Текст книги "Homefront. Голос свободы"

– В наши дни мало кто стремится в Лас-Вегас, в основном все едут отсюда. Как вы к нам попали?

– В компании солдат Национальной гвардии. Еще карту.

– Вы солдат?

– Нет.

Девушка сдала ему четверку. Он помахал рукой. Она перевернула свою карту. Перед ней лежали две картинки.

– Двадцать, – сказала она.

– Хреново, – ответил Бен, переворачивая пятерку.

– Восемнадцать. Маловато. – Брюнетка забрала две фишки. Бен выложил на стол еще две.

– Так они что, просто вас подвезли?

– В каком-то смысле. Я журналист из Лос-Анджелеса.

Девушка сдала карты. Бену досталась картинка в закрытую и двойка в открытую.

– Слышала, там дела обстоят паршиво.

– Когда я уезжал, там был кошмар. А у вас тут хорошо. Карту.

Пожав плечами, она сдала ему восьмерку.

– Мы здесь не живем, а выживаем. – Он помахал рукой, и она открыла свои карты.

– Девятнадцать. – Перевернув его карту, девушка одобрительно улыбнулась. – Двадцать. С меня две фишки.

– Отыгрался. Как тебя зовут?

– Келси. Келси Уилкокс. – Она протянула руку, и Бен ее пожал.

– Бен Уокер.

– Очень приятно.

Глядя, как Келси сдает карты, Бен заметил, что у нее на пальце нет обручального кольца.

Чтобы люди, заигравшись, не забывали поесть, на время завтрака и ужина казино закрывались. Бен предложил Келси составить ему компанию, а заодно показать, «как у них тут устроено». В сумме он выиграл сорок две фишки, семь отдал ей «на чай». Оставшейся суммы, по ее словам, хватало на ужин с лихвой.

Столовку оборудовали в цирковом шатре. За пластмассовыми столиками могло разместиться больше сотни человек. Люди подходили к раздаче, делали заказ, расплачивались фишками и с подносом уходили за столик. Сегодня в меню была овсянка, свежие фрукты, салат из латука, моркови, огурцов и помидоров и овощная лазанья, поджаренная на огне. На десерт – арбуз и галеты с расплавленной зефиркой и шоколадом.

Молодые люди с трудом отыскали свободное местечко.

– Должен признаться, вы молодцы. Просто не верится, какую конфетку вы сумели слепить из дерьма.

Келси улыбнулась.

– В этом плане у меня бабушка была великая мастерица. В юности хиповала, ну ты читал наверняка, что в шестидесятых длинноволосые подростки собирались в коммуны? Она рассказывала, как они жили на ферме, свободный секс, все дела. Тусовалась с музыкантами, курила марихуану. Слушала «Грейтфул Дэд» и «Джефферсон Эйрплейн».

– Офигеть, «Джефферсон Эйрплейн», – засмеялся Бен. – Сто лет о них не слышал. Крутая у тебя бабушка.

– Ага. Умерла в 2003-м. Когда ей было сорок с небольшим, вдруг заболела рассеянным склерозом. В последние годы ей было очень плохо. Грустно было смотреть, как она угасает.

– Сочувствую.

– Ничего, все нормально. Знаешь, шериф Мак – молодец. Он мне нравится. И вообще всем. Он каждого помнит по имени. – Поковыряв в тарелке вилкой, Келси предложила: – Расскажи-ка лучше о своих приключениях.

Уокер покачал головой.

– Жизнь вдоволь на мне потопталась, сегодня не хочется вспоминать. Давай завтра, а?

– Да ты никак меня клеишь! – засмеялась Келси.

– Что ты! Прости, ничего такого не имел в виду. – Смущенный Бен отвернулся. – Как бы если завтра мы встретимся, а я сегодня тебе не надоем, и ты захочешь… в смысле…

Келси со смехом погладила его по свежевыбритой щеке.

– Не переживай, я же прикалываюсь.

