Текст книги "Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один: Предыстория"

Валлта, по которому он так тосковал, больше не существовало, как и Корусанта, который они с Лирой покинули больше стандартного года назад. Несмотря на перемены, принесенные в Ядро войной, они все еще вполне могли благополучно переждать здесь конфликт, даже если бы для этого пришлось избегать новостей Голосети и уклоняться от разговоров о войне и политике. С этим они могли бы справиться. Возможно, война закончится столь же внезапно, как и началась, и жизнь вернется в нормальное русло – или по крайней мере к тому, что считалось нормальным раньше.

От «Зерпена» не было никаких известий. Орсон подтвердил, что, поскольку с Галена до сих пор официально не сняты обвинения в шпионаже, корпорация не испытывает особого желания с ним общаться. Как и Лира, Орсон утверждал, что возможности для него рано или поздно появятся, но Гален, хоть обычно и отличался терпением, считал необходимым взять дело в свои руки. Начать он решил со своих друзей и коллег по институту, которых он знал еще по «Программе будущего». Многие с началом войны бежали с родных планет, но многие и остались на Корусанте. Встретиться с ним, однако, был готов лишь один – у остальных быстро нашлись оправдания, показавшиеся ему скорее надуманными, чем реальными.

Надев уже вышедший из моды костюм двухлетней давности, он направился на обед с профессором Ривой Демейн на застекленной террасе корпуса астрофизики. В кристально чистом воздухе Корусанта – от вершин самых высоких небоскребов до самых нижних уровней Центрального округа – царило оживление, не столь заметное до войны. Казалось, будто все активно участвуют в обороне Республики. С экранов, ранее предназначавшихся для рекламы и развлекательных программ, громко доносились последние новости, движение на разных уровнях воздушных трасс было плотным и лихорадочным. В космопортах стартовали и приземлялись гигантские корабли, от жара двигателей которых атмосфера шла волнами, и повсюду присутствовали военные – от одетых в форму офицеров всех рас до отрядов солдат-клонов в белой броне.

В корпусе астрофизики тоже было оживленно. Посетителям требовалось отметиться на постах охраны, и иногда за ними тенью следовали маленькие дроиды-камеры на репульсорах. Туда-сюда спешили группы ученых и профессоров разных рас, о чем-то приглушенно переговариваясь или с подчеркнутым энтузиазмом заканчивая произнесенные друг другом фразы. Другие обитатели института, похоже, полностью пребывали в собственном мире, на ходу вводя заметки с клавиатуры или голосом в инфопланшеты и едва избегая столкновений с другими, занимавшимися тем же самым. Гален отметил, что на многие этажи здания доступ теперь был разрешен лишь преподавателям и обслуживающему персоналу, а у каждого входа стояли солдаты.

Поднявшись на турболифте на террасу, он увидел Риву, сидевшую за квадратным столиком у выходивших на запад окон. Кожа мириаланки была серо-зеленой, ее лицо украшала татуировка в виде вертикальных полос из темных ромбов, а полные губы были покрыты узором в виде переливающейся голубой чешуи. Ее алая мантия доходила до пола, а бо́льшую часть седеющих волос закрывал капюшон.

Увидев Галена, его бывшая наставница встала и обняла его.

– Гален, как я рада, что ты снова на Корусанте! Я едва тебя узнала из-за бороды.

Гален сел, погладив бороду.

– Вероятно, пора от нее избавиться.

– Она тебе идет. – Рива показала на синтезаторы пищи. – Хочешь чего-нибудь?

– Обычно я пропускаю обед, – покачал он головой.

Рива кивнула в сторону своей тарелки:

– Надеюсь, ты не против…

– Нет, конечно. Приятного аппетита.

– Как дела у Лиры, Гален?

– Хорошо. Привыкает. В смысле – к материнству.

– Ах да, ребенок…

– Джин.

