Текст книги "В твоих сильных руках"

– О чем ты? А как насчет наших с тобой отношений?

Он посмотрел ей в лицо, словно старался запомнить черты, а когда заговорил, его голос был тихим и хриплым от эмоций:

– Я уже твой. И всегда был твоим. Все, что тебе надо сделать, – это шагнуть на ринг.

Глава 26

Моим девизом всегда было – не гнаться за человеком, местом или вещью, потому что всегда можно найти что-то лучше. Как выяснилось, я заблуждаюсь.

Фиби Трегер

Оценщик страхового убытка снял дождевик и представился Бенни Рэймсом. Он был долговязый и худой, носил ковбойские сапоги, подходящую к ним шляпу и джинсы «Рэнглер», которые так и норовили соскользнуть с его тощих бедер.

Проводив Бенни обратно к столику, Джекс окинул Мэдди изучающим взглядом, который она не смогла истолковать, и ушел.

У нее кружилась голова. Джекс выложил все, что было у него за душой, и ждал того же от нее. Он хотел, чтобы она боролась за то, что любит. И в этом был резон. Именно это сделала бы любая сильная женщина-лидер.

– Итак, – начал Бенни, – коттедж сгорел полностью.

– Ежу понятно, – пробурчала Хлоя. – А теперь расскажите нам что-нибудь, чего мы не знаем.

– Пожарные уверены, что источником возгорания стала старая неисправная рождественская гирлянда, висевшая на… – он сверился со своей папкой, – на елке в гостиной.

Тара фыркнула.

Мэдди закрыла глаза. «Бедная елка Чарли Брауна, покойся с миром…»

– Как бы там ни было, – продолжил страховщик, – с отелем все обстоит не так плохо, как кажется. Спальни наверху нуждаются в полном восстановлении, новых полах, замене стен и ванных. В новой крыше. Но внизу требуется только косметический ремонт и уборка. Там все в более-менее приличном виде.

В приличном виде. Приятно слышать.

Шагни на ринг.

Джекс думает, что она боец. Это даже близко на правду не похоже – она никогда не была бойцом. Она всегда плыла по течению.

А она ненавидит течение. Плыть по течению – значит, работать, не щадя себя, на бесперспективной работе, стараться угодить слишком многим людям, которым на тебя наплевать. Все, с нее довольно. Она намерена стать бойцом.

– Простите, – обратилась она к Бенни. – Но нижний этаж поврежден водой, так что о «приличном» виде и говорить не приходится. Нам нужна адекватная компенсация.

Тара изогнула бровь, словно говоря: «Давай, котенок, покажи ему коготки».

Хлоя, не скрываясь, ухмыльнулась и показала ей большой палец.

– Вы слышали, что сказала сестра? – спросила она Бенни. – Нам нужно адекватное возмещение убытков. Возвращайтесь и скажите это свому начальству.

– Вообще-то у нас общая позиция по этому вопросу, – ответил Бенни и сделал какие-то пометки в своей компьютеризированной папке.

Мэдди была потрясена. И удручена. Она потеряла над собой контроль и испытала серьезный приступ зависти к папке-планшету. Ей нужна такая же! Еще ей нужно бороться за свою новую жизнь.

– А как с компенсацией за аренду?

– Конечно, вы ее получите, – согласился Бенни.

Мэдди моргнула от неожиданности. Это что, так просто? Скажи, чего хочешь, и получишь это? Джекс предупреждал, что так будет, и, кажется, у Тары этот метод тоже всегда срабатывал.

Бенни оторвался от своей папки.

– Думаю, к следующей неделе мы покончим с бумажной работой и выдадим вам чек.

– А я думаю, что сегодня или завтра будет еще лучше, – без запинки ответила Мэдди.

Тара усмехнулась. Мэдди насладилась редким зрелищем и ухмыльнулась в ответ.

Бенни снова сверился со своим планшетом, его уши горели.

– Давайте завтра. Как насчет завтра?

– Офигительно, – отозвалась Хлоя. – Спасибо. – И она ослепительно улыбнулась Бенни.

Бенни выглядел слегка оглушенным.

– Уф… Не за что.

Хлоя проводила Бенни к его грузовику, затем вернулась с клочком бумаги в руке.

– Ты что, шутишь? Ты взяла его телефон? – спросила Тара. – Он же совсем зеленый, молоко на губах не обсохло. Бьюсь об заклад, у него еще яички не опустились.

