Текст книги "Нежный огонь любви"

|За ночь ничего не случилось. Когда сквозь зеленый полог начали пробиваться первые лучи солнца, Зельда зевнула и осторожно, чтобы не разбудить Расчета, встала. Потом разделась и опустилась на колени у сверкающего ручья. Вода казалась удивительно прозрачной и чистой, и Зельда не выдержала.

В утреннем холодке вода освежала, бодрила. Зельда даже расплела косы и вымыла в журчащем ручье голову, а потом не стала укладывать волосы, чтобы они побыстрее высохли в лучах поднимающегося над лесом солнца. Закончив, Зельда почувствовала себя обновленной. Брюки пришлось надеть снова, но рубашку она решила выполоскать. Разложив ее на зеленом ковре сушиться, она взяла бластер и направилась к краю поляны. Нужно было позавтракать. Уже ставшее привычным состояние транса делало ее настоящей охотницей.

Расчет зевнул и потянулся. Рука побаливала. Раздраженно поведя плечом, он почувствовал стягивающую повязку. Постепенно к нему возвращалась память. Тело у него одеревенело, и голове было не так удобно, как когда он спал на коленях у Зельды.

На коленях у Зельды!

Эта мысль заставила его мгновенно открыть глаза. Прямо перед ним высилась выгнутая полупрозрачная стена прибежища. Расчет лежал на мягком зеленом ковре поляны. Как он мог допустить такую глупость, что превратился в мишень замкозуба?

Расчет неохотно перекатился на бок, ища глазами Зельду. Она как раз выходила из ручья, и ее стройное тело было обнажено по пояс. В первозданном утреннем свете ее груди казались идеалом женственности. Темно-каштановый огонь ее волос влажно поблескивал на солнце. Расчет молча смотрел на нее, наслаждаясь представшим перед ним зрелищем, а потом, заметив, какое направление приняли его мысли, поморщился. Да, ему несомненно стало лучше.

Он собирался уже заговорить, когда увидел, что Зельда нагнулась за бластером, а потом направилась к краю поляны. Он решил было, что ее что-то напугало, но понял свою ошибку, когда она спокойно уселась, поджав под себя ноги. Она сидела абсолютно неподвижно, как изящная фарфоровая статуэтка. В кустах что-то промелькнуло. Спокойно и хладнокровно, словно прирожденная охотница, она нажала на спуск. У самого края заколдованного круга на землю упал прыгун.

Расчет наблюдал за происходящим, и изумление его сменялось восхищением. Когда она протянула руку, схватив прыгуна за уши, он сел у стены.

– Неужели это та самая леди, которая даже смотреть не могла на бифштекс из торлы?

– Расчет!

Держа прыгуна за уши, Зельда стремительно повернулась на звук его голоса. Ее лицо засветилось радостью. Какую-то секунду она молча смотрела на него, а потом вспомнила, что на ней нет рубашки. Краска залила ее щеки. Бросив прыгуна, она кинулась к влажной рубашке, которую оставила у ручья.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, отворачиваясь от него, чтобы одеться.

– Словно попал под грузовые сани. Застегнув рубашку, Зельда снова повернулась к нему и пристально на него посмотрела.

– Выглядишь ты намного лучше. Я очень волновалась, Расчет. У тебя от раны был сильный жар.

Он подвигал раненым плечом, критически оценивая степень болезненности движения.

– Думаю, жить буду. Сколько времени мы потеряли?

– Два дня. – Зельда медленно пошла к нему. – Ты хоть что-нибудь помнишь? Он улыбнулся.

– Кое-что да. Колени у тебя очень милые. – Он начал подниматься, опираясь рукой о землю, и в ладонь ему впилось что-то острое Он поднял небольшой зазубренный осколок. – А это откуда?

Зельда взглянула на кусок скорлупы.

– А вот это, – ответила она, – очень интересная история.

– Расскажешь, пока я буду свежевать прыгуна. Глаза у нее радостно заблестели:

– А у тебя есть силы им заняться? Не могу сказать, чтобы эта работа мне нравилась. Он поморщился:

– И скольких ты освежевала?

– Двух.

Расчет изумленно потряс головой:

– Невероятно! Ты превратилась в настоящую хищницу.

