Текст книги "Под счастливой звездой"

– Но вся сила, вся власть у короля, – возразил Трев. – У нас нет ничего, чтобы торговаться с ним.

– А кто говорит о торговле? При всем его высоком положении, король – мужчина, а я могу манипулировать любым мужчиной, зная, что им движет. Я бы не выжила на улице, если бы не умела этого.

– Это я знаю не понаслышке, – заметил Трев с грустной улыбкой.

Темперанс повернулась к леди Хартвуд:

– У вас есть натальная карта короля?

– Да. Моя тетя Селестина очень увлекалась историей.

– Если бы вы принесли карту, возможно, мы смогли бы найти в ней что-то, что подскажет нам, почему король так упорно желает заполучить этот камень. Моя интуиция говорит мне, что это тоже ключ.

Трев вмешался:

– А карта Генриха Восьмого у вас тоже есть?

– Полагаю, да, – ответила леди Хартвуд.

– Тогда, прошу вас, принесите и ее. Меня внезапно осенила одна мысль.

После того как леди Хартвуд ушла за гороскопами монархов, Темперанс спросила:

– Почему ты хочешь взглянуть на карту Генриха?

Он боролся с желанием обнять ее, пока они остались наедине, но заставил себя не отвлекаться от дела.

– Сэр Хамфри сказал, что камень Вадхи когда-то принадлежал Генриху. Что первое приходит тебе в голову, когда ты слышишь имя Генриха VIII?

– Его шесть жен, разумеется, и то, что он отрубил головы парочке из них.

Трев поднял палец вверх:

– Вот именно. Генрих VIII здорово умел избавляться от надоевших жен – в отличие от нашего теперешнего монарха, который потерпел такую явную неудачу со своей. Вот я и подумал, а что если именно поэтому он выбрал тюдоровскую тему для коронации? Ты понимаешь, к чему я веду?

Темперанс наморщила лоб.

– Я понимаю его желание избавиться от жены, но зачем идти на такие крайности, чтобы заполучить именно этот камень только из-за того, что он принадлежал Генриху? У Генриха, должно быть, были сотни драгоценностей.

– Сэр Хамфри поведал мне, что камень обладает магическими свойствами. Я не обратил тогда внимания на его слова, подумав, что это просто его очередная глупость. Но камень Вадхи был индийской драгоценностью до того, как попасть к Генриху, а индусы верят в то, что камни обладают магическими свойствами, происходящими из их астрологической энергии.

Вернулась леди Хартвуд, держа в руках листок бумаги и несколько книг. Когда она села за стол, Трев поинтересовался:

– Ваша астрология приписывает особую силу драгоценным камням?

Она на мгновение задумалась.

– Моя предшественница Лили, действительно, связывала определенные камни с каждой планетой, хотя я никогда не обращала на это внимания.

Возможно, он на правильном пути.

– Камень Вадхи – восточный топаз. Что говорит ваша предшественница о его астрологических свойствах?

Леди Хартвуд полистала книгу.

– Это один из камней Меркурия. Он будет полезен тем, чей гороскоп управляется Меркурием, – людям, рожденным под знаком Близнецов в восходящей Деве.

– Это подходит к описанию Генриха Восьмого?

Ее светлость сверилась с его картой.

– Да. Восходящая Дева при рождении. Топаз был его камнем. – Стало быть, эта таинственная связь, вероятно, и есть причина одержимости короля именно этим камнем. Но это им не поможет.

Тут вмешалась Темперанс:

– А что насчет нашего нынешнего монарха? Какой камень управляет его рождением?

Леди Хартвуд сверилась с другой картой.

– Он родился в восходящем Водолее, который управляется Сатурном, следовательно, его камень – сапфир.

– Хорошо, – отозвалась Темперанс. – Что говорит нам королевский гороскоп об основных слабостях его величества?

– Какой типичный для Скорпиона вопрос, – заметила леди Хартвуд. – Но поскольку ситуация наша тоже скорпионья, это вопрос жизни и смерти. – Она изучила гороскоп короля. – У него много планет во Втором доме. Это объясняет, почему он так любит приобретать дорогие вещи.

