Текст книги "Нежный огонь любви"

– Очень жаль, что у этой штуки такой маленький диапазон, – заметил Навар, убирая свое устройство. – Иначе из нее получилось бы неплохое оружие.

Потом пришел черед защитных экранов. Их подзарядили от аккумуляторов скиммера, а потом вынесли на берег. Расчет помог лоцману установить проекторы таким образом, чтобы созданные ими экраны окружали лагерь со всех сторон. Время от времени начало раздаваться шипение, свидетельствовавшее о том, что защита работает. Внутри защищенной экранами площадки установили легкие металлические палатки – две, отметила про себя Зельда. В одну из них Расчет молча отнес два дорожных рюкзака: свой и Зельды. Казалось, ни его, ни Навара не интересует, как к такому распределению спальных мест отнесется Зельда. Ее пребывание в одной палатке с Расчетом казалось делом решенным. В сущности, ей не следовало бы удивляться. Среди волков считалось само собой разумеющимся, что если мужчина и женщина проводят время вместе, то они состоят в сексуальном союзе.

Ну что ж, мысленно подбодрила себя Зельда, ей уже пришлось провести с ним две недели на борту почтового корабля. По сравнению с нынешней ситуацией разница не столь уж велика. Ей только хотелось бы иметь настоящее ночное одеяние. Она только сейчас сообразила, что скорее всего ей придется раздеться, прежде чем залезть в спальник на воздушной подушке. Мысль о том, что придется спать голой, смутила ее гораздо сильнее, чем все ее последние испытания. Она просто на это не способна!

Когда на лагерь опустилась ночь, шум в джунглях изменился. Защитный экран не останавливал звуков. Пощелкивание, скрежет, крики и вопли действовали Зельде на нервы. Расчет позаботился о том, чтобы погрузить на скиммер консервы с вегетарианскими блюдами – и когда ее ужин появился из переносного подогревателя, Зельда бросила на него взгляд, полный благодарности. Позаботился он и о том, чтобы на корабле оказалось несколько банок с его обожаемым элем.

Ночь обещала быть беспокойной. Спустя несколько часов Расчет все еще не спал, чувствуя, насколько напряжена лежащая рядом с ним женщина. Ее тело отделялось от него пластитканью спальников, но Зельда лежала настолько неподвижно, что можно было не сомневаться: она не может заснуть. Расчет промолчал, когда она заползла в спальник, не раздеваясь. Ей явно весь день было неловко в брюках и рубашке, поэтому он не поддался соблазну сказать ей, до чего у нее славная и нахальная попка. Мужчины-голуби наверняка ничего подобного своим женщинам не говорят. Мужчины-голуби вообще не знают понятия «свои женщины».

А вот волки мыслили именно такими примитивными категориями, обнаружил вдруг Расчет. Нравилось ему это или нет, но он уже начал считать Зельду своей женщиной. Он назвал ее «имуществом компании», но, похоже, она не поняла, что он хотел этим сказать. Его собственническое чувство было необычайно сильным – а ведь он даже с ней ни разу не спал! Расчет не знал, сможет ли он долететь хотя бы до ЧТД, не попытавшись ее соблазнить. Единственной альтернативой было бы разорвать с ней контракт, но об этом он даже думать не хотел. Тогда она попадет в лапы какому-нибудь второразрядному почтальону вроде Гонщика.

Расчет повернулся на бок и посмотрел на замершую фигурку Зельды. При этом что-то уперлось ему в бок, и он вспомнил о бластере, спрятанном под спальником. Вопленник находился в висящей рядом портупее. Достаточно было только протянуть руку – и он мог коснуться первого бластера, того, что он в течение дня носил на поясе. – Второй лежал у него в рюкзаке, и в качестве предосторожности он решил на ночь положить его под спальник. Ренессанс был полон опасностей, и не все они исходили от флоры и фауны планеты. Источником некоторых был человек.

Встреча с Гонщиком напомнила Расчету, насколько опасными бывают представители рода человеческого. В нем еще бушевало пламя гнева, которое вспыхнуло

В тот момент, когда, войдя в «Кровосос», Тэйг увидел Гонщика, сидящего за одним столиком с Зельдой. Он не мог бы оставить Зельду в порту на время своей поездки в лагерь. Возможно, Попытайся Опять ей не слишком угрожал, но вот в безопасности от Гонщика она не была бы. Расчет нутром чуял, что Гонщик обязательно найдет способ использовать Зельду.

