Текст книги "Джек Вулф в дозоре"

Глава 7

От неожиданности Джейк даже моргнул, но раздумывать не стал. Не проронив ни слова, он шагнул через порог, закрыл и запер дверь, а затем, повернувшись, привлек Сару к себе – очень нежно, очень бережно.

– Ты уверена, милая? – спросил он прерывающимся шепотом, пристально глядя ей в глаза своими – синими, пронизывающими словно лазерный луч.

– Да. – Сара провела языком по высохшим от волнения губам и, вздрогнув под его горячим взглядом, повторила:

– Да, уверена.

Его руки легли ей на плечи, проникли под плащ. Мягкая шерстяная ткань словно сама собой скользнула на пол. Мгновение спустя туда же полетел его пиджак.

Сара стояла недвижно. Силы оставили ее. Она могла лишь наблюдать, как медленно, исступленно Джейк склоняет к ней свою голову. Дрожа от сладостного предчувствия, она разомкнула свои губы, и его дотронулись до них легким, как пух, прикосновением.

– Сара! – выдохнул Джейк у самого ее рта, и звук ее имени эхом отдался в помутившейся голове Сары.

– Поцелуй меня! – Сара услышала резкую, призывную ноту в собственном голосе. Ну и пусть. Разве это важно? Сейчас в целом мире, в ее мире, важен только его рот.

И он ответил на призыв. Склонив голову и прильнув к ее губам, Джейк вобрал их в свои – чистые, сладкие; бесконечно долгое, упоительное мгновение длилось это легкое, нежное касание.

Неповторимая нежность этого поцелуя кружила ей голову, сметала все запреты, и, хотя из горла был готов вырваться протестующий крик, Сара обхватила голову Джейка обеими руками, побуждая его слиться с нею еще полней.

Повинуясь ее немому приказу, Джейк впился в ее губы, запечатлевая на них огненный поцелуй, жар которого пронзил Сару насквозь. Его язык ласкал, щекотал нежную кожу ее нижней губы, распаляя желание. Еще, еще! Набравшись смелости, она тоже побуждала его к новым ласкам своим языком.

Джейк застонал от наслаждения, его язык заполнил собой все влажные ложбинки у нее во рту; обжигающая искра пробежала по ней от головы до пят, и она всем телом приникла к нему, запустив пальцы в жесткие пряди его густых волос.

Словно нашла свой дом! Такая мысль мелькнула у нее, когда, млея в его объятиях, она приникла своими округлыми мягкими формами к его литому телу.

Да, у него все было литое – дерзкие губы, могучие плечи, широкая грудь, мускулистые крепкие бедра. Положив обе руки ей на спину, он прижимал ее к себе все плотнее и плотнее, пока оба не слились воедино: рот ко рту, ее мягкая грудь с его железной мужской, чресла с чреслами.

Вбирая языком всю сладость ее рта, он склонялся все ниже, выгибая ей спину, и она ощущала его жар, каждый дюйм его тела.

Ее мир сузился до крохотного пространства, которое занимали их слитые воедино тела, охваченные пламенем страсти. Это было прекрасное пламя – всепоглощающее, пожирающее, творящее жизнь.

Потому что, подобно сказочной птице феникс, восстающей из пепла, дух Сары витал на крыльях безудержной страсти, какой она никогда не испытывала прежде.

Ее сжигал огонь желания – быть с Джейком и телом и душой и наполниться им, принадлежать ему.

Изнемогая от этого желания, от этой своей изнурительной жажды, она вонзала ногти ему в затылок, льнула к его взметнувшейся плоти.

Джейк рычал в исступлении и, оторвавшись от ее губ, покрыл жгучими поцелуями – даже укусами – ее лебединую шею, а его язык безошибочно нашел ту точку у самого горла, где от волнения пульсировала кровь, – пульсировала все сильнее и сильнее, отдаваясь эхом в висках и грохотом в ушах.

Отвечая лаской на ласку, Сара скользила губами по мочке его уха, погружая кончик языка в ушную раковину. Тело его содрогалось, а она, ощущая, как от легких ее прикосновений растет в нем желание, ликовала.

– Сара, Сара, Сара… – шептал Джейк, обвивая ее стан, и, словно ноги уже не держали его, встал на колени и уткнулся лицом в шелковую ткань, прикрывавшую ее грудь.

