Текст книги "Провинциальная девчонка"

Он оказался в широком коридоре с вертящимися дверями по обе стороны и лифтом в конце. Повернув налево, он заглянул за угол. У стены, в тупичке, стояла каталка, справа находилась та операционная, где работала Мишель.

Здесь было градусов на двадцать ниже, чем во всей больнице. Подойдя поближе, он услышал музыку и узнал голос. Добрый старина Уилли Нелсон, любимец Мишель. Тео на миг посетили воспоминания, слишком неуловимые, чтобы задержаться надолго. Было нечто знакомое в запахе, песне и холоде. Может, из-за его собственной операции.

Он посмотрел в квадратное окошечко и удивился небольшим размерам комнаты, заполненной людьми. Он насчитал шесть человек, включая парня, сидевшего у изголовья пациента и проверявшего показания приборов. Самого Джона Патрика не было видно: его загораживала медсестра, зато ему удалось узреть лоб Мишель, когда сестра вручила ей инструмент и слегка повернулась. Напряжение немного отпустило Тео. Он постепенно расслабился, глубоко вздохнул и сообразил, что почувствовал себя гораздо лучше лишь от сознания ее близости.

– Да, кажется, я действительно влип, – прошептал Тео, поворачиваясь и направляясь к двери. Неужели он одержим девушкой? Нет, конечно, нет, но когда они вместе, мир кажется светлее и, несомненно, ярче.

Нет, воплощением одержимой была Кэтрин. Эта мысль снова вернула его к так и не решенной головоломке. Роза утверждала, что Кэтрин хотела использовать файлы при жизни как средство держать мужа в руках. Но почему же она просто не велела поверенному послать украденные материалы в полицию после своей смерти? Боялась, что Бенчли не исполнит ее воли, или недоверие Розы к властям подействовало и на нее?

Тео мог понять, почему Кэтрин выбрала Мишель. Знала, как умна ее кузина. Каждый раз при телефонном разговоре Джейк хвастался своей дочерью, и Кэтрин, сознавая, сколь многого Мишель успела достичь, понимала, что та догадается о значении цифр и значков.

Кэтрин не подумала, что Джейк способен раскрыть смысл письма: грубоватая внешность сельского жителя одурачила немало людей, считавших, что он далеко не так умен, каким был на самом деле. Пусть Кэтрин тоже оказалась в числе этих людей, но должна же она была понимать, каким Джейк может быть упрямым: ведь не бросил же он племянницу. Обязательно звонил раз в месяц, не обращая внимания на холодное, безразличное отношение родственницы. Кэтрин, вероятно, предполагала, что Джейк заставит дочь заняться бумагами и отнести их к нужным людям. Но она не обратилась в полицию и отдала вторую копию Розе. Почему?!

И тут его осенило. Ответ оказался настолько очевидным, что Тео стало стыдно. Как он не догадался раньше? Кэтрин знала: Роза никогда не пойдет в полицию. А это означало…

– Сукин сын… – прошептал он.

Дурак! Сколько же времени ему потребовалось, чтобы обо всем догадаться!

Прости, Кэтрин, я был ослом.

Скорее бы рассказать Ноэ!

Толкнув вертящуюся дверь, он выбежал в холл и в спешке наткнулся на одну из тележек. Тележка с размаху ударилась о противоположную стену и перевернулась бы, но Тео успел схватить ее. Стопка полотенец разлетелась по полу. Нагнувшись, он стал их собирать, когда послышался звонок лифта и шипение открывавшихся дверей.

Из ниши перед лифтом выступила детектив Харрис, но тут же поспешно повернулась и направилась в комнату ожидания. Куда девались удобные практичные туфли? Она шла быстро, почти бежала, той типичной походкой полицейских, инстинктивно считающих, что они всюду опаздывают. Высокие каблуки громко щелкали по линолеуму, как испанские кастаньеты.

– Эй, детектив, – окликнул Тео, – вы не меня ищете?

Харрис, уже почти добравшаяся до комнаты ожидания, растерянно оглянулась, сунула руку в карман, но тут же овладела собой и даже улыбнулась.

– Откуда вы взялись?

