Текст книги "Новая гостья кафе на краю земли. Как сделать правильный выбор, когда оказываешься на перепутье"

Глава 15

Эмма, держа в руках коробку с запасной камерой для велосипеда, вышла из-за угла. Ей с первого взгляда стало ясно, что Макс с Ханной действительно нашли общий язык.

– Как продвигается ремонт? – спросила она.

– На самом деле, нам очень повезло, – отозвался Макс. – Стекло проткнуло шину, но не рассекло ее. Если эта камера подойдет, мы, наверное, сможем привести колесо в порядок.

Эмма протянула коробку Максу. Тот мельком глянул на размеры, указанные на покрышке, потом на коробке, и нахмурился.

– Слушай, может быть, другая найдется? Размер не тот.

– Точно-точно? – подняла бровь Эмма.

Макс снова присмотрелся к цифрам. Потряс головой. Снова перепроверил цифры и там, и там.

– Хмм… Наверное, я в первый раз не разглядел… – пробормотал он. – Теперь все сходится.

Как раз в этот момент они услышали стук по стеклу. Оказалось, стучала Кейси. Она выглянула в окно кафе, выходившее на задний двор, и делала какие-то знаки, словно спрашивая, подошла ли камера. Макс энергично закивал в ответ. Кейси улыбнулась, махнула рукой и отвернулась от окна.

– Правда это место немного странное? – проворчал Макс себе под нос слова Ханны и стал извлекать камеру из коробки.

– Извините, кажется, я своим приходом прервала ваш разговор, – сказала Эмма.

Макс ответил ей:

– Ничего страшного. Мы тут немножко побеседовали о выборе.

– И что скажешь? – заинтересованно спросила Эмма, глядя на Ханну.

Та пожала плечами.

– Я понимаю то, что говорит Макс, но в настоящее время в моей жизни не так много возможностей что-то выбирать.

– Да неужели? – фыркнул Макс, шутливо подначивая ее.

– Макс, я живу в доме-развалюхе с родителями, которые уверены, что если они будут достаточно много пить и накачиваться наркотой, то их мир однажды вдруг станет лучше. А этого никогда не случится! – Ханна возмущенно засопела. – В доме, где и еды-то не найдешь, если я не пойду и не куплю ее на деньги, которые стащила, когда они отрубились после пьянки, или скопила, если удалось подзаработать!

Эта вспышка ярости погасла так же быстро, как и началась. Ханна опустила голову.

– В доме, похожем на проходной двор, где я давным-давно научилась по вечерам запираться в своей комнате…

Макс выслушал все это невозмутимо и кивнул.

– Так каков же твой выбор? – спросил он спокойно.

– Мне пятнадцать, Макс! – в сердцах она снова повысила голос. – Нет у меня никакого выбора! Уйти я не могу. Куда я пойду?! Не бывает так, что ты решишь быть кем-то другим или жить другой жизнью – и бац, все случилось как по волшебству.

Ханна покосилась на окно кафе, повернулась к Эмме.

– Вам-то тут хорошо. Славное место. И твой папа, и Кейси, кажется, неплохие люди. А у меня все по-другому.

Эмма кивнула.

– Я это понимаю. Но при этом знаю, что жизнь, которую ты ведешь сейчас, не обязана навсегда оставаться твоей.

Ханна почувствовала, как ее захлестывает еще большее раздражение. Однако ответить не успела. Макс оторвался от камеры, которую старательно вставлял в шину, и перехватил нить разговора.

– Ты ведь умная девочка, верно? – неожиданно спросил он.

Ханна неопределенно пожала плечами.

– Ну, в этом-то признаваться не стыдно, – хмыкнул Макс.

– Ну… да. Наверное, не глупая.

– И ты волей-неволей научилась быть независимой, хотя наверняка предпочла бы учиться этому другим, не таким болезненным способом. Ты добиваешься своего, решаешь проблемы. Иногда даже очень серьезные проблемы.

Ханна нахмурилась.

– Наверное. Я раньше об этом как-то не думала.

Макс кивнул.

– Иногда важные дары нам вручают не в самой приятной упаковке.

Он потянулся за отверткой.

