Текст книги "Полночь у Колодца Душ"

БАРОНСТВО АЗКФРУ, АККАФИЛАНСКАЯ ИМПЕРИЯ

Сознание возвращалось к Вардии очень медленно. Даже после того, как над ней включили какой-то прибор, похожий на лампу дневного освещения, прошло почти полтора часа, прежде чем девушка смогла хотя бы пошевелиться.

Рядом тихо стонала Кеннот. С огромным трудом повернув голову, Вардия увидела, что русалка мучительно пытается вернуть подвижность ещё парализованным мышцам.

– Сукины дети! – неожиданно выругалась Кеннот на чистейшем языке Конфедерации.

Вардия не поверила своим ушам. Она сразу узнала этот язык, хотя в последний раз слышала его в кабинете Ортеги в Зоне.

– Вы… из… Конфедерации? – с трудом произнесла она, голос её звучал глухо, словно издалека.

– Разумеется, – буркнула русалка. – Я – Элкинос Скандер.

Вардия потянулась всем телом, с каждой минутой чувствуя себя все увереннее.

Умиау посмотрела на неё в упор, и на её хмуром лице отразилось недоумение.

– Так вы в самом деле ничего не понимаете? – спросил Скандер.

Вардия покачала головой:

– Ничего.

Скандер был потрясён. Ему просто в голову не приходило, что кто-то может не знать хотя бы часть всей истории.

– Послушайте, – начал он, – ведь вы – Вардия, верно? Вы прибыли в составе последней группы; Далгонии?

Она кивнула, и Скандер продолжал:

– А я прибыл за несколько недель до вас. Теперь уже была ошеломлена Вардия.

– Тогда вы… Значит, это по вашим следам мы шли!

– Конечно, по моим! – ответил Скандер и рассказал ей о сделанном им открытии, об обнаружении Ворот и даже об убийстве. Правда, его версия не имела ничего общего с действительностью.

– Когда я вернулся в лагерь, – лгал Скандер, – этот мерзавец Варнетт уже всех убил. У меня оставался единственный шанс спастись от него – пройти через Ворота. Я понятия не имел, пропустят они меня или убьют, но за мной гнался сумасшедший. Ворота ещё были закрыты, и Варнетт схватил меня. Мы начали бороться – он намного моложе, но я находился в куда лучшей форме, – и тут Ворота открылись.

Он поведал о том, как их разделили, как его несколько дней допрашивали и наконец разрешили пройти через Ворота Зоны.

– Не знаю, что произошло с Варнеттом, – закончил Скандер. – Я проснулся в теле умиау и в первые несколько часов чуть не утонул. Умиау меня заметили и тут же доставили к властям. Пока не закончилась адаптация, меня держали под замком. Но я узнал о сложившейся уникальной ситуации и о моём новом статусе. Когда я услышал о Центре и о контактах с вашей расой, мы заключили сделку: я – со своим народом, мой народ – с вашим – об окончательном решении проблемы этой планеты. Кто её решит, будет контролировать как минимум этот мир, а может быть, и всю Вселенную.

При последних словах глаза Скандера лихорадочно заблестели, как бывает у религиозных фанатиков.

– Но мой народ стремится к знанию, а не к власти, – возразила Вардия.

– Все народы рвутся к власти, – безапелляционно заявил Скандер. – И кое-кому такая возможность предоставляется.

– Я не верю, – упрямо сказала Вардия. Скандер пожал плечами.

– Ваш народ для меня – загадка, так же как мой – для вас. Может быть, чиллиане всего лишь хотят дополнить абсолютное знание и не сумели сделать это из-за отсутствия некоего фактора.

– Какого фактора?

– Варнетта, конечно. Он владеет той самой формулой, которую я открыл, чтобы вступить в контакт с мозгом; он парень толковый, может, даже толковее меня. Мы не можем рисковать. Если кому-нибудь суждено устранить последнее препятствие и получить контроль над мозгом, который управляет этим миром, то пусть это лучше будут умиау – и, конечно, чиллиане, – поспешно добавил учёный.

– Но как же мы очутились здесь? – спросила Вардия, обводя своими щупальцами пустую грязную комнату с нелепой штепсельной розеткой.

