Текст книги "Символ любви"

Глава 27

Хейли с трудом встала со скамьи и двинулась в сторону дома. Вдруг до нее донеслись приглушенные голоса. Поначалу она не обратила на них внимания, только подосадовала, что может с кем-то встретиться и ей придется вступить в разговор или в объяснения, чего ей крайне не хотелось. Домой, поскорее домой, подальше от этого противного бала – это все, чего она желала. Хейли замедлила шаг, надеясь, что люди, разговаривающие где-то неподалеку, ее не заметят. Но, подойдя ближе, она стала различать обрывки слов. Одно слово насторожило ее. Убить… Она остановилась, напрягая слух. Голоса шли из-за живой изгороди. Подкравшись ближе, она поняла, что один из голосов – женский, другой – мужской. Мужчина спросил: «А где же мой дорогой братец? Выходите, Грегори. Вы что, прячетесь в кустах?» Хейли сразу же узнала голос Стивена. Нагнувшись, она выглянула из-за кустов, пытаясь что-то рассмотреть в темноте. Стивен сидел на скамье примерно в двадцати футах от нее. Он разговаривал с женщиной, стоящей к Хейли спиной.

Хейли теперь отлично слышала их разговор, и ее постепенно охватывал ужас. «Господи, если я ничего не сумею предпринять, эта женщина выстрелит в Стивена!» Хейли выпрямилась и в отчаянии огляделась. Дом был слишком далеко, чтобы бежать туда и звать на помощь. Эта сумасшедшая может спустить курок в любой момент. Хейли попыталась собраться с мыслями и попробовать выработать какой-то план. И тут она увидела, что женщина подняла пистолет на уровень груди Стивена.

– Будет последнее слово? – спросила женщина насмешливо.

Хейли глубоко вздохнула. Теперь или никогда. И она бросилась через кусты.

– Уф! – шумно выдохнула Хейли, падая на траву и подминая под себя женщину. При падении разряженный пистоле г вылетел у той из рук. Она зарычала и попыталась вырваться, но Хейли держала ее крепко.

– Слезьте с меня! – взревела женщина, пытаясь пошевелиться.

– Еще чего, – проговорила Хейли сквозь стиснутые зубы. Она сидела на спине у своей пленницы, прижимая ее плечи обеими руками к земле. Оглядевшись, она с облегчением увидела, что пистолет валяется в нескольких ярдах от них, Она перевела взгляд на скамью, где только что видела Стивена, и сердце у нее замерло.

Он лежал неподвижно, лицом в траву.

– Нет! Господи, нет! – Вопль Хейли разорвал тишину. Тут же забыв о женщине, которую она прижимала к земле, Хейли вскочила и бросилась к Стивену. Опустившись на колени, она осторожно перевернула его и ахнула. Лицо его было в крови, кровь текла из раны в виске. Затаив дыхание, Хейли приложила руку к его груди и едва не потеряла сознание от радости, почувствовав биение сердца.

– Стивен, Господи, Стивен, вы меня слышите? – Она ласково коснулась его лица дрожащими пальцами.

Он смотрел на нее несколько мгновений, вглядываясь в ее лицо, затем его глаза медленно закрылись.

– Стивен! – закричала Хейли голосом, исполненным муки.

И вдруг краем глаза она уловила какое-то движение. Резко повернув голову, она увидела, что безумица приближается к ней, вытаскивая из складок платья маленький блестящий пистолет. Хейли охватила жгучая ненависть – ничего похожего она не испытывала за всю свою жизнь. Осторожно опустив голову Стивена на землю, она встала, пристально глядя на приближающуюся женщину.

– Я не знаю, кто вы такая, но вы совершили большую ошибку, – сказала женщина, останавливаясь в нескольких дюймах от Хейли.