Сара совсем ослабела, у нее тоже подгибались ноги, и, казалось, она вот-вот рухнет. Вцепившись обеими руками в его плечи, она удержалась, но вся затрепетала: ненасытные губы Джейка, дотянувшись до соска ее груди, вобрали его в себя.

О, это было раем. Это было адом. Это было прекрасно. Это было невыносимо. Слишком много и слишком мало.

Все же мало. Ей хотелось еще.

Еще, еще, еще! Желание туманило голову, затмевая все трезвые мысли.

– Джейк… – Ее голос перешел в шепот, в почти беззвучный тихий стон, молящий утолить ее жажду, ее желание, ее страсть.

Почти неслышный зов этот достиг ушей Джейка. Ее желание совпало с его, и, оторвавшись от ее соска, напрягшегося под влажным пятном на шелковой ткани, Джейк снова устремил пронзительный взгляд в ее зрачки.

Миг-два он смотрел на нее в упор, а затем, еще крепче сжав ее стан, прижал к себе и медленно повлек на пол.

Сара почувствовала, как жесткий ворс ковра щекочет ей колени. Прижимая ее груди к себе, истязая ее губы своим жадным ртом, Джейк падал на пол вместе с ней.

Ковер все-таки чистый.

От этой странной мысли, что вдруг молнией пронеслась у нее в мозгу и вернула ей чувство юмора, Сара разразилась смехом.

Джейк отпрянул, бросил на нее озадаченный взгляд, нахмурил брови:

– Чему ты смеешься?

Сара прикусила губу, попыталась качнуть головой.

– Ничему. Я… я… так, глупая мысль.

– Что за глупая мысль?

Внезапная разрядка, наступившая за чувственным напряжением последних минут, вызвала новый приступ смеха.

– Я… я подумала, что… – запнулась Сара, стараясь справиться с собой, – что ковер все-таки чистый.

Ошарашенный, Джейк секунду-другую молча смотрел на нее. Внезапно углы его сжатого рта дрогнули, плечи распрямились.

– Да, ты умеешь опустить человека на грешную землю, – вымолвил он не без укора, хотя и сам задыхался, с трудом удерживаясь от хохота, – и поставить на колени, – добавил он с кислой улыбкой.

– О Джейк, прости. – И, полная раскаяния, Сара провела губами по его гладко выбритой щеке, найдя бьющуюся на квадратном подбородке жилку. – Я не хотела испортить…

Он снова улыбнулся, но уже другой, доверчиво-нежной улыбкой.

– Испортить? – Склонив голову, он поцеловал ее в печально сомкнутый рот. – Ничего ты не испортила. – Он улыбнулся весело и дерзко. – Ни вот столечко! – И, довольный, в подтверждение сказанного притянул ее к себе.

От этого его движения чувства снова взыграли, Сара выгнула спину и еще крепче ухватилась за его плечи. Все плыло у нее перед глазами, застлалось горячим дурманом желания. Выпрямившись, она отыскала жадными губами его улыбающийся рот.

– Еще? – выдохнул он, обрушивая на ее рот шквал быстрых мелких поцелуев.

– Да, да! – молила Сара, вонзая ногти в шелковую ткань рубашки на его плечах. – Мне все равно, какой ковер, пусть чистый, пусть грязный.

– Но мне не все равно, – отозвался Джейк, чуть отстраняясь. – Не о ковре речь, – продолжал он, опускаясь рядом с ней. – О тебе. – Одной рукой он обнял ее за плечи, другую подвел под колени.

Угадывая его намерения, Сара, почти не дыша, обвила его шею.

– Я, кажется, потерял голову, – признался он и с глубоким вздохом поднялся сам и поднял Сару, прижимая ее к себе. Уже встав, Джейк секунду помедлил: он тяжело дышал, грудь вздымалась.

Сара молча смотрела на него зачарованным взглядом; она уже успокоилась, дыхание стало ровным.

– Я до безумия хочу тебя и, кажется, вот-вот взорвусь. Но мне не все равно. На полу? Нет-нет, только не это. – Его синие глаза потемнели – прямо два сапфира. – Только не это, – прошептал он, склоняя голову, чтобы в которой раз провести ртом по ее раскрытым губам. – Я хочу насладиться каждым мгновением нашей близости – от первой искры до взрыва.

– О Джейк! – выдохнула она, целуя его в шею. – Я тоже.

