Автор книги: Эдди Яку
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Глава четырнадцатая
Разделенное горе – половина горя,
разделенная радость – двойная радость
Да, послевоенная жизнь в Австралии действительно напоминала нам рай. Наши дети выросли, родили своих детей, и я стал очень счастливым человеком. Но в самой глубине моей души таилась грусть. Как могло случиться, что мой отец умер в пятьдесят два года?! Мои дети уже его пережили…
Ради чего были все наши страдания? Мы страдали и умирали, но зачем? Только ли по вине одного безумца? Или вовсе без причины? Среди шести миллионов погибших евреев, убитых нацистами, было множество врачей, ученых, инженеров, художников, архитекторов, юристов, педагогов. Сколь многого могли бы достичь эти образованные мужчины и женщины, профессионалы в своем деле, если бы им удалось выжить! Я думаю, нам бы уже удалось победить рак… Но нацисты не считали евреев людьми. Они просто не способны были понять, сколько потеряет мир с гибелью миллионов представителей нашего народа.
Мы страдали и умирали, но зачем? Только ли по вине одного безумца? Или вовсе без причины?
Десятилетиями я даже не заговаривал о том, что пережил во время холокоста. Было слишком больно не только говорить, но и думать об этом. Хотелось спрятать боль поглубже и не вытаскивать ее из памяти. Легко ли говорить о том страшном времени, если ты потерял мать, отца, всех своих тетушек и кузенов – почти всех, кого любил? Возможно, я хотел защитить от этой правды своих детей – им бы она тоже принесла только боль, во всяком случае, я так думал. Так что держал рот на замке.
Но годы шли, и я стал задавать себе другой вопрос: почему жив именно я, а не те, кто умер столь ужасной смертью? Сперва я решил, что Бог (или какая-то высшая сила) допустил ошибку и я тоже должен был умереть. Но позднее размышления привели меня к таком выводу: возможно, я выжил, чтобы взять на себя ответственность рассказать о холокосте, о том, что я тогда пережил, чтобы предупредить мир, насколько опасна бывает ненависть.
Возможно, я выжил, чтобы взять на себя ответственность рассказать о холокосте, о том, что я тогда пережил, чтобы предупредить мир, насколько опасна бывает ненависть.
Я никогда толком не умел работать со словами. Моя жена – другое дело: она очень интересуется поэзией и прекрасно в ней разбирается. Я всегда думал, что она должна была выйти замуж за поэта, а не за меня. И мне просто повезло. Машины – вот в чем разбираюсь я, математика и другие точные науки, делание чего-то своими руками – вот мои приоритеты. Тем не менее желание рассказать свою историю становилось все настойчивей и настойчивей…
В первый раз я выступил публично в католической церкви. Наши близкие друзья были набожными католиками, они и предложили мне поделиться своей историей во время службы. Было тяжело, но первый шаг я сделал…
А в 1972 году двадцать выживших в холокосте, в их числе был и я, собрались вместе и пришли к единому мнению: «Мы должны говорить о том, что с нами произошло. Мир должен это знать». Мы решили создать свою ассоциацию и, если нам удастся собрать достаточно средств, найти постоянное место для встреч и общения. В 1982 году наша группа была официально оформлена как «Австралийская ассоциация евреев, выживших в холокосте». (Годы спустя, когда к нам присоединились наши дети, мы стали называться «Австралийской ассоциацией евреев, выживших в холокосте, и их потомков».) Потом мы начали искать место для Сиднейского еврейского музея, который планировали основать. В первую очередь для того, чтобы представить в нем историю холокоста.
В этом деле удача тоже не обошла нас стороной! Один из членов нашей ассоциации дружил с Джоном Сондерсом, успешным бизнесменом, который вместе с Фрэнком Лоуи основал «Вестфилд Груп» – компанию, которая шла тогда в гору и занималась строительством башен на Уильям-стрит. И мистер Сондерс, к нашей радости, вложил шесть миллионов долларов в создание еврейского музея в Дарлингхерсте, в Маккавей-Холле, построенном в 1914 году в память о еврейских солдатах, участвовавших в Первой мировой войне. Так в 1992 году появился Сиднейский еврейский музей.
