Текст книги "Роковое сокровище"

Глава 8

Прежде всего следовало позаботиться об Алеке, и как бы ни рвался Бродик получить ответы на терзавшие его с самого утра вопросы, все же решил подождать, пока мальчик не утолит голод. На землю давно уже спустились сумерки, и в небе ярко сияла луна. Женщина и ребенок с ног валились. Бьюкенены разбили лагерь у подножия Карнит-Ридж, в узкой уединенной лощине, загороженной с трех сторон высокими соснами. Поляна спускалась к поросшему травой берегу Бич-Лейк, небольшого озерца с водой до того прозрачной, что сквозь нее были видны камешки на дне и резвящаяся пятнистая форель.

Эрон расстелил плед на земле у огня, разведенного Лайамом, который первым заметил, что девушка дрожит. Она поблагодарила воина улыбкой, от которой тот вспыхнул, словно мальчишка.

Джиллиан села на край шерстяного покрывала, подобрав под себя ноги, а мальчик распластался рядом, подобно ленивому римскому сенатору. Бродик подумал, что его ангел выглядит так, словно только что вышел из битвы: лицо серое, губы пересохли, глаза лихорадочно блестят… и все же она не проронила и слова жалобы. Джиллиан отказалась от еды и все же присмотрела, чтобы Алек наполнил свой вечно пустой желудок. Он пытался заглатывать еду не жуя, но она терпеливо отрезала ему маленькие кусочки, постоянно напоминала о необходимости есть медленно, чтобы его снова не вырвало, и с удивительным спокойствием прислушивалась к его непрестанной трескотне, не выказывая ни малейшего раздражения. И все шло прекрасно, пока она не велела парнишке помыться. Алек вскочил и помчался к дяде с криком:

– Не хочу, не хочу!

Джиллиан оказалась единственной, кто не удивился внезапной истерике.

– Потом сразу почувствуешь себя лучше, – уговаривала она. Но Алек упрямо тряс головой.

– Черта с два! – вопил он. – И ты меня не заставишь!

– Алек, не смей говорить с дамой подобным тоном! – велел Бродик. – И не смей прятаться за меня. Мейтленды не из трусливых.

Мальчуган немедленно вышел из-за спины Бродика и прижался плечом к его бедру.

– Не желаю купаться, – пробормотал он.

– Почему нет?

– Она заставляет меня мылиться своим мылом, а потом…

– И что же? – допытывался Бродик.

– От меня воняет, как от девчонки.

– Сомневаюсь, Алек.

– Мне пришлось немало потрудиться, чтобы позаимствовать это мыло! – возмутилась Джиллиан.

– Ты его украла!

– Нет, позаимствовала, – настаивала Джиллиан, украдкой глянув на Бродика. – Оно с розовыми лепестками, и Алек считает, что если я им пользуюсь…

– А потом от меня несет цветами, – вставил парнишка и поспешно отступил, продолжая, однако, подозрительно посматривать на девушку. Но все было напрасно. Подошедший сзади Роберт поднял его и потащил к озеру. Лайам попросил у нее мыло и направился следом. По дороге Роберт убеждал мальчика, что аромат роз никоим образом не превратит их в женщин. Малыш весело смеялся: похоже, тучи рассеялись. Джиллиан решила размяться и только согнула ноги в коленях, как подбежавшие Эрон и Стивен молча подхватили ее под локти и подняли на ноги.

– Благодарю вас, джентльмены.

– Можете звать меня Стивеном, – предложил смуглый воин.

– Вряд ли вы с первого раза запомнили наши имена, – добавил Эрон.

– Почти все. Роберт отнес Алека к озеру, Лайам пошел с ними, я знаю, что ты Эрон, но остальных еще не знаю.

– Я Фингал, – объявил рыжий великан, выступив вперед.

– А меня зовут Оссиан, – добавил второй, такой высокий и широкой в плечах, что шея исчезла в буграх мускулов.

Джиллиан неожиданно показалось, что ее окружает шестифутовая живая стена. Мужчины смотрели на нее, словно на диковинку, неожиданно упавшую с неба к их ногам. Неужели никогда раньше не встречали англичанок? И почему они так странно себя ведут? Они провели в ее обществе целый день – достаточно времени, чтобы удовлетворить свое любопытство.