– Как я могла забыть? – вздохнула Рива. – Я же присутствовала, когда вы выбирали ей имя! Похоже, в последнее время я чересчур занята.

Гален обвел взглядом залитую солнцем террасу:

– Такое впечатление, будто я оказался в потревоженном улье.

– Так теперь везде. Институт мобилизует студентов из университетских программ еще до того, как они защитят дипломы. Слишком многим приходится работать над слишком многими проектами.

– Вы все так же занимаетесь вопросами эффективной генерации энергии?

– Больше нет.

– Но, Рива, ведь для вас это была настоящая страсть, – удивился Гален. – Я при любой возможности следил за вашей работой. Мне казалось, что вы на пороге выдающегося открытия.

Устало вздохнув, она отодвинула тарелку.

– Все меняется.

– Я это постоянно слышу. Чем же вы занимаетесь сейчас?

Прежде чем ответить, она огляделась по сторонам:

– Генераторами щитов. На самом деле я не так уж много могу сказать на эту тему. – Она многозначительно улыбнулась. – Но, думаю, после очередного совещания мы это наверстаем.

– Какого совещания? – непонимающе нахмурился Гален.

Рива слегка помедлила.

– Так ты… ты не работаешь в оборонном проекте?

Он в замешательстве развел руками.

– Ты не подписывал официальный акт о неразглашении?

– Никогда о нем даже не слышал.

Взгляд ее метнулся из стороны в сторону.

– Извини, Гален, я думала… Ладно, не важно. Так ты все так же работаешь на «Зерпен»?

– Честно говоря, не знаю. Похоже, смена режима на Валлте не пришлась им по вкусу.

– Тем больше причин для того, чтобы перейти к нам.

– А конкретнее? Рива, я не могу ни от кого добиться прямого ответа на вопрос, что, собственно, происходит. Что стало с институтом? Повсюду камеры-шпионы и посты охраны. Больше похоже не на научное учреждение, а на военную базу.

Рива плотно сжала мерцающие губы.

– Тебя здесь не было, Гален. Война все изменила – не только для непосредственно вовлеченных в конфликт, но и для многих на Корусанте. Граф Дуку открыл нам глаза на жестокую реальность, и большинство из нас сменили теорию на практику. И даже при всем при этом мы рады, что получаем неограниченное финансирование.

– Войны всегда способствовали инновациям, – усмехнулся Гален. – Но что стало с нашей мечтой об обеспечении возобновляемой энергией развивающихся планет? Чтобы они могли участвовать в производстве энергии, а не становиться заложниками консорциумов.

– Со временем мы к этому вернемся, – ответила Рива, – и сумеем достичь намного большего, чем раньше.

– Каково это – работать на военных? – уныло спросил Гален.

Рива снова отвела взгляд.

– У меня с ними достаточно ограниченные контакты. В основном я общаюсь с коллегами и машинами. Делаем расчеты, экспериментируем… а потом передаем результаты.

– Эти генераторы щитов… они предназначены для городов? Как оборонительные зонтики?

Рива покачала головой:

– Они предназначаются для военных кораблей.

– Не понимаю, – уставился на нее Гален. – Корабли «Ротаны» способны противостоять практически любому лазерному или ракетному обстрелу сепаратистов.

– Наша команда работает над защитой кое-чего покрупнее, с более широкой и неприступной зоной покрытия.

– Крупнее, чем звездный разрушитель типа «Венатор»? Чтобы защититься от некоей новой орудийной платформы, которую разрабатывает Дуку?

– Похоже на то.

Достав из кармана маркер, Гален начал набрасывать свои мысли на салфетке.

– В конечном счете вы могли бы подумать о том, чтобы направить поглощенную щитом энергию в теплоотвод, затем использовать нейтринные радиаторы для возврата энергии в генераторы и сами проекторы. Примерно так, как мы поступаем с кристаллами и лазерными материалами. Естественно, следует соблюдать осторожность, чтобы не превысить допустимые пределы. – Он продолжал писать. – Возможно, стоит использовать сразу много генераторов, равномерно распределив их по всему корпусу, чтобы усилить их действие…

Рива подвинула салфетку к себе и бросила на нее взгляд.

