Текст книги "Лунный скандал"

Поцелуй…

Его вкус и ее собственный вкус, смешавшийся на их языках, что-то сделали с ней. Это было похоже на хмель. Она словно упала под воду и находилась там, пока легкие не начали гореть, а в глазах не поплыли пятна. Она была поглощена ослепляющим желанием, и не осталось ни смысла, ни воли, ни конца всему этому.

– Я все еще не нравлюсь тебе? – спросил он ей в губы.

– Нет. – Ее руки скользнули вниз по его груди к его ремню.

Его губы изогнулись в улыбку, когда ладонь крепче сжала затылок.

– Так докажи.

Глава 25

Он не за этим пришел сюда сегодня. Он пришел за… в чем он подозревал ее? Все это не имело значения. Все в голове Дева отключилось, как только его губы коснулись ее, и с этого момента он потерялся в ней.

Как будто Рози обладала некой суперсилой, заглушающей постоянный хор его мыслей.

И сейчас имело значение лишь то, что Рози знала, чего он хочет, и тоже хотела этого.

Он медленно закрыл глаза, когда она выдернула рубашку из штанов, а потом атаковала его ремень. Она расстегнула его, а потом быстро справилась с пуговицей и молнией. Он все еще чувствовал во рту ее вкус, когда она стянула вниз брюки и трусы, освобождая его.

– Это не значит, что ты мне нравишься. – Ее голос звучал хрипло и заставил его слегка улыбнуться. – Я все еще считаю тебя засранцем.

– Я знаю.

Рози взяла его в руку, и улыбка пропала с его губ, когда он застонал. Глаза его открылись, голова опустилась. Она смотрела на него снизу вверх, проводя ладонью по всей длине, от основания до головки. Она все так же смотрела на него, когда пригладила головку подушечкой большого пальца.

– Черт, – простонал он.

Она склонилась вперед, поцеловав сквозь рубашку центр его груди, и черт его подери, если это странное прикосновение не поставило его в тупик.

Оно было неожиданным. Сильным.

И чертовски сбивающим с толку.

Но затем она опустилась ниже, на колени, прямо как он перед этим. Он почувствовал, как напряглись его мышцы, когда ее теплое дыхание заплясало по его члену.

Не в силах отвести взгляд, он наблюдал за ней, скользнув рукой в ее густые локоны. Она воплощала собой грех. Кардиган упал на локти, а топик все еще был задран. Эти соблазнительные груди со спелыми сосками выглядывали из-под него. Меж ними висело золотое кольцо на цепочке, которое она всегда носила, кольцо лежало меж ее грудей, и она была обнажена до самых пят: и живот, и эти прекрасные бедра.

Дев знал, что может кончить, просто глядя на нее, на ее обнаженные груди и всю ту красоту, что влажно блестела меж ее бедер.

Она склонилась вперед, и этот язвительный, острый язычок пришел на смену ее пальцам.

Циклон ощущений обрушился на него, сотрясая до глубины души. Смотреть, как она пробует и облизывает каждый его дюйм, чувствовать этот горячий, влажный язык на коже – это было чертовски похоже на религиозный экстаз.

– Я тебе сильно не нравлюсь, да?

Легкая улыбка появилась на ее полных, припухших губах.

– Совсем не нравишься.

– Я вижу. – Он потянул ее голову назад, совсем чуть-чуть. – Рози?

Ее глаза остались полуоткрыты.

– Да?

– Покажи мне, как ты меня ненавидишь.

Эта улыбка стала шире, когда она сжала его рукой.

– Если ты заткнешься на пять секунд, я так и сделаю.

Резкий смех вырвался из него и закончился стоном, когда она взяла в рот головку его члена и глубоко засосала его.

Рози знала, что делает. И снова, жар ее рта вытеснил из головы все мысли, так что он не был уверен, что это – одно лишь ее мастерство.

Твою мать.

Это была просто она сама.