За спиной Харрис появился Ноэ. Но она, ничего не замечая, шагнула к Тео.

– Жду результатов операции, – ответил он. – Сейчас мы поговорим. Я только быстренько позвоню и все.

Он повернулся к висевшему на стене аппарату, вызвал телефонистку и что-то тихо сказал. Потом повесил трубку и улыбнулся в ответ:

– Откуда вы знали, что я здесь?

– Забыли, что я детектив и моя профессия – искать людей? – засмеялась она. – Хозяин «Лебедя» сказал, что вы поехали сюда, а в справочной объяснили, на каком этаже оперируют. Так что особого умения не потребовалось. Извините, что немного опоздала. Прошло более двенадцати часов, но меня задержали. Однако я сдержала слово.

– Не думал, что вы покажетесь. Я потрясен.

– У меня здесь копии бумаг, что были в письме, которые я позволю вам прочитать по доброте душевной. Только помните, это мое расследование, – поспешно предупредила она.

– Я останусь в стороне, – пообещал Тео. – А где досье на Монка?

– Вы, конечно, не поверили, когда я говорила, что три года гонялась за призраком. У меня в багажнике две огромные коробки. У вас уйдет не меньше двух недель на то, чтобы их разобрать.

– Хотите заставить меня пожалеть о моей просьбе?

– Разумеется! – Она передернула плечами и поежилась. – Господи, до чего же тут холодно! Как в могиле! Так что вы от меня хотите? Перенести коробки в вашу машину сейчас или отвезти их куда укажете?

– Лучше перенести сейчас. Я мог бы сегодня же начать работу с ними.

– Как прикажете.

– Вы уже произвели аресты?

Глаза женщины чуть сузились: очевидно, вопрос ее обозлил.

– Еще нет! – резко бросила она. – Он ускользнул. Как всегда, черт бы его взял! Растворился в воздухе. Мы проследили его до мотеля в Сент-Клере, окружили здание и сомкнули кольцо. Его автомобиль был оставлен перед дверью, а сам он пропал. Должно быть, удирал в спешке, потому что оставил свое снаряжение и одежду. Надеюсь, моим людям повезет и на этот раз они найдут отпечатки. Сейчас они над этим работают.

– Не мог бы я подъехать посмотреть своими глазами?

– Конечно, если при этом не станете вмешиваться.

– Я уже обещал.

– Ладно, так и быть. Мотель Сент-Клера, на углу Четвертой улицы и Саммит-сквер.

Она нажала кнопку лифта. Ничего. Подняв глаза, она заметила, что на табло горит цифра «четыре». Они молча выждали несколько секунд, прежде чем Харрис снова нажала кнопку.

– Пойдем по лестнице, – предложила она, очевидно, потеряв терпение. – Так быстрее, а мне нужно еще возвращаться в Новый Орлеан.

– Любовное свидание?

– Откуда вы знаете?

– Просто догадка. К тому времени как вы поедете обратно, будет уже поздно.

Она снова взглянула на табло. Четверка по-прежнему светилась.

– Новый Орлеан не спит. Когда я доберусь туда, Французский квартал будет сиять огнями и бурлить весельем. Пойдем!

Тео отступил от нее и не двигался с места. Повернувшись, она едва не столкнулась с Ноэ. Он стоял прямо перед ней, заложив руки за спину.

– Привет-привет! – жизнерадостно воскликнул он.

– А вот и ты! – кивнул Тео. – Позволь познакомить тебя с детективом Харрис. Детектив, это Ноэ Клейборн. Агент ФБР и мой хороший друг.

Теперь уже Тео переместился ей за спину и положил руку на плечо.

– Рад познакомиться, детектив. Я только что… – начал Ноэ. Тео снова отступил.

– Эй, Даллас, – тихонько окликнул он.

Женщина инстинктивно оглянулась и мгновенно поняла, что произошло. Спохватившись, она отпрыгнула, но было уже поздно. Тео ударил ее лицом о закрытую дверь лифта, не дав возможности выстрелить из спрятанного в кармане пистолета.