Зельда скорчила рожицу:

– Я стараюсь об этом не думать. Расчет протянул руку:

– И на бластер у меня тоже сил хватает. Может, не настолько хорошо, как получается у тебя, но по крайней мере я хоть буду чувствовать себя полезным.

Зельда посмотрела на зажатое в руке оружие:

– Я уже привыкла к нему.

Расчет понял, что она искренне не хочет отдавать ему бластер. Ласково отняв у нее оружие, он взглянул на индикатор заряда.

– О, – непринужденно отозвалась она, – я подстрелила тут много чего, а не только прыгунов.

Ее слова неприятно его поразили. Неизвестно откуда вдруг возникло воспоминание о кошмарном сне. В его горячечном бреду присутствовало что-то отвратительное и опасное – и оно требовало помощи. Это воспоминание мигнуло и погасло, оставив после себя неприятное чувство.

– Думаю, тебе следует рассказать мне все, что я пропустил, – сказал Расчет.

– Яйца, Расчет. Те камни оказались яйцами какой-то твари. Дьявольски неприятной твари. То, что ты согревал, попыталось сожрать тебя, как только вылупилось. Ты совсем не помнишь, как вернулся обратно в прибежище и вынес один из камней?

Расчет сосредоточенно разделывал прыгуна.

– Нет. – Немного помолчав, он сжал зубы и признался:

– Но мне что-то снилось…

– Снилось?

Зельда ждала объяснений, видя, что Расчету приходится бороться с собой. Трудно было понять, что он хочет: вспомнить или забыть.

Застыв с ножом в руке, Расчет невидящим взором уставился в заросли.

– Я помню, что мне нужно было сделать что-то. Что-то очень важное. Очень необходимое. От этого зависела чья-то жизнь. И если бы я послушался, то перестал бы мерзнуть. Мне было так адски холодно! Это все, что я помню.

Зельда сомневалась в искренности его слов – но не сомневалась в том, что большего он не хочет вспомнить.

– Ты во что бы то ни стало хотел вернуться в прибежище. Я пыталась остановить тебя с помощью «Лунного света в зеркалах», но с тем же успехом я могла бы попытаться с тобой потанцевать.

Он быстро поднял голову, встревоженно посмотрев на нее:

– Я сделал тебе больно?

– Нет, что ты. Аккуратно посадил на травку, – жизнерадостно сообщила она. Увидев, как изменилось его лицо, она поспешила его успокоить:

– Не беспокойся. У меня ничего не сломано. Ты не пытался сделать мне больно, просто хот, ел, чтобы я тебе не мешала. Самое интересное, что когда ты зашел внутрь, чтобы взять яйцо, иллюзии не включились.

– Откуда ты знаешь? Может, я просто был так плох, что ничего не чувствовал.

– Знаю, потому что пошла за тобой – и абсолютно ничего не увидела.

– Пошла за мной?! – Он досадливо вздохнул, но нотации читать не стал. – И что было дальше?

Зельда рассказала ему о том, как раскололось яйцо и из него вышла голодная синяя тварь, и как она решила уничтожить остальные яйца.

– После того как я разбила все яйца, иллюзии тоже не стали меня останавливать. По-моему, ловушка была каким-то образом связана с ними. Защитный механизм. Не удивлюсь, если идея состояла в том, чтобы не отпускать добычу от яиц.

– Пища для новорожденных?

– И, может быть, источник тепла для них же. Ведь неизвестно, сколько времени тут пролежали эти яйца. Детеныш вылупился только тогда, когда ты согрел одно из них своим телом. Что это могло быть за существо, Расчет? И как оно сюда попало? Мы же видели: ни один из обитателей планеты не пересекал границу поляны и не заходил в прибежище.

– Не считая самих призраков, – напомнил он ей.

– Я отказываюсь думать, будто эти синие твари хоть как-то связаны с призраками!

– В нашем экипаже ученая – ты, Зельда. И тебе следовало бы знать, что даже если ты будешь отказываться о чем-то думать, это что-то существовать не перестанет.

– Эти синие твари словно из кошмаров вышли! – не отступала Зельда. – Призраки были мягким, цивилизованным народом.

– Который когда-то покорил эту далеко не мягкую и не цивилизованную планету. В конце своего существования они, может, и стали мягкими, но, черт подери, сначала они были совсем другими!