– Эй, – вступилась Хлоя. – Не будем трогать яйца моего будущего парня. Он был очень мил, а Мэдди напугала его до смерти.

– А я считала, что ты находишь милым Ланса, – возразила Тара. – И его братца.

– Угу. А ты кого?

– Красавчика офицера. Сойер, да? Прошлой ночью ты просто пожирала его глазами.

– Если я вообще на него смотрела, то явно планировала его медленную и мучительную смерть. Ты вообще слышала, что нам только что сказали? Завтра мы получим чек на кругленькую сумму. – Хлоя посмотрела на сестер. – Как мы с ним поступим?

– Эта кругленькая сумма отлично делится на три части, – заметила Тара.

– Верно, – кивнула Хлоя. – Кажется, это значит, что завтра к этому времени мы будем свободны друг от друга. – Она улыбнулась. – Вы будете по мне скучать, девочки. Признайте это!

Мэдди постаралась сохранить спокойствие, но внезапно этот разговор стал для нее последней каплей. Пожар. Бегство из полыхающего дома. Исповедь Тары, заставившая ее понять, что она неправильно управляет своими эмоциями. Сестры, фанатично желающие получить чек и поскорее уехать. Джекс, сказавший ей три коротких слова, которые она никогда не слышала прежде. Три слова, которые значат намного больше, чем она могла вообразить. Ее сердце болезненно сжалось.

– Я средняя сестра, – тихо сказала она, а затем повторила более твердо.

– Отлично, – отозвалась Хлоя. – Может, ты еще и алфавит знаешь?

– Вполне логично, что я, как средняя сестра, стану арбитром в нашем споре. Нам надо принять решение, и как можно скорее. Большинством голосов. – Она посмотрела на сестер. – Уезжаем мы или восстанавливаем отель. Голосуем. Сейчас. Сперва младшие.

Хлоя вытащила айфон, который в госпитале дал ей Ланс, и загрузила приложение «Шар судьбы».

– «Шар судьбы», – произнесла она с выражением, – должна ли я остаться здесь, в Лаки-Харборе?

Мэдди была абсолютно шокирована.

– Чего-чего? Ты позволишь игрушке сделать выбор за тебя?

– А что, нельзя?

– Нет! – выпалила Мэдди, но тут же прикусила язык, пытаясь подглядеть, что выпало на экране. – Ну, что там?

Хлоя посмотрела и вздохнула:

– «Перспективы не очень хорошие». Что ж, тем лучше. Я в любом случае рада этим денежкам.

Задыхаясь от возмущения, Мэдди обернулась к Таре.

Тара протянула руку за айподом Хлои.

– Дай-ка посмотреть.

– Ты серьезно? – сдавленным голосом спросила Мэдди. – Пожалуйста, скажи, что ты шутишь!

– Ладно, я шучу. – Тара протянула Мэдди руку, ее улыбка слегка поблекла. – Я за то, чтобы мы остались здесь.

– И я, – сказала Хлоя. – Я просто пошутила. Мы не можем сейчас уехать. Только-только все стало налаживаться.

– Два голоса «за», – подвела итог Тара. – Мэдди?

Она была сбита с толку, потрясена и чертовски смущена.

– О, только посмотрите на нее, – прошептала Тара. – Напугана, как мышка в мышеловке.

– Да у нее просто ужас на лице написан, – согласилась Хлоя. – Как перед долгим перелетом. Интересно, не хочет ли она теперь, чтобы мы проголосовали по-другому?

– Ха, – сказала Тара, кивнув, – интересно. Ты имеешь в виду, что она хочет, чтобы мы приняли решение за нее и ей не пришлось бы брать на себя ответственность?

– Именно.

– Я все еще здесь, – наконец произнесла Мэдди. – И я вас прекрасно слышу.

– Знаешь, что тебе нужно сделать? – спросила Хлоя. – Справиться с потрясением.

– Эй, – сказала Мэдди. – Когда ты впервые объявилась тут со своим плохим настроением, я говорила тебе справиться с ним?

– Вообще-то да. Несколько раз.

Ладно, это так. Мэдди повернулась к молчавшей Таре и прищурилась:

– А ты…

– Я? А что я?

– Я тебе сочувствовала. И я сама нуждалась в сочувствии!

– Шутишь? Тебя хочет самый сексуальный мужик на планете. Ты регулярно трахаешься. Какое еще сочувствие?!

Мэдди вскочила.

