Текст книги "Весь мир в кармане"

Китсон подошел к Джипо.

– Да, место для засады подходящее, – сказал он, присаживаясь на корточки рядом с итальянцем, потом взглянул на часы и добавил: – Они появятся минут через двадцать.

Джипо улегся на спину, вытащил из кармана зубочистку и принялся ковырять в зубах, разглядывая ослепительно-голубое небо.

– Видишь это небо, малыш? – спросил Джипо. – Оно тут почти как у меня дома. Но только почти. Нигде нет такого неба, как в Италии.

Алексу нравился Джипо. Почему-то этот толстячок вызывал у него симпатию. Не то что Эд Блэк, который вечно похваляется своими победами над женщинами, вечно ко всем цепляется и всех разыгрывает. Эд – красавчик, крутой, но к такому не пойдешь поговорить, когда тебе плохо, а к Джипо можно обратиться всегда. Этот отдаст тебе последний доллар и ничего не спросит взамен.

– А откуда ты родом, Джипо? – спросил Китсон, тоже ложась на землю, но только на живот, чтобы видеть дорогу.

– Фьезоле. Это рядом с Флоренцией. – Джипо прищурил глазки и наморщил свой толстый нос. – А ты был в Италии, малыш?

– Нет, не был.

– Ах, какая это страна! – вздохнул Джипо. – И я там не был уже двадцать лет. Представляешь? Двадцать! Знаешь, что я сделаю, когда получу свою долю? Поеду туда. Возьму каюту первого класса на пароходе. А когда приеду, куплю «альфа-ромео» и покачу во Фьезоле. Вот мама всполошится! И я куплю небольшую виллу на холме с видом на Флоренцию. Мой отец умер десять лет назад, но мама меня ждет. Потом я женюсь, осяду там и заведу кучу ребятишек. С деньгами все можно. Как Фрэнк говорит: весь мир у тебя в кармане. И он прав. Да, так и будет: весь мир у меня в кармане.

«Если тебя не грохнут, – подумал Китсон. – Если только копы не поймают тебя прежде, чем ты сядешь на свой пароход».

Джипо поглядел на него, подложил руку под голову и спросил с улыбкой:

– А ты как поступишь со своими деньгами, Алекс? Уже придумал? Ну, расскажи о своих планах.

«Вот ведь дитя малое», – подумал Китсон, а вслух ответил:

– Надо сначала их получить. Рановато строить планы. Может, и не получится ничего.

Улыбка исчезла с лица итальянца.

– Эй, малыш, послушай, что я скажу! Строить планы – самая приятная вещь в жизни. Может, они и не исполнятся. Может, ничего не выйдет. Но приятно помечтать. Я люблю заглядывать вперед и строить планы. Много лет только этим и занимаюсь. Ладно, согласен: ни один из них пока не осуществился. Но теперь-то может получиться, а? Двести тысяч баксов! Ты прикинь, что можно сделать с такими деньжищами!

Китсон пожал плечами.

– Да, верно, – сказал он. – Сделать можно много. Но у нас их еще нет.

– Вот ты наверняка купишь большую тачку, – сказал Джипо.

Он зачерпнул песчаную почву и посмотрел, как песок утекает обратно сквозь пальцы.

– Правильно я говорю? Слушай, ты лучший водитель из всех, кого я знаю. Поэтому тебе полагается большая, быстрая тачка. Дальше ты встретишь девушку. Девушка и тачка, ну и еще крутой прикид. – Джипо покачал головой с улыбкой и спросил: – Слушай, а тебе нравится эта Джинни Гордон? Ну и красотка, да? Как она тебе? Формы, все дела, да? Вот что я тебе скажу: так сложены только самые лучшие итальянки. Сзади вот такая корма, узкая талия и вот такие буфера. Для меня она чуток молода, а то бы я тоже к ней подкатился. Но для тебя – в самый раз. Вы будете потрясно выглядеть вместе. И не бери в голову то, как она себя ведет. Это все для вида. Когда женщина так сложена, она создана для любви. Ты ее завоюешь. А вся эта бравада, эти ее строгие взгляды – все пройдет. Обращайся к ее сердцу.

Алекс слушал и чувствовал, как жаркое солнце печет ему затылок. Если бы кто-то другой, а не Джипо, заговорил с ним так, Китсон велел бы ему заткнуться, но итальянцу было можно. Джипо говорил именно о том, что чувствовал сам Алекс. И, слушая Джипо, Алекс думал о девушке. Может, итальянец и прав. Может быть, она создана для любви. Но стоило Алексу вспомнить ее холодный вид и безразличный взгляд зеленых глаз, как его начинали терзать сомнения.

