Текст книги "Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один: Предыстория"

Губакер повернулся к сидевшему рядом, взмахнув гибкими верхними конечностями.

– Профессор Сахали, возможно, вы выскажетесь по этому поводу?

Ведущий ученый Специальной группы по вооружениям встал. Фигура его была почти квадратной, голову украшала мягкая шляпа, а глаза закрывали большие очки.

– Что касается оружия, – заговорил он с сильным акцентом жителя Внешнего Кольца, – то даже его схематический облик выглядит достаточно смутно. Однако мы подозреваем, что джеонозианцы предполагали каким-то образом использовать фокусирующую тарелку для размещения в ней оружия, способного испарять атмосферы планет или, возможно, разрушать их ядра.

– Существует ли вообще подобное оружие? – спросил Амедда, остановившись и глядя на Сахали. – В состоянии ли мы его создать?

– Со времен зарождения Республики в подобных исследованиях не было необходимости, – пояснил Сахали, – а тем более в их финансировании. Но даже при этом после случившегося всего одиннадцать лет назад кризиса на Набу Специальная группа Республики по вооружениям разработала планы автоматического боевого астероида.

– Кажется, были еще планы строительства торпедной осадной платформы, – добавил кто-то.

Сахали коротко кивнул:

– Естественно, вице-канцлер, ни тот ни другой проект не продвинулись дальше стадии разработки.

– На мой взгляд, по сравнению с этим они всего лишь игрушки, – сказал Амедда, показывая на схему боевой станции.

– Полностью с вами согласен, – подтвердил Сахали.

– Данное оружие станет для нас величайшим вызовом, – сказал Губакер. – Реактор гиперматерии, двигатели и все остальное – всего лишь дальнейшее усовершенствование вооружений, которыми наши лучшие инженерные компании смогли снабдить звездные разрушители и другие корабли. Но само оружие… это не просто увеличенная версия турболазера. Это будет нечто такое, чего еще никто никогда не видел.

Амедда повернулся к нему:

– И сколько времени потребуется на разработку этого… чуда технологии? Хотя бы примерно?

Губакер неуверенно покачал куполообразной головой:

– Трудно сказать. Над этим работают многие величайшие умы Республики. И все же для подобного оружия потребуется нечто воистину новое в мире энергетики. Осмелюсь сказать – прорыв галактических масштабов.

Кренник откинулся в кресле, не сомневаясь, что судьба даровала ему способ переместиться в первый ряд.

– Обойдемся без формальностей, лейтенант-коммандер, – сказал Мас Амедда, наконец приветствуя Кренника в своем просторном кабинете в увенчанном куполом здании Сената. – Прошу, садитесь.

Кренник окинул взглядом кабинет и выбрал лучшее кресло.

– Спасибо, вице-канцлер.

– Прошу извинить, что не мог встретиться с вами раньше.

Кренник небрежно махнул рукой:

– Знаю, вы были заняты. Война и все такое…

«Сейчас он сцепит свои когти».

Амедда сцепил длинные пальцы и оценивающе взглянул на Кренника с другой стороны металлического стола.

– По словам моих помощников, ваш визит имеет какое-то отношение к проекту?

Кренник лучезарно улыбнулся в ответ:

– Самое прямое.

– И к какой именно его части?

– К оружию.

Округлые летроги чагрианина нисколько не разочаровали Кренника – они дрогнули, что свидетельствовало о проявлении интереса.

– Что ж, в таком случае мне действительно жаль, что я не смог встретиться с вами раньше.

Кренник никогда прежде не бывал с вице-канцлером наедине, хотя, естественно, ему часто доводилось видеть того на публике – в опере до войны, в здании Сената, в других местах при разных обстоятельствах. Приглашение – по сути, приказ – войти в состав Консультативного стратегического совета исходило от Амедды, хотя Кренник сомневался, что чагрианин вообще об этом помнит или даже знает.