– Расчет? Он вздрогнул.

– В чем дело, Зельда?

– Вы не спите?

– Нет, сплю и разговариваю с тобой во сне. Зельда с трудом повернулась в своем спальнике к нему лицом, и он тихо улыбнулся.

– Вы слышите это странное бряцание? В темноте он не мог разглядеть ее лицо, но ощущал в ее голосе настоящий страх.

– Слышу. Наверное, это залоны. У них панцири, прочные, как броня. И они очень любят драться. Иногда бряцание разносится на несколько километров. Они громадные, но едят только растения.

– А почему они дерутся?

– Самцы-залоны бьются за самок. Брачные ритуалы. Они очень часто совокупляются.

– На Возлюбленной и Ренессансе все часто совокупляются, – сказала она, словно размышляя вслух. – Дезма говорит, что у нее четверо детей.

– По волчьим меркам, это маленькая семья. По последней статистике среднее количество детей – по пять на каждую семейную пару.

– Не могу даже представить себе, что это значит – иметь братьев и сестер. Когда я росла, на Клеменции почти не было других детей.

Ее голос стих, но Расчет понял, что осталось невысказанным. И без ее слов он знал, что те немногие другие дети не были хорошим обществом для волчонка, родившегося среди голубей.

– Моя семья тоже была меньше обычного. У меня был только один брат, – неожиданно для себя сказал он.

– Тот, который оказался голубем?

– Да. – Некоторое время Расчет молчал. – В каком-то смысле Джед задержался в развитии. То, что он голубь, мы поняли, только когда он стал уже почти взрослым. Сначала просто считали, что он не такой, как все, – тихий и задумчивый. Немного странный. Мои родители только-только начали сознавать, что он, возможно, голубь, – и в это время погибли.

– Ох, Расчет! – тихо проговорила она. – Что случилось?

– Они были геологами. Работали на крупную горнодобывающую компанию на ЧТД. Произошел несчастный случай. Взрыв. – Он почувствовал, что она пошевелилась, и в следующую секунду ее пальцы коснулись его руки. – Джед воспринял это тяжело. Очень тяжело. И с тех пор отказывался со мной расставаться. Он и слышать не хотел о том, чтобы перебраться на Клеменцию.

– И вы разрешили ему перевозить с вами почту?

– У него хорошо получалось, очень хорошо. Время от времени я разрешал ему летать одному, пока я доставлял почту адресатам и искал новые контракты

На Ренессансе или на Возлюбленной. Ему нравилось летать к ЧТД одному, в обществе Фреда. Он говорил, что у него остается больше времени, чтобы думать. Я понимал, что надо было бы настоять, чтобы он отправился учиться на Клеменцию, но он все время отказывался, а у меня не хватало духа спорить с ним. И из-за моей глупости он погиб.

– Он погиб на том красном плоскогорье? Которое вы изобразили в светошаре, на корабле?

Пусть она и не была голубкой, но иногда интуиция у нее работала безошибочно.

– Во время песчаной бури он врезался в землю, когда летел на сигнал бедствия. Во время песчаных бурь на ЧТД погибает все, что летит. Единственное, что может сделать пилот, – это попытаться убежать от бури. Но Джед убегать не стал. – Расчет почувствовал, как его рука сжалась в кулак, и заставил себя распрямить пальцы. – Фред уцелел. Когда прилетели спасатели, то нашли его обернувшимся вокруг ног Джеда. Корабль разлетелся на куски. А груз так и не удалось найти.

– Мне очень жаль, Расчет.

– Знаю.

Он ни секунды в этом не сомневался. Сострадание Зельды было столь же истинным, как и ее мастерское владение «Лунным светом в зеркалах». Она была вся доброта и свет. Расчет тряхнул головой, стараясь отогнать противоречивые мысли.

– Это прошлое, Зельда. Жаль, что я вообще об этом заговорил.

Расчет устало потер глаза: он уже очень давно ни с кем не говорил о Джеде.