Девушка подвинулась влево, и в щель между воинами заметила Бродика, прислонившегося к дереву. Тот молча наблюдал, скрестив руки на груди, но в отличие от своих людей не улыбался. Джиллиан едва заметно кивнула, ожидая, что Бродик поймет ее намек и прикажет мужчинам подвинуться. Но он, похоже, не спешил прийти к ней на помощь.

– Вы почти ничего не ели, миледи, – заметил Оссиан. – Плохо чувствуете себя?

– Довольно хорошо, спасибо, – поблагодарила она.

– Не стоит храбриться перед нами, – вставил Стивен.

– Видите ли, сэр…

– Я для вас Стивен. – И прежде чем она успела согласиться, добавил: – Мы все понимаем. Не нужно храбриться. Вам и без того трудно пришлось.

В этот момент в круг вступил еще один воин. Джиллиан подумала, что его-то легче всего узнать по шраму, пересекавшему левую щеку, и прекрасным карим глазам.

– Меня зовут Кит, – напомнил он. – И можете без опаски выкладывать все, что у вас на душе. Мы – охрана вашего лэрда.

– Но он не мой лэрд!

Дилан, подступивший как раз вовремя, чтобы услышать ее реплику, ошеломленно сообразил, что мужчины не только не думают спорить с ней, но бессмысленно улыбаются, словно деревенские дурачки.

– Миледи, Энни Драммонд дала Лайаму мешочек с целебным порошком. Вам следует смешать половину с водой, выпить сегодня, а остальное – завтра на ночь.

Вернувшийся Лайам сунул ей деревянную чашку.

– Я сам попробовал, миледи, – успокоил он. – Ужасно горько, так что пейте побыстрее. И воняет как из сточной канавы.

Джиллиан недоверчиво вгляделась в невинные голубые глаза.

– Собираетесь одурманить меня сонным зельем?

– Нет, миледи, – рассмеялся Лайам, – с нас и Кевина достаточно. Просто снадобье избавит вас от лихорадки.

Решив, что он не лжет, девушка залпом выпила лекарство, такое мерзкое, что ее едва не вывернуло наизнанку. Немного отдышавшись, она пробормотала:

– Лечение еще горше, чем болезнь!

– Рука сильно ноет? – осведомился Стивен.

– Не очень. Прошу извинить меня, джентльмены, я бы хотела посидеть вон на том валуне и поговорить с вашим лэрдом.

Фингал и Оссиан мгновенно расступились, чтобы дать ей дорогу, а Кит схватил с земли плед и помчался вперед, чтобы расстелить его на плоском камне. Благодарно улыбнувшись ему, Джиллиан устроилась поудобнее.

– Что мы еще можем сделать для вас, миледи? – осведомился Фингал.

– Спасибо, джентльмены. Вы бесконечно добры и великодушны.

– Всего лишь исполняем свой долг, миледи, – заверил Оссиан.

– Просто Джиллиан.

Такая фамильярность, похоже, неподдельно шокировала горца.

– Я не смею, миледи!

– Вот именно, – подтвердил Бродик, встав перед ней. – Можешь идти, – не повышая голоса, приказал он.

Воины почтительно поклонились Джиллиан, прежде чем направиться к озеру. Она выждала, пока они не исчезли из виду, пытаясь собраться с мыслями, понимая, что настало время подробно и честно рассказать обо всем, что произошло. Господи, но как же тяжело даже думать обо всем, через что пришлось пройти!

Распрямив плечи, она сложила руки на коленях. Рядом возвышался Дилан – очевидно, Бродик хотел, чтобы при их беседе были свидетели.

– Как ты повстречала Алека? – осведомился наконец лэрд.

– Не знаю как и начать.

– Говори все по порядку, – велел он. Девушка кивнула.

– Это безумие длится уже много лет.

– Безумие? – удивился Дилан.

– Не прерывай ее. Потом спросим обо всем, что захотим выяснить, – отрезал Бродик.

– У меня есть сестра. Кристен. Когда мы были совсем маленькие, на наш дом напали, а отца убили.