– Весь мир знает о его страсти к коллекционированию, – вставила Темперанс. – Я надеялась, вы с помощью карты сможете раскрыть какие-нибудь его секреты.

– Возможно, главный секрет заключается в том, что движет этой страстью к коллекционированию. Его правящая планета Сатурн – планета страха – неудачно расположена и слаба. Несмотря на всю власть и могущество, именно страх подталкивает его к приобретению такого множества вещей. К тому же созвездие Рыб прерывается в его Первом доме. При том что страсть к коллекционированию объясняется его любовью к красоте, он может терять чувство меры, как не знает меры пьяница, и его легко обмануть. Думаю, не ошибусь, если предположу, что он приобрел множество подделок.

Темперанс кивнула:

– Значит, ключ к управлению – страх и обман. Что ж, тут нет ничего необычного.

На лице леди Хартвуд отразилась тревога.

– Ты должна быть осторожна: у нашего короля Марс в Скорпионе. Не стоит недооценивать его безжалостность и решимость удовлетворить свои желания любой ценой.

– Благодарю вас за совет, – проговорила Темперанс, поднимаясь. – Он был весьма полезен.

Лицо леди Хартвуд помрачнело.

– Боюсь, я слишком поспешила доверить вам такие секретные сведения. Никогда не прощу себе, если из-за этого вы окажетесь в еще большей опасности. Прошу, будьте осторожны.

– Ну конечно. Ведь от этого зависит наша жизнь, – успокоила ее Темперанс. – А сейчас, ваше сиятельство, если позволите, я бы хотела попросить вас на минуту оставить нас наедине.

Когда дверь за леди Хартвуд закрылась, Темперанс повернулась к Треву и прошептала:

– Теперь я знаю, как поступить. Это рискованно, но, чтобы все получилось, мы должны действовать сообща. Тебе придется делать то, что я скажу, не задавая вопросов. Ты согласен?

Он кивнул. Улыбка, которую она подарила ему в ответ, стоила того, чтобы выдержать все испытания.

– Отлично, – сказала она. – Вот что мы должны сделать.

Глава 22

– Король уделит вам пять минут, капитан. Это великая честь. Не злоупотребите ею, – произнес личный секретарь короля сэр Бенджамин Блумфилд. Он был облачен в полную парадную форму генерал-майора, роскошные золотые позументы которой затмевал только блеск медалей на груди. Трев никогда не видел ничего подобного ни на одном офицере. Но, несмотря на эту тщеславную показуху, сэр Бенджамин излучал власть. Ни один военный не усомнился бы в его могуществе. Как ничтожно малы шансы, что Треву и Темперанс удастся склонить короля на свою сторону.

– Кто эта дама? – пожелал знать сэр Бенджамин, измерив Темперанс неодобрительным взглядом.

– Эта девушка жизненно заинтересована в деле, которое привело меня сюда, – объяснил Трев. – Она непременно должна сопровождать меня, когда я встречусь с его величеством.

– Непременно? Интересно. Но определенно не по правилам. Крайне необычно. – Сэр Бенджамин фыркнул. – Хотя она красива, следует отдать вам должное, а король всегда был ценителем женской красоты. И тем не менее кто она?

– Я дочь Джедидайи Смита, – произнесла Темперанс.

– Человека, которого называют Хлопковым королем? – спросил сэр Бенджамин.

– Совершенно верно.

– Это правда, капитан?

– Да.

– Что ж, он довольно богат. Полагаю, мы можем быть уверены, что она не какой-нибудь радикал, пришедший убить его величество.

– Безусловно, можем, – подтвердил Трев, многозначительно посмотрев на Темперанс.

Сэр Бенджамин сверился со своими часами, напомнил о протоколе, который должен соблюдаться в присутствии короля, и повел их по роскошным коридорам, украшенным картинами в золоченых рамах. Хрустальные светильники и люстры сверкали тысячей огней, а витиеватая лепнина завершала впечатление. Как человек, владеющий таким богатством, может жертвовать человеческими жизнями ради того, чтобы прибавить один-единственный топаз к своей коллекции! Это казалось еще более возмутительным теперь, когда Трев увидел размер королевского состояния.

Но, как ни странно, это свидетельство богатства вселяло надежду. Ведь именно магическая сила, приписываемая камню, сделала его таким ценным в глазах короля. А если так, значит, план Темперанс может иметь успех.