– Я оказался глупцом, – резко ответил Скандер. – Кто-то пронюхал обо мне, и нашего посла в Зоне предупредили, что готовится похищение; я исчез и несколько недель скрывался. Рассчитывая на то, что большинство видов не замечает различий между представителями другого вида, я в конце концов возвратился, воспользовался именем и кабинетом коллеги и попытался в последние несколько дней завершить работу. Вот почему мы занимались круглые сутки. Я уже решил задачу наполовину и надеялся, что сегодня ночью смогу добить остальное. Я даже сумел устроить так, чтобы вас перевели ко мне, чтобы узнать о далгонийских воротах и о ваших собственных переживаниях.

Теперь Вардия была по-настоящему озадачена.

– Почему мои переживания должны отличаться от ваших?

– Да потому что Ворота должны были закрыться! – возбуждённо воскликнул Скандер. – Мы – Варнетт и я – открыли их, расшифровав код, их открыли наши мозги. И я не могу понять, почему Ворота остались активными. Корабль со снаряжением и с новой сменой должен был прибыть на Далгонию вскоре после вас и повторить вашу участь – тогда большинство новоприбывших попали бы сюда.

Мысленно вернувшись в прошлое, Вардия рассказала ему о странном сигнале бедствия.

– И ещё одна непонятная вещь, – добавила она в конце. – О ней я по-настоящему не задумывалась, но…

– Продолжайте! – быстро сказал Скандер. – Что это было?

– Я… я готова поклясться, что перед тем, как Ворота открылись, два ваших летательных аппарата исчезли.

Умиау неожиданно пришла в сильное возбуждение.

– Исчезли! Да, это может кое-что объяснить! Но скажите, кто ещё был в вашей группе? Я видел информацию, но не придал ей в то время большого значения.

– Там был здоровенный противный толстяк, не помню его имени, – старательно вспоминала Вардия. Ей казалось, что всё это было очень давно. – Он торговал губкой. Его сопровождала эта девушка, By и как-то дальше, которая была полностью одурманена этой гадостью.

– И больше никого? Разве с вами не было пилота?

– Конечно, был. Натан Бразил. Забавный коротышка. Но очень старый: его пилотская лицензия была выдана ещё до образования Конфедерации.

Скандер внезапно расхохотался и стал раскачиваться на своём длинном рыбьем хвосте, весело потирая руки.

Вардия ничего не поняла и откровенно сказала ему об этом.

– Они не того похитили, – ответила умиау, все ещё посмеиваясь.

– Это очень интересно, доктор Скандер, но в какой степени это касается нас? – послышался таинственный, неземной голос, состоявший, казалось, из пульсаций и звона колокольчиков. Тем не менее оба похищенных поняли каждое слово. Они обернулись, когда Провидец и Опора выскользнули из тёмного угла.

– Кто вы, чёрт побери, такие? – спросил Скандер, не столько испуганный, сколько удивлённый.

– Боюсь, что мы – виновники грубого обращения с вами и неудобств, которые вы сейчас испытываете, – ответил Опора.

– Вы не из Чилла, – почти обвиняющим тоном заявила Вардия. – Существа, подобные вам, не имеют ничего общего с жизнью, которую мы ведём.

– Мы – из северного полушария, – объяснил Опора. – Узнав о миссии доктора Скандера, суть которой он только что изложил, мы решили предложить вам союз. Вы находитесь в Аккафианской империи на противоположном берегу океана, граничащим с Чиллом.

– Скажите, те огромные жуки, – вмешалась Вардия, – которые проникли в лабораторию, разбив стекло, – аккафиане?

– Они, – ответил Опора. – Не понимаю, почему вас это беспокоит. Мы пока не замечаем большой разницы между расами Юга.

– Ах, не замечаете? – воскликнула Вардия, шокированная этими словами. – Да посмотрите хотя бы на нас обоих! Вы что, уподобляете нас жукам?