Поднявшийся ветер жалобно свистел в соснах, навевая тоску. Джиллиан, переплетя пальцы, в живейших подробностях описала ту страшную ночь, хотя, по правде говоря, не была уверена, помнит ли что-то сама или передает рассказ Лайзы. История сокровища Арианны и короля, одержимого мыслью отыскать убийцу возлюбленной, заинтриговала Бродика, но он по-прежнему воздерживался от выяснений и кивком велел ей продолжать.

– Если барон первым найдет шкатулку, то получит огромную награду. Им владеет алчность, – вздохнула Джиллиан. – Все же, думаю, он не знает точно, получила ли Кристен шкатулку, перед тем как покинуть Англию, иначе перевернул бы всю Шотландию, пытаясь ее найти.

Бродик поднял край пледа и накинул девушке на плечи.

– Ты дрожишь, – угрюмо проворчал он.

Пораженная такой неожиданной заботливостью, она, запинаясь, поблагодарила его.

– А что было дальше? – допытывался он, отмахнувшись.

– Барон проведал, что Кристен действительно скрывается в нагорье.

– Откуда это ему известно?

– От горца, который явился к нему с предложением. Понимаете, барон много лет справлялся у лэрдов всех кланов, но никто не потрудился ему ответить, до тех пор пока не прибыл этот изменник. Он пообещал открыть все барону в обмен на услугу.

– Какую именно? – не выдержал Бродик.

– Потребовал, чтобы брата лэрда Рамзи похитили во время праздника. Задумал выманить в Англию самого лэрда и там предательски убить. Он желает смерти обоих братьев.

– Но украли-то мальчишку Мейтлендов, – возразил Дилан.

– Да, по ошибке. Дети поменялись пледами.

Вот теперь посыпался град вопросов. В конце концов у Джиллиан разболелась голова. С озера донесся смех Алека: должно быть, воинам было приказано отвлекать мальчика, чтобы тот не помешал Бродику и Джиллиан.

– Но при чем здесь ты, Джиллиан? – поинтересовался Бродик.

– Мне велено отыскать сестру и сокровище и вернуть барону до начала праздника урожая.

– А если не сумеешь?

– Тогда мой дядя Морган умрет, – неожиданно для себя всхлипнула девушка, но решила, что усталость, должно быть, лишает ее воли, и постаралась взять себя в руки. – Он мой единственный родной человек. Взял меня в дом и воспитал как свою дочь. Я люблю его и готова любой ценой защищать.

– Барон тебе не родич?

– Упаси Боже! Вы узнали все, что хотели? Пора укладывать спать Алека, уже поздно.

– Почти все. Назови только имя горца, вступившего в сговор с бароном.

– Я никогда его не слышала.

– Это правда? Неужели ни барон, ни его друзья ни разу не упомянули, как его зовут? – с досадой вырвалось у Бродика.

– Зачем мне лгать? Чтобы защитить предателя?!

– Но ты же его видела? – не отступал Бродик. – Алек все рассказал.

– Видела.

– И узнаешь его, если снова встретишь? – вмешался Дилан.

– Разумеется. Мы с Алеком спрятались на вершине холма, по склону которого шла тропинка. Он как раз проскакал мимо того места, где скрывалась я. Однако у него есть сообщники – те самые, что похитили Алека. Их двое или трое. – Почувствовав, что сейчас свалится от усталости, девушка прошептала: – Вы поняли, почему он так спешил в Даненшир?

– Сообщить барону, что он держит в плену не того мальчишку, – догадался Дилан. – И Алека немедленно прикончили бы, верно?

– К сожалению.

– Миледи, но ведь этот ублюдок вас избил? По какой причине? – справился Дилан.

– Мужчина, поднявший руку на женщину, – подлый трус, а трусам ни к чему искать оправданий своим гнусным поступкам, – гневно прорычал Бродик.

Джиллиан поплотнее стянула плед на груди.

– Наша первая попытка сбежать не удалась, и барону взбрело в голову проучить Алека.

– Мальчик сказал, что вы прикрыли его собой. Это поистине отважное деяние, миледи, – похвалил Дилан.

