Текст книги "Американская звезда"

59

Работа в кино была делом новым, и Ник сразу понял, что она ему нравится. В аэропорту его ждала машина с шофером, не лимузин, нет, только седан, но это гораздо лучше, чем ехать в метро. Разместили его в маленькой гостиничке около Таймс-сквера, где поселилась большая часть группы. В номере он нашел отпечатанную на машинке памятку – что ему делать завтра.

А пока надо было встретиться с Уолдо – костюмером. После ленча они отправились в Гринвич-Виллидж, по магазинам. Вообще Ник мог сниматься и в своей одежде – ведь, в конце концов, они купили только тесные джинсы, черную рубашку и кожаную куртку.

– Одежда потом останется мне, – пошутил Ник. – Она прямо просится в мой шкаф.

– Если это оговорено в контракте, – ответил Уолдо, придирчиво разглядывая куртку.

– Контракт у моего агента.

– Тогда, верно, поздно. – Уолдо отступил назад и оглядел Ника. – А ты стащи, – сказал он вкрадчиво. – Никто не заметит.

Ник засмеялся.

– Ну, ты и хитер!

– Удивляюсь, как тебе досталась эта роль, – заметил Уолдо, поджав губы.

– А что?

– Да наш главный герой, кинозвезда, вряд ли будет в восторге, когда тебя увидит.

– О, ты о Чарли?

– Вы знакомы?

– Нет, мы не встречались, но поладим, конечно.

– Не будь так уж в этом уверен.

– Да я, Уолдо, уживусь с любым.

Как же он ошибся! Все говорили, что Чарли просто дрянь.

И действительно. Раньше он был звездой на телевидении и попал на большой экран благодаря двум влиятельным богатым администраторам. Ростом пониже Ника, с детски гладким лицом, рыжий, с пристрастием к наркотикам. Увидев Ника, он сразу бросился к режиссеру-постановщику:

– Какого дьявола вы его наняли? В этом фильме звезда я.

– Нужно найти такого, кто выглядит подходяще. В фильме он оказывается в постели с твоей подружкой, а иначе разве она с ним связалась бы, с некрасивым?

На детской физиономии Чарли появилось кислое выражение.

– А мне плевать. Меня это не касается.

– Слишком поздно что-нибудь менять, – ответил постановщик.

– Не заливайте мне, черт возьми, что слишком поздно, – выкатив глаза, ответил Чарли. – Для меня никогда не поздно на все плюнуть и уйти.

Постановщик стал советоваться с продюсерами. Они были все сыты по горло выходками эгоцентричного Чарли и сказали, что никого увольнять не станут.

Их первый общий эпизод проходил в баре. Чарли сидел за столом с дружками. Ник должен был войти в кадр, обменяться с Чарли взаимными оскорблениями и уйти из кадра.

Чарли произносил всего несколько фраз, но нарочно говорил их неразборчиво, и оператор все время кричал «Стоп!», и все начиналось сначала.

Ник говорил четко и ясно. Ему нравилось сниматься, нравилась дружная, почти семейная атмосфера и то, как все суетились вокруг него. Как здорово быть в фокусе внимания!

«Выдай все, на что способен. Хотя ты тут только на два дня».

Из-за Чарли сцену снимали целый день и еще задержались. Постановщик и продюсеры от злости просто бесились.

Уолдо отозвал Ника в сторонку:

– Имей в виду, что пробудешь здесь лишний день. Завтра они еще не дойдут до сцены, где ты снимаешься с Карлайл.

– Ну и что? Пробуду сколько надо. Я уже привык. Вернувшись в гостиницу, он попробовал дозвониться до

Джои.

– Да он уехал отсюда уже скоро год, – ответил женский голос. – Теперь я здесь живу.

– А вы не знаете, куда он переехал?

– Да был где-то записан его номер телефона.

– Может быть, поищите?

– Не знаю, – неохотно отозвалась она. Ник постарался ее умаслить:

– Я буду вам очень благодарен, если поищите.

– Вы в городе проездом или как?

– Снимаюсь тут в кино. Ее голос зазвенел:

– Так вы актер?

– Это точно.

– И вы тут… один?

– Найдите м»е номер, и поговорим. Голос изрядно потеплел:

– А почему бы вам самому не приехать, я бы вам передала его из рук в руки.