– Интересно…

– Просто размышляю вслух, – махнул рукой Гален. – Но подобными исследованиями на Корусанте обычно не занимаются.

– Наши идеи собираются испытать на новом объекте.

– Могу я узнать, где именно?

– Мне даже неизвестно, где он находится.

– Государственная тайна? – Он откинулся на стуле, скрестив руки на груди. – В этом все дело?

– Всем нам приходится определяться со своим будущим, Гален, – сказала Рива вместо ответа и поспешно сменила тему: – Кстати, через пару недель у нас встреча выпускников. Почему бы тебе к нам не присоединиться? Возьми с собой Лиру, возьми девочку, если хочешь. Уверена, многие твои бывшие соученики будут рады тебя видеть.

– Хотите сказать – перед тем, как разлететься в неведомые края?

– Вполне вероятно, – с неохотой кивнула она.

Кренник и вице-канцлер Мас Амедда вместе покинули зал стратегического планирования через дверь, предназначенную для высокопоставленных особ. За ними последовали двое гвардейцев в красных плащах, но замедлили шаг и поотстали, когда те начали переговариваться.

– Кто уполномочил вас устраивать атаку на Валлт? – раздраженно проворчал Амедда. В правой руке он держал высокий жезл с фигурным набалдашником, а наплечники его плаща с поясом из мерцающего шелка были подбиты снизу, словно верхняя часть его туловища и без того не выглядела достаточно широкой.

– Это было военное решение.

– Еще раз спрашиваю: кто вас уполномочил?

Кренник искоса взглянул на него:

– Вы говорили, что подробности вас не интересуют. Передумали?

– Да, не интересуют. Но до меня доходят данные разведки, и я обязан вмешаться. – Амедда просверлил его взглядом. – Так кто?

– Командующий сектором адмирал. Атака являлась частью нашей сделки с «Зерпеном», а также гарантировала, что если Гален Эрсо что-то сообщил сепаратистскому режиму Валлта относительно расположения кораблей Республики в том секторе, то эта информация не уйдет дальше.

Амедда раскатисто хрюкнул.

– Эрсо не располагал никакими данными на этот счет.

– Просто для надежности.

– Собственно, возвращение Валлта Республике пошло нам на пользу. – Раздражение Амедды, похоже, начало проходить. – Мне говорили, что эту планету можно использовать как перевалочную базу для атак на близлежащие системы. Но предупреждаю – субординацию следует соблюдать, лейтенант-коммандер. Иначе вы рискуете поставить под удар ваше положение в совете.

Кренник пренебрег его советом.

– У меня должна быть возможность делать свою работу, вице-канцлер.

– А с каких это пор встреча с джеонозианским эрцгерцогом входит в сферу вашей деятельности?

Кренника нисколько не удивило, что Амедда знал о его визите.

– В ходе дискуссии о необходимости разумной рабочей силы для боевой станции у меня возникла идея, и я решил ей последовать.

Амедда пристально посмотрел на него:

– Поггль согласился предоставить своих трутней?

– Он объявит об этом, вернувшись на родину, – кивнул Кренник.

– Весьма умно, – одобрительно проворчал чагрианин. Какое-то время они шли молча, затем Амедда добавил: – Я доложил Верховному канцлеру о спасении Галена Эрсо.

Кренник сдержал удовлетворенную улыбку.

– У меня была мысль использовать для обмена Лока Дерда и Нуво Винди, но я не был уверен, что вы дадите санкцию на их освобождение. Так что мы обошлись двумя морсирианами – которые, кстати, больше не представляют угрозы для клонов Великой армии.

Амедда погладил свободной рукой свисающий летрог.