И она вновь прицелилась в Стивена. Хейли не колебалась ни мгновения. Она бросилась вперед, с силой оттолкнув женщину. Хейли не была малышкой, и ее яростный натиск снова опрокинул женщину на спину, оглушив ее. Хейли подобрала с земли выпавший у нее из рук пистолет, готовая выстрелить, если это 268 потребуется.

– Я не знаю, кто вы такая, – повторила она с убийственным сарказмом слова убийцы, – но вы совершили большую ошибку. Одно движение – и вы умрете.

За спиной Хейли послышались крики, топот бегущих ног. Отвлекшись на мгновение, она отвела глаза от безумицы. Той хватило доли секунды. Она бросилась на Хейли, застав ее врасплох. Хейли споткнулась, выпустив из рук пистолет. Женщина сделала отчаянную попытку схватить его, пальцы ее сомкнулись на рукояти. Послышался торжествующий смех, и она подняла пистолет на уровень груди Хейли. Раздался выстрел. Задыхаясь, Джастин прорвался сквозь кусты и осмотрелся. Увидев, что произошло, он похолодел. На траве лежала женщина, залитая кровью. Другая женщина сидела неподалеку на земле, закрыв лицо руками. Наполовину скрытое мраморной скамьей, на земле лежало тело мужчины.

– Господи, что случилось? – спросил он у Уэстона, полицейского, опустившегося на колени подле одной из женщин.

– Она мертва, – сообщил тот равнодушно. Джастин, присев возле неподвижно лежащей женщины, заглянул ей в лицо.

– Господи, – прошептал он. Затем перевел взгляд на сидящую женщину и изумленно воскликнул: – Мисс Олбрайт?! – Если бы сам Всевышний явился перед ним, он был бы не так потрясен. – Что вы здесь делаете? – Он посмотрел на Уэстона. – Вы можете объяснить, что здесь происходит?

Но прежде чем тот успел ответить, второй полицейский, Неллис, крикнул:

– Лорд Гленфилд! В него стреляли!

Вскочив, Джастин рванулся к Неллису. Он бросил взгляд на залитое кровью лицо Стивена, и сердце у него упало.

– Он жив?

– Да, но ему нужен доктор. Немедленно.

– Ступайте за доктором Гудвином – он находится среди гостей, – велел он Неллису, Тот помчался выполнять поручение, а Джастин быстро снял фрак и укрыл им Стивена.

Хейли неуверенно встала на ноги и провела дрожащей рукой по глазам. Она увидела безумицу, лежащую на земле, и незнакомого мужчину, стоящего рядом с ней на коленях. Незнакомец этот выпрямился и подошел к Хейли.

– Она умерла? – прошептала Хейли. Ее обдало холодом ужаса, и она обхватила себя руками.

– Да, умерла.

– Вы ее застрелили… – Хейли глубоко вздохнула и сглотнула тугой комок, застрявший в горле. Ее била дрожь. – Вы спасли мне жизнь, – тихо проговорила она. – Благодарю вас.

– Не стоит благодарности, мисс…

– Олбрайт. Хейли Олбрайт.

– Меня зовут Уэстон, – сказал полицейский участливо. Затем, взяв ее за руку, добавил: – Не позволите ли мне проводить вас в дом, мисс Олбрайт, и…

– Нет. – Хейли замотала головой и повернулась к Стивену. – Я хочу остаться. – Она высвободила руку, подошла к распростертому телу и опустилась рядом на колени. – Он еще жив? – спросила она Джастина, со страхом ожидая ответа.

Тот взглянул на нее:

– Да. Пока жив.

На дорожке показался врач, следом бежали Виктория и еще какой-то мужчина. Хейли сразу поняла, что это брат Стивена, Грегори, муж безумицы. Доктор сразу же склонился над раненым; Джастин порывисто прижал к груди Викторию.

Грегори смотрел на свою мертвую жену; лицо его было бледно.

– Что здесь произошло? – спросил он хрипло.

– Вот это-то мы и должны выяснить, – спокойно отозвался Уэстон.