Вперед выступил Ноэ, резко завел ее руку назад и вверх и ударил по запястью, пытаясь заставить выпустить оружие. Пистолет со звоном упал на пол, и Тео пинком отшвырнул его прочь.

– Где ваши приятели? – прорычал Тео, немного ослабляя хватку, чтобы силой развернуть ее к себе. Харрис мгновенно воспользовалась этим и, изрыгая проклятия, попыталась коленом ударить Ноэ в пах.

– Ну разве приличные женщины так себя ведут? – упрекнул Ноэ. – Лучше признайся, где твои друзья.

Тон его, нужно сказать, был куда более недружелюбным, чем у Тео. Таким голосом в любого можно вселить страх Божий!

Но Даллас не ответила. Только плотнее сжала губы, с ненавистью уставясь на Ноэ. Тео снова взглянул на табло. Лифт прочно застрял на четвертом этаже.

– Они на лестнице! – догадался он. – Специально заблокировали лифт, чтобы мне пришлось спускаться по ступенькам. Должно быть, не знают, что ты здесь.

– Это так? – прошипел Ноэ, обхватив ее за шею и прижав большой палец к сонной артерии. Видя, что и это не помогает, он приподнял ее и притиснул к двери лифта. Но Даллас сумела вырваться, повернулась всем корпусом влево и оглушительно взвизгнула:

– Престон!

Потом успела повернуться вправо и завопила:

– Монк! Давай!

Тео заткнул ей рот кулаком. Глаза Даллас закатились, и стоило Ноэ разжать руки, как она без сознания мешком свалилась на пол. Ноэ кивнул в сторону коридора, шепотом велел Тео приготовиться и наскоро обыскал Даллас. Он нашел «глок» в кобуре, вытащил и уже хотел проверить, не пристегнут ли к щиколотке еще один пистолет, как услышал легкий скрип двери и показал на комнату ожидания, давая Тео знать, что звук идет именно оттуда. Тео кивнул и подступил ближе. Ноэ все-таки нашел ремешки на щиколотке Даллас, отстегнул пистолет и сунул в карман джинсов. Потом вытащил из кармана куртки четыре обоймы, встал, быстро и бесшумно подступил к Тео, опустил две обоймы в его карманы и отдал «шок», отобранный у Даллас.

Теперь у Тео было по пистолету в каждой руке. Подняв в потолок дула пистолетов, оба спрятались в нише перед дверями лифта и стали ждать.

Послышался тихий щелчок закрываемой двери где-то рядом с комнатой ожидания. Монк. Еще один щелчок, на противоположном конце холла у дверей, ведущих в операционные. Должно быть, там Престон. А где же Джон? В лифте? Или на лестнице?

Тео напряг слух. Ничего. Ни шороха. Неужели они ждут, пока он и Ноэ выйдут в холл?

В ушах громом отдавался стук сердца. Дышать становилось все тяжелее.

– Засада, – прошептал Ноэ. – Лучше пусть они придут к нам.

Тео покачал головой. Плевать ему на то, что они в ловушке. Он не мог ждать. И не хотел. Лифт по-прежнему застрял на четвертом этаже. Двое преступников собираются вышибить им мозги, и долго ждать они не намерены, так что если Мишель или одна из медсестер выйдут поговорить с Уотерсонами, женщин попросту пристрелят.

– Мишель, – пробормотал он. Ноэ кивнул, давая знать, что понял.

Тео сунул один из пистолетов под мышку, нагнулся и, сорвав с Даллас туфлю, швырнул в коридор. Престон немедленно открыл огонь. Три выстрела. И снова тишина.

Раздался все усиливавшийся вой сирен.

– Полиция? – спросил Ноэ.

Тео кивнул, давая знать, что велел телефонистке вызвать патрульные машины, и выдохнул:

– Больше ждать нельзя.

Ясно, что преступники тоже услышали сверлящий звук и, хотя могут решить, что к больнице подъезжают машины «скорой», все равно будут действовать быстро, чтобы их не заметили. Нет, больше терпеть они не будут.

Тео шагнул к коридору. Ноэ подтолкнул его локтем.

– Спина к спине, – велел он. – Иначе ничего не получится. Двигаемся синхронно. На счет «три»?