– Тут я с тобой спорить не собираюсь. Но совершенно уверена в том, что эти синие штуки никак не связаны с призраками.

– Может, они были сторожевыми псами призраков, – предположил Расчет. – Охраняли прибежище.

– Не думаю. В этих яйцах что-то не то. Они тут, на Ренессансе, ну, не на месте, что ли.

Расчет хмыкнул:

– Любое существо, добывающее пищу убийством и пожирающее сырое мясо, очень даже на месте на этой планете!

Зельда скрестила руки «а груди и беспокойно зашагала по поляне.

– Дело даже не в том, что они злобные и уродливые. Здесь, похоже, все существа злобные и уродливые. Но даже самые гадкие из них, например зам-козуб, здесь как-то уместны. Я не могу объяснить, в чем дело. А вот эти яйца не на месте. Вернее, были не на месте. Вспомни, когда мы первый раз вошли в прибежище, ты сказал, что тебе в нем что-то не понравилось.

– Угу. Но ты со мной не согласилась. Ты слишком зациклилась на призраках.

– Да нет, дело не в призраках. А вот присутствие яиц могло подсознательно тебя тревожить.

– Мое подсознание достаточно примитивно, Зельда. Главным образом заботиться о еде, сне, о том, чтобы остаться в живых и… ну… еще о кое-каких вещах. Это не возвышенные побуждения и интуиция голубей. Не вижу, почему я должен был как-то по-особому почувствовать те яйца.

Зельда остановилась на краю поляны.

– Ну, кто бы они ни были, теперь их нет. Расчет встал, оставив разделанного прыгуна внутри круга. Подойдя к Зельде сзади, он негромко сказал:

– Это все благодаря тебе. Наверное, я тебе мало плачу. У меня прежде никогда не было такого члена

Экипажа, Зельда Джунгли. Твои преданность и изобретательность просто не знают границ.

Она повернулась к нему, чувствуя глубокую радость, и наклонила голову, как того требовали приличия:

– Это пустяки, Тэйг Расчет. Не о чем говорить. Все уже в прошлом.

Он ухмыльнулся, сверкнув зубами, и снова стал серьезным.

– В тебе все-таки остались голубиные привычки, а? Поразительно. И как это у тебя получается быть одновременно и голубем, и волком?

Удовольствие, вызванное неожиданным комплиментом, моментально погасло. Она вспомнила, что убивала прыгунов и крошечных синих чудовищ. Она вспомнила, как пыталась не заснуть, когда у нее на коленях лежала голова больного, а в руке был бластер.

– У меня ведь не было выбора. Расчет как-то странно посмотрел на нее:

– Да, действительно. Не было. Я не дал тебе выбирать.

Он резко отвернулся и принялся зажигать пламенник.

Зельда стояла молча, наблюдала за его действиями. Через некоторое время она произнесла:

– Похоже, сегодня рука у тебя почти не болит.

– Да.

– Расчет, когда ты был в беспамятстве, то сказал, что я похожа на Джеда. Но я ведь не похожа?

Он несколько секунд смотрел на пламя, а потом ответил:

– Джед был очень храбрый. Он сделал бы все, что нужно. Но это разорвало бы ему сердце.

– Мне не разорвало, – пробормотала она себе под нос.

– На твою долю выпало слишком много трудностей и опасностей. Этого не должно было произойти. Тебя не готовили к встречам с убийцами и чудовищами. Мне не нужно было слушать тебя тогда, а сразу же отправить тебя обратно на Клеменцию.

– Такого выбора у тебя не было, Тэйг Расчет. Я сама за себя решаю.

– Давай поговорим об этом после, когда вернемся в Попытайся Опять.

Нет уж! Лучше выяснить все прямо сейчас. Зельда гордо вздернула подбородок, готовясь защищать себя и свои права. Но слова замерли у нее на губах: на край поляны что-то выскочило и в тот же миг исчезло.

– Расчет!

Он обернулся, сжимая в руке бластер:

– Что такое?

– Прыгун. Он исчез!

Проклиная все на свете, Расчет пошел к тому месту, где оставил на земле тушку зверька.

– Он лежал внутри круга! Глаза Зельды расширились.