Он приказал Неллису отослать всех в дом и вызвать мирового судью. Когда Неллис ушел, все сгрудились вокруг Уэстона. Тот попросил Хейли рассказать все, что она видела. Ее рассказ ошеломил всех. Когда она закончила, Уэстон добавил то, чего не знача Хейли.

– Я услышал голоса из-за живой изгороди, – начал он. – Раздвинув кусты, я увидел, что леди Мелисса целится из пистолета в мисс Олбрайт. Тогда я выстрелил. – Глаза его остановились на мертвом теле, лежащем на траве. – Я пробрался сквозь кусты, за мной шли лорд Блэкмор и Неллис. Мы нашли леди Мелиссу мертвой. Мисс Олбрайт была без сознания, а лорд Гленфилд ранен.

– Не могу поверить, – пробормотал Грегори. Виктория обратила к Хейли залитое слезами лицо.

– Как мы можем выразить вам свою благодарность? – спросила она дрожащим голосом. – Вы вновь спасли жизнь Стивену.

– Я молю Бога, чтобы это было так, – прошептала Хейли. – Я молю Бога, чтобы это было именно так.

Хейли смотрела в окно гостиной. Она наблюдала, как светлеет небо с приближением рассвета. Час назад врач наконец заверил всех, что Стивен будет жить. Пуля только задела кожу, но он потерял много крови и поэтому долго не приходил в сознание. Родственники пошли к нему в комнату; Хейли осталась в гостиной, несмотря на приглашение Виктории. Она ведь не член их семья, да и предпочитала побыть одна.

Она обернулась, почувствовав чье-то осторожное прикосновение. Рядом стояла Виктория.

– Я только что от Стивена, – сказала она.

– Как он?

– Спит. Доктор дал ему опия.

Хейли крепко зажмурила глаза и с облегчением вздохнула:

– Возблагодарим Господа.

Виктория улыбнулась.

– И поблагодарим вас. Если бы не вы, его бы не было в живых.

Хейли опустила глаза, стиснув пальцами складку своего простого коричневого платья. Она взяла с собой это платье, поскольку намеревалась переночевать здесь.

– Спасибо, что позволили мне остаться, Виктория, но теперь мне нужно возвращаться домой.

– И вы можете думать об этом сейчас? Но ведь только-только светает. И вы не спали.

– Мне нужно поскорее вернуться домой. И уехать отсюда.

Виктория испытующе посмотрела на нее, но Хейли стояла на своем. Наконец Виктория сказала:

– Как хотите. Но разве вам не хочется повидать Стивена? У него уже все побывали.

– Нет, – решительно сказала Хейли, качая головой. – В этом нет необходимости.

На лице Виктории отразилось недоумение.

– Почему же вы все-таки не хотите видеть его? Неужели в парке произошло что-то такое, о чем вы мне не рассказали?

Хейли опустила голову и уставилась на ковер. «Я – маркиз Гленфилд… И в качестве такового не имею ни желания, ни необходимости продолжать этот разговор. Все, что связывало нас в прошлом, миновало…» Хейли сдержала слезы, навернувшиеся на глаза.

– Нет. Ничего не произошло.

– Так ступайте к нему, – подтолкнула ее Виктория, крепко сжав руку. – Вы нужны ему.

Ах, если бы это было правдой!

– Нет, я не нужна ему.

– Нужны, Хейли. И вы знаете, что нужны. Пойдемте. Я с вами.