– Потому что мне надо позвонить прямо сейчас.

– Люблю актеров!

Черт те что! Всегда он нарывается на полоумных.

– Я пришлю вам свое фото с автографом. Но будьте такой миленькой и дайте мне номер.

Наконец она согласилась, и он позвонил Джои. Ответил грубый женский голос.

– Джои у вас? – спросил Ник.

– Кто его спрашивает?

– Старый друг.

– Он вам должен?

– Да нет же, говорю, я его старый друг. Она насмешливо фыркнула:

– Да уж, конечно, обычная история. Всегда находится старый друг, а потом избивает его до полусмерти. Я же сказала, мистер, нету его.

– Скажите, что ему звонит Ник. Ник Анджело, идет?

– Подождите минуту.

Она куда-то ушла, довольно надолго, но все-таки потом дала адрес клуба:

– Он там.

Прямо игра в прятки! Найти Джои в громадном городе! Господи Боже!

Клуб оказался страшной дырой. Снаружи над фотографиями голых красоток сообщалось: «Семь красавиц – совсем голых». Вышибала-индеец, сидя на раскладном стуле у входа, ковырял в носу. Вход стоил десять долларов. Ника сразу атаковала официантка с отвислой грудью. Она предложила бесплатный бокал шампанского и подружку на выбор.

Ник отверг и то и другое.

– Я ищу Джои.

Девица потеряла к нему интерес и ткнула пальцем в сторону бара. Найти Джои было нетрудно, он был единственным посетителем. Ник хлопнул его по плечу:

– Джои?

Джои быстро повернулся:

– Какого чер… Господи! Ник!

– Да, я.

Джои чуть не свалился с табурета. Они неловко обнялись К, улыбаясь, смотрели друг на друга.

– Как поживаешь, дружище? – спросил Ник и подумал, что Джои выглядит совсем неважно. Он был очень худ, бледен, с темными кругами под ввалившимися глазами и нервным тиком.

Джои вяло улыбнулся.

– Спасибо. Рад тебя видеть. – Он вытащил сигарету. – Как ты сюда попал? Я слышал, что ты перебрался в Лос-Анджелес?

– Не поверишь, по я снимаюсь в кино.

– В кино? Значит, ты все-таки играешь?

– Ну да. Я оставался некоторое время в Лос-Анджелесе, сам нашел себе агента, попал на прослушивание, и мне повезло. Роль маленькая, но я все же работаю.

Джои щелкнул пальцами и подозвал девицу из бара. Она приблизилась, покачивая бедрами.

– Принеси пива моему другу-кинозвезде, да неразбавленного.

– Все, что угодно, – и она покосилась на Ника. – Кинозвезда. И в каких же фильмах?

– Не обращай внимания, – и Джои махнул рукой, чтобы она ушла.

Девица удалилась, а Джои обвел рукой вокруг:

– Мировецкое место, правда? Тут я работаю. Выступаю между сеансами стриптиза. Толпа как увидит меня, просто заходится. Веду здесь комическую программу, как всегда хотел.

«Судя по твоему виду, ты занимаешься еще кое-чем».

– Классно, Джои.

– Ладно, обойдемся без вежливостей. В этой «классной» дыре я занимаюсь дрянной работой, но другой у меня сейчас нет.

Он потушил сигарету и сразу же взял другую.

– Так-то, – он потер покрасневшие глаза.

– А как дела у Синдры? Ты ее видишь?

– Вышла замуж за этого Риса Уэбстера, который оказался подонком и теперь слинял.

– А что она делает?

– Пела в Вегасе в гостинице. Не больно жирно, но она в порядке.

– Мы давно не переписывались.

– Похоже, ты забыл и про других друзей?

– Но оно всегда так бывает, правда? – невесело рассмеялся Джои.

– Обратно в Босвелл не собираешься? – спросил Ник.

– Нет, а ты?

– Не.

– Наверное, мы туда уже никогда не вернемся. Девица принесла пива в треснувшем стакане.

– Угощайтесь, – и протянула руку за деньгами.

– Запиши на мой счет, – отрывисто сказал Джои.

– Да уж записывать некуда!

– Я сказал, черт возьми, – разозлился Джои.

– Похоже, ты мог бы сделать антракт, – сказал Ник, – слетаешь ненадолго в Лос-Анджелес и поживешь у меня.