– Знаю. Кто-то с длинным оранжевым хвостом только что впрыгнул в круг и схватил прыгуна. Расчет, до сих пор в защищенный круг никто не входил!

– Либо существуют твари, на которых защита не влияет, либо… – Он копнул носком сапога невидимую линию охранной зоны. На поверхность выполз небольшой червяк – и снова зарылся в землю. До этого момента на магической поляне не было даже червей. – Либо круг уменьшается.

– Почему?

– Откуда я знаю? Может, раньше он был еще больше. Может, он все время сокращался – только так медленно, что ты этого не замечала.

– Или, может быть, он начал слабеть, когда в последний раз включился мысленный зов? Видимо, тут все взаимосвязано. – Зельда огорченно посмотрела на край поляны. – Надеюсь, то, что мы нашли, не исчезнет к тому времени, когда сюда доберутся исследователи. Здесь так много можно узнать, Расчет!

– Это потом. Сейчас у нас другая проблема.

– Какая?

Расчет рассеянно потирал больное плечо.

– Я хотел провести здесь еще одну ночь и уйти утром. Но если круг сокращается, лучше не рисковать. Эта проклятая штуковина может исчезнуть посреди ночи, и мы окажемся, мягко говоря, в неловком положении. Нет. Отправляемся в лагерь сегодня.

– Ты уверен, что у тебя хватит сил? – встрево-женно спросила Зельда.

– Если не считать плеча, я чувствую себя нормально.

– Я боялась, что после такого жара ты совсем ослабеешь!

– Да, понимаю. Но, может быть, моя лихорадка была связана вовсе не с раной, – предположил Расчет. – Может, дело в прибежище. Если бы я был настолько болен, как ты говоришь, так быстро лучше бы мне не стало. Но плечо у меня в таком состоянии, какого и следовало ожидать от действия антисептика. И слабости я не испытываю. Какая обычно бывает после нескольких часов бредового состояния.

– Ты считаешь, что жар вызвали те яйца? Это возможно. А что, если они смогли почувствовать, как ты ослабел после того, как замкозуб порвал тебе

Плечо Э Возможно, они почуяли кровь и смогли на нее настроиться. Ведь что-то заставило тебя войти в прибежище. А когда вышел, от камня тебя было не оторвать.

Расчет стиснул зубы:

– По-моему, наше везение кончается. Надо попробовать вернуться в лагерь: это лучше, чем сидеть и ждать, пока круг исчезнет. На этот раз я буду предельно внимателен. Собираемся.

Зельда поспешно принесла мешок для воды и нож, и Расчет снова спрятал все оборудование в портупею. Заметив на земле кусок скорлупы, Зельда остановилась:

– Пожалуй, я захвачу для Дезмы. Ее это заинтересует. – С этими словами она сунула осколок в карман.

– Пошли

Зельда в последний раз обернулась к прибежищу.

– Надеюсь, оно не рухнет до того, пока кто-нибудь доберется сюда с голографоном. Жалко будет, если не удастся записать историю призраков.

– Даже если круг долго не продержится, думаю, здание еще не скоро превратится в руины – даже здесь, на Ренессансе. Ну? Идем?

– Расчет, ты заметил, что все время меня подгоняешь?

– Привыкнешь.

Сжимая бластер в правой руке, он направился к лесу. В левой руке у него был зажат нож.

Зельда молча улыбнулась и пошла следом.

Спустя час – и два убитых зеленых резака – Расчет объявил привал. Постучав по окошку поискового датчика, он вздохнул:

– Странно.

Зельда отмахнулась от небольшой жужжащей твари, которая упорно пыталась сесть ей на щеку.

– Ты считаешь, что той первой ночью мы шли не больше часа?

– Тебе эта мысль тоже пришла в голову?

– Мы могли совершенно забыть о времени, – предположила она.

– У прибежища мы были на рассвете. А вышли из лагеря, по-моему, незадолго до него. Не больше чем за час.

– И что показывает поисковая система?

– Что мы находимся рядом со скиммером. Зельда посмотрела вокруг: никаких следов их лагеря – одни джунгли.

– Здесь даже реки нет.

– Вот именно.

