Текст книги "Семейный мужчина"

– Тогда загорись для меня огнем, ангелочек. – Его палец коснулся самого чувствительного бугорка.

Кейти казалось, что легкие содрогания превращают ее в миллион сверкающих частиц. Она вцепилась в Люка, остававшегося единственной опорой в кружащейся вокруг нее вселенной. С ее губ был готов сорваться крик наслаждения, но рот Люка тут же прижался к ее губам, поглотив голос ее страсти.

Кейти почувствовала его последнее движение. Люк подавил стон наслаждения, отозвавшийся странным эхом в его груди.

Несколько минут в комнате стояла полная тишина. Кейти наконец несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. Лишь какая-то часть ее существа осознавала, что Люк оторвался от нее. Она услышала звук закрывающейся «молнии».

Женщина ощущала, как он что-то ищет на столе, но не могла заставить себя открыть глаза.

Потом она почувствовала, как он промокает носовым платком влагу у нее между бедер. От смущения Кейти вздрогнула. Покраснев до корней волос, она вцепилась в платок.

– Я сама.

В улыбке Люка светилось мужское удовлетворение.

– Все в порядке, ангелочек. Я ничего не имею против заботы о тебе. Кейти простонала:

– Это самая кошмарная вещь, когда-либо со мной случавшаяся.

– Принимаю это как комплимент.

– Люк Гилкрист, ты невозможен. – Кейти теребила материю. – Не могу поверить, что мы это сделали. А вдруг Лиз и Дэррен все слышали?

– Если кто-нибудь из них и слышал, то я полагаю, что у них хватит ума не ставить тебя в известность.

– Дело не в этом. – Кейти спрыгнула со стола, покачнулась и чуть не упала.

Люк успел схватить ее за руку. Он все еще улыбался этой своей очень мужской улыбкой.

– Не обращай внимания, любимая. Она хмуро посмотрела на него, потом нагнулась, чтобы подобрать с пола трусики и колготки. Кейти сразу поняла, что белье все еще оставалось влажным. Да и сама она тоже еще была влажной, несмотря на предложенный Люком платок.

– О Господи, я не могу это надеть.

– Тебе решать, но, когда ты вернешься к себе в кабинет, Лиз вынуждена будет заметить, что на тебе нет колготок.

– Боже!

– Не волнуйся, милая. Они высохнут. Когда-нибудь.

Кейти все еще хмурилась.

– Легко говорить. Не тебе же придется остаток дня сидеть в сыром белье. Люк хмыкнул.

– Вот что я тебе скажу. Я освобожу один из ящиков своего письменного стола. Ты можешь использовать его, чтобы хранить запасы белья для подобных случаев.

Кейти решила, что, если бы не столь полное ощущение счастья, тепла и неги, она бы его задушила. У него точно нет стыда.

– Подобных случаев? Нет, мы не станем обзаводиться такого рода привычкой. Люк Гилкрист, – объявила Кейти, натягивая трусики и колготки.

– Отлично, – невозмутимо ответил он. Его глаза следили за каждым ее движением с ленивым выражением собственника. – В следующий раз я подумаю об использовании чего-нибудь другого вместо стола. Но мне кажется, что на нем было неплохо.

Кейти почувствовала, как ее тело отзывается на взгляд этих колдовских глаз.

– Я думаю, что мне пора отсюда выбираться.

– Не забудь, что ты пригласила меня сегодня вечером на ужин.

– Я и не собираюсь забывать. – Кейти расправила юбку и направилась к двери.

– Хорошо. – Люк обошел стол и уселся в кресло. Он взял ручку с золотым пером и улыбнулся. – Скажи Дэррену, что я могу с ним поговорить.

Кейти задержалась у двери, отпирая ее. Потом обеспокоенно оглянулась.

– Как ты думаешь, он знает, что мы здесь… Гм, чем мы здесь занимались?

Люк пожал плечами.

– Я уже сказал, что пока он воздерживается от комментариев, мне наплевать.

