Текст книги "Утешительный приз"

Глава 11

Когда Мадэни, проведя бессонную ночь, ответил на ранний телефонный звонок, он услышал голос матери, которая, судя по ее тону, находилась не в лучшем расположении духа.

– Я звонила четыре раза за последние два дня. Если ты, конечно, не настолько болен, что был не в состоянии набрать номер телефона, тогда я жду от тебя и объяснений, и извинений.

– У меня нет оправданий, мама, так что я могу только извиниться. Сожалею, если заставил тебя поволноваться.

– Как твоя мать, я всегда готова к волнениям. Это для меня совершенно естественно.

– Надеюсь, теперь ты успокоилась.

– Могла бы, но, похоже, ты расстроен. Только Фадила могла почувствовать его настроение, находясь на другом конце земного шара.

– Я не расстроен, – солгал Мадэни и налил себе еще кофе из медной джезвы. – Озабочен, было бы правильнее сказать.

– Гмм. Вот и Навор тоже озабочена, – ответила Фадила, неправильно истолковав его слова. – Во всяком случае, так говорит мне ее мать. Ты разговаривал с ней?

Он предпочел сделать вид, что не понял:

– С матерью Навор?

– Да нет, не с Багирой, – проворчала она. – С Навор.

Мадэни мог пересчитать по пальцам, сколько раз за долгие годы разговаривали друг с другом он и его суженая, как лично, так и по телефону. Ни разу их общение не было спонтанным или особенно теплым. И он уже не помнил, когда в последний раз ее видел…

– Нет, но надеюсь, у нее все хорошо.

– Да. Я обедала на днях с ней и с Багирой, чтобы обсудить меню для праздника. Мы хотим, чтобы он прошел особенно торжественно с учетом его значения в этом году. Собственно, по этой причине я и звоню.

Мадэни пил кофе, почти не слушая ее. Упоминание о меню заставило его вспомнить об Эмили…

– Я уверен, все, что бы вы ни предложили, будет замечательно.

– Знаешь, Навор сделала особенно интересное предложение.

Эти слова привлекли его внимание.

– Касательно чего?

– Она сказала, что, отдавая дань растущему признанию Кашакры за рубежом – отчасти благодаря твоим усилиям, – меню финального праздника неплохо было бы сделать интернациональным, включив в него блюда со всего мира.

Еда… Теперь мысли об Эмили не выходили у Мадэни из головы, и, хотя он понимал полную абсурдность своей идеи, она начала выкристаллизовываться.

– А как Багира отнеслась к предложению Навор? – дипломатично спросил он.

– Вах! – воскликнула Фадила. – Багира слишком узколобая. Если бы ей дали волю, Кашакру окружили бы со всех сторон стеной из колючей проволоки, чтобы никто не мог проникнуть извне. А телевидение и Интернет были бы запрещены из-за их пагубного влияния. Она не терпит даже простых перемен, не говоря уж о тех, что ломают традиции.

– А ты, мама?

– Я считаю, что надо уважать традиции, которые существовали испокон веков. Уважая эти традиции, мы отдаем дань уважения нашим предкам. Но мне нравится идея Навор по поводу заключительного дня праздника. Кроме того, в календарном году имеются еще триста шестьдесят четыре дня, в течение которых наш народ может есть все, что ему привычно.

Мадэни представил, как опустились уголки рта его матери, когда она пожала плечами.

– Так что решающий голос принадлежит мне? – спросил он.

– Ты слишком много на себя берешь, – проворчала Фадила. – Я уже обсудила это меню с нашим дворцовым шеф-поваром.

Мадэни сглотнул. Его мать обожала местные блюда, приготовленные этим здоровяком Риядом. Но после того, как Мадэни познакомился с тем, как готовят в лучших зарубежных ресторанах, он пришел к выводу, что их повару не все по силам.

– Как приятно было узнать, что без тебя могут обойтись, – сухо заключил он. – Тогда зачем тебе потребовалось дозваниваться до меня?

– Навор подумала, что у тебя могут быть какие-то любимые блюда, которые мы могли бы включить в наше меню.

