Текст книги "Утешительный приз"

Глава 6

Вопреки своей реакции, Мадэни понимал, что все не так однозначно. Что-то происходит. И Эмили подтвердила это, как только они вышли из дома. Когда они спускались по крыльцу к его машине, она вдруг остановилась:

– Я прошу извинения.

– За поцелуй? – Хотя Мадэни и был готов к этому, ее извинение подействовало на него словно ушат холодной воды. – Я ничего не имел против.

Эмили искоса взглянула на него и покраснела.

– Это была правда, когда я сказала, что вы – мой рыцарь в блестящих доспехах. Я собиралась уйти с девичника своей сестры рано, но не было никакой возможности сделать это тактично, не выслушивая всеобщих сочувствий.

– А почему они должны были сочувствовать вам?

– Понимаете, дело в том, что моя младшая сестра не только выходит замуж первой, но она выходит замуж за человека, с которым я встречалась шесть лет.

– Это двойное предательство, должно быть, вас очень сильно ранило, – мягко сказал Мадэни и, протянув руку, поправил ей за ухо выбившуюся прядь.

Она замерла и пристально посмотрела на него:

– Знаете, вы один из тех немногих людей, кто понял это. Мои родители, похоже, считают, что я должна быть бесконечно счастлива тому, что Элли наконец угомонилась, хотя и сделала это с моим бывшим. К тому же он вовсе не был бывшим, когда она начала встречаться с ним. Элли, конечно, болтает о том, что всегда была влюблена в Рида и что ничто не может помешать настоящей любви.

– А Рид?

Эмили шумно выдохнула:

– Он оправдывает свою измену с Элли тем, что моя работа безраздельно завладела мной. – Она глубоко вздохнула.

Он ждал, что Эмили добавит что-то еще, но она хранила молчание.

– Я отвезу вас домой.

По его сигналу Азим вышел из машины, припаркованной у тротуара, и распахнул заднюю дверцу. Эмили поморщилась:

– О господи! Я не подумала, что у вас есть водитель. Я сорвала вас обоих, да притом еще в воскресенье…

– Ничего страшного. Азиму все равно нечем было заняться. – Перейдя на театральный шепот, Мадэни добавил: – Ему недостает общения, что весьма печально. Я переживаю за него.

Она засмеялась, чего Дэн и добивался, и Азим засмеялся вместе с ними:

– У меня была бы светская жизнь, если бы не Мадэни. Я вечно у него на подхвате.

– Мадэни? – удивленно переспросила Эмили.

– Это мое полное имя. Улыбнувшись, она кивнула:

– А вам идет это имя. Мне оно нравится гораздо больше, чем Дэн. Вы не будете возражать, если я буду с этого момента звать вас Мадэни?

Она могла называть его как ей было угодно. Поэтому Дэн просто кивнул и помог ей сесть на заднее сиденье. Не обращая внимания на удивленно поднятые брови Азима, Мадэни сел рядом с ней. Когда «мерседес» направился в сторону Манхэттена, Эмили откинула голову на спинку сиденья, закрыла глаза и вздохнула.

– Тяжелый день? – участливо спросил Мадэни.

– Да. Еще раз спасибо вам. Я едва не умерла там. – Она повернула голову к нему и открыла глаза. – Или сошла бы с ума. Моя мама так действует на меня! Добавьте к этому еще дюжину тетушек и кузин…

– Я вас понимаю.

– И пунш не помог. Одна из моих тетушек плеснула в пунш рому, и, судя по тому, в каком состоянии сейчас моя голова, она не поскупилась. – И Эмили призналась: – Я выпила три бокала!

Не зная, что сказать, он кивнул.

– Я бы не выпила так много, если бы не эта игра. Возможно, вы этого не знаете, поскольку вы мужчина, да еще из другой страны, но у нас женщины затевают нелепейшие игры на девичниках перед свадьбой.