Зельда не настаивала, чтобы он продолжал. Спрятав руку обратно в спальник, она легла на спину и стала смотреть в низкий потолок палатки. В ночи разнеслось новое отдаленное бряцание – и тут же воздух у самого лагеря разорвал пронзительный вопль.

– Навар говорил правду. Ренессанс немного давит, – тихо проговорила Зельда.

– Тебе страшно?

– Нет, конечно. Я все понимаю насчет системы безопасности и защитных экранов, и всего… Беспокоиться не о чем.

– Зельда…

– Жаль только, что никто не придумал, как приглушать ночные звуки. Очень трудно заснуть, когда в джунглях такой шум.

– Зельда. Она не слушала.

– Надеюсь, Фред не скучает у Дезмы. Кажется, она ему нравится. Но его ждет большой сюрприз, если он забредет в лабораторию, правда?

Расчет расстегнул свой спальник:

– Зельда, забирайся ко мне. Здесь хватит места нам двоим.

Она резко повернула голову:

– Нет, Расчет. По-моему, это плохая мысль. Где-то он был с ней согласен. Но невыносимо будет всю ночь чувствовать, как она напряжена.

– Успокойся, я не собираюсь продираться через эти твои брюки, которые ты не захотела снять. Я просто предлагаю немного тебя успокоить.

– Я не ребенок.

– А тебя кто-нибудь укачивал на руках, когда ты была ребенком?

После долгого молчания она ответила:

– Голуби прикасаются друг к другу только во время полного телепатического контакта. Мои родители никогда не могли установить со мной такую связь.

Выслушав ее дипломатичное объяснение, он протянул руку и расстегнул ее спальник:

– Иди сюда, Зельда. Я буду укачивать тебя, пока ты не заснешь.

– Право, Расчет, в этом нет нужды. Я прекрасно себя чувствую.

Он сел и мягко заставил ее вылезти из спальника. Сначала она сопротивлялась, а потом вдруг сдалась – и уже в следующую секунду ее теплое тело и прижалось к нему. Секунду она лежала неподвижно, а потом он почувствовал, как напряжение начинает ее отпускать. Снова раздалось далекое бряцание залонов, но на этот раз она не вздрогнула. Неуклюжие бойцы продолжали свою ночную драку, но мало-помалу Зельда перестала их слышать.

Гораздо позже, когда Расчет был совершенно уверен, что Зельда уже крепко спит, он разрешил себе притянуть ее поближе. Его рука легла ей на грудь – и неожиданно для самого себя он вдруг сладко зевнул. Было удивительно приятно ощущать рядом ее тело, прижавшуюся к нему крепенькую попку. Ему понравилось то, как спокойно она уснула. Было приятно сознавать, что она ему доверяет – пусть даже подсознательно. Она настолько зациклилась на доверии, была

Так убеждена в том, что не сможет целиком довериться мужчине, пока не станет голубкой.

Зельде не суждено быть голубкой. Расчет знал это абсолютно точно. Чего он не мог сказать, так это, сколько продлится ее бесплодный поиск. Она не умела сдаваться. Единственное, что может заставить ее отказаться от поставленной цели, это ее собственное, добровольное решение. А судя по тому, что он уже знал о Зельде, это казалось маловероятным. Она женщина упрямая.

Он позволил себе роскошь обхватить ладонью ее грудь и решил, что может быть не менее упрямым. Ему ли не переупрямить какую-то поддельную голубку! Приняв это решение, Расчет наконец и сам заснул.

На следующее утро его разбудило не бряцание залонов или вопли каких-нибудь других обитателей джунглей. Нет – это были человеческие голоса и гудение скиммера. Секунду Расчет лежал неподвижно, осознавая насколько невелика была вероятность того, что этот же приток выберет в качестве дороги еще один скиммер. Согласно тому, что слышал Расчет в Попытайся Опять, на этом притоке был расположен один только лагерь – «Экселэкса», а Навар был единственным лоцманом, возившим туда запасы.

Расчет быстро натянул брюки.

Он услышал громкое приветствие Навара.

– Эй, причаливай, выпей горяченького кофеида! Мы как раз собирались завтракать.