– Как так? Бросить работу?

– В Лос-Анджелесе много комических клубов.

– Нет, я так рисковать не могу.

– Да почему? Тебе здесь так уж здорово?

– Да нет, я живу с этой девчонкой.

– Что-нибудь особенное?

– Скажи я тебе, ты просто не поверишь,

– Попробуй.

– Она проститутка.

– Ну, в таком случае верю. – И оба расхохотались.

– Серьезно. У нее, как в пословице – золотое сердце. Встретились на вечеринке. Я ей нравлюсь, и она мне тоже. Она снимает жилье, а я даю ей все, что могу. Получается неплохо.

– Эй, Джои, – закричала растрепанная блондинка. – Торопись! Тащи зад на сцену.

Джои пожал плечами и потушил сигарету.

– Моя хозяйка. Очаровательная леди. Притормози, Ник. Посмотришь мое представление…

– Я бы охотно, да рано утром мне будут звонить. Почему бы тебе самому ко мне не приехать на съемки? Вот адрес. – Он написал адрес на клочке бумаги и отдал Джои.

– Приходи завтра, поговорим о твоей поездке в Лос-Анджелес.

– Может быть.

Вернувшись в гостиницу, Ник позвонил Синдре:

– Все в порядке?

– В порядке.

– Риса видела?

– Нет.

– Как держится Энни?

– Да говорю тебе, все в порядке, не беспокойся.

Он откашлялся, прежде чем сообщить ей большие новости:

– Угадай, кого я сегодня видел?

– Кого?

– Джои.

Наступило долгое молчание:

– Как он? – наконец спросила Синдра.

– Плоховато. Хочу уговорить его улететь со мной в Лос-Анджелес.

– Но не ради меня. Я с мужским обществом завязала.

– Послушай, мы втроем пережили такие тяжелые времена. Уж не откалывайся, а?

– Я тебе сказала, Ник, не тащи его ради меня. Мне он не нужен, – как-то чересчур поспешно ответила Синдра.

– Ладно, понял. Она сменила тон:

– Как съемки?

– Потрясающе!

– А как Гери?

– Тупая, злая скотина.

– Неужели?

– Честно.

– Знаешь, Ник, я тут вот что надумала. Завтра пойду в ту компанию грамзаписи, с которой имел дело Рис. Может, я им еще нужна?

– Это ты хорошо придумала.

– Правда?

– А что ты теряешь?

– Да и я так считаю, – обрадовалась Синдра его поддержке.

Наутро в гримерной Ник столкнулся с Чарли Гери. Гери выглядел отвратительно. Он казался таким же истощенным, как Джои, нет, еще хуже.

– Ну и ночка у меня была сегодня, – похвастался Чарли. – Трахался без передышки. Она все кончала и кончала. Совсем зашлась.

– Заткнись, Чарли, – устало сказала гримерша.

– А ты, милашка, не говори мне «заткнись». Хочешь здесь работать, так еще целовать меня в зад будешь.

Ник сел во второе кресло. Чарли потянулся и, повернувшись в его сторону, рыгнул:

– Так где же они тебя откопали?

– Да я кое-где уже играл.

– Да? – Чарли зевнул и откинул за голову руки, едва не задев гримершу по лицу.

– Судя по-вчерашнему – не скажешь. Все изгадил. Терпеть не могу работать с любителями.

Нет, он не позволит этому дерьму издеваться.

– Память коротка, изгадил все ты.

– Не обращай на него внимания, не стоит он этого, – тихо сказала гримерша и отодвинулась.

– Ты что сказала, дрянь? – Чарли чуть не свалился с высокого табурета.

– Да что ты к ней привязался? – сказал Ник.

– А почему бы тебе не пойти на…?

По счастью, пришла помощник режиссера и позвала Чарли на съемки. Тот с трудом поднялся и, шатаясь, пошел к выходу.

– Опять накачался, – сказала гримерша.

На съемке Чарли вытворял то же самое – путал текст, забывал реплики, все коверкал.

Ник заметил, как оба продюсера отошли пошептаться в уголок. На женщине был ярко-красный костюм. Длинные ноги обтянуты колготками, туфли на высоких каблуках. У высокого лицо было мрачнее тучи. Постановщик, совсем потеряв голову, носился вокруг.