Уголком глаза Мадэни поймал отражение Азима в зеркале заднего вида. Глаза его друга были мокрыми от сдерживаемого смеха. Без сомнения, Мадэни услышит комментарии Азима позже.

– Верю вам на слово. Так что же это была за игра?

– Двадцать вопросов, чтобы определить, какой гость на этом приеме знал будущую невесту и ее жениха лучше всех.

Мадэни содрогнулся, подумав об Эмили.

– Да, вот именно! – кивнула Эмили. – «Какая черта Элли нравится Риду больше всего?» – нараспев театрально произнесла она. – «Кто кому первым признался в любви?», «Куда они пошли на свое первое свидание?».

– Первое свидание они провели за вашей спиной.

– Ага. – Эмили закрыла глаза и кивнула. – Должно было быть так.

Чего уж тут удивляться, что она выпила такое количество пунша. И ничего удивительного, что она поцеловала его…

– Сожалею, Эмили.

– Спасибо. – Тут она всхлипнула. – Пара моих тетушек, похоже, удивилась, почему я не выиграла приз.

В надежде поднять ей настроение Дэн спросил:

– А что это был за приз? Она сморщила нос:

– Набор полотенец с вышитыми на них именами Элли и Рида и датой их свадьбы.

– Хорошо, что вы проиграли. Не слишком привлекательный приз. Я рад, что смог оказаться вам полезным.

Несколько минут они проехали в молчании. Совесть Мадэни, однако, была не на месте. «Отвези Эмили прямо домой!» – скомандовала она. Но он не прислушался к совести и спросил:

– Вы голодны?

– Ужасно. Умираю от голода, если честно. Еду для девичника готовила моя мама, – объяснила она. – Есть это было нельзя.

– Судя по всему, вы унаследовали свой кулинарный талант не от мамы.

– Не от нее, – кивнула Эмили. – Семья моей матери с юга. На протяжении трех поколений они беспощадно жарили все – от мяса до овощей. Я начала готовить еще подростком, это был вопрос самосохранения. – Она улыбнулась, и Мадэни затаил дыхание. – А потом в моей голове словно что-то щелкнуло, и я поняла, что нашла свое призвание.

В этот момент Мадэни тоже почувствовал свое призвание – непреодолимое желание находиться с ней.

– Пообедайте со мной, Эмили.

– С удовольствием. Азим к нам присоединится? – вежливо спросила Эмили.

Она надеялась на это. Присутствие третьего лица, безусловно, помогло бы сохранению невинной атмосферы.

Азим улыбнулся ей, обернувшись:

– Благодарю за приглашение, но, как мне кажется, в английском языке существует поговорка о том, что третий лишний.

Эмили натянуто засмеялась. Поцелуй, которым она одарила Мадэни в родительской гостиной, не давал ей сейчас покоя. В нем не было ничего ни платонического, ни невинного. Она поцеловала его тогда намеренно, конечно. Ей хотелось, чтобы у ее теток и кузин не осталось ни малейших причин жалеть ее.

Как часто она слышала эти слова, произнесенные шепотом во время той игры? Иногда ловила чей-то сочувствующий взгляд, и тогда было невозможно делать вид, что она ничего не слышала.

Ну да, конечно, Эмили решила использовать этот поцелуй, чтобы доказать матери и сестре, что не была какой-то старой девой, помешанной на работе, в чьей жизни нет и следа никакого душевного волнения или страсти. Но чего она не ожидала, пересекая комнату и подходя к Мадэни, так это того, что он положит руки ей на талию и будет притягивать к себе, пока они не окажутся плотно прижатыми друг к другу, а потом поцелует в ответ…

О! Как этот мужчина умел целоваться! От этого яркого воспоминания Эмили бросило в жар. Но, несмотря на это, она задрожала.

– Вам холодно? – спросил он.

Не успела она ответить, как он распорядился, чтобы Азим выключил кондиционер и, сняв с себя пиджак, набросил ей на плечи.

