Текст книги "Роковое сокровище"

– Вовсе нет! – воскликнула она.

– Подумай хорошенько.

– Надеюсь, что нет!

– Но тебе сразу станет легче, если признаешься, – настаивал священник.

– Джиллиан, правду и немедленно! – потребовал Бродик, хватая ее за руку. Она попыталась вырваться, но не тут-то было.

– Это чистая правда. Я не люблю Рамзи, и если он немедленно не перестанет хохотать, его клану придется искать нового лэрда!

– Не Рамзи! – завопил Лагган, перекрывая наглый гогот последнего. – Я имел в виду Бродика.

– Ты сказал святому отцу о моей любви? Кому еще проболтался?

По мнению Бродика, вопрос не заслуживал ответа. Он спокойно попросил Джиллиан повторить, что она его любит.

– Бродик, сейчас не время…

– Именно сейчас.

– Мои признания не предназначались для чужих ушей, – оскорбилась девушка.

– Ты любишь меня?

Стыдясь сказать правду перед посторонними, жадно ловившими каждое слово, она опустила голову.

– Я не желаю обсуждать сердечные дела в подобных обстоятельствах.

Но от Бродика не так легко было отделаться.

– Ты любишь меня? – настаивал он, сжимая ее пальцы.

– Ты сам знаешь, – прошептала Джиллиан.

Бродик торжественно скинул край пледа с плеча и накрыл их соединенные руки. Только сейчас Джиллиан поняла, что происходит, и в панике попыталась освободиться. И разумеется, безуспешно. Уже через несколько мгновений она поняла бесплодность борьбы и успокоилась. Так или иначе, ее сердце принадлежит ему.

Глядя в ее глаза, Бродик приказал:

– Скажи вслух!

Джиллиан упорно молчала. Но разве переупрямишь Бродика?

– Я должен слышать, Джиллиан. Не перечь мне!

Джиллиан съежилась под неотступными взорами мужчин. Слишком хорошо она успела узнать, каким упрямым может быть Бродик. Он не оставит ее в покое, пока не добьется своего. Кроме того, она все равно не сумеет скрыть своих чувств, и если он желает снова и снова упиваться сознанием того, как она преданна ему, так и быть. Она все равно проиграла сражение, но в конце концов… в конце концов победа все равно останется за ней.

– Я люблю тебя, – едва слышно прошептала она.

– Теперь и навсегда?

Джиллиан помолчала и словно бросилась с обрыва головой вниз, оставив позади волнения и страхи.

– Да.

– И я стану чтить и защищать тебя, Джиллиан, – поклялся Бродик, рывком привлекая ее к себе. Джиллиан едва успела заметить, как отец Лагган поднял руку и начертил в воздухе крест.

Она не нашла сил противиться, когда Бродик нагнул голову, чтобы коснуться ее уст поцелуем. В каждом его прикосновении сквозила неосознанная властность собственника, получившего наконец желаемое. Он провел кончиками пальцев по ее щеке, и девушка на мгновение забыла обо всем. Казалось, она даже не слышит приветственных криков, звеневших в воздухе, и, когда Бродик разжал руки, ей пришлось схватиться за луку седла, чтобы не свалиться на землю. Джиллиан принялась поспешно приглаживать волосы, пока Бродик заправлял конец пледа за пояс. Она в очередной раз ждала от него объяснений и, как всегда, не дождавшись, обернулась к отцу Лаггану.

– Да пребудет с тобой Господь, – пожелал он.

Рамзи, ухмыляющийся, словно разбойник, укравший толстый кошель, набитый золотом, хлопнул Бродика по плечу.

– Сегодня же вечером и отпразднуем!

– Что именно? – удивилась девушка.

– Ну как же! Ты выполнила свой долг перед церковью. Теперь отец Лагган удовлетворен.

– Значит, мы можем продолжать путь?

– Конечно!

И, опасаясь потока новых вопросов, Рамзи поспешно обратился к священнику:

– Отец, вы отобедаете с нами сегодня?

– Я обещал лэрду Макхью заехать к нему, но если на обратном пути меня не застанет ночь, с радостью воспользуюсь твоим гостеприимством. По чести признаться, старые кости ноют и требуют мягкой постели. Пустой мягкой постели, – подчеркнул он, недовольно зыркнув в сторону Бродика.

– Обещаю, что пустая мягкая постель будет вас ждать, – с улыбкой заверил Рамзи.