Ее слова прибавили ему сил, и он понес ее через большую комнату в спальню. Сара прильнула к нему и закрыла глаза. Какое наслаждение знать, что тебя, замершую от томительного предвкушения скорого счастья, буквально несут на руках, как героиню романа или фильма! Несет на руках твой герой!

Да, Джейк – герой, настоящий, думалось ей, пока он опускал ее на ноги у постели. Ее герой! И неважно, считает он себя героем или нет. Улыбка тронула ее губы; Сара подняла голову и, приоткрыв рот, ждала его поцелуя. Джейк не обманул ожиданий. Шепча ее имя, он прильнул к ее губам, мгновенно погрузив в мир волшебных ощущений.

Сара ответила ему тем же.

Ее оборонительные рубежи не только пали, но были напрочь разрушены. Ее тело давно уже изнывало от желания, лишь вначале оно было пресным, как вода, не то что вино, которое пьянило теперь ей кровь всякий раз, когда Джейк целовал ее, касался ее.

Он гладил ее плечи, руки, спину, и от каждой новой ласки изнывала и неистовствовала ее плоть. Сара тоже не оставалась в долгу, проводя ладонями по его плечам и груди. В этом хорошо поставленном танце любви они двигались на редкость слаженно, и, когда ее пальцы расстегивали пуговицы его рубашки, его руки вытаскивали блузу из-под тесного пояса ее юбки.

Ни одного неумелого, ни одного лишнего движения. В промежутках между жаркими, сладостными поцелуями, теплыми, нежными словами они дружно убирали материальные барьеры, воздвигнутые в угоду условностям, когда они так жаждали слиться в единое целое.

Последний прикрывавший тело лоскут был сброшен, и они упали на постель, протянув друг к другу руки, дрожащие от нетерпения познавать, исследовать трепещущую плоть.

Джейк кончиками пальцев провел по полушариям ее грудей.

– Какие мягкие! Какие чудные!

– Какой ты весь соленый! – шептала Сара, водя кончиком языка по округлости его плеча. По телу Джейка пробежала дрожь, и в ответ, освободив плечо, он нагнулся над ней и языком нежно коснулся ее груди. Задохнувшись от наслаждения, Сара в страстном порыве впилась в его податливую кожу зубами.

Приветствуя этот акт любовной агрессии, доставившей ему несказанное наслаждение, Джейк вобрал в рот упругий сосок, и от прикосновения его губ что-то дрогнуло в Саре, разлилось по всему телу ощущением томительного счастья.

Напряжение возрастало по спирали, взмывая выше и выше. Дрожа, стеная, Сара упоенно ласкала тело Джейка. Ее ладони вздрагивали, касаясь теплой, влажной от вожделения кожи, сжимавшихся под ее пальцами мышц.

– Еще! Еще! – молил голос Джейка, звучащий сиплым прерывистым стоном. – Ласкай меня, ласкай…

После мгновенного колебания она, тихо вскрикнув, повела ладони вниз по его плоскому, твердому животу, все ниже, ниже…

Джейк вобрал в себя воздух и затих; он словно замер под ее мягкими ладонями и только ждал, ждал от нее более интимных ласк.

Едва дыша, Сара дотронулась до самой заветной части его тела и робко обвила ее пальцами.

Стон вырвался у Джейка, его влажное дыхание обдало ей грудь, омыло теплом, побуждая на новые подвиги. Изумленная шелковистостью и упругостью его крайней плоти, она водила по ней рукой.

– Сара, – стенал он, – о Сара! Как хорошо!

Отпав от ее груди, он скользнул по ее талии к бедру, к ее…

– Джейк!

Сара не узнала собственного голоса. В голове помутилось, чувства вышли из-под контроля; она изогнулась, приподнялась, упиваясь лаской его дерзких, его нежных, не знающих удержу пальцев.

– Джейк, Джейк, пожалуйста… – почти рыдала она, вздрагивая, извиваясь под этими прикосновениями.

И, не зная, как лучше отблагодарить его за наслаждение, она наконец решилась, и ее пальцы снова обвились вокруг его жадной горячей плоти.

– Сейчас, сейчас, – пробормотал он, крепко сжимая зубы, словно это могло помочь ему сохранить самообладание. Он охватил ее бедра и, не спуская глаз с ее рук, обвивших его трепещущую плоть, приподнял и снова опустил, теперь уже у своих чресл.