– Послушай, Алекс, скажи мне правду, – сказал Джипо, закрывая глаза и подставляя свое круглое лицо солнцу. – Скажи, что у тебя на душе. Мне не все равно, что с тобой будет. Может, ты не веришь, но это так. Вчера вечером, когда принимали решение, я все смотрел на тебя. Ты ведь похож на меня. И ты не хотел за это браться, верно? Вот. И я не хотел. А потом ты вдруг голосуешь «за». Что с тобой стряслось?

Китсон отер ладонью пот с лица.

– А с тобой что стряслось? – спросил он.

– Тут все дело в девушке, – поднял палец Джипо. – Как только она вошла – вся такая… ну, ты сам видел. И как только рассказала свой план – тут я сразу почувствовал доверие. А когда Фрэнк объяснял, я совсем не хотел за это браться. Но вошла девчонка – и прямо не знаю почему, только она меня убедила. Я вдруг представил, что можно получить за деньги. Подумал: вот мама переполошится, когда увидит, как я подкатываю на «альфа-ромео», да еще в хорошем костюме. Ну, думаю: а почему бы и нет? Вдруг получится?

– Да, дело в Джинни, – с трудом проговорил Китсон. – Я то же самое почувствовал.

Он не решался признаться другу, что проголосовал вместе со всеми, лишь бы она его не презирала. А то, что дело выгорит, он не верил даже сейчас. Это была плохая придумка: слишком сложно и потом не скроешься.

– Забавно, да? – не унимался Джипо. – Молодая совсем, а что-то такое от нее…

Он вдруг замер, не договорив, и насторожился.

– Что случилось? – спросил Китсон.

– Какой-то звук, – ответил итальянец, прислушиваясь. – Прошуршало что-то. Слушай, Алекс, а тут нет змей?

– Змей? Да ты что? Змея побоится к нам приближаться.

Китсон даже разозлился. Ему хотелось продолжать разговор о Джинни. Сейчас она казалась ему важней всего.

– Тут, должно быть, полно змей, – твердил свое Джипо. Его толстенькое тело будто парализовало. – Знаешь, что я тебе скажу? Я ужас как боюсь змей. И по-моему, вон там какая-то проползла.

Китсон, нахмурившись, перевернулся на бок и посмотрел в указанном направлении.

– Нет там ничего, – ответил он, продолжая злиться на прервавшего разговор Джипо. – Никакая змея к тебе не приползет. Разве что ты сам ее потревожишь.

– У меня брат в детстве погиб от укуса змеи, – с волнением в голосе сообщил Джипо. – Лежал, вот как я сейчас, а змея откуда ни возьмись – напала и укусила прямо за лицо. Он умер у меня на руках, я даже до дома его не успел дотащить. Ему было лет десять, прикинь. Такой отличный мальчишка. Толстый, как пончик, и загорелый, как орех. Эти змеи, они…

– Да уймись ты! – прервал его Китсон. – Какого черта ты начал про своего брата? Ну хорошо, змея укусила. Со всяким может случиться. И хватит об этом!

Джипо поднял голову и посмотрел на товарища с упреком:

– Вот если бы это был твой брат, ты так не говорил бы. Мне этого никогда не забыть. Я с тех пор ужас как боюсь змей.

– Да долго ты еще будешь про них талдычить? – взревел Алекс. – Ты же про девчонку говорил. А потом вдруг понес какую-то муть насчет змей и своего брата.

– Мне показалось, что кто-то прошуршал…

– Ну ладно, ладно! Прошуршал, да. И что? Хватит про змей, я тебе сказал, ясно?

Джипо хотел было что-то ответить, но тут на горизонте показалось облачко пыли. Он схватил Китсона за руку и показал вдаль:

– Это они?

Алекс поглядел на длинную извилистую дорогу и вдруг почувствовал, как холодок бежит по его спине. Он плотнее прижался к земле и прижал к ней Джипо, шепнув:

– Да, точно. Они едут!

Бандиты замерли, глядя на приближающийся автомобиль.