С тех пор как Кренника перевели из Инженерного корпуса и заставили подписать множество документов о неразглашении секретных сведений, жизнь его полностью изменилась. Конечно же, он предполагал, что его комлинк прослушивается, все его близкие друзья, оставшиеся в живых родственники, а также прошлые и нынешние любовницы подверглись допросам и каждый его поисковый запрос в Голосети фиксируется и соответствующим образом оценивается. И хоть Кренник и носил белый мундир, официально он все еще числился в составе Инженерного корпуса. Лишь его коллеги из совета знали, что он также исполняет обязанности координатора в Специальной группе по вооружениям. Новое назначение также потребовало от него вернуться к учебе. Он прошел интенсивный курс по тем вооружениям, которые создали для каминоанцев «Ротана», «Куат» и другие с целью оснастить Великую армию, и тем, которые разрабатывали для сепаратистов «Бактоид», «Хорш-Кессель» и прочие. По завершении обучения он руководил группой экспертов и ученых, отчитывавшихся напрямую перед высшим эшелоном вооруженных сил Республики. Как вице-канцлер, Мас Амедда не имел над ним никакой реальной власти, но Кренник считал полезным делать вид, что имеет место обратное, – хотя бы для того, чтобы четко определить их взаимное положение в обществе.

– Если дело касается оружия, – сказал Амедда, – то вам следовало выступить на совещании.

– Возможно, – кивнул Кренник, – но мне показалось, что подобный вопрос лучше обсудить в частном порядке.

Летроги Амедды слегка дрогнули.

– Что ж, слушаю.

– Доктор Губакер был прав, когда говорил, что над разработкой главного оружия боевой станции работают многие лучшие умы Республики, – сразу же перешел к сути Кренник. – За исключением одного.

Мясистые отростки на голове Амедды задрожали сильнее.

– Его зовут Гален Эрсо.

Амедда сцепил когти.

– Эрсо… Я должен его знать?

– Вряд ли вы в состоянии знать всех.

– В конце концов, моя сфера – политика, а не наука и технологии.

«На самом деле его сфера – контроль за потоком взяток и умиротворение Палпатина», – подумал Кренник. Но если чагрианину хотелось вести свою игру – что ж, пусть так.

– Гален Эрсо – один из самых известных эрудитов Ядра. Теоретик, математик, инженер и физик-экспериментатор. В настоящее время – выдающийся авторитет в области кристаллов и их применения для получения энергии.

Амедда окинул его отсутствующим взглядом:

– Кристаллов?

– Последние десять лет он экспериментировал со многими их видами. Но недавние его исследования сосредоточены на кайбер-кристаллах.

Выражение лица Амедды не изменилось.

– Что-то знакомое… Насколько я понимаю, кайберы крайне редки?

– Да, особенно крупные. – Кренник театрально вздохнул. – Если бы Орден джедаев удалось убедить поделиться информацией, все могло бы быть иначе.

«Сейчас он высунет свой раздвоенный язык».

Амедда облизнул губы.

– Эти кайбер-кристаллы чем-то важны для джедаев?

– В числе прочего они используются для питания джедайских световых мечей.

– Что ж, в таком случае неудивительно. И этот самый Гален Эрсо наверняка весьма недоволен, что они столь труднодоступны?

– Именно потому он пытается их синтезировать.

Голубые словно лед глаза Амедды расширились.

– Смелое начинание. Я слышал, некоторые кайбер называют живым кристаллом?

– Я тоже.

– Но почему вы решили, будто исследования Эрсо могут чем-то помочь разработке оружия для боевой станции?

Кренник набрал в грудь воздуха.

– Признаюсь, я не в курсе, в каком состоянии его текущая работа. Но Специальная группа по вооружениям оценила его более ранние исследования, и есть признаки того, что теории Эрсо могут дать новое направление в повышении энергоотдачи. Мы сейчас изучаем, каким образом можно приспособить их для наших целей.