– Мне нужен свежий воздух.

– Последний раз, когда ты так говорила, ты отправилась в бар, набралась и потом целовалась с красавцем мужчиной.

На полпути к двери Мэдди вдруг вернулась и выхватила из рук Хлои айпод:

– Еще мне нужно вот это.

Сразу за дверью она закрыла глаза и прошептала:

– Я приняла верное решение?

Экран айфона затуманился, а затем на нем появился ответ:

«Задайте вопрос позже».

Черт!!! Мэдди сунула айпод в карман и села в машину. Она ехала вдоль берега, окутанного туманом. Вода сегодня была серой и неспокойной, клокочущий спазм первозданной ярости.

Внутри ее все бушевало примерно так же.

В конце концов она каким-то образом оказалась на пирсе с билетом на чертово колесо в руке. «Сделай это, – твердил храбрый голосок в ее голове. – Живи!»

Вот так в итоге она и обнаружила себя в раскачивающемся сиденье, когда она взмыла в воздух. Мэдди вцепилась в поручни, сердце сжалось от страха.

И вот – о, боги, – она поднялась выше.

И выше…

А потом, когда она была на максимальной высоте – и не дышала, чертово колесо дрогнуло и замерло на месте.

И ее сердце тоже.

Несколько человек, сидевших на колесе вокруг нее, вопили от восторга.

А вот она не испытывала ничего подобного. Разве что неприкрытый ужас. Неужели она сама на это решилась? О чем она только думала! Неужто ей так плохо было на твердой земле?!

Мэдди попыталась посмотреть на эту самую землю, но когда она наклонилась вперед, кабинка накренилась и у нее закружилась голова.

– О Боже, о Боже! – Мэдди мертвой хваткой вцепилась в поручни и уже вообще не чувствовала своих ног. Ее мутило, ей не хватало воздуха.

«Перестань смотреть вниз». С трудом подняв голову, Мэдди окинула взглядом открывшуюся панораму – вид был просто великолепный. Если не обращать внимания на головокружение. На такой высоте она могла видеть сверкающий Тихий океан и скалистые берега. И город. Отсюда она видела весь Лаки-Харбор, красивый, как на открытке. Не взгляни она в лицо своему страху, не заберись на это чертово колесо – в жизни бы не увидела такой красоты!

Ладно, пусть она не совсем преодолела свой страх и через минуту ей грозит гипервентиляция легких, но она все-таки забралась сюда!

Только вот ей придется бороться еще со многими страхами. Впереди так много непройденных путей и непокоренных аттракционов! Столько задач, с которыми, как она убедила себя раньше, ей не справиться.

Например, прежде она твердила себе, что мама не заинтересована в общении с ней. В этом случае ничего уже не изменишь, но вот в том, что касается сестер… Для них, кажется, еще не слишком поздно, пусть она и успела сказать себе, что не нужна им. Правда в том, что она тоже не протянула им руку, а могла бы. Могла бы.

И с Джексом то же самое. Возможно, он не был откровенен с самого начала, но он сразу дал ей понять, что чувствует к ней, без лишних слов. Он научил ее желать большего – больше правды от него, больше всего. Почему она не хотела это слышать?

Из-за страха. Она позволила ему управлять собой.

С этим надо что-то делать. Если, конечно, она переживет эту дурацкую авантюру с аттракционами.

Стоило Мэдди об этом подумать, как чертово колесо дернулось, ее кабинка закачалась, и колесо продолжило крутиться. Через десять минут, когда было сделано еще три круга, она наконец почувствовала твердую почву под ногами и улыбнулась.

Она это сделала!

Мэдди забралась обратно в машину, чувствуя себя намного лучше и решительнее, и поехала вперед без всякой цели.

Нет, неправда. Она точно знала, куда направляется. Мэдди свернула на подъездную дорожку у дома Джекса и припарковалась. На улице было тепло, и она вспотела.

«Ты знаешь, что делать», – сказал он ей.

И был прав. Она хотела остаться в Лаки-Харборе, хотела, чтобы они с сестрами стали настоящей семьей.

Обе эти цели были вполне достижимы.

Еще она хотела Джекса.

К счастью, на это она тоже еще в силах повлиять. Мэдди постучала в дверь – ответа не последовало. Она обернулась и увидела джип. Джекс дома…

Услышав ритмичный стук, Мэдди пошла на звук вокруг дома. Он был там, в своих потрепанных ботинках, серой толстовке и любимых старых джинсах, местами протертых до дыр. Джекс рубил дрова – с легкой небрежной грацией топор летал вверх-вниз. Его рубаха пропиталась потом и прилипла к телу.