Он вспомнил о морском окуне и бисквите, залитом карамелью, которые ел еще вчера вечером.

– У меня есть такие блюда, но Рияд не сумеет их приготовить.

– Он может научиться.

– Или его смогут научить. – Глупо это было или нет, но его идея все крепла. И Мадэни озвучил ее: – Тут есть один повар, которого я, возможно, смогу уговорить помочь нам с праздником. Этот повар очень искусно готовит блюда самой разной кухни.

– Рияду это не понравится… – начала его мать. – Ну ладно. Раз мы собираемся приготовить твои любимые блюда, разумно будет приготовить их по твоему вкусу. Нанимай кого хочешь.

Закончив разговор, Мадэни провел ладонью по лицу. То, о чем он подумал, было абсурдно, даже безумно. Если предположить, что Эмили согласится с его планом, что было еще ой как далеко от истины, он поставит себя в мучительное положение. Мадэни окажется рядом с ней, но не сможет быть вместе с ней.

К тому же Эмили не говорила, что любит его. Поэтому ему будет еще труднее подавлять свои чувства и скрывать их на глазах своей семьи. Но его боль не была бы напрасной, если бы Эмили согласилась заработать у него то, что отказалась принять в качестве подарка.

Эмили договорилась с Донной, что они встретятся за бокалом вина. Она заперла дверь и убрала ключи в сумочку. Повернувшись, чтобы уйти, она едва не столкнулась с Мадэни.

– Привет, Эмили.

Господи, как же хорош он был! Ей так хотелось обвить его руками, признаться в своих чувствах и умолять что-то придумать, чтобы он мог избежать договорного брака. Эмили была готова обвинить Мадэни в том, что он показался ей настолько идеальным, что она влюбилась в него…

Вместо этого, молча проклиная свою судьбу, она справилась со своими бурными эмоциями, призвала всю свою гордость и сказала с наигранным равнодушием:

– А я как раз собиралась уходить. Он кивнул:

– Мне следовало позвонить.

Они оба знали, почему он этого не сделал. Эмили бы не согласилась встретиться с ним.

– Но мне необходимо идти. Придется нам отложить этот разговор до другого времени. – «Например, до следующего тысячелетия», – с досадой подумала она.

Эмили направилась к лифту. Когда он пошел за ней следом, она решила спуститься по лестнице. Она не собиралась подвергать испытанию свое трогательно слабое решение, преодолевая вместе с ним даже короткий путь до вестибюля в таком ограниченном пространстве.

– Это не может ждать, Эмили. Я скоро уезжаю…

– Ну да, правильно. Обратно в Кашакру, к вашей будущей невесте.

Это несправедливое обвинение отдалось гулким эхом на лестничной клетке.

– Да, – безжизненным голосом согласился Мадэни.

Эмили стиснула зубы. Значит, теперь он решил быть открытым и честным.

– Не вижу, какое это имеет отношение ко мне.

– Как я понимаю, вы не изменили своего решения по поводу принятия того здания в качестве подарка.

– Нет.

– Тогда у меня к вам одно деловое предложение. Это остановило Эмили. Она повернулась и пристально взглянула на него:

– Я не понимаю…

– Каждое лето в моей стране проводится Праздник семи дней, отмечая смещение с трона одного жестокого правителя, который довел до голодной смерти многих жителей Кашакры. Это было очень давно, – добавил Мадэни, заметив ужас, промелькнувший в ее глазах. – В столице нашего государства этот праздник тщательно готовится, даже объявляется выходной, чтобы все жители смогли участвовать в праздновании. По традиции члены моей семьи отвечают за все приготовления в городе, в том числе за меню.

Эмили не смогла сдержать удивления:

– Меню?

– В этом году меню будет включать деликатесы со всего мира. – Едва она успела дать ход своей фантазии, как он добавил: – А в заключительный день будет объявлено о моей помолвке с Навор.

Весь ее интерес сразу пропал.

– Значит, это будет просто праздник в честь вашей помолвки, и вся страна приглашена, чтобы отметить это. – Она начала спускаться по лестнице.

– К сожалению, шеф-повар нашего дворца не знает, как готовить блюда другой кухни, – сказал он, опять идя следом за ней.