Но она работала над ним ртом, языком и руками. Обеими. Одной она обхватила его яйца, вновь заставив его забыть обо всем.

Не потребовалось много времени, чтобы он начал двигаться сам, стараясь входить неглубоко, повторяя себе, что нужно держать все под контролем, сдерживать себя.

Рози застонала, не выпуская его члена изо рта, давая ему понять, что наслаждается им так же, как он – ею, и всякое подобие гребаного контроля закончилось.

Он толкнулся в ее рот, придерживая затылок, полностью, совершенно отключившись, когда разрядка прошла вниз по его позвоночнику и вверх по ногам.

И в этот момент приключилась чертовски странная штука. Верхний свет, установленный в потолочном вентиляторе, быстро мигнул. Он погас и тут же включился очень ярко, прежде чем притухнуть до нормы. Должно быть это был скачок напряжения, а потом он почувствовал, как первый импульс прокатился по члену, и он сделал то, чего никогда раньше не делал с женщиной.

– Рози! – он выкрикнул ее имя, и этот звук обжег его кожу, эхом отдался в голове и ударил прямо в грудь. Он никогда не звал любовниц по имени. Никогда.

Она не попыталась отстраниться и приняла его всего, все, что в нем было, пока он изливался, содрогаясь всем телом, унесенный разрядкой, пока от него ничего не осталось. Ничего.

Только тогда он отстранил ее голову, и она посмотрела на него затуманенными глазами. Она была… Боже, он пытался найти верные слова, чтобы описать ее в тот момент. Она была так красива, словно ангел, окутанный грехом, и он хотел…

Рози начала вставать.

– Нет.

Ее взгляд прояснился.

– Нет?

– Нет, – повторил он. – Я с тобой не закончил.

Они лежали бок о бок на полу, оба дыша тяжело и глубоко. Рози не была уверена, что сможет пошевелиться. Черт, она не была уверена, как они оба очутились тут, лежа на пушистом ковре. То, что случилось после того, как Девлин сказал ей, что еще не закончил с ней, казалось пеленой глубоких, сокрушительных поцелуев и жадных, цепких рук, которые привели их ко второму оргазму, такому же мощному, как и первый, но вызванному на этот раз лишь с помощью рук. У них даже не было собственно секса, а она уже испытала больше наслаждения, чем испытывала за все эти десять лет с момента смерти Йена.

И это было… боже, она не знала, что и думать об этом.

Но накал и жар этой страсти постепенно угасали, и Рози лежала там, пялясь в потолок, удивляясь, как двое могут перейти от спора к тому, чтобы лежать так, полуодетыми на полу. Это случилось уже во второй раз. Она закрыла глаза и прерывисто вздохнула.

Нашим путям суждено пересекаться.

Рози задрожала.

Что они только что сделали? Она не сожалела. Боже, ни одна клетка ее тела не сожалела об этом, но это… что все это значило?

– Ничего, – прошептала она.

– Что?

Она открыла глаза.

– Ты мне по-прежнему не нравишься.

Он повернул к ней голову.

– Ты заявила это, и я только что доказал, что это неправда.

– То, что мы только что сделали, не значит, что ты мне нравишься. – Рози не была уверена, говорит ли она правду, и от этого чувствовала себя неуютно. Этот мужчина мог быть наказанием во многих смыслах, но случались моменты, очень короткие моменты, когда она видела проблески того, кем он мог бы быть, если бы позволил себе. Она села и оглянулась в поисках трусиков. Они нашлись у занавески из бусин. Как, ради всего святого, они могли очутиться там? Ее взгляд остановился на нем. Его рубашка была все еще задрана, обнажая мускулистые складки на животе. Его штаны все еще были расстегнуты, а член, блестящий и полуопавший – был обнажен. Она вспыхнула и отвела взгляд.

Этот мужчина был сложным.

Ей казалось, что этот мужчина немного сломан. Этот мужчина был абсолютно потрясающим.