Он ехал на удивление быстро, поднимая тучи пыли. Вписавшись в поворот, машина на несколько секунд исчезла из поля зрения, затем снова появилась, двигаясь уже медленнее и осторожнее. Китсон посмотрел на часы и засек время, когда она прошла сквозь «бутылочное горло».

Когда машина проезжала мимо них, Джипо и Китсон успели разглядеть шофера и охранника.

Джипо присел, продолжая смотреть вслед автомобилю. Казалось, он хочет запомнить броневик во всех деталях.

Они наблюдали за ним, пока броневик не исчез в облаке пыли на следующем повороте. Тогда оба расслабились и обменялись тяжелыми взглядами.

– Крутая тачка, – сказал итальянец, почесывая себе подмышки. – А парней видел? Санта Мария! Крутые парни!

Китсон хорошо разглядел обоих. Да, он хорошо знал их лично. И предупреждал Моргана, но только теперь, увидев их воочию в кабине бронемашины, понял, какие это крепкие ребята. Холодный спазм страха прошел по телу, когда Китсон подумал, что всего через несколько дней придется вступить с ними в схватку.

– Ну а ты-то о чем волнуешься? – спросил он у Джипо как можно спокойнее. – Ты ведь с ними дела иметь не будешь. Ну да, крутые. А мы кто, по-твоему, – ссыкуны, как она сказала?

Джипо озабоченно покачал головой.

– С такими лучше не связываться, – сказал он. – Хорошо, что я в этом не участвую.

Китсон достал блокнот и записал время, когда автомобиль миновал «бутылочное горло».

– Все правильно, не участвуешь, – ответил он кратко. – Морган и Блэк о них позаботятся.

– И еще Джинни, – добавил Джипо. – Ей достанется самое сложное. Но она девчонка еще та… Помнишь, как она сказала: если он схватит мою пушку, я его застрелю. Что скажешь, застрелит?

Алекс тоже об этом думал и не мог решить. Он вспомнил ее зеленые глаза, жестокое выражение лица и скривился.

– Не знаю, – ответил он, поднимаясь на колени и оглядывая дорогу. – Пошли отсюда. Ты лучше скажи насчет сейфа: сумеешь открыть такую машину?

– Фрэнк говорил, что у меня на это есть три-четыре недели, – ответил Джипо. – Если так, то нет проблем. Если будут правильные инструменты и куча времени, то я любой сейф вскрою. Не важно, какой сложности. Время – это главное. Но раз Фрэнк сказал – три-четыре недели, то нет проблем. Сделаю.

– Ну да, Фрэнк так сказал, – проговорил Китсон, глядя ему в глаза. – Но представь: что-то пойдет не так. Представь, что нас ищут. Сколько времени тебе понадобится, Джипо?

Итальянец помрачнел:

– Зачем ты так говоришь? Фрэнк сказал: три-четыре недели. И пока все, о чем он говорил, получалось. Это непростая работа. Ты вот ничего в металле и замках не петришь, но ты тоже понимаешь: замок непростой. С ним надо медленно работать и долго. Время нужно. Нельзя его так: раз – и открыл.

– Ладно. Я подгоню машину, – сказал Китсон. – Жди здесь.

Джипо беспокойно смотрел ему вслед. Он вдруг вспомнил девушку, ее холодные, самоуверенные зеленые глаза и то, как заносчиво она оглядывала Китсона. И Джипо стало спокойней.

«И что Алекс так волнуется? – подумал он, подставляя лицо палящему солнцу. – Фрэнк же сказал, что все будет в порядке. А если Фрэнк сказал, то так оно и будет. И девчонка в себе уверена, как не знаю кто. И моя работа не самая опасная. Мое дело – открыть сейф. Фрэнк обещал дать на это три-четыре недели. Всякий, кто работал по замкам, за такое время справится».

Бронированный автомобиль Уэллинга тем временем направлялся в сторону ракетного полигона. Ни водитель, ни охранник не подозревали, что за ними следят и замеряют время их движения.

Они продолжали мчаться вперед, оставляя за собой белое облако пыли.

Глава третья

1

Морган назначил собрание на восемь вечера, но Блэк пришел чуть раньше. Он явился в бильярдную Лу Стриджера уже в семь сорок пять: просто спешили часы. Эд миновал переполненный и прокуренный бар и направился прямо к Стриджеру; этот здоровенный краснорожий толстяк наблюдал за игрой на бильярде.

– Кто-нибудь из наших уже пришел, Лу? – спросил Блэк.