– Да, Джейк. Да! – вскрикнула она.

– Сейчас, – шептал он, протягивая руку к квадратному пакету на ночном столике. Дрожь в пальцах выдавала нетерпение его страсти, пока он управлялся с предохраняющим средством. – Все. – Он придвинулся к ней вплотную, помедлил, чтобы успокоить отчаянно бьющееся сердце, и вдруг сильным движением заполнил алчущую его пустоту.

129 5-Напряженность достигла апогея, и Сара чувствовала себя на грани безумия. Прижимаясь к нему, боясь оторваться от него, она двигалась в одном с ним ритме. Он накрыл ее рот своим, и движения его языка следовали движению его охваченной страстью плоти.

Пружина все сжималась, сжималась, сжималась – и вдруг лопнула, распавшись на миллионы огненных частиц, пронзивших ее существо, отчего из ее высушенных страстью губ вырвался стон:

– Джейк!

Но этот приглушенный стон лишь подхлестнул его. Он входил в нее все глубже, затем судорога сотрясла его тело, он оторвался от ее рта, повторяя ее имя в экстазе облегчения:

– Сара, Сара, Сара…

Холодный воздух прогнал сон. Еще не совсем пробудившись, но уже выйдя из дремотного забытья, Джейк ощутил какое-то странное сочетание холода и тепла и еще блаженную истому внутри. Он лежал на левом боку, и там ему было тепло, зато правый бок, ничем не прикрытый, отчаянно мерз.

Неужели он ночью сбросил с себя одеяло? – с недоумением подумал Джейк, зевая. И вызвало этот вопрос в его сонном мозгу какое-то движение слева.

Движение?

Вырываясь из вязкой дремы, Джейк наконец раскрыл глаза. И при виде того, на что упал его изумленный взгляд, к нему сразу вернулась память, ясная и взволнованная.

Ощущение тепла, как и чувство блаженства, исходило от женщины, приникшей к его левому боку.

Сара.

Улыбка, мягкая и нежная, растянула Джейку губы, ощущавшие сладостный аромат Сары. Джейк испустил глубокий приглушенный вздох – вздох полного удовлетворения.

Никогда еще, никогда за все годы его шатаний и странствий, ни с одной из девушек и женщин, которых он знал, ему не доводилось переживать ничего подобного тому счастью, какое он испытал с Сарой.

Она что-то пробормотала, вздрогнула и теснее прижалась к нему, ей тоже явно было холодно. Честя себя на чем свет стоит – заснуть, почти сразу заснуть после того, как достиг того, что сам считал наивысшим, райским блаженством! – Джейк протянул руку через Сару и, ухватив за уголок сползшее одеяло, поднял его и укрыл себя и Сару – окутал словно коконом, внутри которого было уютно и тепло.

А согревшись, Джейк первым делом позаботился о своих онемевших мышцах. Голова Сары, как на подушке, лежала на его левой руке, которая порядком затекла, что уже давало о себе знать. Медленно, осторожно, стараясь не потревожить Сару, Джейк выпростал руку и положил ей под голову подушку. Сара даже не пошевелилась. Воодушевленный успехом, Джейк вытянул свои длинные ноги, а правую даже перебросил через Сару. Она спала, ничего не слыша. Окончательно осмелев, Джейк обнял ее правой рукой за талию и придвинул плотнее к своему быстро согревшемуся обнаженному телу. От шелковистого прикосновения нежной женской кожи к его волосатому торсу победоносная улыбка заиграла на губах у Джейка. Он снова набирался сил.

Ему ужасно хотелось разбудить Сару.

Она тихо вздохнула во сне, и этот вздох тут же отозвался в его душе.

Как же это случилось, размышлял он, решительно подавляя растущее желание, как же случилось, что именно этой женщине было дано так глубоко, так полно завладеть им?

Раздумывая над этим, Джейк не отказал себе в удовольствии вспомнить все достоинства Сары. Она, несомненно, хороша собой – гладкая, атласная кожа, копна каштановых волос, мягкие карие глаза. Но привлекательна она, что и говорить, не только красивой внешностью. Конечно, ее восхитительное тело притягивало, доводило до умопомрачения, даже до погибели, надо полагать, многих мужчин. Но он знавал женщин с еще более прекрасными формами и чертами лица.

