Текст книги "Любовь по заказу"

Но сейчас, в модельном агентстве, Мэдисон заставила себя повернуться к секретарше спиной и пройти в другой конец приемной к единственному свободному стулу. Впрочем, оглянувшись, она тут же почувствовала глубокое удовлетворение: эта ужасная женщина сидела с открытым ртом, уставясь на ее снимки.

Увидев, что Мэдисон наблюдает за ней, секретарша тут же закрыла и рот, и альбом. Потом, как ни в чем не бывало, встала из-за стола, одернула свою узкую, плотно облегающую блузку и взяла со стола сразу несколько альбомов. Она положила поверх остальных альбом Мэдисон и прошла к двери в кабинет миссис Вандерпул.

Когда дверь за секретаршей закрылась, сердце Мэдди бешено забилось. Может, она вела себя чересчур напористо? Может, лучше, если бы ее снял какой-нибудь известный в Нью-Йорке фотограф? Он бы сделал пару простых снимков. Обычных. Не со змеей.

Дверь открылась, наверное, через две-три минуты, но для Мэдисон прошло несколько долгих часов. На пороге показалась миссис Вандерпул собственной персоной.

Затаив дыхание, Мэдисон смотрела, как эта женщина в простом коротком платье осматривает приемную. Когда ее взгляд остановился на Мэдди, она спросила:

– Вы Мэдисон Эплби?

Та вежливо улыбнулась и кивнула. Комок в горле мешал ей говорить.

– Зайдите, пожалуйста, в мой кабинет.

– Спасибо, – запинаясь, сказала Мэдисон и с трудом встала.

Она прошла за миссис Вандерпул в кабинет, и дверь за ней закрылась.

Глава 29

– Это самая чудесная история, которую я когда-либо слышала, – сказала Лесли.

Мэдисон улыбнулась и огляделась в поисках официантки.

– Как вы думаете, у них есть меню десертов?

– Закажи черники, – нетерпеливо посоветовала Элли. – Я хочу узнать, что было дальше.

Лесли взяла Элли за руку.

– Но мы же знаем! Мы видели ее фотографии во всех журналах.

– Да – подтвердила Мэдисон. – Но я не только улыбалась в камеру, у меня были и другие дела. О! Вон несут десерт. Я правильно себя вела: иногда заходила и брала заказы, не отказывалась ни от какой работы. В итоге мое лицо было на обложках трех модных журналов, и я получила выгодный контракт с косметической фирмой менее чем через два месяца. Мэдисон откусила кусочек торта.

– Но когда у меня в руках оказались чеки с заработанными деньгами, я подумала, что могла бы оплатить обучение в колледже… Так появилась идея. А остальное вы знаете.

– Не знаем! – вскричали они хором. Мэдисон удивленно посмотрела на них: как они могли забыть о таких важных событиях в ее жизни?

– Я вложила деньги в свое обучение и получила диплом.

– Какой диплом? – спросила Элли, затаив дыхание.

Мэдисон недоверчиво прищурилась.

– Вы знаете, не хуже меня, что я врач.

– Врач? – удивленно переспросила Элли.

– Да, физиотерапевт, – ответила Мэдисон. – И рада, что выбрала именно эту специальность. У меня был чудесный учитель – Дороти Оливер из Колумбии. Такое ощущение, что мы с ней тысячу лет знали друг друга.

Элли и Лесли переглянулись, а потом вдруг одновременно рассмеялись. Они отодвинули стулья, встали, взялись за руки и стали плясать вокруг стола, все так же весело смеясь.

Остальные посетители сперва глядели на них неодобрительно, но, когда заметили безграничное счастье в глазах двух женщин, тоже заулыбались.

– Врач! – кричала Элли. – Она врач!

– Физиотерапевт! – вторила Лесли, смеясь и кружась вместе с Элли.

Когда дело дошло до танцев, Элли не могла тягаться с Лесли, поэтому вскоре отошла в сторону, а Лесли встала на цыпочки. Она не танцевала уже восемнадцать лет, но последние две недели танцевала по два часа ежедневно. Лесли подняла руки над головой и грациозно поплыла между столами.

Люди отложили вилки и залюбовались Лесли, а когда Элли стала хлопать под музыку, последовали ее примеру. Лесли обошла весь зал, ни разу не потеряв равновесия и не сбившись с ритма. Она вернулась к своему столику и остановилась. Раздались громкие аплодисменты. Лесли покраснела от смущения и от удовольствия и сделала реверанс.