Лакей распахнул широкие двойные двери в конце коридора, и перед ними предстал король. Георг IV был крупным мужчиной, а проще говоря, тучным человеком. Таких в просторечии называют жирным боровом.

Сэр Бенджамин подал знак подождать. Когда они остановились, он сделал несколько шагов в королевские покои, низко поклонился и что-то прошептал королю. Тот безразлично посмотрел в сторону двери, пока не заметил Темперанс. Улыбка тотчас осветила его грубое лицо. Сэр Бенджамин сделал знак подойти и занял место позади короля.

Темперанс опустилась в глубоком реверансе, достойном герцогини, но Трев отметил, как игриво она поймала взгляд короля, когда выпрямилась. Она была права. Король – мужчина, а Темперанс знает, как привлечь мужское внимание. Под ее пристальным взором король расправил плечи и втянул свой огромный живот, едва сдерживаемый корсетом. Темперанс смотрела на короля с вызовом.

Наконец он оторвал от нее взгляд и обратил свое внимание на Трева, разглядел его внимательно, с головы до ног. Этой манерой он напомнил Треву его прежнего командира, генерала Пирса. Жизнь этого человека могла бы окончиться гораздо счастливее, уделяй он должное внимание стратегии, вместо того чтобы беспокоиться, достаточно ли хорошо отполированы пуговицы на мундирах его подчиненных.

– Мне докладывали о храбрости вашего полка в Пуне, – начал король. – Но офицеру такого славного полка подобает носить что-то более представительное, чем такая убогая форма. Этот стиль вышел из моды после Ватерлоо. А кивер… – Король сморщил нос и указал на головной убор Трева, который тот держал под мышкой. – Придется мне что-то с этим сделать.

Король отступил назад, чтобы разглядеть экипировку Трева получше.

– Отороченный мехом гусарский ментик через плечо, полагаю – это так мужественно. Серебряные галуны вместо золотых. И, разумеется, новый гусарский кивер вместо этого устаревшего.

Трев подавил вздох. Он знал, что король просто одержим модой. Монарх имеет ужасную привычку, которую ненавидят и которой боятся сослуживцы Трева, – периодически радикально менять военную форму. Это вынуждает офицеров влезать в немалые долги, заказывая ее в кредит у портных. Последнее, что нужно его полку, это таскать на себе гусарские ментики и изнемогать от жары в меховых киверах. Но если это потребуется, чтобы освободить Темперанс, то жертва невелика.

– Итак, что привело вас сюда, капитан? – спросил король. – Мне сказали, что дело чрезвычайной важности.

– Это так, ваше величество. Оно касается топаза.

От прежнего добродушия на лице короля не осталось и следа.

– Топаза, говорите? Вы нашли этот проклятый камень Вадхи?

– Нашел. И поэтому я здесь. Я пришел, чтобы поблагодарить вас от имени всех преданных вам войск в Индии за то, как героически вы сорвали замыслы тех, кто хотел втянуть армию вашего величества в дорогостоящую и ненужную войну.

Глаза короля сузились, пока он пытался сообразить, к чему ведет Трев. А тот услужливо добавил:

– Депеша уже на пути к сэру Чарлзу. В ней объясняется, как блестяще ваше величество использовал ловкость рук, чтобы достичь дипломатического успеха. Чокнутый Набоб мог бы осуществить свой хитроумный план, если бы ему не пришлось столкнуться с вами.

– Да-да, замысел был блестящим, – раздраженно вымолвил король, – но где же камень?

– На пути в Индию, как вы и хотели, – невозмутимо ответил Трев. – Он принесет погибель несчастному набобу Бундилора, который, в отличие от вашего величества, не понимает его опасностей.

Брови сэра Бенджамина полезли вверх.

– Опасностей? Каких опасностей? – потребовал ответа король. – Я не слышал ничего ни о каких опасностях, связанных с этим камнем. Он принадлежал Генриху Восьмому, знаете ли, и хорошо послужил ему.