Ей холодно? Нет. Совсем наоборот! А теперь, когда Эмили окутал его запах, ее температура грозила подскочить еще на несколько градусов. Но она улыбнулась, приняв его заботу.

Эмили так нервничала, стараясь следующие двадцать минут поддерживать легкий разговор, что не обратила внимания на то, куда они направлялись, пока машина не остановилась. Это был китайский квартал, как она поняла. Они вышли на одной из узких кривых улочек.

– Китайская еда? Мадэни прочел ее мысли:

– У вас сложилось впечатление, что мы поедем в какое-то заведение с кухней моей страны?

– Ну да, – улыбнулась она.

Удивительно, но Мадэни действительно думал об этом. Возможно, в силу профессии Эмили интересовало все необычное. Ей нравилось пробовать незнакомые блюда, угадывать, какие продукты и специи там использовались. Она не могла бы сказать, что когда-нибудь ела блюда кашакрской кухни, но в целом средиземноморская еда ей нравилась. С годами она сама освоила некоторые экзотические блюда и включила их в меню для своих клиентов, вызывая неизменное восхищение.

Ароматы, которые доносились до нее, когда они стояли возле ресторана «Фуванг», не напоминали ни тмин, ни куркуму. Это были кунжут и имбирь. Мадэни взял ее под руку, и они направились к главному входу. Бумажные фонарики и флажки с начертанными на них китайскими иероглифами висели над их головой.

– Я бы так и сделал, но смог найти только пару мест, которые, как мне кажется, напоминают настоящую кашакрскую кухню.

– А это недалеко отсюда? – спросила она с надеждой.

– Недалеко, но ни в одном нет того, что можно было бы назвать уютом.

– Для меня это не так важно. Я предпочитаю скорее отличную еду, чем изысканную обстановку.

– И этого там тоже нет. Только еда навынос.

– А-а…

– Я подумал, что вы могли бы посчитать меня слишком бесцеремонным, если бы я пригласил вас поужинать в мою квартиру. – Его потемневший взгляд задержался на ее губах.

– Вообще-то быстрее было бы доехать до моей квартиры, чем проделывать весь этот путь до вашего дома. – Она тоже неотрывно смотрела теперь на его рот. Приятные губы, нежные и твердые одновременно… Так же нежно и одновременно твердо он держал ее под руку. – Если слишком долго ждать, все остынет. – Эмили откашлялась. «Боже, неужели я действительно только что произнесла это?» – Я имела в виду еду.

Его губы дрогнули в улыбке. Последние слова только сделали более очевидным то, что ее мысли были далеки от еды навынос.

И снова Эмили попыталась вылезти из той ямы, в которую сама себя загнала:

– Но что об этом говорить, когда мы находимся не там и не там, а в китайском квартале.

Тут Мадэни нахмурился:

– Вы ведь любите китайскую еду, правда? Она засмеялась:

– Я просто вообще люблю еду, Мадэни.

– Хорошо, потому что я испытываю слабость к жареному рису.

– С креветками или цыпленком?

Он широко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами:

– Подойдет и то и другое, особенно в «Фуванге».

Эмили поняла, что Мадэни имел в виду, когда им подали блюда. Был конец июньского дня. Толпа людей шла по тротуару, но пройдет еще пара часов прежде, чем начнется наплыв желающих поужинать. Ресторан был полупустой.

Мадэни заказал на закуску тосты с креветками, с которыми они уже успели расправиться. Теперь их официантка, миниатюрная молодая женщина, невидимая за огромным подносом с едой, который несла, прибыла со всей остальной едой.

Еды было огромное количество. Эмили остановилась на традиционной кисло-сладкой свинине, которую подавали с белым рисом. Это блюдо со сладким густым соусом нельзя было назвать малокалорийным, но Эмили посчитала, что сегодня должна себя побаловать. Мадэни заказал себе на горячее мясо с кунжутом.