И все это походило на бег с полосой препятствий, но она ведь не бежала, не так ли? Ведь утонуть в нем не то же самое, что бежать изо всех сил прочь? Вероятно. Так же вероятно, как и то, что их совместный опыт не поменял особо ничего между ними.

– То, что мы только что сделали, ничего не значит, – сказала она, и она хотела, чтобы это было действительно так, хотела этого по множеству причин. – Я хочу сказать, это ведь и для тебя ничего не значит, так? Это было весело и… да, это было весело.

Девлин не ответил на это, и она поднялась на трясущихся коленях. Поправила топик и запахнула кардиган, переступая через него. Она не ушла далеко. Его рука метнулась, схватив ее за лодыжку и останавливая.

– Ты считаешь меня монстром, да?

Дыхание у нее перехватило, когда она взглянула на него сверху вниз.

– Я… я не знаю, что я думаю, но монстр, это довольно… сурово, чтобы думать так о ком бы то ни было.

– Да. – Он отпустил ее лодыжку. Через мгновение она подошла туда, где лежали ее шорты. Светящиеся в темноте звезды и шторы из бусин.

Подняв шорты, она оглянулась на него через плечо. Он все еще лежал там, пялясь в ее потолок. Он выглядел расслаблено, так, как она никогда не видела его раньше, выражение его лица смягчилось. Он казался… человеком. Странно было думать так о ком бы то ни было, кроме Девлина, так что это было серьезным делом. Интуитивно она чувствовала, что очень немногие видели его таким, расслабленным и… свободным.

И это делало его… чем? Чем он становился для нее? Рози покачала головой, натягивая трусики и шорты.

– Звучит как слова из старой песни в стиле кантри, да? – Его руки лежали на животе, он глубоко вздохнул.

– В некотором роде. – Одевшись и придя в пристойный вид, она повернулась к нему. – Похоже на песню в стиле кантри, которую ты бы возненавидел.

Он слегка улыбнулся. Не широко, но тем не менее.

– У тебя, кстати, что-то с проводкой.

Она вскинула брови.

– Ты о чем?

– Свет моргал. Выключился и включился.

– Странно. Никогда раньше такого не было. – Она прошла к кровати и села на край. Протянулась еще одна долгая пауза. – Это нездорово, ты ведь понимаешь это, да? Спорить, а потом целоваться.

– Уверен, мы сделали больше, чем просто целовались.

– Ты прав, но это не меняет сути того, что это нездорово.

Подняв руки, он провел ими по лицу и волосам.

– А разве не практически все в этом мире нездорово?

Она коротко хохотнула, обхватив пальцами колени. Сосредоточилась на шкафу, когда он опустил руки к талии. Она знала, что он делает: прячет себя и застегивается.

– Могу я спросить кое-что?

Он не ответил, сев прямо.

Так что она восприняла это как знак согласия.

– Ты действительно не доверяешь мне, так ведь?

– Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? – Он откинулся на спину, и его тело было таким длинным, что он улегся вдоль всей кровати у ее ног.

– Да.

Он долго молчал.

– Не доверяю.

Она коротко вздохнула и не была сильно удивлена ответом, но она была… Рози не знала, что она чувствует по этому поводу.

– Я знаю, некоторые вещи заставляют тебя относиться ко мне с подозрением, но я ничего не сделала, чтобы заслужить твое недоверие, – сказала она. – Никто не хочет, чтобы его называли коварным лжецом, особенно если человек всегда оставался честным.

– Я не должен был говорить тебе всего этого, – сказал он через минуту. – Это не оправдывает меня, но в свою защиту могу сказать, что я был несколько ослеплен всей этой ерундой про спиритический сеанс.

– Я понимаю. То есть именно поэтому я ничего и не говорила о нем с самого начала и не заговорила об этом в субботу вечером. Но, между тем, чтобы быть ослепленным и вести себя как мудак, лежит целая пропасть.