– А мне нет, – пробормотала Кейти. – Вы, Гилкристы, все слишком скептически относитесь к таким вещам. У вас либо страсть, либо драма. Никакого чувства приличия.

– Расслабься, Кейти. Если братец Дэррен осмелится отпустить какие-либо пошлые замечания, я его убью.

Кейти сдалась. С Люком спорить невозможно. Она вышла в коридор и направилась к ближайшей ванной комнате. Выйдя оттуда, женщина почувствовала себя намного лучше. Полный самоконтроль. Волосы причесаны, а одежда выглядит вполне прилично.

Но в одном Кейти оказалась совершенно права. Ее мокрым трусикам понадобилась целая вечность, чтобы высохнуть.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На следующее утро Кейти пила чай с Джастиной в ее гостиной с окнами от пола до потолка. Для молодой женщины хорошей новостью оказалось то, что миссис Гилкрист не выглядит такой измученной и подавленной, как это было до приезда Люка. Сейчас она намного больше похожа на себя прежнюю. Хрустящее черное платье придавало ей самодовольный вид, а лицо выражало решимость.

Плохой новостью стало отвратительное настроение Джастины.

Проблема общения с Гилкристами состояла в следующем: не успевал человек сделать нечто, что было им по нраву, как их настроение резко менялось. «С другой стороны, – философски подумала Кейти, – мне не привыкать иметь дело с разгневанной Джастиной». Депрессия старушки ее не тревожила.

– Вчера я попросила Люка коротко и прямо доложить мне о состоянии дел в моей компании. – Чашка Джастины громко стукнула о блюдце. – А в ответ получила какие-то глупости о сборе информации. Мне показалось, что с самого своего приезда он ничего не сделал.

Кейти вздрогнула. Именно она просила Люка ничего не говорить его бабушке об истинном положениии дел в «Гилкрист, инк.». Ей пришлось долго собираться с мыслями, чтобы произнести что-нибудь успокаивающее и приятное.

– Судя по всему, ваш внук произвел очень хорошее впечатление на управляющих.

– Мне плевать, какое впечатление он произвел на управляющих. Его доклад был просто оскорбительным. За кого он меня принимает? Я не потерплю, чтобы со мной обращались, как со слабоумной. Мне нужны результаты.

– Я уверена, что Люк их добьется.

– Хотелось бы мне иметь твою уверенность. – Некоторое время Джастина сидела молча, о чем-то размышляя. – Кейти, я должна кое-что у тебя спросить. Хочу услышать твое мнение, притом откровенное.

– Конечно, Джастина. – Кейти мысленно скрестила пальцы за спиной. На удачу.

– Я знаю, ты изначально возражала против моих усилий вернуть Люка в семью. Ты до сих пор считаешь, что я совершила ошибку?

Кейти изумила нотка неуверенности в голосе хозяйки.

– Нет, – осторожно призналась она. – Я не считаю ваши действия ошибкой. Мне кажется. Люк знает, что делает, и он способен спасти корпорацию.

– Если мой внук хочет ее спасти, – мрачно вставила Джастина. – Я уже начинаю в этом сомневаться.

– Что вы имеете в виду? – удивилась Кейти.

– Я хочу сказать, что не совсем уверена, что он явился к нам на помощь. После его странного вчерашнего доклада я задумалась – может быть, правы Хейден и Морин, твердящие, что Люк собирается нас уничтожить.

– Джастина, я знаю наверняка – это не тот случай. Если доклад Люка оказался чуть-чуть расплывчатым, то только потому, что он все еще собирает информацию, будучи истинным приверженцем принципа: перед тем как действовать, следует накопить необходимые сведения. Судя по всему, Люк всегда работает с компьютером.

– Не знаю, Кейти, не знаю. – Джастина откинула голову на спинку кресла и посмотрела на надвигающийся с моря туман. – Всю жизнь я была уверена в себе. И всегда пыталась делать то, что лучше для семьи и для компании. Но позже начала понимать, сколько наделала ошибок.