Внимание Эмили привлек жареный рис с креветками.

– Я начинаю думать, что заказала не то, что надо, – проговорила она.

– Хотите попробовать? Эмили покачала головой:

– Мы недостаточно знакомы друг с другом, чтобы я ела из вашей тарелки.

– Значит, будет второе свидание?

Ничего себе! За кого же она позволила ему себя принять? Эмили едва не застонала.

– Мадэни… – начала она.

Он поднял руку, останавливая ее:

– Вы собираетесь сказать мне, что у нас не свидание. Я прав? – Его взгляд был таким же прямым, как его слова.

– Я думаю, что у вас могло создаться неправильное впечатление обо мне. – Она выпрямилась и откашлялась. – Там, в доме моих родителей.

– Когда вы поцеловали меня, хотите сказать?

Эмили почувствовала, что стала такого же цвета, как дракон на стенной росписи.

– Да. Тогда.

– Вас не оскорбит, если я скажу, что мне было это приятно?

– Я… я…

Эмили, наверное, так и продолжала бы заикаться, если бы Мадэни не прервал ее:

– У меня совершенно не сложилось впечатления о вас как о… развратной женщине. Вы же объяснили мне, почему поцеловали меня.

– Я просто хотела… Дело в том, что у нас с вами деловые отношения.

– Да.

– Мне кажется, было бы лучше, если бы они таковыми и оставались.

Произнеся это, она сказала себе, что говорит искренне, хотя что-то похожее на разочарование кольнуло ее.

Эмили показалось, что какое-то облако набежало на темные глаза Мадэни, но выражение лица и все поведение никак не изменились. Его голос прозвучал даже как-то прозаично, когда он ответил:

– Договорились.

Какое-то время они ели в полном молчании. Потом Мадэни выудил своими палочками для еды из коричневого риса толстую креветку и положил на край тарелки Эмили.

– Может быть, в добавление к тому, что у нас деловые отношения, мы могли бы стать и друзьями?

– Друзьями?

– Да.

Она заморгала и улыбнулась:

– Я была бы рада.

Глава 7

Вечер был прекрасный, теплый и свежий. Мадэни поинтересовался у Эмили, не будет ли она против, если они после ресторана пройдутся пешком?

«Друзьям же это не возбраняется», – сказал он себе мысленно.

– А как же Азим?

Эмили повернулась и посмотрела по сторонам. Ни водителя, ни «мерседеса» нигде не было видно.

– Он подъезжает, когда я ему звоню.

Но Мадэни еще не звонил. Он планировал сделать это перед тем, как они закончат есть горячее. Обычно он так делал, стремясь дать своему водителю достаточно времени на то, чтобы подъехать и встать у обочины тротуара. Но сейчас он все оттягивал время, не в силах расстаться с Эмили.

– А он не возражает, что ему приходится находиться где-то рядом, дожидаясь телефонного звонка? – спросила она.

– Да не слишком, – улыбнулся Мадэни, прекрасно зная, что его закадычный друг будет потом здорово ворчать на него. Он всегда делал это.

Эмили взяла свою маленькую сумочку в другую руку и слегка повернулась, предпочитая смотреть на Мадэни, а не на витрины антикварных лавок и редких вещей.

– У меня такое чувство, что вас двоих связывает нечто большее, чем просто отношения работодателя со своим сотрудником.

– Так и есть, – просто ответил Мадэни.

– Это трудно – быть одновременно его другом и боссом? – спросила она.

– Иногда бывает трудно, – начал Мадэни. Будучи сыном кашакрского правителя, он привык к тому, что люди беспрекословно исполняют его просьбы. Азим был исключением. – Мы с Азимом не всегда соглашаемся друг с другом, но он один из немногих моих знакомых, кто не боится высказывать свое откровенное мнение. Я уважаю его за это.

– Вы не кажетесь мне таким уж грозным, – пошутила Эмили. – Наверное, существует какая-то другая ваша сторона, которую я не вижу.