– У тебя все тот же талант, – похвалила Мэдисон Лесли.

– Не совсем, – возразила та, но теперь вовсе не тоном неудачницы. – И честно говоря, у меня его никогда не было.

Лесли сделала большой глоток из своего стакана. Может, вчера ей и было двадцать, но сегодня ей сорок, и она не в такой хорошей форме.

– Я танцую лучше, чем обычный человек, но не так, как лучшие танцоры.

– Но… – начала Мэдисон, но Элли ее оборвала.

– И где ты встретила Тома?

Мэдисон улыбнулась, глядя на свою пустую тарелку.

– Помните, когда мы встретились первый раз, я сказала, что бросила парня?

– Помним, – тихо ответила Лесли. – И что с ним случилось?

– Его звали Роджер, он написал мне пару писем в Нью-Йорк. Все хорошее, что есть в моей жизни, произошло благодаря ему.

Лесли и Элли молчали с одинаковым выражением отвращения на лицах.

– Роджер написал, что брат его друга по колледжу учится в Университете Коламбии. Я тогда не очень понимала, чем один колледж, лучше другого, но этот как раз находился в Нью-Йорке. Поэтому я пошла туда.

Она посмотрела в свой стакан с водой и скромно улыбнулась.

– Я не знала, что это очень престижный колледж и туда довольно сложно поступить. Но в школе я делала домашние задания за себя и за Роджера. Так что у меня было как бы два образования. Я изучала английский и историю, а Роджер выбрал физику и химию. У него был высший балл по всем предметам. Поэтому я сдала все экзамены на отлично. Мне предложили ходатайствовать о бесплатном обучении, но я отказалась. Из-за письма Роджера, где он рассказал, что с ним случилось, я выбрала именно эту специальность. Благодаря ему я встретила доктора Дороти Оливер – мою замечательную наставницу. И просто невероятно, но оказалось, что ее племянник и есть тот брат, о котором мне писал Роджер.

Мэдисон остановилась, ожидая, что такое редкое совпадение вызовет удивление, но подруги молча ждали продолжения.

– На втором курсе я все-таки познакомилась с Томом. Мы сразу понравились друг другу. Он во всем помогал мне, пока я училась, и мы поженились, как только я окончила колледж.

– И у тебя есть дети, – утвердительно и радостно сказала Лесли.

– Да, четверо. Мы с Томом любим детей. Только ради них и стоит жить! Если бы у меня не было детей… – Мэдисон взглянула на подруг, – даже не представляю, что у меня была бы за жизнь без Тома и детей! Иногда мне кажется, что мы созданы друг для друга и нам больше никто не нужен. Это очень глупо, да?

– Умнее, чем ты думаешь, – ответила Лесли.

– И вы теперь живете в Нью-Йорке? – спросила Элли.

– Нет. Я разве не сказала вам? А, да, вы же ничего не помните! Мы живем в Монтане, в Эрскине. У нас там своя клиника.

Элли однажды узнавала про клиники в маленьких городах и слышала, что они не дают большой прибыли. И она не подумав, прошептала:

– Ну да, Том же был богатый.

– Нет, – быстро возразила Мэдисон. – Мы открыли клинику на мои деньги. Деньги Тома в ценных бумагах, чтобы обеспечить будущее детям.

– Она много заработала в модельном бизнесе, – многозначительно сказала Лесли.

– Нет, – покачала головой Мэдисон и посмотрела в свою чашку с кофе. – Вам, наверное, покажется странным, но я играла на бирже. И успешно. Я смотрела на список компаний и как будто знала, чьи акции вырастут в цене. Началось все очень просто. Как-то мой однокурсник читал вслух о рынке ценных бумаг, а я сказала ему, чьи акции поднимутся. И угадала. Я стала приобретать акции на деньги, которые зарабатывала модельным бизнесом, которым не перестала заниматься, пока училась, – она отпила кофе. – А когда появился Интернет, я много в него вложила. Я была уверена, что он будет пользоваться огромной популярностью!

Она посмотрела на подруг, вся сияя.