В 2007 году экспозиция музея была значительно расширена. Сейчас в нем представлена не только история холокоста, но также еврейская культура и история Австралии, восходящая к временам Первого флота: среди переселенцев, которые отправились на одиннадцати кораблях из Великобритании в Австралию, чтобы основать первую колонию, было шестнадцать евреев.
В 2011 году мы организовали небольшую группу выживших в холокосте, чтобы общаться и делиться своими историями в неформальной обстановке. Это была группа «для своих», мы назвали ее «Фокус». Она существовала отдельно от ассоциации, открытой для всех евреев, которые хотели внести вклад в сохранение памяти о холокосте. Доступ в нее был открыт только тем людям, которые прошли через концентрационные лагеря и знали не понаслышке, что значит каждый день сталкиваться со смертью, что значит чувствовать, как ветер доносит до тебя дым из труб крематория, где сжигают твоих друзей. Для тех, кто спрашивал себя: «Куда мне идти, чтобы спастись?» И понимал, что идти некуда. Для тех, кого мучили, морили голодом и предавали…
Их покалеченные тела вышли из концлагерей более семидесяти пяти лет назад, но их разбитые сердца там и остались.
«Фокус» был создан, чтобы каждый из нас мог рассказать о том, что пережил, и обрести долгожданное чувство освобождения. Мне снова трудно подобрать слова, чтобы описать, как это – находиться рядом с человеком, который тоже был там; который чувствует то же, что и ты; который понимает, почему ты воспринимаешь мир именно так. Другие люди могут попытаться нас понять – и это уже достойно восхищения! Но понять по-настоящему не смогут, потому что не испытали того, что мы. Неважно, сколько книг о холокосте они прочитают и насколько сильно будут стараться понять. Понять друг друга можем только мы – пережившие холокост.
Я жил, как мне когда-то казалось, в свободной стране, а потом эта страна превратилась в мою тюрьму… Мне хотелось поделиться этим с людьми, которые пережили то же, что и я! Есть такая поговорка: разделенное горе – это половина горя, а разделенная радость – это двойная радость. Вот стихотворение на моем родном языке, которое, как мне кажется, хорошо передает наши чувства:
Есть среди выживших люди, которые скажут, что мир ужасен, что в каждом человеке заложено зло и что в жизни нет ничего хорошего. Знаете, почему они так говорят? Потому что они так и не освободились. Их покалеченные тела вышли из концлагерей более семидесяти пяти лет назад, но их разбитые сердца там и остались. Я знаком с такими людьми: им не посчастливилось испытать чувство свободы, избавиться от бремени страданий и обрести счастье. Так ведь и мне потребовалось много лет, чтобы осознать, что, пока в моем сердце остаются страх и боль, я не буду по-настоящему свободен!
Я не призываю выживших в холокосте простить немецкий народ.
Я и сам не смог этого сделать.
Да, мне очень повезло: в моей жизни было столько любви и дружбы, что мне удалось отпустить свой гнев.
Держаться за гнев бессмысленно.
Я не призываю выживших в холокосте простить немецкий народ. Я и сам не смог этого сделать. Да, мне очень повезло: в моей жизни было столько любви и дружбы, что мне удалось отпустить свой гнев. Держаться за гнев бессмысленно. Он ведет к страху, страх – к ненависти, а ненависть – к смерти.
Многие люди моего поколения воспитывали своих детей в тени этой ненависти и страха. Но, приучая детей к страху, вы только осложняете им жизнь. В конце концов, это их жизнь! Они должны радоваться каждой ее минуте. Вы привели их в этот мир и обязаны помогать им, а не подавлять своим негативным мышлением. Если ты не свободен в своем сердце, не отнимай свободу у собственных детей! Своим детям я всегда говорил и говорю: «Я привел вас в этот мир, потому что хотел вас любить. И все, что мне от вас нужно, – это ваша любовь и уважение». Я горжусь своей семьей. Это мое главное достижение. Нет ничего прекраснее, чем видеть, как пополняется твоя семья, разделять с детьми радость, когда у них появляются собственные дети. Став дедушкой, я ощутил особую связь со своими детьми и счастье сопереживания. Вот мой сын держит на руках собственного сына, вот он наблюдает, как малыш растет и постепенно превращается из ребенка в мужчину, получает образование, влюбляется, строит собственную жизнь… Я вижу, что все это он делает с радостью, и разделяю ее с ним. Точно так же радовался я сам, когда наблюдал за своими детьми. Да, я все время твержу им, что они мне ничего не должны. Да разве они слушают? Конечно нет! Они дают мне все, что только можно пожелать.