– Я заглядывал в исследования доктора Эрсо. Как вы и говорили, они могут оказаться весьма ценными для нашего проекта.

– Рад, что вы со мной согласны.

– В таком случае почему он еще не приступил к работе? Из-за чего задержка?

– Он все еще рассматривает возможные варианты. Предлагаю дать ему еще немного времени.

– Времени? Вам известно о нашем недавнем поражении у Рилота?

– Только что услышал.

– А о наших потерях у Ботавуи?

– Весьма прискорбно.

– Тогда вы наверняка согласитесь, что времени у нас крайне мало. Как мы можем его заставить?

– Никак. Он отверг предыдущие предложения от военных. Сам факт, что он предпочел тюрьму свободе, подтверждает, что на него невозможно воздействовать силой. Он не одобряет бюрократию и предпочитает, чтобы его исследования никто не контролировал.

– Он работал на «Зерпен», – заметил Амедда.

– Только потому, что «Зерпен» обещал не вмешиваться в его дела.

– Предпочитаю людей без принципов, – сказал Амедда. – «Зерпен» хочет, чтобы он к ним вернулся?

– Да, но мы убедили их не делать ему никаких предложений. Доктор Эрсо – часть цены, которую «Зерпен» заплатил за возвращение своей базы на Валлте.

– И никто не поможет нам его уговорить? – нахмурился Амедда. – Скажем, его жена?

– Боюсь, она из того же теста, – покачал головой Кренник.

– Она не ученый. Кто она ему – нянька?

– Слушатель. Своего рода переводчик. Часто переписывает и приводит в порядок его заметки.

– Доктор Эрсо был вашей идеей, – почти прорычал Амедда. – Прошли месяцы, а он продолжает вас избегать. Без самого оружия наш проект – не более чем крайне дорогой искусственный планетоид.

– Вице-канцлер, – после некоторого раздумья спросил Кренник, – насколько я понимаю, рыбная ловля – весьма популярное времяпровождение на вашей родной планете?

– Моря Чампалы уже не те, что были раньше, но – да, это верно, – ответил Амедда, явно не понимая, к чему тот клонит.

– Тогда вы наверняка понимаете, что для поимки крупной добычи нужны соответствующая приманка, соответствующая наживка, даже соответствующие снасти.

Амедда выдохнул через нос.

– Продолжая вашу аналогию: возможно, доктор Эрсо – одно из тех редких созданий, которых нелегко привлечь даже на самую цветастую приманку или самую аппетитную наживку.

– В его собственных водах – возможно. Но он далеко от них и плывет прямо к нам в сети. – Кренник слегка помедлил. – Галену Эрсо самой судьбой предназначено участвовать в нашем проекте. Просто он пока об этом не знает.

В планы Кренника не входило посещать встречу выпускников «Программы будущего», пока он не узнал, что там будет и Гален. Богатый выпускник, прослуживший в Сенате уже два срока, организовал встречу в собственной роскошной квартире в одном из самых престижных зданий Корусанта – доме 500 по Республиканской улице.

Многие из присутствующих были исследователями и учеными, которые занимались различными сторонами проекта боевой станции – двигателями, технологиями щитов-отражателей и лучей захвата, реактором гиперматерии, – не понимая в полной мере, над чем они, собственно, работают. В соответствии с избранной советом тактикой «каждый знает только свое», работа была распределена по тысячам предприятий на сотнях планет, связь между которыми отслеживалась и контролировалась. Было даже создано целое подразделение службы безопасности Республики, в задачу которого входило постоянное наблюдение за основным персоналом, прослушивание разговоров в нерабочее время, а также тщательный просмотр и анализ изображений с камер.

Найдя место в зале, с которого открывался хороший обзор, Кренник огляделся по сторонам. «С таким количеством выпивки, – подумал он, – можно почти забыть, что Республика в состоянии войны».