– Я знаю. – Он глубоко вздохнул. – Есть дурная история между Россом и… моей семьей. Ты связана с ним, и это застало меня врасплох, так что я… пришел к выводам, надеюсь, ложным.

– Ты надеешься, что они ложные? – Рози вздохнула. – Они ложные, Девлин. Я не лгала, когда сказала, что не разговаривала с Россом неделями. То, что я сказала тебе о сеансе, тоже было правдой, как бы безумно это ни звучало.

Он закусил нижнюю губу. Прошла минута.

– Люди преследуют мою семью, Рози. Годами. Люди пытаются использовать нас. Люди пытаются делать из нашего горя деньги и строить на нем карьеру. Я не могу быть слишком осторожным. Никто из нас не может.

Рози могла понять все это. Действительно могла, поскольку понимала, как странно звучит вся эта история с Лоуренсом, и понимала, что масса людей хотела бы как-нибудь манипулировать де Винсентами. В конце концов, из фото в сети она поняла, на что похожа его жизнь. Она все это понимала, но это его не извиняло.

– Слушай, я понимаю, что у тебя есть серьезные причины подозревать худшее в каждом, но ты часто вел себя со мной как засранец, и хотя то, что мы только что сделали, было фантастическим и потрясающим, это не исправит того, что было раньше, понимаешь? Я не собираюсь быть чьей-то грушей для битья.

Он снова замолчал.

Она изучала его.

– Мне кажется, не только мне. Мне кажется, ты никому не веришь.

– Я верю своим братьям.

Ну хоть так.

– Почему у тебя такие сложности с доверием к другим людям? За этим должно стоять нечто большее, чем просто посторонние, которые пытаются использовать вас. Это обязано быть нечто большее.

Он вскинул брови в ответ.

– Множество людей просто не заслуживают доверия, Рози.

Она нахмурилась.

– Но как ты поймешь, кто есть кто, если хотя бы не попробуешь?

Он не ответил.

– У меня есть еще вопрос.

– Конечно, есть.

– Почему ты… зовешь своего отца Лоуренсом, а не, ну, я не знаю, папой?

Его плечи напряглись так сильно, что она заметила это, и он не отвечал так долго, что она решила уже, ответа не будет. Но потом он сказал:

– Он был плохим человеком, Рози.

Она замерла.

– Я… я этого не знала.

– Правда о большинстве плохих людей заключается в том, что они очень умело притворяются хорошими, – ответил он ей, – а Лоуренс был очень талантлив в этом, и он также был очень плохим. Не просто плохим или с вредным характером. Думаю, Росс кое-что знает об этом. Мои братья знают об этом кое-что, но они не знают всего. Они не знают, на что он был способен на самом деле.

Рози закусила губу. Она хотела подчеркнуть, что сейчас он делился с ней тем, чем обычно делятся с теми, кому доверяют, но знала, что лучше промолчать. Она промолчала. Может быть, это были занятия по психологии в колледже, но она знала, что, если откроет рот и скажет это, он закроется, а она не хотела этого.

– Он был словно… болезнь, поражающая всех, с кем он соприкасался, – продолжил он отстраненным тоном. – Иногда окружающие даже не подозревали об этом.

– Я… мне жаль, – сказала она, жалея, что не может сказать чего-то большего.

– Он умер. – Девлин откинул голову, и она увидела, что его глаза закрыты. – И мир в результате стал лучше.

Она содрогнулась. Это были довольно резкие слова по отношению к отцу, как ни гляди, хотя, опять же, она не знала его отца. Если бы ее отец был серийным убийцей, к примеру, она бы, наверное, чувствовала то же, что и Девлин, а такие вещи влияют на психику, не так ли? Ненавидеть собственную кровь и плоть, даже если эта ненависть обоснована.

Девлин посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую, будто решал, что ему делать.