– Короче говоря, я заработала миллионы. Я многим обязана своему городу. Ведь если бы власти не послали меня в Нью-Йорк, кто знает, как бы повернулась жизнь? Может, я бы всю жизнь провела в Эрскине, вышла замуж за какого-нибудь парня, которого бы ненавидела… – Мэдисон помолчала. – Я поговорила с Томом, и он одобрил мою идею. Мы купили оборудование на большую часть денег. Мы начинали с многопрофильной клиники, но всегда мечтали заниматься реабилитационной медициной. Так что теперь у нас с Томом небольшая клиника, где работают шесть физиотерапевтов.

Она с улыбкой откинулась на спинку стула.

– И знаете, клиника не только окупает себя, но даже приносит прибыль, и мы можем позволить себе давать нашим сотрудникам крупные премии. Рядом много лыжных баз, поэтому основную прибыль приносят лыжные травмы. Наши доходы позволяют даже обслуживать жителей Эрскина бесплатно. Жизнь – странная штука. Когда меня решили отправить в Нью-Йорк, я бесилась, что какие-то старики вмешиваются в мою жизнь. Я думала, что они хотят добиться известности Эрскина для своей выгоды. И я разозлилась на моего отца за деньги, которые он послал, чтобы отправить меня в Нью-Йорк. Он, кстати, хороший человек и часто навещает внуков. А потом, не знаю почему, злость прошла. И я ведь изменилась в тот день, когда мы встретились в управлении автотранспортом…

Я поняла, что мне надо делать и к чему стремиться.

– Как по мановению волшебной палочки, – тихо сказала Элли.

– А что стало с Роджером? – спросили хором Элли и Лесли, насмешив Мэдисон.

– Он позвонил мне вскоре после моего приезда в Нью-Йорк и сказал, что его сбила машина. Он говорил, что я нужна ему, и умолял вернуться. Он сказал, что я ухаживала за больной матерью и знаю, как это делается, и что я единственный человек на Земле, кто в состоянии ему помочь.

– И что ты ответила? – спросила Лесли. Мэдисон подняла голову и поморщилась.

– Я до сих пор чувствую себя виноватой… Теперь я понимаю, как сильно он страдал. Но тогда я думала только о том, что он бросил меня, забыв, сколько я для него делала. Боюсь, я не слишком хорошо поступила. Я ответила… – у нее было смущенное лицо, – что его семья достаточно богата, чтобы нанять ему профессиональную сиделку, а я не собираюсь быть его бесплатной няней. Это было так жестоко…

Элли и Лесли переглянулись со счастливыми лицами.

– Если вы снова начнете танцевать, я уйду! Это забавно лишь один раз!

– Мы постараемся сдержаться, – пообещала Лесли. – И что же случилось с нашим Роджером дальше?

– Он не получил нужного лечения. Хуже того: ему поставили неверный диагноз, сказали, что он никогда больше не будет ходить. И видимо, никто в этом не усомнился.

– И он до сих пор пользуется коляской?

– Да. Это просто ужасно! Его родители – самые бесчувственные люди на свете! Они стеснялись своего сына-калеку, поэтому поселили его на втором этаже дома и забросили. За ним присматривал медбрат. Роджеру даже не сделали УЗИ! Мы еще обменялись парой писем, но, видимо, родители отговорили его писать мне, они всегда считали, что я недостойна их сына. Его родители утонули несколько лет назад, Роджер унаследовал дом и массу денег. Но не стал от этого счастливее. Он был женат три или четыре раза, и после каждого развода лишался крупной суммы. Он три раза в неделю приезжает к нам в клинику. Только я видела, что у него не поврежден позвоночник. Мы много сделали, чтобы поставить его на ноги, но… Мэдисон развела руками.

– Дело в том, что Роджер сам мало заинтересован в своем выздоровлении. Ему нужно, чтобы его все время подталкивали, уговаривали… Кто-то должен убедить его, что он снова капитан футбольной команды и самый популярный парень школы. Но никто не может помочь ему в этом. Слишком поздно.

Мэдисон на мгновение рассердилась.

– Это такой позор! И такая утрата! Если бы его родители не пожадничали много лет назад и раскошелились на нормальное лечение, Роджер бы выздоровел! И кто знает, как бы повернулась его жизнь!

Лесли и Элли переглянулись.