– Форма не имеет для нас никакого значения, – заметил Опора. – Только содержание. Большинство ваших поступков и реакций непостижимы, но стойки. Что же касается этих жуков, то один из них провёл с нами немало времени. Я хорошо разбираюсь в них, поэтому мы выбрали слабейшее звено их общества, и у нас нет никаких сомнений в том, что это существо будет беззаветно защищать нас до того решающего момента, когда к нам перейдёт контроль над планетарным мозгом. Как только это произойдёт, он уничтожит нас всех.

Скандер открыл рот, но ничего не сказал. «Какая удача», – подумал он. Правда, оставалось неясным, какую роль здесь играют Провидец и Опора.

– Все прекрасно, – сказала наконец Вардия, – но если они думают иначе?

– О, они ведут двойную игру, – небрежно ответил Опора. – Но Провидца обмануть невозможно. Мы должны опередить их, и мы сделаем это – все, кроме одного. Мы это сделаем.

– Кого вы исключаете? – тихо спросил Скандер.

– Понятия не имею, не знает этого и Провидец, – ответил Опора. – Возможно, одного из вас или аккафианина. Возможно, им окажемся мы, так как Провидец не обладает даром предсказывать свою собственную кончину.

Некоторое время они переваривали услышанное. Молчание прервал Скандер:

– Вы говорите, что непохожи на нас. Но вы находитесь здесь, вы похитили меня, вы стремитесь к той же цели, что и остальные расы. Цель эта – по-прежнему власть.

– Вы нас не поняли, – сказал Опора. – У нас есть власть. Мы обладаем властью, которую пока предпочитаем не демонстрировать. Мы не хотим иметь ничего общего с вашими жалкими целями, войнами, сексом, политикой и прочим. Наша цель состоит всего-навсего в том, чтобы никто никогда не проник в контрольный центр планеты.

– Все это одни слова, – скептически заметил Скандер. – Но так или иначе теперь вы – наша последняя надежда.

– Помните это! – сказал Опора. – И ещё: я – единственная ваша защита. И в качестве дополнительной меры я предлагаю чиллианину Вардии сменить своё имя на время нашего путешествия. Я хочу быть уверенным, что наш спутник вас не узнает.

– Но почему? – растерялась Вардия. – Кто этот спутник?

– Радикальным образом изменённый и загипнотизированный толстяк из вашей компании, – ответил Опора. – Будет лучше, если он не узнает, что кому-то из нас известно о его прежней деятельности. Хотя теперь он – закодированная рабыня, в глубине своего естества Хаин остаётся Хаином. Полагаю, вы помните, что он раньше вытворял с другими и что это за субъект.

– О! – Это было всё, что Вардия смогла произнести. На секунду она задумалась. Потом сказала:

– Тогда зовите меня Чон, в Чилле это самое распространённое имя, его легко запомнить и легко выговорить.

– Очень хорошо, – ответил Опора. – А теперь слушайте и запоминайте. Пока у нас есть ещё немного времени, я напомню вам несколько фактов. Прежде всего, доктор Скандер, учтите, что в этой стране мало воды. Её обитатели могут передвигаться по суше со скоростью почти десять километров в час, а по воздуху – вдвое быстрее, и у них – страшные ядовитые жала. Что касается вас, чиллианин, то эта лампа – единственное, что заставляет вас бодрствовать. Естественное освещение здесь недостаточно интенсивное.

С этими словами Провидец и Опора выскользнули из комнаты.

. Скандер ударил кулаком по каменному полу и посмотрел на Вардию.

Спасения не было.

МУРИТЕЛ – СПУСТЯ ЧАС ПОСЛЕ РАССВЕТА

Вучжу было трудно идти по неровной каменистой земле, но им удалось более чем на сорок километров продвинуться в глубь Муритела, не встретив ни одной из господствующих там форм жизни.

Захлопали крылья, и прямо перед ними приземлился кузен Ушан.

– Я нашёл неплохую пещеру, которую прикрывает скала, – сообщил он. – Там можно устроить привал. Повыше, вон за теми деревьями, я заметил нескольких мурни, скорее всего это охотники, обитающие на равнине.

Бразил и Вучжу посмотрели туда, куда показывала летучая мышь, но там царила непроглядная тьма.