Нет, не в красивой внешности тут дело, решил Джейк, бери глубже. Не раз и не два Сара проявляла острый ум, а он, Джейк, высоко ценил неглупых, а говоря проще, смекалистых женщин. К тому же ко всем своим прочим достоинствам Сара обладала юмором – едким, порою даже разящим. И если уж начистоту, так именно этот ее юмор был для Джейка самым привлекательным в Саре.

Иными словами, подводил итог Джейк, в Саре многое заслуживает внимания, и этого больше чем достаточно, чтобы вызвать не только сильное влечение к ней, но и нежность, желание защищать ее, лелеять…

Любовь с первого взгляда?

Стоп. Мысли Джейка замерли, и эхом прозвучал голос матери. Разве такое бывает? – подумал он, удивленно уставившись в лицо безмятежно спящей Сары. Разве бывает такая любовь – с первого взгляда?

Память Джейка вернулась назад, к тому моменту, когда он в закусочной Дейва впервые увидел Сару, выглядевшую сова совой в своих огромных очках. Она сразу привлекла его внимание, заинтересовала, взволновала. Но разве это любовь?

Любовь – совсем другое, глубокое, серьезное чувство, немыслимое без преданности и верности. Основа, на которой строят семью. А его интерес, его влечение… разве оно настолько серьезно?

– Джейк, – пробормотала Сара во сне; мягкая, сладострастная улыбка чуть разомкнула ей губы.

Все перевернулось у него внутри. Неужели его чувства к ней так глубоки? Губы Джейка тоже тронула улыбка – улыбка, которой он добровольно признавал свое поражение. О да. Пожалуй, именно глубоки.

Глава 8

Сара проснулась от щекочущих прикосновений и легких толчков. Приоткрыв глаза, она увидела вперившиеся в нее зрачки Джейка, темные от охватившего его порыва страсти.

– Прости, – пробормотал он, приветствуя ее страдальческой – «ах, все позади!» – утренней улыбкой. – Поспи еще, детка. Я не хотел тебя будить.

– Ты, может быть, и нет, – сказала она шутливо, – а вот некая настырная часть твоей анатомий-Секунд десять Джейк сохранял виновато-озабоченную физиономию, но, не выдержав, фыркнул.

– Я знал… Я знал, чем ты меня достала: твоим чувством юмора, – давился он от хохота, вгоняя ее в краску и одновременно смеша.

– Серьезно? – взмахнула ресницами Сара. – А я-то думала, что «достала» тебя некой частью моей анатомии.

– И этим тоже. – Джейк показал все тридцать два зуба и придвинулся к ней, вызвав у Сары прерывистый вздох.

– Ты неисправим, – сказала она с притворным упреком, безуспешно стараясь подавить смешок.

– И ненасытен, – пробасил он, неторопливо, словно дразня, убирая негу, которую успел поместить ей на бедро.

Сара вздрогнула, ощутив на себе давление его пружинящей мышцы. Млея, она закрыла глаза и нетерпеливо подвигала нижней частью тела.

Джейк резко втянул в себя воздух, склонил голову и, захватив ее разомкнутые губы своим жестким и жадным ртом, провел языком по краю ее зубов и вторгся в сладчайшую для него полость.

Мгновенно захваченная в плен этими воспламеняющими, необыкновенно чувственными поцелуями, этими прикосновениями, Сара обвила руками бедра Джейка и опрокинулась на спину, увлекая его за собой.

– Ты распаляешь меня, детка, – прошептал Джейк, на мгновение отрывая свой рот от ее. – Никогда еще, никогда не забирало меня так крепко, так горячо, так стремительно.

У нее вырвался тихий стон, и она прикусила Джейку нижнюю губу.

– И меня тоже, – прошептала она, замолчав, чтобы провести по этой губе языком. – Меня тоже. Никогда еще не забирало так крепко.

– Даже с твоим профессором? – спросил Джейк, откидывая голову и глядя прямо в ее широко открытые от удивления глаза.

Сара только покачала головой.

– Не-ет, – выдохнула она и закусила собственную губу. – Я… видишь ли, я… мне нравилось, как он целовал и гладил меня, но я… – Сара облизала высохшие вдруг губы и, напрягшись, встала, – я… ни разу… мы не доходили до… – и, не договорив, затихла.