– Может, мы всего в нескольких метрах от нее? – Зельда осторожно отвела в сторону свисавшую сверху лиану. – Растительность здесь настолько густая, что мы могли бы стоять совсем близко от воды и все-таки ее не видеть.

– Но река так пахнет… Не почувствовать этого… Зельда вспомнила, насколько своеобразный запах исходил от мутной речной воды.

– Ты прав. Хорошо, о бесстрашный и мудрый вождь, что теперь?

– Попробуем еще немного пройти по датчику. Если через десять минут не найдем лагерь, то вернемся.

– Ты для этого на каждом шагу делал зарубки на стволах? Чтобы мы могли по ним вернуться к прибежищу?

Расчет пожал плечами:

– На Ренессансе лишняя предосторожность еще никому не мешала.

– Да, я заметила. Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно. Плечо немного побаливает, но это не важно.

– Хочешь, я понесу портупею? Наверное, она оттягивает плечи. У тебя там столько всего интересного! – Она шагнула ближе и потянулась к пряжке ранг-танового ремня. – Ты носишь с собой так много вещей. Зачем они тебе?

– Оставь портупею в покое. Я же сказал, что прекрасно себя чувствую. Без нее я словно голый. – Пока она отходила, Расчет внимательно смотрел на

Указатель поисковой системы. – Повтори-ка это еще раз, Зельда!

– Что я должна повторить?

– Подойди ближе.

Она заметила, куда устремлен его взгляд.

– Что-то не так?

– Просто еще раз подойди ко мне ближе.

Ничего не понимая, Зельда выполнила его указания. Когда она снова начала отступать, Расчет схватил ее за руку.

– Что случилось? – спросила она.

– Взгляни на стрелку, – пробормотал он. – Она взбесилась.

– Ты хочешь сказать, что это из-за меня? У Зельды перехватило дыхание.

– Или из-за чего-то, что на тебе. Не понимаю. Эти штуки невозможно сломать!

– Дезма говорит, что на Ренессансе все механические устройства часто ломаются.

– Выкладывай все из карманов. Быстро!

Она сунула руку в карман рубашки. Ее пальцы наткнулись на каменный осколок. Чувствуя, что произошло что-то непоправимое, она медленно достала кусок скорлупы и поднесла ее к поисковой системе.

– Голуби чертовы!

Расчет выхватил у нее обломок и начал водить им из стороны в сторону.

– Прости, Расчет! – Отчаянию Зельды не было предела. – Я не подумала, что он сможет нам повредить.

Он зашвырнул осколок в заросли.

– Я тоже не подумал, хотя следовало бы. Интересно, что в этом куске скорлупы такого, что сигнал так страшно искажается?

– А что он показывает сейчас?

– Что скиммер к западу отсюда – и не слишком близко. Идти придется долго.

Он поднял голову, словно собирался сказать что-то еще, но Зельда остановила его, подняв руку:

– Молчи. Я сама скажу. Пошли скорее. Расчет невольно улыбнулся:

– Ты быстро учишься.

Он двинулся вперед. Зельда старалась не отставать.

Они сделали всего несколько шагов, когда Зельда заметила поблескивание черного камня.

– Расчет, этот обломок опять здесь! Но мне показалось, что ты закинул его гораздо дальше. Он остановился.

– Гораздо дальше. И в другую сторону. Это не осколок. – Пользуясь ножом, он осторожно отвел в сторону тяжелую занавесь лиан. Солнечные блики играли на черной изогнутой поверхности.

– Голуби небесные! Это похоже на яйцо! Только раз в сто больше!

– Расчет, надо отсюда уходить! – Зельда потянула его за рукав, но он только отмахнулся. – Если это тоже яйцо, то оно просто громадное! Если из него сейчас что-то вылупится, нам конец. Ты же видел, сколько зарядов бластера ушло на то, чтобы уничтожить маленькие яйца!

– Если это – яйцо, то оно уже расколото.

– Что?!

Зельда заглянула ему через плечо и увидела, о чем :н говорит. Одна сторона сферы была смята. В ней .зияла дыра. Внутри была темнота. Зельда все пыталась утащить Расчета. Новая находка не предвещала ничего хорошего. Но Расчет будто был заворожен ею.