Подняв пистолеты, оба набрали в грудь воздуха. Ноэ повернулся к Тео спиной и стал считать:

– Один….

Краем глаза Тео заметил, как Даллас пошевелилась, встала на колени и, подхватив отброшенный Тео пистолет, прицелилась в Ноэ.

Тео выстрелил. Отдача тряхнула двери лифта. Пуля ударила Харрис в ложбинку между ключицами. Неверяще распахнув глаза, она, уже мертвая, откинулась на стену у лифта. Голова бессильно свесилась на грудь.

Ноэ, едва удостоив ее взглядом, продолжал отсчет:

– Два…

Он снова отвернулся, коснувшись плеч Тео своими.

– За дело! – шепотом воскликнул Тео.

– Пошли!

Друзья метнулись в коридор. Каждый нашел свою цель. Оба почти одновременно спустили курки.

Ноэ ранил Монка, но киллер, не сбавляя темпа, открыл дверь и выкатился на лестницу. Ноэ, в полной уверенности, что его спину прикрывает Тео, точно так же, как сам он делает все, чтобы защитить друга, помчался по следу Монка.

Добравшись до двери, он распластался по стене, высунул руку и снова выпалил.

Монк успел приготовиться. Ответная пуля пропахала канавку в двери у самой головы Ноэ. Тот отпрянул. Вскоре вся стена стала похожей на дуршлаг. Осколки штукатурки летели во все стороны. Воздух был серым от цементной пыли. Да и шум стоял оглушающий, такой, что уши закладывало, но Тео показалось, что все перекрыл женский крик. Правда, наверняка сказать было трудно. Ноэ оглянулся, заметил бегущего Тео. Человек, за которым он гнался, скрылся за дверями коридора, где находились операционные.

Беги направо. Направо. Подальше от Мишель.

Тео рванулся вперед, пролетел сквозь двери, упал, перекатился со спины на бок, моля Бога, чтобы Престон попытался прорваться к выходу.

Обойма «шока» в левой руке опустела. Он не мог тратить время на перезарядку. Двери, ведущие в блок интенсивной терапии, все еще покачивались. Значит, Престон притаился там. Тео попытался встать на колени, заметил вспышку и, когда оконное стекло разлетелось, понял, что нужно заворачивать за угол, чтобы уйти с линии огня.

Это ему удалось, но уцелел он едва-едва. Пуля пролетела в Долях дюйма от его лица. Из операционной с воплями выскочила медсестра. – Назад! – скомандовал он, выщелкивая пустую обойму и вставляя новую. Женщина мгновенно исчезла. Тео прижался спиной к стене и стал ждать. Даже сюда доносился голос Уилли.

Касаясь стены плечом, он стал потихоньку подвигаться к углу, но нечаянно нажал на выключатель, и с последними нотами песни в коридоре стало темно. Правда, того света, что падал из окон операционных, было вполне достаточно. Куда подевался Престон? Неужели успел взять заложника? Или сумел отыскать безопасный выход? Но такового просто нет! Он должен непременно вернуться сюда!

И где, черт побери, полиция? Когда позарез нужны, ни за что не дозовешься! Ну же, Бен! Тащи сюда свою задницу! Стань героем дня.

Ты не пройдешь мимо меня, Престон! Ни за что. Оставайся в операционной, Мишель! Не выходи, пока все не будет кончено!

Вспомнив о каталке, Тео стал пятиться, пока не коснулся ногой колесика. Зацепившись кроссовкой за металлическую стойку, он подвинул каталку ближе к углу.

Давай! Давай! Делай свой ход!

Мишель только что наложила последний шов и ждала первого кашля, после того как анестезиолог удалит трубку. Малыш держался молодцом и, если не будет осложнений, сможет уже через месяц снова взбираться на любимое дерево. При условии, разумеется, что мать хоть на минуту выпустит его из виду.

– Ну же, солнышко, кашляни для меня, – прошептала она. И услышала едва заметный стон, сопровождаемый сухим кашлем.

– Вот и прекрасно, – кивнул анестезиолог, стягивая маску и улыбаясь. – Повезло парню.