– То есть использовать для создания оружия?

– Да, так будет точнее. Однако нам нужно иметь полное представление о его работе, не говоря уже о доступе к его текущим исследованиям по синтезу.

Амедда помолчал, переваривая услышанное.

– Откуда вы знаете Эрсо, лейтенант-коммандер?

– Мы подружились на Брентаале, когда учились по «Программе будущего».

Амедда бросил на него полный скептицизма взгляд:

– Вы учились по программе для одаренных?

– Недолго, – уклончиво ответил Кренник. – До того, как мне предложили место в проектном подразделении Инженерного корпуса.

– Ах да, – кивнул Амедда, откидываясь на спинку большого кресла. – Если мне не изменяет память, многие из вашей группы работают в Генштабе Корусанта. – Помолчав, он добавил: – Как по-вашему, сепаратисты тоже работают над своей боевой станцией?

– Дуку оставил множество улик – крупные закупки определенных редких ресурсов, компьютерные взломы с целью получить научные данные, которые затем были соответствующим образом отредактированы и изолированы, в том числе и многие опубликованные исследования Галена Эрсо.

– Почему Эрсо не обратился с просьбой о вступлении в совет, когда он создавался? – после некоторого раздумья спросил Амедда.

– К тому времени он уже работал по контракту на корпорацию «Зерпен».

– С одной стороны, они заявляют о нейтралитете, а с другой – получают выгоду от обеих сторон, – рассерженно бросил Амедда и махнул рукой. – В таком случае нам просто следует убедить Эрсо разорвать контракт.

– К несчастью, недавно нам стало известно, что доктор Эрсо томится в тюрьме на Валлте.

– Что, во имя звезд, он делает на Валлте? – вновь разозлился Амедда. – Вы вообще знаете, что Валлт перешел на сторону сепаратистов?

– Знаю. Но Валлт входил в состав Республики, когда доктор Эрсо согласился руководить базой «Зерпена» на этой планете. С бывшим руководством Валлта был заключен договор, разрешавший разработку месторождений и строительство в обмен на весьма щедрый пакет помощи.

– И тем не менее неудачный выбор, – сказал Амедда. – За что его арестовали?

– По сфабрикованным обвинениям в шпионаже.

– Возможно, с целью вынудить его перейти на сторону врага?

– Мы тоже так полагаем.

Амедда мрачно покачал головой:

– Валлт десять лет балансировал на грани. Как бывший председатель Сената, я работал в одном из комитетов с представителями Валлта, и уже тогда они были недовольны. Жаловались, что Республика их игнорирует. А теперь военные устроили переворот и присоединились к сепаратистам. – Он помолчал, глядя на Кренника. – Какова реакция «Зерпена» на арест Эрсо?

– Разумеется, республиканская разведка прослушивает все переговоры «Зерпена». Несколько стандартных недель назад была перехвачена пакетная передача, отправленная, судя по всему, с гиперпространственного передатчика одного из кораблей «Зерпена» на Валлте в штаб-квартиру компании в системе Салиент. В ней сообщалось о захвате базы и аресте доктора Эрсо.

– И каков был ответ?

– «Зерпен» намеревался принять меры, но мы попросили их воздержаться от каких-либо действий.

– Кто это – «мы»?

– Я взял ответственность на себя, вице-канцлер, – слегка улыбнулся Кренник.

Амедда сцепил пальцы и наклонился, опустив рога.

– С какой целью, лейтенант-коммандер?

Кренник спокойно воспринял его угрожающую позу.

– Полагаю, если доктора Эрсо спасем мы, убедить его поделиться своими исследованиями со Специальной группой по вооружениям будет намного проще.

Амедда слегка поостыл.

– Зачем его вообще убеждать? Вы сами сказали, что он участвовал в «Программе будущего» Республики. Он наверняка и так будет готов сотрудничать.

– Вот только он в некотором роде пацифист. Можно сказать – по идейным соображениям.