Наградив Джиллиан очередным сочувственным взглядом, отец Лагган неожиданно выпалил:

– Еще есть время… бывали случаи, когда… словом, если девушка вдруг передумает, никто ее не осудит. Леди Джиллиан, если ты пожалеешь о своем решении… то есть если придешь в себя и опомнишься, поняв всю глупость…

– Но, отец, что сделано, то сделано. Да будет так! – вмешался Рамзи.

Плечи священника устало опустились.

– Предупреждаю, лэрд Бьюкенен, я глаз с нее не спущу.

– Означает ли это, что вы нарушите клятву и вернетесь во владения Бьюкененов? – рассмеялся Рамзи. – Я еще помню, как вы твердили Йену Мейтленду, что все Бьюкенены язычники и ноги вашей не будет на их землях.

– Я еще не выжил из ума и не потерял память, – огрызнулся священник. – Однако и обязанности, порученные мне пресвятой нашей церковью, выполнял и выполнять буду! И отныне стану каждый месяц справляться о леди Джиллиан, и если узрею, что она несчастна и тает на глазах, ты ответишь передо мной и Богом, лэрд! Запомни мои слова! Тебе досталось настоящее сокровище, и попробуй только не оценить его по достоинству!

И, разразившись столь неожиданно страстной речью, отец Лагган взял лошадь под уздцы и повел прочь, сквозь толпу воинов.

– Господь с вами, – кивнул он на прощание. Джиллиан проводила его глазами, но Бродик дернул узду, чтобы привлечь ее внимание, и провел рукой по каштановым локонам.

– Я обещаю хорошо с тобой обращаться, – поклялся он.

– Постараюсь, чтобы именно так и было. Ну что, едем?

Бродик знаком велел Дилану скакать впереди и что-то сказал Рамзи. Джиллиан заметила, как командир поскакал к скалам. До смерти испугавшись, она развернула кобылу, и не успели мужчины оглянуться, как она была уже на полпути к противоположному склону.

– Куда это она, черт возьми? – недоумевал Бродик, пустив коня в галоп. Он в два счета догнал Джиллиан, схватился за поводья и попытался остановить ее. Но та оттолкнула его руку и вновь пришпорила животное.

– Ты не туда едешь.

– А что, нужно спуститься по тому обрыву? – охнула она.

– Но, Джиллиан, не…

– Я не сделаю этого.

– Позволь же объяснить, – терпеливо начал Бродик.

Позже он клялся, будто в жизни не видел, чтобы кто-то двигался с подобной быстротой. Видя, что он не собирается отпускать поводья, Джиллиан соскользнула с кобылки и умчалась, прежде чем он успел объяснить ей необходимость срезать путь.

Он едва успел поймать ее.

– Да что это ты вытворяешь?

– Ничего особенного. Иду. Хочу немного размяться.

– Дай мне руку.

– Ни за что.

– Это не обрыв, – сообщил Бродик.

– Я найду дорогу поровнее.

– Хорошо, – согласился он.

Девушка застыла на месте.

– Ты это серьезно? Не станешь меня заставлять?

– Ну конечно, нет! Все будет, как хочешь ты.

Он пронзительно свистнул и поднял руку. Дилан немедленно повернул назад. Джиллиан сообразила, что, должно быть, позорит Бродика своей трусостью. Горцы наблюдали за ней, но никто не приближался и, следовательно, не слышал их беседы.

– Я не хочу ставить тебя в неловкое положение перед друзьями, но клянусь, так оно и будет, если ты вынудишь меня спускаться по этой проклятой скале.

– Несмотря на страх, ты еще опасаешься навлечь на меня бесчестье? Ах, Джиллиан, ты просто не способна никого опозорить. Мы едем окольной дорогой.

Джиллиан облегченно вздохнула, но странное волнение не давало покоя.

– Это займет намного больше времени?

– В зависимости от того, с какой скоростью будем ехать.

– Сколько? – настаивала она.

– Целый день, – признался он, снова протягивая ей руку.

– Так долго? Даже если поспешим?

– Так долго. Дай мне руку.

– Я сама поеду.

– Я предпочел бы взять тебя в седло.

Джиллиан отстранилась.

– Бродик!

– Что, девочка?

– Мне придется спуститься вниз, так?

– Ты никому и ничем не обязана. Поступай как сочтешь нужным.