– Нет, но дверь открыта. Можешь заходить, – ответил хозяин.

– Плесни мне виски, – попросил Эд.

Стриджер протянул ему стакан. Блэк взял и уселся в углу, сдвинув шляпу на затылок и ослабив узел галстука.

Этим вечером Эду было как-то не по себе. Не давало покоя задуманное Морганом дело – ограбление кафе.

Жизнь Эда Блэка начиналась куда удачнее, чем у его товарищей. Его отец был успешным торговцем, владельцем магазина, и он дал сыну приличное образование. Хотел, чтобы Эд стал врачом, но парень не любил подолгу корпеть над книгами. После двух лет учебы он вдруг бросил колледж и вернулся домой. Стал коммивояжером и одновременно ощутил в себе недюжинный интерес к слабому полу. Эд тратил больше, чем зарабатывал, и, когда долги превысили допустимый уровень, вскрыл кассу фирмы и опустошил ее почти на четыре тысячи долларов. Блэку казалось, что следов он не оставил, и был крайне удивлен, когда два сыщика накрыли его, а он на тот момент не успел потратить и половины своей добычи. Блэка упекли на шесть месяцев. В тот год ему исполнилось двадцать два. С тех пор Блэка судили еще дважды: сначала он получил двушку, потом – четыре года. Отсидел, но возвращаться в тюрьму больше не хотел совсем.

Во время последней отсидки он познакомился с Морганом, который дотягивал уже пятнадцатый год. Узнав, за что сидел его новый знакомый, Блэк аж похолодел. Вышли они одновременно, и когда Морган предложил поработать вместе, Эд согласился.

Согласился из-за репутации Моргана. Знающие люди говорили, что Фрэнк скоро хорошо поднимется. Рано или поздно, толковали они, он возьмет большой куш, и это будет очень громкое дело.

Блэку было тридцать пять, и он понимал, что впереди ему ничего особенно не светит, если только не поставить все на карту, сулящую самый крупный выигрыш. Ему казалось, что Морган способен провернуть большое дело – такое, чтобы обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь.

Сидя в углу бильярдной и потягивая виски, Эд представлял себе свою долю – которую получит после ограбления бронемашины. Двести тысяч долларов! Он отправится путешествовать. Переспит с девушками во всех европейских странах. Съездит в Монте-Карло и сорвет там банк. Да мало ли что можно еще сделать…

Тут он увидел, как в бильярдную входит Джинни Гордон, и его мечты внезапно развеялись. Девушка прошла сквозь завесу табачного дыма, высоко подняв голову и презрительно поглядывая по сторонам в ответ на любопытные взгляды мужчин. Они не только таращились на нее, но подмигивали и кивали друг другу. Если бы тут не было Лу Стриджера, к ней начали бы приставать, как только она вошла в бар.

«Ну и штучка!» – думал Блэк, разглядывая ее.

Джинни задержалась возле двери, которая вела на крутую лестницу, – по ней можно было подняться в комнату, которую Стриджер предоставлял желающим уединиться.

На ней были черные в облипку брюки и зеленая, не застегнутая сверху блузка.

«А она крутая», – думал тем временем Блэк, допивая виски. Интересно, откуда она родом? Должно быть, с ней не скучно. Не замутить ли с ней? После дела можно будет погулять недельку-другую. В ней что-то есть, и тело роскошное.

Блэк встал и двинулся к лестнице, по которой поднималась девушка. Он догнал ее уже на верхней площадке.

– Привет, Джинни! Мы с тобой, похоже, первые. А эти штаны очень подходят к твоей фигуре.

Она резко повернулась и оглядела его с равнодушным видом.

– Думаешь? – сказала она и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату и зажгла свет.

Села у стола, открыла сумочку, вытащила расческу, зеркальце и стала приводить в порядок свою медно-рыжую шевелюру.

Эд сел напротив и принялся ее разглядывать. Больше всего ему нравилось, как выделялась под блузкой грудь Джинни.

– Ну что, сегодня вечером идем на дело, – сказал он. – Боишься?

Она убрала расческу и зеркальце в сумочку и вытащила оттуда пачку сигарет.

– Я? Боюсь? – переспросила она столь же равнодушно. – А чего мне бояться?

– Ишь какая спокойная, – заметил Блэк, не сводя с нее глаз. – Можно и вправду подумать, что не боишься.

Он перегнулся через стол и поднес ей зажигалку.