– Я понимаю вашу проблему. – Эмили ускорила шаг.

– Я бы хотел нанять вас, чтобы составить окончательное меню, а потом оказать помощь шеф-повару и работникам кухни…

Она подумала, что могла неправильно его понять, и поэтому остановилась во второй раз и в изумлении уставилась на него.

– Я слишком многого прошу? Я знаю… – развел он руками.

Многого? Прошлой ночью Мадэни сказал, что любит ее. Сегодня, похоже, все, что он любит, – это ее готовка. А она думала, что ее сердце не выдержит!

Эмили вздернула подбородок:

– Извините, шейх. Наверное, это прекрасная возможность, но я собираюсь отказаться. Я не обслуживаю чересчур большие праздники. Это слишком напоминает конвейер. Помните?

– Помню. Поверьте мне, Эмили. Ничто из того, что произошло за время нашего знакомства, никогда не исчезнет из моей памяти.

«Ну зачем он говорит такие слова? И почему я чувствую то же самое?»

– Если вы ответите согласием, вы будете щедро вознаграждены, – сказал Мадэни через минуту. Он вынул какие-то бумаги из своего кармана.

Эмили в сердцах стиснула зубы.

– Мне казалось, что я ясно дала понять, что не могу и не приму это.

– В качестве подарка. – Он кивнул. – Ну а если в качестве платы за ваше время и талант?

– Я ничего не понимаю в недвижимости на Манхэттене, но это здание должно стоить миллионы долларов.

– Да, мое изначальное предложение было чрезмерным. Я понимаю это, а потому решил взять в собственность это здание. В обмен на ваше обслуживание я позволю вам использовать площади первого этажа следующие три года безвозмездно.

– Нет.

– Два года, не меньше.

Эмили покачала головой, но Мадэни не отступал:

– Ну, по крайней мере, подумайте несколько дней, прежде чем дать мне ваш окончательный ответ.

– Ничего не изменится.

– Несколько дней, – повторил он. – Пожалуйста.

– Почему? – спросила она. – Почему вы устраиваете все это себе самому и мне?

Ей было противно, что ее слова прозвучали как-то нерешительно.

– Я хочу, чтобы исполнилась ваша мечта, Эмили. Мадэни говорил то же самое и накануне вечером.

«Какая ирония судьбы, что тот, с кем меня связывали длительные отношения, нисколько не поддерживал мои действия, – грустно размышляла Эмили. – А человек, с которым у нас не могло быть никакого будущего, полностью понимает меня».

– Мечты меняются, – пробормотала Эмили. Увидев, что Мадэни нахмурился, она поспешно добавила: – Я могу превратить мечту о «Мерит» в реальность и без вашей помощи. Это лишь вопрос времени.

– Да, вы не нуждаетесь во мне.

Она услышала гордость в его голосе, хотя взгляд Мадэни стал печальным.

– Ваша независимость и решительность – два качества, которыми я восхищаюсь. К тому же вы – мудрая, деловая женщина. То, о чем я прошу вас подумать, – деловое соглашение.

Они достигли вестибюля, и он распахнул перед ней дверь. Когда она проходила мимо Мадэни, он легко провел костяшками пальцев по ее щеке и голосом полным отчаяния произнес:

– Вы никогда не узнаете, как сильно я хотел бы иметь возможность предложить вам неизмеримо большее.

– Значит, шейх говорит, что хотел бы предложить тебе больше. – Донна отпила глоток яблочного мартини и вздохнула. – Ты здорово выросла со времен Рида Бенедикта.

После первоначальной скованности и неловкости подруги извинились друг перед другом, обнялись, поплакали и потом снова вернулись к тем доверительным отношениям, которые когда-то отличали их дружбу. После двух порций мартини Эмили поведала о Мадэни. Она рассказала старой подруге все, включая горячую интерлюдию в ее кухне, признание Мадэни в любви в прошлый вечер и то, что случилось всего час назад на лестнице ее дома.

– Это просто более богатая и знатная его версия, – печально произнесла Эмили.

– Ты так думаешь?

– А ты нет?