– Лоуренс был замешан в незаслуживающих доверия делах, так что не требуется большой сообразительности, чтобы понять, у него были причины прятать это место.

– Он знал, что ты знаешь о его делах?

– Полагаю, да. – Девлин помолчал. – Но мне начинает казаться, что я ошибался, думая так.

Рози теребила край кардигана. Она хотела спросить, было ли возможно, что дела Лоуренса привели к его смерти, будь то самоубийство или убийство.

– И ты сказал, что Росс что-то об этом знает?

– Кое-что. Да.

И тут до нее дошло.

– Вот почему ты рассказываешь мне это, потому что он не знает ничего точно и в деталях.

Девлин не ответил, но его глаза распахнулись.

– Веришь ты в то, что я говорю правду, или нет, твое дело. От меня тут ничего не зависит. И мне кажется, я ничего не могу сделать, чтобы изменить это.

Девлин подтянул одну ногу к груди.

– А тебе не кажется странным, что ты живешь в квартире в здании, принадлежавшем Лоуренсу и которое он хотел спрятать от меня?

– Мне кажется это чертовски странным, если честно. Это также немного пугает, но мне нравятся пугающие вещи.

Он издал нечто похожее на смех.

– Очевидно.

– Может быть, это… судьба. Ты сказал, что нашим дорогам суждено пересекаться, и, предположим, это правда. Не знаю, но я уверена, что случаются вещи, которые никто не в силах объяснить. Думаешь, нет причины? Может быть, это работа каких-то высших сил, – скала она, чувствуя себя немного уязвимо от того, что признает все это вслух. Она ждала, что он рассмеется или назовет это идиотизмом. А потом она почувствовала себя еще более уязвимо.

Потому что, вдруг это и вправду была какая-то странная обреченность? Что, если это судьба? Для кого-то это могло бы прозвучать банально и глупо, так же, как призраки и проклятия выглядеть банально и глупо. А еще ангелы и демоны. Люди верят во многое, чего не видели собственными глазами. И есть много того, что никто не в силах объяснить.

Так что Рози просто шла дальше.

Шла дальше и когда дело коснулось их: сообщение, которое она послала, ее решение отгородиться от него. Между ними, очевидно, что-то было, ошеломляюще раскаленная химия, и, возможно… возможно, даже нечто большее. Не было смысла отрицать это, и они могли бы выяснить все, если бы он просто разрушил стены, которые построил сам.

Она сделала глубокий, очищающий вздох и решилась.

– Я лгу, когда говорю, что ты мне не нравишься. Ты мне нравишься. Ты начинаешь… очень сильно нравиться мне. Я даже не знаю, почему. – Она нервно рассмеялась. – Но это так. Вот почему я решила отойти от всего расследования в доме Люциана. Это просто… я не знаю. Мысли путаются. – Она прерывисто вздохнула. – Ты можешь доверять мне, Девлин.

Ответом ей было молчание.

Рози напряглась и попробовала снова:

– Мы просто можем начать все заново. Привет. – Склонившись вперед, она протянула руку. – Я – Рози Герпин. Первоклассный охотник за привидениями.

Он не сказал ни слова. Молчал несколько секунд, и в эти мгновения что-то в нем переменилось. Она почти видела, как он заделывает все дыры и трещины, образовавшиеся в этих стенах. Их тут же закрыли.

– Люди не могут начинать все с начала, Рози. – Девлин поднялся на ноги. – Я должен идти.

Словно порыв ледяного ветра ворвался в комнату.

«Я должен идти».

Эти слова прокручивались снова и снова. Уязвленная, она отпрянула и замерла на мгновение. Вау. Других мыслей не было. Она просто сидела там, покрываясь мурашками, а в горле вдруг запершило, когда он прошел к занавескам из бусин.

– Я найду выход. – Девлин развел занавески и мягкое позвякивание прокатилось эхом. – До свидания, Рози.

Она не раскрыла рта. Она ничего не сказала. А Девлин не оглянулся ни разу, выходя из ее квартиры.