Джинни секунды две рассматривала пламя, а потом чуть наклонилась и прикурила. Ее полные красные губы изогнулись в быстрой улыбке. Это произошло так стремительно, что Блэк даже не был уверен, что она действительно улыбнулась.

– И что тебе так весело? – спросил он резко.

Она посмотрела на огонек зажигалки, Блэк тоже взглянул на него. Огонек подрагивал – это тряслась его рука. Он защелкнул зажигалку и сел на место, натянуто улыбаясь.

– Ладно, ты права. Я боюсь. И я скажу тебе, чего именно. – Эд сложил руки на столе и оперся на них. – Я боюсь, что мы провалим маленькое дело и не сможем взяться за большое. Грабить кафе – это не по мне. И я пытался убедить Фрэнка не делать этого. Проще было грабануть заправку у поворота на Дьюкас. Но Фрэнк не захотел. А что касается кафе, то там могут найтись герои. И тогда придется стрелять. А если сегодня кого-то убьют, то нас начнут искать, так что на большое дело мы уже не выйдем. Понятно?

Джинни выпустила из ноздрей дым.

– Значит, надо все сделать так, чтобы героев не было.

– Легко сказать…

Она вскинула брови:

– Очень просто. Покажи злой собаке, что ты ее не боишься, – и она тебя не тронет. То же и с героями.

Блэк нахмурился:

– Никак я тебя не пойму, Джинни. Ты раньше работала с какой-то командой?

– А ты и не пытайся понять, – отрезала она.

Эд пожал плечами:

– Ладно, хочешь играть в загадки, играй. Но только помни: сегодня у тебя самая трудная роль. Будешь собирать бумажники. И кто-нибудь может тебя схватить. Следи за этим.

Блэк нервничал, и ему хотелось, чтобы Джинни тоже занервничала. Но лицо девушки не изменилось.

– Никто меня не схватит.

Дверь отворилась, и вошли Китсон с Джипо.

Алекс замер, увидев Джинни наедине с Блэком. Лицо его покрылось пятнами, взгляд сделался тяжелым.

– А вот и женишок! – объявил Блэк и сиплым голосом затянул вальс Мендельсона.

Итальянец хихикнул, его черные глазки весело блеснули: ему показалось, что шутка безобидная и веселая.

Но Китсон так не считал.

– А ну закрой пасть! – рявкнул он, побелев. – Пасть закрой, понял?

Блэк прервал пение и откинулся на спинку стула, весело глядя ему в лицо.

– А что? Вот вы с ней, – он показал на неотрывно глядевшую на Алекса Джинни, – вы с ней молодожены. Разве не так? Фрэнк сказал, будто вы арендуете трейлер на медовый месяц.

– Я сказал: рот закрой, – повторил Китсон.

– Да чего ты окрысился? Не хочешь провести с ней медовый месяц? Тебе во всем деле достается самая плевая роль. Сиди себе с такой куколкой. То есть можешь и не сидеть…

Алекс прыжком преодолел расстояние до стола. Его кулак мелькнул в воздухе и врезался Блэку в челюсть. Тот опрокинулся вместе со стулом и грохнулся на пол. Он лежал, раскинувшись, и пожирал Китсона глазами.

– А ну встал, гнида! – приказал Алекс. – Поднимайся, сейчас зубами срать будешь!

– Ну-ну, малыш, уймись! – в ужасе закричал Джипо.

Он схватил Китсона за руку, но получил такой толчок, что отлетел к стене. Блэк тряхнул головой, не сводя ненавидящих глаз с Китсона.

– Давно мне хотелось вправить тебе мозги, дубина деревенская, – сказал он. – Ну, теперь держись!

Он вскочил на ноги, но тут в комнату вошел Морган.

– Останови их, Фрэнк! – взмолился Джипо. – Они сейчас порвут друг друга!

Морган быстро выдвинулся вперед и встал между дерущимися – спиной к Китсону и лицом к Блэку.

– Ты что, сошел с ума? – спросил он Блэка подчеркнуто вежливо, но в его змеиных глазах светился злой огонек.

Эд постоял в нерешительности, потом пожал плечами, отряхнул пальто, поправил прическу и сел на место, потирая челюсть.

Тогда Морган повернулся к Китсону.

– Значит, ты затеял драку у меня в команде, – сказал он. – Если это повторится, пеняй на себя. Я два раза предупреждать не буду. А ну сядь!