Донна покачала головой:

– Прежде всего, этот шейх уговорил тебя помириться со мной. Это превратило его в святого в моих глазах. Рид, должно быть, был рад-радешенек, когда мы перестали разговаривать.

– Ты ему не нравилась, – дипломатично согласилась Эмили.

– Он ненавидел меня всей душой, и это было взаимно. – Донна передернула плечами и продолжала: – В отличие от Рида твой шейх верит в твой талант настолько, что даже купил тебе это проклятое здание для ресторана.

– Он не мой шейх.

Донна оставила ее слова без внимания и снова вздохнула:

– Ну почему мне не удается встретить такого человека?

– А еще он вот-вот обручится, а никогда даже не упоминал об этом. – Эмили потянулась за своим бокалом.

– Это было неправильно с его стороны, я согласна. Ему надо было откровенно признаться. Но в его защиту я могу сказать, что это брак по договору. А любит он тебя.

Эмили почувствовала, как ей становится тепло. Она отнесла это насчет джина, добавленного в мартини.

– Он собирается жениться на другой. Донна сочувственно посмотрела на нее:

– Сожалею, Эм. Но взгляни на светлую сторону. По крайней мере, он не женится на твоей сестре.

– Это точно. – Эмили отставила свой бокал в сторону и обхватила голову руками. – О, Донна. О чем я только думала? Я не должна была допускать с ним никаких других отношений, помимо профессиональных.

– И что? Ты никак не можешь отделаться от влияния Рида. Но Рид был не тем, кто тебе нужен. Когда встретишь правильного мужчину, все получится, потому что вы оба захотите пожертвовать всем необходимым ради вашего общего счастья. – Донна глубоко вздохнула и продолжила: – Хотя я рискую вновь повредить нашим отношениям из-за своего длинного языка, думаю, что ты должна позвонить своему шейху и принять его деловое предложение.

– Он не мой шейх! – Эмили подняла голову. – Он мне никто! И не может быть никем.

– Тогда у тебя не должно быть причин, чтобы не поработать на него снова, – мягко сказала Донна. И более серьезно добавила: – Послушай, Эм, миллион других обслуживающих фирм убили бы за возможность упомянуть такое в своих резюме. Представь, какую рекламу это сделает тебе! Особенно когда ты откроешь свой ресторан. «Эмили Мерит, шеф-повар шейха», а?

– Ты забыла, что я бы фактически обслуживала его помолвку?

– Я не говорила, что это будет легко. Но ты же помнишь, как в старых вестернах ковбой, ужаленный гремучей змеей, вспарывает свою кожу, чтобы отсосать яд?

– Ты считаешь, что это поможет мне забыть его?

– Конечно. – Донна пожала плечами. – Кроме того, ты всегда мечтала открыть свой собственный ресторан. Шейх дает тебе такую возможность. Отдели профессиональное от личного, Эм. Это возможность, которая предоставляется раз в жизни.

– Я не знаю, – нерешительно протянула Эмили. Донна широко улыбнулась:

– А вот и последний довод: тебя не будет в стране в день свадьбы твоей сестры!

Эмили сказала себе, что это как раз то, что нужно: профессиональная удача и безупречное оправдание собственного отсутствия на венчании Элли. И это не имеет никакого отношения к тому факту, что ей не терпелось увидеть родную страну Мадэни и познакомиться с его культурой.

Приняв такое решение, она ждала два дня, чтобы сказать об этом Мадэни. Она позвонила ему в то утро, когда он собирался уезжать в Кашакру.

– Я решила принять ваше предложение, – сказала она, как только Мадэни снял трубку. – Я поеду в Кашакру и помогу приготовить меню для вашей… вашего праздника.

– Эмили, я…

Она не дала ему договорить:

– Это отличная возможность для бизнеса. Моя подруга помогла мне понять это. Как она сказала, вдобавок к тому вознаграждению, которое вы предлагаете, то, что я буду помогать на этом празднике, поднимет мою профессиональную репутацию. В этом случае грех отказываться от такого предложения.

Ее слова были встречены продолжительным молчанием. Наконец он ответил:

– Я рад, что вы смогли увидеть это таким образом.