Джиллиан глубоко вздохнула, вскинула голову и схватилась за руку Бродика. Вместо того чтобы втащить ее в седло, он передумал и посадил девушку себе на колени. Почувствовав, как она дрожит, он крепко обнял ее и притянул к себе.

– Твои страхи…

– Глупы и беспочвенны, не так ли?

– Ты не знаешь, что послужило причиной? Что сделало тебя столь осторожной?

– Хочешь сказать – трусливой?

Бродик сжал двумя пальцами подбородок девушки и повернул ее лицом к себе.

– Не смей никогда повторять такое. Ты не трусиха, ясно?

Джиллиан кивнула.

– Скажи вслух, – велел он.

– Я не трусиха. Отпусти меня. Дышать трудно, – пропыхтела она. Бродик немедленно ослабил хватку. – Я решилась. Мы спустимся по откосу. Только последними, хорошо? Может, я успею набраться храбрости, видя, как это делают остальные.

– Ты уверена?

– Да, – едва слышно пролепетала она. – И я поеду на своей лошади, – добавила девушка чуть тверже. – Не хочу, чтобы твои люди посчитали меня слабовольной тряпкой.

– Им это и в голову не придет, – заверил Бродик, направив коня назад. Он не остановился на вершине, а продолжал путь по извилистой узкой тропе, ведущей во владения Рамзи. Девушка зарылась лицом в его плед, обняла за талию и потребовала, чтобы он подождал, пока спустятся другие. Но Бродик отказался. Однако они еще не достигли самого крутого участка осыпи, и Джиллиан надеялась его уговорить. Ей нужно время собраться с мыслями. Почему этот тупоголовый болван не понимает?

– Я хочу быть последней.

– А я привык быть первым.

– Нужно подождать! – взвизгнула она. Панический страх стиснул горло, и перед глазами стояла ужасная картина: она катится в бездонную черную пропасть, которой нет конца. Из горла рвался пронзительный крик, и – Господи, помоги! – ее либо вывернет наизнанку, либо сознание помутится. Уж лучше второе…

– Бродик… не могу…

– Лучше расскажи мне о тех нечистых мыслях, которые тебя посещают.

– Что?!

Он терпеливо повторил вопрос. Жеребец споткнулся. Из-под копыт полетели камешки, прямо в жадную пасть провала, но Бродик просто сместил равновесие, чтобы помочь коню, и щелкнул поводьями. Джиллиан, услышав шум, попыталась было посмотреть вниз, но Бродик снова осведомился:

– А в твоих грешных фантазиях мы одеты?

Кровь бросилась девушке в лицо.

– Одеты? – прошептала она.

– В твоих грезах обо мне…

– Никакие это не грезы, – вознегодовала она.

– Неправда! – жизнерадостно возразил Бродик. – Ты сама призналась Лаггану, что терзаешься нечистыми мечтами…

– Мыслями! – вскричала Джиллиан.

– И добавила еще, что это мысли обо мне. Разве не так?

– Да замолчи же!

– Итак? – рассмеялся Бродик.

– Что «итак»?

– Мы были одеты?

– Да, одеты – и что?! – взвилась доведенная до белого каления Джиллиан.

– В таком случае эти самые нечистые мысли не так уж интересны.

– Может, хватит об этом?

– Почему?

– Потому что неприлично!

– А по-моему, я имею право знать. Ты утверждала, что все твои нечистые мысли связаны со мной, не так ли?

– Да.

– И что же я делал?

Джиллиан стыдливо прикрыла глаза.

– Целовал меня.

– И все? Ничего больше?

– А чего ты еще ожидал?

– Гораздо большего, – заверил он. – Куда же я целовал тебя?

– В губы, – сердито буркнула девушка. – Да замолчишь ты наконец?

– И никуда больше? – разочарованно вздохнул Бродик. – Хочешь, поделюсь своими фантазиями о тебе?

– Обо мне? – ахнула Джиллиан.

– Разумеется, только мои грезы куда затейливее.

– Неужели?

– Так желаешь услышать?

– Ни за что!

Но Бродик рассмеялся и, не обращая внимания на протесты, признался:

– На тебе совсем ничего не было… нет, неправда, кое-что все-таки было.

Джиллиан сознавала, что лучше не уточнять, но все же против воли выдавила:

– Что же?

– Я, – шепнул он.

Джиллиан резко отдернула голову и уперлась кулачками в его грудь.

– О Господи! Мы оба попадем в чистилище, если станем продолжать этот греховный разговор! Откуда тебе знать, какая я без платья?