– Поможешь? – спросил Ханну.

Она наклонилась над колесом рядом с ним.

– Что мне делать?

– С твоей жизнью – или с этой шиной? – вроде бы в шутку уточнил он.

– С шиной.

Макс показал ей, как вложить камеру в шину, а потом снова надеть ее на обод. Пока они это делали, он искоса поглядывал на нее.

– Это решит проблему с колесом.

– Чудесно, осталось только решить проблему с моей жизнью! – фыркнула девушка.

– Это тоже может оказаться легче, чем ты думаешь, – пробормотал Макс.

– Да-да, конечно, просто щелкнуть пальцами и стать кем-то другим! – сердито буркнула она.

На пару секунд повисло молчание. Потом в разговор мягко вмешалась Эмма:

– Знаешь, каждый эксперт поначалу ничего не понимал в том, в чем потом стал экспертом.

После ее слов плечи Ханны почему-то покрылись гусиной кожей. Она ощутила такой же электрический разряд в своем теле, как и тогда, когда Кейси разговаривала с ней о правде. Реакция собственного тела застала ее врасплох.

Макс отвернулся от велосипеда и посмотрел на нее.

– Тебе подарили острый ум. Ты научилась полагаться только на себя и действовать самостоятельно. Добавь к этому умение принимать правильные решения и хорошего учителя – и твоя жизнь станет такой, какой ты хочешь ее видеть.

Ханна не ответила. Разумом ей хотелось в это верить. Сердцем отчаянно хотелось принять. Но все эти разговоры казались такими далекими от реальности! Они просто не понимают…

Глава 16

– Так, теперь давай прикрепим колесо обратно к раме, а потом накачаем, – предложил Макс. Посмотрел на Ханну и повел рукой: – Твой велосипед, твое право. Если нужна помощь.

Ханна на миг замешкалась, потом взяла колесо и насадила его на ось велосипеда. Макс подал ей торцевой ключ, а сам взял гаечный и гайку.

– Я придержу, а ты затягивай.

Ханна налегла на ключ и почувствовала, как, уступая ее усилиям, затягивается болт. Она впервые меняла шину на велосипеде. Это оказалось легче, чем она думала. Почему-то то, что теперь она умела это делать, принесло ей чувство удовлетворения.

«Каждый эксперт поначалу ничего не понимал в том, в чем потом стал экспертом», – повторила она про себя. И снова по рукам пробежали мурашки. Почему-то это немного раздражало.

Гайка уже была туго затянута, и она сняла с болта ключ. Макс кивнул на маленький насос, который Эмма принесла вместе с запасной камерой.

Пользоваться им Ханне уже приходилось, и она сноровисто подсоединила шланг к воздушному клапану. Через пару минут шина была полностью накачана. Макс отсоединил клапан и крутанул колесо.

– Кажется, все получилось как надо, – прокомментировал он. Снял велосипед со стойки и перевернул его вниз колесами. Потом взялся за руль и передал его Ханне.

– Пожалуйста. Если хочешь, можешь опробовать в деле.

Ханна повела велосипед, держа его за руль, по гравийной дорожке, бежавшей от бетонной площадки, на которой они его чинили, к фасаду кафе. Потом дальше, через парковку к дороге. Макс с Эммой шли вслед за ней.

Выйдя на дорогу, Ханна оседлала велосипед и надавила на педали. Начала набирать скорость. Грозовые тучи ушли, и, хотя близился вечер, света было еще достаточно, чтобы она четко видела дорогу.

Колесо вроде бы вело себя хорошо. Велосипед слушался руля. Она прибавила ходу.

Макс повернулся к Эмме. Они оба стояли на обочине, наблюдая, как удаляется Ханна.

– Она сейчас на перепутье, – неспешно проговорил Макс.

– Что ты имеешь в виду?

– Я уже такое видел. Большой потенциал. Много препятствий. Много вариантов выбора. И много гнева. Где она окажется через пять лет – кто знает. Все ее возможные пути ведут в совершенно разные стороны.

Эмма кивнула в ответ.

– Может быть, именно поэтому она сегодня здесь.