– Я счастлива, – тихо закончила она. – У меня есть семья, друзья и работа. В моей жизни нет ничего необычного, все очень просто. Некоторые, кто видел мои фотографии, особенно ту, со змеей, удивляются, что я не захотела стать супермоделью, отказалась от жизни с полетами на выходные в Рим ради клиники в Эрскине. Но…

Мэдисон задохнулась от волнения и посмотрела в сторону, чтобы успокоиться.

– А вы? – спросила она, снова поворачиваясь к подругам.

– Я тоже счастлива, – ответила Элли. И обе взглянули на Лесли.

– Не знаю, – честно сказала она. – Мне надо кое-что переменить в своей жизни. Спросите меня об этом через полгода. А сегодня я очень устала. Пойду домой и немного посплю.

– Идея хорошая, – согласилась Мэдисон.

– По-моему, тоже – кивнула Элли и подумала, что все трое лгут: просто хотят подумать о своем.

Сама она торопилась купить ручку и бумагу. Рассказ Мэдисон дал ей идею новой книги. Она хотела написать о том, как причудливо пересекаются наши жизни, как…

Элли поняла, что стоит у стола, глубоко задумавшись.

Мэдисон вышла первой, и Лесли догнала Элли.

– Что произошло между тобой и твоим первым мужем? – тихо спросила она. – Как прошел суд?

– Прости, но мне нужно посидеть в тишине и вспомнить это.

– Ладно, – согласилась Лесли. – Мне тоже надо подумать о своей жизни.

Элли вопросительно посмотрела на Лесли.

– Ты вернулась и решила ничего не менять. Твой будущий президент оказался уродом? Напомни мне об этом, когда он будет избираться, я не стану голосовать за него.

Она хотела пошутить, но Лесли не улыбнулась.

– Честно говоря, он довольно мил. По-моему, он даже лучше, чем мой муж, может быть, умнее, тактичнее, и конечно, добрее.

– Так почему же ты бросила его? Лесли ответила не сразу.

– Понимаешь, я очень люблю свою семью и в то же время страшно от нее устала. Очень запутанно?

– Нет, понятно. Так что ты собираешься делать?

Лесли улыбнулась.

– Не знаю.

Элли тоже улыбнулась.

– Значит, сейчас мы все притворимся, будто пошли спать, а сами займемся своими личными делами. Мэдисон будет звонить домой и говорить, как скучает, а ты…

– А я немного пройдусь. Хочу подумать… И больше никаких фантазий о мальчике из колледжа и о том, что могло бы быть. С сегодняшнего дня я буду жить в настоящем. А ты… Ты собираешься записать все, что придумала, пока Мэдисон рассказывала. Ты постараешься написать ее историю.

Элли рассмеялась.

– Меня так просто понять?

– И да, и нет, – серьезно ответила Лесли. – Я, кажется, наконец, осознала, как важно быть собой. А истории, которые ты придумываешь, делают тебя тобой. Без них ты…

– Толстая женщина в депрессии, – закончила Элли.

– Точно! А кстати, вон там, на углу, магазин одежды. Тебе стоит зайти туда перед отъездом. Ты же не хочешь вернуться к Джесси и Нейту в одежде, в которую тебя можно два раза завернуть?

Элли вспомнила о том, что у нее снова стройная фигура. Но главное не это, а то, что благодаря Джесси, к ней вернулось чувство собственного достоинства.

Когда они подошли к дому, Мэдисон вбежала в двери, явно торопясь побыстрее добраться до телефона. Но Лесли и Элли не торопились войти. Элли повернула обратно в город в поисках магазина канцтоваров, а Лесли задумчиво пошла по дороге.

Глава 30

Элли откинулась на спинку сиденья и улыбнулась. Она вернулась к тому, с чего начала, но на этот раз ее жизнь стала совершенно другой. Прошло почти два дня с тех пор, как она вернулась из… Откуда? Элли не знала, как это назвать. Путешествия во времени?

Элли все еще помнила о тех испытаниях, через которые ей пришлось пройти в первый раз, о своем разводе с Мартином, но сейчас ей казалось, что она прочитала об этом в книге – фантастическая история, в которую никто не верит, и не имеющая ничего общего с действительностью.

Элли закрыла глаза и снова вспомнила, как все произошло во второй раз. Вчера вечером она и Лесли засиделись допоздна, и Элли рассказала ей обо всем.

– Все исправил Джесси, – начала Элли. – Чтобы полюбить его, мне нужно было распрощаться со своей злостью и неутолимой потребностью в том, что я называла «справедливостью». И мне, в конце концов, удалось перешагнуть через это.