– Ничего подобного. Я вовсе не отличаюсь храбростью. Просто перепугалась, что мальчика убьют. Мне никогда в жизни не было так страшно. К тому же я услышала о скором прибытии горца и в панике спешила убраться вместе с Алеком как можно дальше от Даненшира, прежде чем… – Она осеклась и глубоко вздохнула. – Все висело на волоске. Нас могли разлучить или спрятать Алека, и каждый раз, думая о том, что могло бы произойти, я снова трясусь от ужаса. Отважная? Вот уж нет!

Мужчины многозначительно переглянулись, прежде чем Бродик осведомился:

– А кто именно издевался над вами? Барон или его слуги?

– Зачем это вам?

– Отвечай.

– Сам барон.

– Но Алек упоминал еще одного мерзавца. Это верно? – зловеще-тихо прошипел Бродик.

– Не помню.

– Все ты помнишь! – рявкнул он. – Говори же!

Сжавшись от окрика, девушка растерянно огляделась.

– Один из его друзей меня ударил, если быть честной. Но не пойму, зачем это вам. Все кончено и забыто.

– Ну нет, девушка, – мягко заверил Бродик. – Все еще только начинается.

Глава 9

В груди свирепого, неукротимого воина билось сердце истинного рыцаря! Открытие потрясло и развеселило Джиллиан, поскольку Бродик, по-видимому, стремился выразить ей искреннее сочувствие, хотя, очевидно, не имел ни малейшего представления о том, каким образом это делается. И едва допрос закончился, Джиллиан поспешно вскочила, прежде чем ему придет в голову осведомиться еще о чем-то. К несчастью, она слишком ослабела: ноги запутались в пледе, и она упала в объятия лэрда. Бродик схватил ее за плечи, чтобы удержать от падения, но отпускать не спешил и, словно имел на это право, обхватил ее за плечи и прижал к себе. Джиллиан деликатно попыталась отстранить его, но поскольку все попытки оказались бесплодными, подняла на него вопрошающий взор. Он, похоже, только этого и ждал – и эти темные пронизывающие глаза сияли таким участием и добротой, что у девушки перехватило дыхание.

Господи, хоть бы он не понял, какие ощущения захлестывают ее! От Бродика исходил жар, побуждающий Джиллиан приникнуть к его груди. Будто на нее накинули десять одеял! Так тепло и уютно… А голос… тягучий мед, от которого внизу живота разгорается непонятный огонь. Даже его походка, исполненная неосознанного высокомерия, словно Бродик был уверен, что мир принадлежит ему… грация хищного зверя…

Джиллиан решительно запретила себе предаваться столь непристойным мыслям. Приличные девушки не замечают подобных вещей. Верно, она никогда не встречала мужчин, похожих на Бродика, и ничего такого не испытывала! Все, о чем она мечтала сейчас, – положить голову ему на плечо и закрыть глаза. Хотя бы на несколько минут! Когда они вместе, она не чувствует себя бесконечно беззащитной и неуверенной в себе. Бродик казался человеком, который ничего на свете не боится. Считает, что непобедим? Интересно, откуда берутся его безграничная самоуверенность и высокомерие? Жаль, что нельзя попросить немного взаймы.

Разумеется, все дело в том, что усталость все-таки берет свое.

Девушка взглянула на своего мнимого жениха и улыбнулась. Разве не странно, что она знает его всего несколько часов, а чувство такое, словно они знакомы десять лет?

Они направились к озеру, рука об руку, как старые друзья, которым не нужно слов, для которых главное – молчаливая близость и предвкушение того, что должно непременно случиться.

Да, его присутствие как-то непонятно действует на нее. Отчего рядом с ним она верит, что не одинока? Неужели Бродик поможет ей одолеть драконов? Нет. Она не имеет права вовлекать его в свои сражения и заставлять драться на ее стороне. Он защитник Алека, несправедливо навязывать ему еще одну подопечную. Она выйдет на поединок одна, и если погибнет…

– Тебе холодно, Джиллиан?

– Нет.

– Ты вся дрожишь.

– Я думала о своем дяде. Мне страшно за него.

– Он стоит твоих волнений?

– Еще бы!

– Ты можешь что-то предпринять сегодня? – прошептал он ей на ухо.

– Нет, – пожала плечами девушка, пытаясь не обращать внимания на теплое дыхание, ласкающе касавшееся чувствительной кожи.