– Ты шутишь! – Джейк смотрел на нее в изумлении. – Так вчерашняя ночь была для тебя первой…

– Да, – прервала его Сара, чувствуя, как у нее горят щеки. – Самой первой… и с тобой.

– С ума сойти! – ахнул Джейк, от удивления и благодарности покрывая Сару быстрыми поцелуями. – Ну и как? – спросил он, жадно вглядываясь в ее лицо.

– Что «как»? – насупилась Сара, не понимая.

Взгляд Джейка выразил крайнее недоумение.

– Ну, что ты подумала? Что почувствовала? Тебе понравилось это?

– Понравилось – не то слово, – ответила Сара, нежно вздыхая. – Это было… – она помедлила в поисках подходящего определения, – самое-самое, – она мечтательно улыбнулась, – то самое, о чем я слышала, только не верила, будто такое бывает.

– О Сара, – смущенно вздохнул Джейк. Глаза его выразили нежность, поцелуй – признательность. Но вопреки торжественной минуте непослушное тело вновь охватило неуемное желание. И когда он поднял голову, дьявольский огонек горел в его глазах. – Повторим самое-самое?

– А твой Робин Гуд прогудит? – спросила она невинным тоном.

– Сара. – Он улыбнулся предостерегающе.

– А Гек Финн не зафинтит?

– Сара… – Он уже не улыбался, а хохотал.

– А Джордж Буш пробушует?

– Ну, ты даешь! – прорычал, наслаждаясь, Джейк и набросился на ее рот, на готовое принять его тело.

На этот раз любовь была стремительной и жаркой, крепкой и глубокой, безумной и алчущей, до предела утолившей жажду, исчерпавшей их духовно и физически.

Когда Джейк проснулся, комната была залита солнцем, и в голове у него промелькнуло, что, наверно, уже почти полдень, если не больше.

А ведь ему надо было на работу!

Эта тревожная мысль, прогнав последние остатки сна, сразу повлекла за собой другую, еще более будоражащую: он вдруг понял, где он. А был он рядом с Сарой и погружен в исходящее от нее и обволакивающее его тепло.

Он пошевелился, и желание снова овладело им. Еще раз? Джейк прикрыл глаза и ухмыльнулся, изумляясь и радуясь своей мужской силе, какой за собой и не подозревал. Он жаждал, он рвался, ему не терпелось проверить эту до сих пор неизвестную ему способность, но время поджимало, и приходилось отложить проверку на другой день, разве только… разве только…

Джейк с надеждой повернул голову к ночному столику, где стояли часы, и удрученно вздохнул. У него уже не оставалось ни минуты на то, чтобы наслаждаться утром в постели, тем паче… Сарой. Испустив еще один вздох, он стал отодвигаться от нее – медленно, осторожно, чтобы не потревожить. Нежность и любовь выражало его лицо.

Спящая глубоким сном Сара выглядела такой безмятежной, такой беззащитной. Безмятежной, беззащитной и… Мужская гордость зажглась в глазах Джейка: Сара выглядела такой успокоенной, довольной, такой счастливой и ублаготворенной.

Бог мой! Как ему не хотелось уходить от нее. Но уйти он должен, приказал он себе. Соскользнув с кровати, Джейк прошлепал босиком в ванную, умылся и тихо-тихо вернулся в спальню, чтобы подобрать разбросанную по полу одежду.

Сара проснулась, сбросила с себя одеяло, потянулась, зевнула, испытывая его выдержку и решимость. Джейк как раз вдевал руку в рукав пиджака, и Сара, увидев, как он замер под ее взглядом, – села на кровати и выпрямилась.

– Куда это ты собрался? – хмуро спросила она, расчесывая пальцами свалявшиеся за ночь волосы.

«В преисподнюю, если ты не прикроешь свои соблазны», – в отчаянии подумал Джейк.

– Мне надо на работу, – сказал он вслух, натягивая пиджак.

– Сегодня же воскресенье, – возразила Сара, еще больше хмурясь. – Разве не так?

– Воскресенье, – с напряжением в голосе подтвердил Джейк: он мучительно боролся с собой, силясь не смотреть на прелести ее обнаженного тела, на влажные, разомкнутые, чуть опухшие губы. – Но я работаю.

– Как же так? – Губы Сары разочарованно дрогнули. – У тебя был лишь один свободный день.