Ханна продолжала прибавлять скорость. Сунула руку в карман, нащупывая телефон. Куртка была на ней. Возвращаться вроде бы и незачем. Да, она не понимает, где находится, но, возможно, где-нибудь по пути ее нагонит случайная машина. Она остановит ее и спросит у водителя дорогу.

Ханна проехала еще немного. Такое знакомое ощущение. Такое приятное. Она еще сильнее налегла на педали. Вот правда, незачем ей возвращаться.

– Они просто не понимают, – прошептала она самой себе.

Эмма бросила взгляд на Макса.

– Она не собирается разворачиваться, да?

Макс смотрел вслед Ханне.

– Нет, похоже.

Ханна приняла решение. Хотя она была благодарна этим людям за ужин и помощь с велосипедом, в атмосфере кафе чувствовалось что-то странное. От чего ей было не по себе. Нет, она не вернется!

В кармане вдруг зазвонил телефон. Настолько неожиданно, что она даже вздрогнула. Неужели сигнал появился? Она сунула руку в карман.

Майк смотрел в окно. Он видел, как Макс, Эмма и Ханна все вместе шли к шоссе. Но теперь похоже было, что Ханна не вернется. Он оглянулся на Кейси, которая протирала барную стойку. Та только плечами пожала и произнесла загадочное:

– Омс-эн-ви.

Майк кивнул. Видимо, для него в этой абракадабре ничего загадочного не было.

– Совершенно верно.

Телефон снова зазвонил, и Ханна наконец выпутала его из кармана. Номер был незнакомый, но что-то побудило ее ответить.

– Алло?

Из трубки грянула развеселая музыка, донеслись отдаленные, но тоже громкие голоса.

– Да не знаю, не знаю я, где мой телефон! – услышала она не вполне разборчивую, явно нетрезвую речь. – Да щас отдам, погоди минуту… Нет, черт его знает, куда подевался, – продолжал общаться с кем-то невидимый собеседник. – Тут хозяин дома приперся, стоит под дверью. Денег за месяц требует, а я знаю, что Ханна где-то припрятала бабки, которые заработала нянькой у соседей…

Снова шум, громкий разговор в трубке. Голос звонившего ей человека она узнала. Это был ее отец.

Ханна нажала на кнопку, оборвав звонок. Глаза ее налились слезами, внутри вскипел гнев. Почему ее жизнь – вот такая?! Чем она это заслужила? Вдруг в голове всплыла фраза из недавнего разговора.

Гнев – это проявление страха.

– Да и плевать! – сердито пробормотала она. В кафе она все равно не вернется. Она их не знает. Она им не доверяет. Она никому не доверяет. Ханна попыталась сунуть телефон обратно в карман, но не попала. Он выпал из ее руки на асфальт, подскочил раз, другой…

Она сердито ударила по тормозам, слезла с велосипеда и подобрала его. Разгибаясь, бросила быстрый взгляд в сторону кафе. Эмма с Максом все еще стояли у дороги. Ждали ее.

Глава 17

– Картофельные оладьи очень хороши и в подогретом виде, а вот блинчиков я напек заново, – сказал Майк и выставил тарелку с ними на стол. – Честно признаться, в первую порцию я позабыл добавить ананас, а ведь это моя фирменная фишка, так что я даже рад, что ты не успела их попробовать.

Он посмотрел на Ханну.

– Что-нибудь еще?

Ханна помотала головой, ничего не ответив. Она вернулась в кафе, но до сих пор не была уверена, что это решение было правильным.

Макс и Эмма ждали ее у дороги. Подобрав телефон, она все же решила вернуться, сама толком не понимая почему. Но домой ей точно ехать не хотелось.

Эмма подошла к ее столу.

– Держи, пап. – И протянула ему кувшинчик.

Майк улыбнулся.

– Отлично! Спасибо, Кокосик.

Эмма отошла, а Майк повернулся к Ханне и указал на кувшинчик.

– Это особая смесь ананасного сока и сиропа из кокосового молока. С блинчиками – просто восторг.

Он поставил его на стол.

– Дай мне знать, если нужно будет что-то еще. Пойду погрею ломтики ветчины. Они тоже хорошо подходят к блинчикам с ананасом.