В этот миг Уокера поразила ее природная красота. Широкие карие глаза искрились умом и весельем, полные губы выдавали чувственность. Где-то на дюйм выше него, но вдруг ей это не важно? Прикосновение ее пальцев подняло в Бене настоящую бурю.

– Келси, лучше расскажи о себе. Ты из Лас-Вегаса?

– Родилась я, поверишь ли, в Хьюстоне, Техас.

– А где твой техасский акцент?

– Потерялся в дороге. Когда мне было двенадцать, отца уволили с работы, и потом мы часто переезжали с места на место. За шесть лет сменили пятнадцать штатов. В восемнадцать я ушла из дома. Тогда мы жили в Чикаго. Но школу закончила, хоть и замучилась переводиться, и поступила в МТИ.

– МТИ! Господи, ты что, гений? Типа входишь в Менса?

– Снова ты меня клеишь! – ласково фыркнула Келси. Уокер любовался, как у нее от смеха разбегаются лучики в уголках глаз. – Да нет, какой там гений. Нет, я, конечно, училась хорошо и даже получала стипендию. В МТИ по-другому нельзя.

– Какая кафедра? Квантовая физика?

– Ага, сейчас. Электротехника.

– Что, серьезно?

Келси криво усмехнулась.

– Очень помогает в карьере крупье, да?

– Что случилось?

– Жизнь такая случилась. Кризис экономический случился. Взлет цен на нефть случился. Дальше сам знаешь.

– А в Лас-Вегас как попала?

– Меня вроде как взяли на работу, аж на дамбе Гувера. Приехала в Боулдер-сити, собралась было приступать, как бюро мелиорации сократило штат на семьдесят процентов. Новички, понятное дело, первыми пошли под нож. Я осталась на мели. Метнулась в Лас-Вегас, устроилась в «Цезарь Палас». И тут началась самая жесть. Город превращался в клоаку, но я не спешила уезжать. А потом пришли корейцы. Теперь я работаю в Централизованном управлении казино. Мэр предложил людям шизовый план: работать сообща, а вместо денег пользоваться фишками. Попахивает социализмом, но знаешь, у нас получается.

– Я заметил. А ведь ваш пример, если о нем рассказать, мог бы вдохновлять людей по всей Америке.

– Кстати, навыки электротехники по-своему тоже пригодились.

– Это как?

– Я, когда не стою за игорным столом, помогаю восстанавливать энергоснабжение города.

– Успехи есть?

Келси покачала головой.

– Дело движется медленно. Не хватает опытных рук.

Уокеру пришла в голову идея.

– А в радиотехнике разбираешься?

– В каком смысле?

– Ну в обычных радиостанциях. Как у шерифа. АМ/FM. Радиовещание.

– То есть могу ли я сделать радио? – Уокер спрашивал не совсем об этом, но такая постановка вопроса ему понравилась даже больше. С улыбкой он кивнул. – Знаешь, что забавно? В школе у меня был проект: как сделать радио с нуля. Да, могу. Если будут детали.

– А как думаешь, найти детали в городе можно?

– Рядом с больницей, недалеко отсюда, есть общественный центр утилизации электроприборов. Была мысль пойти работать туда, но я решила, что энергоснабжение важнее. В общем, люди приносят туда всякие аппараты, чтобы их по возможности починили. Кстати, в паре мест чинят машины.

– Ага, я видел плоды их трудов. Уму непостижимо! – Бен хлопнул себя по лбу.

Келси снова засмеялась.

– А чего спрашивал? Я про радио.

– Есть одна мыслишка, потом расскажу. – Он бросил взгляд на ее тарелку. – Ты доела?

– Да, пора возвращаться в казино.

– Отлично, пора выиграть еще фишек.

Они вместе шли к «Цезарь Паласу». Солнце потихоньку садилось. Даже без классических неоновых огней Стрип производил роскошное впечатление.

– Где живешь? – спросил Бен.

– В «Цезаре».

– На каком этаже?