– Эта штука из другого материала, хоть цветом и похожа на яйцо. – Расчет прикоснулся к черной поверхности. – Какой-то странный металл. Я такого никогда не видел. – Вытащив кварцфонарик, он посветил внутрь:

– Это корабль, Зельда! Космический корабль. Иначе и быть не может.

Она рассматривала ряды приборов, выхваченных светом фонарика. Их очертания казались не правильными, странно искаженными.

– Его сделали не люди.

– Это уж точно. – Расчет шагнул ближе к кораблю, заинтригованный новым открытием. – И не призраки тоже. Вряд ли те существа могли пользоваться такими приборами. Тем более на уроке истории в прибежище этого не показывали. Руки у них походили на наши, так что все их механические устройства должны быть примерно такими же. И высота тут всюду не правильная. Кое-что слишком высоко, а кое-что – слишком низко. И все изготовлено из того же черного металла.

– Расчет, этот корабль слишком похож на те яйца! У него такой же цвет, та же форма. И привел нас сюда осколок скорлупы, который был у меня в кармане

Я же сказала тебе, что те синие твари были на планете чужими. Ну пойдем же!

Но Расчет был уже рядом с зияющей черной дырой. Зельде пришло в голову, что у человека со способностями механика – а ведь у Расчета настоящий талант к работе со всевозможными механизмами! – это инопланетное устройство будет вызывать непреодолимое любопытство.

– На этом корабле никого нет, Зельда. Если они не погибли во время крушения, то, наверное, превратились в закуску для местных обитателей.

– Нет, – тихо, но уверенно возразила она. – Сначала они отнесли свои яйц, а в прибежище Может, они следовали тому же мысленному зову, что и мы. Может, этот зов притягивает к себе разумные существа. И отталкивает все остальные. Прибежище было задумано как архив, который нашли бы другие. То, что прилетело на этом корабле, и нашло его. Видимо, прибежище показалось пришельцу подходящим местом для яиц.

– Ты исходишь из того, что корабль и то, что в нем находилось, были не из системы Девятой Строфы.

– Я уверена в этом, – упрямо заявила Зельда. – Я же говорю тебе: в нем что-то не то.

– Для того чтобы выяснить, что было на самом деле, понадобится подробное научное исследование. Может, на этой планете, появились еще одни разумные существа.

– Нет.

Расчет поводил лучом кварцфонарика по помещению корабля:

– Нельзя так уверенно это отрицать, Зельда.

– Расчет, пожалуйста, отойди оттуда! После того что было с яйцами, глупо было бы думать, что этот корабль не опасен. Может, он защищен так же, как были защищены те яйца.

– Подожди минутку. Я хочу рассмотреть все поближе. Кажется, этот металл не подвержен коррозии, какую испытывает на Ренессансе большинство металлов. Мы потом сможем найти этот корабль. – Расчет

Ввел в поисковую систему какой-то код. – С этой штукой и прибежищем можно будет немало заработать И тогда запустим» Окончательный Расчет, лимитед» на полную катушку!

– Ты ни о чем больше думать не можешь? Только о том, как бы выгоднее продать эту информацию? Ты зациклился на одной идее, Тэйг Расчет! Как ты не понимаешь! Это же важнейшее открытие столетия! В конечном итоге оно может оказаться даже более значительным, чем прибежище. А ты говоришь только о том, сколько денег тебе даст продажа его координат!

– Угу. Ну, нельзя же забывать о собственной выгоде! – Он подошел еще ближе, светя фонариком сквозь зазубренные края дыры. Неожиданно послышалось шипение – и из темноты выскочило нечто с длинным хвостом, на коротеньких ножках. Расчет отскочил, и потревоженный обитатель корабля скрылся в джунглях.

– Что это было? – испуганно спросила Зельда.

– Тараканер. Они любят пещеры. Этот, верно, решил, что ему крупно повезло. Такую пещеру нашел! – Он сунул голову в отверстие и поморщился. – Ну и вонь! Этот тараканер тут давно поселился.

Зельда подошла ближе. Она чуть не задохнулась от вони.

– Ты собираешься зайти в корабль?!

– Только посмотрю немного.

– Мне не нравится твоя идея, Расчет.

– Я всего на минуту. – Он перешагнул через зазубренные края дыры. – Оставайся тут, чтобы я мог тебя видеть.