Алекс опустился на стул подальше от Джинни и Блэка.

Джипо, который все никак не мог прийти в себя, подошел к Джинни и спросил:

– Можно мне тут сесть?

– Садись, мне-то что? – пожала плечами она.

Тот сел, глупо улыбаясь от смущения.

Морган, не снимая надвинутой на глаза шляпы и с сигаретой в зубах, стал прохаживаться по комнате.

– Так, ребятки, – наконец сказал он. – Послушайте, что я вам скажу. Сегодня ночью в десять минут первого мы идем на дело. Как раз в это время в кафе будет полно народу, а лягавых там быть не должно. Алекс останется за рулем. – Он оглядел Китсона. – Район ты знаешь. Сидишь в машине с включенным мотором. Если за нами погонятся, дожидаешься, пока мы прыгнем в машину, трогаешься и на первом повороте уходишь влево под красный свет. Дальше уже отрываешься от погони как можешь. Усек?

Китсон, все еще со злым видом, кивнул.

– Теперь что делаем мы трое – я, Эд и Джинни. – Морган снова зашагал по комнате. – Входим внутрь. Лу одолжил мне автомат. Эд, ты входишь последним со своей пушкой. Джинни идет за мной. Эд становится у двери. Как только все оказались внутри, опускаешь на дверях жалюзи. Я нахожусь у стойки и держу под прицелом все помещение. При виде автомата любой успокоится. Как только велим всем не двигаться, Джинни обойдет клиентов и соберет бумажники. Кроме наличных, ничего не брать. Если в бар кто-то войдет, Эд должен с ним управиться. Все дело займет не больше пяти минут, если будем шевелиться. Все зависит от тебя, Джинни. Смотри, чтобы никакой умник не вцепился в тебя, когда будешь забирать бумажник. Стрелять только в самом крайнем случае.

Джипо слушал, вытаращив глаза. Он несказанно радовался тому, что не участвует в таком деле.

Китсон потирал костяшки пальцев, глядя на стол. Ему тоже повезло – он оставался в машине. Нужна большая смелость, чтобы зайти в кафе, где сидят сорок-пятьдесят человек, и наставить на них пушки. Китсон вовсе не был уверен, что способен на такое.

Блэк все еще кипел яростью после драки, но слова Моргана отвлекли его от мыслей о боксере, и он почувствовал холод где-то внутри, в районе живота.

– Ладно, договорились, – кивнул он. – Если ты считаешь, что это нужно, пусть все так и будет. Но только мне это не нравится. Можно было добыть денег без такого риска.

Морган перестал расхаживать и поглядел на него:

– Я понимаю, Эд. Но мы идем на такой риск еще и затем, чтобы проверить себя перед серьезным делом. Я знаю, что говорю. Я в этом кафе увижу, не сорвет ли кто из вас мой план. Вот почему я на это пошел.

Он приблизился к столу и обратился к девушке:

– Это проверка для тебя, Джинни. Ты тут много говорила, и все звучало убедительно. А теперь пора поглядеть, на что ты способна. Вот почему ты получила самую сложную работу.

Джинни все это, похоже, не смутило.

– Справлюсь, – ответила она. – Не так уж это и сложно.

Фрэнк растянул губы в улыбке:

– Поглядим. Ну, вот и все. Теперь расходимся. Китсон, ты подгоняешь машину Джипо к кафе в двенадцать десять. Часы у тебя не отстают? Сколько сейчас?

– Восемь двадцать, – ответил Китсон, взглянув на часы.

– Нет. Восемь двадцать три, – поправил его Морган, сверившись со своими. – Возьми у Лу автомат и положи на заднее сиденье. Ты подъезжаешь на машине, а мы с Эдом отправляемся пешком. Перед тем как войти, я забираю автомат из машины. – Он повернулся к Джинни. – А ты подходишь по Мэддокс-стрит. Будь на месте в двенадцать десять. Никому не опаздывать. Часы у тебя есть?

Джинни кивнула.

– Ну и отлично. Алекс, как только выйдешь отсюда, сразу забери пушку. Джипо, ступай с ним и проверь машину. Не хватало еще, чтобы твое старое ведро нас подвело. Все. Алекс, мы встречаемся в двенадцать десять, уловил?

Китсон встал. Он помедлил, глядя на Моргана недобрым взглядом, потом взглянул на Джинни и вышел. Джипо последовал за ним.

Морган присел к столу и спросил Джинни:

– С тобой все в порядке?