– Звучит соблазнительно, – прозвучал ответ. – Я поворачиваю к вам.

Услышав ответ, Расчет потянулся к кобуре бластера.

– Расчет? – Зельда приподняла голову и сонно заморгала. – Что случилось?

– Пока ничего.

Он пристегнул кобуру и выскользнул из спальника.

– Тогда почему вы…

– Здесь Гонщик.

– Гонщик?!

Она села. Не замечая своей полураспустившейся косы, она удивленно смотрела на него, раскрасневшаяся ото сна. Расчету очень хотелось бы забраться обратно к ней в спальник и завести разговор о достоинствах физического проявления человеческой симпатии. Но не сейчас.

– Было бы дьявольским совпадением, если бы он оказался в одном с нами протоке по чистой случайности. Веры у меня к нему не больше, чем к неоплаченному отправлению.

Выйдя в рассветную дымку, Расчет обнаружил, что Гонщик уже стоит на берегу. Его скиммер чуть покачивался у самого берега. Он сразу же повернулся к появившемуся из палатки Расчету.

– Приятно провел ночку, обучая голубку новым фокусам, а, Расчет? – Гонщик с улыбкой поднял бластер, направив его прямо в обнаженную грудь Расчета. – Может, я тоже успею немного пополнить ее образование. Бросай свой бластер, Расчет. Я приехал сюда с одним дельцем. Премиальным дельцем.

– В чем дело, Навар? Премии «Экселэкса» тебя не устраивают? Думаешь, Гонщик заплатит тебе больше? Тебя ждет сюрприз. Гонщик не очень-то надежен. Поверь моему слову. Я в этом убедился на собственном опыте.

В палатке Зельда с изумлением слушала, как хладнокровно и презрительно говорит Расчет. Она откинула легкий, как перышко, спальник. С трудом натягивая сапоги, бывшие частью ее непривычного облачения, она хорошо слышала разговор трех мужчин. Их резкие, напряженные голоса казались гораздо более опасными, чем все звуки, которыми было наполнено утро в джунглях.

– Заткнись, Расчет, – приказал Гонщик. – Мы просто закончим тут одно дело. А потом оставим тебя в покое. Где датчики, Навар?

– В грузовом отсеке, в скиммере.

– Вытаскивай их. И грузи в мой скиммер.

– Но почему? – По голосу Навара чувствовалось, что тот недоумевает. – Я считал, что мы заберем с собой оба скиммера.

– Обстоятельства изменились. Расчет спокойно заметил:

– С ним это частенько происходит, Навар. И изменение обстоятельств обычно кончается тем, что Гонщик оставляет партнера держать замкозуба за хвост.

– Я уже сказал тебе, Расчет, – заткнись. Позови свою святошу. Ты же не можешь вечно ее прятать. Зельда вышла. Очень мягко она сказала:

– Я здесь, Гонщик. Не нужно так кричать.

– Стой на месте, Зельда, – приказал Расчет, не поворачивая головы. – Не подходи ближе.

Зельда остановилась, быстрым взглядом охватив всю сцену. Навар переносил коробку с датчиками «Экселэкса» из своего скиммера во второе суденышко, закрепленное рядом с первым. Пока лоцман трудился, Корд Гонщик держал Расчета под прицелом. Гонщик подошел к Расчету и вытащил из его кобуры бластер. Потом отступил к скиммерам.

Расчет держался, как всегда, непринужденно. Если бы под рукой у него оказался стул, он, наверное, развалился бы в нем. Только написанное на его лице презрение выдавало его беспокойство. Однако Зельда настолько хорошо чувствовала ярость, которую он сдерживал в себе, что на секунду ей показалось, что она читает его мысли. Ощущение оказалось довольно странным.

По Гонщику было ясно видно, как он напряжен. Атмосфера ненависти буквально окутывала его. Глаза у него были прищурены, пальцы слишком крепко сжимали рукоять бластера. Когда он взглянул на Зельду, она поняла, что в его глазах она никакой опасности не представляет. Было очевидно, что он мысленно определил ее в класс «безобидных голубей». И в эту минуту она действительно считала себя именно такой. Собственное бессилие вызвало в ней такую досаду, что это чувство вытеснило из ее души страх. Но молча стоя у палатки, Зельда прятала свои чувства под маской безмятежности.