После ленча Чарли вообще не появился на площадке. Помощник режиссера сказала, что не может вытащить его из трейлера. Продюсер и режиссер лично отправились за Чарли. Но вернулись без него.

– Послушай, Ник, – сказал режиссер, – будем сейчас снимать твои кадры. Чарли расклеился, вряд ли он сможет что-либо доснять сегодня.

Как ни плохо разбирался Ник в киношном деле, он почувствовал, что хорошего от таких съемок ждать не приходится. Ну, да, черт возьми, он не возражает.

Джои не появился, и в конце дня он ему позвонил. На этот раз трубку взял сам Джои.

– Ты где? – спросил Ник.

– Да кое с кем встречался.

– А почему потом не пришел?

– Да в чем дело-то? – взорвался Джои. – Мы не виделись не один год, а ты врываешься в мою жизнь, и я должен сразу все бросить?

– Ладно. Пока.

– Послушай, Ник не лезь в бутылку. Приду завтра. Как раз сейчас у меня всякие сложности.

– Могу помочь чем-нибудь?

– Да нет. Ерунда тут всякая.

– До завтра.

– Железно.

Ник опять стал учить роль. Завтра у него сцена с этой Карлайл Мэнн, и нельзя подкачать. Уж больно здорово сниматься. Он уснул, крепко сжимая в руке текст.

На другое утро в семь часов Ник уже сидел в гримерной, когда стремительно вошла помощник режиссера.

– Тебя хотят видеть сию минуту, – сказала она.

– Кто хочет? – спросил он очень спокойно.

– Продюсеры. – Да?

«Дьявол! Вот оно. Чарли Гери все-таки поставил на своем, и придется ему убираться».

– Но я уже почти загримировала его, – сказала гримерша и нарисовала у него на шее грязное пятно.

«Да, миленькая, но им на это наплевать».

– Все просто на пределе, – сказала помощник режиссера. – И он нужен им немедленно.

– Да уж лучше иди, – согласилась гримерша.

Ник встал и пошел, придумывая, что бы такое возразить, когда будут выгонять.

Хотя делу это не поможет, выгонят, и все. В этом он уже не сомневался.

60

Лорен была в смятении. Перед отъездом на Багамы вдруг неожиданно оказалось, что предстоит много дел. Ожидать помощи от Пии не приходилось. На седьмом месяце беременности она только прохаживалась, улыбалась, поздно появлялась и рано уезжала. Лорен не упрекала ее, но основная работа оставалась на ней.

– Как бы мне хотелось, чтобы я и Хауэрд поехали с то-

бой, – сказала Пиа задумчиво, наверняка ожидая, что Лорен ответит: «Ну, а почему же нет?» Но про себя Лорен решила, что поедут только она и Оливер, и больше никто. Однажды она уже испытала ужасный момент, когда жених так и не появился на свадебную церемонию, и ей совсем не хотелось, чтобы такое повторилось.

– А кто будет вести дела, когда я уеду? – поинтересовалась она.

– Но ты ведь здесь почти не бываешь.

– Не бойся. Без тебя я здесь буду постоянно.

Лорен, однако, знала, что все дела держатся только благодаря ей лично. Званые обеды, устраиваемые ею, принесли известность. Пиа занималась только финансами.

Перед Багамами ей предстоял еще один такой обед. На этот раз у Квентина и Джесси Джордж. Квентин был издателем авангардного журнала «Сэтисфэкшн», а Джесси – его неизменным автором. Ранее Лорен уже устраивала такие обеды, и это было всегда приятно. В этот раз у Джордж собирались разные гости – политики, модельеры, исполнители рока и киноактеры. Сама Джесси была очаровательна – женщина неопределенного возраста, не то чтобы очень красивая, но по-своему прелестная и с чувством стиля.

Накануне вечером Лорен отправилась в их дом из коричневого камня, чтобы оговорить все детали. Джесси уже слышала о предстоящей свадьбе Лорен и сразу же пожаловалась.

– Мы вас больше не увидим, – сказала она грустно. – Наверное, вы бросите это дело.

– Нет, я еще не решила, – возразила она.

– Да, но Оливер не позволит вам.

– Не Оливер решает, чем мне заниматься. Джесси понимающе качнула головой:

– Дорогая, вот выйдешь замуж, тогда узнаешь.