Уже светало, и кузен Ушан повёл их к пещере. Она была расположена над обрывом на склоне древней горы со снежной вершиной. Оттуда открывался вид на многие километры вперёд, и можно было спокойно, оставаясь невидимыми, наметить дальнейший маршрут. В пещере оказалось довольно сыро, под камнями обитало семейство рептилий, похожих на жаб, но они были немедленно изгнаны. Места с трудом хватало для троих.

– Я посторожу первый, – сказал Бразил. – Вучжу смертельно услала, вы. Ушан, полночи летали, а я всего-навсего ехал верхом.

Они согласились, и он пообещал разбудить Вучжу, когда устанет настолько, что не сможет нести сторожевую службу.

Бразил поудобнее уселся у входа в пещеру и стал наблюдать восход.

«Местный воздух вызывает лёгкое головокружение, – подумал Бразил. – Наверное, из-за избытка кислорода. Впрочем, это ерунда, привыкну. По дороге в Диллию бывало и похуже».

Солнце уже поднялось довольно высоко, когда он увидел первых мурни. Их было не меньше дюжины. С копьями в руках они гнались за животным, похожим на оленя. Их рост превышал два метра, хотя точно определить с такого расстояния было трудно: они казались почти прямоугольными в своей одинаковой светло-зелёной одежде и такими не правдоподобно худыми, что Бразил едва не потерял их из виду, когда они повернулись к нему боком. Издалека эти существа напоминали светло-зелёные кусты. Две руки, две ноги, но мурни будто исчезали, когда стояли неподвижно.

Внимательно приглядевшись, капитан разглядел их черты. Огромные жёлтые глаза размером с обеденные тарелки и гигантские рты, словно рассекавшие все тело на две части. Когда рты приоткрывались, было видно, что внутри они красноватые и полны зубов – даже со своего места Бразил разглядел эти белые кинжалы, по величине вполне соответствующие ртам.

Охотники из мурни были неважные, но в конце концов им удалось окружить коричневого оленя и заколоть его.

«Интересно, метают ли они когда-нибудь копья? – задал себе вопрос Бразил. – Или в их длинных худых руках не хватает силы?»

Когда животное упало, мурни набросились на него и принялись пожирать, стараясь отрывать куски побольше. «На этих руках, должно быть, чертовски крепкие когти», – подумал капитан.

За какие-то несколько минут с оленем было покончено. Мурни сожрали даже кости. Когда они наконец подняли с земли свои копья и побрели дальше, от добычи не осталось и следа, если не считать ошмётков грязи и вырванной травы, «Семь дней, – досадливо поморщился Бразил. – При нашей скорости это семь, да и то, если всё пойдёт нормально. К тому же и группа великовата».

Один он, конечно, прошёл бы без всяких проблем. Ещё легче было бы с кузеном Ушаном, на кого бы тот ни работал.

«Какого чёрта я позволил ей идти со мной?»

Почему он это сделал?

Повлиял тот смелый поступок, когда она первая сняла свой шлем в Зоне? Не тогда ли он полюбил её?

А может быть, жалость. Бесспорно, вначале именно она была побудительной причиной.

Оглядываясь назад, он вспомнил, как она льнула к нему в Зоне, как искала у него поддержки, как бросила вызов Хаину почти накануне гибели, «Что же такое любовь? – размышлял он. – Она сказала, что это – забота, забота о ком-то другом, а не о себе самой».

Бразил задумался. Станет он глубоко страдать, если мурни схватят кузена Ушана? Он понял, что не прольёт и слезинки. Просто в длинном списке покойников прибавится ещё одно имя. Почему он идёт в Чилл? Потому, что похищена Вардия? Нет, он просто воспользовался удобным предлогом. Значит, он бросился туда потому, что это единственный путь к Скандеру?

«Какое мне дело до того, что Скандер в случае победы переделает Вселенную в соответствии со своими безумными представлениями?» В своей долгой жизни, да и здесь, в Мире Колодца, он встречал немало прекрасных людей, старых друзей и новых знакомых. Он заботился о них, даже если в глубине души сознавал, что в критических ситуациях они ничего не сделают для него. «Но, может быть, они сделают это для кого-нибудь другого, кому ещё суждено появиться?» Натан Бразил оставался неисправимым оптимистом.

