Текст книги "Новая гостья кафе на краю земли. Как сделать правильный выбор, когда оказываешься на перепутье"

Глава 20

Майк все же улыбнулся.

– И как дверь, уцелела?

– О, она-то устояла! Это я отлетел назад и рухнул на спину, – вздохнул Макс. – Я ведь врезался в нее со всей силы, рассчитывая, что она распахнется. Но она даже не дрогнула.

– И что сделал тот старик? – спросила Эмма.

– О, он просто подошел и встал надо мной, – продолжил рассказывать Макс. – Лежу я, а вокруг меня разлетевшиеся крекеры, печенье, вяленая говядина и все остальное, что вывалилось из моих рук и карманов. Голова звенит: падая, я ударился об пол. А он просто стоит, смотрит и не говорит ни слова.

Макс помялся, вздохнул и вернулся к рассказу.

– В общем, лежу я. Что делать, не знаю. А он стоит, молчит. Мне показалось, минут десять прошло. А он вдруг говорит: «Ты, похоже, забыл сыграть в игру „Промотай вперед“».

– Что за «Промотай вперед»? – заинтересовалась Эмма.

– Вот как раз этим вопросом я и задавался, лежа на полу и глядя на него. И, понимая, что хуже уже не будет, задал ему этот самый вопрос. И то, что он мне ответил, перевернуло мою жизнь. Я не всегда пользовался этим методом правильно и не всегда в подходящее время – хотя с тех пор, как я наткнулся на ваше кафе, у меня стало получаться все лучше. Но уже тогда в моей жизни произошли разительные перемены.

Макс ненадолго умолк, потом продолжил:

– Старик объяснил, что если бы я, пока раздумывал, совершать кражу или нет, прокрутил вперед возможные события и понял, что они означают и к чему, вероятно, приведут, то мое решение могло бы быть иным. Тот городок был очень маленьким. И вряд ли я, своровав еду, смог бы найти в нем убежище или выбраться из него, чтобы об этом никто не узнал. Гораздо вероятнее был другой вариант: я выбегаю за дверь, он звонит в полицию, кто-то видит меня голосующим на шоссе или блуждающим по округе, и меня ловят. У меня появилась бы судимость, пятно на моей репутации, из-за которого меня начали бы презирать, я, возможно, не нашел бы работу и свое место в жизни. Так что мое решение, вроде бы такое мелкое, на поверку оказалось более чем серьезным. Как объяснил мне старик, люди не горят желанием брать на работу преступников или сдавать им жилье. Так что в результате моя жизнь стала бы еще тяжелее в долгосрочной перспективе. А вот если бы я сыграл в игру «Промотай вперед» и все заранее обдумал, то я бы поискал другой способ раздобыть еду.

Макс умолк, переводя дух.

– Потом он помог мне подняться, заставил опять рассовать по карманам все то, что я растерял, и проводил в дальний конец среднего ряда. Я стоял и чувствовал себя донельзя глупо, а он предложил мне потратить пару минут и попробовать сыграть в эту игру. Потом, как ни в чем не бывало, ушел на свое место возле кассы, уселся и взялся за газету.

– И что ты сделал дальше? – спросила Эмма. Глаза у нее горели любопытством.

– Моим первым побуждением было метнуться к двери и бежать со всех ног. Пожалуй, я понимал, что в том, что сказал мне старик, есть доля истины, но чем больше я об этом думал, тем большим дураком себя чувствовал и от этого еще сильнее злился. Но я так и не понял, отпер он дверь или нет, а снова валяться на полу было бы совсем уж обидно. В общем, я постоял пару минут, посмотрел, как он сидит и читает, и пошел между рядами. Сначала попросту разжигал свой гнев. Целую историю придумал: мол, старик этот понятия не имеет, как сурово обошлась со мной жизнь. Он несправедлив, и вся система несправедлива. Но через какое-то время мне надоело бродить, и мне показалось, что я понял, о чем он толковал.

Макс помолчал, погрузившись в воспоминания.