– Если это действительно так, тогда можно не беспокоиться, что он станет служить сепаратистам, – презрительно фыркнул Амедда. – Пусть и дальше гниет в тюрьме.

Почувствовав перемену в настроении чагрианина, Кренник понял, что рискует потерять расположение Амедды, если не будет действовать решительно и быстро.

– В обычных обстоятельствах я бы с вами согласился. Однако есть одна загвоздка – жена Эрсо была беременна, когда они отбывали на Валлт, и, если только не случится что-то непредвиденное, она в ближайшее время должна родить.

Амедда ответил не сразу, и его летроги слегка дрогнули.

– Вы полагаете, что те, кто сейчас заправляет на Валлте, могут воспользоваться женой Эрсо и ребенком в качестве метода убеждения?

– Мы на войне, вице-канцлер. Все возможно. А если сепаратисты и в самом деле работают над боевой станцией…

– Понимаю, к чему вы клоните, – медленно кивнул Амедда. – И все же я склонен оставить все как есть – или, может быть, позволить заняться освобождением Эрсо «Зерпену».

– Опять-таки готов с вами согласиться. Но у меня есть мысль, как совместить и то и другое.

Летроги Амедды вновь задрожали, и он пристально посмотрел на Кренника.

– Почему-то я так и предполагал. Но мне не нужны подробности, лейтенант-коммандер. И я настаиваю, чтобы сами вы держались подальше – хотя бы затем, чтобы всегда можно было дезавуировать любые ваши действия.

– Естественно.

– Если в конечном счете исследования Эрсо приблизят нас к созданию оружия для боевой станции, вас ждет благодарность не только от меня, но и от Верховного канцлера Палпатина и самой Республики.

Кренник сдержанно улыбнулся:

– Мы все делаем свой вклад, вице-канцлер.

4
Начало

Высокие стены покоев Лиры огласил первый крик младенца. Как обычно на Валлте, чье-то рождение в стенах Крепости рассматривалось как повод для торжества, тем более что появление на свет маленького человека совпало с первым днем весеннего сезона. Из внутреннего двора внизу взмывали в ночь фейерверки, а небольшая толпа тех, кто узнал о родах, праздновала, несмотря на арктический холод, собравшись вокруг костров и прилавков, где продавали жаренное на вертеле мясо и коренья. Многие мужчины сидели на низких скамьях, осушая стаканы с крепким алкоголем домашнего приготовления.

Одна из акушерок положила Джин, как назвали девочку Гален и Лира, на все еще тяжело вздымающуюся грудь матери, и она тут же успокоилась, почувствовав тепло и знакомое сердцебиение.

Роды были долгими, но не особо тяжелыми, и Лира вела себя вполне достойно, хотя и пыталась ворчать на любого оказавшегося рядом. Бледная и вспотевшая после прошедших часов, она тем не менее пребывала в лучшей форме, чем Гален, который все еще не мог оправиться от пережитого.

«Есть ли хоть какая-то польза от того, что мы оказались в плену?» – спрашивал он себя. Почти в любом другом месте его и Лиру окружали бы дроиды – исполненные благих намерений, но деловые и бездушные, в столь стерильной обстановке, что та попросту выглядела бы безжизненной.

Не странно ли было теперь испытывать благодарность?

Потеряв несколько килограммов и обзаведясь столь же густой, как и у большинства валлти, бородой – командир Группе, явно стремясь сделать его более похожим на собственных тюремщиков, так и не предоставила обещанных ножниц, бритвы или депилятора, – Гален был освобожден из своей камеры в ту же секунду, когда у Лиры отошли воды, и перевезен на запряженных таквами санях в Крепость в сопровождении двух охранников, которые, как он полагал, должны были вернуть его в тюрьму, как только Джин перестанет кричать и заснет.

Из размышлений Галена вырвала акушерка, до этого пеленавшая Джин.