– Но у меня есть одно условие.

– Да?

– Я хотела бы уехать из Кашакры до объявления о помолвке.

Весь месяц с момента возвращения Мадэни в Кашакру и до ее прибытия на подготовку праздника Эмили подбирала блюда, описания которых отсылала ему по электронной почте. Каждый раз она получала один и тот же ответ: «Огромное спасибо. С нетерпением жду вашего приезда. М.»

Неужели это правда? А может быть, это была простая вежливость с его стороны? Эмили не тратила времени на размышления об этом. Слишком была занята. Даже измучена. В добавление к ее сумасшедшему графику – чему способствовала распространившаяся не без участия Бэбс молва о ее работе для шейха – Эмили по утрам встречалась с подрядчиком в том здании, в котором должен был разместиться ресторан «Мерит». Это здание понравилось ей снаружи, и она сразу оценила его прекрасное месторасположение. Внутри тем не менее требовалось поработать, и немало, чтобы исполнить то, что она задумала.

Уже была передвинута пара стен, и помещение, которому предстояло стать обеденным залом, намного расширилось. Теперь и кухня требовала реконструкции. На эту работу уйдут все ее сбережения, но Эмили была уверена, что, поскольку ей не надо будет два года платить за аренду, ее банк согласится дать ей ссуду на то, чтобы приобрести кухонное оборудование и покрыть первоначальные расходы.

Она буквально горела вдохновением, думая о своем ресторане. Да разве могло быть иначе? Эмили казалось, что она должна была бы быть на седьмом небе от радости. Однако вместо этого она чувствовала себя временами совершенно опустошенной. Не помогало даже то, что она постоянно думала о Мадэни.

Ее мобильный телефон заверещал, когда она стояла в «Мерите» по колено в пыли. Звонила ее сестра, и Эмили поморщилась, отвечая.

– Эмили, я сейчас в салоне для новобрачных и должна точно знать, собираешься ли ты на мою свадьбу. Последние переделки должны быть закончены не позднее следующей недели, и платье должно быть расширено, если его придется надевать Констанце, – проворчала Элли.

Эмили устало потерла глаза:

– Я тебе уже неоднократно говорила, что не смогу приехать на твою свадьбу. В это время меня не будет здесь. Я буду работать за границей.

Ее мать, узнав, что Эмили уезжает, пришла в негодование. А отец даже заехал как-то к ней домой и прочитал целую лекцию по поводу ее обязательств перед семьей. Эмили держалась твердо, несмотря ни на что. Элли, которая, как всегда, пеклась только о собственных интересах, невольно помогла ей:

– О, это правильно! Лучше поезжай в Кению и поработай поваром у этого парня шейха.

– В Кашакру. Она на другом континенте. Элли фыркнула:

– Какая разница? Геометрия никогда не была моим коньком. Господи, какая же ты лицемерка! – закричала Элли.

– Прости, не поняла?…

– Ты все еще злишься из-за того, что Рид встречался со мной за твоей спиной, а парень, которому ты бросилась в объятия на моем девичнике, изменяет тебе, а ты все прощаешь и забываешь.

Эмили стало дурно.

– Что ты имеешь в виду?

– Я же говорила тебе, что мне его имя кажется знакомым. Это потому, что о нем писали в «Сплетнике» пару месяцев назад. Сегодня утром я нашла этот журнал в своей тумбочке и перечитала. Вообрази мое удивление, когда я узнала, что твой бой-френд возглавляет список самых сексуальных миллиардеров. И знаешь? Я была рада за тебя, пока не узнала об этом. Очевидно, для тебя не проблема быть в числе одной из его многих-многих женщин…

– Я не знала об этом его… статусе, – медленно сказала Эмили.

– Знала бы, если бы читала что-то помимо своих кулинарных книжонок.

– Ну а я не читала.

– Так почитай теперь! – произнесла Элли с чувством.

– Я собираюсь в Кашакру работать.

Однако Эмили знала, что говорит неправду. Она собиралась в Кашакру, чтобы попрощаться. Навсегда.

Глава 12

Войдя в офис, Азим выпалил:

– О чем ты только думаешь?