– Разумеется, ваше величество, – вмешалась Темперанс. – Но он хорошо служил ему лишь потому, что это камень Меркурия, под знаком которого родился Генрих. Для человека, рожденного под влиянием другой планеты, он опасен. Бедный набоб очень скоро это поймет. Невероятно умно было с вашей стороны придумать стратегию, которая сохранит наши войска и в то же время гарантирует уничтожение врага.

Теперь уже король не скрывал своего недоумения. Они очень сильно рисковали; ведь его величеству придется сделать вид, что он поступил правильно, даже узнав, что его замысел не удался. Идея принадлежала Темперанс, и если она провалится, Трев никогда себе не простит, что согласился на это. Но пока что все шло как надо, поэтому он должен помалкивать и дать ей развеять сомнения короля. Человек, который верит, что камень поможет ему избавиться от ненавистной жены, способен поверить еще и не в такое.

– Как может этот проклятый камень навредить своему владельцу? – пожелал знать король.

Темперанс потупилась и очаровательно похлопала ресницами точно так же, как в ту первую ночь, когда Трев спас ее от сапожника. Он и представить не мог, что будет с таким удовольствием наблюдать, как женщина, которую он любит, так успешно флиртует с другим мужчиной. Но она делала это ради него, и у нее получалось: с каждой минутой король проявлял к ней все больше интереса.

– Ну это же так просто, – ответила она. – Если его владелец был рожден под другой звездой, энергия камня скорее ослабит его, чем придаст силы. А в худшем случае камень может отдать своего владельца на милость его врагов.

– Но мне говорили совсем другое о его свойствах, – возмутился король. – Мне сказали, что он сделает короля сильнее.

– Он может сделать сильнее только того короля, который родился под влиянием Меркурия, ваше величество.

– Моя мать кое-что знала о звездах, – сказал король. – Я родился, когда Солнце было во Льве. Поэтому моей планетой должно быть Солнце. Разве такой камень будет для меня опасен?

– Это определяет не знак Солнца, ваше величество, а тот знак, который был восходящим при вашем рождении.

Король на минуту задумался.

– Восходящий знак? Какой же был у меня? – Он забормотал себе под нос: – Что же она говорила? Мое Солнце во Льве делает меня королем, Луна в Тельце – художником, и что же там третье, черт, ах да, восходящий Водолей – таким оригиналом. Если у меня восходящий Водолей, может ли этот камень быть для меня опасным?

Дугообразные брови Темперанс взлетели вверх.

– Опасным? Гораздо хуже – катастрофичным. Водолей управляется Сатурном. Его камень – сапфир. Носить топаз, находясь под влиянием Сатурна, значит, высвобождать другие его свойства.

– Какие? – Лицо короля покраснело, руки дрожали. Быть может, все же верны слухи о том, что он унаследовал толику отцовского безумия.

Темперанс заговорила соблазнительным шепотом:

– Топаз – это также камень Скорпиона, а всем известна природа этого знака. Люди, родившиеся под ним, снедаемы вожделением и готовы пойти на что угодно, дабы удовлетворить его. Они не ценят красоту, в них нет чувства прекрасного. Они грубы и жестоки. Ваше величество, могущественный топаз придаст сил любому, кто подходит под это описание, если только он рожден под влиянием Меркурия, как Генрих. Но для того, кто появился на свет под влиянием Сатурна, как вы, владеть камнем Вадхи – значит целиком и полностью отдать себя во власть своего злейшего врага.

Лицо короля побагровело, дышал он так часто, что, казалось, его вот-вот хватит удар.

– Мой злейший враг, – возопил он. – Эта ведьма Каролина! Человек, который рассказал мне о магических свойствах камня, наверняка был одним из ее шпионов. Он показал мне старинный манускрипт из королевского архива, где доктор Ди расхваливает силу камня. Все это звучало так убедительно. А он, должно быть, работал на нее. Этот план – ее рук дело, она не остановится ни перед чем, чтобы помешать мне!

– Но вы перехитрили ее, – напомнила ему Темперанс, – ведь камень сейчас на пути в Индию, и глупый набоб Бундилора слишком поздно узнает о его свойствах. Вы не попались на эту удочку, хотя любой другой попался бы. Как умно вы поступили, отправив камень набобу.