– У нас в приюте были старые шахматы, которые кто-то пожертвовал сиротам. Складная доска была вся облупленная, в наборе не хватало фигур, но мы использовали вместо них другие предметы и обходились тем, что было. На внутренней стороне доски были краткие инструкции к игре, и мы, чтобы не маяться от скуки, научились играть. Играли, конечно же, плохо. Но даже при плохой игре все равно очень быстро начинаешь понимать, что имеет значение не только тот ход, который собираешься сделать прямо сейчас. Он, конечно, тоже важен, однако важны и следующие, к которым приведет этот ход. Те пять событий, которые могут произойти из-за него.

– В приюте нас учили по самой простой школьной программе, – продолжил Макс, – и большинство предметов давались мне не то чтобы хорошо. Наверное, потому, что я не особо старался, да и большого смысла в учебе не находил. Но благодаря шахматам я научился понимать, как на мое действие может отреагировать противник. И вообще просчитывать свои ходы так, чтобы остаться в живых.

Макс ненадолго ушел в себя. Наверное, вспоминал нелегкую жизнь в приюте.

– В том месте, где я жил, это был полезный навык. На самом деле, очень может быть, что без него я бы и вовсе не выкарабкался. Он помог мне смотреть на вещи иначе. К примеру, не сворачивать в коридор, потому что в нем ошивается гроза всего приюта. А если на него нарвешься, то из-за той двери выскочат два его приятеля и они набросятся на тебя…

Макс поочередно посмотрел на Майка и Эмму.

– Пожалуй, можно сказать, что я научился избегать нежелательных для меня исходов. А это было похоже на игру «Промотай вперед». О которой толковал тот старик.

– И чем закончилась история в магазине? – спросила Эмма.

– Под конец мне надоело слоняться по рядам. Я разложил все украденное по местам и пошел к входной двери, собираясь уйти. За все это время старик не сказал мне ни слова. Но когда я подошел к двери, он бросил мне вслед: «Ты в нее так и не сыграл».

Майк широко улыбнулся.

– Да, ты прав, – кивнул Макс в ответ на невысказанные слова. – Если смотреть со стороны, это выглядит таким очевидным! Но тогда мне так не казалось.

– Что ты сделал дальше? – спросила Эмма.

– Сначала снова взбесился. Но мне не хотелось, чтобы старик заставил меня снова набить карманы и начать все сначала. Так что я просто стоял и ждал, пока он откроет мне дверь. Тогда он сказал: «Может, тебе попробовать сыграть в игру „Промотай назад“? Раз уж не знаешь, как промотать вперед». Я и на это не ответил, и тогда он вышел из-за прилавка и смерил меня взглядом. «Тебе ведь еда нужна, верно? – спросил он меня. – Большинство людей зарабатывают на еду, создавая нечто, за что с ними расплачиваются деньгами. За эти деньги они покупают еду. В этот момент у них появляется еда. Давай, промотай эту историю в обратном порядке. Чтобы у тебя была еда, тебе нужно ее купить. Чтобы купить еду, тебе нужны деньги, а это означает, что тебе нужно заработать их. Понимаешь?»

– Я сказал ему, что понимаю, – вспоминал Макс. – И я действительно понял! В тот момент это стало таким очевидным.

– Многие вещи кажутся очевидными, когда ты их уже знаешь, – заметил Майк.

Макс кивнул.

– Ага, а до тех пор ты их попросту не знаешь. Но мне стало понятно то, о чем он говорил мне, и я обвел взглядом магазин – как ту старую шахматную доску, – пытаясь сообразить, каким мог бы быть правильный шаг, который приведет меня к возможности получить еду… В общем, в тот вечер и два следующих я мел в магазине полы и выставлял товары на полки. Взамен получал еду и ночлег в подсобке. Однако еще важнее то, что я впервые понял, какое отношение игра «Промотай вперед» или «Промотай назад» может иметь к моей жизни.

Закончив рассказ, Макс кивнул в сторону кафе:

– Девчонка-то умненькая. Это видно. Наверное, я пытаюсь помочь ей потому, что чувствую себя в долгу перед тем стариком. Потому что дело не только в том, чтобы просто ее накормить. Она может по-настоящему изменить свою жизнь.

Глава 21

Майк и Эмма вернулись в кухню. Майк предложил Максу перекусить, и тот согласился. Теперь отец с дочерью в четыре руки готовили для него сэндвичи с индейкой на гриле, пока он мыл руки.

– Макс сегодня рассказал изумительную историю, – сказала Эмма, выкладывая на стол ингредиенты для сэндвичей.