Он был не единственным в форме – «Программа будущего» дала армии не меньше выпускников, чем научному сообществу, миру искусства и государственной службе. Но мало кто из офицеров был готов рисковать подобно ему самому. В основном это были аналитики и тактики, которые сидели в безопасных кабинетах на Корусанте, затерявшись среди массивов данных. Многие наверняка помнили его как одного из тех, кто всегда говорил не к месту и тем не менее сумел закончить учебу с отличием.

Кренник начал кружить по залу, не спуская глаз с Галена и вместе с тем давая ему возможность пообщаться с друзьями и коллегами, которых он не видел много лет и многие из которых считали Галена кем-то вроде суперзвезды в научных кругах, мастером невидимых связей между вещами.

Изначально Кренник воспринимал Галена как застенчивого паренька из тех, кто обычно подвергается безжалостным унижениям и издевательствам. Постепенно, однако, он начал ценить Галена не только за его интеллектуальное превосходство, но и за его уникальный характер. Когда Галена вызывал преподаватель, он давал ответ, не поднимая взгляда от стола, словно был одновременно занят решением какой-то другой задачи или заканчивал в уме один из своих нелепых набросков. Он не интересовался спортом, выпивкой, флиртом или победами. Он словно воспринимал мир сверхчувственными зрением и слухом и мог почти инстинктивно постичь самые головокружительные идеи, которые сам Кренник порой понимал с трудом. Одаренный парень с Грейнджа приводил его в восхищение, и ему не раз приходилось защищать Галена в драках или ссорах.

Будучи знатоком чужих душ, Кренник в полной мере использовал возможности, которые предоставляло ему окружение, состоящее из гениев, чтобы отточить свои способности. Он посвятил себя изучению того, как работать с учеными, как наставлять их на один и тот же путь и организовывать их в продуктивные команды. Его руководство являлось не менее важным для любого проекта, чем их вклад, и он создал себе репутацию посредника между теми, в чьих руках власть и финансы, и теми, кто умеет считать, строить и превращать мечты в реальность. Когда пришло время выбрать кого-то из Инженерного корпуса возглавить Специальную группу по вооружениям, совет даже и не искал других кандидатов, кроме Орсона Кренника.

Продолжая прогуливаться по залу, он увидел Лиру Эрсо, разговаривавшую с хорошей знакомой Галена Ривой Демейн, которую Кренник привлек в программу разработки генератора щита. Оставив годовалую Джин с няней, Лира вела себя полностью свободно, оказавшись центром внимания в заполненном в основном неряшливо одетыми учеными зале. Кренник представлял себе ее в потрепанных ботинках и походных шортах, с громоздким рюкзаком на спине; теперь же, в модной юбке и туфлях на высоких каблуках, она выглядела настоящим откровением.

Кренник вспомнил, как столкнулся с Галеном вскоре после его возвращения с Эспинара несколько лет назад и весьма удивился, когда кристаллограф с горящим взором признался ему, что влюбился. Гален, который даже взгляда не поднимал, когда в комнату входила симпатичная женщина, – влюбился? Наверняка это была шутка. Мысль о том, что гений Галена может стать жертвой некоего цепкого создания, казалась ему безумием. Но Креннику не терпелось увидеть таинственную Лиру – ту самую женщину, одно лишь прикосновение которой очаровало Галена, – а когда они действительно встретились, он понял, что нашел в ней Гален: свою противоположность. Обоих влекли друг к другу их экзотические отличия. И все же он не ожидал, что их роман продлится больше нескольких месяцев, а их свадьба стала для него шоком.

За все прошедшие годы Кренник так и не смог привыкнуть, что они вдвоем.

С другой стороны – могла ли Лира стать помехой для стоящей перед ним задачи убедить Галена принять свое предназначение и присоединиться к проекту? Хвала звездам, появился ребенок, который мог полностью ее занять, так что мешать она не будет.