– В таком случае перестань попусту тревожиться, раз все равно не в силах ему помочь.

– Легче сказать, чем сделать…

– Возможно, – согласился Бродик.

Мимо промчался Алек, волоча за собой палку. Мальчишка бегал босиком, полуголый, и, очевидно, наслаждался жизнью. Его хохот разносился по всей роще.

– Он слишком возбужден, чтобы уснуть.

– Вот увидишь, глаз до утра не откроет, – предсказал Бродик.

Он не отпустил Джиллиан, пока они не спустились к воде.

– Сумеешь сама справиться или помочь?

– Сумею. Спасибо тебе.

– Смотри не намочи руку, – предупредил Бродик, повернувшись, чтобы уйти.

– Подожди.

Бродик остановился.

– Что?

– Ты…

Она неожиданно осеклась. Гадая, в чем дело, Бродик шагнул к ней. Джиллиан склонила голову и молитвенно сложила руки. Какая она беззащитная… и милая…

– Что? – повторил он.

– Спасибо тебе. С тобой я чувствую себя в безопасности.

Бродик не знал, что ответить. С трудом опомнившись, он поспешно кивнул и удалился. Джиллиан поняла, что застала его врасплох, но все-таки была рада высказать все, что лежало на сердце. Наверное, следовало быть более красноречивой, но теперь слишком поздно начинать все снова.

Рука все еще болела, хотя далеко не так, как утром. Оставалось надеяться, что и лихорадка скоро пройдет. К утру она либо выздоровеет, либо скончается, и в настоящий момент не могла решить, какая участь лучше. Усталость сжимала ее в своих цепких лапах. Может, купание ее освежит? Около берега вода была совсем мелкой, каменное дно казалось гладким, и она, разумеется, постарается не намочить повязку.

Сначала она запуталась в тунике, которую пыталась снять, потом ударилась рукой. Джиллиан стало так обидно, что она бросилась на песок и расплакалась. Чьи-то сильные руки подняли ее. Туника, обмотавшаяся вокруг головы, мешала увидеть спасителя, но она отчего-то была уверена, что это Бродик.

– Хочешь снять ее или надеть? – пробурчал он.

Девушка кивнула. И хотя ответ вышел весьма расплывчатым, Бродик, похоже, понял ее правильно и стащил тунику. Швырнув ее на траву, он приподнял подбородок девушки, увидел заплаканное лицо и обнял ее.

– Поплачь, милая. Здесь тебя никто не потревожит.

Джиллиан вытерла слезы концом его пледа.

– А ты? Ты ведь здесь, – жалобно прошептала она.

Бродик покрепче сжал руки, коснулся губами ее макушки и подождал, пока Джиллиан не выплачется. Позволив ей откинуть голову, он коротко спросил:

– Лучше?

– Да, спасибо.

И тут она выкинула то, чего сама от себя никак не ожидала. Приподнявшись на носочках, она обвила руками его шею и поцеловала. Их губы соприкоснулись на какую-то долю мгновения, но все же это был поцелуй, и Джиллиан, опомнившись и отстранившись, долго не смела взглянуть ему в глаза. А жаль, ибо на его лицо стоило посмотреть!

Бродик сознавал, что девушка уже раскаивается в своем порыве, но сам был потрясен до глубины души и понимал, что отныне эта хрупкая женщина необратимо изменила его жизнь.

Ошеломленная собственной дерзостью, Джиллиан медленно отступила.

– Не знаю, что это на меня нашло, – прошептала она.

– Когда все кончится…

– Да, Бродик?

Бродик молча покачал головой, не в силах выразить словами все, что будоражило душу, резко повернулся и исчез в темноте.

Что он пытался сказать? Джиллиан неудержимо захотелось броситься за ним и потребовать объяснений, но благоразумие взяло верх. Когда Бродик пожелает ей открыться, он так и сделает, не дожидаясь просьб. Кроме того, Джиллиан была почти уверена, что и без того все понимает. Скоро она вернется в Англию, навеки разлучится с ним и с Шотландией, и нежные привязанности ни к чему не приведут, кроме взаимной тоски и разочарования.