Каждый день, когда я сажусь за стол с чашкой кофе, меня окружают фотографии моих сыновей – Майкла и Андре, их жен – Линды и Евы, моих внуков – Даниэля, Марка, Филиппа, Карли и моих правнуков – Лары, Джоэля, Зои, Сэмюэля и Тоби. В них я вижу себя и свою любимую Флор. И своего отца, и свою маму – вижу любовь, которую они успели мне подарить за время своего короткого пребывания на земле. Все-таки жизнь – это невыразимое и великое чудо! Дети растут, живут, одерживают победы, терпят поражения, что-то создают, отдают это на благо общества, которое многое дает им взамен. Потом через все это проходят их дети. И так далее… Вот поэтому мы и живем. Поэтому работаем и стремимся передать все лучшее, что в нас есть, следующим поколениям.
Доброта, щедрость, вера в своего ближнего дороже денег – это один из первых и самых важных уроков, которые дал мне отец. И хотя бы только потому, что он научил меня доброте, он всегда будет с нами. Человек умирает, а совершенное им добро остается…
Глава пятнадцатая
Я хочу поделиться не болью,
а надеждой
Вы уже знаете: я долго не хотел обременять детей своей историей. Когда мой старший сын впервые ее услышал, он был уже взрослым. Майкл каким-то образом узнал о моем выступлении в Большой синагоге, где я должен был рассказывать о том, что пережил во время холокоста. Никогда раньше мы с ним об этом не говорили! Он приехал загодя и укрылся за занавесом, чтобы я не узнал о его присутствии. Когда я закончил, он вышел оттуда в слезах и крепко меня обнял… С тех пор мои дети приходили на мои публичные выступления. Тем не менее у меня никак не получалось поговорить об этом с ними наедине. Иной раз вроде решусь – да, сейчас! Но посмотрю на сына и как всегда увижу в его лице черты своего отца. И мне становится невыносимо тяжело…
Иногда мне кажется, что мы, выжившие в холокосте, совершили большую ошибку, так долго не делясь своим прошлым. Не упустили ли мы возможность повлиять на поколение, которое могло сделать этот мир лучше, остановить ненависть, которая по нему расползается? Скорее всего, мы действительно недостаточно говорили об этом. Теперь ведь есть и отрицатели холокоста – люди, которые не верят, что все это происходило на самом деле. Можете себе такое представить?! И куда, по их мнению, делись шесть миллионов человек? И откуда взялась у меня на руке эта татуировка?
Я совершенно уверен и ощущаю это как никогда раньше, что мой сегодняшний долг – свидетельствовать о том, что тогда происходило со мной и миллионами других людей. Я знаю, будь с нами моя мама, она бы сказала: «Соверши это для меня, Эдди! Постарайся сделать этот мир лучше».
Шли годы, и я увидел, как мои слова, обращенные ко всем живущим ныне и грядущим поколениям, находят все больший отклик. Так здорово было это почувствовать! Я общался с тысячами школьников, с политиками, специалистами из разных сфер деятельности. Моя история предназначена для всех! Последние двадцать лет я ежегодно приезжаю в Академию вооруженных сил Австралии, чтобы поговорить с молодыми солдатами. В первую очередь я хочу достучаться именно до них – молодых людей, которые когда-нибудь могут принять участие в боях. Мое послание особенно важно для тех, у кого в руках может быть оружие!
А выступая перед школьниками, я каждый раз говорю: «Пожалуйста, поднимите руки те, кто, выходя сегодня утром из дома, сказал: «Мама, я люблю тебя!» И вот к чему это однажды привело: когда я вернулся домой, жена мне сказала: «Эдди, тебе звонила какая-то миссис Ли. Она хотела с тобой поговорить».
Я перезвонил этой женщине:
– Миссис Ли, вы хотели со мной поговорить?
– Здравствуйте, мистер Яку! Что вы сделали с моей дочерью?
– Миссис Ли, я ничего не делал! – ответил я.