Зельда неохотно подошла ближе. Ей тоже было интересно, что же там, в корабле, хотя внутренний голос говорил ей: лучше держаться от него подальше. С другой стороны, их открытие было уникальным. И она хорошо понимала, почему Расчет так им заворожен. И все-таки ей это очень не нравилось – так же, как ей не нравилось все, что было связано с теми яйцами.

Луч кварцфонарика перемещался внутри корабля, скользя по рядам непонятных приборов. Перед ними было нечто вроде шезлонга, который мог служить сиденьем или постелью существу размером с человека, но форма у него была какая-то странная. Зельде вдруг представилось, как одна из синих тварей размером с человека развалилась в этом шезлонге – бр-р-р… Твари из яиц были достаточно мерзкими в виде детенышей. Ей не хотелось даже думать, каков их взрослый вариант.

– Посмотри-ка вот на это, Зельда! – Расчет посветил фонариком на длинный ящик. Он был изготовлен из того же черного металла, что и корпус корабля, но крышка оказалась прозрачной – возможно, пластиковой. Она была исцарапана, словно по ней прошлись чьи-то зубы. Однако этим «зубам» открыть ящик не удалось

– Как ты думаешь, что это? – спросила Зельда.

– Какой-то странный ящик. Наверное, там что-то хранится. Не могу рассмотреть, что внутри. Верхняя поверхность вроде прозрачная, но луч фонарика сквозь нее не проходит. Может, я смогу открыть крышку.

– Не надо, Расчет! Он похож на гроб. Пусть этим занимается разведывательная компания, у которой будет соответствующее оборудование и много времени в запасе. У нас сейчас нет ни того ни другого.

Он приостановился, признавая истинность ее слов, но его взгляд не мог оторваться от длинного ящика. Зельда поняла, что увести Расчета с корабля будет непросто. Слишком свежо было воспоминание о том, с каким упорством он желал принести из прибежища яйцо. Она решила, что сделает все, чтобы разрушить чары, которыми его опутал корабль.

– Я посмотрю еще минутку, Зельда. Расчет провел рукой по ящику в том месте, где прозрачная крышка соединялась с черными боками.

– Как хочешь. – Она решительно повернулась. – Я ухожу.

– Зельда! Не глупи. Ты не можешь уйти без меня.

– Ты так думаешь?

Она была абсолютно уверена в том, что ей надо вывести Расчета из корабля. Тревога не покидала ее, как и тогда, когда она пинками выталкивала синий труп за границу защищенного круга.

– Черт подери, Зельда, вернись сейчас же! Это приказ!

– Нет. Если не хочешь, чтобы я ушла одна, идем со мной. – Она приостановилась у стены зелени и обернулась:

– Расчет, я не шучу. Я ухожу, и… Расчет!!!

Его имя сорвалось с ее губ криком: глядя назад, на его застывшую фигуру, она увидела, как внутри корабля вдруг вспыхнул черный свет. «Но ведь свет не бывает черным!»– с ужасом подумала Зельда. Время остановилось. Из недр корабля вырывалась энергия, рассыпавшаяся вокруг застывшего с бластером в руке Расчета. Несколько мгновений он смотрел на нее с искаженным от боли лицом, а потом упал внутрь корабля, так что она перестала его видеть. Черный свет вспыхнул еще один раз – и погас.

Ахнув от ужаса, Зельда бросилась назад, остановившись у самого корабля:

– Расчет! Расчет!

Ничего не было видно. Кварцфонарик погас. «Он погиб!»– мелькнула мысль. Нет! Это невозможно! С отчаянной поспешностью она начала карабкаться по разбитому корпусу и уже перекинула было ногу через стену, когда услышала, как по металлу скребут тяжелые когти.

Зельда застыла. Откуда-то возникла уверенность, что длинный, похожий на гроб ящик открылся. Одной этой мысли было достаточно для того, чтобы от страха у нее закружилась голова. Делая над собой усилие, чтобы не побежать, она начала медленно отступать. Не в силах оторвать взгляда от рваного отверстия, она старалась отойти подальше от того ужаса, который находился внутри. Однако ей казалось, что она стоит на месте. Это было похоже на кошмарный сон, когда хочешь убежать, но не можешь заставить свое тело слушаться.