– Все ошибаются, – спокойно ответила Кейти.

– Существует возможность того, что Люк прибыл сюда ради уничтожения «Гилкрист, инк.». Я убедила сама себя, что раз уж он приехал, то захочет стать частью корпорации и полноправным членом семьи. Но я могла ошибаться.

Кейти старалась выбирать слова.

– Не знаю, собирается ли он руководить компанией постоянно, но я не верю, что в его планы входит ее уничтожение.

– А почему бы ему не загореться желанием стереть корпорацию с лица земли? – Уголки губ Джастины печально опустились. – Откуда взяться его привязанности ко мне? Никто в семье меня не любит.

От изумления глаза у Кейти стали совсем круглыми.

– Джастина, как вы можете такое говорить?

– Это правда, Кейти. Ты сама все знаешь. О да, конечно, они терпели меня все эти годы, но только потому, что кошелек находился у меня в руках. Они приходили к ужину, когда я этого требовала. Посещали меня в день рождения и приносили подарки – из чувства долга. Но истина в том, что никто из них по-настоящему не любит меня. И довольно часто мне кажется, что Морин сейчас меня просто ненавидит.

– У нее нет ненависти к вам, – спокойно возразила Кейти. – Она вас боится.

Джастина нахмурилась.

– Боится меня? Какая глупость с ее стороны. Морин всегда не хватало твердости характера. Что, по ее мнению, я могу ей сделать?

Кейти сделала глоток чая.

– Не ей лично. Мне кажется, ее пугает то, что вы можете сделать с ее семьей.

– Совершеннейший вздор!

– Нет, не вздор, – твердо возразила Кейти. – Тридцать семь лет назад вы произвели на нее неизгладимое впечатление, когда выгнали из дома мать Люка и собственного сына. Все эти годы Морин изо всех сил старалась понравиться вам, чтобы из-за нее вы не поступили так же с Хейденом и вашими внуками. Все эти годы ваша невестка жила с тяжестью ответственности на плечах.

Джастина побледнела.

– О Господи. Ты говоришь серьезно?

– Да. И если хотите знать, у нее есть все причины для беспокойства. Вы никогда не были самой чуткой и понимающей свекровью.

– Потому что я никогда не принимала навязчивое пристрастие Хейдена к стеклу? – гневно взорвалась Джастина. – А чего от меня ожидали, когда я узнала, что он предпочитает тратить впустую время на искусство, вместо того чтобы исполнить свой долг?

– Вы могли согласиться с его решением, – мягко предположила Кейти. – Это жизнь Хейдена. И у него есть полное право распоряжаться ею по своему усмотрению. Вы же сами распоряжались собой.

– Почему ты так думаешь? – воскликнула пожилая женщина. Ее глаза горели яростью. – Хочу тебе кое-что сказать, Кейти. Этого я никогда не говорила ни одной живой душе. Мне никогда не хотелось взваливать на себя руководство «Гилкрист, инк.». Но, когда умер муж, мне было всего двадцать четыре года. Я оказалась одна с двумя сыновьями на руках. Все, что осталось от покойного, – убогий маленький ресторанчик на набережной, приносящий каждый месяц лишь убытки.

– Джастина, пожалуйста. Вам не следует объяснять мне все это. Я знаю всю историю. – Кейти опустила чашку на блюдце, подошла к креслу Джастины и, наклонившись, обвила руками напрягшиеся плечи пожилой женщины.

– Я работала день и ночь, чтобы заставить эту забегаловку приносить прибыль, – шептала Джастина. – Мне приходилось заботиться о моих мальчиках. Я вынуждена была найти какой-нибудь выход, чтобы они не голодали. И никогда бы не смогла пережить этот первый год, если бы надо мной не сжалились твои дедушка с бабушкой.

– Знаю. Они хотели вам помочь. Вы были молодой одинокой матерью, стремящейся проложить свой путь в жизни. Дедушка уважал вас. Он всегда уважал тех, кто тяжко трудится.