А любил ли его хоть кто-нибудь?

Он вернулся мыслями в прошлое, лениво наблюдая, как крупная группа мурни гналась за довольно большим стадом оленеподобных животных. Сколько же раз он был женат? Двадцать? Тридцать? Пятьдесят? Больше?

«Больше», – подумал он с удивлением. Пожалуй; романы случались у него каждое столетие. Одни женщины были красивы, другие – настоящие страхолюдины. Было даже двое мужчин. Но заботился ли о нём хоть кто-нибудь по-настоящему?

«Никто, – с горечью подумал Бразил. – Никто, если покопаться в их мелких эгоистичных душонках. Любовницы, чёрт их подери! А у друзей, не предавших его тем или иным способом, просто не было случая это сделать».

Пожалеет ли кто-нибудь о нём, если мурни его сожрут?

«Я просто устал, – сказал кентавр. – Устал бегать, устал вздрагивать от малейшего шума».

«Я тоже устал», – подумал он. Устал бежать в никуда, устал верить, что где-то существует та, которая будет о нём заботиться.

Но если всё это правда, то что ему мурни? Почему он боится их?

Буйные порты, услаждающие наркотики, шлюхи, кабаки, бесконечные одинокие часы в рубке.

«Почему я так долго живу? – спросил он себя. – И так мало старею? Большинство людей не дотягивает до глубокой старости. Что-то убивает их раньше».

Но не его.

Он всегда выживал. Тысячи раз его избивали, тысячи раз он истекал кровью, и всё равно что-то в нём постоянно противилось смерти.

Внезапно он вспомнил Летучего Голландца, бороздящего океаны с командой призраков, обречённого на полное одиночество. Только раз в пятьдесят лет он получает короткую передышку. И если в это время его полюбит прекрасная женщина, полюбит так, что будет готова отдать за него жизнь, проклятие будет снято.

– Кто командует Голландцем? – спросил он ветер. – Кто ведёт его навстречу судьбе?

«Это психология, – подумал он. – Голландец, Диоген, все эти люди – это я. Вот почему я другой. Все те миллионы, которые на протяжении столетий кончали жизнь самоубийством, потому что их никто не любил. Только не я. Я проклят. Я не могу согласиться с универсальностью мелкого эгоизма.

Этот парень из… а как называлась эта страна? Англия. Да, Англия. Оруэлл. Написал книгу, в которой утверждал, что тоталитарное общество базируется на всеобщем эгоизме. Когда наступил решающий час, герой и героиня предали друг друга.

Все считали, что он описывает ужасы будущего тоталитарного государства, – с горечью думал Бразил. – Вовсе нет. Он рассказал об окружавших его людях, о своём собственном просвещённом обществе.

Ты был слишком хорош для этого грязного, мелкого мира, говорил он, но оставался в нём. Почему? По ошибке?»

«По чьей ошибке?» – удивился он, неожиданно зайдя в своих рассуждениях в тупик. У него уже почти был готов ответ, но тот ускользнул.

Услышав какое-то движение позади себя, он вскочил на ноги и резко обернулся.

К нему медленно подошла Вучжу. Он посмотрел на неё с изумлением, словно никогда раньше не видел. Шоколадно-коричневая девушка со стоящими торчком ушками, соединённая с телом коричневого шотландского пони. И всё-таки это действует. Кентавры всегда выглядят благородно и красиво.

– Вам следовало бы позвать кого-нибудь из нас, – тихо сказала она. – Солнце почти взошло. Я думала, вы спите.

– Нет, – лениво ответил он. – Просто думал. – Он повернулся, чтобы взглянуть на долину, которая теперь кишела мурни и оленями.

– О чём? – спросила она небрежно, массируя себе шею и плечи.

– О вещах, о которых не люблю думать, – туманно ответил он. – О вещах, память о которых я загнал в дальние уголки мозга, так что они не должны были бы тревожить меня; но они, словно привидения, посещают меня даже тогда, когда я не подозреваю об этом.

Она наклонилась и поцеловала его в щёку.