Он остановился, прислушиваясь к кучке собравшихся, которые разговаривали о Галене, то и дело бросая на него взгляды. Подойдя ближе, он услышал, как инженер-компьютерщик по имени Дагио Белькоз со множеством неточностей пересказывает подробности тюремного заключения Галена на Валлте. Белькоз, иктотчи среднего роста с похожим на таран лбом и парой повернутых вниз блестящих рогов, был членом группы доктора Губакера по искусственному интеллекту, занимавшейся проектированием улучшенных дроидов-надсмотрщиков для наблюдения за рабочими на боевой станции. Держа бокал в большой и почти человеческой правой руке, он заявлял, что Республике следует попросту разбомбить Раксус – столичную планету сепаратистов – и полностью ее уничтожить, а подобные Галену Эрсо оскорбляют победоносную цель.

Пробравшись через толпу, пошатывающийся Белькоз подошел к Галену, который был на сантиметр с небольшим выше Дагио, но на несколько килограммов легче.

– А вот и он, – громко проговорил иктотчи. – Знаменитый специалист по кайберам, который отказывается вступать в наши ряды. – Он развел мясистыми руками. – Возможно, он считает себя слишком умным, чтобы работать вместе с остальными. Он скорее станет работать на планете сепаратистов, чем служить Республике.

Даже застигнутый врасплох, Гален, похоже, оставался полностью невозмутим.

– Ты пьян, Дагио, – сказал он. – Что, впрочем, неудивительно. Удивляет другое: как ты можешь так заблуждаться?

Спокойствие Галена лишь разозлило Дагио.

– Всегда умеешь отвертеться, Эрсо. Хотел бы услышать, что ты ответишь на обвинение в измене. При всех.

Гален на мгновение закрыл глаза.

– Мне нечего ответить, и я не желаю больше с тобой разговаривать.

Кренник заметил, как Лира пробирается среди зрителей к Галену, который повернулся, собираясь уйти. Одновременно Рива Демейн заметила накаляющуюся ситуацию и попыталась вмешаться, встав между Галеном и Дагио с распростертыми руками.

– Господа, прошу вас, – сказала она, – тут не место для обвинений.

Ловко шагнув в сторону, Дагио обошел ее, схватил Галена за плечо и развернул кругом.

– И какой информацией ты с ними поделился, пока якобы сидел в тюрьме?

Лицо Галена внезапно побагровело.

– Я сказал им то, что все уже и так знают: что Дагио Белькоз – второразрядный хакер, который много лет присваивал себе заслуги за программы, написанные куда более одаренными созданиями.

Кренник быстро шагнул вперед, встав прямо за левым плечом иктотчи, когда Дагио выплеснул ледяное содержимое бокала Галену в лицо. Кренник уже сообразил, что это лишь отвлекающий маневр и что свободная рука Дагио готова нанести удар. Когда Гален отшатнулся, иктотчи с размаху попытался врезать ему в челюсть, но Гален его опередил. Уклонившись вбок, он поднял руку, отразив предплечьем удар Дагио, а затем, что оказалось неожиданностью даже для Кренника, поднырнул под вытянутую руку Дагио и нанес мощный хук в скулу иктотчи, который недоуменно попятился, роняя капли крови.

Нескольким приятелям Дагио хватило ума его удержать, когда рядом с мужем внезапно возникла Лира, готовая вонзить каблук прямо в лоб иктотчи.

– Совсем как в старые времена, – сказал Кренник, осторожно подходя к Галену с другой стороны. – Вот только, похоже, мне уже незачем драться за тебя.

Гален утер с лица остатки спиртного и подул на кулак.

– Тебе этого никогда и не надо было.

Последовало некоторое замешательство, в результате которого зал разделился на два лагеря. Поправив на себе юбку, Лира взяла Галена под руку и повела его к двери.

Кренник смотрел им вслед.

Галена публично обвинили в предательстве, а теперь унизили из-за его нежелания служить Республике. Вряд ли Кренник сумел бы столь удачно все подстроить, даже если бы попытался.