Джастина не отводила глаз от серой линии горизонта.

– Они давали мне советы. Присылали клиентов. Уговаривали моих поставщиков продолжать доставлять в ресторан продукты, даже когда я не могла оплачивать счета. Потом сами заплатили им, чтобы быть уверенными, что я получу все, что нужно. Я всем – и «Гилкрист, инк.»в том числе – обязана твоим дедушке и бабушке, Кейти. Они поддерживали мое дело весь первый год, пока ресторан не начал приносить доход.

Кейти улыбнулась про себя. Как типично для Гилкристов сверхдраматизировать события, включая и собственную благодарность.

– Мне кажется, что вы преувеличиваете. Корпорация так разрослась потому, чтобы вы упорно потрудились. Мои бабушка и дедушка поддержали вас на плаву тот первый год, но все остальное вы сделали сами.

– Я должна им куда больше, чем смогу когда-либо отдать, – продолжала старуха, словно не слыша слов Кейти. – Я пыталась. Господь – свидетель, это чистая правда. Но все развалилось, когда Торнтон сбежал со своей секретаршей.

Кейти напряглась.

– Вы хотите сказать, что устроили роман между моей матерью и вашим сыном, чтобы отплатить моей семье?

– Самое меньшее, что я могла сделать, – с тоской отозвалась Джастина. – Это бы всем принесло только пользу. Такой брак предполагал слияние двух сетей ресторанов. На свет появилась бы империя, удвоившая состояние обеих семей. Соединились бы Квиннеллы и Гилкристы. Все, казалось, уже устроилось.

– Мой Бог, – прошептала Кейти. «Гилкристы никогда не ограничиваются полумерами», – подумала она.

– Не знаю, куда бы нас все это привело, – продолжала Джастина. – Но получилось не так, как я планировала. А теперь, когда приехал Люк, всё вообще может пойти кувырком.

– Что касается Люка, то у него своя тактика. Нам остается только подождать и посмотреть, что случится дальше.

– Я не люблю ощущения, когда теряешь контроль над ситуацией, – пробормотала Джастина.

– Если вам нужен был кто-то, кого можно было бы контролировать, вам не следовало брать Люка на работу, – сказала Кейти. – Пытаться контролировать вашего старшего внука все равно что ехать верхом на тигре.

– Другими словами, это опасная поездка, но если мы попытаемся слезть сейчас, то нас всех сожрут?

– Боюсь, что так, – согласилась Кейти.

Вечером этого дня Люк и Зик подошли к коттеджу Кейти ровно в шесть тридцать. Поднимая руку, чтобы постучать, хозяин посмотрел сверху вниз на собаку.

– Веди себя приличнее, если хочешь, чтобы тебя пускали в дом. Не смей больше воровать оставшийся соус со стола в кухне.

Зик, державший в зубах миску, взглянул на Люка совершенно невинными глазами. Крупному зверю пришлось напрячь все свои силы, чтобы придать им такое выражение.

Люк решил, что нет никакого смысла читать нотацию собаке. Накануне вечером, когда они впервые ужинали у Кейти, Зик проявил явное пристрастие к соусу-престо. Мэтт положил ему немного в миску, и пес был на седьмом небе от радости. Он просто пристрастился к приправе. Когда никто не видел, Зик прокрался в кухню и смахнул кастрюльку с остатками соуса с кухонного столика. К тому времени, когда хозяйка сообразила, что произошло, кастрюлька уже опустела.

Раз уж Зик решил, что ему чего-то хочется, остановить его не представлялось возможным.

«Как много у нас общего», – подумал Люк, стуча в дверь.

Дверь распахнулась со страшным скрежетом, вызывая в памяти кадры из старого фильма ужасов. На пороге возник Мэтт, одно плечо выше другого, глаза скошены вправо.

– Добро пожаловать, господин, – захихикал он. – Милости просим в Дом Зеленой Жижи. Обед почти готов. Для вашего удовольствия мы зарезали только самых жирненьких зелененьких штучек. Они и сейчас все еще готовятся. Прислушайтесь к их стенаниям. Жизнерадостный звук, не правда ли?