– Знаю, – сказал Джейк и, не в силах больше бороться с собой, вволю насладился, оглядывая тело Сары. – Знаю, – повторил он, чрезвычайно довольный выказанным ею разочарованием, которое она даже не пыталась скрывать. – У нас такой график. Вот на следующей неделе у меня будет два свободных дня – воскресенье и понедельник.

Сара посмотрела на часы.

– Когда ты приступаешь?

– В три. – Джейк оторвал глаза от Сары и тоже посмотрел на часы: стрелки показывали без восьми час. – А кончаю дежурство в полночь. – И, снова переведя взгляд на Сару, приподнял вопросительно бровь. – Ты будешь скучать по мне?

Ее удивительные глаза стали мягкими, бархатными, как анютины глазки.

– Буду. – Голос тоже стал бархатным. – Я буду тосковать по тебе, Джейк. Правда, – добавила она, – у меня пропасть дел, и это поможет мне отвлечься. Меня дожидается кипа сочинений о династии Чжоу. Все их надо проверить и оценить. – У нее опустились уголки губ, а у Джейка защемило сердце. – Но все равно я буду по тебе скучать. Очень-очень.

Спазм сдавил Джейку горло, он сделал шаг к ней, но тут же отступил назад. Проклятье! До чего же не хочется уходить, подумал он, глядя на нее обожающими глазами.

– Э… – Он откашлялся. – В котором часу у тебя завтра перерыв на ленч?

Сара смотрела на него, не отвечая.

– Что, слишком сложный вопрос? – Он стиснул кулаки, чтобы остаться на месте, не ринуться к ней через комнату.

– Нет, не очень, – пробормотала она. – В понедельник у меня окно с часу дня.

– Может, встретимся у Дейва и пожуем вместе? – спросил он, не отрывая глаз от ее лица и потихоньку пятясь к двери.

– Может, ты поцелуешь меня на прощание?

– Боюсь.

– Боишься! – воскликнула Сара. – Чего? Джейк засопел – грустно и насмешливо.

– Боюсь, что после поцелуя я уже никуда и никогда не уйду.

От такого признания Сара расцвела, и на губах ее заиграла лукавая улыбка.

– Что ж, – вздохнула она, а у него при виде ее поднявшейся груди потемнело в глазах. – Тогда извини: не будет поцелуя – не будет и ленча.

– Сара, – простонал Джейк, с трудом сдерживая улыбку, – жестокая ты женщина.

– Да, а что? – отозвалась она. – Теперь же изволь подойти и поцеловать меня.

– Мать честная! – возопил Джейк. – Чего не приходится бедному парню делать, чтобы выбить у паршивой девки свиданку. – В голосе был ропот, а в глазах ликование, и, благодарный за подсказку, как сделать то, что ему отчаянно хотелось, Джейк вернулся к кровати, обхватил Сару под мышками, поднял и крепко прижал к груди.

– Вот именно, – сказала она, подставляя рот для поцелуя. – Только вспомни, что мне, несчастной, пришлось проделать за паршивый обед.

– Сама ведь напрашиваешься, детка, – предостерегающе заявил Джейк, но, не выдержав тона, рассмеялся.

Лицо Сары просияло.

– Сама, сама. Конечно, сама. И развязываю тебе руки.

Волна нежности захлестнула Джейка. В это мгновение он любил ее до безумия и, овладев ее ртом, запечатлел на нем бесконечно долгий, проникающий в душу, помрачающий ум и туманящий голову поцелуй.

Его тело все, снизу доверху, отозвалось на этот поцелуй и соблазнительные прикосновения – легкие, щекочущие, нежные – ее языка.

Необходимо уйти отсюда. И немедленно. Вняв этому решительному внутреннему голосу, Джейк заставил себя разомкнуть объятия и поспешно отступил к двери.

– Завтра. В час. Будь у Дейва, – тяжело дыша, почти выкрикнул он.

– Или? – не упустила случая подразнить его Сара.

– Или я пойду искать тебя, – пригрозил он, распахивая дверь и ступая за порог.

Вслед ему раздался гортанный смех Сары, и Джейк, и без того достаточно распаленный, остановился в двух шагах от двери. В безудержном порыве он вдруг повернулся на сто восемьдесят градусов и ринулся обратно.

При виде его глаза Сары вновь зажглись: ей пришелся по душе такой порыв.