– Я не страдаю недостатком воображения. Кстати, ты само совершенство.

– Ну уж нет.

– Кожа шелковистая и гладкая, и когда я в своих фантазиях лежу между твоими мягкими…

Но Джиллиан вовремя заткнула ему рот ладошкой. В глазах Бродика плясали сатанинские огоньки. Он просто невыносим… и может, именно это качество так ее привлекало. Бродик каким-то образом ухитрился избавиться от всех ограничений, накладываемых строгими устоями церкви и общества. Ему было в самом деле все равно, что подумают о нем люди, и он не слишком старался произвести на кого-то впечатление. Хотела бы она быть такой же вольной, как птица!

– Находиться рядом с тобой… довольно необычное испытание, – уклончиво пробормотала она.

– Не так уж все было плохо, верно, миледи? – громко осведомился Дилан.

Джиллиан от неожиданности вздрогнула.

– Прошу прощения? – вяло переспросила она, медленно отнимая ладонь от губ Бродика. Тот схватил ее руку и поцеловал. Джиллиан смущенно покосилась в сторону, боясь, что увидит Дилан.

– Спускаться вовсе не страшно, – пояснил Дилан.

Джиллиан подняла голову, смерила глазами расстояние от вершины и расхохоталась.

– Верно, – подтвердила она и несколько минут спустя уже сидела в седле своей кобылки. Пустив лошадь рысью, она догнала Рамзи и Бродика и весело окликнула: – Ты опять одурачил меня?

– Пришлось. Злишься? – поинтересовался Бродик.

– Я никогда не злюсь, – снова засмеялась Джиллиан. – Я плачу той же монетой.

Сама того не зная, она только сейчас повторила девиз Бьюкененов.

Глава 19

Дом Рамзи Синклера был поистине великолепен. Он стоял на плато, возвышавшемся в самом центре чудесной долины, окруженной с одной стороны крутыми скалами, а с другой – невысокими холмами. Сверкающий ковер травы, испещренной побегами вереска, покрывал землю, насколько хватало глаз, в воздухе держался аромат цветов и сосны, смешанный с едким запахом дыма из труб. Величественный замок лэрда нависал над крытыми черепицей домами, а высокая стена из камня и досок огораживала поселение, по-видимому, обеспечивая достаточную безопасность членам клана.

Тяжелые ворота на железных петлях бесшумно распахнулись, и кавалькада медленно въехала во владения лэрда. Послышались приветственные крики, отовсюду бежали воины и дамы помоложе. Джиллиан немедленно окружила чересчур заботливая стража Бродика. Эрон оказался впереди, Дилан и Роберт по сторонам, а Лайам сзади. И как ни трудно было разглядеть что-то за широкими спинами горцев, Джиллиан все же пыталась рассмотреть каждое лицо в толпе, хотя понимала, что напрасно надеется на чудо. Столько лет прошло, все изменилось, и она, разумеется, не узнает Кристен. Однако надежда оказалась сильнее, и каждый раз при виде светловолосой женщины сердце у нее сжималось.

Бродик и Рамзи спешились и о чем-то переговаривались с воинами. Джиллиан терпеливо выжидала, пока Бродик вспомнит о ней.

– Вы видите его, миледи? – тихо осведомился Дилан.

– Его?

– Предателя.

– Нет. Прости, я искала не… – рассеянно бросила она, снова всматриваясь в людей. – Пока нет… их так много…

– Наоборот, мало! Большинство людей Рамзи упражняются на ристалище, позади замка, иначе Гидеон наверняка бы пришел поздороваться с лэрдом.

Но тут некоторые самые любопытные и дерзкие воины из Макферсонов, в пледах своего клана, придвинулись ближе, чтобы получше рассмотреть Джиллиан. Один, посмелее, едва не пробрался к самой лошади. Черный Роберт немедленно тронул с места своего коня, вынуждая парня отступить, и исполненным злобы голосом ядовито велел:

– Немедленно перестань таращиться на леди.

Здоровенный парень, заметив, что друзья не сводят с него глаз, нагло ухмыльнулся:

– А если я тебя не послушаюсь, что тогда?

Роберт, не говоря худого слова, перегнулся, схватил наглеца за грудки и поднял на уровень глаз.

– Тогда придется переломать тебе все кости.

Видя, что великан, словно пушинка, взлетел в воздух, парни почтительно переглянулись. Джиллиан ошеломленно захлопала глазами. Ну и сила! Но этот Роберт – настоящий невежда!