– Разумеется, – важно произнес король, вспомнив о роли, которую ему необходимо играть. – Скажите мне: какой камень придаст силы человеку, чьим гороскопом управляет Сатурн?

– Сапфир, ваше величество.

– Неудивительно, что я всегда предпочитал сапфиры всем другим камням. – Он хлопнул себя по массивной ляжке. – И я отдам приказ, чтобы никто не помешал этому злополучному топазу добраться до набоба Бундилора.

Король повернулся к сэру Бенджамину:

– Возьмите себе на заметку: я хочу, чтоб вы нашли прекраснейший сапфир вдобавок к моим украшениям для коронации. Не жалейте денег и купите его. Никаких взятых взаймы у ростовщиков – камень должен быть моим. – Он помолчал. – Сапфир пойдет мне гораздо больше, и цвет будет прекрасно сочетаться с мантией, которую я придумал. Топаз такой мрачный и безжизненный, а в сапфире есть искра.

– Как и у вашего величества, – заметила Темперанс.

Своим самолюбованием король напоминал Треву старого индюка. Пора было вмешаться. Это будет пиррова победа, если Темперанс получит свободу ценой слишком пристального внимания его величества.

Он заговорил:

– Ваши преданные войска будут вечно вам благодарны, сир. Какая замечательная идея – послать роковой камень этому несносному набобу.

– Конечно, конечно. – Король понемногу успокаивался. – Я благодарю вас за то, что вы рассказали мне, как близок я был от беды. Просто на волосок! А не могло ли влияние топаза помочь этой ужасной женщине выйти сухой из воды тогда, в парламенте?

Темперанс на мгновение задумалась.

– Могло, если Каролина была в сговоре с предыдущим владельцем камня, сэром Хамфри Диггетом.

– Должно быть, так и есть. Другого объяснения не существует!

Трев не переставал восхищаться умом и сообразительностью своей возлюбленной. Она придумала, как наказать Чокнутого Набоба за то, как возмутительно он поступил с ними. Фэншо ей и в подметки не годится.

Придя ей на помощь, Трев добавил:

– Вероятно, сэр Хамфри поддерживает Каролину, поскольку боится, что ваше величество узнает о незаконных способах, которыми набоб приобрел свое богатство.

Король повернулся к сэру Бенджамину.

– Прикажите провести немедленную проверку финансов этого человека. Если он использовал деньги, которые должны были пойти в королевскую казну, для каких-то иных целей, я желаю получить назад каждый пенс – с процентами.

Песенка сэра Хамфри спета. Правительственная проверка для такого человека будет хуже физической пытки. Треву потребовалась вся его выдержка, чтобы не улыбнуться.

Сэр Бенджамин многозначительно посмотрел на часы и тихо напомнил своему господину:

– Ваше величество, леди Конингем будет здесь с минуты на минуту.

Король отмахнулся от него.

– Я должен поблагодарить вас, капитан, за сведения, которые вы мне предоставили. В своем письме сэру Чарлзу я отмечу ваши заслуги, а также отправлю распоряжение командиру вашего полка насчет формы. Неправильно, что такие бравые ребята выглядят так блекло.

Теперь настало время Треву сделать последний шаг.

– Ваше величество слишком добры, но есть одна услуга, которая не будет стоить вам ничего, но окажется бесценной для мисс Смит.

– С удовольствием, – сказал король с самодовольной улыбкой. – Что я могу для вас сделать, моя дорогая?

– Ваше величество, – отозвалась Темперанс, глубоко вздохнув. – Я та, кого ваши враги обвинили в краже камня Вадхи, хотя, как вы знаете, его никто не крал. Ваши враги назначили цену за мою голову.

– Вот те на, сэр Бенджамин. Мне казалось, вы сказали, что это дочь Хлопкового короля.

– Так и есть, сир.

– Но по моим сведениям камень украла какая-то уличная воровка.

– Ужасное недоразумение, – быстро вставил Трев. – Видите ли, моя невеста отвергла амурные авансы сэра Хамфри, и, чтобы отомстить ей, он обвинил ее в краже.