Майк зашагал в сторону кухни, а Ханна оглядела кафе. Она по-прежнему была здесь единственной гостьей. Макс, проводив ее до крыльца, вернулся за угол кафе, на площадку, где оставил инструменты. Эмма ушла куда-то в подсобные помещения. Через пару секунд Майк тоже скрылся на кухне, и Ханна снова осталась в одиночестве.

– Похоже, ананасные блинчики удались на славу, – произнес женский голос.

Ханна вздрогнула и обернулась. Рядом с ее столом стояла Кейси. Ханна, как и прежде, не видела и не слышала ее приближения. Официантка словно появилась из ниоткуда.

– Предпочтешь поесть одна или в компании? – как ни в чем не бывало спросила Кейси.

Ханна задумалась. Сидеть одной ей не хотелось. Но при этом казалось, что она здесь чужая. Впрочем, у нее было сильное подозрение, что она чужая везде.

– Наверное, в компании, – отозвалась она безжизненным голосом.

Кейси устроилась на сиденье напротив нее.

– Налетай, – сказала она и улыбнулась, указав взглядом на блинчики. – Они хороши в любом виде, но вкуснее всего с пылу с жару.

Ханна полила блин сиропом и отрезала кусочек.

– Ну что, как тебе?

– Очень вкусно.

Кейси удовлетворенно улыбнулась и стала ждать, пока Ханна утолит голод. Некоторое время они сидели молча.

– Я слышала, вы с Максом хорошо пообщались, – заговорила Кейси через пару минут.

Ханна пожала плечами вместо ответа.

Кейси глянула на меню, которое лежало у локтя Ханны. Конечно же, кверху той стороной, что с вопросами.

Ханна последовала ее примеру. Перечитала первый вопрос.

Кто вы?

– Не так-то легко стать кем-то другим, – проговорила Ханна. Голос у нее был расстроенный.

– Ты так думаешь?

Она упрямо мотнула головой:

– Да! Это нелегко.

Кейси неторопливо кивнула, словно задумавшись.

– Сколько тебе было лет, когда ты научилась ездить на велосипеде? – спросила она еще через минуту.

Ханна наморщила лоб.

– Не помню. Наверное, десять или одиннадцать. Все остальные ребята научились кататься намного раньше, но у меня велосипед появился только тогда, когда я накопила денег, чтобы купить его. А до этого мне приходилось везде ходить пешком.

– Значит, до тех пор ты не была велосипедисткой? – продолжала допытываться Кейси.

Ханна помолчала, не понимая, зачем та задает эти вопросы.

– Ну, наверное, нет.

– Но в тот день ты велосипедисткой стала?

Ханна вновь ощутила волну раздражения.

– Даже не в тот день, – поправилась Кейси. – И не в тот час. На самом деле, был четкий момент, когда ты перестала быть той, кто повсюду ходит пешком, и стала той, кто ездит на велосипеде.

– Видимо, да, – неуверенно проговорила Ханна. – В смысле, как только понимаешь, как это делается, так сразу и умеешь.

– А кто принял за тебя решение, что ты будешь велосипедисткой?

Ханна вперила в Кейси раздраженный взгляд.

– Я сама приняла.

Кейси на это ничего не сказала. Только снова посмотрела на меню.

Ханна невольно сделала то же самое. И снова вопрос «Кто вы?» сменился вопросом «Кто я?».

Кейси чуточку подалась вперед.

– Каждую секунду мы принимаем решения насчет того, кто мы есть. И так же, как ты в один миг стала велосипедисткой, ты можешь стать человеком совершенно иным, чем тот, которым была секунду назад.

Ханна ответила на это не сразу.

– Это, пожалуй, правда, – наконец признала она. – Но ничего особенного в этом нет. Подумаешь – стала велосипедисткой!

Неизвестно почему, в ее сознании ярко вспыхнул тот момент, когда она чинила свой велосипед на заднем дворе кафе. И слова, сказанные Эммой.

Каждый эксперт поначалу ничего не понимал в том, в чем потом стал экспертом.

Кейси продолжала смотреть на меню.