– Здорово работали, – похвалила она бригаду.

Неожиданно в коридоре загремели выстрелы. Последовавшее за этим не поддавалось описанию. Одна из сестер с криками ринулась к двери, посмотреть, что происходит, игнорируя увещевания Мишель и Ландуски немедленно вернуться. Потом Мишель услышала, как Тео велел сестре убраться.

– Это Тео! Он ранен? – всполошилась Мишель.

– Не знаю. Что там, во имя Господа бога, творится?

Ответа ни у кого не было. Сейчас самой главной их заботой был пациент. Джон Патрик дышал самостоятельно, ровно и спокойно. Ландуски быстро помог Мишель подкатить стол к стене у дверей. Медсестра принесла капельницу, поставила сбоку и вместе с еще одной сестрой наклонилась над мальчиком, чтобы заслонить его собой в случае перестрелки. Ландуски, поняв, что они делают, встал за головой малыша, сжал ладонями его лицо и нагнулся над ним. Остальные уселись на корточки за ножками стола и стали ждать. Техник зажала руками уши и молча плакала.

Мишель схватила тяжелый огнетушитель и держала, как бейсбольную биту. Она стояла у двери, но достаточно далеко, так что даже если стрелявший влепит дверь в стену, он все равно не сможет закрыть ей обзор.

Она выключила свет и стала ждать, не позволяя себе думать о Тео. В голове вертелась только одна мысль: любой ценой не пустить убийцу в операционную!

– Если кто-то выпалит здесь из пистолета, весь этаж взлетит на воздух, – прошептал Ландуски. – Кислородные баллоны и..?

– Ш-ш-ш… – прошипела она, как и все остальные сознавая грозившую им опасность, и напрягла слух. Откуда это тихое жужжание, словно вращается огромная центрифуга? О Господи, да это работает автоматическая перемотка! Сейчас снова запоет Уилли Нелсон!

Магнитофон, покрытый стерильной простыней, находился на столе у стены по другую сторону двери.

Ей хотелось окликнуть Тео, но это, разумеется, было невозможно.

Только пусть с ним все будет хорошо! Если он ранен… Если истекает кровью, пока я прячусь за дверью…. Не надо. Не смей об этом думать. Где Ноэ? Почему не помогает Тео? Да там ли он? Тео, где ты?!

Тео прятался за каталкой, готовясь к атаке. Он скорее чувствовал, чем слышал, приближение врага. И едва тот выскочил из-за угла, с силой толкнул каталку. Престон палил прямо по центру коридора. Каталка врезалась в него, но не остановила. Он легко оттолкнул ее рукой, налег всем весом и швырнул на Тео, пригвоздив его к стене. Тео тяжело рухнул на пол. Пока Престон пытался отшвырнуть с дороги каталку, чтобы как следует прицелиться, Тео закатился под стол и вытрелил. Пуля попала Престону в левое бедро. Но и это его не задержало. Его пустая обойма загремела по полу. Он как раз вставлял в пистолет новую, когда Тео, рыча разбуженным медведем, приподнял каталку плечом и, орудуя, словно тараном, вынудил Престона отступить, да еще успел выстрелить сквозь подстилку, падавшую с каталки. Престон развернулся, и пуля чиркнула по плечу. Ублюдок даже не поморщился. Да чем же, черт возьми, можно его уложить?!

Престон попытался спрятаться за углом, но Тео снова прицелился и выстрелил. Щелчок. Обойма пуста.

Он полез в задний карман, чтобы выхватить новую, ту, что отдал Ноэ. Тео перезарядил пистолет и нырнул вниз, едва Престон открыл по нему огонь.

Одна пуля пробороздила лоб Тео. Сколько патронов осталось у Престона? Если повезет, два, в крайнем случае, три. Он снова пригнулся и ощутил жгучую боль в предплечье.

Каталка валялась на боку. Слава Богу!

Он ползком добрался до каталки и спрятался.

Престон рванулся вперед, чтобы разглядеть Тео, но тот выбросил вперед ногу и ударил его в колено. И опять Престон не упал. Только покачнулся и выстрелил в потолок.