Если бы она только знала! Мадэни едва не ляпнул ей о своем титуле, просто чтобы понять, изменит ли это ее отношение к нему. Он надеялся, что она сможет, как Азим, видеть в нем прежде всего человека, а потом уже – будущего правителя. Но, открыв ей, кто он, Мадэни выдаст другой свой секрет. Хотя он не чувствовал за собой никакой вины – их с Эмили поцелуй случился по ее инициативе, – он уж слишком наслаждался ее обществом. Легкость и интимность их беседы, безусловно, исчезнет, как только Эмили узнает о предстоящем объявлении о его помолвке. А она продолжала:

– То, что Азим честно выражает свое мнение, делает его не просто вашим другом, а хорошим другом. Надеюсь, вы цените его прямоту. У меня тоже есть одна хорошая подруга – была, точнее говоря, – которая пыталась сказать мне, что Рид не тот человек, который мне нужен. Она пыталась убедить меня, что в ответственный момент он не придет мне на помощь. Что он не поддержит мою карьеру. Но я ее не послушала. Не стала бы слушать…

– Вы не хотели, чтобы она оказалась права, – сказал он, думая о своих спорах с Азимом по поводу договорного брачного соглашения.

– Вот именно! Мы несколько раз ссорились из-за Рида. Я оправдывала его поведение. А она разбивала все мои аргументы. Наши отношения стали напряженными. И я стала звонить ей гораздо реже. Находила причины, по которым отказывалась выпить с ней кофе или пообедать. В конце концов мы вообще перестали звонить друг другу. И не общаемся вот уже почти три года.

– Судя по всему, вас это волнует. Почему бы вам не позвонить ей теперь? – спросил он.

– Наверное, я стесняюсь, – грустно засмеялась Эмили. – Донна была абсолютно права насчет Рида.

– Значит, из-за своей стеснительности вы намерены лишать себя ее дружбы сейчас?

Эмили сморщила нос. Это выглядело не слишком сексуально, но он нашел эту ее гримасу именно такой.

– Ваши слова заставляют меня чувствовать, что я сказала глупость.

– Извините. Это не было моей целью.

– Нет, не извиняйтесь. Вы правы, Мадэни. На все сто процентов. Я действительно сглупила. Я так скучала по ней, – с чувством сказала она. – У меня есть и другие подруги, конечно, но с Донной мы дружили целую вечность…

– Раз так, не важно, сколько времени прошло. Она обрадуется вашему звонку.

– Да. – Эмили задумчиво кивнула, потом закивала с горячностью. – Она обрадуется. Я позвоню ей. Прямо завтра с утра. Или даже сегодня, как только приду домой. Спасибо. Вы прекрасный слушатель.

– Пытаюсь быть таким.

Это было качество, которое, как довольно часто напоминал Мадэни его отец, пригодится ему, когда он станет правителем.

Эмили наклонила голову набок:

– А у вас с Азимом случалось когда-нибудь, чтобы вы не разговаривали?

– Нет! – Мадэни даже хмыкнул. – Он слишком любит поговорить, чтобы вытерпеть молчание.

– Как давно вы его знаете?

– С детства, – ответил он и с трудом сдержал улыбку, предаваясь воспоминаниям. – Если я вам скажу, что он может оказывать на меня дурное влияние, вы поверите?

– Возможно, – уклончиво ответила Эмили, но тут ее губы дрогнули. – Хотя это выглядит маловероятным.

Мадэни открыто расхохотался:

– Моя мама говорила то же самое, еще когда мы были мальчишками. И мама Азима тоже. Даже если какое-нибудь озорство было полностью делом его рук, он умудрялся оставаться невиновным.

– Полностью делом его рук?

– В основном. – Увидев ее удивленно поднятые брови, он поправился: – Ну, по крайней мере, частично.

Она расхохоталась на удивление заливистым смехом. Ему нравилось слышать, как Эмили смеется. Нравилось видеть ее такой расслабившейся, особенно после такого тяжелого для нее дня.