– Напротив! Вы совершили настоящее чудо! Она пришла сегодня домой, обняла меня и прошептала на ухо: «Мама, я тебя люблю». Ей 17 лет. И она никогда раньше мне ничего такого не говорила – только спорила со мной все время.
Выйди на улицу, найди человека, который кидает мусор где попало, и ругайся с ним сколько хочешь. Есть миллион людей, которые заслуживают ругани куда больше, чем твоя мама!
Да, я пытаюсь научить бережному и любовному отношению к матери всех юношей и девушек. И не устаю повторять нечто вроде этого: «Мама делает для тебя все. Покажи ей, что ты ее любишь и ценишь. Зачем ссориться с любимыми? Выйди на улицу, найди человека, который кидает мусор где попало, и ругайся с ним сколько хочешь. Есть миллион людей, которые заслуживают ругани куда больше, чем твоя мама!»
КАЖДУЮ НЕДЕЛЮ, проснувшись, поцеловав жену и надев костюм, я отправлялся в Еврейский музей, чтобы рассказывать свою историю. Первое время приходили послушать только еврейские дети. Потом дети из разных школ Сиднея. Потом из разных школ Австралии. Постепенно к ним присоединились и учителя, их друзья и родные. Меня это очень порадовало и тронуло.
Ну а следующим этапом стало то, что я начал путешествовать – далеко и близко, поскольку школы, общественные группы, компании и самые разные люди, молодые и старые, начали связываться со мной, приглашая выступить – поделиться уроками, которые я вынес из холокоста.
Однажды я получил письмо из правительства Австралии. В нем сообщалось, что один известный и уважаемый врач номинировал меня на награждение орденом Австралии, и правительственная комиссия рассматривает мою кандидатуру.
2 мая 2013 года мы всей семьей отправились в сиднейский Дом правительства, где на торжественной церемонии под председательством губернатора Нового Южного Уэльса Мэри Башир мне вручили медаль ордена Австралии за заслуги перед еврейским сообществом.
Это была для меня большая честь! Подумать только, когда-то я был беженцем без гражданства, который не имел ничего, кроме душевных ран, а теперь я Эдди Яку с медалью ордена Австралии!
В 2019 году произошло еще одно важное событие: ко мне обратились из некоммерческого фонда TEDx. Этот фонд организует конференции, на которых выступают люди со всего мира. Те, которые несут «идеи, достойные распространения». Мое послание сочли именно таким и хотели помочь мне донести его до максимально широкой аудитории: более пяти тысяч человек в зале и сотни тысяч онлайн.
24 мая 2019 года я поднялся на трибуну и произнес, пожалуй, самую важную речь в своей жизни. Я никогда не разговаривал раньше с тысячами людей одновременно! Когда я закончил, весь зал встал, не прекращая аплодировать! А потом, прямо в зале, ко мне выстроилась очередь из сотен человек, которые просто хотели пожать мне руку или обнять.
Онлайн-выступление посмотрело более четверти миллиона человек[3]3
Более одного миллиона человек на момент выхода перевода книги на русский язык. – Примеч. ред.
[Закрыть]. Возможно, и ты, мой новый друг, видел его. Что за удивительная технология! В детстве я отправлял сообщения телеграммой или даже с почтовым голубем! А теперь получаю электронные письма от людей со всего мира, которые услышали мою историю и захотели поделиться тем, как она их тронула. Недавно я все-таки получил одно письмо, написанное на бумаге, – от незнакомой мне женщины из Америки. В нем были такие слова: «За семнадцать минут вы дали мне столько поводов для размышления, что это изменило всю мою жизнь».
Представляете? А ведь когда-то я не хотел делиться своей болью. Но тогда я еще не понимал, что делиться надо не болью, а надеждой!
В 2020 году меня номинировали на премию «Пожилой австралиец года». Я не получил эту премию, но попал в финальную четверку, согласитесь, что для столетнего это очень даже неплохо!
Когда я чувствую, что слишком устал, то думаю обо всех, кто не выжил. И всех, кто до сих пор не в состоянии поделиться своей болью. Я говорю за них. И за своих родителей.
Я буду рассказывать свою историю столько, сколько смогу. Еврейскому музею придется силой выгонять меня на покой! Когда я чувствую, что слишком устал, то думаю обо всех, кто не выжил. И всех, кто до сих пор не в состоянии поделиться своей болью. Я говорю за них. И за своих родителей.