Стоя у кровати Стивена и глядя на него, Хейли испытала странное чувство вернувшегося прошлого. На голове у него была белая повязка, завиток волос цвета воронова крыла падал на лоб. Лицо было спокойное, дыхание ровное. Это был тот самый человек, которого она спасла и выходила у себя дома. Неужели с тех пор прошло всего лишь несколько недель? Кажется – целая жизнь. За эти недели изменился весь ее мир; она вознеслась к вершинам восторга и тут же была сброшена в бездну отчаяния. Она полюбила глубоко и навсегда; полюбила незнакомца, человека, которого, как выяснилось, она совсем не знает. Человека, который четко объяснил ей вчера вечером, что она для него ничего не значит и он не хочет более иметь с ней ничего общего. «Если бы ты только оказался тем, за кого я тебя принимала, простым домашним учителем, одиноким, нуждающимся во мне человеком… которому я нужна. И который необходим мне». По щеке ее медленно скатилась слезинка. Непозволительно хотеть того, что тебе не принадлежит. Хейли отвернулась от постели раненого и шагнула к двери. Остановившись, она обернулась и бросила взгляд на спящего Стивена. Она оплакивала утрату человека, которого полюбила, – Стивена Барретсона. Она желала другому – маркизу Гленфилду – долгой и счастливой жизни. Каким бы он ни был человеком. Она тихо закрыла за собой дверь.

Глава 28

Прошла целая неделя, прежде чем Хейли хоть как-то пришла в себя. Конечно, нельзя сказать, что она чувствовала себя хорошо, но по крайней мере ей не было совсем уж худо. Она старалась гнать от себя воспоминания о Стивене, но удавалось ей это плохо. К счастью, у нее было очень много дел, и самое важное из всех – день рождения Келли, которой исполнялось семь лет. Хейли много думала над тем, как устроить малышке праздник, который бы запомнился ей надолго Все готовили подарки, стараясь спрятать их ненадежнее от любопытных глазенок вездесущей Келли.

– Так и не смогла найти ни одного подарка, – пожаловалась ей девочка накануне дня рождения.

– А тебе и не полагается их находить, – улыбаясь, ответила Хейли. – Никаких подарков до завтрашнего дня.

– Везде все обыскала. Даже в комнате у Уинстона. – Келли наклонилась к сестре и прошептала: – У него под носками лежат картинки с неодетыми дамами.

Улыбка сбежала с лица Хейли.

– Келли, это дурно – рыться в чужих вещах. Я уверена, что эти дамы… что это подруги Уинстона.

– Ой, вряд ли. Они такие гадкие и…

– Давай-ка мы с тобой найдем Памелу с мальчиками и вымоем Уинки, Пинки и Стинки, – предложила Хейли в полном смятении. – Не могут же они прийти к нам на праздник грязные.

– Конечно, – согласилась Келли. Хейли все же удалось отвлечь ее внимание от подружек Уинстона.

И вскоре Олбрайты всем семейством спустились к озеру, держа в руках ведра и мыло. Они свистнули, и три здоровенные псины выскочили из леса. Мальчики наполнили ведра водой и вылили ее на подбежавших собак.

Уинки, Пинки и Стинки, решив, что это игра, громко залаяли, завиляли хвостами и бросились в воду, пытаясь съесть куски мыла. Все задыхались от смеха и намокли до нитки, когда веселье неожиданно прервал чей-то звонкий голос:

– Сдается мне, что всякий раз, когда я появляюсь у вас, застаю милых леди семейства Олбрайт в самом невообразимом виде. Голос принадлежал Маршаллу Уэнтбриджу, а его обладатель широко улыбался сестрам. Памела густо покраснела и бросила на Хейли взгляд, выражающий досаду.

– Здравствуйте, Маршалл, – отозвалась Хейли, махнув ему рукой. Она искоса взглянула на Памелу. – Не хотите ли присоединиться к нам?

Маршалл подошел, снимая на ходу куртку и не сводя глаз с Памелы. Положив куртку на траву, он без признаков малейшего колебания вошел в воду по колено.

– Чем я могу быть полезен? – спросил он, и на его привлекательном лице появилась задорная улыбка.

Хейли бросила ему мокрую тряпку, неловко угодив в рубашку, по которой расплылось темное пятно.

– Поймайте собаку, хотя бы одну, и попробуйте вымыть ее. – Она подняла руку и помахала ею. – Желаю удачи.