– И что же произошло потом? – тихо спросила Лесли, бросив взгляд в сторону двери в комнату Мэдисон. – Неужели вы раскрыли убийство?

– Ну, честно говоря, я, то есть мы… очень рисковали. Джесси сказал, что мы можем сделать то, что не может полиция, например, поставить «жучок» в телефон Шэрон. А потом оказалось, что это могла сделать только я, ведь Джесси – адвокат.

– А я думала… – начала Лесли, но не закончила фразу.

– Что он живет за счет своего богатого брата? – улыбнулась Элли. – Я тоже. Но потом узнала, что Джесси оставил доходную практику в Лос-Анджелесе и приехал работать на брата, и, ну… – Элли посмотрела на свои туфли, а потом снова на Лесли. – Скажу просто:

Джесси, конечно, не миллиардер, но далеко не нищий. По крайней мере, мне не стоит волноваться по поводу того, что он гонится за моими деньгами.

Лесли взяла Элли за руку.

– Я очень рада за тебя. Значит, вы незаконно поставили «жучок» в телефон той женщины, и что потом?

– Мы выяснили, что у нее есть любовник и что Лу унаследовал от отца довольно крупную сумму. А значит, при разводе все отходило к нему, потому что это было не совместным имуществом, а его собственным.

– И ей бы ничего не досталось, – заключила Лесли.

– Точно! Но она была наследницей его состояния, так что в случае смерти Лу, согласно завещанию, получила бы все его деньги. Это и было ее основным мотивом, но у нас не было никаких доказательств, – Элли скривилась от отвращения. – Мне не понравился план, придуманный Джесси, но он сработал, и все стало на свои места. Джесси решил устроить что-то в духе Агаты Кристи: главный герой заставляет убийцу признаться в содеянном, а полиция в это время находится в соседней комнате. Я и два полицейских спрятались за дверью, а Джесси пригласил Шэрон к себе в дом и налил ей полный бокал шампанского, а себе виски. На самом деле он пил чай. Когда Шэрон слегка опьянела, он «признался» ей, что ненавидит своего богатого брата. Шэрон тут же стала придумывать, как ему убить Вуди. Она заявила, что это очень просто, что местная полиция тупая и в жизни не отличит убийства от самоубийства. Еще пара бокалов шампанского – и Шэрон начала хвастаться, как убила Лу. Шэрон поцеловала мужа, а он очень обрадовался, что она больше не сердится на него, и не заметил, как она вложила ему в руку револьвер.

– Охотно верю, – заметила Лесли. – Когда дело касается секса, у мужчин начинает работать только одна извилина.

– Это и произошло с Лу. Шэрон застрелила его, а потом обвинила во всем Боуи, который вечно шатался вокруг их дома. Шэрон созналась Джесси и в том, что сама завлекла Боуи, каждый вечер раздеваясь перед окном, чтобы он знал, когда прийти смотреть шоу.

– Здорово! А как же твой развод? Элли глубоко вздохнула.

– Конечно, я все время помнила, что день судебного разбирательства все ближе и ближе, но я бы никогда не оставила Джесси одного.

– И ты не явилась в суд?

– С этим расследованием убийства Лу я не заметила, что Джесси день за днем задавал мне вопросы о моем разводе. Иногда я путалась в ответах, потому что те события, о которых я уже знала, еще не произошли. Он слушал очень внимательно, а мне очень нужно было кому-нибудь все рассказать, и, кроме того, он был адвокатом. Да, суд был не прав с точки зрения морали, но раньше я думала, что он не прав и с точки зрения закона.

Элли на минуту замолчала и улыбнулась.

– В ночь накануне суда Шэрон отвезли в тюрьму, а на следующее утро мы с Джесси прилетели в Лос-Анджелес на его собственном самолете. Я во многом заблуждалась. Я думала, что все поверили Мартину. Три года я страдала от собственной злости и обиды. Но Джесси все прояснил. Помнишь, я говорила о том, что Мартин воровал у меня деньги со счета?

– Да, – сказала Лесли. – Ты нашла их?