– Мерзавец, – возмутился король. – Но именно такого поведения и следовало ожидать от человека, который помогает этой стерве, претендующей на право быть королевой. Если он причастен к этому обвинению, я с еще большим удовольствием помилую мисс Смит. Позаботьтесь об этом, сэр Бенджамин. Хотя в ответ на мою снисходительность я должен просить вас об одной небольшой услуге. – Он снова повернулся к Темперанс.

Трев напрягся.

– Я коллекционер, моя дорогая, – сказал король. В его глазах мелькали озорные огоньки, благодаря которым в юности он получил прозвище Принц Флоризель. – Я коллекционирую прекрасные полотна, статуэтки и дворцы, которые останутся образцом изысканного вкуса для грядущих поколений. Но есть у меня одна тайная коллекция, доставляющая мне особую радость. – Голос его понизился. – Моя дорогая, могу я попросить вас подарить мне один локон ваших прелестных волос? Я храню пряди всех красавиц королевства. Моя коллекция будет неполной, если в ней не будет ваших волос.

Трев облегченно выдохнул. Все могло быть гораздо хуже.

Сэр Бенджамин взял со стола ножницы и подал их королю. Взглянув на Трева, Темперанс вытащила пару шпилек. Одна длинная прядь выбилась из прически.

– Прелестно, – проговорил король, отрезав прядь и погладив ее толстым пальцем, прежде чем передать своему личному секретарю. – Я буду хранить ее. Позаботьтесь о помиловании, сэр Бенджамин. Мы не можем допустить, чтоб веревка палача осквернила такую лебединую шею. И слава Богу, что это неприятное дело с камнем осталось в прошлом. – Он помолчал, а затем добавил: – Сапфир гораздо больше подходит королю, как вы считаете, сэр Бенджамин? И намного лучше сочетается с цветом моих глаз.

Тут сэр Бенджамин сделал знак, что аудиенция окончена.

Это было слишком легко. Король помиловал Темперанс, но Трев знал, что последует дальше. Король, может, и глуп, но его личный секретарь отнюдь нет. Выражение его лица, пока они разыгрывали этот фарс, не оставляло сомнений, что Трев сполна заплатит за эту наглость.

Департамент непременно узнает, что он выдал их замысел его величеству, и последует расплата. Но это не имеет значения. Он достиг цели, ради которой готов был пожертвовать жизнью. Король приказал помиловать Темперанс, и сэр Бенджамин должен исполнить этот приказ. Что бы ни случилось дальше, она будет спасена.

Когда они оказались в коридоре, сэр Бенджамин прошептал:

– Я бы хотел напоследок переговорить с вами, капитан. Пройдите ко мне в кабинет. – Он повернулся к Темперанс. – Вы оставайтесь здесь.

Трев был прав. Сэр Бенджамин не поверил в их спектакль. Трев порадовался, что Темперанс не будет свидетелем их беседы и не сможет предпринять еще какую-нибудь рискованную попытку спасти его от наказания, которое он, безусловно, заслужил. С этого момента вся вина должна лечь на его плечи.

Личный секретарь короля ввел Трева в свой кабинет, закрыл за собой дверь и только потом пригвоздил привычным властным взглядом:

– Умный ход, капитан. Должен признаться, я нашел его занимательным. Никогда в жизни не додумался бы до такого оригинального способа избавить короля от его навязчивой идеи с этим камнем.

Сэр Бенджамин играет с ним. Он дал понять, что видит насквозь его нелепую уловку, но откладывает момент, когда нужно будет заплатить за это. Но Трев не ожидал ничего другого и примет наказание беспрекословно. Главное, что Темперанс теперь в безопасности.

– Его величество приказал вам даровать помилование Темперанс, – напомнил Трев. – Как только вы сделаете это, я с готовностью приму все то, что мне уготовано.

– Не бойтесь, она получит свое помилование, – заверил его сэр Бенджамин. – А что касается вас, можете быть уверены, я дам знать мистеру Фэншо, как ловко вы справились с ситуацией.

Лучше бы сэр Бенджамин не играл с ним так. Это вовсе ни к чему. Трев отдает себе отчет в том, что сделал и какую цену придется за это заплатить. Когда король примется мстить департаменту, Фэншо узнает, кто выдал ему их секреты. Даже если сэр Бенджамин не накажет его за эту дерзость, департамент позаботится о том, чтобы он заплатил самую высокую цену за свое предательство. Но Темперанс будет свободна. Она наконец-то уплывет в Америку, как всегда хотела, и спокойно заживет там вдали от этих безжалостных людей, которым он по ошибке был так предан.