– Роберт, пожалуйста, отпусти мальчишку!

– Как пожелаете, миледи, – проворчал тот.

Бродик повернулся как раз в тот момент, когда Роберт отшвырнул Макферсона. Несчастный приземлился в толпе своих дружков. Бродик, покачивая головой, шагнул к собравшимся и остановился прямо перед пострадавшим, который еще не пришел в себя.

– Роберт?

– Мне не понравилось, как он глазел на миледи.

Воин попытался встать, но Бродик придавил его к земле тяжелым сапогом.

– И как он глазел на нее?

– Нахально.

– Она так прекрасна, – вызывающе бросил парень. – И если я захочу еще раз взглянуть на нее, не тебе запрещать.

Вместо ответа Бродик нажал чуть сильнее.

– Да, она прелестна, – учтиво кивнул он. – Но мне не слишком по вкусу, когда другие мужчины пялятся на нее. – Дождавшись, пока Макферсон начал задыхаться, Бродик зловеще добавил: – Совсем не по вкусу.

– Отпусти его, – попросил подошедший Рамзи.

Бродик немедленно отступил и подождал, пока парень встанет. Но тут Рамзи наградил его такой оплеухой, что бедняга снова рухнул на траву.

– Немедленно извинись перед лэрдом Бьюкененом! – заревел он.

– Бьюкенен?! – простонал тот. – Это лэрд Бьюкенен? Я не знал…

Рамзи угрожающе надвинулся на него. Воин кое-как поднялся и выдавил:

– Прошу прощения, я в жизни глаз не подниму на вашу женщину, клянусь головой отца.

Но Рамзи, к несчастью, заметил на парнях пледы Макферсонов и еще больше рассердился:

– Либо носите мои цвета, либо убирайтесь прочь с нашей земли!

Джиллиан в полном изумлении наблюдала за Рамзи. До этой минуты она считала его мягким и кротким; недаром Джудит говорила, что, когда Йен хочет заключить с кем-то союз, непременно просит Рамзи стать его представителем, поскольку тот прирожденный дипломат. Но теперь… теперь он мало напоминал того Рамзи, которого знала Джиллиан. Такая вспыльчивость, скорее, напоминала необузданные взрывы Бродика.

Сознание того, что именно она стала причиной ссоры, рассердило Джиллиан, и она окинула Роберта негодующим взглядом, чтобы дать ему знать, как недовольна таким поведением. Однако тот и глазом не моргнул.

– Он наглец, миледи!

– Не думаю, – прошептала она.

– Уверен, миледи.

Судя по тону, он был полностью уверен в своей правоте, и Джиллиан решила не спорить.

– А вот и Гидеон! – воскликнул Эрон. – Тебе следовало поговорить с ним, Дилан. Ходят слухи, что по должности он равен тебе.

С холмов по обеим сторонам от замка спускалась большая группа всадников, но солнце било им в лица, и Джиллиан, как ни старалась, ничего не смогла рассмотреть.

– Гидеон – военачальник у Рамзи, – добавил Роберт, – а значит, ровня Дилану.

– Никто мне не ровня, – проворчал Дилан, спешиваясь. – Но я окажу Гидеону любезность, сойдя с коня, – пусть думает, что я унизился. Разрешите отойти, миледи?

– Конечно, – кивнула Джиллиан. – Я тоже хотела бы оказаться на земле. Не отъедете ли, чтобы дать мне место?

– Вы должны подождать своего лэрда, – запротестовал Роберт.

– Вот именно, – поддакнул Лайам. – Миледи, все было бы куда легче, носи вы наш плед.

– Что легче? – удивилась она.

– Если бы вы дали знать, что… – начал Лайам. Но поспешно осекся.

– Договаривай, – попросила девушка.

– Что вы с нами, – выпалил Роберт. От дальнейших объяснений его спасло лишь то, что Рамзи знаком велел ему отодвинуться и сам снял Джиллиан с седла.

– Не суди весь клан по горстке буянов, – предупредил он.

– Она уже на земле, – раздался зловещий голос Бродика. – Можно и разжать руки.

Но Рамзи, игнорируя требование, продолжал обнимать девушку за талию.

– Пойдем в дом. Уже почти полдень, и вы, наверное, давно проголодались.

Бродик отбросил руки Рамзи и поманил Джиллиан к себе. Взбешенная столь грубым поведением, она не двигалась до тех пор, пока он сам не приблизился.