– И все-таки ты пытаешься за мной ухаживать! – Она засмеялась над собственной шуткой, но Бен расслышал в ее голосе заигрывающие нотки.

Дневник Уокера

17.09.2025

Давненько я не брался за дневник. Не до него мне, голова другим занята.

Я как бы… влюбился. Вот так вот. Я, Бен Уокер, по уши влюбился в женщину по имени Келси Уилкокс. Мы познакомились в прошлом месяце. Я тогда прибился к отряду Национальной гвардии, и мы проезжали через Лас-Вегас. Мы-то думали, после всех бед тут настоящая помойка, а оказалось, блин, настоящий рай! Мало того, что они привели город в порядок. Именно здесь я встретил Келси.

Она высокая (выше меня), эффектная (красивее меня) и умная (куда как умнее меня). Мы живем вместе в номере отеля-казино «Цезарь Палас». Спустя месяц каких-то непонятных «свиданий» (это словечко до сих пор в ходу?) она переехала ко мне. Просто невероятно, но у нас получается. Я уж думал, что после развода с Рондой буду бегать от серьезных отношений как от огня. Господи, нам хорошо вдвоем, мы постоянно смеемся, и у нас прекрасный секс!

Тот отряд, с которым я приехал, через неделю тронулся дальше. Капитан Хеннингс позволил своим бойцам задержаться здесь подольше, чтобы насладиться местной идиллией – они это заслужили. Вот по кому я буду действительно скучать, так это по Уолли, сержанту Копплу. Мы сдружились настолько, что начали звать друг друга по именам, что для него – исключительная редкость. Меня сильно тревожит его кашель. Надеюсь, в пункте назначения есть врач. Понятное дело, ожидать чудес от современной медицины не стоит. Вряд ли можно найти рабочий, скажем, рентгеновский аппарат. Ну, в общем… желаю ему здоровья.

Слава Богу, я как гражданский имел полное моральное право остаться. Здесь хорошо. Здесь есть цивилизация. И здесь Келси. Моя ненаглядная.

Ладно, бывай.

8.11.2025

Я теперь радио-диджей, представляешь? Называюсь «диджей Бен».

Идея родилась в сентябре, когда мы с Келси пошли в центр утилизации и набрали там всякого барахла. Келси собрала радио. А еще я нашел CD-плеер с дисками. Еще мы купили бензиновый генератор, который обошелся нам в 3000 фишек.

Теперь у нас есть собственный приемник и передатчик. Все благодаря Келси.

На самом деле это такая печатная плата с торчащими деталями, к ней подключается антенна, ее Келси слепила из алюминия. Мы ловим всякие передачи (например, обращение президента, то самое, которое крутят с мая) и сообщения от других мастеров, починивших радио. Таких пока набралось семеро. Один из них – паренек из штата Вашингтон с позывным Янки Дудль. Еще парень из Техаса, по имени Макс. Если небо ясное, мы ловим даже сигнал из Миссури.

И как-то мне захотелось самому выйти в эфир. Келси переделала наше радио, чтобы можно было подключить к нему плеер. Добавьте микрофон – и вуаля! Получился «диджей Бен»!

Сперва мне было просто по приколу. Я трепался в эфире и ставил любимые песни. Потом начал делать новостные репортажи.

Передавал дальше сведения, полученные от других радиолюбителей. Убеждал людей помогать друг другу, потому что другого способа преодолеть беду нет. В общем, «мир да любовь».

А ближе к Хэллоуину я (подумать только!) начал получать заявки! «Диджей Бен, поставь „Лед Зеппелин“!» «Диджей Бен, поставь Фрэнка Синатру!» «Так держать, диджей Бен, мы тебя слушаем, и становится легче на душе!» В общем, здорово. Если музыка повышает дух моих сограждан, значит, ей и буду заниматься.

24.12.2025

Рождество!

Новостей особых нет. Хорошие были последние месяцы. Мы с Келси вылезаем из постели, только чтобы поиграть в «радиостанцию».