– Я люблю вас, Натан, – прошептала она. Он встал и, легонько похлопав её по крупу, как делал уже не раз, направился в дальний конец пещеры. На его лице блуждала недоуменная улыбка. Улёгшись рядом с кузеном Ушаном, он тихо произнёс, обращаясь к самому себе:

– Вы любите, Вучжу? В самом деле любите?

БАРОНСТВО АЗКФРУ, АККАФИАНСКАЯ ИМПЕРИЯ

Несчастному Датаму Хаину, испытавшему весь ужас физического и нравственного падения – в течение нескольких недель, проведённых им в отхожем месте, он не раз подумывал о самоубийстве, – барон Азкфру казался ещё величественнее, чем прежде.

– Я возвращаю тебе твоё прежнее имя, мар Датам, – торжественно объявил барон.

И Хаин, у которого появилась возможность вернуть себе хоть каплю самоуважения, воспринял эти слова так, будто на мгновение он стал верховным правителем всей галактики.

– На этот раз я хочу поручить тебе необычайно трудное задание, – сказал барон. – Для этого потребуются не только вся твоя верность и преданность, но ещё ум и ловкость. В случае неудачи ты погибнешь; но если добьёшься успеха, воссядешь рядом со мной на почётном месте в качестве главной наложницы императора, причём, возможно, главы не только этой империи.

– Приказывайте вашей покорной рабыне, и я выполню все, не ожидая награды, – пресмыкался Хаин.

«Бьюсь об заклад, – с иронией подумал барон, – мне не раз придётся жалеть о том, что столь важную миссию я доверил такому ничтожеству. Будь проклят северянин!» Впрочем, пока пророчества Провидца сбываются, и он не осмелится выступить против этой твари, по крайней мере до тех пор, пока дело не будет завершено.

– Слушай внимательно, мар Датам, – с важным видом начал барон. – Скоро ты встретишься с тремя чужестранцами. Тебе имплантируют переводное устройство, и ты будешь следить за всеми разговорами этих тварей. Кроме того, двое из них – Пришельцы, которые могут общаться на языке, употреблявшемся в твоей прежней жизни и не поддающемся переводу. Поэтому тебе лучше сразу прикинуться невежественной дурой.

Ты отправишься вместе с ними в дальнее путешествие. И вот что тебе надо будет делать…

* * *

– Опять эти мерзкие твари! – воскликнула Вардия, когда несколько аккафиан приземлились возле неё, а затем, надоедливо жужжа, отлетели в сторону.

– Обойдёмся без личных оскорблений, – жёстко сказал Хаин. – Они принадлежат к моему народу.

– Эй, вы двое, поторапливайтесь! – огрызнулся Скандер. Поскольку ходить русалка не могла, для неё соорудили седло, и она удобно устроилась на спине у Хаина. – Нам предстоит долгое, трудное путешествие, – продолжал Скандер. – Мы зависим друг от друга, и я не желаю никаких пререканий.

– Совершенно верно, – заметил Опора. – Пожалуйста, запомните, что, хотя вас и похитили, задача у нас общая. Воздержитесь от споров до тех пор, пока мы не достигнем цели.

Они находились у имперской границы, охраняемой скучающими часовыми. Сухая холмистая розовато-серая страна аккафиан внезапно обрывалась, словно здесь существовал какой-то материальный барьер, абсолютно прямой, протянувшийся от горизонта до горизонта.

– Всем надеть респираторы, – велел Опора, который сам в этом не нуждался. Никто не знал, дышит ли он вообще.

Хаин натянул большущий противогаз; Вардия обернула вокруг шеи ремень с двумя проводами, заканчивающимися иглами, воткнутыми в её кожу. У Скандера рот и нос закрывала простая маска, трубки которой тянулись к большому баллону. В их группе одна лишь Вардия нуждалась не в кислородной смеси, а в чистом углекислом газе. При помощи специального устройства продукты её дыхания могли обмениваться с продуктами дыхания Скандера и Хаина.

Геке, на который они смотрели, производил довольно унылое впечатление. А его ярко-жёлтое небо, пылающее впереди, сразу вызвало у всех острое раздражение.