Из кухни доносились воющие звуки. Люк слабо улыбнулся.

– Я так полагаю, сегодня вечером мы станем жертвами еще одного эксперимента с приправой?

– Да, господин. Кейти сказала, что для вас и вашего любимого демона только самое лучшее, – парень засмеялся, поглаживая Зика по голове.

Пес с минуту потерпел ласку, а потом перескочил через порог и ринулся прямо на кухню.

– Эге, неплохая перемена после печеного картофеля, – заметил Люк и вошел в дом. – Я думаю, самое худшее, что может с нами случиться, – это все мы просто позеленеем.

По какой-то причине Мэтту эти слова показались очень смешными.

Гилкрист проследовал на кухню. Его собака сидела там, рядом со своей миской, и не сводила глаз с Кейти, переносящей охапки зеленых листьев из раковины к кухонному комбайну.

Хозяйка дома, в джинсах и свитере цвета чайной розы, повязанная клетчатым фартуком, встретила Люка сияющей улыбкой.

– Привет. Ты вовремя.

– Зик настаивал. Он не хотел, чтобы мы опоздали.

Кейти состроила собаке гримасу.

– Если ты думаешь, что я собираюсь приготовить специальную порцию этого для тебя, то ошибаешься, Зик.

Пес заворчал.

– Тебе лучше его угостить, – посоветовал Гилкрист, доставая из шкафчика пару бокалов. – Иначе, весьма вероятно, что он поступит так же, как вчера вечером.

– Могу его обрадовать. У него не будет еще одного шанса проделать этот трюк снова. Сегодня вечером все остатки отправятся прямиком в холодильник. – С этими словами Кейти опустила зелень в пластиковую емкость комбайна.

– Не уверен, что тебе удастся спасти твою приправу, – заметил Люк, наливая вино. – Зику она очень понравилась, а он слишком упрям.

Зик заскулил от голода.

– Ты что, пытаешься мне сказать, будто у него нечто похожее на то, что бывает у животных, попробовавших вкус крови? – Кейти взглянула на собаку. – Тебе следовало его прежде накормить, а потом вести сюда.

– Я его кормил. Но у Зика в желудке всегда найдется местечко для соуса-престо.

– Ну уж этого он не получит. – Кейти включила комбайн, шум которого заглушил бы любой ответ.

Люк удовлетворенно улыбался, прислонившись к столику. «Кейти отлично смотрится в фартуке», – решил он. Она пригласила его на ужин всего второй раз, но Люк собирался превратить такие ужины в традицию.

Кейти отлично готовила.

Кроме этого, Люк неожиданно для себя понял прошлым вечером, что ему приятно проводить время с Кейти и ее братом. Он только сейчас почувствовал, каким одиноким был три прошедших года.

Несмотря на то что Гилкрист никогда не считал себя любителем посидеть дома, ему пришелся по душе теплый уют кухни Кейтй. Люку нравилось, облокотившись на рабочий столик, следить, как Кейти суетится в маленьком помещении, перебрасываться шутками с Мэттом. Ему даже доставляло удовольствие пробовать экспериментальные сочетания макарон и соусов-престо, приготовленных Кейти.

Одно только не устраивало Люка – обязательное возвращение к себе в коттедж в десять часов. «Но скоро выходные», – оптимистично напомнил он себе. В пятницу и субботу Мэтта не будет дома до полуночи.

У Люка были большие планы на эти дни.

– Я хотела с тобой поговорить кое о чем, – сообщила Кейти, выключив комбайн.

– Слушаю тебя.

– Сегодня утром я долго беседовала с Джастиной. Она раздражена.

– И что в этом нового?

Кейти наградила его пронизывающим взглядом.

– Дело в том, что ее совсем не порадовал твой доклад о состоянии дел в «Гилкрист, инк.». Джастина чувствует, что правды ей не сказали.

Люк изумленно поднял брови.