– Я не стану тянуть, Расчет, – сказал Гонщик. – Все будет просто и мило. Не хочу отнимать у тебя драгоценное время. Оно тебе понадобится, чтобы попытаться успеть выбраться из джунглей до заката.

Навар погрузил датчики во вновь прибывший скиммер и выпрыгнул на берег:

– До заката ему не выйти. Я постарался вчера забраться так далеко, что столько пройти сможет только разве залон. Мне собрать палатки?

– Ни к чему, – ответил Гонщик. – Они ему не помогут. Эта легкая броня разве что бандинов задержит. А я не хочу терять время. Мы и так уже слишком задержались.

Расчет с ленивым интересом спросил:

– На Возлюбленной были твои люди? Те, которые притворились портовыми охранниками? Гонщик пожал плечами:

– Эта пара дураков! Но у меня не было времени, чтобы искать других. Закал нас провел, когда предложил тебе доставить те датчики. Я думал, он потянет еще несколько дней. А так я едва успел дать команду, чтобы

Хоть как-то попробовать их перехватить. Хотел бы я знать, что ты сделал с теми парнями, Расчет. Когда я наконец их отыскал, от них уже ничего нельзя было добиться.

– Тебе следовало бы их предупредить, что войти на борт «Окончательного Расчета» без приглашения – не так уж и безопасно.

– Я рассчитывал, что вдвоем они справятся. Особенно когда ты будешь бегать по Страдальцу, выбивая деньги еще из одного клиента. Такой хороший почтальон, как ты, конечно, не смог отказаться от еще одной посылки, правда?

Расчет кивнул:

– У меня были сомнения насчет того договора в Страдальце. Особенно вчера, когда я так и не нашел того человека, который якобы с нетерпением дожидался посылки.

– Хороших помощников найти трудно, – насмешливо протянул Гонщик. – И чем дальше – тем труднее. Мне не повезло и с тем идиотом, которого я нанял, чтобы он той ночью похитил Зельду. После нашей встречи в «Кровососе» мне пришло в голову, что из нее вышел бы ценный сардитовый жетон. Подумал, что, если она окажется у меня, с тобой будет легче договориться.

На секунду Зельда потеряла самообладание.

– Так в лаборатории был ваш человек? Это он ударил Дезму?

Гонщик бросил на нее насмешливый взгляд:

– Дезма его не интересовала. Но он решил, что по сигналу о поломке она выйдет в лабораторию. Идея

Была в том, что ты останешься в доме одна. Легкая добыча.

– А вместо этого она прошла в лабораторию следом за Дезмой, – заметил Расчет. Гонщик пожал плечами:

– План бы все равно сработал, если бы одна из тварей, которых так обожает Дезма, не вырвалась на свободу. Судя по тому, что говорил Пейн, ему еще повезло, что он остался жив. Тут я и решил, что лучше мне взяться за дело самому. Мои клиенты начали терять терпение.

– Ну еще бы, – пробормотал Расчет. – Ты ведь уже два раза промахнулся. А с чего ты решил, что на этот раз тебе больше повезет?

– Ты что, не заметил, Расчет: сегодня мне очень везет. Благодаря хорошему планированию. – Гонщик бросил Навару через плечо:

– Мой скиммер готов?

– Готов. Сейчас уберу экраны.

– Нет, мы их оставим вместе с палатками. Экраны ведь уже проработали всю ночь, правильно?

– Конечно, но…

– Значит, заряда в них осталось всего на несколько часов. Без аккумуляторов скиммера их не подзарядишь.

– А что будет с моим скиммером? – спросил Навар.

– С ним случится серьезная авария. И именно так и решат, если наткнутся на этот лагерь через пару дней. Неприятный, однако отнюдь не единственный несчастный случай на реке. На Ренессансе такое часто случается. Скиммер пошел ко дну, и экипаж оказался на берегу с отказывающим оборудованием. К тому моменту, как сюда доберется еще какой-нибудь скиммер, от лагеря мало что останется. Ренессанс об этом позаботится.

– Ты дурак, Гонщик, – устало проговорил Расчет.