У меня в эфире появились друзья. Постоянно общаемся с Янки Дудлем и Максом. Я передаю дальше полученные от них сведения об оккупантах, и наоборот.

Я уже говорил, что без ума от Келси?

Лишь бы корейцы не сломали наше счастье.

Счастливого Рождества!

Семнадцать

12.01.2026

– Ты в эфире, – сказала Келси, поправляя настройку частоты. Они с самодельным передатчиком залезли на верхний этаж «Цезарь Паласа». Оказалось, чем выше ты забрался, тем дальше бьет сигнал.

Бен подмигнул Келси и заговорил в микрофон.

– Это радио «Свободная Америка», мы ведем передачу с границы тьмы. Приветствую всех невольных обитателей Корейщины. Вам уже принесли сегодняшнюю порцию кимчи? Шучу, шучу. Вы слушаете диджея Бена, в программе новости и музыка, и никакой рекламы. Сегодня мы приготовили для вас нечто особенное. У нас в гостях Майлз Дэйвис. Увы и ах, не во плоти, только его альбом 1959 года, «Kind of Blue», настоящая классика. Душевная, слегка печальная, практически совершенство. А какой состав! Кроме самого Майлза – Джон Колтрейн, Кэннонболл Оддерли, Пол Чемберс, Джимми Кобб и Билл Эванс. Пока не заиграла музыка, хочу поблагодарить всех, кто шлет мне информацию. Я, по мере сил, компоную новостные блоки и военные сведения, транслирую их вам, дорогие мои американцы, и тем по мере сил приближаю дело победы. Итак, новости.

Келси положила перед Беном листок и чмокнула в щечку. Тот благодарно улыбнулся и пробежал глазами по записям.

– Увы, наши соратники понесли большие потери в Сан-Педро, Калифорния. Речь идет об «Огненной буре в Сан-Педро», как называют ее местные. Точная дата неизвестна. Дело было так: небольшая группа рабочих совместно с военными инженерами взорвали нефтеперерабатывающий завод Коноко-Филлипс, расположенный рядом с аэропортом Лос-Анджелеса. Завод захватили корейцы, и наши решили, что лучше его уничтожить, чем оставить в руках врага. К сожалению, сильный ветер подхватил огонь. Сперва полыхнули морские верфи Лонг-Бич, со временем пожар распространился дальше. Сан-Педро горел минимум две недели. Напоминаю, дата происшествия нам неизвестна, будем надеяться, что к настоящему моменту пожар прекратился. Тем не менее, храбрость нефтяников и военных инженеров заслуживает уважения. Радио «Свободная Америка» старается сообщать вам правду и ничего кроме правды, но правда эта подается через призму моего диджей-беновского мнения.

Келси сунула ему следующее сообщение.

– Сведения поступили от Янки Дудля, нашего корреспондента из штата Вашингтон. Для затравки опишем подоплеку событий. Сразу после вторжения корейцев – господи, неужто прошел целый год? – городские советы Сиэтла, Вашингтон, и Портленда, Орегон, организовали мирную сидячую забастовку на ступенях мэрий. Корейцы в ответ повесили всех членов советов на фонарных столбах.

Уокер, набрав полную грудь воздуха, убрал из голоса игривость.

– Жители крупных городов наверняка сталкивались с подобной жестокостью. Мне больно об этом говорить, но вы должны знать правду. В общем, повстанцы Сиэтла и Портленда организовали поджоги в портах, сорвав тем самым целый ряд необходимых корейцам поставок. Ко второму января было уничтожено пять грузовых терминалов в бухте Элиота. Оккупационное правительство объявило комендантский час с заката до восхода, приказав стрелять по любому американцу, вышедшему на улицу ночью. Девятого января солдаты корейской армии остановили «скорую помощь», едущую на вызов, и расстреляли врачей. Янки Дудль передает, что в Сиэтле и Портленде с заходом солнца воцаряется анархия. Гражданские службы не реагируют на обращения граждан. Так что, друзья, с наступлением темноты не стоит выходить на улицу. Однако, не унывайте! Когда-нибудь мы сметем поганой метлой корейских свиней с нашей земли.