– Конечно, нет. Ведь это ты не позволила мне ничего сказать ей, припоминаешь? Кейти чопорно поджала губы.

– Я просила тебя не говорить о Дэррене и о том, что ты подозреваешь одного из членов семьи в том, будто он обкрадывает компанию.

– Правильно. Самое главное.

– Так что ты ей сказал?

– Ничего особенного. Я только сообщил ей, что собираю информацию.

Кейти ложкой положила сыр пармезан в миксер.

– А ты не мог проявить побольше дипломатии? И такта?

– Зачем?

– Люк, она твоя бабушка. И хорошо это или плохо, но Джастина владеет компанией.

– Если ты еще этого не поняла, Кейти, объясняю. Я не испытываю никакой необходимости проявлять такт или дипломатично вести себя по отношению к Джастине. Ей и в голову не приходило пользоваться этими качествами. С какой стати она ожидает подобного от меня?

Кейти нахмурилась.

– Нам обоим прекрасно известно, что ты мог сказать что-нибудь такое, что показало бы твои реальные успехи в деле спасения «Гилкрист, инк.».

– Возможно. Но я не видел в этом необходимости.

– Господи, Люк, ведь она же начала думать, что ты явился сюда для того, чтобы уничтожить компанию, а не для ее спасения.

– Ей будет, чем занять свои мысли, – заметил Люк.

Кейти издала приглушенное раздраженное восклицание. С ложкой в руке она подошла к Люку и остановилась прямо перед ним.

– Люк Гилкрист, с меня хватит. Я требую, чтобы ты вел себя как подобает. В следующий раз, представляя доклад Джастине, ты будешь тактичнее и Дипломатичнее. Ясно?

Ее вид вызвал у него улыбку. Предостережение в ее глазах было явным вызовом. Если бы они оказались наедине в эту минуту, он бы сорвал с нее клетчатый передник и джинсы и занялся бы с ней любовью прямо на кухонном столе.

– Я слышу тебя, ангелочек, – негромко ответил Люк. – Ты хочешь, чтобы я сказал Джастине, что человек, занимающийся расследованием, выяснил, что следы растраты привели прямо к компьютеру, Расположенному в главном офисе «Гилкрист, инк.»?

Кейти изумленно уставилась на него.

– О нет. Ты уверен?

– Да.

– Это ужасно, – словно под гипнозом, произнесла она. – Я надеялась…

– На что? Что никто не ворует деньги? Что проблемы двух ресторанов связаны только с ошибками в бухгалтерских книгах?

– Если честно, то да, – призналась Кейти.

– Когда занимаешься бизнесом, не стоит прятать голову в песок, – проворчал Люк. Она закусила губу.

– Но ты все еще не знаешь, кто этим занимается.

– Пока нет, но, чтобы выяснить это, много времени не потребуется.

– Люк, – настойчиво попросила Кейти, – если ты выяснишь, что это кто-то из членов семьи, я хочу, чтобы ты прежде поговорил со мной.

– Забудь об этом, я сам с этим разберусь.

– Учитывая твое потрясающее чувство такта, мне это не кажется хорошей мыслью, – хмуро отозвалась Кейти.

– Извини, но я поступлю так, как сказал.

– Люк, послушай меня. Это очень важно. На пороге кухни появился Мэтт. Его взгляд отметил сердитое лицо сестры, потом остановился на Люке.

– Что здесь происходит? Вы ругаетесь? Почему?

– Нет, – голос Люка оставался спокойным. – Твоя сестра только что прочитала мне лекцию о том, как следует управлять «Гилкрист, инк.». А я сказал ей, что собираюсь поступить так, как мне кажется правильным. Она пыталась заставить меня следовать ее указаниям.

У Мэтта явно отлегло от сердца.

– Кейти бывает настойчивой.

– Я заметил, – согласился Люк.

– Вы к этому привыкнете, – успокоил его Мэтт.

Люк сделал еще глоток вина и улыбнулся.