Девушка удивленно вскинула брови:

– А что такое?

– Послушай, не надо мне это грузить, – резко сказал Морган. – Я сотню дел сделал, но я и сейчас на нервах. Не надо мне впаривать туфту. Я тебя спрашиваю: с тобой все в порядке? Ты правда хочешь сделать самую трудную работу?

Джинни вытянула вперед руку. В ее пальцах была зажата до половины выкуренная сигарета. Дым поднимался строго вверх. Сигарета совершенно не дрожала.

– Я что, выгляжу напуганной? – спросила она и вдруг резко поднялась и сказала: – В двенадцать десять. До встречи.

Девушка направилась к выходу, соблазнительно виляя бедрами. Вышла, не оглянувшись, и сильно хлопнула дверью.

– Ну крутая… – проводил ее взглядом Блэк.

– Может, и так, – задумчиво сказал Морган. – Но видел я и крутых, которые ломались в одно мгновение. Поглядим. – Он поднялся. – Все, пошли!

2

В двенадцать ноль пять трамвай довез Моргана и Блэка до угла Мэддокс-стрит. Они перешли улицу и остановились у закрытого на ночь магазина, глядя оттуда на расположенное напротив ночное кафе «Пэлэс».

Окна кафе были занавешены, но за занавесками горел свет. Часть бара можно было разглядеть сквозь стеклянную дверь.

Морган бросил окурок на мостовую.

– Всё, мы на месте, – сказал он.

– Джипо, должно быть, благодарит Бога за то, что не участвует в этом, – заметил Блэк.

Он чувствовал, как колотится сердце. Ладони были влажными.

– И я тоже благодарю Бога за то, что Джипо не участвует, – откликнулся Морган.

У него тоже колотилось сердце, во рту пересохло.

– Как только подъедет Китсон, переходим улицу.

– Понял, – сказал Эд.

Он сунул руку в карман, положив ее на холодную рукоятку кольта 38-го калибра.

– А вот и она!

Джинни направлялась к кафе. Она по-прежнему была в черных брюках и зеленой блузке, но только волосы спрятала под зеленой же косынкой. Когда девушка проходила мимо фонаря, Блэк оценил, сколько красоты придавала ей копна медных волос. Теперь, когда волосы были под косынкой, Джинни выглядела совершенно обычной девушкой.

Тут перед входом в кафе затормозил пыльный «линкольн».

– Начали! – скомандовал Морган и широким шагом перешел улицу.

Улица оставалась пустынной. Было слышно, как грохочет музыкальный автомат в кафе.

Проходя мимо машины, Морган сунул руку внутрь через открытую заднюю дверцу и вытащил автомат.

– Сиди смирно, – бросил он Китсону. – Мы быстро.

Алекс только что-то нечленораздельно промычал. Он сидел, крепко вцепившись обеими руками в руль.

Блэк достал платок и закрыл им нижнюю часть лица. Руки у него дрожали так, что он едва смог завязать концы платка.

Джинни уже проделала то же самое и стояла у входа. В опущенной руке она держала полицейский кольт 38-го калибра.

Только Морган не стал прятать лицо. Он участвовал в ограблении не в первый раз и знал, что в такой ситуации жертвы пугаются так, что потом не могут дать полиции приметы преступников.

– Пошли! – скомандовал он, сделав короткий вдох.

Он двинулся первым вместе с Джинни.

– Открой дверь и сразу отойди в сторону, – приказал он ей.

– Знаю.

Голос прозвучал очень спокойно. Морган взглянул на нее и поймал ее взгляд. «Ну что ж, она хорошо держится, – подумал он. – Даже странно – такая молодая девчонка».

Джинни открыла дверь и отступила, давая ему пройти. Морган шагнул в шумное жаркое помещение. За ним вошла Джинни. Блэк двинулся следом. Он закрыл за собой дверь и опустил жалюзи.

Двое посетителей обернулись, почувствовав порыв холодного ночного воздуха из двери. Они уставились на Моргана и на автомат у него в руках. Потом разглядели Джинни с повязанным на лице платком и замерли.

– Прочь с дороги! – гаркнул Морган. – Осади!

Жужжание голосов в баре внезапно стихло. Голос Моргана разрезал атмосферу, как бритва шелк.

Двое парней попятились, чуть не повалившись друг на друга.