Майк ограничился кивком вместо ответа.

– От некоторых его рассказов так грустно становится, – вздохнула девушка.

– Да, жизнь у него была нелегкая, – подтвердил Майк.

– Как-то это несправедливо, – сказала она.

– Согласен.

Эмма какое-то время молчала, занимаясь делом.

– Омс-эн-ви? – с вопросительной интонацией произнесла она.

Майк пожал плечами.

– Иногда трудно понять, как складывается общая картина. Но, может быть, все, что Максу пришлось испытать, как раз и привело его к сегодняшнему вечеру, чтобы он рассказал свою историю. И, может быть, когда-нибудь он поделится ей с Ханной или это сделает кто-то из нас. А это позволит ей однажды применить принцип «Промотай вперед», когда у нее пропадет желание заканчивать какой-нибудь проект. Или применить его к отношениям, которые явно не будут ей подходить, но она уступит соблазну и вступит в них. А может быть, это будет момент горячего спора, когда эмоции кипят и брызжут, но она вспомнит, что нужно притормозить и сыграть в игру «Промотай вперед». Она остановится, не давая волю гневу, и осознает, что слова, которые она собирается произнести, или ее следующий поступок могут привести к очень разным результатам.

Майк покосился на дочь.

– Хотел бы я сказать тебе, что точно знаю, как все это работает, Кокосик. Да, я вижу связи. Вот сколько работаю здесь, в этом кафе, столько их и вижу. Что одна жизнь пересекается с другой. Что все мы – персонажи в жизненных пьесах друг друга, играющие разные роли, для того чтобы иметь возможность проживать собственные приключения, развиваться и помогать другим делать то же самое. Но я не могу сказать, что для меня в этом вопросе не осталось никаких тайн.

– Мне вот только злодейские роли не нравятся, – вздохнула Эмма.

Майк положил руку ей на плечи, притянул к себе и чмокнул в макушку.

– И вот это я в тебе, Кокосик, обожаю. То, как сильно ты любишь других людей и заботишься о них. Может быть, когда-нибудь мы и придем к тому дню, в котором не будет никаких злодеев.

Майк немного подумал.

– А может быть, это часть устройства системы, и не без причины она устроена именно так.

Глава 22

Эмма толкнула дверь кухни и вышла в зал кафе с подносом еды для Макса. Она бросила взгляд в сторону стола, за которым сидела Ханна, и увидела, что та по-прежнему разговаривает с Кейси. Отнеся Максу ужин, она подошла к ним.

Кейси приветствовала ее улыбкой.

– Ты как раз вовремя.

Эмма посмотрела на Ханну. Вид у девушки был спокойный. Более умиротворенный, чем когда-либо до этого.

– Ханна рассказала мне о вашем разговоре насчет низшего мозга, – сказала Кейси. – Я объясняла, что это из-за него некоторые парни себя так ведут.

Ханна порозовела.

Кейси поднялась и похлопала по диванчику, предлагая Эмме занять ее место. И добавила:

– Но, как я и говорила, не все парни, а только некоторые, верно? Вот что я имею в виду под словом «выбор». Разные люди решают действовать по-разному. К тому же, – продолжала она, – разве только у парней включается низший мозг?

Ханна пожала плечами и дернула уголком губ, но не ответила.

Кейси шутливо пихнула Эмму плечом.

– Есть тут у нас одна девчонка, ты ее спроси, и она тебе признается, что на пляже, где она занимается серфингом, есть один интересный парень. У него изумительная улыбка и потрясающие кубики на животе. И когда она видит, как он несет свою доску для серфинга, направляясь к прибою, где-то внутри ее головки срабатывает один ма-аленький код…

Эмма принялась нарочито обмахиваться ладонью, словно в кафе внезапно стало очень жарко.

– Увы, увы, – притворно вздохнула она, – но в этом есть доля правды.

Ханна, сама того не желая, рассмеялась.

– Не скажу, что пялюсь на него во все глаза или с разбегу падаю ему под ноги, – улыбаясь, пояснила Эмма. – Это вопрос выбора. Но я замечаю, что мой мозг обращает на него внимание. Я распознаю момент, когда срабатывает код.

– Пытается заставить тебя продолжить свой биологический вид? – со смешком спросила Ханна.

Эмма усмехнулась и кивнула:

– И еще как!