Все шестеро потратили больше часа, прежде чем во внешности собак появились какие-то изменения. Едва они ловили и мыли одну из них, как псина тут же убегала в лес и возвращалась, извалявшись в земле и листьях. Но в конце концов животные успокоились и приобрели более или менее благообразный вид. Совершив сей подвиг, сопровождаемый смехом и шутками, Хейли послала Келли и мальчиков вперед умыться и переодеться. Сама же, наклонившись, принялась собирать с земли тряпки и остатки мыла. Покончив с этим занятием, она увидела, что Памела и Маршалл стоят рядом, держась за руки. Хейли быстро отвела взгляд, не желая им мешать. Она хотела уже идти к дому, когда Памела и Маршалл подошли к ней. От взгляда Хейли не укрылось, как сияют их лица. Вид растрепанного и взъерошенного Маршалла заставил Хейли улыбнуться. Интересно, подумала она, что сказали бы его коллеги из Королевского медицинского колледжа, если бы увидели его в эту минуту?

– Очень мило с вашей стороны, что помогли вымыть собак, – улыбаясь, сказала Хейли.

Маршалл усмехнулся:

– Не помню, когда я так веселился.

Хейли взяла в руки ведра.

– Надеюсь, вы извините, если я вас покину. Мне необходимо умыться.

– Если вы не возражаете, – торопливо и несколько смущенно проговорил Маршалл, – мне хотелось бы поговорить с вами.

Поставив ведра на землю, Хейли внимательно посмотрела на молодого человека.

– Конечно, Маршалл. Откашлявшись, он начал:

– Ну… э-э… поскольку в вашем доме нет ни матери, ни отца, а вы старшая, которая опекает… – Он оборвал свою запинающуюся речь и вновь откашлялся; лицо его из румяного стало пунцовым. – Так вот, должен сообщить вам, что я просил Памелу выйти за меня… замуж. – И он снова откашлялся.

Хейли изо всех сил старалась быть спокойной. Они стояли перед ней, красные от смущения, перепачканные грязью, крепко взявшись за руки, и свет любви горел на их потных лицах. Хейли посмотрела на сестру.

– Ты хочешь выйти замуж за Маршалла, Памела? – спросила она очень строгим – так ей хотелось думать – голосом.

Памела закивала с таким энтузиазмом, что Хейли испугалась, как бы у нее не закружилась голова.

– Ода.

Тогда Хейли посмотрела на Маршалла.

– Почему вы хотите жениться на моей сестре?

– Потому что я ее люблю! – выпалил он не задумываясь. – Я хочу прожить с ней всю жизнь и так хочу, чтобы она стала моей.

Хейли улыбнулась.

– Это все, что мне нужно знать. – Она протянула к ним руки и обняла их. – Я очень рада за вас, – сказала она, пытаясь сморгнуть непрошеные слезы. Но тут же вытерла глаза и рассмеялась. – Памела, ведь мы потратили с тобой целое состояние на новые туалеты, а когда тебе делают предложение, от тебя пахнет псиной и ты похожа на мокрую кошку.

Памела рассмеялась и подняла на Маршалла сияющие глаза. Молодой человек пылко привлек ее к себе.

– На очень красивую мокрую кошку, – уточнил он. Взгляд его остановился на лице Памелы и стал серьезным. – Очень красивую.

У Хейли всегда хватало такта чувствовать, когда она лишняя, а сейчас наступил именно такой момент. Поспешно извинившись, она оставила молодых людей наедине. Дойдя до поворота, нагруженная ведрами и тряпками, она оглянулась. Памела и Маршалл стояли крепко обнявшись, и Маршалл целовал ее сестру. Хейли отвернулась и продолжила свой путь. Она-то знала, какое это удивительное чувство, когда тебя обнимает тот, кого ты любишь. Она возблагодарила Господа за то, что счастье Памелы не иллюзия, а реальность. Под вечер Хейли копалась в цветнике, без особого желания пропалывая клумбы. Это занятие было слишком монотонным и неторопливым, давая возможность думать и анализировать. Самоанализ, как оказалось, не привел ни к чему хорошему. Он приводил ее к одной точке отсчета. К Стивену. А мысли о Стивене приводили к одному итогу. К сердечным страданиям. После веселья, царившего во время купания собак, прополка казалась слишком скучным делом. Может быть, литературная работа займет ее и отвлечет ум от того, на чем ей не хочется сосредотачиваться? Вздохнув, она встала и стянула с рук кожаные садовые перчатки.