– Можете остаться с Лирой и ребенком или дать им немного отдохнуть.

Лира кивнула, давая понять, что предпочитает отдых. Гален не сводил с нее взгляда.

– Не знаю, хватит ли мне сил уйти…

– Не беспокойтесь, – сказала одна из служанок, – вам разрешат остаться на ночь.

С нескрываемым облегчением Гален наклонился и поцеловал Лиру в лоб, а Джин в макушку. Она оказалась прекрасной девочкой – хорошего веса и размера и, судя по словам осматривавшей ее акушерки, вполне здоровой. К ее голове прилипли темные кудряшки, и Гален уже смог увидеть, что у нее такой же рот, как и у матери.

Две пожилые служанки проводили его до массивной деревянной двери. В комнате по другую сторону широкого коридора ждали Нэрбу, Изель, Тамбо и остальные коллеги Галена с базы «Зерпена», чтобы поздравить его, крепко обнимая, с силой хлопая по спине и, естественно, предлагая выпить. Всем не терпелось увидеть Джин, но акушерки этого не позволили, назвав их низменными созданиями и разносчиками заразы – само собой, исключительно в шутку.

Словно из ниоткуда появилась кружка, которую кто-то сунул в руку Галену и быстро наполнил густой белой жидкостью. Начались здравицы, за каждой из которых следовал продолжительный глоток. Гален быстро опьянел, что все равно бы случилось, даже если бы он питался привычным образом и не бодрствовал последние двадцать местных часов. Выпивка, свет факелов, радостные лица друзей производили на него впечатление некоей благотворной магии.

– Я думал, вы назовете ее в мою честь, – сказал Нэрбу.

– И как бы, по-твоему, это звучало?

– Если хочешь знать, на Валлте не меньше женщин по имени Нэрбу, чем мужчин.

Гален в этом не сомневался. Имя Нэрбу – так же как Тамбо и Изель – обозначало название дня. Все население планеты носило в лучшем случае два десятка имен.

– Может, следующего ребенка? – настаивал Нэрбу.

– Посоветуюсь с Лирой.

Все внезапно замолчали. Повернувшись, Гален обнаружил командира Группе, стоящую за его спиной. Ее строгое лицо озарила широкая улыбка, и она обняла его крепче, чем другие до этого, а затем приняла флягу доморощенного зелья, которую осушила одним долгим глотком.

Понимая, насколько рискованно проявлять дружеские чувства к собственному тюремщику, Гален изо всех сил старался сохранять безопасную дистанцию между собой и Группе, но сегодня он вдруг ощутил, как по всему его телу разлилось тепло, причиной которого был не столько алкоголь, сколько ощущение, будто он находится в кругу семьи. Сколь бы безрассудным это ни казалось, у него возникла крепкая связь с валлти – даже с его тюремщиками, и даже с Группе.

– Вы сами знаете – мы вам не враги, – сказала она, громко и протяжно рыгнув.

– Я пытаюсь так думать, но стены моей камеры напоминают мне, что я пленник.

– Всего лишь обстоятельства.

– И все-таки, командир, – криво усмехнулся Гален, – никому не хочется быть их жертвой.

Она с серьезным видом кивнула:

– Не так давно Валлт входил в состав Республики; теперь он поддерживает сепаратистов. И тем не менее – какое все это имеет отношение к нам?

– К тому, что я оказался в тюрьме Тамболора, – наверняка имеет, и еще какое.

Группе прищурилась, неохотно соглашаясь:

– Наш договор с сепаратистами в свое время выглядел вполне разумно – поддержка переворота взамен на то, что мы передаем вас в их руки. Теперь, однако, мы не столь уверены, что нам хочется вас лишиться.

«Снова какие-то махинации?» – подумал Гален.

– Я что, настолько вам понравился?

Группе издала короткий смешок.