– Похоже, вам изрядно доставалось.

– Да, было дело.

– Но мне не кажется, что вы из тех людей, которые могли бы легко поддаться влиянию.

– Это правда. – На Мадэни нелегко было влиять ни в детстве, ни сейчас. Пытаясь сдержать свой порыв, он все-таки опустил взгляд на губы Эмили, вспоминая свое ощущение, когда прижимался к ним своими губами. Искушение стояло сейчас перед ним в образе красивой, сексапильной и волнующей молодой женщины. Ему хотелось узнать о ней больше, узнать о ней все. Но на это у него не было ни времени, ни права. Он отвел взгляд, но, поскольку не мог до конца справиться с любопытством, спросил: – Что вы обо мне думаете, Эмили?

– Да вы просто напрашиваетесь на комплимент! – смеясь, укорила его она.

– Возможно, и так. А вы не могли бы оказать любезность и доставить мне такое удовольствие?

Эмили пожала плечами:

– Почему бы и нет? Вы производите впечатление авторитарного и очень решительного человека. Вы точно знаете, что вам нравится и чего вы хотите.

– Да. – Мадэни действительно знал, что ему нравится и чего он хотел. Но это не значило, что ему было легко всего добиваться…

– Господи, я имела в виду белые трюфели, – выдохнула она и улыбнулась.

Они дошли до угла, и, пока ждали у светофора, Эмили продолжила:

– Мне нет необходимости говорить вам, что вы привлекательны. В тот вечер у Хендерсонов моя помощница, увидев вас, заявила, что вы наверняка манекенщик, рекламирующий белье.

Он закашлялся:

– Это ведь комплимент, правда?

– О, безусловно. – Эмили посмотрела по сторонам. – Я покажу вам эту рекламу, если увижу где-нибудь.

– Не могу дождаться, – сухо сказал он. Эмили хмыкнула и, явно наслаждаясь его неловкостью, продолжала:

– Думаю, наша официантка в «Фуванге» скормила бы мне изрядную порцию яда, если бы была уверена, что благодаря этому сможет всецело завладеть вами.

– Вы сильно преувеличиваете. Эмили фыркнула:

– Она едва удостаивала меня взглядом, даже в тот момент, когда я делала заказ. Девушка смотрела во все глаза только на вас, Мадэни.

– Это потому, что я говорю властным тоном, – сказал он шутливо, хотя с самой колыбели родители учили его быть сильным и уверенным в себе.

– Правильно. И еще вы очень скромный, – бесстрастно заметила Эмили, заставив Мадэни засмеяться. И уже более серьезно добавила: – Совершенно очевидно, что вы энергичный и одаренный человек. Вы очень успешно занимаетесь своим бизнесом. Я думаю также, что вы великодушный человек, потому что ваш бизнес, в свою очередь, помогает вашим соотечественникам зарабатывать деньги. В каком-то смысле вы пропагандируете Кашакру в мире.

Мадэни было приятно, что Эмили так думает. Это действительно было его целью – давать возможность своему народу зарабатывать и создавать положительный образ своей страны за рубежом.

– А что еще?

– А еще вы ненасытный.

– Ненасытный?

Какое интересное слово она выбрала!

За время их сравнительно недолгого знакомства Мадэни понял несколько вещей относительно Эмили. Например, то, что, хотя Эмили и казалась совершенно независимой и энергичной, она была очень ранимой и на удивление неуверенной в себе как женщина. Мадэни винил в этом ее бывшего возлюбленного, хотя и ее семья, похоже, приложила к этому руку. Ей не оставили никакого выбора.

Она могла быть умной или красивой, как ее младшая сестра. Она могла делать то, о чем мечтала, или выйти замуж. Они заставили ее делать выбор, хотя в выборе не было никакой необходимости.

Эмили заслуживала лучшей доли, чем эта. Она заслуживала гораздо большего.