От одного взгляда на Джекса Мэдди опалило жаром.

Он должен был увидеть, как она вышла из-за угла. У него же зрение, как у кота, да она и не пыталась остаться незамеченной, однако Джекс продолжал колоть дрова.

И ничего не говорил.

В конце концов Мэдди решила рискнуть жизнью и здоровьем и подошла достаточно близко.

Джекс опустил топор и оперся на него. Дыхание его выровнялось, но дышал он еще тяжело. И по-прежнему молчал.

– Привет, – тихо сказала она.

– Привет. Что ты здесь делаешь?

Резонный вопрос, учитывая, что она сама задавала ему такой же не далее как сегодня утром. Джекс, как обычно, перешел сразу к главному. У него просто талант.

– Я была… в замешательстве. И наверное, немного злилась на всех вокруг. А затем я поехала прогуляться, и моя машина приехала сюда.

Его губы скривились в легкой усмешке.

– Твоя машина, вероятно, забыла, что ты на меня тоже злишься?

– Ну, – начала Мэдди, – из всех людей, на которых я зла, ты, думаю, заслуживаешь этого меньше всего.

– Почему же?

Мэдди поборола желание немедленно вытащить айфон Хлои и спросить «Шар судьбы» о том, как ей быть с Джексом, но у нее было чувство, что она и так знает.

– Почему, Мэдди?

Черт, похоже, он не даст ей соскользнуть с крючка. И Мэдди решила ответить легкомысленно и дерзко. В конце концов, у нее это первейший механизм защиты.

– Недавно ты подарил мне невероятно милую улыбку. Может, частично это дает тебе иммунитет. Не знаю.

Джекс долго смотрел на нее: он явно видел ее насквозь.

– Я дал тебе больше, чем улыбку, – сказал он и, отложив топор, пошел в дом.

Джекс направился на кухню, к холодильнику, и вытащил бутылку воды.

Критический момент. Или она хочет поблагодарить за сладостные воспоминания и вот-вот растворится в синей дымке, или она пришла, чтобы… Черт, он боялся даже надеяться.

Когда он был юристом, он каждый день ходил в суд, твердо уверенный, что идет за победой. Всегда.

Было бы неплохо узнать вердикт и по этому делу.

Дистанция. Не помешает немного. Он выпил воду, отставил бутылку в сторону и прошелся по дому. Он не совсем дурак и оставил дверь открытой, на случай если она захочет зайти и помучить его еще немного, а сам не оглядываясь прошел в ванную. Сняв пропахшую потом одежду, он включил воду и залез в душ. Подставив голову под струю, он позволил воде просто стекать вниз по телу и попытался на время отключить мысли.

Не помогло.

Вместо этого в голове появился образ Мэдди, которая вместе с ним стоит под струями воды и с нежностью смотрит на него.

Когда позади него открылась дверь, Джекс не обернулся, не поднял голову, не открыл глаза. Мэдди обняла его и прижалась к нему.

Как раз то, что надо. Все его добрые намерения испарились в один момент, когда Мэдди стала поглаживать его грудь и живот – все-таки очень сложно соблюдать дистанцию, когда у тебя эрекция…

– Почему ты здесь? – снова спросил он.

Мэдди сглотнула и постаралась представить себя… так, какой же актрисой? Черт, нельзя же думать, что актрисы спасут ее жизнь. Она сама по себе.

– Ну, ты казался таким потным, – сказала она как можно более игриво. – Я подумала, может, я потру тебе спинку. – Она наклонилась и слизнула капельку воды с его шеи.

Почувствовала, как он глубоко вздохнул.

– Мэдди…

Так, ясно, он не в настроении шутить. Это можно понять. Она помолчала, разглядывая гладкие мышцы его спины.

– Ты обнажился ради меня?

Он повернулся к ней лицом.

– Да уж, как видишь, обнаженней не бывает.

– Я имела в виду не только тело, – прошептала Мэдди. – Ты открылся мне, и… и мне понадобилось слишком много времени, чтобы заметить это.

Боже, он само совершенство. Крепкий, мускулистый и невообразимо прекрасный. Она провела пальцем по его груди.

– Мэдди?

– Да?

– Посмотри на меня.