– Здравствуйте, Хейли. Она испуганно обернулась:

– Господи, Джереми! Вы меня напугали. Он улыбнулся:

– Простите. У вас красивый сад.

– Спасибо. Он доставляет мне много радости. – Если говорить честно, то ее цветы теперь казались ей невыносимыми, напоминая недавнее прошлое, но у нее не хватало духа бросить их погибать без ухода. – Вы, очевидно, хотите поговорить со мной?

– Да, честно говоря, очень. – Он подал ей руку. – Не лучше ли нам прогуляться?

Хейли колебалась. Наконец пожала плечами. Пусть – лишь бы чем-то занять голову.

– Хорошо.

Она бросила перчатки в корзину и взяла Джереми под руку.

Они медленно пошли по дорожке, переговариваясь ни о чем, пока Джереми наконец не остановился. Он повернулся к ней лицом, и Хейли увидела глубокую морщину у него между бровями.

– Боже мой, Джереми, у вас такой вид, словно наступает конец света. Что-нибудь случилось?

– Нет, просто я должен сказать вам нечто очень важное.

– Непременно скажите, прошу вас.

Сжав руки за спиной, он принялся ходить взад-вперед перед Хейли.

– Я много думал о вас, с тех пор как вернулся в Холстед. Хейли удивленно подняла брови:

– Вот как?

Джереми кивнул, не прекращая ходить.

– Да. И за границей я тоже думал о вас. – Он остановился и прямо посмотрел на нее. – А вы, Хейли, когда-нибудь обо мне думали?

«Разумеется. Мне хотелось избить вас сковородкой за то, что вы меня оставили».

– Да. Иногда.

Он шумно вздохнул.

– Замечательно. Да, Хейли, я думал о вас с тех пор, как вернулся, или, точнее, о нас – о наших отношениях до того, как я уехал за границу. Когда я уезжал, я был значительно моложе – что называется, молоко на губах не обсохло. – На щеках его выступили красные пятна. – Я хочу сказать, что я уже не мальчик. Три года назад я был не готов взять на себя ответственность за всю вашу семью. – Он погладил ладонью свой галстук. – Сейчас я готов на это. Хейли уставилась на него:

– Я не понимаю.

– Памела, без сомнения, скоро выйдет замуж, если Маршаллу Уэнтбриджу есть что сказать по этому поводу…

– Он сделал сегодня предложение Памеле, – прервала его Хейли. – И сестра его приняла.

Его губы изогнулись в довольной улыбке.

– Ну вот! Видите!

– Конечно, но…

– Эндрю и Натан почти самостоятельные и скоро станут взрослыми юношами, и Келли далеко не дитя. – Он обхватил Хейли за плечи. – Иными словами, то, что три года назад меня испугало и оттолкнуло, больше не пугает и не отталкивает.

Хейли смотрела на него пустыми глазами.

– Что вы говорите?

– Выходите за меня замуж.

Ее взгляд выразил крайнее недоумение.

Джереми крепче сжал ее плечи и привлек к себе. Наклонившись, он несколько раз осторожно и целомудренно поцеловал ее в губы, но тут же отступил. Потом робко усмехнулся:

– Я вижу, вы удивлены.

– Вы меня просто потрясли, – проговорила она, обретя дар речи.

– Но надеюсь, не рассердил?

– Нет, я не сержусь, – осторожно сказала она, пытаясь собраться с мыслями. – Да, я потрясена.