– Я не хочу есть, – сказала она Рамзи.

– В таком случае сегодня вечером устроим настоящий пир, – пообещал он. – Но прежде ты увидишь каждого воина моего клана. Если среди них нет предателя, завтра отправимся к Макферсонам. На это уйдет немало времени, поскольку после объединения наши владения стали весьма обширными.

– А как насчет ее сестры? – вмешался Бродик.

– Я хотела бы познакомиться и со всеми женщинами, – предложила Джиллиан, вкладывая руку в ладонь Бродика. – И хотя знаю, как важно отыскать заговорщиков, умоляю и вас помочь мне. Я должна отыскать Кристен.

Рамзи кивнул:

– Ты говорила, что ее взяли к себе Макферсоны, а значит, старики наверняка об этом знают.

– В таком случае почему никто ничего не сказал? Король Иоанн послал гонцов во все кланы, но ни один не ответил.

– А зачем это им? – улыбнулся Рамзи.

– Мы не любим короля, – откровенно признался Бродик.

– Очень не любим, – подтвердил Рамзи.

Они подошли к каменному крыльцу, ведущему к широким деревянным дверям замка, и Джиллиан заметила маячивших на ступеньках двух стариков. Один был высоким и тонким, как трость, другой – вполовину ниже и круглый, как полная луна. Оба почтительно поклонились Рамзи.

– Это Брисбейн и Отис, – объявил тот. – Надеюсь, именно они помогут тебе отыскать Кристен. Оба они Макферсоны.

Он наспех рассказал Брисбейну и Отису о том, что привело сюда Джиллиан, и добавил:

– С такой памятью, как у вас, я ничуть не сомневаюсь, что вы сумеете назвать семью, принявшую к себе девушку. В то время ей было почти шесть лет.

– Но если семейство прибыло с равнин, откуда нам знать, их это ребенок или приемный? – возразил Брисбейн.

– Попробуйте. Вам известно все, что происходит в округе. Какие-то сплетни вы наверняка слышали.

– Может, мы сумеем помочь леди, – вмешался Отис. – Но при чем тут вы, лэрд? Неужели леди значит для вас больше, чем следовало бы?

– С некоторых пор она очень мне дорога, – резко бросил Рамзи.

– Но она англичанка! – вознегодовал Брисбейн. – Поэтому Отис так волнуется.

– Возможно, но она женщина Бродика, а Бродик мой друг.

Это открытие, очевидно, обрадовало стариков. Отис с облегчением улыбнулся:

– В таком случае вы…

– Нет, – перебил Рамзи. – Ее сердце принадлежит Бродику.

– И вы ничего не имеете против того, что она англичанка? – удивился Брисбейн, обращаясь к Бродику.

– Совершенно верно.

Раздраженная таким поворотом беседы, Джиллиан громко объявила:

– Я счастлива родиться англичанкой!

Отис сочувственно покачал головой:

– Ах, девушка, какое уж там счастье! Но с твоей стороны весьма храбро не подавать виду. Пойдем со мной, – велел он, вцепившись в ее руку, – и мы потолкуем о твоей сестрице.

Брисбейн, не желая остаться в стороне, немедленно схватил ее за другую руку, грубо оттолкнув при этом Бродика.

– Моя память куда крепче твоей, Отис, – сварливо проскрипел он. – Почему бы нам не прогуляться вокруг озера и не посоветоваться втроем? Есть у меня на примете одна семейка. У них дочь приблизительно твоего возраста, и прибыли они к нам с равнин.

Поскольку оба не отпускали ее, у Джиллиан не оказалось никакой возможности присесть перед лэрдом и попросить разрешения удалиться. Она искоса поглядела на Бродика, уловила одобрительный кивок и позволила себя увести.

Рамзи и Бродик проводили ее глазами.

– Она вне опасности? – спросил Бродик, хотя уже сделал знак Роберту и Лайаму идти следом.

– Не беспокойся, – заверил Рамзи. – Пусть твоя стража немного отдохнет.

– Прекрасно, – согласился Бродик и, отменив приказ, вместе с Рамзи направился в дом, где уже собрались люди, желавшие поговорить с лэрдом Синклером.

– Как по-твоему, Отис и Брисбейн сумеют что-то сделать для Джиллиан? – вздохнул он.