Навар беспокойно заерзал, и его жесткое лицо потемнело.

– Не знаю, Гонщик. Может, лучше их прикончить…

Гонщик покачал головой:

– Слишком велика опасность, что через пару дней тут окажется какой-нибудь скиммер. Если мы применим бластер, останутся следы. В последнее время я много наслушался про этого гада Закала, главу «Экселэкса». Он пытается создать своей компании хорошую репутацию – будто бы они всегда заботятся о людях. Если он прослышит, что его драгоценного почтальона пристрелили, когда тот пытался доставить ему датчики, он потребует расследования. А компания у него уже настолько влиятельная, что расследования он добьется. Дьявол, да он из собственного кармана его оплатит, если сильно разозлится. Нет, надо, чтобы все было похоже на несчастный случай. – Из джунглей донесся ужасный вопль и резкий вскрик. Гонщик ухмыльнулся. – Ну, двигаем, Навар. Мы ничем не рискуем. Никому еще не удалось провести на Ренессансе ночь без оборудования и остаться в живых. К утру все будет кончено.

По виду Навара казалось, что слова Гонщика его не слишком убедили, но спорить он явно не собирался. Повернувшись, он прыгнул во второй скиммер. Над водой вдруг появились две пары драконьих глаз, словно интересуясь происходящим, и тут же исчезли, почти не оставив ряби.

Расчет разглядывал Гонщика внимательно, словно видел его насквозь – и не получал от этого никакого удовольствия.

– И думаешь, что на этот раз у тебя получится?

– Получится, – рявкнул Гонщик.

– Может, и да. А может, и нет.

Казалось, Расчета это интересовало очень мало.

– Вот что я тебе скажу, – заявил вдруг Гонщик, глядя на Зельду. – Я сделаю тебе одолжение – заберу Зельду с собой.

Зельда вздрогнула и почувствовала, как внутри у нее все похолодело:

– Нет!

Расчет смотрел на Гонщика:

– И сделаешь что? Выбросишь в реку, когда она тебе надоест? С тем же успехом она может остаться со мной.

Гонщик ухмыльнулся, впервые почувствовав, что берет верх над Расчетом. Воспользовавшись найденным рычагом, он махнул Зельде бластером:

– Лезь в скиммер, Зельда. Ты же не хочешь тут остаться. Сегодня кто-то поужинает капитаном твоего корабля, а если ты задержишься, то превратишься в десерт.

– Нет, – повторила Зельда. Она взглянула на Расчета, ища поддержки, но тот молчал. – Я остаюсь здесь.

– Она же голубка, Гонщик. Если кто-нибудь узнает, что ты причинил ей вред, ты дорого за это заплатишь. Тебе это прекрасно известно.

– Может, мне и не понадобится от нее избавляться, – усмехнулся Гонщик, – если у нее хватит ума держать язык за зубами. Хватит, отанна?

В его устах это вежливое обращение звучало, как насмешка.

– Не понимаю.

Зельда говорила холодно, но сердце у нее бешено колотилось, а ладони рук, безмятежно сложенных на груди, были мокрыми от пота. Ей было так же страшно, как в тот момент, когда она осталась один на один с незнакомцем в биолаборатории Дезмы.

– Да все ты понимаешь! Голуби ведь славятся своей понятливостью, разве не так? А еще они славятся тем, что всегда держат слово. Я собираюсь забрать тебя с собой. В конце дороги у тебя будет выбор. Ты мне дашь слово голубки, что будешь молчать о том, что произошло здесь сегодня утром, и я посажу тебя на первый же рейсовый корабль до Клеменции. А если откажешься, скормлю дракону.

– А почему бы вам просто не оставить меня с Расчетом?

– Потому что если он будет знать, что ты греешь мою постель, ему станет совсем гадко. Я хочу, чтобы ему было о чем думать, пока он будет ждать, когда отключатся защитные экраны.

Зельда поняла. Гонщик решил, что она и Расчет – любовники. Он решил, что с ее помощью заставит Расчета страдать еще сильнее. В эту секунду она стала догадываться, что между этими двумя мужчинами стояло нечто гораздо более серьезное, чем просто ссора. Подобная ненависть уходит корнями очень глубоко. Вздрогнув, она невольно шагнула к Расчету.