Глава 26

Он был засранцем.

Кроме того, он был неэффективным засранцем.

Ухмыльнувшись этому, Дев допил остатки бурбона, проходя через гостиную своего дома к кухне. Не через гостиную особняка де Винсентов. Он не хотел возвращаться туда сегодня. Так что он поехал в свой дом, в Порт.

Просторная квартира с окнами от пола до потолка, смотревшая на Миссисипи из гостиной и на город из спальни, была обставлена всем необходимым, но сейчас выглядела, словно дом, выставленный на продажу.

Он нечасто приходил сюда. Иногда не заглядывал неделями. Иногда говорил братьям, что едет развлечься в город, но на самом деле приезжал сюда и просто ничего не делал.

Это его место, о котором не знали даже Гейб и Люциан.

В этот момент он подумал, что похож на Лоуренса больше, чем готов признать. Разве у него не было секретов? Больших. Способных сокрушить его жизнь.

Поставив бокал на остров, он взял бутылку бурбона. Сегодняшний вечер прошел не так, как планировалось. Дерьмо. Он даже не проверил до конца ее квартиру, но за тем ли он пошел туда на самом деле? Ожидал ли он увидеть тайную пачку данных?

Кого он обманывал?

Дев увидел возможность пойти к Рози, и он ухватился за нее, какой бы бредовой ни была причина.

Правда заключалась в том, что он хотел увидеть ее. Он хотел покоя, который она приносила. Он хотел ненадолго забыть обо всем. Это был так невероятно безрассудно, не так ли? Пойти за тем, чего он действительно хотел. Быть эгоистичным, хотя бы ненадолго?

У него не было такой роскоши с тех пор, как он был ребенком.

«Ты можешь доверять мне, Девлин».

Он сделал глоток прямо из бутылки, проходя в спальню. Встав у окон, он смотрел на мерцающие огни города. Его ладонь сжала бутылку, когда он закрыл глаза и прижался лбом к прохладному стеклу.

Он почувствовал постороннее присутствие до того, как услышал щелчок открывающейся двери. Это был не главный вход. Нет. Щелчок раздался из одной из спален. Вероятно, ему стоило проверить комнаты, прежде чем открывать бутылку бурбона. Отвернувшись от окна, Дев ждал, и ждать не пришлось долго.

Тень в коридоре придвинулась ближе к тусклому освещению спальни. Фигура остановилась в дверях.

Дев сделал глоток из бутылки.

– Сегодня я говорил тебе, что тут небезопасно.

Его приветствовало молчание, потом:

– Кажется, ты не использовал слово «безопасно». Скорее говорил, что мне непросто оставаться тут.

– Это одно и то же. – Пожав плечами, Дев снова отвернулся к окну. – Нужно быть осторожным, когда приходишь сюда. Тебя уже видели однажды, а тебя никто не должен видеть.

– Я знаю. – Последовала еще одна пауза. – Это очевидно.

Дев сделал еще глоток.

– Почему ты тут?

– Это прозвучит странно.

Кривая улыбка тронула губы Дева, когда он подумал о Рози.

– Я начинаю привыкать к подобному.

– Хорошо. – Последовал тяжелый вздох. – Потому что у меня было странное чувство. Знаешь, как будто что-то должно произойти, но я не могу вспомнить что. Словно пропущенная встреча. Всю свою жизнь испытывал нечто подобное. Теперь, по крайней мере, знаю почему.

Улыбка пропала с лица, когда он сделал еще глоток. Этот глоток отдал горечью, царапнув горло.

– У тебя все в порядке, Девлин?

Дев закрыл глаза, опустив бутылку, и произнес ложь, с которой становилось все труднее и труднее жить… ложь, в которую он уже не верил:

– Я в порядке.