– Джейк? – Сара чуть насмешливо улыбнулась. – Боже, какой ты… взъерошенный. Что-нибудь случилось?

– Нет, детка, ничего, – качнул головой Джейк и, набираясь храбрости, глубоко вздохнул. – Просто… э… ну, я подумал, надо сказать тебе… – Он сделал паузу и решительно выпалил:

– Я люблю тебя. Безумно люблю!

– О Джейк! – воскликнула Сара, соскакивая с кровати. – Я тоже. Люблю тебя. Я тебя люблю. Уходи. Сейчас же. Или тебе уже не уйти никогда.

– До завтра, любовь моя, – прошептал Джейк и, повинуясь внутреннему голосу – голосу разума, повернулся и буквально выбежал из комнаты.

Грустная нотка в голосе Сары – она звала его! – звучала в ушах Джейка, когда он выходил из квартиры, спускался вниз по лестнице, даже когда уже сидел в машине. Застыв на сиденье, он ждал, пока улягутся чувства, вызванные его бурным признанием, но возбуждение не проходило. Напротив, чувства эти росли, затопляя его небывалым счастьем, которое подарило ему ее страстное «люблю».

Как же мог он покинуть ее? – корил себя Джейк, уставившись в ветровое стекло, но ничего не видя. Как мог он куда-то ехать – сейчас, после того, как услышал ее ответное признание! В нем вновь поднялось необоримое желание обнимать ее, целовать, смеяться с нею вместе, любить ее, обладать ею – весь день, всю ночь, всегда и навсегда.

Пальцы потянулись к дверце машины, и только огромным усилием воли он удержал себя. Он должен был на время покинуть Сару, он это знал. На нем была его служба, обязанности, которыми, как честный человек, он не мог пренебречь, хотя уже тосковал по ней, испытывал непреодолимое искушение бросить службу – пусть на один сегодняшний день… Но, резко качнув головой, отметая даже мысль об этом, Джейк повернул ключ зажигания и включил рацию.

Он завернет к Саре в обеденный перерыв, пообещал он себе, суля грядущие радости. Машина покатила по безлюдной воскресной улице. Джейк вел машину ровно, но мысли его были далеко: он то вспоминал о ночи и утре с Сарой, то размышлял о замечательном финале, которым все это завершилось. Треск рации не вызывал у него интереса, пока не прозвучал голос старшего патрульного офицера: Джордж Льюис сообщал о еще одном «раздетом» автомобиле.

Еще одном? Джейк навострил уши. Джордж как раз сообщал подробности. Из его слов явствовало, что за время его дежурства, к которому он приступил в пятницу, это было уже второе ограбление такого рода.

Второе? А когда же было совершено первое? Черт знает что! Он отсутствовал всего день – и кое-кто в это время не зевал.

Подробности были те же, что и при ограблении, которое два дня назад расследовал Джейк. Обе машины – последние модели люкс типа седан – были раскурочены напрочь.

Любители. Именно так Джейк снова определил ворюг, и ему стало не по себе. Черт возьми! Не иначе как в городе завелась какая-то шайка.

Джейк невольно вздохнул и нажал на тормоза, остановив машину у светофора. От перекрестка было рукой подать до его квартиры. Только этого еще не хватало, думал он, поигрывая кончиками пальцев на баранке. Чертова шайка ворюг-любителей, лезущая в профессионалы.

В светофоре зажегся желтый, потом зеленый свет, и за это короткое время Джейка осенило. Решив проверить возникшую догадку, он вместо того, чтобы повернуть направо – к улице, где он жил, – покатил прямо, направляясь за город.

Он ехал на некий склад подержанных вещей, находившийся за пределами Спрусвуда, но в ведении городской полиции.

Возможно, догадка окажется туфтой, соображал Джейк. Тем не менее не мешает лишний раз поглядеть-проверить, говорил он себе, а место это уже давно у него на подозрении.

Не только Джейк, но и все сотрудники спрусвудской полиции не раз и не два высказывали сомнения по поводу этого «склада» и старого брюзги, который им владел и на нем жирел. Обычно сходились на том, что склад этот служит перевалочным пунктом для краденых автомобилей и автодеталей, откуда их переправляют в крупные города, вроде Норристона, Уилмингтона, Кэмдена, а скорее всего, в Филадельфию, где в разобранном виде и сбывают.