– Отправляйся с ним, Зельда.

Тихий приказ Расчета ее просто ошеломил.

– Я не поеду с ним! Я работаю на тебя. Я остаюсь здесь.

– Зельда, с ним у тебя остается надежда. Воспользуйся ею.

– Нет.

Навар злобно зарычал:

– Мы еще долго будем стоять тут и болтать, Гонщик?

– Больше не будем. – Гонщик чуть приподнял дуло бластера. – Лезь в скиммер, Зельда, или я убью Расчета, да и дело с концом.

Он это сделает. Взглянув на Гонщика, Зельда поняла, что он раздражен до крайности. Если она станет упорствовать, Расчет умрет. У него не будет даже тех часов до заката, которые подарят ему защитные экраны. Она была приучена анализировать ситуацию и поступать в соответствии с логикой. Не говоря ни слова, она прошла мимо Расчета и направилась к скиммеру.

Гонщик заметно успокоился, и в глазах его появилось удовлетворение.

– Правильно говорят, что голуби – люди сообразительные. Интересно будет посмотреть, каковы они в постели. Следующая пара ночей обещает быть забавной. Думай о них, пока будешь ждать, когда у защитных экранов кончится энергия, Расчет.

– Ты ведь знаешь, что случится, если я отсюда выберусь, правда, Гонщик? – очень мягко спросил Расчет.

– Мы оба знаем, что ты отсюда не выберешься, так что заткнись, Расчет. На твоем месте я бы не стал тратить силы на угрозы, а начал думать о том, сколько проработают экраны без подзарядки.

Гонщик попятился к скиммеру, продолжая держать Расчета на мушке.

Когда он влез на борт, Навар отвязал веревку, которая удерживала судно на месте, и прошел в кабину. Зельда стояла на корме, не спуская глаз с Расчета. Аккумуляторы скиммера мерно загудели. Рядом с ней зажглись два зеленых огонька. Внутри у нее все заледенело. К горлу подступила тошнота. Когда Расчет встретился с ней взглядом и чуть заметно улыбнулся, она почувствовала, что в глазах у нее как-то странно защипало. Она сжала кулаки.

– Я встану за штурвал, – сказал Гонщик, как только скиммер отошел от берега. – Следующий сюрпризик надо преподнести точно вовремя.

Когда Навар вышел из кабины, почтальон убрал свой бластер в кобуру.

Зельда застыла в ожидании. Скиммер относило течением все дальше от берега. Расчет направился обратно в палатку. Казалось, он идет не спеша, но Навар нахмурился и вскинул свой бластер. На рукоятке оружия светился красный индикатор.

– Что он делает?

– Да ничего он сделать не сможет, – ответил ему из кабины Гонщик.

– Мне это не нравится.

– Да ладно тебе. Еще через пару минут его скиммер пойдет ко дну, а вместе с ним – и его шансы выбраться отсюда.

Зельда прислушивалась к их разговору, понимая, что оба твердо решили, что она не представляет для них угрозы. И они были правы. Нечего было и пытаться применять «Лунный свет в зеркалах» против них двоих одновременно. Тем более что оба были вооружены бластерами. Они не обращали на нее внимания – и второй такой возможности ей может не представиться. Зельда стала незаметно отступать к планширу скиммера. Хорошо бы снять сапоги.

– Он исчез! – заорал Навар. – Кажется, он в палатке. Я не вижу, что он делает.

– Ну, сейчас он быстренько оттуда выскочит. – Гонщик нажал кнопку на пульте маленького приборчика, который оказался у него в руках. – Смотри. Я начинил твой скиммер, Навар, еще до отъезда из Попытайся Опять.

Раздался глухой рев. Оставленный на плаву у берега скиммер задрожал – ив следующую секунду взорвался. Медленно, но неотвратимо суденышко смялось и погрузилось в воду. Зельда больше не медлила. Другого шанса у нее не будет.