– Джесси, ничего я не узнаю. Все будет так, как я захочу.

– Да, – ответила Джесси. – Вот и я так думала, когда выходила за Квентина, а посмотри на меня сейчас.

– Мне кажется, у вас фантастическая жизнь.

– Может, кому-то это так и кажется. – Джесси развела руками в экстравагантных браслетах. – Ну, а теперь займемся делом. У меня есть прекрасная идея насчет закусок – представь, дольки дыни с красной икрой! Ведь это божественно?

Оливер был всецело занят конкурсом девушек для «Мар-челлы» – преуспевающей итальянской компании по производству косметики, которая собиралась захватить приличную часть американского рынка. Она хотела соперничать с «Рев-лон» и «Эсте Лаудер». Фирма привлекла внимание Оливера, и он был занят поисками подходящей фотомодели. По крайней мере, тридцать кандидаток прошли испытания и сделали фотопробы.

Лорен вместе с Оливером их просматривала. Он был настроен очень критически: одна слишком эффектна, другая – слишком стара, а эта чересчур молода, и так далее.

– Вы очень много требуете, – сказала она. – По-моему, по крайней мере, семь или восемь из них великолепны.

– Нет, – покачал он головой, – Все это не то. Модель «Марчеллы» должна обладать особыми качествами, привлекающими публику, которые заставят женщин сказать: «Я хочу быть точно такой же, и если у меня косметика «Марчеллы», она мне в этом поможет». Это должна быть простота, соединенная с чем-то магическим.

– Я абсолютно не понимаю, что вам надо.

– Качество. У Грейс Келли это было. У Мерилин – нет. Ингрид Бергман тоже имела это свойство.

– Ингрид Бергман? А кто это?

– Да это не важно. – Он внимательно посмотрел на нее. – Вот у тебя оно есть.

– Есть что?

– Качество, о котором я говорю.

– Это хорошо или плохо?

– Если бы ты участвовала в конкурсе «Марчеллы», было бы прекрасно.

Она подошла к столу и взяла яблоко.

– По счастью, этого не будет. Нахмурившись, он внимательно посмотрел на нее.

– Но ведь ты можешь.

– Вы шутите.

– Нет, – ответил он серьезно. – Совсем нет. Она засмеялась:

– Оливер, я не модель и не хочу быть ею. Я абсолютно счастлива тем, чем занимаюсь. Так что давай забудем.

– Но ты кое-что сделаешь для меня перед отъездом?

– Что? – вздохнула она.

– Ты разрешишь организовать для тебя фотопробу? Она откусила яблоко.

– Зачем мне этим заниматься?

– Тогда я смогу им показать, что мне надо. Она уселась в кресло.

– Вы такой смешной.

– Ну ублажи меня.

– У меня нет времени.

– Лорен, разве я прошу так много? Самой будет приятно, когда тебя причешут, наложат косметику и красиво оденут! Как это было бы замечательно.

– Это, наверное, забавно, но знаете, я должна заниматься серьезным делом.

– Лорен, пожалуйста, сделай это для меня, пусть это будет свадебным подарком. И подумай, сколько ты за это получишь.

– Оливер… – Да?

Она сдалась.

– Только если это не всерьез.

– Я тебе торжественно обещаю.

Ублажать Оливера оказалось более приятно, чем она полагала. Было очень интересно иметь дело с профессионалами. Пиа тоже думала, что это развлечение, и они отправилась в студию вместе. И хихикали как две школьницы, пока косметолог и парикмахер занимались делом.

– По крайней мере, у тебя будут шикарные фото для внуков, – сказала Пиа, усевшись за ней на высоком стуле.

– Каких внуков? – вспыхнула Лорен. – У меня пока нет даже ребенка, так что давай не будем отвлекаться от реальности.

– Но ведь будут, правда? – спросила, волнуясь, Пиа. – Мне нужна пара для моего, – добавила она, поглаживая большой живот.

– Да, хорошо бы, – согласилась Лорен. – Но сначала дай мне время насладиться замужеством.

– У вас сказочный вид, дорогая, – сказал англичанин-парикмахер, напомнив ей своим акцентом Эмерсона. – Только следует немного оживить цвет лица, и вам очень нужна хорошая стрижка. В остальном все блестяще!

– Но я всегда носила длинные волосы, – ответила она с тревогой.