Келси едва сдержала смех, боясь испортить Бену такую прочувствованную речь.

– Предлагаю всем, кто меня слышит, шестнадцатого января отметить годовщину нападения врага. Собирайте друзей, родных, любимых и организуйте службу. Можно молиться или сжечь чучело Ким Чен Ына, сами решайте, что вам больше по душе. Хотя бы возьмитесь за руки и пару минут посидите в тишине. Сегодня двенадцатого января 2026 года. Это были все новости, спасибо за внимание. Получив любые сведения, передавайте их дальше. С вами был диджей Бен. А теперь Майлз Дейвис и его альбом «Kind of Blue».

Келси включила плеер, и в эфире поплыли медитативные, горестные ритмы классики джаза «So What». Бен выключил микрофон.

– Как тебе?

– С каждым разом все лучше и лучше. Пожалуй, с такими способностями ты мог бы заниматься делами и посерьезнее.

– В каком плане?

– Пока ты развлекаешь людей. Тебя забавно слушать, ты крутишь хорошую музыку. Но когда ты читаешь новости, особенно по-настоящему важные, я чувствую в тебе подлинный огонь. Его можно использовать на благо сопротивления.

Уокер наморщил лоб.

– А что, разве новостей мало? Я-то думал, что и так работаю на благо сопротивления.

Келси пожала плечами.

– Трудно сказать. Я просто размышляю вслух. Может, сделать передатчик помощнее, чтобы тебя слышали по всей стране? Бен, ты делаешь важное дело. Ты воодушевляешь людей. Но образ диджея Бена слишком уж легковесный, может, стоит быть чуть серьезнее?

Уокер потер подбородок.

– Польщен. Я подумаю над твоими словами, а ты займись мощным передатчиком. А пока – ну-ка, марш в койку!

– А не рано ли?

Бен пошевелил бровями.

– А ты что, спать собралась?

Келси с хохотом шлепнула его по руке.

21.01.2026

Сальмуса снял антирадиационный костюм, похожий на водолазный, только больше. Лицо защищал почти обычный противогаз, только с металлической подкладкой, и очки были сделаны из ультрапрочного пластика, разработанного в НАСА для окон шаттлов.

И даже в такой защите пять часов в непосредственной близости от Коктейля означали заражение. А заражение означало смерть.

Убрав костюм в деактиватор, Сальмуса голым шагнул под струи горяченного душа и начал скрести кожу. Он ни на минуту не забывал о технике безопасности. Коктейль, созданный на острове Маркус в Японии, унес жизни минимум шестидесяти корейских ученых и операторов. Тем не менее, операция «Коктейль» увенчалась безоговорочным успехом. Было получено сочетание делящихся материалов, необходимое для плана Блистательного Товарища, операции «Водяная змея».

Выключив душ, Сальмуса насухо вытерся полотенцем. Теперь следовало пройти через детектор ионизирующего излучения на тот случай, если на теле остались радиоактивные материалы. Одевшись, Сальмуса отправился в Ливерморскую лабораторию имени Лоуренса, где безвылазно торчал последние три месяца. Роль наблюдателя над операцией «Водяная змея» он воспринял гораздо серьезнее, чем иные поручения Ким Чен Ына и Великой Корейской Республики.

Сальмуса изучал отчеты ученых. От Коктейля требовалось, чтобы, будучи помещенным в воду, он действовал с предельной эффективностью. К сожалению, команда, готовившая закладки Коктейля, вся погибла от лучевой болезни. Блистательный Товарищ своим указом присвоил добровольцам звание героев ВКР.