– Ваши коллеги утверждают, что исследования продолжались и в ваше отсутствие. Вы не думали о том, чтобы просто работать на нас, Гален, – на Валлт? Превратить базу в энергостанцию, которая питала бы Крепость и весь город?

– Сомневаюсь, что «Зерпен» нормально бы это воспринял.

– Да, я читала условия вашего контракта. Не вмешиваться в местные дела, не говоря уже о местной политике…

– Увы, это так и есть.

– И тем не менее – где сейчас «Зерпен»? Почему они с нами не связались?

– А они вообще хоть что-то знают? – спросил Гален.

Группе рассмеялась и хлопнула его по плечу:

– Мы допросили лабораторного дроида, Ассиса, и нам все известно о пакетной передаче, которую вы отправили «Зерпену» в систему Салиент.

– В таком случае я даже не представляю, почему они не вышли на связь, – нахмурился Гален.

– Повторяю – мы вам не враги и не имеем ничего лично против вас. У нас проблемы с Республиканским сенатом и Палпатином.

– У меня тоже с ними проблемы.

– Тогда в чем вопрос? Оставайтесь с нами, помогите Валлту развиваться, воспитывайте ребенка вдали от раздоров и шума Ядра. Мы готовы считать вас одним из своих, особенно теперь, когда Джин – валлти, гражданка нашей планеты.

– Хороший аргумент, командир.

Она налила ему еще выпить.

– Ходят слухи, будто ваше дело в ближайшее время будет рассматривать трибунал и… – она понизила голос, – вас оправдают.

Гален уставился на нее, боясь лишиться хрупкой надежды.

– А потом?

– Ваше заключение в тюрьме Тамболора закончится. Вы воссоединитесь с Лирой и дочерью.

– И нам разрешат покинуть Валлт? – осторожно спросил он.

– Это пока рано обещать. Возможно, маршал Фара дарует вам амнистию. Помилование. – Группе пожала плечами. – Рано или поздно случится новый переворот и придет новый лидер. Такова жизнь на всех планетах, не только на Валлте.

– Порочный круг.

Фыркнув, Группе потребовала еще одну флягу.

– Кто знает, Гален, – возможно, граф Дуку или ваш Палпатин найдут способ разорвать этот круг раз и навсегда.

Двое солдат-клонов в белой броне препровождали Хаса Обитта из переходного туннеля, соединявшего его маленький грузовик с крейсером Республики. Он подумывал было развернуться и лететь прочь, как только крейсер появился на сканерах, но отказ от приглашения со стороны военного корабля, вставшегося прямо на его пути, казался не самой лучшей идеей.

– Когда я узнаю, куда меня ведут? – рискнул он спросить у одного из клонов.

– Когда там окажешься, – ответил тот, что слева.

– Вы, ребята, предсказуемее некуда, – усмехнулся Хас.

– Ага, нас такими создали, – сказал другой клон.

Будучи уроженцем далекого Дресселя, Хас был темнокожим высоким безволосым гуманоидом с морщинистым лицом и глубокой впадиной на черепе, шедшей от переносицы до толстого затылка. Люди говорили, будто у него непропорционально большой рот, но душевный взгляд. Во всем остальном он достаточно походил на людей, чтобы они не чувствовали себя неуютно в его обществе, как и он в их.

Солдаты-клоны провели Хаса по нескольким широким коридорам, повернув несколько раз под прямым углом, и наконец оказались у открытого люка. Встав по его сторонам, они жестом показали Хасу на находившуюся за люком рубку. Внутри стоял офицер-человек, ростом чуть пониже Хаса, но подтянутый и жилистый, со светло-каштановыми волосами и узким лицом, которое люди, вероятно, могли бы счесть симпатичным. Он был одет в белый китель и черные брюки, заправленные в блестящие сапоги до колен. В углу обзорного иллюминатора позади человека Хас увидел короткие крылья и широкое хвостовое оперение своего корабля, на борту которого его новая команда наверняка размышляла о том, в какую авантюру их втянул капитан.