– Да, но вот здесь слишком висит, смотрите! Можно, я займусь ими?

– Не снимайте слишком много, – сказала она, когда он стал легко работать ножницами.

– Доверьтесь мне. Вы будете мне благодарны.

Она закрыла глаза, положившись на его мастерство. Следующим был косметолог. Он подошел с пинцетом, поработал над бровями и восхитился формой лица.

– Я не люблю, когда много косметики, – сказала она.

– Я тоже, – резко ответил он. – Нам нужно создать иллюзию полного отсутствия косметики, при этом творя самое неповторимое лицо.

И они так изменили ее внешность! Лорен Робертс, обычная городская красавица, превратилась в Лорен-суперзвезду. Парикмахер добавил легкие светлые пряди в каштановые волосы, а стрижка улучшила форму. Они все так же спадали ниже плеч, но стали пышнее и привлекательнее на вид.

Художник-косметолог работал над лицом с палитрой естественных красок, накладывая коричневые и бежевые тона, как-то особенно выделяя глаза. Она так не умела.

– Боже! – воскликнула Пиа. – Ты выглядишь просто чудесно!

– О, спасибо, – пошутила Лорен. – А что, раньше я выглядела как побродяжка?

– Я знаю, что говорю. Ты всегда была хорошенькая, но

сейчас ты просто неотразима!

Затем настала очередь фотографа. Антонио работал быстро, без суеты и профессионально. Он точно знал, что ему надо, и хотя Лорен никогда раньше не сидела перед камерой, она легко двигалась, так как много раз наблюдала за Нейчур. Было очень приятно. Играла музыка, и на ней была красивая одежда. Когда все закончилось, она призналась Пии, что ей понравилось.

– А кому бы нет? – ответила Пиа удивленно. – Ты действительно выглядишь бесподобно.

– Перестань. Бог свидетель, я неплохо выглядела и до этого.

– Теперь буду с нетерпением ждать снимков, – сказала Пиа.

– А я не дождусь, пока не смоют грим. Позже Оливер спросил, понравилось ли ей.

– Все было о'кей, – засмеялась она. – Но больше – никогда. Вы смогли меня уговорить только на один раз.

Новое утро принесло новые дела. Встав пораньше, Лорен отправилась с Джесси и Квентином купить свежие фрукты,

овощи и цветы.

– Оливер будет на обеде? – поинтересовалась Джесси.

– А зачем? – быстро переспросила Лорен. – Я не хочу, чтобы он сидел здесь в то время, пока я работаю.

– Я обожаю Оливера – он такой остроумный, – ответила Джесси. – Пусть хоть заедет за тобой.

Она позвонила Оливеру в офис.

– Если хотите, заезжайте попозже, заберите меня с обеда у Джорджей.

– Я бы с удовольствием, – ответил он.

– Джесси специально запросила вас. Откуда вы ее знаете?

– Однажды у нас было одно очень увлекательное дело… Она почти поверила.

– Оливер, вы?…

– Он рассмеялся:

– Да нет, моя дорогая. Это не по моей части.

– Вы меня обманываете.

– Ах, подожди до медового месяца, – ответил он. Начиная с четырех часов она командовала на кухне у

Джорджей. Ей нравилась эта кухня, большая и просторная, со всеми современными приспособлениями. Меню, которое она составила, Джесси одобрила. Луковый суп с картофелем, затем куриная запеканка с картофельным пюре, соусом из моркови со шпинатом и салатом.

– Мне нравится твоя еда, – сказала ей Джесси. – Люди чувствуют себя хорошо и легко. А когда они в таком настроении, разговор течет очень непосредственно. Лорен, что я буду делать, когда Оливер отлучит тебя от всего этого?

– Я буду время от времени готовить вам обеды, – ответила она.

– Давай заключим пари, – предложила Джесси. Лорен улыбнулась:

– Но только на деньги. Позже позвонил Оливер:

– Помнишь, ты сказала, что любишь сюрпризы?

– Разве я это говорила?

– Да. И у меня есть для тебя сюрприз.

– Какой?

– Если я скажу, то это уже не сюрприз. Я привезу его, когда заеду за тобой попозже.

– У него четыре лапы? – спросила она, вспомнив свою недавнюю просьбу о щенке.

– Терпение, моя дорогая. Увидишь позже.