Рози уснула без проблем. Она заперла дверь за Девлином и свернулась, лежа на богу, зажмурившись, потому что глаза жгло. Она не помнила, как заснула. Просто проснулась, когда солнце еще не взошло, и с потолка мерцали белые звезды.

Она пялилась в потолок, и в груди все болело. В груди болело, и после того, как она окончательно проснулась, она знала почему. Девлин. Она позволила снять собственную защиту лишь на чуть-чуть, а он хлопнул дверью прямо у нее перед лицом.

Ей не стоило признавать, что он ей нравится. Хуже, она призналась в этом себе, что в некоторой мере действовало более разрушительно, чем испытанное ею унижение. И да, она была унижена. Кто не был бы, если бы признал, что ему нравится другой человек, сказал ему, что заслуживает доверия, и в ответ на эти слова тот просто развернулся бы и ушел?

Но даже не унижение заставило ее окончательно проснуться в ранние утренние часы.

Что, черт подери, было с ней не так?

Застонав, она терла ладонями глаза, пока перед ними не поплыли цветные пятна.

С ней все было в порядке. Она просто запала на парня, который не заслуживал ее интереса… на парня, в котором она даже не могла разобраться.

Но часть ее хотела этого. Огромная часть, и в этом было больше, чем желание сложить кусочки головоломки.

Уронив руки, она перевернулась набок. Сколько бы парней у нее ни было с тех пор, как умер ее муж, ни разу она не просыпалась вот так посреди ночи – ни в радости, ни в печали. А с Йеном было много ночей, когда она вставала вот так, и для этого были как хорошие, так и плохие причины.

В ее жизни только двое мужчин имели на нее такое воздействие. Она считала, что одного из них знает как свои пять пальцев, но это было не так. А другой? У нее не было возможности даже попытаться узнать или понять его.

И, кажется, уже в сотый раз она повторила себе, что это – к лучшему. Последнее, что ей нужно, так это кто-то вроде Девлина, врывающийся в ее квартиру в поисках бог знает…

Стоп.

Рози села прямо. Что он там искал? Она не знала, поскольку и он сам не знал, но он верил, что тут может быть что-то… что-то спрятано, что уже звучало странно. Тем не менее, опять же, в мире существуют и гораздо более странные вещи.

Она отбросила покрывала и сбросила ноги с кровати. Он собирался осмотреть ее шкаф, поскольку считал, что там может быть что-то спрятано.

У нее перехватило дыхание, когда она вспомнила, как увидела кусок, отошедший от задней стенки шкафа. Выглядело так, будто панель просто отошла в результате спешного ремонта, но…

Может быть, там было что-то еще.

Пусть это и звучало совершенно нелепо, но она вскочила с кровати и побежала к выключателю. Она щелкнула им, моргнув от того, что чернильная темнота сменилась ярким светом. Открыв дверцы шкафа, она помедлила, хорошенько подумав о том, что собирается сделать.

– Я что, и вправду лезу в шкаф в четыре часа утра? – спросила она у тихой комнаты. – Да. Лезу.

Отбросив волосы с лица, она опустилась на колени и осторожно подобрала стопку джинсов, которые уже никогда не наденет, и положила их на пол рядом. Щурясь, она склонилась вперед, отводя в сторону висящую одежду. Там было слишком темно. Встав, она схватила с постели телефон и включила фонарик. Вернулась к шкафу. При ярком свете она увидела щель между стенками.

– О’кей, – сказала она. – Или там ничего нет, и я опрокину на себя весь шкаф или… еще хуже, я найду гнездо пауков или… найду что-нибудь. Вроде… скелета. – Она наморщила нос. – Это мрачно.

Прислонив телефон к стене, она просунула пальцы в щель и потянула. Стенка подалась на дюйм или около того. Моля бога, чтобы там не оказалось ни костей, ни пауков и чтобы все это не обрушилось на нее, она поджала губы и снова потянула. Половина секции дернулась, словно она вообще ни к чему не крепилась, но зацепилась за вторую половину.