Мадэни удивленно взглянул на него:

– То есть?

– Человек, которого ты попросил меня привезти из аэропорта, – Эмили Мерит. Американский повар, нанятый помочь с подготовкой к празднику. – Лицо Азима налилось краской, и он разразился бранью.

Мадэни вскочил, недоумевая по поводу гнева друга:

– Чем ты недоволен? У Эмили прекрасно получается все, что бы она ни делала…

– Видимо, так и есть, потому что ты думаешь не головой, а другим местом.

Мадэни порадовался тому, что их разделял письменный стол, потому что этот оскорбительный комментарий так разозлил его, что он готов был ударить Азима.

– Следи за своими словами, – предупредил он. – Ты заходишь слишком далеко.

– Нет. Это ты слишком далеко заходишь. – Стиснутые кулаки Азима говорили о том, что он едва сдерживается. – Ты привозишь свою любовницу сюда и вызывающе демонстрируешь ее перед Навор всего за несколько дней до официального объявления о помолвке. Я знаю, что ты не любишь Навор, что твоя женитьба на ней – не что иное, как результат сделки, заключенной для того, чтобы укрепить альянс двух семей. Но это… это оскорбление! Я не потерплю этого!

Гнев Мадэни тут же улетучился, настолько он был изумлен тем, с какой страстью Азим вступился за честь Навор. Он решил спровоцировать друга в надежде постепенно все прояснить.

– По-моему, именно ты посоветовал мне, чтобы я завел интрижку на Манхэттене. Ты даже пожурил меня за то, что я ушел из квартиры Эмили в тот вечер, и предложил отвезти меня обратно.

– Да, но это было, когда… – Азим закрыл рот и отвел глаза.

– Когда – что?

– Ничего.

– Не увиливай теперь, дорогой, – растягивая слова, проговорил Мадэни.

– Когда я подумал: еще есть шанс, что ты можешь отказаться от свадьбы. Было похоже, что ты увлекся Эмили. Мы надеялись…

– Мы?…

Азим закрыл глаза и не ответил. Его удрученный вид говорил сам за себя. И тут пришло понимание. Мадэни удивился лишь тому, как не догадался раньше…

– Ты любишь Навор.

Его друг не стал отрицать этого. Когда он снова взглянул на Мадэни, его взгляд был полон страданий, но он не отвел его.

– Если ты женишься на Навор, ты окажешь ей честь. Ты проявишь к ней уважение. Я не стану стоять в стороне и спокойно смотреть, как ее оскорбляют, – ни приватно, ни при всей стране.

– Эмили не моя любовница. Даю тебе слово, что я не поэтому пригласил ее в Кашакру.

– Тогда почему?…

– Я только хотел предоставить ей возможность, которую она всецело заслуживает. Напрямик, в качестве подарка, она ничего не примет. – Мадэни вкратце рассказал о планах Эмили открыть ресторан и сделке с недвижимостью. Потом вздохнул. – Наверное, это глупо и даже эгоистично, но я горю нетерпением увидеть ее в последний раз. А потом у меня останется лишь воспоминание о ней, о том, что она когда-то была в Кашакре.

Азим с минуту пристально смотрел на него:

– Ты любишь ее.

– Люблю.

Мадэни ждал, что его друг опять начнет говорить о том, что надо найти способ расторгнуть это брачное соглашение. Но вместо этого Азим тяжело опустился в кресло, стоявшее по другую сторону письменного стола.

– Как это могло случиться, дорогой, что мы оба полюбили женщин, которые не могут стать нашими?

Когда Азим отправился в аэропорт, чтобы встретить самолет Эмили, Мадэни не поехал с ним. Он очень хотел первым встретить ее на своей родине, возможно, даже устроить ей экскурсию по столице, но стычка с Азимом показала, что он не может рисковать. Поползут разные слухи… Ни Эмили, ни Навор не заслуживали того, чтобы предстать в неприглядном свете, а потом опровергать всяческие сплетни.

Так что Мадэни ничего не оставалось, как только нервно вышагивать по своим комнатам во дворце в ожидании известия от Азима о том, что она благополучно долетела.