Навар все еще завороженно наблюдал за тем, как уходит под воду его скиммер, когда Зельда прыгнула за борт. Она постаралась, чтобы ее прыжок получился как можно более плоским, чтобы не погружаться глубоко. Меньше всего ей хотелось бы нырять в эту мутную, полную опасностей воду. За своей спиной она расслышала возмущенный вопль Навара:

– Она прыгнула в воду!

– Забудь о ней! – проорал в ответ Гонщик. – Она, считай, уже покойница.

– Сучка проклятая!

Навар поднял бластер.

Зельда держалась на поверхности, сильными гребками направляя свое тело к берегу. Главной ее заботой было не хлебнуть мутной и затхлой воды. Однако окрик Расчета заставил ее замереть неподвижно:

– Зельда, прекрати грести! Замри, черт подери! Замри. Не шевелись. Не издавай ни звука. Держись на самой поверхности.

Она послушалась, радуясь тому, что сапоги не тянут ее в глубину. Умело раскинувшись на воде, она повернулась к берегу, чтобы увидеть Расчета, однако так и не заметила, где он стоит: ее взгляд встретился со злобными глазами, всплывшими на поверхность между нею и берегом. К ней подплывал дракон.

Подобного ужаса Зельда никогда не испытывала. Чисто инстинктивно кисти ее рук продолжали плавно шевелиться на уровне бедер. Этого чуть заметного движения было достаточно, чтобы оставаться на плаву. Но по сравнению с тем страхом, который охватывал ее помере приближения дракона, утонуть было бы просто приятно. Кроме глаз, ей пока еще ничего не было видно, но она почувствовала мощь приближающегося к ней существа. Еще более страшно было ощущать его неутоленный безграничный голод. Тварь еще не решила, надо ли рассматривать Зельду как возможный обед, – девушка смутно сообразила, что это связано с тем, что она плывет по поверхности, как бревно. Чудовище привыкло, что его жертвы ведут себя совершенно по-другому.

Справа от Зельды над водой появилась еще одна пара глаз. Страшно хотелось закричать и покончить с ожиданием. Что угодно, лишь бы только не ждать, пока драконы лениво откусят руку или ногу. Или проглотят целиком. Однако она продолжала неподвижно лежать на поверхности, краешком сознания отмечая, как Навар суетится на скиммере. Гонщик еще не включал двигатель скиммера. Суденышко неподвижно висело у Зельды за спиной, и она знала, что Гонщик с Наваром хотят посмотреть, сколько времени пройдет, прежде чем драконы ею займутся.

– Я пущу ей кровь, – сказал Навар. – Так все кончится гораздо быстрее.

Стоя на корме скиммера, он поднял бластер и прицелился в неподвижную Зельду.

Внимание обоих мужчин было приковано к Зельде и драконам. Они оба не заметили, как Расчет вынырнул из палатки, держа в руках бластер, который ночью лежал у него под спальником. Прицелившись в Навара, он аккуратно нажал на спусковой крючок.

У себя за спиной Зельда услышала истошный крик. В следующую секунду что-то с громким всплеском упало а воду – и драконы рванулись вперед. Она закрыла глаза, обезумев от ужаса. Пара глаз проплыла всего в нескольких дюймах, по ноге скользнуло громадное тело, покрытое чешуей. Но она осталась цела! Вторая пара глаз тоже проплыла мимо, не обращая на нее ни малейшего внимания. Зельда не пыталась понять, что случилось. Изо всех сил стараясь, чтобы ее тело как можно меньше погружалось в воду, она снова начала грести к берегу.

Позади снова раздался вопль. Зельда услышала, как кто-то бьется в воде. Загудел мотор. Скорее, скорее, не оглядываться. Ей казалось, что она никогда не доплывет.

А потом рядом очутился Расчет. Он схватил Зельду за руки и вытащил на берег. Ей хотелось кричать. Невольно она посмотрела на реку. Там медленно плыло нечто громадное, уродливое, состоящее из одних зубов. А в них было зажато что-то, что прежде было человеком.

– Не смотри. – Расчет прижал ее голову к своему плечу. – Сейчас все кончится. Просто не надо смотреть.

Зельду била дрожь. Она пыталась заставить себя не думать об этом. А ведь эти ужасные челюсти могли сейчас сжимать ее собственное истерзанное и искалеченное тело. Вдали затих гул скиммера.