– Добро пожаловать на борт, капитан Обитт, – сказал офицер.

– Спасибо. – Из-за скованной интонации слово превратилось в вопрос. – Коммандер…

– Кренник. На самом деле лейтенант-коммандер, но спасибо, что заметили.

Стоявший перед ним человек выглядел слегка неуместным на крейсере, так же как и его странная форма, так что Хас позволил себе расслабиться. Вероятно, очередной запрос информации о перемещениях или распределении кораблей сепаратистов. Хас подчеркнуто внимательно огляделся вокруг.

– Я впервые на таком корабле, – небрежно сказал он.

– И? – спросил Кренник, словно ожидая продолжения.

– Гм… впечатляюще, конечно, но как-то холодновато.

Кренник с интересом шевельнул бровями.

– Холодновато – в смысле прохладно или аскетично?

– Аскетично?

– Строго. Недостаточно комфортно, – объяснил Кренник.

– Ну… я слишком мало видел на этом корабле, чтобы…

– Возможно, когда закончим, сумеем устроить для вас персональную экскурсию, – прервал его Кренник. – В любом случае, этот корабль продается.

Из-за смертельно-серьезного тона Кренника его замечание показалось еще более странным.

– Мне он как-то не по средствам.

Кренник изобразил притворное удивление:

– Только не говорите мне, что дела у вас идут не лучшим образом.

И вновь несоответствие между словами и тоном слегка сбило Хаса с толку.

– Дела как раз в порядке.

– Всего лишь в порядке? – нахмурился Кренник. – Хотите сказать, что те поставки на Рилот себя не окупили? Или прыжок к Хеллене для доставки боеприпасов? Наверняка ведь та искусная уловка у Кристофсиса позволила вам заработать?

Хас хотел было ответить, но передумал и начал заново:

– Я не настолько горделив, чтобы не признать, если меня перехитрили.

Уголки губ Кренника слегка приподнялись.

– Вот и хорошо. Гордость – чересчур переоцененное качество.

– Вы явно знаете обо мне намного больше, чем я о вас.

– Это действительно так, капитан. Но почему бы нам не говорить на равных? Что вы хотели бы знать обо мне?

Хас решил, что ничего не потеряет, если спросит.

– Пожалуй, мне хотелось бы знать, с каким ведомством Республики я имею дело, поскольку, судя по вашей форме, это не ваш корабль.

– Весьма наблюдательно с вашей стороны. Я из Инженерного корпуса.

«Может быть», – подумал Хас. Но ответ был неполным.

– Случалось ли вам бывать на станции «Регалия»? – спросил Кренник.

– Вероятно, вам и так уже это известно.

– Кажется, мы начинаем понимать друг друга, – широко улыбнулся Кренник. – «Регалия» – моя. Не моя лично, конечно, но я был главой проектной и строительной групп. Бывали в последнее время на Корусанте?

– В последнее время – нет.

– Дам вам перечень всех моих творений, которые стоит посетить, когда окажетесь там в следующий раз.

Сейчас был ход Хаса, но тот решил от него отказаться.

– Что от меня нужно Инженерному корпусу? Когда вы с нами связались, вы говорили что-то о дружеской беседе.

– Прошу прощения – разве я сказал хоть что-то этому противоречащее?

Хас ждал.

– У меня всего лишь есть предложение для вас.

Хас пожалел, что не может заткнуть уши. Предоставить информацию – еще куда ни шло, но такие вот предложения обычно сулили неприятности.

– В данный момент мы беремся лишь за мелкую работу.

– Собственно, эту работу я бы назвал именно мелкой, – невозмутимо ответил Кренник.

Хас шумно выдохнул:

– Послушайте, коммандер, я всего лишь контрабандист, который пытается заработать на жизнь, как и тысячи других в одном лишь этом секторе.