Эмили почувствовала себя так, словно попала в какую-то волшебную сказку. Это чувство не покидало ее с того момента, как самолет приземлился в самом большом аэропорту Кашакры. Она ждала, она глупо надеялась на то, что ее встретит Мадэни. Но она так и не увидела любимого лица. Зато его водитель стоял у выхода, вглядываясь в лица прибывающих пассажиров…

– Привет, Эмили. Надеюсь, ваш полет прошел нормально? – вежливо осведомился Азим, когда она подошла к нему.

– Да.

На самом деле ее буквально трясло от волнения всю дорогу. Впрочем, она тут же успокоилась, когда автомобиль, такой же «мерседес», как тот, что Азим водил на Манхэттене, выехал из аэропорта и направился ко дворцу.

До своего приезда сюда Эмили прочла все, что только нашлось в Интернете, чтобы узнать как можно больше о Кашакре. Но она так и не получила исчерпывающей информации.

Сельская местность в этой стране показалась Эмили удивительно уютной, и, хотя здесь не было буйной растительности из-за засушливого климата, здешние земли нельзя было назвать бесплодными. Повсюду виднелись скромные домики и фермы. На горизонте величественно возвышались горы. До них было очень далеко, а до столицы близко. Эмили уже видела очертания современных зданий. И чем ближе были эти здания, тем больше ее интриговало то место, которое Мадэни называл своим домом.

Знакомство с ним отвечало на одни ее вопросы и тут же порождало другие. В один прекрасный день он будет здесь править. Хотел ли он этого? Или, как в случае с его браком, и этот аспект судьбы за него определили другие?

В черте города фронтоны домов становились все более высокими и замысловатыми. Выросшая в Нью-Йорке, Эмили воспринимала достижения инженерного искусства как нечто само собой разумеющееся. Она откинула голову на спинку сиденья и смотрела через прозрачный люк в крыше автомобиля на здания, пусть и не такие высокие, как у нее дома, но не менее великолепные.

– В этом городе потрясающая архитектура, – пробормотала она.

– Это точно.

Она опустила взгляд. На тротуарах продавцы предлагали свои товары, люди сидели за столиками уличных кафе.

– Тут не так уж все отличается от Манхэттена. – Она поймала отражение Азима в зеркале заднего вида и улыбнулась.

– Я думаю, что жителей в нашем городе всего на несколько миллионов меньше, чем у вас в Нью-Йорке. И конечно, все очень похоже. Мне кажется, что Мадэни потому и чувствует себя как дома в обоих го родах.

Многочисленные вопросы крутились в голове Эмили – не об этой стране, а об этом человеке. Но она придержала их, слушая Азима, который по дороге обращал ее внимание на особенно интересные достопримечательности. Последняя, о которой он упомянул, заставила тем не менее их обоих нахмуриться.

– В конце этой улицы находится огромный парк, где будет проходить большинство праздничных мероприятий, там будут располагаться и шатры с угощением. – Потом более спокойно он добавил: – Именно там родители Мадэни объявят в последний вечер праздника о помолвке.

На этот раз Эмили не удержалась и задала вопрос, который больше всего волновал ее:

– Он счастлив, Азим?

– А вы счастливы?

Эмили зажмурилась на мгновение, удивившись этому вопросу не менее, чем многозначительному взгляду Азима.

– А почему бы мне не быть счастливой?

– Тогда почему и Мадэни не испытывать счастья?

Когда несколькими минутами позже они прибыли во дворец, нервы Эмили были на пределе. Но когда она вошла в огромный холл с мозаичным полом и арочными сводами, Мадэни там не было. Он ее не встретил. И Эмили упрекнула себя за то, что надеялась его сразу увидеть. У шейха, человека, о чьей помолвке будет вскоре объявлено, конечно же нашлись куда более важные дела, чем встреча нанятого им повара.

– Сюда, пожалуйста. – Азим повел ее по коридору и привел в уютную комнату, обставленную удобными креслами и диванами с яркой обивкой.