– Вопрос не в том, сумеют ли. Захотят ли? Это главное, – пояснил Рамзи, наливая себе и другу вина. – Они, возможно, прекрасно осведомлены о том, где находится Кристен. Но сначала захотят поговорить с ее родными. Если Кристен пожелает встретиться с сестрой, они это устроят. Если же нет…

– Ты прикажешь.

– Верно. Но это не так легко. Старики упрямы как ослы.

– Они постараются защитить Кристен, потому что та одна из них?

– Да.

– Но почему они оберегают ее от собственной сестры?

– От англичанки, – поправил Рамзи. – Не тревожься, Бродик. Если Кристен здесь, мы отыщем ее. А, вот Гидеон и Дилан. Позволь мне позаботиться о самых неотложных делах, а потом мы тоже посовещаемся и решим, как действовать дальше.

Час промелькнул как одна минута. Прежде всего Рамзи разобрал споры и выслушал жалобы, потом Гидеон отчитался во всем, что произошло за время отсутствия лэрда. Рамзи не удивился, узнав, что большинство бед и неприятностей связаны с Макферсонами, и терпеливо ждал, пока Гидеон перечислит все.

К тому времени как тот закончил длинный список бед и обид, лицо его было краснее солнца на закате.

– Ты велел мне быть снисходительным, – цедил он. – Но спускать такое неповиновение просто опасно! Вожак смутьянов с каждым днем становится все влиятельнее. Когда я отдаю приказ, почти все Макферсоны сначала смотрят на него, и только если он кивнет, остальные повинуются. Такое недопустимо! – добавил он дрожащим от гнева голосом.

Но Рамзи, стоявший у очага, как ни в чем не бывало наблюдал за метавшимся по залу командиром. Бродик не менее хладнокровно, чем приятель, слушал гневные тирады. Дилан стоял рядом со своим лэрдом.

Посчитав, что наслушался достаточно, Рамзи властно поднял руку.

– И что прикажешь делать мне, Гидеон? – мягко справился он.

– Выбросить ублюдка вон! – завопил тот.

– А есть имя у этого ублюдка? – поинтересовался Дилан.

– Простер.

– И ты требуешь, чтобы я его вышвырнул? – уточнил Рамзи.

– Лучше бы ты позволил мне прикончить его, лэрд, но я удовольствуюсь и изгнанием.

– А его прихвостни? Как, по-твоему, поступить с ними?

– Хочешь знать правду?

– Только правду.

Гидеон вздохнул.

– Всех бы выгнать к чертям! Ты знал, что я с самого начала был против этого союза и твердил, что ничего не выйдет.

– И теперь считаешь, что твое предсказание исполнилось?

– К сожалению.

– Ты знал, что нам нелегко придется, Гидеон. Твоя обязанность – разрешать споры и выпутываться из затруднений, а не отделываться от неугодных, – резко бросил Рамзи. – Найди Простера и пошли ко мне. Я сам разберусь с ним и его сообщниками.

Гидеон, казалось, искренне обрадовался возможности переложить свои неприятности на плечи другого.

– Я счастлив, что ты решил вмешаться, ибо клянусь – эти негодяи довели меня до белого каления. Хотел бы я обладать твоим терпением.

Бродик подумал, что тут он прав. Терпение у Рамзи поистине неиссякаемое. Но Гидеон, очевидно, не слишком хорошо знал своего лэрда, в противном случае разглядел бы за непробиваемой внешней оболочкой вежливости и дипломатии неистового воина-дикаря, по сравнению с бешеным нравом которого легендарная вспыльчивость Бродика могла считаться капризами малого ребенка. В отличие от Бродика Рамзи медленно воспламенялся, но жарче пылал, и тогда горе тому, кто вызвал его гнев. Он мог быть куда более безжалостным, чем Бродик, и, возможно, это качество явилось одной из причин, по которой они подружились. Мужчины беззаветно верили друг другу, и оба искренне восхищались Йеном Мейтлендом, человеком, сделавшим из них настоящих воинов.

Да, Йен по-настоящему жесток. Он редко выказывал милосердие и был известен своей нетерпимостью, поэтому и доверял Рамзи говорить за него на собраниях совета вождей. В тех случаях, когда он набросился и убил бы несогласного, Рамзи действовал убеждением, и только когда не мог добиться желаемого, Бродик и Йен применяли грубую силу.

Выложив все, что лежало на душе, Гидеон мгновенно пришел в хорошее настроение.

– Нужно обсудить еще одно дельце, прежде чем ты пойдешь отдыхать, – объявил он с улыбкой.