– Нашла, – Элли провела рукой по лицу. – Какой же я была наивной! Я, написавшая столько детективов! Джесси доказал, что Мартин на время передал эти деньги своему другу. По закону Мартин имел полное право брать деньги с моего счета, так как они были нашей общей собственностью. Но в суде ему надо было подписать документ, подтверждавший, что у него нет скрытых сумм на счету, поэтому его адвокат и посоветовал ему сначала передать деньги другу. Но, хотя деньги были не у Мартина, он все еще распоряжался ими. Поэтому он взял из общей суммы сто пятьдесят тысяч долларов и подкупил судью.

– Что? – воскликнула Лесли, широко раскрыв глаза. – Подкупил судью?

– Это выяснил Джесси. Он очень удивился тому, что я ему рассказала, и заявил, что в зале суда никто и не думает верить или не верить кому-то, никому и дела нет, помогал ли мой бывший муж мне писать или нет.

– Все решали деньги! – догадалась Лесли.

– Именно! Мартин уединился с судьей и стенографистом и заявил, что готов пожертвовать сто пятьдесят тысяч долларов на избирательную кампанию судьи. После подобного предложения судья охотно сказал, что не сомневается в Мартине и что такой талантливый человек, как мой бывший муж, наверняка сделал мне карьеру, и судья не видит никакой объективной причины, чтобы Мартин перестал заниматься ею в будущем. К тому же, добавил судья, он вообще не уверен, что я вменяема.

– Понятное дело, деньги пошли вовсе не на выборы?

– Конечно! И Джесси знал это. Он без труда выяснил, что судья, получив сто пятьдесят тысяч долларов, так и не положил их на счет своей предвыборной кампании. В тот день, когда мне нужно было идти в суд, Джесси написал записку – он до сих пор не признается, что в ней было, – и передал ее судье. Через десять минут судья позвал его к себе в кабинет. А через час Джесси вышел, и мы прошли в зал суда.

– И что же случилось потом?

Элли закрыла глаза и улыбнулась, снова переживая те чудесные минуты.

– Видела бы ты лицо Мартина! Когда мы вошли в зал, он самодовольно посмотрел на меня и усмехнулся, уверенный, что скоро получит полный контроль над моими книгами. Но через три часа он стал черным от ярости. Все имущество разделили пополам, как и должно было быть. И, подумать только, какая ирония судьбы! Так как Мартин потратил большую часть суммы, заработанной мной, на взятку судье, он остался мне должен!

– А что произошло с твоим домом и книгами?

– Дом пришлось продать, и часть полученных денег я потратила на судебные издержки. А о контроле Мартина над моими книгами на суде и речи не зашло. Никто не заикнулся и о том, что он должен получать деньги, которые я заработаю в будущем!

– И ты почувствовала себя абсолютно свободной? – спросила Лесли.

– Да! Меня ведь больше волновали не деньги, а справедливость.

Лесли крепко обняла Элли.

– А что случилось с Мартином?

– Он обанкротился. И наконец-то пошел на работу, – улыбнулась Элли.

– Он начал сам зарабатывать себе на хлеб? – удивилась Лесли, и обе рассмеялись. – А деньги, отданные им на хранение другу?

– Джесси догадался, что Мартин сделал это по совету своего адвоката, и поэтому в перерыве поговорил с ним. В результате адвокат показал судье копию банковского счета Mapтина, подтверждающую, что он все-таки скрыл часть моих денег, поэтому, по решению суда, я получила половину этой суммы.

Элли закрыла глаза, вспоминая, а потом взглянула на Лесли.

– В первый раз у меня отобрали все мои деньги, но я смогла спокойно обойтись и без них. В этот раз деньги казались мне грязными. Я не хотела даже прикасаться к ним. Поэтому я отдала все до последнего цента детям – жертвам насилия.

Лесли и Элли помолчали, рассмеялись, а потом радостно закружились по комнате, как в ресторане. Отправляясь спать, они все еще смеялись.

И вот теперь Элли возвращалась домой, на ранчо Вуди, где они жили. Домой к своему мужу Джесси и маленькому сыну, которого она хорошо помнила, но ни разу в жизни не видела. Это ее очень забавляло. Она накупила три огромные сумки игрушек и одежды в подарок Джесси и Нейту, Валери и Вуди и, конечно, их сыну Марку.

Элли сидела, закрыв глаза, и радостно улыбалась.

Но внезапно ей в голову пришла интересная мысль. А что если написать роман о том, как…

Через десять минут она уже быстро строчила в своей записной книжке.