– Мы как раз собирались переключиться на другую тему, в которой ты – великий эксперт, – сообщила Кейси Эмме.

– Что за тема?

– Приятная занятость, – многозначительно ответила Кейси.

– О, работы тут хватит на много лет! – воскликнула Эмма.

Ханна перевела взгляд на нее.

– Что это значит – «приятная занятость»?

Эмма кивком указала на телефон Ханны, лежавший на столе.

– Твои друзья много времени проводят, уткнувшись в свои телефоны?

Ханна кивнула.

– Да их за уши не оттащишь.

– А ты?

– Когда мне скучно – да. Он помогает убить время. А что?

– Ты знаешь, почему нас это так привлекает?

Ханна помотала головой.

– Потому что нашему низшему мозгу быть приятно занятым лучше и… приятнее, чем маяться от скуки, – заявила Эмма.

Ханна вопросительно посмотрела на нее.

– Приятная занятость… В общем-то, название говорит само за себя, – начала объяснять Эмма. – Когда мы приятно заняты, мы на самом деле не делаем ничего важного или полезного. И не ждем ничего особенного. Но при этом нам и не скучно. Мы просто… приятно заняты.

– И в этом нет ничего страшного, – вставила Кейси. – Иногда даже хорошо побыть приятно занятым. – Тут она подалась вперед и тихим, заговорщицким тоном добавила: – Но в мире есть много всего гораздо более впечатляющего, чем приятная занятость!

Глава 23

– Приятная занятость, да? – хмыкнул Макс. – Мне бы и в голову не пришло.

Майк кивнул. Он сидел напротив Макса, отдыхая, пока тот с аппетитом поглощал сэндвич с индейкой.

Майк, относя Максу кофе, прошел мимо столика, за которым сидели Ханна, Кейси и Эмма, и услышал, что они обсуждали. И рассказал об этом Максу, когда тот спросил, как дела у Ханны.

– Я говорил об этом с Эммой, когда ей было примерно столько же лет, сколько сейчас Ханне, – пояснил Майк.

Смартфон Макса лежал рядом с ним на столе, и Майк кивком указал на него.

– До того как эти устройства стали такой значительной частью нашей жизни, найти занятие, чтобы убить время, было не так легко. – Он немного помолчал. – Пожалуй, в каком-то отношении это было и неплохо.

– Например? – поднял бровь Макс.

Майк пожал плечами.

– Мне кажется, в том числе из-за скуки я начал задаваться вопросом, в чем смысл человеческого существования, – он быстро окинул взглядом кафе. – Не уверен, что он пришел бы мне на ум, если бы я все время был приятно занят.

– Неудовлетворенность – первый шаг к просветлению, – изрек Макс. – Так мне Кейси сказала, когда я попал сюда в первый или второй раз, – пояснил он.

Майк кивнул.

– Верно. Хорошо сказано. Думаю, в этих словах содержится немалая доля истины. Не в том смысле, что надо постоянно сидеть и маяться от скуки, а в том, что именно она побуждает человека стремиться к лучшему.

Он снова бросил взгляд на телефон Макса.

– Эти устройства – двойственная штука. Именно об этом мы с Эммой и говорили, когда у нас состоялся первый разговор на эту тему. Несомненно, они способны быстро обеспечить приятную занятость, а это чуть более продвинутая версия жизни, чем скука. И в юности такое решение кажется отличным. Однако с возрастом осознаешь, насколько драгоценны минуты жизни. Так что, если приятная занятость – лучшее, на что мы можем рассчитывать, это удручает.

Майк помолчал.

– Однако другая сторона двойственности – все те многочисленные способы, которыми этот маленький помощник способен поддержать человека на его пути. Хочешь научиться показывать фокусы? Выходи в интернет и смотри видео. Ищешь, куда податься, чтобы вволю полазить по скалам? Найдешь в Сети за считаные секунды. Научиться бегло говорить на другом языке, узнать, как стать специалистом в закадровой озвучке, найти архитектурный проект дома на дереве, освоить музыкальный инструмент… – он развел руками. – Там есть все.

Макс кивнул.

– Да, верно. И не сосчитать, сколько раз я смотрел в интернете видео, которые помогали мне что-нибудь отремонтировать. Кстати, когда я их смотрю, мне гораздо легче понять, что делать, чем когда я читаю инструкции. Наверное, нет на свете такой проблемы, по которой в Сети не найдется десяток-другой видео.