Рамзи поднял бровь.

– Вижу, тебя оно забавляет, – заметил он.

– И очень, – кивнул Гидеон.

– Кажется, я знаю, – вздохнул Рамзи. – Опять наша Бриджид Керк-Коннел?

– Отдаю должное твоей проницательности, лэрд, – засмеялся Гидеон. – Ей опять сделали предложение.

– Кто на этот раз? – смиренно осведомился Рамзи.

– Маттиас. Маттиас Макферсон. И предупреждаю, что, если Бриджид согласится выйти за него, после того как отвергла многих достойных воинов клана Синклеров, жди беды.

На этот раз пришла очередь Рамзи смеяться.

– Сомневаюсь. Если Бриджид такова, какой я ее считаю, она и на этот раз откажется, так что можешь не волноваться. Пришли девушку ко мне, и я сам расспрошу ее. Кроме того, я хочу познакомить ее с Бродиком.

– Зачем? – удивился тот.

– Весьма… весьма интригующая особа, – пояснил Рамзи.

– Прошу прощения, лэрд, но ее мать просит позволения сначала потолковать с тобой, прежде чем позовешь Бриджид.

– Она здесь?

– Нет. Но я попрошу кого-нибудь привести ее.

– Когда мы закончим, – велел Рамзи, – прикажи воинам собраться во дворе на закате солнца. Всем до единого.

– Не принимая никаких отговорок, – подчеркнул Бродик.

– Как пожелаете, – кивнул Гидеон и, присмотревшись к Рамзи, поинтересовался: – Собираешься объявить о чем-то? Тебя можно поздравить?

– Нет, – покачал головой Рамзи.

– С чем это он собрался тебя поздравлять? – полюбопытствовал Бродик.

– Старейшины клана Макферсонов просили меня поразмыслить насчет женитьбы на Меган Макферсон. Но я еще не решил окончательно. Просто времени не было. Признаюсь, что намного облегчил бы себе жизнь, скрепив союз обоих кланов.

– Сколько сердец будет разбито! – съехидничал Дилан. – Правда, я заметил, что из всех молодых леди, повсюду следующих за тобой, как овечки за пастухом, ни у одной не хватило мужества подступиться к тебе.

– Вот уж нет, – возразил Гидеон. – Обычно они прохода ему не дают, это сегодня на них напала такая застенчивость, и я, кажется, знаю причину.

– И в чем же дело? – осведомился Бродик.

– В тебе, лэрд, – откровенно объяснил Гидеон. – Ты стоял рядом с Рамзи, поэтому женщины побоялись подойти, хоть и без ума от своего лэрда. Уж очень они страшатся тебя.

– Отрадно видеть, что женщины способны питать к тебе столь сильные чувства, – ухмыльнулся Дилан.

– Нам сейчас не до глупой болтовни, – отмахнулся Рамзи, которому стало неловко при упоминании о вольном поведении девиц. Бродик, зная, что Рамзи вечно смущался из-за того, что женщины так откровенно гонялись за ним, беззастенчиво пользовался этим, чтобы лишний раз поддразнить друга.

– Должно быть, чистое мучение – иметь такую смазливую физиономию, как твоя. Природа здорово посмеялась, наградив тебя весьма сомнительным преимуществом. Подумать только, каждую ночь в твоей постели новая женщина! Так, пожалуй, в два счета зачахнешь и сойдешь в могилу раньше времени! Не знаю, как у тебя еще хватает сил нести столь тяжкое бремя!

На щеках Рамзи заиграли желваки, что весьма обрадовало Бродика.

– Можно подумать, у тебя любовниц меньше! – огрызнулся он. – Хватит чепухи! Я же сказал, у нас полно неотложных дел!

Он настороженно шагнул к столу, очевидно, ожидая новых уколов, и раздраженно отпихнул с дороги Бродика, чем вызвал очередной взрыв смеха. Жестом велев Гидеону и Дилану сесть, Рамзи занял место во главе стола, схватил кувшин, налил всем вина и попросил стоявшего в дверях оруженосца принести теплого хлеба и сыра, чтобы заморить червячка до ужина.

Как только парнишка вышел, Рамзи предложил, чтобы Бродик все рассказал Гидеону.

– Мы должны объединить силы для нападения, – добавил он. – Йен требует, чтобы Уинслоу, Дилан и ты лично выбрали воинов, которым предстоит отправиться в Англию.