В комнате находилось три женщины. Это только показалось Эмили или самая молодая из них грустно улыбнулась Азиму? Одна из старших женщин протянула руку в стандартном западном приветствии. И тут подтвердился худший из ночных кошмаров Эмили, когда женщина произнесла на безупречном английском:

– Я Фадила Тарим, мать Мадэни. Добро пожаловать в Кашакру, мисс Мерит.

– Спасибо.

А что ей делать? Поклониться, присесть в реверансе? Пока Эмили раздумывала, что ей полагается сделать по правилам этикета, мать Мадэни представила ей остальных:

– Это Навор, будущая невеста моего сына. А это ее мать – Багира.

Все женщины были красиво и модно одеты. Эмили стало сразу ужасно неуютно в своей помятой розовой блузке и бежевых брюках. На какой-то миг она почувствовала, что ее мутит, но ей удалось справиться со своим состоянием, и она слабо улыбнулась:

– Мне очень приятно познакомиться со всеми вами. И примите мои поздравления.

Она благодарила судьбу за то, что все они говорили по-английски, поскольку словарный запас ее арабского был очень ограничен.

– Спасибо. – Навор кивнула. У нее была приятная улыбка, но Эмили опять показалось, что улыбается она грустно. – Конечно, это пока еще неофициально…

– Скоро будет официально, – произнесла Багира. Навор побледнела. Похоже, не одну Эмили подташнивало.

– Наш повар приготовил несколько блюд по тем рецептам, которые вы прислали перед своим приездом. Мой сын раскритиковал то, что у него по лучилось. Он говорит, что вы готовите значительно лучше.

– Он слишком любезен.

– Мы рады, что вы смогли приехать и украсить своим кулинарным искусством наш праздник в этом году, – произнесла Фадила.

– Да, особенно если учесть, что этот год особенный. – Багира взглянула на Эмили с недвусмысленным намеком, а потом что-то горячо добавила на арабском.

Мать Мадэни вспыхнула, то ли от смущения, то ли от злости.

Эмили, конечно, ничего не поняла и натянуто улыбнулась.

– Вы должны извинить мою подругу. От волнения она забыла, что вы не понимаете по-арабски.

Багиру это не остановило:

– Я сказала, что была удивлена, когда узнала, что повар, на приезде которого настоял Мадэни, оказался такой молодой и привлекательной женщиной.

На этот раз вспыхнула Эмили:

– Меня весьма ценят в Нью-Йорке. Если рекомендации помогут вам поверить в мою квалификацию, я с удовольствием их предоставлю.

– В этом нет никакой необходимости, – веско сказала Фадила. И, обратившись к Багире, произнесла: – Молодые женщины, привлекательные они или нет, успешно осваивают профессии и часто добиваются самых высоких успехов, Багира. Неправильно недооценивать способности мисс Мерит из-за ее внешности.

– Пусть будет так, Фадила. – Мать Навор кивнула, словно в знак согласия, но ее взгляд оставался холодным.

– Мы не будем вас больше задерживать, мисс Мерит, – произнесла Фадила. – Вы, должно быть, устали после столь долгого перелета. Я позвоню горничной, чтобы она проводила вас в вашу комнату. Если вам что-то понадобится, скажите.

Единственное, что было нужно Эмили, – это выпить чего-нибудь крепкого. Она допустила ошибку, приехав сюда, огромную ошибку. Она подумала, что сможет заняться профессиональным делом, сосредоточиться на соглашении, заключенном между нею и Мадэни, и забыть о свадебном соглашении между его семьей и Навор. Но, глядя в милое лицо его будущей невесты, она могла думать только об одном: «Мадэни любит меня».

Оказалось, что здесь ей в десять раз больней, чем на Манхэттене. Лучше уж было нарядиться в платье персикового цвета из органди и наблюдать за тем, как Рид женится на Элли… Лучше было забыть о ее карьере. Забыть о заключительном дне празднества здесь. Забыть о высасывающей все соки злости.

Эмили больше не могла все это терпеть.

Мадэни нервно ходил по своим комнатам с отчаянием загнанного в ловушку зверя. Эмили находилась под одной крышей с ним и в то же время так же далеко, как всегда. Он не мог пойти к ней, даже под тем предлогом, чтобы приветствовать по приезде в его родную страну.