– У меня не было иного выбора, сэр, – с трудом проговорил Трев, хотя понимал, что никакие оправдания не снимают с него вины. – Моя честь требовала спасти Темперанс от несправедливого обвинения. Ведь из-за моего влечения к ней она оказалась втянута в планы департамента. Она ни в чем не виновата и не должна страдать из-за того, что отдала мне свое сердце.

Сэр Бенджамин кивнул:

– Вполне справедливо, капитан. Теперь, познакомившись с вашей невестой, я очень хорошо понимаю ваше отчаяние. Должен извиниться за то, что внес свою лепту в эту историю. Мы не знали, что она дочь Хлопкового короля, иначе не включили бы ее в наш план.

Наш план? Неужели личный секретарь короля тоже принимал участие в заговоре департамента, чтобы не дать королю завладеть камнем?

Словно отвечая на его невысказанный вопрос, сэр Бенджамин добавил:

– Моя задача – служить интересам его величества по мере своих сил – даже в тех случаях, когда он сам не вполне ясно их понимает. Нация не может позволить себе войны с набобом Бундилора, но одержимость короля этим камнем поставила нас в весьма затруднительное положение. Ваше решение, пусть и крайне нетрадиционное, было гениальным. Сэр Чарлз не солгал, когда уверял нас, что вы самый выдающийся его ученик. Без вашего вмешательства, боюсь, король бредил бы камнем еще многие месяцы.

Гениальная идея принадлежала не Треву, а Темперанс, и это ей они должны быть благодарны. Не уступи он ее мольбам, их беседа с королем закончилась бы плохо. Если бы Трев осуществил свой план и признался, что департамент, которому он служит, намеренно лишил короля его вожделенного камня, монарх увидел бы в нем предателя, а не спасителя. Не говоря уже о таланте Темперанс превращать любого мужчину в покорного раба, если она поставит себе такую цель.

– Я рад, сэр, что смог быть вам полезен, – сказал Трев, стараясь скрыть иронию в голосе.

– Я похвалю вас обоих мистеру Фэншо и сэру Чарлзу за то, что вы нашли такой тонкий способ разрешения проблемы. Никто при этом не потерял лицо. По возвращении в Индию можете ожидать повышения.

– Благодарю вас, сэр, – тихо отозвался Трев, когда сэр Бенджамин сел за стол и начал заполнять какой-то документ. – Но, если это не слишком большая дерзость с моей стороны, не могли бы вы ответить мне на один вопрос?

Сэр Бенджамин поднял глаза с выражением, близким к раздражению.

Трев сделал глубокий вдох.

– Какую роль играл в этой истории майор Стэнли?

– А что? Вы хотите, чтобы я наградил и его тоже? – Тон личного секретаря предполагал, что он больше не желает отвечать ни на какие вопросы.

Что ж, Трев должен быть признателен, что сэр Бенджамин рассказал ему хотя бы столько. Это уже само по себе чудо, учитывая секретность, которая окружает всю деятельность департамента. Но сэр Бенджамин добавил:

– Майор Стэнли слишком предан вам, поэтому мы не рискнули включить его в наш план. Он очень высокого мнения о вас. Мы не были уверены, что он не предупредит вас, если узнает о роли, которую мы отвели вам.

Трев не мог удержаться от улыбки, даже если это еще больше рассердит сэра Бенджамина. Все, что для него важно, было сохранено, включая дружбу, которой он так дорожит.

Сэр Бенджамин вручил ему документ.

– Вот помилование мисс Смит, а это… – он вытащил еще один лист из ящика стола и что-то написал на нем, прежде чем вручить Треву, – это свадебный подарок от его величества за вашу верную службу королю и стране.

Трев посмотрел на бумагу и разинул рот от удивления. Это был банковский счет на баснословную сумму.

– Я должен просить вас поблагодарить его величество за этот щедрый подарок.

– Вы его заслужили, – заверил сэр Бенджамин.

– Да, – согласился Трев с едва заметной улыбкой, – полагаю, заслужил.