Рассказывать трудно. Иногда по-прежнему больно. Но я спрашиваю себя: а что будет, когда всех нас не станет? Что произойдет, когда все мы, выжившие в холокосте, умрем? Исчезнет ли наша история навсегда? Или нас все-таки будут помнить? Пришло время нового поколения, тех молодых людей, которые горят желанием сделать мир лучше. Они услышат о нашей боли и унаследуют нашу надежду…
На любом пустом поле может зацвести сад, если приложить достаточно усилий. Такова жизнь. Отдай что-то – и получишь что-то взамен. Ничего не отдашь – ничего и не получишь. Вырастить один цветок – уже чудо. Если ты вырастил один, значит, можешь вырастить и другие. Главное помнить, что цветок – это не просто цветок, а начало целого сада.
Поэтому я продолжаю рассказывать свою историю всем, кто хочет знать о холокосте. Оно того стоит, если я достучусь хотя бы еще до одного человека. Я надеюсь, что это ты, мой новый друг. Надеюсь, что эта история будет жить дальше вместе с тобой.
Эпилог
Семьдесят шесть лет назад, когда война закончилась, я встретился с нацистом, который содержался под стражей в Бельгии как военный преступник. «Зачем? Зачем ты это делал?!» – спросил я его. Меня мучил этот вопрос, и я хотел получить на него ответ. Ответить он не смог – лишь задрожал и разрыдался. Это был уже не человек, а тень человека. Мне стало его почти что жаль. Он не выглядел злым. Он выглядел таким жалким, словно уже был мертв. Мой вопрос так и остался без ответа…
Чем старше я становлюсь, тем чаще думаю: зачем? Я не могу перестать думать об этом как об инженерной проблеме, которая всегда имеет какое-то решение, как о механизме, который можно изучить, продиагностировать, выяснить, что пошло не так, и исправить.
И я нашел лишь один ответ – ненависть. Ненависть – источник болезни, подобной раковой опухоли. Увеличиваясь, захватывая все больше пространства, она может убить твоего врага, но при этом уничтожить и тебя самого…
Несмотря на все страдания, которые мне пришлось перенести, я хочу доказать нацистам, что они были не правы. Я хочу доказать людям, которые ненавидят, что они не правы!
Не вините в своих несчастьях других. В конце концов, никто и никогда не говорил, что жить легко. Но жизнь легче, если ты ее любишь. Если ты ненавидишь свою жизнь, жить становится невозможно. Несмотря на все страдания, которые мне пришлось перенести, я хочу доказать нацистам, что они были не правы. Я хочу доказать людям, которые ненавидят, что они не правы!
Я стараюсь быть добрым. Я никого не ненавижу, даже Гитлера. Но не могу его простить, иначе предам шесть миллионов погибших, которые не могут говорить сами за себя. Но я и живу за них, и делаю все, чтобы жить как можно лучше!
Ведь я дал обещание, что буду счастлив и буду улыбаться, когда закончатся самые мрачные времена в моей жизни. Ведь если ты улыбаешься, мир улыбается вместе с тобой.
Ведь я дал обещание, что буду счастлив и буду улыбаться, когда закончатся самые мрачные времена в моей жизни. Ведь если ты улыбаешься, мир улыбается вместе с тобой. Конечно, жизнь не может состоять из одного лишь счастья. Всем нам порой бывает тяжело. Но нужно помнить, как тебе повезло, что ты жив – как нам всем с этим повезло! Каждый вдох – это подарок. Жизнь будет прекрасна, если ты позволишь ей быть прекрасной. Семьдесят шесть лет назад я и подумать не мог, что у меня будут дети, внуки и правнуки. Я был на самом дне жизни. А теперь я здесь…
Мой новый друг, когда ты отложишь эту книгу, пожалуйста, попытайся почувствовать ценность каждого момента своей жизни, как хорошего, так и плохого. Иногда будут слезы. Иногда веселье и смех. И если тебе повезет, как мне, у тебя будут друзья, с которыми ты всем этим сможешь поделиться.
Прошу тебя: не забывай каждый день быть счастливым и делать счастливыми других. Подружись с миром!
Сделай это для своего нового друга Эдди.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