И потом, почему, во имя Господа, она вдруг полезла к Бродику с поцелуями? Рехнулась или просто обезумела? Мало ей бед и несчастий – еще и это! Может, действительно, лучше признаться, что она вовсе не имела в виду ничего подобного… все получилось неожиданно, глупый порыв, подогретый ее любопытством и его добротой? Или просто притвориться, что ничего особенного не произошло?

Девушка осторожно коснулась рта кончиками пальцев и облегченно вздохнула.

О купании, конечно, не может быть и речи, иначе она, в ее полубессознательном состоянии, попросту утонет. Джиллиан как могла умылась, медленно натянула тунику, собираясь с духом вернуться в лагерь и предстать перед Бродиком.

Бьюкенены собрались в дальнем конце лощины, тихо переговариваясь, но при виде девушки внезапно замолчали. Неприятная тишина выводила ее из себя, и она не смела поднять глаз на Бродика из страха, что покраснеет и остальные воины начнут допытываться о причине. Низко опустив голову, девушка наспех постелила себе подальше от костра, чувствуя, однако, что за ней неотступно наблюдают. Алек рисовал палочкой круги на земле.

– Иди спать, Алек, – позвала она.

– Я, пожалуй, лягу с мужчинами. Хорошо?

– Так и быть. Спокойной ночи.

Она повернулась лицом к деревьям, в твердом убеждении, что не сомкнет глаз под зорким присмотром стольких людей, но усталость взяла верх, и уже через минуту девушка ничего не слышала. Опасаясь ее разбудить, мужчины продолжали беседовать шепотом. Бродик, однако, то и дело посматривал в сторону Джиллиан, беспокоясь, достаточно ли у нее одеял, хотя сознавал, что ведет себя в высшей степени глупо. Правда, поднялся ветер и небо затянули тяжелые грозовые тучи. Где-то прогремел гром, и воздух словно сгустился, так что нечем стало дышать.

Чем темнее становилось, тем больше волновался Алек. Роберт потушил огонь, и мрак сгустился так, что не было видно ни зги. Схватив одеяло, парнишка вскочил.

– Пойду к Джиллиан, – выпалил он.

– Зачем? – вмешался Бродик, подумав, что ребенок, наверное, боится.

– Потому что она наверняка испугается ночью, – пояснил Алек и, не дожидаясь разрешения, помчался к тому месту, где спала Джиллиан. Уложив свою палочку так, чтобы сразу схватить в случае тревоги, он зевнул, свернулся клубочком и прижался к девушке.

Бродик, видя, как мальчик безуспешно борется со сном, услышал его шепот:

– Дядя.

– Что, Алек?

– Ты ведь не уедешь, правда?

– Правда, мальчик. Спи.

Глубокой ночью Джиллиан пробудилась от пронзительного вопля, похожего на вой раненого животного. К величайшему прискорбию, эти звуки были слишком хорошо ей знакомы. Алека снова мучают кошмары. Она быстро перевернулась на другой бок и прижала к груди малыша.

– Тише, – шептала девушка, гладя его по голове. – Все хорошо. Ты со мной.

Крики перешли в негромкий плач и постепенно затихли. Мальчик успокоился и задышал ровнее. Приблизительно через час все повторилось заново, и девушка как могла утешала несчастное дитя. В третий раз она проснулась перед рассветом, но по другой причине: Алек улегся на ее перевязанную руку, как на подушку, и рана сильно разболелась. Джиллиан осторожно, чтобы не потревожить ребенка, высвободила руку и лишь тогда заметила, что чья-то тяжелая длань придавила ее к земле. Скосив глаза, она с ужасом увидела, рядом с кем провела ночь. Господи, да это Бродик!

Девушка поспешно села и была потрясена, обнаружив, что находится в кругу мирно сопевших воинов. Как они попали сюда и каким образом она оказалась в объятиях Бродика?

Она попыталась придумать, как быть, но глаза сами собой закрывались. Поэтому она снова легла, положила голову на плечо Бродика, а больную руку ему на грудь и погрузилась в теплый черный провал.

Впервые за долгое-долгое время Джиллиан ничего не боялась. Все чудовища, ворча и огрызаясь, попрятались в свои логова.