На ее щеках вспыхнул румянец, который ей очень шел.

– Я имею в виду ваше самомнение. Ему нужна постоянная подпитка. Хотя покажите мне какого-либо другого мужчину, чье самомнение не нуждалось бы в этом. В вас нет ничего необыкновенного или самобытного. – Ее губы ненамеренно дрогнули в обольстительной улыбке.

Мадэни пришлось напрячь всю свою волю, чтобы устоять перед ее обаянием.

– Зато вы самобытны, Эмили Мерит, настолько, что я буду помнить время, которое мы провели вместе на Манхэттене, до конца своих дней.

Мадэни взял ее пальцы в свои. Он собирался просто пожать их. Но когда он поднес тыльную сторону руки Эмили к своим губам для поцелуя, то понял, что не поэтому чувствовал себя совершенно потерянным.

– О господи!

Он взглянул ей в глаза, но она не смотрела на него. Эмили неотрывно смотрела через его плечо с выражением волнения и неверия. Его самомнение, в чем она только что обвинила его, лопнуло, как проткнутый воздушный шарик. Выдернув свою руку, она помчалась к витрине ближайшего здания.

– Вот оно! – возвестила Эмили и, широко улыбнувшись, повернулась к нему. – Это как раз такое место, о котором я мечтала. И – о, мой бог! – оно свободно сейчас.

Мадэни прочитал рекламу агентства по недвижимости, размещенную в витрине, обратив внимание на площадь помещения, указанную в квадратных футах.

– Мне кажется, это место великовато для бизнеса по обслуживанию мероприятий. – «Не говоря уж о цене, – подумал он, – особенно притом, что переоборудованная кухня в квартире Эмили могла удовлетворить все ее нужды».

– Это не для обслуживания мероприятий. Это для «Мерит». – Тон ее был надменным, лицо излучало гордость и душевное волнение, когда она добавила: – Моего ресторана.

Эмили следила за тем, как будут восприняты ее слова, и ее душа сжалась, готовая к негативной реакции, с которой обычно Рид и даже ее семья воспринимали все ее планы по открытию собственного ресторана.

Мадэни тем не менее одобрительно кивнул и улыбнулся:

– А какого типа будет этот ресторан? Расскажите мне об этом.

– Это вы напрасно сказали. – Увидев, что он нахмурился, Эмили объяснила: – Я могу говорить о своих планах бесконечно.

– У меня достаточно времени.

Всего минуту назад, когда он целовал ей руку, могло последовать повторение сцены в гостиной ее матери, если бы Эмили не заметила в витрине объявление: «Сдается внаем».

Мадэни бросил взгляд через улицу, где над входом в бар «У Дина» сверкала неоновая реклама в форме бокала для мартини. Несколько столиков стояли снаружи на тротуаре. Он показал на свободный столик:

– Сегодня такой приятный вечер, чтобы посидеть на улице. Позвольте мне угостить вас коктейлем, а вы расскажете все о своем ресторане.

Было начало двенадцатого, когда Эмили и Мадэни вышли из бара. Несмотря на возражения Мадэни, она сама оплатила счет – самое меньшее, что она могла сделать после всего того, что этот человек делал для нее весь день.

«Мерседес» стоял у тротуара. Азим уже распахнул заднюю дверцу.

– Полагаю, вы провели хороший вечер? – вежливо спросил он, хотя в его глазах запрыгали веселые чертики, когда он посмотрел в сторону Мадэни.

– Да, – кивнул тот.

– Я надеюсь, что мы не испортили вам вечер, – добавила Эмили.

– Ах, мисс Мерит, вы слишком красивы, чтобы испортить что-то.

– Раз вы так чрезмерно льстите мне, можете называть меня просто Эмили.

– Эмили. – Он кивнул. – Куда позволите теперь вас отвезти?

– Домой, пожалуйста.