– Знаю. Не беспокойся, я с ней справлюсь.

Кейти выпрямилась.

– Так, достаточно. Вы мне надоели оба. Если хотите сегодня поужинать, то вам лучше воздержаться от того, чтобы говорить обо мне в третьем лице. Если я услышу еще хоть одно слово, весь соус достанется Зику.

Пес отозвался на ее слова, радостно постучав хвостом об пол.

– Эй, я намек понял, – сказал Люк.

– Я тоже, – быстро согласился Мэтт. Кейти хмуро оглядела эту пару, потом кивнула, явно удовлетворенная.

– Так-то лучше. Вы оба можете помочь. Накройте на стол.

Люк быстро открыл ближайший ящик и схватил сразу несколько ножей и вилок.

– Я принесу тарелки. – Мэтт заторопился к шкафчику с посудой.

– Отлично, – удовлетворенно заметила Кейти. – Мне нравится, когда мужчины суетятся на кухне. Им там самое место.

Зик уселся посередине кухни и облизнулся.

Спустя час Люк расправился со своей второй порцией японской лапши и соуса. Он откинулся на спинку стула и улыбнулся Мэтту.

– Жертвоприношение всех этих маленьких вопящих зеленых штучек того стоило.

– Да, совсем неплохо, – хохотнул Мэтт.

Кейти подозрительно оглядела мужчин.

– О каком жертвоприношении идет речь?

– Так, пустяки, – заверил ее брат.

Кейти с надеждой улыбнулась.

– Вам действительно понравилось?

– Просто замечательно, – похвалил Люк. – Что ты положила в соус на этот раз?

Кейти вспыхнула. Даже макушка стала горячей.

– Свежие листья петрушки и эстрагона. И, как обычно, сыр пармезан, орехи и оливковое масло. Вам не показалось, что эстрагона многовато?

– Точно нет, – заявил Люк. – Еще одна победа.

– Хорошо. – Кейти встала и начала убирать со стола. – Мне кажется, я наконец довела этот рецепт до ума. Теперь его можно записать в книгу рецептов для «Песто престо».

– Ты только об этом и думаешь все эти дни? – мягко поинтересовался Люк. – О «Песто престо»?

Но на его вопрос ответил Мэтт:

– Ага, поверьте мне на слово, только об этом она и думает. Видели бы вы, что мне приходилось есть. Скажу вам одну вещь: парню, который женится на Кейти, лучше также интересоваться кулинарией, а то ему ничего не светит.

Кейти опять покраснела. Отвернувшись от Люка, она торопливо ушла в кухню.

– А вы не хотите дать мне еще несколько уроков игры в шахматы? – спросил Мэтт, взглянув на гостя.

– С удовольствием, – ответил Люк, не сводя глаз с Кейти, пока та не скрылась за углом.

– Должен вас предупредить, я тренировался. Грохот упавшей на кухне посуды не дал Люку ответить. За ним последовал возглас Кейти, полный отчаяния.

– Ты, гнусный, подлый, прожорливый монстр, – кричала она. – На этот раз ты зашел слишком далеко. Ты меня слышишь?

Гилкрист подошел к двери в кухню и заглянул туда. Зик с жадностью глотал остатки приправы, а Кейти беспомощно смотрела на собаку.

– Как он сумел добраться до кастрюли? – живо поинтересовался Люк.

Молодая женщина с гневом взглянула на него,

– Я совершила ошибку, попытавшись дать ему немного. Я старалась быть доброй. Наклонилась, чтобы положить ложку соуса, одну ложку, заметь, а он раз – и выбил все из моих рук. Твоя собака – чистое наказание.

Люк пожал плечами.

– Что я могу сказать? Зику нравится, как ты готовишь.

Мэтт заглянул в кухню.

– Кейти, посмотри на это с другой стороны. Теперь ты точно знаешь, что приправа удалась. Собака не станет лгать на этот счет.

Ровно в десять часов Люк последний раз передвинул шахматную фигуру, неохотно поднялся на ноги и посмотрел на Кейти, растянувшуюся на кушетке с поваренной книгой в руках.