Морган оперся рукой о стойку и запрыгнул на нее. Пинками разметал стаканы и бутылки. Звон стекла заставил тех, кто еще не понял, в чем дело, вскочить и смолкнуть.

– А ну молчать! Это ограбление! – рявкнул Морган, обводя зал дулом автомата. – Никому не рыпаться! Всем сесть! Кто рыпнется – всажу пулю в живот. Сидеть и молчать – будете живы!

Блэк почти ослеп от пота, сердце его колотилось так, что трудно было дышать. Он сдернул платок. Кольт трясся в его руке. Оглядывая переполненный зал, Эд молил Бога, чтобы тут не нашлось героев.

Вскрикнула какая-то женщина. Двое попытались встать, но сидевшая вместе с ними за столиком девушка схватила их за руки и усадила. Все прочие застыли как статуи.

– О’кей, – громко объявил Морган. – Выкладывайте наличные. Лопатники на стол, живо! Шевелитесь!

Мужчины принялись шарить в карманах. Теперь наступила очередь Джинни. Она вытащила из кармана холщовую сумку, которую ей дал Морган. С сумкой в левой руке и с кольтом в правой она пошла по проходу, останавливаясь у каждого столика и бросая в сумку бумажники.

– Живо! Живо! – орал Морган. – Вынимайте лопатники! У меня палец чешется, но палить не буду, пока вы меня не разозлите. Лопатники на стол!

Блэк немного расслабился.

«Фрэнк с девчонкой справятся, – подумал он. – Какие нервы у этого мужика. Надо слышать, как он орет, надо видеть, как он стоит там, чуть сгорбившись, с автоматом. Жуть!»

Вдруг Джинни остановилась.

Она подошла к столику, где сидели женщина в норковой накидке и здоровый мужчина с волевым лицом: они не положили на стол бумажник.

Джинни поглядела в серые глаза мужчины.

– Живо, мистер, – негромко сказала она, – выкладывай баксы!

– Ничего я тебе не дам, говно, – ответил тот. – Не ношу с собой денег.

Блэк покрылся испариной. В воздухе запахло бедой. Он оглянулся на Моргана. Тот стоял со своим автоматом неподвижно. Он не сводил глаз с Джинни, и выражение лица у него было волчье.

– Гони деньги! – крикнула Джинни.

– Ничего я тебе не дам, сучка! – ответил мужчина, глядя ей в глаза.

Его подруга побелела как полотно, прикрыла глаза и стала заваливаться на мужчину. Тот раздраженно оттолкнул ее.

Джинни нацелила на смельчака револьвер. Мужчина напрягся, но повторил:

– Ничего нет! Вали отсюда!

Морган навел на него автомат, но Джинни находилась на линии огня. Дело было за ней, и Фрэнк с нетерпением ждал, пройдет ли она испытание. Карты сданы, дальше ждать нечего. Не дрогнет ли она?

Он получил ответ быстрее, чем ожидал.

Джинни улыбнулась: улыбка была не видна под маской, но заметна по глазам. А затем ударила его револьвером прямо по лицу. Движение было таким быстрым, что тот не успел заслониться рукой. Ствол кольта прошел по носу и щеке, хлынула кровь. Мужчина откинулся назад, схватившись за нос, и глухо зарычал. Джинни перегнулась через стол и снова ударила его. На этот раз удар пришелся по затылку, и парень повалился вперед почти без сознания. Женщина в норковой накидке вскрикнула и в обмороке сползла на пол.

– Не двигаться! – заорал Морган. – Одно движение – и я стреляю!

В этом крике было столько ярости, что даже Блэк на мгновение перестал шевелиться.

Джинни схватила наполовину оглушенного мужчину, рывком усадила его прямо и вытащила у него из внутреннего кармана бумажник. Потом толкнула бедолагу так, что он распластался на столе, и сунула бумажник в сумку.

Дальше все пошло как надо. Бумажники выкладывались на столы, как по мановению волшебной палочки. Джинни нужно было только быстро продвигаться по проходу, сбрасывая их в сумку.

Эд был так впечатлен, что прекратил следить за дверью. И тут он вздрогнул: дверь распахнулась, и в бар ввалился здоровенный широкоплечий мужчина.

Блэк смотрел на него в оцепенении. Парень перевел взгляд с Блэка на револьвер, который тот держал опущенным вниз. Дальше все произошло очень быстро. Мужик ударил Блэка по запястью, револьвер выскочил и отлетел к стойке.