Кусок гипсокартона треснул и тоже подался. В воздух полетела штукатурка. Уткнувшись лицом в руку, она откинулась назад, вцепившись пальцами в кусок стенки.

Открыв один глаз, Рози простонала.

– Уф.

Пыль осела на нескольких рубашках. Вероятно, ей стоило все снять. Теперь уже поздно. Вздохнув, она представила себе, сколько предстоит теперь стирки, и повернула кусок стенки. Там обнаружились ржавые петли. Эта секция была не просто куском стены. Это была своего рода дверка.

Которую она распахнула настежь.

– Что за черт? – Рози подняла телефон и склонилась вперед, подсвечивая образовавшуюся дыру.

Сначала она увидела только деревянные балки – крепкие деревянные балки, – а потом она направила свет телефона ниже. Что-то… там определенно что-то было. Квадратное и толстое. На самом деле, там было несколько вещей.

Ее сердце начало бешено стучать, а по спине прокрался холодок. Часть ее поверить не могла, что она действительно что-то нашла.

Думая о том, насколько это все сюрреалистично, она потянулась внутрь, подхватив первый предмет, и вытащила его.

Покрытый пылью фотоальбом.

Рози развернулась от шкафа и провела пальцами по альбому, стирая с него пыль перед тем, как отложить в сторону. Склонившись снова к шкафу, она потянулась внутрь и подхватила что-то прохладное и гладкое.

– …Айпад? – Перевернув его, она увидела, что это точно запыленный Айпад. – Окей, это… это вау.

Понятия не имея, осталось ли там что-нибудь еще, она подобрала телефон и склонилась вперед, светя туда, где виднелось квадратное углубление. Там было что-то еще. Тонкая прямоугольная коробочка. Она подхватила ее и почувствовала бархат под пальцами.

Коробочка из-под драгоценностей.

Сердце все еще тяжело бахало в грудь, она села на пятки и открыла коробочку.

– Вау, – прошептала она, пялясь на бриллиантовый теннисный браслет. Красивый, хорошо сохранившийся браслет.

Невероятно.

Не выпуская коробочки, она подняла взгляд к шкафу. Девлин пришел сюда, считая, что найдет тут что-то спрятанное, и вот оно… божечки-кошечки, тут тебе и бриллиантовый браслет, и Айпад среди прочего и… фотоальбом.

Рози оглядела альбом, ставя коробочку на пол. Внутри у нее все перевернулась, когда она взяла его в руки. Обхватив пальцами запыленные края, он помедлила, прежде чем открыть его. Она не знала, почему медлила, но тот холодок вернулся, пробежавшись по плечам, и ей казалось, будто тихий голос из подсознания убеждает ее не делать этого.

Должна быть веская причина, чтобы спрятать в стену браслет, Айпад и альбом, – а они явно появились тут не сами собой.

Рози открыла альбом.

На первой странице было две фотографии: одна с пальмами, другая – со сверкающим пляжем и сияющей океанской водой. Она перевернула страницу и увидела фото мужчины, лежащего в шезлонге на террасе, без рубашки, в красно-голубых плавках. Лицо закрывали солнцезащитные очки и бейсбольная кепка. Ниже было фото молодой женщины со светло-русыми волосами, возможно, лет на пару старше Никки. На ней тоже были солнцезащитные очки, она широко улыбалась в камеру, держа два бокала с тропическими напитками.

Рози повернула страницу и задохнулась, уставившись на следующее фото: ночное фото пары, стоявшей у горящих полинезийских факелов. Без очков. Без кепок. На обоих были пастельные розово-голубые венки. Девушка выглядела очень красивой и казалась смутно знакомой, словно Рози видела ее раньше, но не фото женщины заставило ее задохнуться. Это был мужчина, стоявший рядом с ней, обхватив ее рукой за плечи и улыбаясь ей.

Она знала его.

– О, боже.

Это был Росс Хайд.