Сидя рядом с Мадэни, Эмили недоумевала: как можно было одновременно чувствовать себя разбитой и полной энергии? У нее уже был накоплен миллион идей для ресторана. Она заносила их в свой компьютер, потом просматривала, какие-то использовала, какие-то отметала за ненадобностью, а часть откладывала до лучших времен.

Сегодня в ее голове возникло еще больше идей. Несмотря на позднее время, они скакали в ее голове, как бильярдные шары. Некоторые появились благодаря Мадэни. Этот человек был великолепным слушателем и советчиком. Она с благодарностью приняла его совет и оценила то, как тактично он его дал. Когда бы Рид ни предлагал ей сделать что-то, он всегда заставлял ее чувствовать себя каким-то тупоумным ребенком, неспособным ни до чего додуматься самостоятельно.

Машина остановилась у тротуара, и Эмили взяла с собой салфетку, на которой делала свои пометки.

– Спасибо. – Она помахала салфеткой. – За это и за все остальное. Я у вас в долгу.

Мадэни покачал головой:

– Ни в коем случае!

– Я приятно провела сегодня время. И я уже очень давно не ела в ресторане. – Она грустно засмеялась.

– Вам надо делать это почаще.

– В дружбе с делом, в ссоре с бездельем… – Увидев, что Мадэни нахмурил брови, Эмили добавила: – Это такая поговорка: «В дружбе с делом, в ссоре с бездельем: бедняга Джек незнаком с весельем». Вот такой скучный парень этот Джек! А в моем случае – Эмили. Такая уж я скучная девушка.

Она была так болтлива из-за того, что Мадэни не спускал с нее пристального взгляда.

– Вы слишком интересный человек, чтобы вас можно было когда-нибудь посчитать скучной, Эмили.

Она попыталась засмеяться, но у нее получилось что-то похожее на вздох.

– Ну, пожалуй, я пойду.

Не успела она сделать шаг к двери, как Азим вышел из машины и распахнул дверь перед ней. Мадэни вошел следом.

– Я провожу вас наверх, – сказал он.

– О, это совершенно лишнее!

– Доставьте мне удовольствие.

Тут Азим сказал что-то Мадэни на их родном языке. Даже в призрачном свете уличных фонарей Эмили увидела, как вспыхнуло лицо Мадэни. Насколько можно было судить по его короткому ответу, он не просто пришел в замешательство, но еще и разозлился. Азим тем не менее сохранил невозмутимость. И даже рассмеялся.

– Я вернусь не позже чем через пять минут, – медленно по-английски ответил Азиму Мадэни.

– Все в порядке? – спросила Эмили, когда они минутой позже вошли в лифт. – Я имею в виду…

– Все прекрасно.

Хотя любопытство было ей совершенно несвойственно, Эмили заметила:

– Что-то не похоже. И меня не покидает чувство, что я каким-то образом причастна к вашему обмену репликами.

– Нет, причина не в вас.

– Может быть, причина и не во мне, но вы же говорили обо мне. Правда, Мадэни?

– Да. – Он отвел глаза и вздохнул. – Я приношу извинения за нас обоих.

– Ну и ну, неужели то, что вы говорили обо мне, было настолько невежливо?

– Нет. Смею вас заверить, что Азим испытывает к вам уважение. Как и я.

Звоночек возвестил о том, что лифт поднялся на ее этаж. Когда двери раскрылись, она шагнула в коридор. Мадэни остался в кабинке лифта. Его взгляд был напряженным. Жест, которым он ерошил свои волосы, выдавал его волнение.

– Эмили, я хочу, чтобы вы знали…

– Да?

– Я бы хотел…

Двери начали закрываться. Оба бросились, чтобы помешать этому.

– Что бы вы хотели?

Он заморгал, очаровательно улыбнулся и безвольно опустил руки. Смятение, которое она еще минуту назад поймала в его взгляде, исчезло.

– Я хотел бы пожелать вам спокойной ночи.