Сальмуса был доволен. Путь к успеху был долгим и непростым. Перевозка делящихся материалов с острова Маркус в Лос-Анджелес, а оттуда в Ливермор заняла месяцы. Пришло время размещать закладки на западном берегу реки Миссисипи. Начало операции «Водяная змея» было назначено на первые числа февраля.

В точках номер 2, 4 и 5 будет работать легкая пехота КНА. Точки номер 1 и 3 передали под ответственность двум группам американских коллаборационистов из Монтаны и Техаса, действующим под кодовыми названиями «Красный Орел» и «Красный Бизон».

Размышления Сальмусы прервал стук в дверь.

– Да?

Вошел и встал по стойке смирно молодой помощник Сальмусы, Пен Чжин-Сан.

– Сэр! Радиопередача, о которой вы говорили, сейчас в эфире.

Сальмуса бросился следом за Пеном в другой кабинет, забитый новенькой электроникой, включая мощный радиоприемник.

Сальмуса стоял, слушал болтовню американца в эфире, и глаза у него щурились от ненависти.

– …давайте все вместе, абсолютно все, и вы, корейцы, тоже, вспомним слова Джона Леннона: «дайте миру шанс». Сегодня будет много песен Леннона, но для начала сообщение от нашего корреспондента Макса в Техасе.

Заплутавший корейский десант быстрым маршем шел через Галвестон, Техас. Там идиотов поджидал веселый сюрприз. Национальная гвардия Техаса и десяток тысяч граждан обстреляли врага из армейских винтовок и охотничьих ружий. Как ни печально, там полегло много наших, особенно когда узкоглазые вызвали поддержку с воздуха. Вертолетная атака смела позиции техасского ополчения. Однако с нашей стороны есть определенные успехи. Капитаны буксиров, загрузив суда взрывчаткой, снесли Гавелстонскую дамбу.

Это очко уходит команде США! Пока любители полакомиться собачатиной отвлеклись, две дюжины частных яхт приняли на борт детей и женщин и отчалили раньше, чем корейские нацисты сумели захватить порт. Наши люди ускользнули из-под носа врага и уплыли в Мексику.

От эпитетов этого нахального американца Сальмусу просто трясло.

– Пускай все видят: американцы не будут сидеть сложа руки, пока эти трусливые, мерзкие, бессердечные черви кишат на нашей земле. Узкоглазые думают, что победили. Партизаны думают, что все еще впереди.

Я слышал, что Ким Чен Ына они называют «Блистательным Товарищем». Отныне на нашей частоте его будут называть «Дебильным Товарищем». А вы знаете, что он происходит из рода чистокровных павианов-мутантов? Его отец был павианом, дед был павианом, вся семья – павианы! Ой, простите, я невольно оскорбил настоящих павианов. Хе-хе, эту шутку нам прислали из Гручо-Маркс. Дорогие мои слушатели, мы объявляем конкурс. Присылайте оскорбления в адрес Ким Чен Ына, я выберу худшее, точнее лучшее, пущу его в эфир, и мы здорово повеселимся за счет Дебильного Товарища.

Сальмуса едва не дымился от злости. Надо положить конец этому позорищу. Немедленно.

– Простите, я слегка увлекся. Давайте послушаем песни о мире и любви. Нас ждет сольный шедевр Джона Леннона, его альбом 1971 года, «Imagine».

Заиграла музыка. Сальмуса посмотрел на Пена. Молодой помощник, покачав головой, цыкнул зубом. Сальмуса обернулся к техникам.

– Откуда идет сигнал?

– Судя по данным триангуляции, из Лас-Вегаса.

Кивнув, Сальмуса бросился к себе в кабинет звонить Ким Чен Ыну. Эти в Лас-Вегасе сладко живут, пользуясь тем, что корейцы для своих целей восстановили дамбу Гувера. Город посреди пустыни был изумительно никчемным: ни пользы, ни угрозы. Потому скрепя сердце корейцы приняли неосторожное решение оставить Лас-Вегас в покое.

Все изменилось. Пришла пора стереть Город Греха с лица земли.