– Да, даже лучшие университеты мира теперь создали бесплатные онлайн-курсы, – поддержал его Майк.

– Правда, что ли? – не поверил Макс.

– Правда. Смартфон – канал практически неограниченного доступа к реализации мечтаний, окнам в неведомое и самым разным ресурсам, – добавил Майк.

Макс пожал плечами.

– Может, оно и так. Но только в том случае, если использовать его для этого.

Глава 24

– Представь себе, что теплым летним днем стоишь на сапе в воде у побережья Новой Зеландии, – говорила Эмма. – Смотришь в океан, такой величественный, кристально чистый, и без проблем видишь дно на глубине около шести метров. И вдруг прямо под твоей доской проплывает пингвин.

– И с тобой это было? – восхищенно спросила Ханна.

– А стаи зеленых морских черепах, откладывающих яйца в лунную ночь! – подхватила Кейси. – А потом можно любоваться, как крохотные черепашата пробираются по песку к океану.

– Или отдыхать, лежа на доске для серфинга в прекрасное гавайское утро, пока не увидишь приближение идеальной волны.

А потом ощутить азарт, идеально рассчитать гребки, запрыгнуть на доску и помчаться на одной из лучших волн в твоей жизни, – с улыбкой добавила Эмма.

– Вы все это делали? – восторженно спросила Ханна, переводя взгляд с Эммы на Кейси и обратно. – Не могу представить себя даже в одном из этих приключений.

– Неудовлетворенность – это убеждение в том, что это мгновение должно быть не таким, как оно есть, – сказала Эмма. – Это говорил мне папа. А еще он говорил, что если я всегда приятно занята, то мое сознание никогда не признает этой неудовлетворенности. И поэтому никогда не будет стремиться к восхитительному.

– Хотелось бы мне пережить что-то восхитительное, – взволнованно отозвалась Ханна. И, едва выпалив эти слова, неожиданно вспомнила, где и с кем она живет. Ее словно мгновенно придавила гранитная плита. – Но я даже не знаю, с чего начать, – договорила она упавшим голосом.

Кейси посмотрела на Ханну.

– Ну, путь к этому есть, но он о-о-очень сложный…

– Какой? – нерешительно спросила Ханна.

Кейси легонько толкнула Эмму плечом.

– Пусть эта честь достанется тебе.

Эмма улыбнулась.

– Ладно. Представь, – заговорила она, обращаясь к Ханне, – что твоя версия восхитительного – научиться кататься на скейтборде. Очень сложный путь заключается в том, чтобы… найти учителя, учиться у него, тренироваться и не забрасывать практику.

Ханна посмотрела на нее с недоумением.

– Да что тут сложного?

– Ну, может быть, в примере со скейтбордом это действительно не очень сложно, – согласилась Кейси и улыбнулась. – Давай приведу другой пример. Если хочешь стать отличным поваром, твои шаги будут такими: найти учителя, учиться у него, тренироваться и не забрасывать практику.

– Но… – начала было Ханна.

– А вот серфинг – это уже по-настоящему сложно, – перебила ее Эмма. – Чтобы научиться кататься на доске, нужно…

– Погоди, дай догадаюсь! – теперь уже Ханна ее перебила. – Найти учителя, учиться у него, тренироваться и не забрасывать практику?

Эмма развела руками.

– Кажется, это до смешного просто, – сказала Ханна.

– Это может быть просто… – сказала Кейси и немного помолчала. – Однако препятствия на пути могут сделать это невозможным.

На Ханну снова навалилась гранитная тяжесть. Вот знала, знала она, что не может быть все настолько просто!

– Что за препятствия?

– Почему ты не ездишь на своем велосипеде только по кругу? – ответила вопросом на вопрос Кейси.

Ханна растерянно уставилась на нее. А это тут при чем?

– Почему ты, оседлав велосипед, не кружишь на нем бесцельно часами, а то и сутками? – продолжала Кейси.

– Ну, потому что я еду куда-то… – неуверенно ответила Ханна.

– Куда-то – это куда?

– Туда, куда решила поехать в этот день, – ответила все еще недоумевающая Ханна.

Эмма улыбнулась.