Дверь за углом внезапно словно взорвалась. Престон не оглянулся, чтобы узнать, в чем дело. Он был всего футах в двух от темной комнаты и, увидев двери, понял, что пора уходить. Поэтому и бросился в операционную, надеясь, что на другой стороне есть выход на лестницу.

Остановившись на пороге, он всмотрелся в темноту, шагнул вперед и повернулся к Мишель. Дуло пистолета уставилось на нее.

Она слышала его тяжелое дыхание. Он был слишком близко! Еще шаг, и наткнется на нее! Нужно отступить и как следует размахнуться. Но тогда он ее услышит!

И почему он не двигается? Не знает, что она здесь? Всего один шаг…

Придется отвлечь его. Что-нибудь… все что угодно, лишь бы заставить его отвернуться. Тогда она сможет ударить.

На выручку пришел Уилли Нелсон.

«Всем девушкам, которых я любил»…

При первых же звуках его голоса Престон круто развернулся и принялся палить в магнитофон. Мишель взмахнула огнетушителем и ударила его в челюсть.

– Включите свет! – крикнула она, когда он вывалился в коридор. Она последовала за ним и снова саданула по голове. На этот раз у нее получилось. Он отлетел и со стуком приземлился у стены.

Мишель замерла. Откуда-то выскочил Тео, как раз в тот момент, когда Престон поднимал пистолет. Тео выстрелил, попал ему в живот и успел спиной оттолкнуть Мишель в операционную, подальше от опасности.

Престон упал на колени. Ноэ метнулся к нему с криком:

– Бросай оружие!

Престон повернулся к Ноэ и прицелился. Но так и не успел выстрелить. Его опередил Ноэ. Всего одна пуля в висок. Престон повалился на пол лицом вниз. Из-под его головы показалась темная струйка, быстро собравшаяся в лужицу.

Тео прислонился к стене и медленно сполз вниз, вытянув ноги перед собой. Ноэ присел на корточки рядом с Престоном и вынул из его руки пистолет.

Тут все заговорили, закричали, засуетились…

Тео закрыл глаза и глубоко вздохнул. И услышал, как поскрипывают колесики: это сестры вывозили каталку с Джоном Патриком. Мишель встала на колени перед Тео, стащила перчатки и осторожно ощупала порез под его глазом.

– Я слишком стар для такого, – пробормотал он.

– Ты в порядке? – бросил Ноэ, пряча пистолет в кобуру.

– Да. Ты достал того, кого она называла Монком?

– Нет.

– Нет? – возмутился Тео, пытаясь отвести руку Мишель, чтобы увидеть Ноэ.

– Не знаю, как ему удалось, но он улизнул. Честное слово, я его ранил! – воскликнул тот. – Все выходы блокированы, все этажи обыскиваются, но он словно улетучился.

– Откуда ты знаешь?

– Пациент на четвертом как раз посмотрел в окно и увидел человека, бежавшего через цветочную клумбу вверх по холму. Пациент утверждает, что тот бежал, согнувшись.

– А как насчет Джона Рассела? Что о нем слышно?

– Ничего.

– У тебя швы лопнули, – вмешалась Мишель.

– Что?

Она повторила, и самый ее шепот прозвучал укором. Он в это время смотрел на Ноэ, гадая, что за белые полосы появились на его лице, и с трудом перевел взгляд на Мишель. И поразился, увидев слезы, струившиеся по ее щекам. Значит, не так уж она сильна. По крайней мере, в том, что касается его.

– Я нечаянно, солнышко.

Он попытался стереть с ее щеки слезу. Она оттолкнула его руку.

– Придется снова тебя сшивать.

Теперь она тряслась, как алкоголик, слишком долго пробывший без выпивки.

– Взгляни на мои руки. Они дрожат.

– Тогда придется подождать, пока ты сможешь взять иглу и приняться за работу.

– Ты загородил меня собой! Тебя могли застрелить! Здоровый ты жлоб! Да ты просто настоящий герой! А что, если бы он в самом деле убил тебя?!

Но на этот раз он не позволил ей оттолкнуть его и, сжав лицо ладонями, прошептал:

– Я люблю тебя.