– Я думаю, мне пора убираться восвояси. Хозяйка дома отложила книгу и быстро встала, стараясь встретиться с ним взглядом.

– Пожалуй, да. Что ж, спасибо за то, что опробовал мое изобретение. Увидимся утром.

Люк посмотрел на нее, слишком хорошо чувствуя, как желание близости с ней разрывает его изнутри.

– Отлично, увидимся утром. – И неожиданно поцеловал ее.

Кейти сдавленно вскрикнула и оглянулась на Мэтта. «Неужели она и вправду рассчитывала, что он собирается делать вид, будто между ними ничего нет, только потому, что ее брат в комнате?»– удивился Люк. Он намеревался прислушаться к просьбе Кейти и быть благоразумным, но она должна понять, что в его планы не входит скрывать их отношения.

Прежде чем женщина успела прийти в себя. Люк уже стоял почти у двери.

– Пошли, Зик. Пора идти домой.

Пес встал, подхватил свою миску и затрусил к двери.

Мэтт быстро поднялся на ноги, его взгляд перебегал с покрасневшей Кейти на Люка.

– Я пройдусь с вами до полдороги. Мне хочется прогуляться.

Люк распахнул дверь. У него появилось предчувствие, что он знает, что будет дальше.

– Отлично.

Кейти подошла к порогу. Ее щеки пылали, а в глазах появилась тревога. Гилкрист осторожно закрыл дверь у нее перед носом.

Пока они шли к коттеджу Люка, Мэтт долго молчал. Мужчина тоже не заговаривал, давая пареньку время собраться с мыслями.

– Я все гадал, может быть, вы с Кейти… ну, это… Проявляете интерес друг к другу, – наконец выдавил Мэтт.

– Да, – спокойно ответил Люк. – Это так. Наступило короткое напряженное молчание.

– Не обижайтесь, но вы не совсем в ее вкусе. Понимаете, о чем я?

– Нет.

Мэтт, казалось, не знает, как ему справиться с этим.

– В общем, она считает, что с Гилкристами бывает сложно.

– Твоя сестра может быть такой же трудной, как и любой из Гилкристов.

Мэтт обдумал сказанное и предпринял новую атаку.

– Послушайте, я не хочу, чтобы ей снова причинили боль, ясно? И так было достаточно плохо, когда Этвуд бросил ее, чтобы жениться на Иден. Я говорю так не потому, что считаю его подходящим для сестры. Он ей не пара. Мне этот парень никогда не нравился. Но Иден даже не сказала, мол, сожалеет о случившемся или там еще что-то.

– Ты пытаешься мне сказать, что не веришь никому, кто носит фамилию Гилкрист?

Мэтт подыскивал слова для ответа.

– Не совсем так.

Люк остановился и посмотрел Мэтту в лицо, освещенное холодным лунным светом. И увидел, что юноша искренне беспокоится. Он все понял.

– Все в порядке, Мэтт. Я о ней позабочусь. Парень долго, пристально смотрел ему в глаза. Выражение лица Люка его, похоже, удовлетворило.

– Отлично. Мне надо только быть уверенным, понимаете? Я хочу сказать, ведь она моя сестра.

– Я знаю. Спокойной ночи, Мэтт.

– Спокойной ночи.

Люк развернулся и пошел на свет фонарей своего коттеджа. Зик раньше него подбежал к двери. Хозяин впустил собаку в дом, вошел следом и подошел к окну, выходящему на потемневший океан.

Гилкрист понимал: только что он дал Мэтту обещание и гарантии. А обещания и гарантии – это обязательства, обращенные в будущее.

Будущее. Снова его вырвали из безопасного, удобного настоящего и заставили посмотреть вперед.

Глядя в черноту ночи, Люк понял, что, хотя он и не представляет ясно собственное будущее, но совершенно очевидно, что Кейти Уэйд занимает в нем важное место.

Она одна придает этому будущему форму и суть.