– Звук здесь передаётся медленно и с большими искажениями, – сказал Опора. – Атмосфера содержит достаточное количество микроэлементов, чтобы мы могли обходиться столь примитивными дыхательными устройствами, но она частично распространяется на соседние гексы. Поэтому без моего приказа ни при каких условиях не снимать масок! Здесь повсюду присутствуют элементы, которые не причинят вам наружных повреждений, но повлияют на здоровье и даже вызовут летальный исход, если в большом количестве попадут в лёгкие.

Чем ярче становился день, тем внимательнее Вардия рассматривала открывавшуюся перед нею местность. Сильно пересечённая, огненно-оранжевая, со множеством каньонов, необычных арок и колонн, источенных эрозией. «Что вызвало эту эрозию? – думала она. – И что за создания обитают в столь негостеприимном месте? Разве может в таких условиях существовать жизнь, базирующаяся на углероде?»

– Хаин, – сказал Опора, – не забудьте, что ваш клюв должен быть плотно закрыт. Не следует глотать эту дрянь. А вы, Скандер, туго обмотайте этим платком нижнюю половину тела; тогда вы сохраните достаточно влаги, чтобы уберечься от высыхания. Все надели респираторы? Ещё вопросы будут?

– Да, у меня есть парочка вопросов, – нервно сказала Вардия. – Кто живёт в этом гексе и как мы сумеем пересечь этот край и остаться в живых?

– В стране живут роботы, мыслящие машины, – ответил Опора. – Это самый высокотехнологический гекс. Единственная причина, по которой он мирно сосуществует с Аккафианской империей, состоит в том, что аккафиане не могут долго пребывать в этом гексе и им нечем там поживиться, так как обитатели Страны в состоянии уничтожить атмосферу, необходимую для вашей формы жизни. Пошли! Мы потеряли уйму времени! Когда мы двинемся вперёд, вы увидите, как мы выживем.

Провидец и Опора немедленно переплыли через границу. За ними последовала Вардия, чувствовавшая себя крайне беспомощной; Хаин со Скандером замыкали шествие.

У Скандера и Вардии создалось впечатление, будто их внезапно окунули в керосин. Неприятный запах пропитал их тела и проник в лёгкие. Им казалось, что атмосфера вокруг пульсирует, а воздух в респираторах обжигает, как крепкий алкоголь. Какое-то время обоим пришлось довольно туго.

Опора летел вперёд, поддерживая максимальную скорость, которая была под силу Вардии. Хаин не отставал, проходя от восьми до десяти километров в час. Вскоре они выбрались на мощёную дорогу. Её поверхность напоминала сплошную ленту из полированного нефрита. Как и в большинстве гексов, здесь было интенсивное дорожное движение.

Путешественникам сразу бросилось в глаза, что все обитатели Страны сильно отличаются друг от друга. Высокие, толстые, худые, малорослые, даже длинные роботы передвигались на колёсах, гусеницах, двух, четырёх, шести и восьми ногах. Изготовленные из какого-то тускло-серебристого металла, они выглядели так, будто их отлили сразу, целиком. Не было заметно никаких крепёжных соединений. Металл гнулся, как кожа, в любом направлении.

Вардию всё это привело в неописуемый восторг.

Каждая машина предназначалась для одной-единственной цели, ради удовлетворения какой-то определённой потребности общества. Девушка решила, что это самая практичная цивилизация, которую она когда-либо видела; её отличают совершенное социальное устройство и утилитаризм – иными словами, сочетание всего лучшего, что имеется в комм-мирах, и фактического отсутствия потребностей, характерного для чиллиан, Ей было очень любопытно, как же работают обитатели Страны.

По мере продвижения им попадалось всё больше и больше самых разнообразных устройств и сооружений. В некоторых они распознавали здания, хотя те имели такие же странные формы, что и обитатели этого удивительного края. Другие были похожи на скелеты или шпили, металлические спирали и даже брусья совсем уж непонятного назначения. Функционально изготовленные роботы сновали взад и вперёд. Некоторые занимались строительством, но многие просто копали ямы и тут же их засыпали, в то время как другие брали из куч песок и высыпали его поодаль. Всё это не имело никакого смысла.