Ханна тоже. Только теперь ее внимание привлек второй вопрос.

Откуда вы хотите быть?

Глава 18

– Омс-эн-ви, – со значением произнесла Кейси.

Ханна непонимающе глянула на нее.

– Омс-эн-ви, – повторила официантка.

Ханна недовольно помотала головой.

– Я не понимаю, что это значит!

– Определяющие моменты существуют не в изоляции, – расшифровала Кейси. – Сокращенно – омс-эн-ви.

Ханна сердито посмотрела на нее.

– Все равно не понимаю, что это значит!

– Как мне кажется, есть два способа объяснить, как устроена жизнь, – начала Кейси. – Первый вариант – у твоих родителей был секс, через девять месяцев родилась ты, ты проживешь свою жизнь, которая, по статистике, составляет в среднем 28 900 дней, а потом умрешь. После этого ничего нет, до этого ничего не было, и на самом деле нет никакого смысла или связи с целью, ради которой ты здесь, связи твоей жизни с жизнью любого другого человека и вообще с чем бы то ни было другим. Твое присутствие – просто результат биологического импульса.

– А второй вариант? – уныло спросила Ханна. – Потому что этот звучит как-то угнетающе.

Кейси загадочно улыбнулась.

– Второй вариант такой: ты была где-то до того, как родилась. Душа, дух, энергия… в общем, что-то. Ты проживешь свои 28 900 дней, и, когда твое тело умрет, ты вернешься к тому, чем была прежде. Эта жизнь – лишь остановка на пути. Что-то вроде экскурсии.

Ханна пристально вглядывалась в ее лицо.

– И который из этих вариантов – правда?

– А это каждый из нас определяет для себя сам, – ответила Кейси. – Но прежде чем ты этим займешься, позволь мне кое о чем тебя спросить. Какие чувства вызывает у тебя первый вариант? Если бы ты выбрала его?

Ханна задумалась.

– Если есть только это, а больше ничего, то вполне можно быть смелой и брать от жизни все, что она предлагает. Потому что, если сейчас я не буду жить той жизнью, которой хочу, другого шанса у меня не будет.

– А если на самом деле правдив другой вариант? – спросила Кейси.

Ханна снова погрузилась в размышления.

– Я вполне могу быть смелой и во втором сценарии, – наконец заговорила она. – В смысле, я, конечно, не стану прыгать с самолета без парашюта. Но если эта жизнь – всего лишь часть целой истории, то я вполне могу жить той жизнью, которой хочу, и перестать так бояться.

Кейси молча кивнула.

– Я на самом деле никогда прежде не думала о жизни так, – призналась Ханна спустя пару секунд. Немного помолчала. – Но как сюда вписывается это… как его… омс-эн-ви?

– Ну, если верен второй вариант, то твоя жизнь – не просто результат случайности, – стала объяснять Кейси. – Происходит нечто большее. Существует некий порядок вещей и связь между ними. То есть все, что ты пережила до сих пор, все, что ты переживаешь прямо в эту минуту, и все, что ты переживешь в будущем, происходит не только из-за твоих решений, но и благодаря тому, как твоя душа взаимодействует со всем остальным. Все наши определяющие моменты – твои, мои, Макса, Эммы – существуют не в вакууме. У всего есть своя причина.

Ханне вспомнилось замечание Макса. О том, как жизнь научила ее быть независимой и самодостаточной.

– Эти качества могут быть очень полезными – в зависимости от того, какой жизнью ты хочешь жить, и твоих последующих решений, – нарушила ход ее мыслей Кейси.

«Как она опять это сделала? – недоумевала Ханна. – Откуда она знает, о чем я думаю?»

Кейси помолчала, глядя на нее.

– Представь себе, что каждая трудность в нашей жизни потенциально способна быть гигантской стеной, через которую мы не можем перебраться, а значит – причиной, по которой мы никогда не делаем того, что хотим. Или, наоборот, каждая трудность становится катапультой, которая с силой запускает нас в ту жизнь, о которой мы мечтаем. А каждое позитивное событие либо подпитывает наше чувство собственной важности и эгоизм – либо дает нам возможность быть благодарными и щедрыми. – Она сделала паузу, а потом продолжила: – В пределах этого спектра кроются бесчисленные возможности для нашей жизни.