Кренник оценивающе взглянул на него:

– Вы в самом деле намерены изображать скромника? Хас Обитт, неоднократно работавший с Орденом джедаев? Заслуживший репутацию пилота, которому можно доверить любой груз? Выбравшийся из множества переплетов? – Он слегка помедлил, затем добавил: – Известный тем, что периодически доставляет товар на Мердж?

Хас молчал.

– Разумеется, вы знаете, что Мердж – планета сепаратистов, капитан?

Сглотнув, Хас вновь обрел дар речи.

– Мы не доставляем никакого оружия или запрещенных товаров. Исключительно оборудование и припасы.

– Поверю вам на слово, – нахмурился Кренник. – Но мне хотелось бы знать, каким образом доставляются эти якобы невинные припасы.

– Не понимаю, – покачал головой Хас.

– Объясните все по пунктам, – сказал Кренник. – Вы прибываете на Мердж…

– Космопорт Мерджа дает разрешение на посадку, – начал Хас. – Мы садимся, выгружаем припасы…

– Вы сами их разгружаете или используете дроидов?

– Сами.

– С помощью подъемников?

– Мы используем антигравитационные контейнеры. По два члена команды на контейнер, и обычно не более четырех контейнеров с каждой поставкой.

– Какого размера эти контейнеры? – Кренник показал на стоявший в рубке диван. – Примерно такого?

Хас задумался.

– Стандартные контейнеры на репульсорах. Два метра на метр, полтора в глубину.

– Вы доставляете их на исследовательскую базу рядом с космопортом или просто выгружаете в ангар?

Любопытство Хаса росло наравне с тревогой.

– Доставляем на базу. А почему…

– Прилетаете и сразу улетаете?

– Обычно да.

– Сколько персонала на земле?

На морщинистом лбу Хаса выступили капли пота, но он удержался от того, чтобы их вытереть.

– В порту? Шестеро, иногда восемь или десять, но не более.

– Контейнеры проверяют? – не отступал Кренник.

– Изредка, – ответил Хас, желая, чтобы все побыстрее закончилось. – По крайней мере, не в последнее время.

– А перед отлетом?

На лице Хаса появились новые складки.

– А с чего бы?

– Да или нет?

– Раньше – да, проверяли, – резче, чем намеревался, ответил Хас. – Теперь, когда мы бываем там регулярно, – нет.

– Очень хорошо, капитан, – вновь душевно улыбнулся Кренник. – Мне, а также нескольким моим компаньонам очень хотелось бы стать членами вашей команды – само собой, временно.

Душа Хаса ушла в пятки, пухлые губы сжались.

– Капитан, Мердж для меня – выгодное место. Мне не хотелось бы ставить под угрозу отношения, выстроенные с таким трудом.

Кренник яростно уставился на него:

– Не хотите ставить под угрозу свою популярность среди сепаратистов? Вы это имеете в виду?

– Я стараюсь не занимать ничью сторону, – попытался объясниться Хас. – Я всего лишь…

– Да-да, – небрежно махнул рукой Кренник, – мы все это уже проходили. Но, полагаю, могу пообещать вам, что в обмен на вашу услугу Республика готова посмотреть сквозь пальцы на вашу в той или иной мере сомнительную деятельность.

Подобное предложение делалось не впервые, но Хас понимал, что от этого он отказаться не сможет.

– Отпустите на волю, так сказать?

– Просто пожмем плечами и отведем взгляд.

Следующий вопрос Хасу задавать не хотелось:

– А если я решу, что эта работа не для меня?

Кренник повернулся к иллюминатору и протянул руку.

– Выбирайте планету.

Хас уставился на него:

– Что, любую?

– Ту, куда вы желаете отправить свои останки, капитан. – Коротко рассмеявшись, Кренник шагнул ближе к Хасу. – Интересно, во что же вы только что ввязались, да?

– А вам бы на моем месте не было?

Кренник игриво хлопнул его по плечу:

– В крупное дело, Хас. В крупное дело.