Группа шла уже несколько часов, и ни одно из этих созданий не обратило на них ни малейшего внимания. Несколько раз Хаину и Вардии приходилось даже сбегать с дороги, чтобы не быть задавленными местным жителем или его повозкой.

Когда они поравнялись с махиной, отстроенной из того же материала, что и обитатели Страны, Провидец и Опора свернули с дороги и направились прямо к гигантской двери, ведущей, вероятно, внутрь этого загадочного сооружения. Северяне подплыли к огромной кнопке, красовавшейся сбоку, дёрнулись назад, вперёд и снова назад.

– Нажать? – спросила Вардия.

Ответ показался ей полной бессмыслицей. Опора подпрыгнул, а огоньки Провидца возбуждённо замигали. Вардия нажала кнопку. Дверь отворилась, и странная фигура пропустила их внутрь. Они вошли в большую пустую комнату. Внезапно дверь за ними закрылась, и они очутились в полной темноте, которую не могли рассеять мерцающие огоньки Провидца.

Все уже настолько привыкли к тягостным ощущениям, вызванным местной атмосферой, что их постепенное исчезновение было почти так же неприятно, как и первоначальное воздействие., Несколько минут вокруг них что-то жужжало, звенело и свистело. Наконец отворилась внутренняя дверь, и перед ними открылась ещё одна комната, освещённая закреплёнными на потолке изогнутыми лампами. Они вошли туда.

– Можете снять ваши дыхательные устройства, – сказал Опора. – Скандер, помогите мару Хаину. Благодарю вас. А вы, Хаин, осторожно-осторожно выдерните две трубки из ног гражданина Чона. Да, именно так.

Воздух в комнате показался Вардии спёртым, разреженным и слегка неприятным. У остальных он вызвал приподнятое настроение.

– Скоро вы почувствуете себя лучше, гражданин Чон, – успокоил её Опора. – В здешней атмосфере слишком много кислорода и лишь следы углекислого газа. Чуть позже, специально для вас, включатся специальные устройства.

Послышался свистящий звук, и из двери в боковой стене в комнату вошло металлическое существо. Это был гуманоид, примерно такого же веса и роста, как Вардия, без ярко выраженных черт, с треугольным экраном на голове – Надеюсь, всё в порядке, – произнесло существо приятным голосом, имевшим человеческую окраску. Оно вело себя как воспитанный гостиничный портье средних лет, встречающий постоянных клиентов.

– Вот этот зелёный, чиллианин, – растение, а не животное, – сказал ему Опора. – Ему требуется углекислый газ, хотя бы полпроцента. Можно увеличить его содержание в воздухе? Наш друг плохо себя чувствует.

– О, прошу прощения, – ответил робот так искренне, что они почти поверили ему. – Сейчас всё будет улажено.

Вардия тут же почувствовала разницу. С каждой минутой ей становилось всё легче дышать. Ощущение, что она вот-вот потеряет сознание, исчезло.

Восхищённая подобной эффективностью, она тихо позавидовала и такой организованности.

– Какая вам требуется внешняя среда? – спросил робот.

– Типы Двенадцать, Тридцать один, Сто двадцать шесть и Тысяча триста сорок, – ответил Опора. – Добавьте к этому, пожалуйста, личный интерком.

– Всё будет исполнено, – заверил его робот и сделал лёгкий поклон.

– Где мы? – резко спросил Скандер. Робот выпрямился, и Вардия могла поклясться, что на его невыразительном лице мелькнуло удивление, отразившееся в тоне ответа:

– В первоклассном отеле, разумеется. Что ещё угодно?

* * *

Маленькие роботы на колёсах с приспособлениями для багажа тут же проводили их в отведённые им комнаты и, повинуясь приказанию Опоры, отвезли баллоны со сжатым воздухом на дозаправку; они также позаботились о том, чтобы к Вардии поступал необходимый ей газ.

Сильные руки вынули Скандера из седла и положили на тележку, которая быстро повезла его вниз по освещённому туннелю. Она остановилась у комнаты, не имевшей никаких обозначений. Дверь автоматически открылась, тележка вкатилась внутрь и замерла.