Она оторвалась от созерцания тела Джекса и посмотрела ему в глаза. Его взгляд слегка потеплел и стал ироничным. Она испытала такое невероятное облегчение, что оно просто сбивало с ног.

– О, Джекс, прости, что мне понадобилось так много времени. Что я сомневалась в тебе, отталкивала тебя. Я не искала этого. И я знаю, что ты тоже – даже меньше, чем я, но ты… ты лучше справился с ситуацией, чем я.

Его рука прошлась по ее животу и замерла на бедре, отчего связно мыслить стало просто невозможно, но она все же попыталась.

– Я знаю, что наговорила лишнего о том… кто мы друг другу.

– Вообще-то ты довольно ясно выразилась насчет того, кем мы не являемся. – Потянувшись за мылом, он отвернулся и начал намыливаться.

– Ну так вот. Я была не права. – У Мэдди перехватило дух лишь от одного вида того, как его руки скользят по телу, оставляя мыльные разводы, – и она моментально забыла, что хотела сказать.

Джекс ничего не сказал, просто закончил то, что делал. Наконец положил мыло на место, ополоснулся, а затем неожиданно потянулся к Мэдди и заключил в объятия, сжимая все крепче и крепче. Она не возражала. Она могла бы стоять так вечно, чувствуя себя защищенной, теплой и по-идиотски счастливой. Но она еще не все сказала.

– Джекс, я…

– Все, что захочешь, – отозвался он внезапно осипшим голосом. – Только не уходи. Я тебе не позволю.

– Надеюсь, ты не шутишь. Потому что ты был прав кое в чем еще. Я была напугана, напугана до смерти. – Она нахмурилась. – Я даже готова была запаниковать.

– Ты и впрямь много вязала, – сказал он совершенно невозмутимым голосом и принялся целовать ее в шею.

Мэдди задрожала от прикосновения его губ к своей влажной коже, вцепилась в него изо всех сил. Джекс поднял голову – он улыбался. От этого зрелища у нее едва не снесло крышу. Или, может, от его прикосновений? Она не была уверена. Она вообще была уверена лишь в одном – еще чуть-чуть, и прыгнет к нему на руки и отдастся ему.

– Ты сказал мне бороться за то, чего я хочу. Сказал выйти на ринг. – Она опустила взгляд. – Ммм, не то чтобы я хотела сменить тему, но ты меня хочешь.

– Это довольно сложно скрыть.

– А я хочу тебя снова, – прошептала она.

– Надолго?

– Пока буду тебе нужна.

Джекс судорожно вздохнул.

– Это ты, и ты борешься за то, чего хочешь?

– Да.

Сконцентрироваться на словах было трудно. Его рука лежала на ее бедре и медленно продвигалась вверх, пока не накрыла грудь. Большим пальцем он погладил напрягшийся сосок, на его лице была смесь страсти, любви, желания и чего-то еще… У Мэдди перехватило дыхание. Она положила голову ему на грудь.

– Я приехала в Лаки-Харбор вынужденно, но на самом деле я кое-что искала.

– Нашла?

– Да, нашла. Я остаюсь в Лаки-Харборе, Джекс. Мы собираемся восстанавливать отель. Впервые в жизни у меня все совпало. У меня есть сестры, есть недвижимость, которая мне принадлежит, – ну, всего лишь на треть, и мы по-прежнему должны тебе кучу денег, не говоря уж о том, что отель наполовину обугленный, но ты понимаешь, о чем я.

Его губы изогнулись в улыбке.

– И еще! – Она набрала в легкие побольше воздуха, потому что вопрос был серьезный. – Я позволила себе любить и быть любимой.

Джекс замер, его глаза превратились в два темных бездонных омута. Его пальцы поглаживали ее по спине, погружались в ее волосы.

– Точно?

– Да. – У нее сжалось сердце от того, что он засомневался, пусть всего на минуту. – Я люблю тебя, Джекс. А ты – меня.

– Верно, – сказал он голосом, потеплевшим от нежных чувств, и все ее треволнения растаяли без следа. Он прижался губами к пульсирующей жилке на ее шее. Когда же он поднял голову и встретился с ней взглядом, в его глазах бушевало пламя. – Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить!

Глядя на него, Мэдди видела свое будущее и чувствовала, как все ее сердечные раны затянулись.

– Я совпала, – изумленно прошептала она, сделав шаг ему навстречу. – Я совпала с тобой.

Он кивнул и обнял ее.

– Идеально.