару? У него были черные волосы. У людей не меняется цвет волос за один день, если только… Кто знает, на что способна Темная Искра? Возможно, она меняет не только душу, но и внешность?

– Утром мы с братом собирались в Алтавир, – сказал Демлин. – Я ни разу еще не был в столице. Говорят там красиво… Большие каменные дома, – мальчик говорил отстраненным тихим голосом. – Много людей в красивых одеждах. Отец и брат мне рассказывали об Алтавире. Они два раза в месяц туда ездили торговать рыбой… Тот человек с седыми волосами был молодой, как мой брат. Я сначала подумал, это старик, но нет… Молодой, с серыми волосами… Утром мы с братом собирались в Алтавир… Я никогда не был в столице, никогда…