– Ладно, допустим, наши определяющие нас моменты не случайность, – вдумчиво проговорила Ханна. – Эта концепция мне понятна. Но…

Прежде чем она успела продолжить свою мысль, Кейси показала глазами на меню, лежавшее на столе.

Откуда вы хотите быть?

Ханна послушно прочла вопрос.

– Жизнь, которой я живу в настоящее время, не обязана быть той жизнью, которой я буду жить в будущем, так? Я не обязана жить в этом доме или в этом городишке. Я могла бы уехать куда-то в другое место.

Кейси кивнула.

– Это только часть вопроса. Но есть и более глубокая составляющая. «Откуда ты хочешь быть» в эмоциональном плане? «Откуда ты хочешь быть» в финансовом плане? «Откуда ты хочешь быть» в том, как обращаешься с другими людьми, как видишь мир, насколько открыта для новых идей, веришь в свой потенциал, доверяешь своей интуиции, любишь других и себя…

– Мой велосипед голубой, потому что я его выбрала, – тихо проговорила Ханна. Стоило этим словам слететь с ее губ, как она снова ощутила уже знакомый ток энергии во всем теле.

– И все части твоей истории, которые привели к тому, что этот велосипед стал твоим собственным, и к тому, что ты сегодня оказалась на нем на перекрытой дороге, и к стеклу на той дороге, которое пропороло шину твоего голубого велосипеда, – все они вели к этому моменту, – подытожила Кейси.

– Который существует не в вакууме.

Кейси медленно, значительно кивнула.

– Когда мы видим определяющие моменты в своей жизни как связанные друг с другом катализаторы и понимаем, как наши последующие решения определяют ту жизнь, которой мы живем, это меняет…

– Все, – тихо договорила вместо нее Ханна.

Глава 19

Майк с Эммой вышли на бетонированную площадку на заднем дворе кафе. Макс убирал оставшиеся инструменты. В небе истаивали последние проблески света.

Макс поднял взгляд, когда они подошли к нему.

– Как она там? – спросил он Эмму.

– Кажется, все неплохо. Сейчас разговаривает с Кейси.

Макс кивнул.

– Это хорошо, – он протер ключ и аккуратно убрал его в ящик. – Похоже, дома ей приходится несладко, – заметил он.

Майк только руками развел.

Макс покачал головой.

– Я думаю, ее заставил повернуть назад звонок из дома. Есть у меня подозрение, что иначе она бы просто уехала, – он вздохнул. – Кажется, хорошая девочка. Хотелось бы мне, чтобы жизнь к ней была поласковее. Да только не все люди добры. Даже близко не все. Так уж все устроено.

Майк улыбнулся.

– Ну, мы стараемся сделать так, чтобы здесь таких не было.

Макс покивал.

– Ага, и это хороший урок, которым, надеюсь, кто-нибудь с ней поделится. Достаточно окружить себя хорошими людьми, пусть и лишь несколькими, – и становится намного проще иметь дело с теми, кто не больно-то хорош.

Его взгляд скользнул по стене кафе и устремился куда-то вдаль.

– Если выходишь в мир, думая, что все вокруг только и пекутся, что о твоем благе, – медленно проговорил он, – то тебя ждет горькое разочарование. Не знаю, как там у вас двоих, но, если судить по моему опыту, есть люди – процентов пять, а то и больше, – которым попросту плевать на других. Может, они и не воткнут тебе нож в спину в буквальном смысле, но рано или поздно непременно сделают какую-нибудь гадость. Они выбрали для себя такой путь.

Майк согласно наклонил голову.

– Так что бы ты ей рассказал?

Макс призадумался.

– Я рассказал бы ей об этих пяти процентах. А еще сказал бы, что это не так плохо, как кажется, потому что люди обычно тянутся друг к другу. Если избегаешь общения с одним плохим человеком, тогда по умолчанию будешь избегать общения и с другими такими же. И с хорошими людьми – ровно то же самое. Найди себе парочку добрых друзей, с которыми приятно быть вместе, – и тебе наверняка понравятся те люди, с которыми они общаются.