В проеме возникло синее кожистое тело. Оно буквально загипнотизировало Зельду. Его бледное переливчато-голубое брюхо казалось отвратительно блестящим. Массивная голова с огромной зубастой пастью. В красных глазах – равнодушный, смертоносный, тусклый блеск, свойственный всем рептилиям. Небольшие отростки, которые она заметила у детеныша, действительно очень сильно напоминали руки. И в одной из них был зажат бластер Расчета.

Даже джунгли таили меньше ужасов, чем этот черный корабль. Зельда бросилась бежать.

– Гонщик!

Расчет! Он жив? Зельда оглянулась, но его нигде не было видно. Инопланетянин перенес через зазубренный край пробоины массивную когтистую лапу. Он идет за ней! Но ведь Расчет где-то рядом! Изо всех сил Зельда пыталась заглянуть чудищу за спину.

– Расчет, где ты?

– Будь ты трижды проклят, Гонщик! Я тебя убил И на этот раз ты не оживешь.

Синяя рептилия подняла зажатый в лапу бластер и прицелилась в Зельду.

Голос Расчета слышался из пасти инопланетянина. Ничего не понимая, умирая от страха, Зельда отступила еще на несколько шагов. Ноги ее не держали, и, чтобы не упасть, она ухватилась за ветку ближайшего дерева. Чудище приближалось.

– Расчет, если ты управляешь этой штукой, заставь ее остановиться! Не разрешай ей подходить ко мне!

– Прекрати разговаривать голосом Зельды, будь ты проклят! Что ты с ней сделал? Ты уже мертвец, Гонщик. Скажи мне, куда ты ее дел, иначе на этот раз будешь умирать медленно.

– Нет! – ошеломленная Зельда начала догадываться, что происходит. – Расчет, выслушай меня. Ты меня слышишь?

– Зельда, где ты?

Шестифутовая рептилия начала крутить покрытой чешуей головой, вглядываясь в заросли, но бластер не опустила.

Стой! Стой! Нельзя убегать! Нужно оставаться на месте! Джунгли не спасут – там тоже смерть!

– Расчет, это ты держишь бластер?

– Конечно, я. Где ты? – Громадная пасть двигалась так, будто ей трудно было выговаривать человеческие слова, но голос явно принадлежал Расчету. – Выходи, Зельда. Все в порядке.

– Я стою прямо перед тобой. Расчет, это очередная ловушка из иллюзий. Я кажусь тебе Гонщиком, а ты кажешься мне чудовищем. Пожалуйста, положи бластер.

Она отступила еще на шаг – и уперлась спиной в толстый ствол дерева.

– Это иллюзия? Не может быть. Все слишком реально.

Он смотрел на нее, и отвратительный взгляд был полон первобытной жестокости. Вопреки всем доводам рассудка Зельда испытывала невероятный ужас. Даже если она не ошиблась и это чудовище – действительно Расчет, она может не успеть убедить его в том, что перед ним она, и он нажмет на спуск.

– Это я, Расчет. Пожалуйста, поверь мне. Это очередная иллюзия. Ты же сам знаешь, мы в последнее время столько их видели.

Чудовище сделало еще один шаг:

– Иллюзия? Докажи мне. Возьми меня за руку, Зельда.

К ней протянулась когтистая лапа ладонью вверх. Вторая продолжала наставлять на нее бластер.

– Не трогай меня!

Пусть она была уверена, что все, что она видит, – это лишь страшный сон, но ужас был сильнее доводов рассудка. Она теснее прижалась к стволу.

Чудовище, утверждавшее, что оно – Расчет, сделало еще шаг вперед, протягивая лапу, в которой не было бластера.

– Зельда, если это и правда ты, тогда докажи это. Возьми меня за руку. Не смотри на меня так.

– Не подходи ко мне, пока я не соображу, что происходит. Нам надо разбить иллюзию.

– Я пойму, что это ты, если дотронусь до тебя. Я узнаю твое прикосновение из тысячи.

– Пожалуйста, не подходи ко мне!

Дерево закрыло ей путь к отступлению, а чудовище сделало еще шаг. Его глаза так и впились в нее. Если Зельда совершила ошибку, она погибла.