– Тогда ты уже знаешь, как преодолеть первое препятствие на пути к восхитительному.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Ханна. – Я сажусь на велосипед, еду куда-то, потом возвращаюсь домой. Поверь мне, это вовсе не путь к восхитительному.

Кейси промолчала. Просто снова уперлась взглядом в меню рядом с локтем Ханны. Ханна подумала и перечитала второй вопрос.

Откуда вы хотите быть?

– Ты себя недооцениваешь, – сказала Кейси. – Быть способной выбрать место назначения, а потом отправиться туда – это очень даже восхитительно. А еще это совершенно необходимо, чтобы жить восхитительной жизнью.

– И штука в том, чтобы не просто выбрать какое-то место назначения, а выбрать место значимое и важное, – добавила Эмма. – Чем оно значимее и важнее, тем восхитительнее жизнь тебя ждет.

Ханна обдумала ее слова.

– Ладно. Скажем, я выбрала что-то восхитительное…

– Восхитительное для кого? – перебила Кейси. – Восхитительное для твоих родителей, для твоих учителей, твоих друзей?

– Восхитительное для меня.

– Ага! – кивнула Кейси.

– Ладно. Что потом?

Эмма улыбнулась.

– Можешь привести пример чего-то восхитительного? – Она сделала паузу и подчеркнуто добавила: – Для тебя.

– Не знаю…

– А что, если хорошо поразмыслить? – перехватила разговор Кейси.

– Быть проектировщицей спортивных автомобилей, – быстро ответила Ханна.

Этот ответ немного удивил Эмму. А Кейси только улыбнулась.

– Серьезно?! – переспросила Эмма. – Фантастика! А почему именно это?

Ханна пожала плечами.

– Не знаю. В смысле, это странное желание, да? Я еще даже машину не умею водить и езжу на раздолбанном старом велике. Но у меня хорошо получается разбирать и собирать заново разные механизмы. И еще мне даются математика и физика. Я понимаю, как сделать машину лучше и быстрее. Какие типы форм использовать, как их надо проектировать. Я постоянно обо всем этом думаю.

Эмма одобряюще улыбнулась.

– Я совсем не считаю это желание странным. Я считаю, что оно потрясающее!

– Я просто… – Ханна запнулась. То тяжелое чувство вернулось снова. – В смысле, если бы вы увидели, где я живу, не только сам дом, но и район, и все прочее… Никто из живущих там не счел бы это желание восхитительным. Они сказали бы, что это дурь.

Кейси кивнула и сказала:

– И это подводит нас ко второму крупному препятствию.

– В смысле, мнение людей, которые считают меня дурой?

Кейси отрицательно мотнула головой.

– Вообще чужое влияние. Конечно, если они тебя поддерживают, это классно. Но если нет, то они тебя раздавят.

– Если только… – протянула Эмма.

Ханна перевела взгляд на нее.

– Если только что?

– Если только ты не разовьешь уверенность в себе в достаточной степени, чтобы не дать им остановить тебя, – договорила Кейси. – В такой степени, чтобы ты всем сердцем и с полной убежденностью верила в собственную значимость. И тут важен баланс. Потому что для того, чтобы все получалось, важно, чтобы уверенность и скромность уравновешивали друг друга.

Взгляд Ханны стал растерянным.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Когда они успели перейти на «ты»? Ханна не помнила. Но это ее сейчас не интересовало.

Кейси покосилась на Эмму и легко кивнула.

– Занимаясь серфингом, – начала та, – ты должна выходить в море, зная, что делаешь. Когда катишься по большим волнам, решения нужно принимать мгновенно, ведь их последствия значительны. Замешательство, неуверенность или сомнения в себе могут довести до больницы. А то и до кладбища. Но ты должна знать и свои пределы. Потому что, кем бы ты ни была, есть определенные ситуации, которые тебе не под силу.

Кейси посмотрела на Ханну и продолжила мысль:

– Это не означает, что твои пределы всегда будут одинаковыми. Благодаря обучению и практике они могут коренным образом меняться. Но если ты не способна сбалансировать уверенность и скромность, то долго не продержишься. Важно знать, чего ты не знаешь.

– Знать, чего ты не знаешь, – эхом повторила Ханна.

Кейси посмотрела на Эмму, потом снова на Ханну.

– И есть кое-что еще… – сказала она.