Эмма подтвердила:

– У меня именно так.

– Что еще, по-твоему, ей следовало бы знать? – спросил Майк.

Макс помолчал, вспоминая самого себя в возрасте Ханны.

– Ну, может, об игре «Промотай вперед»?..

Майк вопросительно посмотрел на него.

– Кажется, я такой не знаю, Макс.

Тот пожал плечами.

– Ты, наверное, помнишь из наших прошлых разговоров, что детство у меня было не сахар. Да и не только детство – все время, пока я не стал взрослым. При такой жизни легко утратить всякую надежду. Все плохо, а как сделать так, чтобы было хорошо, непонятно. И легко наделать глупостей. Поступков, которые в будущем приведут к серьезным последствиям, если примешь неправильные решения.

Макс помолчал, пожевал губами, вспоминая.

– Когда мне исполнилось пятнадцать, я сбежал из приюта, в котором прожил все детство. В те времена в пятнадцать лет ты считался практически взрослым. Я не рассчитывал, что кто-то вдруг начнет обо мне беспокоиться – я и раньше-то заботы никакой не видел. Два дня я шел куда глаза глядели, иногда ехал на попутках и ночевал где придется. Мне просто хотелось убраться оттуда как можно дальше.

К концу второго дня разразилась ужасная гроза. Ливень шел стеной, и спрятаться от него было негде. Я плелся по дороге, мокрый как мышь, а машины одна за другой проносились мимо. Никто не остановился, – он пожал плечами. – Я их не виню. Наверняка видок у меня был тот еще. Какой-то подозрительный пацан с узлом одежды за спиной, бредущий неведомо откуда неведомо куда…

Макс вздохнул.

– Наконец я добрался до какого-то маленького городка. К тому времени я промок до нитки, проголодался, вымотался как собака и был зол на весь мир. Я ненавидел всех, кто проехал мимо меня на шоссе, всех, кто жил лучше, чем я, свое положение… Да что там, просто бесился, да и все: денег у меня не было, переночевать было негде. Так что я просто брел без цели и копил в себе злость. По пути мне попался продуктовый магазин, и я вошел внутрь. Долго ходил по рядам, глядя на еду, на которую у меня не хватало денег, и радуясь теплу, из которого вскоре пришлось бы уйти. И что-то внутри меня сломалось.

– И что ты сделал? – тихонько спросила Эмма. Она слушала, затаив дыхание.

– Я решил украсть какую-нибудь еду и сбежать, – ответил Макс. – Единственной живой душой в магазине был старик, сидевший за кассой. Я понимал, что догнать меня он не сможет. Подумал, что если выберу с умом, то смогу унести в руках и карманах достаточно продуктов, чтобы хватило на пару дней. И начал осуществлять свой план. Медленно переходил от ряда к ряду, выбирая…

– А потом сбежал? – спросил Майк.

Макс покачал головой:

– Нет. Сначала я заглянул в последний ряд, чтобы рассмотреть того старика. Он просто сидел и читал газету. Словно даже не подозревал о моем присутствии. Так что я прокрался обратно в средний ряд, из которого можно было выскочить прямо к двери. Затем медленно подошел к самому концу ряда. Если бы я прошел еще немного – старик смог бы меня увидеть. А потом рванул со всех ног.

– Значит, ты все же украл еду? – недоверчиво спросила Эмма.

– Не совсем, – хмыкнул Макс. – В смысле, я собирался. Заткнул голос совести. Мысленно оправдал себя, позволяя себе совершить неправильный поступок. Разрешил себе поступить как человек, которым я на самом деле не был и быть не хотел.

– И что было дальше? – спросил Майк, стараясь не улыбнуться.

– Магазинная дверь открывалась наружу, – начал объяснять Макс. – Так что я планировал подбежать к ней, толкнуть и умчаться прочь… – Он помолчал, опустив голову. – Вот только старик оказался куда умнее и проворнее, чем я думал. Видимо, пока я осматривал себя, проверяя, надежно ли распихано по карманам все краденое, он неслышно встал и запер дверь. А потом уселся на то же место и сделал вид, что читает газету.