Джереми взял ее холодные ладони и крепко сжал в своих руках.

– Вы всегда были мне дороги, Хейли, вы знаете, что это так. – Он поднес ее пальцы к губам и пылко поцеловал их. – Но только после своего отъезда я понял, какая вы замечательная, какая редкая женщина. Честная, прямая и заботливая. – Он обнял ее и привлек к себе. – И целомудренная.

Лицо Хейли вспыхнуло. Целомудренная… Закрыв глаза, она постаралась удержаться то ли от смеха, то 279

ли от рыдания. Господи, какая ирония! Три года назад она многое отдала бы, чтобы услышать от Джереми эти слова. Но теперь поздно. Поздно…

Ему нужна невинная девушка, честная и целомудренная. Он думает, что она именно такова. Но это, увы, не так. Ее первая брачная ночь будет иметь весьма сомнительный исход – исход, который навлечет на них обоих унижение и стыд. Разумеется, даже и думать нечего о Джереми. Кроме того, нельзя забыть о ее тайном тождестве с X. Триппом. Узнав об этом, Джереми не только будет скандализован – ему придется расстаться со своим убеждением, что она вообще честный человек.

Высвободившись из его объятий, она сказала:

– Джереми, я…

Он ласково положил палец ей на губы, призывая к молчанию.

– Не отвечайте мне прямо сейчас. – Он как-то скорбно улыбнулся. – В особенности если ответом будет «нет». Подумайте, Хейли. Мы просто созданы друг для друга. – Он коснулся ее щеки. – Я так хочу заботиться о вас.

Хейли закрыла глаза и глубоко вздохнула. Кто-то будет о ней заботиться. «Господи, как чудесно это звучит. Я так долго заботилась о стольких людях. Каково это – когда кто-то заботится о тебе?»

– Обещайте, что серьезно подумаете, – повторил он. Могла ли она не думать об этом? Предложение Джереми звучало так соблазнительно; такую возможность нельзя взять и немедленно отвергнуть. Да, он оставил ее три года назад, и ей было больно, но она отчасти понимала, почему он так решил. Пусть она его не любит – но он ей симпатичен, и они прекрасно ладят. «И потом – кто-то будет заботиться обо мне». Хейли кивнула:

– Обещаю подумать.

Снова притянув ее к себе, Джереми нежно поцеловал ее в щеку, а потом в губы. Хейли так хотелось что-то почувствовать, хоть что-нибудь, когда он прикоснулся к ней губами, но, увы, она не почувствовала ничего.

Ее охватило отчаяние, ей страшно захотелось ощутить волнение в объятиях того, кто намерен провести с ней всю жизнь. Обняв его за шею, она провела рукой по его густым белокурым волосам.

– Поцелуйте меня, – шепнула она.

В его глазах мелькнуло удивление, но он положил руки на ее талию и несколько раз несмело поцеловал.

– Наверное, нам лучше остановиться, – сказал он дрожащим голосом, отступая от нее.

– Да, – согласилась Хейли, скрывая свое разочарование.

– Можно мне зайти к вам завтра?

– Завтра? – рассеянно повторила она. – Завтра мы празднуем день рождения Келли, но, конечно, вы можете прийти. Отпразднуем вместе.

Он запечатлел нежный поцелуй на ее руке.

– До завтра, дорогая.

Едва он скрылся из виду, как Хейли упала на ближайшую скамью и поднесла пальцы к губам. Поцелуй Стивена заставлял ее задыхаться и наполнял страстью, а поцелуй Джереми вызвал только разочарование и скуку.

Тяжело вздохнув от отвращения к самой себе, Хейли закрыла лицо руками. К чему сравнивать Джереми со Стивеном – ведь тот Стивен, которого она полюбила, в действительности не существовал. Джереми же был реален. И она ему дорога. Он хочет жениться на ней. Будет заботиться о ней.

«Что мне делать, о Господи?»